CC BY
243
устраняется и противоречие. Но это такое устранение противоречия, которое устраняет само единство. Поэтому становление и развитие глобальной экономики не отрицает, а предполагает развитие различных национальных экономик.
Большое значение эти вопросы имеют для нашей российской действительности. Необходимо обратить внимание на то, что все страны, вступившие на путь экономического развития, стремятся сохранить свое лицо, свои традиции. Механическое наложение западной матрицы на нашу российскую действительность никогда не приводила к позитивным результатам, но всегда выражалось в искаженных формах. Проблема заключается в том, каким образом западная модель экономики может привиться в условиях цивилизации, имеющей тысячелетнюю историю своего развития? Настоящее поколение находится на вершине пирамиды тысячелетнего развития страны, является
результатом деятельности всех предшествующих поколений. Необходимо выяснить, имеются ли в условиях современной российской действительности те институты, наличие которых предполагает возможность функциональных зависимостей, присущих западной модели экономики. Одно дело кроить костюм по фигуре живого организма, когда сам созидательный процесс становится творческим процессом. Совершенно другое дело, когда по готовому костюму подгоняется живой организм. В этом случае никто не может гарантировать позитивный результат осуществляемой операции. При проведении экономических реформ необходимо учитывать менталитет жителя России как такового, как определенного культурного (религиозного) типа. Учет национальных, исторических особенностей российской экономики позволит занять ей достойное место в структуре единой глобальной экономики.
1 Сократ. 2009. № 1. - С. 11.
2 www.nevajournal.spb.ru
3 Солонин Ю.Н. Методологический кризис в науке: философское осмысление. - Мысль. — 2009. — № 1(8). — С. 44.
4 Киндлбергер Ч., Алибер Р. Мировые финансовые кризисы // Мании, паники и крахи. — СПб.: Питер. — 2010. — С. 125.
5 «То, что составляет предмет научного знания... существует с необходимостью». — Аристотель. Никомахова этика. Соч. Т.4. — С. 175.
6 Аристотель. Метафизика. Соч. Т.1. — С. 109.
7 Там же. — С. 285.
8 Там же. — С. 276.
9 Предельный анализ говорит о том, что между предельными и общими величинами существует тесная взаимосвязь. Последовательное наращивание какой-либо переменной величины ведет к увеличению (или уменьшению) общей величины при снижении эффективности каждой дополнительной единицы предельной величины. Общая величина принимает максимальное (или минимальное) значение при нулевом значении предельной величины. В силу действия закона сокращающейся предельной полезности потребляемых благ и закона сокращающейся производительности переменного ресурса, дальнейшее наращивание переменной величины приводит к негативному результату. Предельные величины принимают отрицательные значения. Благо превращается в анти-благо. Дополнительные переменные ресурсы, при определенном их значении, начинают сокращать общий результат. При определенном значении предельной величины общий результат исчезает, т.е. становится равным нулю. Предельный анализ сыграл бы, на наш взгляд, большую роль при анализе содержания современного мирового экономического кризиса. При раскрытии предмета и метода исследования макроэкономики, часто указывается на то, что макроэкономика, в отличие от микроэкономики, избежала маржинальной революции. Как следствие, центральное место в экономическом исследовании, которое занимает в микроэкономике понятие «предельной величины», в макроэкономике занимает понятие «мультипликатора». Интересно было бы раскрыть воздействие последовательного наращивания долговых обязательств на совокупный спрос и совокупное предложение, на темпы роста ВВП. Если рассматривать долговые обязательства как ресурс, то необходимо принимать во внимание действие сокращающейся производительности переменного ресурса. Это значит, что долговые обязательства, по мере их наращивания, обладают сокращающейся отдачей. Взятые «сверх меры», они начинают сокращать общий результат. Можно определить ту величину предельного долга, которая может привести к сокращению основных макроэкономических показателей и их обвалу.
«МОНОПОЛИСТИЧЕСКАЯ КОНКУРЕНЦИЯ» КАК АНТИНОМИЯ-ПРОБЛЕМА
М.В. Петрищев,
доцент кафедры экономической теории Тверского государственного университета,
кандидат экономических наук magainm@yandex.ru
В статье доказано, что понятие «монополистическая конкуренция» есть гносеологическое противоречие, антиномия-проблема. Е, решение состоит в разграничении уровней отношений монополистической конкуренции — монополистической ниши дифференцированного товара на конкурентном рынке его родового товара.
Ключевые слова: монополистическая конкуренция, антиномия-проблема, родовой товар, дифференцированный товар, монополия дифференцированного товара, структурные уровни монополистической конкуренции, цена родового товара, спрос и предложение дифференцированного товара.
УДК 339.137.2:339.13.012.434 ББК 65.012+65.013.5
Термин «монополистическая конкуренция» представляет собой нечто вроде «самодержавной демократии», ибо в нем соединены взаимоисключающие понятия. Если же монополия и конкуренция представляется (как часто утверждают) единством противоположностей, то его стороны не могут существовать друг без друга, что не соответствует фактам (историческому опыту). И теоретически известно, что условием существования рыночной конкуренции является множество продавцов и
покупателей однородного товара, отсутствие их монополии по отношению друг к другу, так что они не способны в отдельности определять среднерыночную цену этого товара. И напротив, монополия на рынке означает, что один продавец способен диктовать рыночную цену без участия в ее формировании индивидуальных цен предложения других продавцов, хотя бы и присутствующих на рынке данного рода товара. Уже отсюда должна быть ясна верность вышеприведенного утверждения
о формально логическом «взаимовытеснении» понятий «монополия» и «конкуренция».
Конечно, можно возразить, что фактически существуют рыночные структуры, промежуточные между чистой монополией и чистой (свободной) конкуренцией. Но такие рыночные структуры нельзя называть «монополистической конкуренцией». Их именуют олигополией, доминированием фирмы на отдельном рынке, квазиконкурентным рынком. В этих рыночных структурах действительно есть элементы монополии и элементы конкуренции, но как частичные по отношению друг к другу. Здесь чем выше монополизация рынка, тем ниже его конкурентный характер.
В отличие от этого «частичного» сочетания монополии и конкуренции "монополистическая конкуренция» как одно понятие претендует на то, что это — конкуренция, но она какая-то особая
— монополистическая (отвечает на вопрос: «какая»?).
Определение монополистической конкуренции как некоего явления, где сочетаются «элементы монополии и элементы конкуренции» [1, С. 101], как «некоторую комбинацию монополии и конкуренции» [1, С. 256], как «явление, состоящее из монополии и конкуренции» [1, С. 242], а их субъект — «монополистический конкурент» [2, С. 212], есть не истина, а антиномическое противоречие, антиномия — проблема, требующая разрешения. А определение монополистической конкуренции, в которой «имеет место слитность конкуренции и монополии» [2, С. 246], есть пример простого отождествления противоположностей.
Э. Чемберлин и сам признаёт, что «показать наличие конкуренции — значит доказать отсутствие монополии и vice versa. Даже само выражение «монополистическая конкуренция» кажется многим парадоксом, жонглированием словами. Нельзя представить себе концепцию более неудачную, чем эта. Ни одна из двух сил не исключает другую, и учёт обеих является в большинстве случаев непременным условием рационального объяснения цен» [1, С. 94-95].
Антиномия «монополистическая конкуренция» не означает, что нужно отбросить одну или другую стороны. Фактически это осознаёт и Э. Чемберлин: «Задача теории — дать более правильное объяснение действительности, рассматривая не две резко различающиеся и взаимно исключающие друг друга категории, а континуум, заключённый между двумя крайними точками» [1, С. 324]. Но это не решает проблему, не спасает и слово «континуум».
Необходимо как-то иначе решить эту проблему. Конечно, антиномическое противоречие нельзя выдать за объективное единство противоположностей. Во-первых, антиномия — это не объективное, а гносеологическое противоречие [3, С. 7-52]. Во-вторых, и чистая монополия, и чистая конкуренция не есть единство — они могут существовать друг без друга.
В экономической теории монополистическая конкуренция рассматривается как одна из форм «несовершенной конкуренции»: «Мы можем позволить себе использовать термины «монополистическая конкуренция» и «несовершенная конкуренция» как взаимозаменяемые» [4, С. 357]. Но автор этой теории, Э. Чемберлин, категорически настаивал на их различии. Достаточно напомнить, что заголовок параграфа 2 главы IX его работы называется «Монополистическая конкуренция и её отличие от несовершенной конкуренции» [1, С. 256]. Иначе говоря, было бы проще всего отнести монополистическую конкуренцию к одной из разновидностей несовершенной конкуренции и на этом считать решённой как антиномию, содержащуюся в её названии, так и определение её смысла.
Монополистическая конкуренция — это не особый род конкуренции. Как показано ниже, монополистическая конкуренция
— это фактически (по сути) уход от конкуренции внутри рынка данного рода товара в особую «монополистическую нишу»
— нишу дифференцированного товара. Поэтому изучение монополистической конкуренции, как и разногласий в определении её основания, сути и структуры, связаны с определением смысла понятия дифференциации внутри товарной общности одного рода.
Поскольку слово «дифференциация» может трактоваться широко, как любые различия экземпляров товара данного рода от других его экземпляров (а они всегда найдутся по цвету, качеству, фасону, размеру и т.д.), то можно любой товар объявить дифференцированным. Именно так и поступает Э. Чемберлин, когда указывает на «слегка различные или очень различные продукты» [1, С. 36], на «индивидуальные особенности, относящиеся
к качеству, форме, цвету или стилю» [1, С. 93], на то, что «варьирование» продукта может относиться к изменению качества самого продукта» [1, С. 111], «оно может означать новую упаковку или тару» [1, С. 111], «разновидность продукта» [1, С. 257], на то, что «все продукты в сущности отличаются друг от друга — по меньшей мере слегка отличаются» [1, С. 102], «продукт (хотя бы слегка) дифференцирован» [1, С. 94].
Сверх того, он считает, что основание дифференциации «может быть реальным или воображаемым» [1, С. 93], хотя понятно, что «воображаемая» дифференциация как заблуждение части покупателей быстро у них пройдёт, как только они попробуют в деле или потреблении этот товар. Воображаемая, т.е. мнимая дифференциация — это нечто случайное, единичное, субъективное, неустойчивое и потому лежит за границей теории.
Как замечает Л. Мизес, «незачем называть каждого производителя галстуков монополистом на основании того, что они выпускают разные изделия (по ткани, цвету и модели)» [5, С. 336]. Так что, если дифференциацию товара связывать хоть с каким-то различием («слегка различием»), то нарушается действительное различие в главном и второстепенном. «Единообразие во всех частностях никогда не встречается в природе» [6, С. 86]. Различие должно быть в существенном. А если «слегка различие», то будет «слегка монополия». А у Э. Чемберлина утверждается, что «где в какой-либо степени существует дифференциация, каждый продавец обладает абсолютной (курсив мой — М.П.) монополией на свой собственный продукт» [1, С. 36]. Даже формально логически ясно, что если дифференциация существует «в какой-либо степени», то и монополией он обладает в «той же степени», а не абсолютной. Как бы отказываясь от этой абсолютной монополии, Э Чемберлин утверждает иное, более верное: «По мере усиления дифференциации элементы монополии становятся всё значительнее» [1, С. 36].
Чтобы решить вопрос о действительном основании дифференциации товара, а соответственно — об основании монополистической конкуренции, необходимо 1) исходить не из воображений покупателей, а из того, что удовлетворение определённых потребностей происходит в соответствии с реальными свойствами товара; 2) установить, что такое степень дифференциации продукта и как (чем) она определяется, т.е. какова её мера.
Родовой товар имеет, как правило, главные, существенные свойства (и соответственно — главную функцию) и второстепенные. Второстепенные свойства родового товара могут варьироваться и создавать разнообразие в границах рода. Например, появление в обуви застёжек на «липучках» могло сформировать у части покупателей спрос на обувь именно с такой застёжкой, но вряд ли объём спроса на неё был бы большим и устойчивым. Необходимо более существенное свойство добавить к родовым свойствам, чтобы создать дифференцированный товар, обеспечивающим себе нишу на данном рынке, защищённую от конкурентов.
Э. Чемберлин сам фактически отказывается от «слегка» дифференцированного товара при разнообразии в границах родового товара. Он указывает, что товары «выступают как дифференцированные, когда имеется какое-либо существенное (курсив мой — М.П.) основание для того, чтобы отличить товары (или услуги) одного продавца от товаров (или услуг) другого продавца» [1, С. 93]. А «слегка отличающиеся», «слегка различные» и т.п., создают «слегка» монополию или «чуть-чуть» монополию.
Опять же, Э. Чемберлин признаёт, что бессмысленно «как самостоятельную проблему исследовать цену каждого отдельного апельсина или каждого отдельного яйца» [1, С. 339], что необходимо прибегать «к некоторому упрощению» [1, С. 339], т.е. фактически признаёт род товара. В его границах есть взаимоза-мещаемость «слегка различных» товаров, а если такой взаимо-замещаемости нет, то это будут различные роды товара и различные рынки, где идут свои особые процессы конкуренции.
Не создаёт монополии и различие по качеству продуктов одного рода. Оно приводит лишь к неценовой конкуренции, или, как говорит Э. Чемберлин, к «конкуренции, основанной на качестве продукта» [1, С. 113]. Так батарейка «Дюраселл», работает в два раза дольше обычных и её цена в два раза выше. Качество товара связано не с наличием у потребителей особой потребности, требующей для её удовлетворения особых дополнительных существенных свойств у родового товара, а со степенью удовлетворения родовой потребности, с уровнем полезных свойств родового товара.
Утверждение о том, что «монополистическая конкуренция строится, прежде всего, на качестве товара и обслуживании потребителя» [7, С. 464], игнорирует неценовую сторону свободной рыночной конкуренции. На это указывает Й. Кирцнер: «производители могут конкурировать, предлагая лучшее качество ... в чём можно ... увидеть отличительный признак конкурентного процесса» [8, С. 119].
Таким образом товары в границах их рода могут быть либо разнокачественными, либо разнообразными, либо дифференцированными.
Спрос части покупателей на дифференцированный товар определяют не столько его родовые свойства, сколько его особое существенное свойство, которое тем не менее, не существует отдельно, вне рода товара. Формируется спрос на зубную пасту, но особую (например, «Сплат актив...»), имеющую свойства лекарства.
Степень дифференцированности товара определённого рода тождественна существенности того дополнительного (к родовому) свойства, которое и делает товар дифференцированным. Она зависит от: 1) меры выхода этого свойства за пределы родовых свойств; 2) существенности потребности, степени её важности для тех, кто предъявляет спрос не просто на родовой товар, а на его дополнительное свойство, удовлетворяющего их дополнительную потребность; 3) степени устойчивости спроса на дополнительное свойство родового товара.
Выявить на практике в каком-то показателе степень дифференциации товара, а стало быть, и степень обособления его от родового товара, можно лишь косвенно. Это может быть доля спроса на дифференцированный товар в процентах к общему объёму спроса на товар данного рода, что на практике называют ёмкостью дифференцированного сегмента рынка данного товара. Например, спрос на зубную пасту «Лакалут сенситив» может составлять только 5% от общего спроса на зубную пасту, так как потребность в профилактике пришеечного кариеса можно удовлетворить лекарством.
Дифференциация товара сама по себе еще не образует монополистической конкуренции. Как полезная вещь — он предмет товароведения. Но как товар, как противоречие его полезной и ценовой сторон — это предмет экономической теории. Так если бы в границах одного рода дифференцированный товар производили бы множество фирм, то они свободно конкурировали бы и по роду товара, и по его дифференцированному виду. Никакой монополистической конкуренции при таком условии не возникало бы: дифференцированный товар есть, а монополии — нет. В этом смысле Э. Чемберлин некорректно утверждает, что «каждый продавец, производя дифференцированный продукт, тем самым выступает в качестве локального монополиста ...» [1, С. 100]. А если тот же дифференцированный продукт производится (продаётся) ещё десятком — другим «продавцов»?
Так, если одинаковый дифференцированный товар производят ограниченное количество фирм (две — пять), то тогда по роду товара может существовать свободная конкуренция,
а по дифференцированному — олигополия. Примером может служить дуополия по дифференцированному товару — зубная паста «Лакалут Актив» и «Парадантоз Ф» с одинаковым дополнительным к родовому лечебным свойством. Их разница в цене (первая приблизительно в два раза дешевле второй) может быть объяснена только различиями в их качестве. Отношения по дифференцированному товару между этими двумя фирмами внутри их дуополии не назовут монополистической конкуренцией. Эти отношения выступают как ограниченная конкуренция (взаимодействие олигополистов) по объёму предложения, цене и качеству дифференцированного товара
Но сама монополистическая конкуренция классически отвечает своему понятию в том случае, когда дифференцированный продукт производится одной фирмой и по нему обеспечивается чистая монополия, хотя по роду этого товара существует конкуренция. Понятно, что если бы эта одна фирма производила бы не только дифференцированный товар, но и весь его род, то налицо была бы чистая монополия во всех отношениях, и не было бы никаких оснований производить дифференцированный товар, ибо получилась бы «монополистическая монополия».
Таким образом, в монополистической конкуренции необходимо разграничивать как минимум два ее уровня: 1) конкуренцию по роду товара и 2) монополию (разной степени) по дифференциации этого товара (рис.1).
конкуренция по роду товара
монополия по дифференцированному товару
Рис.1.Структурныеуровнимонополистической конкуренции
Как видно на рис. 1 в монополистической конкуренции нет слияния, «сочетания», «симбиоза» монополии и конкуренции, нет и их единства как взаимопротивоположностей. Монополия по дифференцированному товару — это «нарост» на конкуренции по роду товара. И если фирма является единственным поставщиком конкретного дифференцированного товара определённого его рода, то она участвует в конкуренции по роду товара и, так как только она производит дифференцированный товар, находится в монопольной нише и устанавливает свою цену как чистая монополия. Поэтому утверждение о том, что «дифференциация продукта — это важнейшее направление конкурентной борьбы» [7,С.465], было бы верным, если бы после слова «направление» вставить слова «ухода от».
Р
Qд Qp Q
Рис.2.Ценыи спроснародовойидифференцированныйтоварвмонополистической конкуренции
В имеющихся исследованиях монополистической конкуренции не проводится разграничения ее уровней. Так, Д. Хайман утверждает: «Монополистическая конкуренция осуществляется тогда, когда много продавцов конкурируют, чтобы продавать дифференцированный продукт на рынке» [9,С.44]. Получается, что конкуренция (где много продавцов) относится не к роду товара, а к дифференцированному товару, где тоже «много его продавцов». Но тогда монополии дифференцированного товара не существует.
Соответственно «большое количество продавцов», как и «отсутствие отраслевых барьеров», что обуславливает конкуренцию, относится к роду товара, а не к дифференцированному его виду, обуславливающего монополию. Конкурентный характер взаимодействия фирм относится только к роду товара, а не к дифференцированному его виду. В повседневном опыте продавцы и покупатели не различают эти «две» цены и представляют ее как просто различие цен на товары одного рода, возникающее возможно из-за разного их качества при «монополистической конкуренции». Но по сути это одна цена в сфере монополии дифференцированного товара и другая в сфере конкуренции по его роду.
Таким образом, названные выше уровни не равнозначны и обладают при формировании цены дифференцированного то-
вара разной «силой». Дифференцированный товар продается по монопольной, а не конкурентной цене. Самый трудный вопрос как раз и состоит в том, чтобы при фактическом существовании монопольной цены дифференцированного товара найти условия её снижения до конкурентной цены. Иначе говоря, как может монопольная (высокая) цена дифференцированного товара «вернуться» к низкой цене родового товара, участвующего в конкуренции?
Если спрос на дифференцированный товар будет уменьшаться, то его цена начнёт снижаться в направлении к конкурентной цене родового товара. Тенденция снижения спроса подрывает монополию на дифференцированный товар, и он приближается к сфере конкуренции по родовому товару (рис.2).
Как показано на рис.2, кривая спроса на дифференцированный товар Dд имеет противоположный наклон относительно спроса на родовой товар Dр. Если спрос Dд растёт, то растёт и цена дифференцированного товара. Предложение дифференцированного товара его монополистом (5д) ограничено и задано минимизацией АС (как у всякой чистой монополии), а варианты его цены (Рд) «подбираются» по вариантам объёма спроса. Спрос же на дифференцированный товар при его монопольной цене в значительной мере формируется рекламой.
Литература
1. Чемберлин Э.Х. Теория монополистической конкуренции. Реориентация теории стоимости. Пер. с англ. — М.: Экономика, 1996. — 351 с.
2. Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика. Пер. с англ. — М.: Дело ЛТД, 1993. — 864 с.
3. Нарский И.С. Проблема противоречия в диалектической логике. — М.: Изд-во МГУ, 1969 — 181 с.
4. Самуэльсон П. Монополистическая конкуренция — революция в теории / Теория фирмы. — СПб.: Экономическая школа, 1995. — С. 354-370.
5. Мизес Л. Человеческая деятельность: трактат по экономической теории. Пер. с англ. — Челябинск: Социум, 2005. — 878 с.
6. Юм Д. Сочинения в двух томах. Пер. с англ. Т.1. — М.: Мысль, 1996 — 847 с.
7. Всемирная история экономической мысли в 6 т. Т.4. — М.: Мысль, 1990. — 590 с.
8. Кирцнер Й. Конкуренция и предпринимательство. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. — 239 с.
9. Хайман Д.Н. Современная микроэкономика: анализ и применение. В 2 т. Пер. с англ. Т.П. — М.: Финансы и статистика, 1992. — 384 с.
ЗАКОНОМЕРНОСТИ РАЗВИТИЯ МОНОПОЛИСТИЧЕСКОГО И ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО РЫНКОВ
Е.В. Трифонов,
доцент кафедры бухгалтерского учета и финансов Норильского индустриального института,
кандидат экономических наук nfatet@mail.ru
В условиях монополистического рынка закономерностью является усиление государственного вмешательства в экономику. Противоположная закономерность развития формируется в рамках демократического рынка, в частности снижается государственное вмешательство в экономику и государство переключается на решение перспективных проблем общества.
Ключевые слова: монополизация собственности, рыночная экономика, нерыночная экономика, общая модель равновесия рынка, демократизация собственности, вмешательство государства в экономику, закономерности рынка.
УДК 330.52 ББК 65.011.2
Современная экономическая неустойчивость источником своим имеет монополизацию экономики и отсутствие конкуренции. Управление экономическими процессами происходит в интересах небольшой группы олигархов. «Двадцать крупнейших собственников контролируют 59% продаж и 33% занятости» [1, с. 19]. Экономические подъемы и экономические кризи-
сы имеют субъективный рукотворный характер, причем только в интересах единиц собственников-монополистов. До тех пор, пока в обществе господствует монополия экономической власти, неизбежными являются экономические кризисы, инфляция, безработица, необеспеченность существования и прочие экономические «цветы» монополизации экономики.
