CC BY
161
А. В. Прокофьев
Институт философии РАН Тульский государственный педагогический университет
им. Л. Н. Толстого
МОРАЛЬНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, ВИНА И СТЫД
___________w _________.
В КОНТЕКСТЕ КОЛЛЕКТИВНОМ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ1
В статье проведена классификация подходов к вопросу о коллективной моральной ответственности и проанализированы феномены коллективной вины и коллективного стыда как формы ее выражения. Под коллективной ответственностью понимаются: 1) ответственность организованных коллективов, возникающая в связи с тем, что наличие в них структур и процедур принятия решений превращает их в подобие автономных моральных субъектов; 2) ответственность коллективов, у членов которых присутствует совместная решимость к совершению действий, позволяющая вести речь о коллективных намерениях; 3) ответственность одних членов коллектива за действия других, связанная с сохранением общей идентичности. Только в двух последних случаях коллективная ответственность может сопровождаться переживаниями вины и стыда. Автор высказывает предположение, что, несмотря на многочисленные обвинения коллективного стыда в деструктивном характере, коллективный стыд и коллективная вина могут дополнять друга в процессе разрешения и предотвращения межгрупповых конфликтов.
Ключевые слова: коллективная деятельность, коллективная моральная ответственность, коллективная вина, коллективный стыд, коллективная ответственность
A. V. Prokofyev
Institute of Philosophy RAS (Moscow, Russia) Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University (Tula, Russia)
MORAL RESPONSIBILITY, GUILT AND SHAME IN THE CONTEXT
OF COLLECTIVE AGENCY
The paper classifies major theoretical approaches to collective moral responsibility and analyzes phenomena of collective guilt and collective shame as its expressions. There are three basic understandings of collective responsibility: 1) the responsibility of organized collectives possessing internal structures and procedures of decision-making and thereby resembling autonomous individual actors; 2) the responsibility of collectives possessing a joint commitment that created a relevant collective intention and subsequent action; 3) the responsibility of some members of a collective for acts of other its members grounded in common identity. Only two last understandings of collective responsibility presuppose feelings of guilt and shame. The author assumes that despite many charges of destructiveness laid against collective shame collective guilt and collective shame can supplement each other as means of settlement and prevention of intergroup conflicts.
Keywords: collective agency, collective moral responsibility, collective guilt, collective
shame
Понятие коллективной ответственности является одним из тех, которые соединяют «живой» политический дискурс и теоретическое осмысление
1 Статья подготовлена при поддержке РГНФ, проект 16-03-50063 «Роль стыда в моральном опыте: история проблемы и современные подходы к ее разрешению».
политики в современной этической мысли. Исторически сложилось так, что очень важное для анализа индивидуальной деятельности разграничение между проспективной и ретроспективной ответственностью почти не влияет на обсуждение проблемы ответственности в контексте коллективной деятельности. Как правило, за формулировкой «коллективная ответственность» стоит вменение определенных негативно оцениваемых событий коллективу или совокупности его членов, то есть ответственность ретроспективная. Исключения связаны, в основном, с традицией коммуникативной этики, в которой обсуждается предположение о том, что неорганизованные совокупности людей ответственны за создание таких коллективных структур, которые способны предупреждать реализацию различного рода угроз. При этом ответственность понимается, скорее, как особое отношение к нормативно заданной цели, а не основание для негативной оценки группы в случае неспособности эту цель реализовать [1]. Однако, гораздо чаще обсуждение коллективной ответственности подразумевает уже существующие группы, обладающие коллективной идентичностью (бизнес-корпорации, самоуправляющиеся сообщества профессионалов, нации), и уже произошедшие события, причинно связанные с действиями их членов. Так что коллективная ответственность в целом отождествляется с обоснованной возможностью морального осуждения коллектива и его членов в связи с результатами коллективной деятельности. Именно поэтому возникает тесная ассоциативная связь между понятиями «коллективная ответственность», «коллективная вина», «коллективный стыд».
Вина и стыд в данном случае понимаются двояко: как некое объективное состояние виновности деятеля или постыдности действия и как неприятное, а иногда и очень болезненное, переживание, выступающее в роли моральной санкции (негативного последствия нарушения нормы, поддерживающего ее исполнение в будущем). Такая двойственность присутствует и в контексте сугубо индивидуальной деятельности. Когда мы говорим, что человек виновен в совершении действия, нарушающего норму, мы подразумеваем, что он достоин всеобщей негативной оценки, даже если он сам не признает этого. Вместе с тем, мы уверены, что, будучи сознательным, разумным существом, обладающим моральной чувствительностью, он должен согласиться с тем, что его действие предосудительно: осудить себя, признать свою вину. Одним из решающих свидетельств такого признания считаются негативные переживания деятеля, болезненные эмоциональные состояния, связанные с тем, что нарушитель нормы хотел бы, чтобы совершенное им не имело места, но уже не может ничего изменить. Таким образом, чувство вины рассматривается как вмененный эмоциональный коррелят объективной виновности, а принципиальная способность человека к переживанию вины -как обязательное условие, позволяющее оценивать моральное качество его поступков. В отношении чувства стыда и объективной постыдности действий складывается похожая ситуация.
В контексте коллективной деятельности приписывание моральной ответственности сталкивается со значительными трудностями. С одной
стороны, практика морального осуждения коллективных субъектов чрезвычайно широко распространена. Мы довольно легко обвиняем корпорации в технологических катастрофах, нации и национальные государства в ведении несправедливых войн и осуществлении геноцида, церкви - в религиозных преследованиях и сотрудничестве с тоталитарными режимами. С другой стороны, коллективы очень сильно отличаются от человеческих личностей - образцовых субъектов ответственности - как в отношении способности к намеренной деятельности, так и в отношении способности к переживаниям, связанным с самооценкой (эмоциям вины и стыда). В современной этической мысли существует значительное количество попыток преодолеть эти трудности и отстоять устойчивую практику употребления моральных оценок в отношении коллективов. Исследователи пытаются создать такой теоретический контекст, в котором утверждения «мы ответственны», «мы виновны», «нам стыдно» (а равно «вы ответственны», «вы виновны», «вам должно быть стыдно»), сохраняли бы осмысленность и не являлись сугубо метафорическими. Если обобщить основные подходы к решению этой задачи, то можно выделить три теоретические концепции коллективной ответственности.
Три подхода к проблеме коллективной ответственности
В рамках первой из них в центре обсуждения оказывается способность некоторых организованных коллективов принимать решения, которые не тождественны решениям их отдельных членов (даже тех, которые оказываются на вершине управленческой системы данного коллектива). Ключевым фактом, наталкивающим исследователей на этот вывод, оказывается то, что смена конкретных руководителей, а тем более исполнителей, не устраняет преемственности базовых интересов и целей коллективного целого, а также укорененных в общей культуре способов их достижения. Для всех членов данного коллектива существует надындивидуальный контекст, в котором горизонт их индивидуального целеполагания в значительной мере предопределен и ограничен. Совокупность формальных и неформальных процедур принятия решений, которую никто не задумывал как единое целое и которая формировалась исторически посредством множества промежуточных этапов, оказывается не менее важна, чем мотивы и резоны конкретных лиц, от имени которых эти решения провозглашаются. Наличие специализированных структур, отвечающих за практическую реализацию коллективных целей, закрепляет эту тенденцию.
В связи с этим появляется возможность вести речь о коллективной идентичности, личностном или квази-личностном характере корпораций или государств. Данный ход мысли использовался многократно, наиболее известные попытки принадлежат П. Френчу, Н. Решеру, А. Корлетту, Ф. Петтиту [см.: 5; 14; 6; 13]. Примечательно, что внутри этого подхода возможность морально осуждать коллектив часто вообще не соотносится с такими понятиями как «стыд» или «вина». Ответственность, обсуждаемая в связи с личностным или квази-личностным характером организованных коллективов, ложится на институциональные структуры последних и сводится
к признанию моральной предосудительности определенных решений, извинениям перед пострадавшими, готовности компенсировать их потери и претерпевать полноту юридических санкций. Она не переходит на уровень переживаний отдельных членов коллектива. Переживания вины и стыда тех, кто был непосредственно задействован в принятии и реализации предосудительного решения, касаются их собственной роли в нем (их вклада в негативный результат) и не выражают коллективной моральной ответственности.
В рамках второй концепции в центре обсуждения находятся не столько структуры принятия решений, сколько коллективная убежденность в необходимости совершения тех или иных действий, тот факт, что множество людей могут разделять одни и те же цели, подкрепленные ценностными установками. Так же как поведение индивидов определяется волевыми актами, так же и деятельность коллективов предполагает наличие у его членов совместной решимости к совершению действия, которая выступает как обязывающий фактор (во всяком случае, до тех пор, пока такая решимость не исчезает). Совместно разделяемая решимость позволяет исследователям говорить о коллективных намерениях и коллективных актах. Она может складываться разными путями. В ее формировании может быть задействована индоктринация и даже угрозы, однако, это исключает итоговой возможности говорить о действиях коллективного «мы» и о моральной оценке этого «мы». Совместно разделяемая обязывающая решимость создает, пользуясь терминологией М. Гилберт, «субъекта, состоящего из многих людей» (plural subject) [8, p. 165-182].
Для подобного понимания коллективной ответственности важен вопрос о месте тех, кто вовлечен в жизнь коллектива, но не поддерживает совместную решимость совершить то действие, которое по праву вызывает моральное осуждение. Выпадают ли они автоматически из действующего «мы»? Ответ остается отрицательным, даже если эти люди не способствовали, а противостояли морально предосудительным действиям. Если они разделяют другие центральные для группы совместные убеждения по поводу тех или иных действий, то, несмотря на противодействие, должны констатировать: «это сделали мы». Виновность и вина, равно как постыдность и стыд, для этого подхода очень важны. Его сторонники проводят прямую линию от формулы «мы сделали это» в формуле «мы в этом виноваты» (реже «нам стыдно»). При этом некоторые исследователи полагают, что признание объективной виновности коллектива не имеет коррелятов на уровне индындивидуальных переживаний. Признавать, что коллектив виновен, не значит чувствовать вину (Т. Айзек) [9, p. 71-98]. Другие считают эмоциональные корреляты неизбежными, чем приближают логику коллективной ретроспективной ответственности к логике индивидуальной. Они полагают, что существует класс негативных переживаний индивидов, которые связаны именно с действиями коллективного «мы» и не переносятся на индивидуальное Я (М. Гилберт) [7].
Третий подход часто называют заместительной моральной ответственностью. Она связана с негативными переживаниями индивидов, опирающимися на простую самоидентификацию с определенным коллективом. Если член определенной группы считает своими ее достижения, значит, у него есть основания считать своими и ее преступления. В свете данного рассуждения заведомо понятно, что можно не участвовать в предосудительных действиях, совершенных коллективом и во имя коллектива, не поддерживать конкретные убеждения, которые к ним привели, жить позднее совершения таких действий, но все равно быть ответственным за них. В случае заместительной ответственности предполагается не только индивидуальная эмоциональная составляющая, но и наличие таких негативных переживаний, которые связаны не с коллективным «мы», а с индивидуальным Я («я виновен», «мне стыдно»). Обоснование оправданности перехода на уровень индивидуального Я обычно отталкивается от того обстоятельства, что членство в группе опосредствовано выбором в пользу его сохранения, сознательной самоидентификацией, которая представляет собой особого рода поступок. Г.Меллема использовал для таких поступков обозначение «квалификационный акт» [12, р. 12].
Коллективная вина и коллективный стыд.
Одним из центральных вопросов теории коллективной ответственности является вопрос о соотношении таких ее проявлений как эмоции вины и стыд. До сих пор различия между ними рассматривались нами как этически нерелевантные. В дальнейшем я хотел бы обратить на них специальное внимание. При этом я буду опираться на несколько утверждений без специального обсуждения их оправданности. Во-первых, на утверждение об идентичности практических контекстов, порождающих вину и стыд. Разница между ними в таком случае создается акцентами осуждения. Вина сосредоточена на качестве совершенного действия, на осознании его неправильности, недопустимости. Стыд сосредоточен на качестве совершившей это действие личности, на осознании ее ущербности, присутствии в ней характеристик, достойных всеобщего презрения (это разграничение вины и стыда обосновано в работах Х.Б. Льюис и Дж. Тэнгни [10 ; 15]). Во-вторых, на тезис о допустимости обоснования моральных эмоций, выступающих в роли нравственных санкций, с помощью апелляции к их благотворному индивидуальному и социальному эффекту.
Если принять эти утверждения, то на повестке дня неизбежно возникнет вопрос: что является более продуктивной (а значит и более оправданной) моральной эмоцией - коллективный стыд или коллективная вина? Социальные психологи, не проводящие различий между виной или стыдом за действие коллективного «мы» и теми же эмоциями в их заместительной ипостаси, часто приходят к выводу, что вина обладает гораздо большей нравственной продуктивностью. Она мотивирует извинения и действия, направленные на предоставление компенсации пострадавшим. В то время как стыд порождает реакцию уклонения от общения с пострадавшими и от обсуждения вопросов, грозящих потерей самоуважения. Он же чреват возникновением такой реакции
на угрозу потерять самоуважение, которая состоит либо в радикальном дистанцировании от группы, либо в искажении постыдных фактов ее истории [обзоры исследований см.: 11; 3; 4].
Однако, вполне возможно, что более полное сравнение последствий коллективной вины и коллективного стыда заставит вести речь об их равной продуктивности, а также о взаимной дополнительности. Мне представляется, что хорошей точкой отсчета для обсуждения такой возможности являются наблюдения исследовательницы индивидуальных форм вины и стыда Г. Тэйлор. Она предположила, что готовность к извинению и компенсации пострадавшим сопровождается в случае вины отрицанием глубокой связи негативных черт личности с совершенным предосудительным деянием. Под влиянием чувства вины индивиды склонны рассматривать такие деяния как случайный сбой или как присутствие в себе какого-то чуждого начала, на время перехватывающего управление поступками. Деяние в значительной степени отчуждено от подлинного Я совершившего его человека, поэтому вина и мотивирует озабоченность именно внешними последствиями предосудительного поступка [16, р. 89-92]. Однако можно предположить, что подобная установка затрудняет трезвую моральную самооценку. Она заставляет рассматривать свое подлинное Я как свободное от каких-бы то ни было серьезных изъянов (пороков). Стыд же, несмотря на все свои упомянутые недостатки, напротив, заставляет искать причины совершенного в особенностях собственного характера, а, значит, подталкивает к работе над его преобразованием. Именно поэтому можно сказать, что достоинства и недостатки вины и стыда таковы, что из них следует необходимость параллельного развития обеих эмоций у морально совершенствующегося человека и их сбалансированного взаимодействия. Это рассуждение может быть распространено на коллективную вину и коллективный стыд. Тогда окажется, что коллективная вина служит действенным мотивом для восстановления отношений с пострадавшими и возвращения им морального статуса, попранного предосудительными действиями коллектива, а стыд -мотивом для такой перестройки коллективной идентичности, которая снижает возможность коллективных злодеяний в будущем (некоторые примеры эффективного использования стратегии пристыжения коллективов и их членов см. в книге Дж.Джекет [2]).
Литература
1. Аппель, К.-О. Понятие первичной взаимоответственности как предпосылка планетарной макроэтики // Философия без границ. В 2 ч. М.: Воробьев, 2001. Ч. 1. С. 47-68.
2. Джекет, Дж. Зачем нам стыд? Человек уб. общество. М.: Альпина нон-фикшн, 2016. 244 с.
3. Гриценко, В. В., Смотрова, Т. Н., Гавронова Ю. Д. Теоретический анализ исследований коллективной вины и коллективного стыда в зарубежной психологии [Электронный ресурс] // Психологические исследования. 2014. Т. 7,
№ 35. URL: http: //psystudy.ru/index.php/num/2014v7n35/992-gritsenko35. html (дата обращения: 12.09.2016)
4. Ефремова, М. В., Григорян Л. К. Коллективные эмоции вины и стыда: обзор современных исследований // Современная зарубежная психология. 2014. Т. 3, № 4. С. 71-88.
5. Corlett, A. Corporate Responsibility and Punishment // Responsibility and Punishment. Dordrecht: Springer, 2006. P. 171-172.
6. French, P. Collective and Corporate Responsibility. N.Y.: Columbia University Press, 1984. 215 p.
7. Gilbert, M. Collective Guilt and Collective Guilt Feelings // Journal of Ethics. 2002. Vol. 6, № 2. P. 115-143.
8. Gilbert, M. The Theory of Political Obligation: Membership, Commitment, and the Bonds of Society. N.Y.: Oxford University Press, 2006. 332 p.
9. Isaacs, T. Moral Responsibility in Collective Contexts. N.Y.: Oxford University Press, 2011. 217 p.
10. Lewis, H. B. Shame and Guilt in Neurosis. N.Y.: International Universities Press. 1971. 525 p.
11. Lickel, B., Steele R., Schmader T. Group-Based Shame and Guilt: Emerging Directions in Research // Social and Personality Psychology Compass. 2011. Vol. 5, № 3. P. 153-163.
12. Mellema, G. Collective Responsibility. Atlanta: Rodopi, 1997. 162 p.
13. Pettit, P. Responsibility Incorporated // Ethics. 2007. Vol. 117, № 2. P. 171-201.
14. Rescher, N. Collective Responsibility // Journal of Social Philosophy. 1998. Vol. 29, № 3. P. 46-58.
15. Tangney, J. P., Dearing R. L. Shame and Guilt. N.Y.: Guilford Press, 2002. 272 p.
16. Taylor, G. Pride, Shame, and Guilt: Emotions of Self-Assessment. Oxford: Clarendon Press, 1985. 176 p.
Bibliography
1. Appel, K.-O. Ponyatiye pervichnoy vzaimootvetstvennosti kak predposylka planetarnoy makroetiki [The concept of primary mutual responsibility as background for planetary macroethics] // Philosophy without borders. In 2 parts. Part 1. Moscow: Published Vorobyov, 2001. P. 47-68.
2. Jacquet, J. Zachem nam styd? Chelovek vs. Obshchestvo [IS SHAME NECESSARY? New Uses For An Old Tool] Moscow: Alpina non-fiction, 2016. 244 p.
3. Gritsenko, V. V., Smotrova, T. N., Gavronova Yu. D. Teoreticheskiy analiz issledovaniy kollektivnoy viny i kollektivnogo styda v zarubezhnoy psikhologii [Theoretical analysis of research of collective guilt and collective shame in foreign psychology] // Psikhologicheskiye issledovaniya. 2014. Vol. 7. # 35. P. 5.
4. Efremova, M. V., Grigoryan, L. K. Kollektivnyye emotsii viny i styda: obzor sovremennykh issledovaniy [The collective emotions of guilt and shame:
review of current research] // Sovremennaya zarubezhnaya psikhologiya. 2014. Vol. 3. # 4. P. 71-88.
5. Corlett, A. Corporate Responsibility and Punishment // Responsibility and Punishment. Dordrecht: Springer, 2006. P. 171-172.
6. French, P. Collective and Corporate Responsibility. N.Y.: Columbia University Press, 1984. 215 p.
7. Gilbert, M. Collective Guilt and Collective Guilt Feelings // Journal of Ethics. 2002. Vol. 6. № 2. P. 115-143.
8. Gilbert, M. The Theory of Political Obligation: Membership, Commitment, and the Bonds of Society. N.Y.: Oxford University Press, 2006. 332 p.
9. Isaacs, T. Moral Responsibility in Collective Contexts. N.Y.: Oxford University Press, 2011. 217 p.
10. Lewis, H. B. Shame and Guilt in Neurosis. N.Y.: International Universities Press. 1971. 525 p.
11. Licke, l B., Steele, R., Schmader, T. Group-Based Shame and Guilt: Emerging Directions in Research // Social and Personality Psychology Compass. 2011. Vol. 5. № 3. P. 153-163.
12. Mellema, G. Collective Responsibility. Atlanta: Rodopi, 1997. 162 p.
13. Pettit, P. Responsibility Incorporated // Ethics. 2007. Vol. 117. № 2. P. 171-201.
14. Rescher, N. Collective Responsibility // Journal of Social Philosophy. 1998. Vol. 29. № 3. P. 46-58.
15. Tangney, J. P., Dearing, R. L. Shame and Guilt. N.Y.: Guilford Press, 2002. 272 p.
16. Taylor, G. Pride, Shame, and Guilt: Emotions of Self-Assessment. Oxford: Clarendon Press, 1985. 176 p.
