CC BY
173
УДК 82.0(470.41)
ББК 82.3(2=Тата)
З 18
Закирова И.Г. Мотив «написанной» судьбы в тюркском фольклоре
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье проанализированы верования тюркских народов, связанные с мотивом судьбы. В татарском языке слово язмыш, означающее судьбу, восходит к основе язу (писать), которая указывает на нормативный характер понятия. Цель исследования - выявление и расшифровка мотива судьбы в фольклоре и средневековой литературе тюркских народов как письменно зафиксированного предопределения.
Ключевые слова:
Судьба, предначертание, книга, «Ай-Судур», фольклор, Бог судьбы, тропа, клубок.
Zakirova I.G. Motive of the “written” destiny in Turkic folklore
Abstract:
In the paper, an analysis is made of the beliefs of the Turkic people related to the motive of destiny. In the Tatar language, the word yazmysh, meaning destiny, goes back to a stem yazu (to write), which points to standard character of concept. A research objective is to reveal and interpret a motive of destiny in folklore and medieval literature of the Turkic people as a predestination fixed in writing.
Keywords:
Destiny, predestination, the book, “Ah-Sudur”, folklore, God of destiny, a pass, a ball.
Слово язмыш, означающее судьбу, в прямом переводе означает предначертание. В татарском языке для передачи данного значения используются также слова язган -предначертанное; ходай язган - богом написано, суждено; мацгайга язган - буквально: на лбу написано, предначертано, суждено; язулы (диал.) обреченный. Все эти слова восходят к одной основе - язу - писать, которая указывает на нормативный характер судьбы. Язмыш -это будущее человека, его жизненный путь, определенный еще до его рождения. Предначертанную, написанную богом судьбу невозможно изменить или стереть.
Неизбежность судьбы, наличие персональной судьбы у каждого человека, неминуемость предписанного ясно прослеживается в татарских пословицах и поговорках: «БерэYгэ язган икенчегэ булмый» (букв. написанное одному к другому не пристанет), «Безгэ язганны болан ^тэрмэс» (букв. написанное для нас, оленя не тронет)
У татар бытовали поверья, что судьба запечатлена или написана на лбу каждого человека, поэтомупоявилось выражение: «мацгайга язылган язмышны тир белэн сыпырып тешереп булмый» (предначертанное на лбу даже потом не смоется). Согласно же исламской мифологии судьба человека написана на «тэкъдир тактасы» (доске судьбы). И в то же время все совершенные им благие или скверные деяния фиксируются в книге жизни «лаухел махфуз» и влияют на его дальнейшую судьбу [1: 79]. То есть человек сам создает свою судьбу, своими поступками определяет свое будущее. По канонам ислама, судьба человека в коей-то мере зависит и от него самого. Таким образом, ислам «дает человеку новые надежды и возможности» [2: 96].
В фольклоре и литературе тюркских народов сохранились образы книги или «надписей» судеб и начертателей и составителей судеб людей.
Сохранилось в современном татарском языке выражение «язмышлар китабы» (книга судеб), которое также указывает на письменно зафиксированную судьбу, однако информации об этой книге не сохранилось. Отголоски веры в «книгу судеб» сохранились в фольклоре алтайских народов. Книга судеб у этих народов называется «Ай-Судур» или «Судур-Бичик». В ней описывается судьба эпического героя. Из этой книги он впоследствии узнает свое имя, о предназначенном ему коне, о своем будущем и о суженой. Таким образом, герой осведомлен о своей участи. К примеру, главный герой эпоса «Козын-Эркеш» узнает из «мудрой» книги о суженой:
Байым-Сур девушка - Невеста его,
Ехать молодцу за ней надо [3: 205].
Герой эпоса Алып-Манаш также обращается к книге судеб:
Однажды Алып-Манаш богатырь Книгу Мудрости достал,
Перелистывать начал [4: 83] .
Герой эпоса «Маадай-Кара», прочитав книгу судьбы «Судур», узнает о своем предназначении, о своей будущей невесте, о своем месте в жизни. Описанные в этом произведении ламы также узнают о рождении Маадай-Кара, открыв по очереди Лунную и Солнечную сутру:
На земле Маадай-Кара
Родился богатырь, оказывается... [5: 355]
Традиция письма у тюркских народов имеет древние корни. Поэтому не случайно появление в тюркском эпосе образа книги судьбы. «Ай-Судур» означает «лунную сутру», а бичик, или битиг, на древнетюркском означал - описание, книга. Этот образ сохранился в татарской загадке:
Бете-бете бетегэн, бете естендэ кетегэн. -Писанка написана, на писанке вышивка.
Слова бете, как производное от бите означают письмо. «Судур» в переводе с санскрита ^Шха) означает - учения Будды. Этим словом обозначали книги буддийского религиозного содержания. Таким образом, проникновение образа книги судеб Судур в эпос связано с влиянием религий, господствовавших в то время в Центральной Азии [6: 64].
В уйгурских памятниках также упоминается книга судеб «Ан Битиг» или «книга предопределения». Здесь описывается жизнь человека, ее длительность, то есть отведенное судьбой время для его жизнедеятельности»[7: 155].
С целью получить известие о судьбе древние народы обращались и к другим книгам, которые, в отличие от «книги предопределения», или «Судур бичиг», были доступны не только богам и героям, но и жителям среднего мира. Р. Еквал описывает обряд гадания, который практиковали тибетские ламаисты с целью предугадать будущее посредством религиозных писаний. Во время чтения молитв они воздымали книгу на голову и при помощи текста с открытой страницы растолковывали будущее [8: 265]. Аналогичная форма предсказания будущего сохранялась до XX века и у татар. У поволжских татар это называлось «фал ачу» (гадание), «Коръэн ачу», «китап ачу» (раскрывание Корана, книги), у сибирских татар это действо называлось «палтар ачу». С этой целью часто обращались к Корану и литературному памятнику булгарской эпохи - поэме Кул Гали «Кыйссаи Йусуф». Так сформировались правила и особенности этой своеобразной формы гадания, которые близки к примерам, представленным в работе Р. Еквала.
В древней и средневековой тюрко-татарской литературе и фольклоре предначертанное Всевышним является неизбежным, с чем остается только лишь смириться, как это делает герой поэмы Мухаммадъяра «Тохфэи Мэрдан» («Дар мужей»):
Все, что предписано тебе Господом, случится,
Человек должен участью смириться,
Он даст тебе твою долю Захочешь ты или нет [9: 65].
Иллюстрацией к мотиву судьбы в поэме Мухаммадъяра дается «Сказание о волке и дочери падишаха». Стоит отметить одну наиважнейшую деталь произведения - в произведении описываются образы тех, кто пишет судьбы смертных.
«Скажите, кем мне считать вас, кем понимать?» - обращается падишах, замечая то исчезающие, то появляющие существа.
И сказали они - писцы мы
Богом предначертанное записываем мы,
Мы писцы Судьбы! [9: 59]
Эти люди представили себя писцами, записывающими волю Бога. Писцы судьбы - не случайный образ, данный в этом произведении. Они хотят поведать о том, что ждет красавицу, дочь хозяина:
Когда ей стукнет 14 лет,
Тогда волк ее съест [9: 60].
Дальнейшее повествование является иллюстрацией неотвратимости судьбы. Стремясь спасти девушку и воспротивиться самой судьбе, шах повелевает построить дворец, в который никто не сможет войти. Запасают еду и питье, чтобы год в этом дворце прожить, и запирают там девушку. А чтобы не было ей скучно, отправляют с ней подругу, которая расспрашивает ее о причине ее заточения. На что получает ответ:
- «Определил господь судьбу такую-В 14 лет быть съеденною волком [9: 63].
Таким образом, понятно, что шахская дочь осведомлена о своей участи. А девушка, узнав об этой тайне, обращается к богу, прося обратить ее в волка. Таким образом, судьба девушки оказалась неотвратимой. Шах, признав, что не избежать судьбы неминуемой, просил прощения у Всевышнего.
Вера в предначертание находит свое подтверждение и в эпитафических памятниках тюркской рунической письменности, найденных в бассейнах рек Орхона и Енисея. К примеру, надписи на памятнике, установленном Билге-Кагану, гласят, что власть, которой он обладал, и жизнь, прожитая им, были предначертаны Тангри: «По соизволению Тангри» [10: 28]. Эпитафия Кули-Чора содержит следующие формулировки с понятием судьбы, используемые по наши дни: «Судьба его, надо думать, была такова», «так небо изволило [11: 62]. В этих записях Судьба представлена словом йlйg. Подчеркивается, что все в жизни происходит согласно божественному определению. Во всех надписях под словом Тангри, подразумевается божественное начало, предписания которого невозможно изменить, и человеку остается только смириться со своим уделом.
В памятниках древних тюрков также упоминается божество дорог - юл тангриси, который является творцом или богом судьбы. К примеру, в «Ырк битиг» (Гадательная книжка) он однозначно фигурирует как дарующий счастье: «Я - бог дорог на пегом коне... Не бойся! Я дам счастье! (кут). Здесь же он представляет себя Черным Божеством дороги: «Я черное божество дорог». Функция этого Божества - обеспечение благополучия, созидание, творение. Он дарует людям счастье: «Муж смиренно идя (ползком) встретился с божеством и просил благословения»[10: 83]. Таким образом, бог судьбы это отдельное божество древних тюрков с конкретными функциями. Относящаяся к VШ-IX вв. (или, по некоторым источникам, 1Х-Х) книга «Ырк Битиг», написанная руническими буквами, является одной из книг предсказаний древних тюрков, сохранившихся до наших дней.
Таким образом, в фольклоре тюркских народов сохранились образы составителей-предначертателей и писцов судьбы и образы книг, где письменно зафиксирована судьба каждого.
Примечания:
1. Зайнуллин Д.Г. Словарь арабо-персидских заимствований. Казань: Магариф, 1994. 143 с. [на татар. яз.].
2. Пиотровский М.Б. Ислам и судьба // Понятие судьбы в контексте разных культур / Научный совет по истории мировой культуры. М.: Наука, 1994. 320 с.
3. Улагашев Н.У Алтай-Бучай. Ойротский народный эпос / под ред. А. Коптелова. Новосибирск: ОГИЗ, 1941. С. 205.
4. Там же. С. 83.
5. Маадай-Кара. Алтайский героический эпос / зап. текста, пер. и прил. С.С. Суразакова; подгот. тома и вступ. ст. И.В. Пухова. М.: Наука, 1973. С. 355.
6. Сагалаев А.М. Мифология и верования алтайцев. Центрально-азиатские влияния. Новосибирск: Наука, 1984. С. 64.
7. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. С. 155.
8. Ekvall R.B. Religious Observances in Tibet. Chicago: University of Chicago Press, 1964. Р. 265.
9. Мухаммадьяр. Нуры содур. Казань: Татар. кн. изд-во, 1997. C. 65. [на татар. яз.].
10. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. М.; Л.: Изд-во АН ^СР, 1951. C. 59.
11. Малов С.Е. Енисейская письменность тюрков. Тексты и переводы. Л.: Изд-во АН СССР, 1952. C. 60.
