CC BY
223
УДК 882
А. В. Сухов
МУЗЫКАЛЬНЫЙ ОБРАЗ ГИТАРЫ В ТВОРЧЕСТВЕ С. А. ЕСЕНИНА
Аннотация. В статье рассматривается музыкальный образ гитары в поэзии Сергея Есенина. Выявляется специфика данного образа в связи с творческой эволюцией поэта и проводится сравнительносопоставительный анализ в контексте определенных литературных традиций. Доказано, что музыкальный образ звучащей гитары способствовал отражению сложного психологического состояния лирического героя Есенина.
Ключевые слова: музыкальный образ, гитара, лирический герой, романс, контекст.
На протяжении своего творческого пути Есенин выбирал образ того музыкального инструмента, игра которого звучала в унисон с его чувствами и переживаниями. Постепенно эти образы претерпевали эволюцию, которая определялась его жизненными и поэтическими исканиями. А. В. Давыдова в диссертации «Музыкальные образы в русской лирике начала ХХ века» отмечала: «Символическая или метафорическая художественная природа музыкальных образов помогает приблизиться к решению подчас непростого вопроса о сущности художественного метода каждого поэта» [1, с. 25]. Убедиться в правоте этого тезиса можно на примере образа гитары, к которому поэт обращается в период работы над циклом «Москва кабацкая». Гитара оказалась тесно связанной с новым, городским этапом жизни его лирического героя, которая своим сюжетом чем-то напоминала истории из «жестокого» городского романса. В есенинском стихотворении «Пой же, пой. На проклятой гитаре» (1922) рождается образ «проклятой гитары», под аккомпанемент которой разворачивается сюжет драматичных взаимоотношений лирического героя и его любимой. Пафос поэзии Есенина в эти годы меняется, приобретая трагический характер. Это соотносится с надрывным звучанием гитары в руках последнего и единственного друга. При первой публикации Есенин посвятил это стихотворение поэту-имажинисту Александру Кусикову, который был автором текстов известных романсов «Обидно, досадно» и «Слышен звон бубенцов издалека». Кусиков с гитарой сопровождал Есенина в Берлине, куда поэт приехал вместе с Асейдорой Дункан, сложный характер взаимоотношений с которой он отразил в этом стихотворении:
Пой же, пой. На проклятой гитаре Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг [2, т. 1, с. 173].
Поэт выбирает эпитет «проклятой», характеризуя гитару, как женщину. Так в порыве ревности он может сказать о своей любимой. Особенно важны, на наш взгляд, строки, в которых отражен своеобразный «звуковой» параллелизм взаимоотношений лирического героя и его возлюбленной со звучанием гитары:
Ах, постой, я ее не ругаю.
Ах, постой, я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну [2, т. 1, с. 174].
Тембр басовой струны у Есенина здесь явно ассоциируется с мотивом жестокого городского романса. В ее щемящем душу звоне-стоне мы слышим отзвук страдающей души
71
Вестник Пензенского государственного университета № 4 (12), 2015
поэта, который не может смириться с кабацкой жизнью. Вполне закономерно, что поэт противопоставляет образу гармони в стихотворении «Сыпь гармоника! Скука... Скука...» (1923) образ гитары - инструмента более тонкого по звучанию и соответствующего сложной диалектике чувств лирического героя, в душе которого любовь и ненависть соединяются воедино. Есенин понимал, что подобная исповедь возможна лишь под надрывный аккомпанемент гитары. Поэту больно осознавать, что духовная сущность любви заменяется плотской страстью. Сам жест игры гитариста приобретает трагический характер:
Пой же, пой! В роковом размахе Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их...
Не умру я, мой друг, никогда [2, т. 1, с. 174].
Образ звучащей гитары в период «Москвы кабацкой» у Есенина ассоциируется с тяжелыми переживаниями лирического героя. Струна - это обнаженный нерв музыкального инструмента. Поэтому данный образ часто имеет исповедальный характер, он связан с желанием лирического героя высказать самое сокровенное. Например, у поэта-имажиниста Анатолия Мариенгофа, близкого есенинского друга, оборванная гитарная струна в стихотворении «Какая тяжесть» (1922) метафорично предсказывает разрыв дружеских отношений с Сергеем Есениным:
А вдруг -По возвращеньи В твоей руке моя захолодает И оборвется встречный поцелуй!
Так обрывает на гитаре Хмельной цыган струну.
Здесь все неведомо:
Такой народ,
Такая сторона [3, с. 140].
Необходимо отметить, что в данном стихотворении этот музыкальный образ соотносится с цыганскими мотивами. Мариенгоф отчасти предвосхищает обращение Есенин к образу гитары в маленькой поэме «Русь уходящая». В свою очередь образ гитарной струны, созданный Есениным, получает развитие в мариенгофской «Поэме четырех глав» (1925). Сравним, у Есенина: «Дай тебе про себя я сыграю / Под басовую эту струну» [2, т. 1, с. 174]. У Мариенгофа: «Валяй, браток. / Затягивай свою руладу. / Струна гитарная, хлещи меня насмерть» [3, с. 166]. Это характерный пример взаимовлияния и творческого диалога поэтов-имажинистов, который проявился в музыкальных образах.
В определенном литературном контексте образы музыкальных инструментов в творчестве Есенина обретают более глубокий, часто неожиданный смысл и новое звучание. В связи с этим особый интерес приобретает метафорическая игра, связанная с ними. Обыгрывание переносного значения музыкальных инструментов мы встречаем в есенинской «Стране Негодяев» (1922-1923), в которой один из персонажей по фамилии Замарашкин, тряся винтовкой, говорит, обращаясь к главному герою - Номаху: «Вот на этой гитаре / Я сыграю тебе разлуку» [2, т. 3, с. 65]. В ответной реплике Номах подхватывает этот музыкальный образ и с иронией развивает его:
Слушай, защитник коммуны,
Ты, пожалуй, этой гитарой Оторвешь себе руку.
Спрячь-ка ее, бесструнную,
Чтоб не охрипла на холоде... [2, т. 3, с. 65].
7 2
Гуманитарные исследования
Как видим, у Есенина образ гитары претерпел эволюцию и приобретает метафорический смысл, когда оружие уподобляется музыкальному инструменту. Эта метафора, характерная для есенинского имажинизма, ярко отразила эпоху гражданской войны. В финале «Страны Негодяев» образ гитары обретает иной смысл, когда бывший дворянин Щербатов вспоминает дореволюционное время, обращаясь к хозяйке кабака:
Авдотья Петровна!
Вы бы нам на гитаре
Вальс
«Невозвратное время» [2, т. 3, с. 89].
Мелодия вальса, исполняемого под аккомпанемент гитары, здесь является символом навсегда ушедшей эпохи дворянства. Неслучайно Щербатов предлагает выпить за «прекрасную прошедшую Русь» [2, т. 3, с. 90]. Этот мотив получил свое развитие в есенинской «маленькой поэме» «Русь уходящая» (1924), лирический герой которой осознает, что он «для времени навозом обречен». Поэтому ему «кабацкий звон гитары» помогает забыться и «навевает сладкий сон» [2, т. 2, с. 103]. Отметим, что образ гитары в поэме «Русь уходящая» (1924) приобретает новый характер. Если в «Москве кабацкой» гитара была «проклятой», то теперь она становится «милой», ее игра помогает лирическому герою забыться, утолить свою тоску. Замена эпитета «проклятой» на эпитет «милая» отражает особенности эволюции образа гитары в творчестве поэта. Обращение к гитаре, как к дорогому другу, говорит об особой любви поэта к этому музыкальному инструменту:
Гитара милая,
Звени, звени!
Сыграй, цыганка, что-нибудь такое,
Чтоб я забыл отравленные дни,
Не знавшие ни ласки, ни покоя [2, т. 2, с. 103].
«Стремясь догнать стальную рать», лирический герой осознает, что не может этого сделать, поэтому ему остается лишь сожалеть о сгубленной молодости. Так рождается музыкальный образ «кабацкий звон гитары», который навевает ему «сладкий сон». Строфа, начинающаяся с обращения к «гитаре милой», повторяется у Есенина два раза, что придает ей особый смысл. В самом начале лирический герой надеется на то, что под звучание гитары способен обрести душевный покой, но в финале поэмы он приходит к прямо противоположному выводу:
Я знаю, грусть не утопить в вине,
Не вылечить души Пустыней и отколом.
Знать оттого так хочется и мне,
Задрав штаны,
Бежать за комсомолом» [2, т. 2, с. 106].
Можно предположить, что Есенин имел ввиду семиструнную гитару, которую называли русской или цыганской. Она была инструментом прежде всего аккомпанирующим, на ее развитие влияла городская песня. Традиция обращения к образу гитары восходит в русской поэзии к классике XIX в. Гитара играла важную роль в творчестве А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, А. А. Блока. Например, в «Лермонтовской энциклопедии» отмечалось, что Лермонтов «нередко уподобляет звуки голосу сердца; оборвавшийся звук или струна - это улетающая жизнь. Устойчивость этих метафор говорит о том, что Лермонтов вкладывал в свое сравнение глубокий философский смысл. Образ порванной струны часто встречается в его лирике: «Наша смерть - струны порванной звон»; или: «Стон тяжелый вырвался из груди, / Как будто сердца лучшая струна / Оборвалась...» [4, с. 314].
73
Вестник Пензенского государственного университета № 4 (12), 2015
В русской литературе звучание гитары ассоциируется с цыганской романтикой, вольной жизнью. За отчаянным весельем часто скрывается тоска, связанная с внутренним разочарованием лирического героя, который хочет уйти от ненавистного ему мира, забыться. На наш взгляд, есенинский образ гитары имеет много общего с подобным образом из стихотворения Аполлона Григорьева «О, говори хоть ты со мной», которое стало известным романсом:
О, говори хоть ты со мной,
Подруга семиструнная!
Душа полна такой тоской,
А ночь такая лунная [5, с. 153].
Человек, опутанный цепями «кабацкой среды», у А. Григорьева и С. Есенина в соответствии с традициями романтического двоемирия одновременно живет в разных сферах бытия. Именно поэтому для него игра цыганской гитары на какое-то время создавала иллюзию яркой жизни с необычными страстями. В этом проявляется глубинная специфика «цыганщины» в русской литературе послепушкинского времени, нашедшая отражение и в есенинском творчестве.
Традиционное для романтизма разделение жизни человека на два мира передано через музыкальный образ звучащей гитары, под мелодию которой лирический герой переходит из одного мира в другой. Трагедия его заключается в том, что подобное отрешение от реальной действительности имеет временный характер. Кабацкий мир, в который он погружается, оказывает на него губительное воздействие, а разгул хулигана оставляет в душе лишь опустошение.
Из приведенных примеров мы можем сделать вывод о том, что гитара была одним из наиболее выразительных музыкальных образов в поэзии Есенина. Обращение к этому образу было обусловлено достаточно широким распространением данного инструмента в городской среде, к которой приобщается лирический герой Есенина. Как отмечала А. В. Давыдова, «гитара в те годы воспринималась как составляющая новой мещанской культуры, возникшей в эпоху нэпа» [1, с. 96]. Особенности есенинского образа гитары раскрываются в определенном литературном контексте, через сопоставление с классиками и современниками. Музыкальный образ гитары, который создавался с опорой на литературные традиции, помогал поэту достоверно передавать психологическое состояние лирического героя и отражал особенности его эстетико-философских и мировоззренческих установок.
Список литературы
1. Давыдова, А. В. Музыкальные образы в русской лирике начала ХХ века : дис. ... канд. филол. наук / Давыдова А. В. - Архангельск, 2006. - 200 с.
2. Есенин, С. А. Полное собрание сочинений : в 7 т. [9 кн.] / С. А. Есенин. - М. : Голос, 1995-2001.
3. Мариенгоф, А. Б. Собрание сочинений : в 3 т. / А. Б. Мариенгоф. - М., 2013.
4. Лермонтовская энциклопедия. - М. : Большая российская энциклопедия, 1999. - 784 с.
5. Григорьев, А. А. Стихотворения и поэмы / А. А. Григорьев. - М. : Советская Россия, 1978. -288 с.
Сухов Алексей Валерьевич Suhov Aleksej Valer'evich
аспирант, postgraduate student,
кафедра литературы и методики преподавания sub-department of literature литературы, and methods of teaching literature,
Пензенский государственный университет Penza State University
E-mail: rendom55@yandex.ru
74
Гуманитарные исследования
УДК 882 Сухов, А. В.
Музыкальный образ гитары в творчестве С. А. Есенина / А. В. Сухов // Вестник Пензенского государственного университета. - 2015. - № 4 (12). - C. 71-75.
