CC BY
57
Вопросы гражданского права и процесса
УДК 374.918
МОНИТОРИНГ СУДЕБНЫХ АКТОВ АРБИТРАЖНЫХ СУДОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО ДЕЛАМ ОБ ОБОСНОВАННОСТИ ПОЛУЧЕНИЯ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКОМ НАЛОГОВОЙ ВЫГОДЫ
© Джура В. В., 2012
Рассматриваются критерии оценки должной осмотрительности судебными органами власти и принципы рассмотрения налоговых споров с элементами недобросовестности налогоплательщика арбитражными судами Российской Федерации. Исследуется вопрос о том, как предпринять налогоплательщику надлежащие меры по выбору добросовестного контрагента. Соотносятся понятия должной осмотрительности, налоговой добросовестности и налоговой выгоды.
Ключевые слова: судебный мониторинг; должная осмотрительность; налоговая добросовестность; налоговая выгода.
Одним из основных направлений реализации национальной стратегии противодействия коррупции признается разработка организационных и правовых основ мониторинга правоприменения в целях обеспечения своевременного принятия в случаях, предусмотренных федеральными законами, актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, федеральных органов исполнительной власти, иных госу-
дарственных органов, органов государственной власти субъектов Российской
Федерации, муниципальных правовых актов, а также в целях реализации решений Конституционного Суда Российской Федерации [1].
В настоящее время особое значение приобретает мониторинг в области законодательной и правоприменительной деятельности субъектов Российской Федерации.
Однако осуществление мониторинга в области судебной деятельности вышестоящих и нижестоящих судебных органов власти не менее актуально в условиях развития и реформирования судебной системы Российской Федерации. Согласно ч. 2 п. «г» ст. 14 Федерального закона «Об обеспечении
доступа к информации о деятельности
судов в Российской Федерации» № 262-ФЗ (далее — ФЗ № 262) [2] в сети Интернет размещаются, с учетом соответствующих требований, тексты судебных актов, сведения об их обжаловании и о результатах такого обжалования, а при опубликовании судебных актов — сведения об источниках их опубликования.
Следует обратить внимание на отказное определение Конституционного Суда Российской Федерации, в котором указывается, что тексты судебных актов, за исключением приговоров, размещаются в сети Интернет после их принятия (ч. 1). Тексты судебных актов, подлежащих в соответствии с законом опубликованию, а также тексты иных судебных актов, вынесенных Конституционным Судом Российской Федерации, конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации, арбитражными судами, за исключением текстов судебных актов, указанных в ч. 4 ст. 15, размещаются в сети Интернет в полном объеме (ч. 2). Федеральный закон № 262 обеспечивает действие принципов гласности и открытости судебного разбирательства (ч. 1 ст. 123); соответствует Конституции Российской Федерации; способствует реализации
законной силы судебного решения (ч. 1, 2 ст. 118, ч. 1 ст. 120), а потому ст. 15 данного закона не может рассматриваться как нарушающая какие-либо конституционные права заявителя [3].
Как отмечается в литературе, не хватает людских ресурсов для обработки судебных актов судов общей юрисдикции, опубликованных на Портале единого информационного пространства. Предлагается привлекать волонтеров для обработки судебных актов, усилить работу по анализу информации, содержащейся в судебных актах [4]. В целях подготовки предложений по улучшению функционирования судебной системы России предусматривается проведение на постоянной основе общественного мониторинга качества работы судов, а также проведение исследований в области анализа практики рассмотрения дел Европейским судом по правам человека в целях выявления причин обращений и выработки предложений по их устранению. Введена в научный и практический лексикон дефиниция — судебный мониторинг как родовое понятие, в том числе его разновидности. Судебный мониторинг рассматривается в литературе как вид общественного контроля за деятельностью судебной власти. Глобальный судебный мониторинг представляет собой наблюдение и сбор информации с официальных сайтов судов РФ, периодических информационно-правовых источников о вынесенных судебных актах судами РФ и органами судейского сообщества, их обобщение и правовой анализ. Под локальным судебным мониторингом понимается наблюдение и сбор информации за юридически значимыми действиями судьи, либо коллегии судей, органов судейского сообщества в ходе рассмотрения ими конкретных дел и осуществления их профессиональной деятельности. Несомненно, классификация разновидностей судебного мониторинга может проводиться по различным основаниям, в частности по кругу лиц, по видам судопроизводства, категориям дел и пр. Однако автором поставлена задача в определении порядка и осуществления мониторинга по различным конкретным делам, рассматриваемыми арбитражными судами Российской Федерации, и оценка деятельности органов правосудия. Содержание судебного мониторинга складывается из трех направлений: наблюдение, оценка, анализ рассмотренных судебными органами
власти юридических дел и вынесенных судебных актов.
При изучении судебной практики системы арбитражных судов РФ особое внимание в настоящее время уделяется анализу правовых позиций по применению отдельных норм законодательства, сформулированных Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) при рассмотрении судебных дел в порядке надзора. Для облегчения изучения практики Президиум ВАС РФ начинает публиковать обзоры постановлений Президиума по конкретным делам на сайте ВАС РФ, которые ежемесячно выставляет Управление частного права ВАС РФ. Данные обзоры носят информационный характер, позволяют получить предварительное представление о предмете спора и дают краткое описание правовой позиции высшей судебной инстанции. В случае надобности любой пользователь может ознакомиться с полным текстом соответствующего Постановления Президиума ВАС РФ путем обращения к специальной ссылке. Авторская идея заключается в исследовании судебных актов арбитражных судов РФ по делам об обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды, определения предмета доказывания и налоговых рисков, связанных с неисполнением контрагентами в предпринимательской деятельности требований законодательства Российской Федерации. Следует отметить ограниченность доступа к судебным актам нижестоящих арбитражных судов РФ без осведомленности нумерации дел, что создает проблему. Автор приводит практику рассмотрения конкретных дел, в которых непосредственно принимала участие, либо с участием своих коллег. Предпринята попытка рассмотреть дела без указания наименований организаций и иных лиц, участвующих в деле, что представляется корректным, с учетом практики различных судебных инстанций и ссылок на номера юридических дел.
Судебная статистика указывает, что около 70 % исков налогоплательщиков к налоговым органам удовлетворяются в пользу первых, что свидетельствует об отсутствии учета принимаемых судебных решений для корректировки деятельности указанных органов исполнительной власти. Такой подход, как правило, согласуется с презумпцией добросовестности налогопла-
тельщиков и иных участников правоотношений в сфере экономики. Исследование налоговой добросовестности представляет интерес в аспекте правовых позиций Конституционного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. В связи с этим при уяснении смысла какого-либо явления правовой реальности представляется оправданным использовать инструментарий лексического значения слова. В толковом словаре С. Ю. Ожегова добросовестность определяется как честное выполнение своих обязательств, обязанностей [5]. В. И. Даль толкует добросовестность как добрую совесть, честность, правдивость в поступках [6].
Впервые в российской правовой системе термин «добросовестный налогоплательщик» употребил Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 12 октября 1998 г. № 24-П, в котором рассматривался момент исполнения налоговой обязанности. Суд тогда признал, что таким моментом является перечисление налоговых платежей в банк, а не момент поступления денежных средств в бюджет. В ответ на обеспокоенность налоговых органов использованием так называемых вексельных схем в «проблемных» банках суд сделал уточнение, что его выводы применимы к добросовестным налогоплательщикам, разъяснив в своем Определении от 25 июля 2001 г. № 138-О, что налоговые органы вправе доказывать в суде факт недобросовестности и злоупотребления правом. При этом суд не указал никаких признаков и критериев оценки для определения данных понятий. В связи с чем налоговые органы и арбитражные суды РФ достаточно субъективно, произвольно интерпретировали и применяли данные понятия на практике. Как правило, под добросовестностью государственные органы понимали соблюдение прежде всего публичного интереса и отказывали недобросовестным налогоплательщикам в целом ряде гарантий и законных прав. Вместе с тем в науке и практике отрицательно отнеслись к отождествлению данных понятий, заимствования их из гражданского права (ст. 10 ГК РФ) и перенесения их на публично-правовые, в частности налоговые, отношения. Об этой отрицательной практике писал еще И. А. Покровский, предупреждая, что наличие общего запрета злоупотребления правом весьма повредило бы прочности правопорядка, создало бы опасную неопределенность в пользовании пра-
вами и вызвало бы гораздо больше нежелательных явлений, чем желательных. Он писал о принципиальной невозможности поиска законных и ясных критериев таких привнесенных из морали понятий, как общественный порядок, социальный интерес, добрые нравы, добрая совесть, которые призваны были бы ограничить свободу договора и индивидуалистические начала частного права во имя общего, т. е. публичного, блага, но фактически привели бы к опасной правовой неопределенности, смешению права и морали, к субъективизму и произволу со стороны государства и судебных органов [7].
Интересным представляется мнение Г. А. Гаджиева, полагающего, что конституционное право, защищая публичный интерес, ограничивает частный интерес. Эти идеи выражаются в конституционном праве через принцип необходимости добросовестного осуществления своих субъективных прав (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ).
Субъекты предпринимательской деятельности вправе применять в рамках свободы экономической деятельности различные гражданско-правовые средства. Однако, осуществляя субъективные права, они должны учитывать, что при этом они могут выйти за рамки собственно частных отношений и затронуть сферу публичных (фискальных) интересов. При очевидном игнорировании этих интересов может возникнуть злоупотребление предоставленными субъективными правами.
Думается, что ссылка судебных органов в судебных актах по налоговым спорам на ст. 10 ГК РФ необоснованна, поскольку в силу п. 3 ст. 2 ГК РФ к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе налоговым, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством [8]. Более того, в п. 7 ст. 3 НК РФ закреплена презумпция правоты налогоплательщика, согласно которого все неустранимые сомнения, противоречия и неясности толкуются в его пользу. С учетом вышеизложенного следует обратиться к понятию презумпции как определенному предположению о существовании какого-то факта, принимаемого без процедуры его доказывания. Под правовой презумпцией принято понимать закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсут-
ствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными, что подтверждается предшествующим опытом [9]. М. К. Треушников считает, что доказательственная презумпция — это предположение о существовании факта или его отсутствие, пока не доказано иное. Я. Л. Штутин утверждал, что презумпция — это логический прием, позволяющий суду в предусмотренных законом случаях, или когда это естественно вытекает из смысла закона, признать истинным существование (несуществование) искомого факта, не требуя доказательства от стороны, ссылающейся на него, а также положить его в основание судебного решения, если этот юридический факт по предположению, основанному на общественной практике, является прямым следствием или причиной доказательственного факта (фактов) и не опровергнут в ходе судебного разбирательства [10].
Правовые презумпции, закрепленные в судебных актах Конституционного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, как напрямую основываются на нормах действующего законодательства, так и формируются ими в результате интерпретации правовых норм. Речь идет о толковании высшими судами презумпции добросовестности налогоплательщика [11] и презумпции экономической оправданности совершенных налоговых операций и понесенных по этим операциям затрат [12]. В соответствии целого ряда правовых позиций Конституционного Суда РФ презумпция добросовестности налогоплательщика основана на конституционной презумпции невиновности общеправового характера (ст. 49 Конституции РФ). Каждый налогоплательщик считается действующим добросовестно, пока не доказано обратное, и что он не обязан доказывать свою невиновность [13], считается невиновным в налоговом правонарушении, пока его виновность не будет доказана налоговым органом и установлена судебным решением [14], а также все неустранимые сомнения, противоречия и неясности должны трактоваться в пользу налогоплательщика (плательщика сборов)
[15]. Последнее положение прямо предусмотрено п. 7 ст. 3 НК РФ, следовательно, судебный орган вывел данную презумпцию из нормы права. Сформированная правовая позиция Конституционного Суда РФ отражается во многих его определениях
[16], на которые в последующем ссылаются
в мотивировочной части судебного акта арбитражные суды в обоснование действия презумпции добросовестности налогоплательщика и возложения обязанности доказывания недобросовестности на налоговые органы.
Примечательно, что Конституционный Суд РФ в последнее время больше не обращается к термину «недобросовестный налогоплательщик», поскольку в практике налоговых и судебных органов возник вопрос толкования таких понятий, как экономическая обоснованность расходов и экономическая целесообразность затрат. В иных определениях Конституционный Суд РФ указывает, что обоснованность не может оцениваться с точки зрения их целесообразности, рациональности, эффективности или полученного результата. Согласно принципу свободы экономической деятельности (ч. 1 ст. 8 Конституции РФ) налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность. В итоге, осуществляя толкование ст. 252 НК РФ, суд пришел к выводу, что оспариваемая норма требует установления объективной связи понесенных налогоплательщиком расходов с направленностью его деятельности на получении прибыли [17]. В силу правовой позиции, изложенной в п. 3 Определения Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 г. № 93-О, обязанность подтверждать правомерность и обоснованность налоговых вычетов первичной документацией лежит на налогоплательщике — покупателе товаров (работ, услуг), поскольку именно он выступает субъектом, применяющим при исчислении итоговой суммы налога, подлежащей уплате в бюджет, вычет сумм налога, начисленных поставщиками. При этом необходимо, чтобы перечисленные документы в совокупности с достоверностью подтверждали реальность хозяйственных операций и иные обстоятельства, с которыми законодатель связывает право налогоплательщика на получение права на налоговый учет, т. е. сведения в представленных документах должны быть достоверными. Впоследствии Высшим Арбитражным Судом РФ Постановлением № 53 вводится абсолютно новое для российской правовой системы понятие — налоговая выгода [18]. Предполагается, что действия налогоплательщика, имеющие своим результатом
получение налоговой выгоды, будут экономически оправданы, а сведения, содержащие в налоговой декларации и бухгалтерской отчетности, — достоверны. Под налоговой выгодой предлагается понимать уменьшение размера налоговой обязанности вследствие уменьшения налоговой базы, получения налогового вычета, налоговой льготы, применение более низкой налоговой ставки, а также получение права на возврат (зачет) или возмещение налога из бюджета. Отказавшись в своей практике от понятия «налоговая недобросовестность», высший суд заменил его более конкретным понятием — «необоснованная налоговая выгода», сущность которого состоит в определении цели хозяйствующей операции с ее реальным финансовым итогом.
Согласно п. 7, 8 указанного выше Постановления № 53 у налоговых органов не существует обязанности в судебном порядке признавать ту или иную документально оформленную операцию (сделку) как не имеющую разумной деловой цели и посредством суда определять ее подлинный экономический смысл. Несомненно важно, что в данном судебном акте сформулированы признаки необоснованной налоговой выгоды и должной осмотрительности ведения бизнеса, на которые должны ориентироваться как налоговые органы при проверке организаций и индивидуальных предпринимателей, так и арбитражные суды при разрешении споров между налогоплательщиками и налоговым органом. Следует признать, что такое толкование данных понятий, зачастую именуемых оценочными, значительно сужает поле усмотрения арбитражных судов и оставляет возможность законодателю в совершенствовании этого правового регулирования, в частности в Налоговом кодексе РФ.
Более того, в Определении Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 февраля 2011 г. № ВАС-17393/10 по конкретному делу № А40-143319/09-142-1126 о пересмотре в порядке надзора судебных актов по делу об отмене актов налогового органа о привлечении к налоговой ответственности и отказе в возмещении НДС указывается, что Постановление Пленума ВАС РФ № 53 недопустимо расценивать как акт, в котором содержатся разъяснения, устанавливающие в сфере налогового регулирования правила, не предусмотренные Налоговым кодексом РФ.
Анализ судебной практики арбитражных судов РФ показывает различное исследование и оценку доказательств необоснованного возникновения у налогоплательщика налоговой выгоды в совокупности и взаимосвязи с положениями ст. 65, 71, 162, 198, 200 АПК РФ, а также с учетом специального порядка рассмотрения дела (например, Постановления Президиума ВАС РФ от 9 марта 2010 г. по делу № 15574/09; от 25 мая 2010 г. по делу № 15658/09; от 20 апреля 2010 г. по делу № 18162/09; от 8 июня 2010 г. по делу № 17684/09; от 27 июля 2010 г. по делу № 505/10). Согласно ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия налоговым органом оспариваемого акта, возлагается на этот орган. В связи с этим при рассмотрении в арбитражном суде РФ налогового спора налоговым органом могут быть представлены в суд доказательства необоснованного возникновения у налогоплательщика налоговой выгоды. Эти доказательства, как и доказательства, представленные налогоплательщиком, подлежат исследованию в судебном заседании согласно требованиям ст. 162 АПК РФ и оценки доказательств (ст. 71 АПК РФ). Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы; достоверным доказательством признается копия документа, представленная лицами, участвующими в деле, информация которой тождественна оригиналу документа, в том числе явствует подлинное содержание первоисточника, а сведения соответствуют действительности.
Результаты оценки доказательств в их совокупности отражаются в мотивировочной части судебного акта арбитражного суда, являющейся предметом исследования проверочных судебных инстанций. Поскольку речь идет об оспаривании ненормативных правовых актов налоговых органов, следовательно, рассмотрение таких споров осуществляется по правилам главы 24 АПК РФ с обоснованием несоответствия ненормативного правового акт закону или иному нормативному правовому акту, нарушения прав и законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконного возложения
какой-либо обязанности и создания препятствия в осуществлении соответствующей деятельности. В соответствии с п. 5 ст. 200 АПК РФ обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого решения, возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение. Относительно разбирательства по данной категории спора следует помнить о предельно допустимом трехмесячном сроке подачи соответствующего заявления в арбитражный суд, обусловленного днем, когда гражданину или организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (п. 4 ст. 198 АПК РФ). Так, например предпринимателем был заявлено ходатайство о восстановлении срока, предусмотренного ч.4 ст. 198 АПК РФ, на обжалование оспариваемого решения. В описательной части судебного решения указывается, что судом ходатайство рассмотрено и отклонено, поскольку срок на обжалование оспариваемых ненормативных правовых актов не пропущен [19]. По ходатайству лица, обратившегося с заявлением, пропущенный срок подачи заявления может быть восстановлен арбитражным судом первой инстанции при условии признания причин пропуска процессуального срока уважительными. Судебная арбитражная практика свидетельствует, что не могут рассматриваться в качестве уважительных причин: необходимость согласования с вышестоящим органом (иным лицом) вопроса о подаче соответствующего заявления, нахождение представителя заявителя в командировке (отпуске), кадровые перестановки, отсутствие в штате организации юриста, смена руководителя (его нахождение в длительной командировке, отпуске), а также иные внутренние организационные проблемы юридического лица или индивидуального предпринимателя без образования юридического лица.
До обращения в арбитражный суд следует соблюдать процедуру, согласно которой обжалование принятого решения инспекции по итогам проверки осуществляется либо в апелляционном порядке (до вступления его
в силу), либо вышестоящем налоговом органе (после вступления его в силу). При этом п. 5 ст. 101.2 НК РФ установлено, что данное решение может быть обжаловано в суде только после его обжалования в вышестоящем налоговом органе. На наш взгляд, досудебное урегулирование налогового спора (конфликта) является рациональным и эффективным способом в защите своих законных интересов и прав налогоплательщика. Соблюдение данного порядка является обязательным и не отменяет последующего обжалования решения налогового органа в арбитражном суде по месту нахождения потенциального ответчика.
Действительно, именно в налогах проявляется сущность экономики государства, следовательно, арбитражным судам следует внимательно исследовать и давать всестороннюю оценку имеющимся в материалах дела доказательствам и аргументировать вывод о недопустимой налоговой экономии. В случае непредставления налоговым органом, принявшим оспариваемый акт, решение, или совершившим оспариваемые действия (бездействия), доказательств, необходимых для рассмотрения дела и принятия решения, арбитражный суд может истребовать их по своей инициативе (п. 6 ст. 200 АПК РФ). Таким образом, арбитражное процессуальное законодательство указывает на необходимость внимательного и глубокого исследования арбитражными судами всех фактических обстоятельств дела: выяснения всех рыночных, управленческих и экономических факторов выбора формата хозяйствующих операций.
На недопустимость иной практики обращает свое внимание Конституционный Суд РФ, который дает отрицательную оценку применению формально-юридического подхода к осуществлению правосудия, без анализа причин и условий сделки, ее предпосылок, динамики и достигнутой экономической цели. Суд в своем Постановлении от 14 июля 2003 г. № 12-П обращает внимание на то, что «...конституционные требования к осуществлению правосудия должны исключать так называемое формальное правосудие, когда устанавливается только один, хотя и достаточно важный, юридический факт и игнорируются другие, не менее важные обстоятельства. В случаях, когда суды при рассмотрении дела не исследуют по существу фактические обстоятельства, ограничиваясь только установлением формаль-
ных условий применения нормы, право на судебную защиту, закрепленное ст. 46 (ч. 1) Конституции РФ, оказывается существенно ущемленными.
Традиционно претензии о необоснованности получения налоговой выгоды предъявляются по следующим видам налогов: вычеты и возмещение налога на добавленную стоимость (далее — НДС). Не менее актуальным является вопрос о доказательствах обоснованности получения налоговой выгоды в виде уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль на те или иные расходы. Уместно привести в качестве примера конкретное юридическое дело, где был применен вышестоящими судебными органами формальный подход к рассмотрению налогового спора. Из материалов дела следует, что индивидуальный предприниматель обратилась в Арбитражный суд Иркутской области о признании недействительным решения налогового органа о привлечении ее к ответственности за совершение налогового правонарушения и требовании об уплате налога, сбора, пени и штрафа налоговой инспекции. Решением арбитражного суда первой инстанции заявленные требования удовлетворены [20]. Исследовав и оценив в совокупности имеющиеся в материалах дела счета-фактуры, товарные накладные, платежные поручения и показания свидетелей, суд признал обоснованным уменьшение предпринимателем полученных в спорный период доходов на сумму фактически произведенных расходов, поэтому признал оспариваемое решение и требования налоговой инспекции незаконными. Постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции было отменено, по делу принят новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных предпринимателем требований [21]. Заявитель (налоговая инспекция) в обоснование заявленной апелляционной жалобы ссылалась на подтверждение материалами налоговой проверки того обстоятельства, что организации-контрагенты предпринимателя не могли осуществлять реальные хозяйственные операции; налогоплательщик не проявил при выборе контрагентов должной осмотрительности, а также налогоплательщиком не доказано приобретение товара именно у заявленных поставщиков. Не согласившись с принятым судебным актом, предприниматель обратилась в ФАС ВСО с кассационной жалобой, в
которой ставился вопрос о проверке его законности и обоснованности принятого судебного акта апелляционной инстанции в связи с неправильным применением норм материального и процессуального права.
В действующем процессуальном законодательстве, в частности в п. 2, 3, 3.1 ст. 70 АПК РФ, устанавливается ряд доказательственных презумпций. Признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств. Обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований. Как указано п. 5 ст. 70 АПК РФ, обстоятельства, признанные и удостоверенные подписями сторон с занесением в протокол судебного заседания либо приобщением в материалы дела письменно оформленного признания, в случае их принятия арбитражным судом не проверяются им в ходе дальнейшего производства по делу. В данном случае при опросе (директора одного из предприятий контрагента) в качестве свидетеля на основании ст. 88 АПК РФ суду было пояснено, что он занимается оргстеклом, организации-«одно-дневки» ему незнакомы. Директор дал показания под расписку и был предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Впоследствии, как указано в решении, данное лицо не смогло пояснить суду, каким образом через средства факсимильной связи (тел./факс) в адрес заявителя направлялись счета-фактуры предприятий-контрагентов, в том числе наличие идентичности телефонов на «Желтых страницах» и адресной рекламы «фирм-однодневок» по различным точкам города, в обиходе называемых растяжками. Суть деловой цели в суде первой инстанции была доказана, поскольку предприниматель неоднократно покупала оргстекло у контрагента и использовала его в дальнейшем в рамках своей деятельности для создания дизайнерских и рекламных объектов. Однако суд не исследовал реальную экономическую цель заказчика-предпринимателя и не дал надлежащую оценку конечному
продукту, полученному от данной сделки, что является нарушением единообразия судебной практики (п. 7 Постановления пленума ВАС РФ № 53). Вместе с тем в постановлении кассационной инстанции отмечается, что установленные судом обстоятельства свидетельствуют о невозможности совершения реальных хозяйственных операций между предпринимателем и организациями, указанными в качестве контрагентов в счетах-фактурах; представленные документы от имени контрагентов подписаны лицами, отрицающими свою причастность к деятельности соответствующих организаций либо личность которых невозможно установить, содержат недостоверные сведения об их адресах, налоговая отчетность данных организаций не представляется, а движение денежных средств по расчетному счету носит транзитный характер [22]. Исчерпав все возможные способы обжалования, понимая невозможность повторного рассмотрения дела по вновь открывшимся и новым доказательствам, а также учитывая единообразие судебно-арбитражной практики по данной категории дела, автор приходит к следующему выводу. В качестве инструментария по обеспечению всех доступных средств доказывания следует ходатайствовать о проведении бухгалтерско-экономической экспертизы и устанавливать конечный экономический результат (продукт). Представляется, что суд, не обладающий специальными познаниями, должен поставить следующий вопрос для его разрешения соответствующими экспертами: определить реально понесенные затраты при совершении сделки при условии недостаточности документов и наличия недобросовестных контрагентов. В силу ч. 3 ст. 82 АПК РФ лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц или о проведении экспертизы в конкретном учреждении. В случае если не поступит таких пожеланий, суд не связан мнением сторон относительно выбора экспертного учреждения. Следовательно, такое учреждение, обладая специальными познаниями, само определяет объем документов, необходимых для дачи заключения. Следует помнить, что арбитражный суд может назначить экспертизу по своей инициативе, если таковая предписана законом, предусмотрена договором, необходима для проверки информации о фальси-
фикации доказательства и пр. Другое дело, что закон устанавливает право, а не обязанность суда (п. 1 ст. 82 АПК РФ). При этом налогоплательщик должен доказать наличие деловой цели сделки, отличной от цели получения налоговой выгоды. Например, в подтверждение деловой цели в суд могут быть представлены следующие документы: бизнес-планы, технико-экономическое обоснование, расчеты, справки, пояснительные и служебные записки, заявки, акты, конкурсная документация, заключения эксперта или специалиста и пр. Важным моментом является то, что индивидуальный предприниматель не обладает штатом юристов и иных специалистов, которые предварительно могли бы осуществить действия по проверке контрагентов, что свидетельствует о нарушении баланса интересов публичного и частного как более слабой стороны.
Арбитражная практика зачастую опирается на исследования документов со стороны поставщика, подписанных «неуполномоченным лицом» [23]. Так, довод инспекции о подписании первичных документов от имени директора предприятия неустановленным лицом был отклонен судом, поскольку сам по себе факт подписания счетов-фактур, выставленных предпринимателю его контрагентом, неустановленным лицом (хотя и подтвержденный результатами почерковедческой экспертизы), в отсутствие иных доказанных фактов и обстоятельств, основанием для признания полученной налогоплательщиком налоговой выгоды необоснованной являться не может. Налоговым органом не были документально подтверждены вина налогоплательщика и обстоятельства налогового правонарушения, в связи с чем кассационная инстанция отказала в удовлетворении кассационной жалобы налоговым органам. В другом деле кассационной инстанцией рассматривался довод налогового органа о том, что документы от имени организации были подписаны неуполномоченным лицом и содержали недостоверные сведения, и он был отклонен в связи с тем, что экспертные заключения данные обстоятельства не подтвердили [24].
Заслуживает внимания практика, изложенная в Постановлении Президиума ВАС РФ от 5 июля 2011 г. № 17545/10. Судом установлено, что по результатам камеральной проверки, представленной обществом налоговой декларации по налогу на добавленную стоимость, налоговая инспекция
приняла решения об отказе в привлечении к налоговой ответственности и об отказе в возмещении соответствующей суммы налога на добавленную стоимость. Не согласившись с решениями инспекции, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании их недействительными. Суд удовлетворил требования общества в полном объеме. Постановлением ФАС СЗО оставил без изменения судебные акты судебных инстанций. Однако инспекция обратилась с заявлением в ВАС РФ о пересмотре решения первой инстанции, постановлений судов апелляционной и кассационной инстанции. Инспекция просила суд об отмене судебных актов в порядке надзора, ссылаясь на допущенное судами нарушение единообразия в толковании и применении норм материального права, и принятии нового судебного акта об отказе в удовлетворении требования общества. Проверив обоснованность доводов, изложенных в заявлении и выступлениях в заседании представителей инспекции, Президиум отменил вышеназванные судебные акты по конкретному делу, а обществу в удовлетворении требования отказал ввиду следующего. Во-первых, при рассмотрении конкретного дела судами не были учтены фактические обстоятельства дела: факт создания общества и поставщика незадолго до совершения сделки по приобретению угля; значительность объема приобретенного товара (объем товара в тоннах) при отсутствии у общества соответствующих финансовых ресурсов для его оплаты; разовый характер этой операции и отсутствие иной хозяйствующей деятельности; непредставление обществом доказательств, свидетельствующих о реализации и получении в последующем дохода от продаж угля. Во-вторых, наличие неустранимых противоречий в документах, представленных обществом в подтверждение факта приобретения товара и его местонахождения, свидетельствовали об отсутствии реальных хозяйствующих операций по приобретению и реализации угля, о направленности действий общества на создание бестоварной схемы с целью получения необоснованной налоговой выгоды в виде незаконного возмещения из бюджета сумм налога на добавленную стоимость. Доказательства, приведенные обществом в подтверждение факта исполнения договора поставки и наличия угля, высший суд признал противоречивыми. В-
третьих, в нарушение процессуальных правовых норм суды не дали оценку ряду представленных инспекцией доказательств и не указали мотивы, по которым они были отвергнуты.
Напомним, что презумпция добросовестности предусматривает предположение о добросовестности организации, следовательно, чтобы выиграть спор, налоговые органы должны доказать обратное. Следует отметить решение, принятое в пользу инспекции, где налоговая выгода признана необоснованной на основании следующего: контрагенты по своим адресам не находятся; основные средства, производственных активов, складских помещений, транспортных средств не имеют; отчетность не представляют, в том числе суд указал на отсутствие необходимых условий для достижения результатов соответствующей экономической деятельности в силу отсутствия управленческого или технического персонала. Ввиду отсутствия лиц, идентифицируемых в качестве единоличного исполнительного органа спорных обществ, у суда не было оснований считать, что эти организации вступали в какие-либо гражданско-правовые отношения, влекущие налоговые последствия [25].
Проявить должную осмотрительность означает подтвердить законное право налогоплательщика заключать сделки с конкретным хозяйствующим субъектом, в частности с подтверждением правоспособности контрагента и правоспособности лица, действующего от его имени. Следует обратить внимание на позицию ФАС ЗСО, посчитавшего правильность выводов судебных инстанций о незаконности оспариваемого решения налогового органа в связи с неподтвержденностью оснований, в соответствии с которыми оно принято. Инспекцией не представлено доказательств того, что предприятия-контрагенты на момент совершения сделок с обществом не обладали правоспособностью. Довод инспекции о подписании первичных документов от имени руководителей предприятий неустановленными лицами судебные инстанции отклонили, поскольку почерковедческая экспертиза налоговым органом не проводилась, а данный довод основан на одних лишь объяснениях лиц, которые заинтересованы в уклонении от ответственности, и не подкреплен совокупностью иных доказательств. Судебными инстанциями указано на имею-
щиеся в материалах дела документы, свидетельствующие о том, что в первичных документах указаны юридические адреса контрагентов в полном соответствии с их учредительными документами. В материалы дела не представлено доказательств того, что обществу должно быть или было известно о том, что его контрагентами были допущены какие-либо нарушения. Налоговый орган не доказал наличия между обществом и его контрагентами взаимозависимости либо аффилированности, а также отсутствия проявления налогоплательщиком должной степени осмотрительности и осторожности при выборе контрагентов. В результате кассационная инстанция, отказав в удовлетворении жалобы, категорично заявила в принятом судебном акте, что доводы кассационной жалобы повторяют позицию инспекции по делу, не опровергают выводов судов первой и апелляционной инстанций, направлены на переоценку уже исследованных и оцененных судами обстоятельств и материалов дела [26].
Факт подписания первичных документов от имени руководителей контрагентов неуполномоченными лицами подтверждается имеющими материалами другого дела, содержащего справки об исследовании подписей в первичных документах. Документы, представленные в подтверждение фактического исполнения заключенных договоров, содержали противоречивые и недостоверные сведения, такие как указание в товаротранспортных накладных вымышленных регистрационных знаков автотранспортных средств, отсутствие лицензии на право осуществления строительных работ и пр. В первичных документах контрагентов в качестве подписавших руководителей и учредителей указаны лица, не имеющие отношения к данным предприятиям. Таким образом, налоговый орган доказал направленность действий налогоплательщика на получение необоснованной налоговой выгоды в спорной сумме [27]. Указанное свидетельствует, что в российской экономике увеличилась тенденция ведения бизнеса посредством «порочных» схем. Для пресечения подобных действий необходимы превентивные меры со стороны налоговых органов в отношении недобросовестных организаций на уровне банковских операций, что будет защищать интересы легального бизнеса, а не наоборот — пере-
кладывать бремя ответственности на добросовестного налогоплательщика.
Из постановления кассационной инстанции следует вывод, что сделки и документы, подтверждающие их исполнение, от имени контрагентов общества оформленные за подписью неустановленных неуполномоченных лиц, сами по себе не являются безусловным и достаточным доказательством, свидетельствующим о получении обществом необоснованной налоговой выгоды. В рассматриваемом случае причиной доначисления налогов послужило как установление вышеуказанного обстоятельства, так и представление инспекцией доказательств, что общество действовало без должной осмотрительности. Обществом в опровержение доказательств инспекции не приведено доводов в обоснование выбора контрагента, учитывая, что по условиям делового оборота при осуществлении указанного выбора субъектами предпринимательской деятельности оцениваются не только условия сделки и их коммерческая привлекательность, но и деловая репутация, платежеспособность контрагента, а также риск неисполнения обязательств и предоставление обеспечения их исполнения, наличие у контрагента необходимых ресурсов (производственных мощностей, технологического оборудования, квалифицированного персонала) и соответствующего опыта. Кроме того, материалами дела и показаниями директора общества было установлено, что общество не затребовало никаких документов у контрагентов, в том числе подтверждающих подписи на первичных документах; переговоры велись по телефону, с представителями организации-контрагента не встречались, данные организации были найдены через Интернет. Учитывая такие факты, суд пришел к выводу, что общество не вправе претендовать на получение налоговой выгоды в виде уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль и применения налоговых вычетов по НДС [28].
Ввиду вышеизложенного возникают вопросы надлежащего осуществления предпринимательской деятельности с учетом налоговых рисков: 1) что должен предпринять налогоплательщик, чтобы сделанный им выбор контрагента был расценен налоговыми органами и арбитражными судами как совершенный с должной осмотрительностью; 2) как минимизировать риски по операциям с сомнительными поставщиками.
С точки зрения Европейского суда проявление налогоплательщиком должной осмотрительности должно быть обусловлено доступностью ему сведений. Оценивая британский закон, согласно которому организация должна нести солидарную обязанность по уплате налогов ее поставщиком, если она знала или могла знать о его недобросовестности, и вынося вердикт о соответствии этого закона правовым европейским нормам, Европейский суд особо отметил, что это правило может применяться, только если компания могла получить эту информацию без специальных усилий, не прибегая к детективному расследованию [29].
Аналогичная практика применяется в российской правовой системе, что свидетельствует о ее гармонизации и присоединении к международным стандартам. До заключения договора (совершения сделки) следует запрашивать информацию (данная услуга предоставляется бесплатно, исключение составляет официальный запрос): 1) выписку из ЕГРЮЛ (ЕГРИП) на сайте ФНС России — www.nalog.ru., в которой указывается дата обращения к соответствующей базе данных; 2) информацию о налогоплательщиках, имеющих задолженность (с учетом данных ОГРН и ИНН) на сайте регионального Управления ФНС; 3) сведения, опубликованные в журнале «Вестник государственной регистрации» о принятых регистрирующим органами решениях о предстоящем исключении недействующих юридических лиц из ЕГРЮЛ (ЕГРИП); 4) реестр недобросовестных поставщиков, которые участвовали в поставках товаров бюджетникам на сайте zakupki.gov.ru.; 5) иная информация из публичных источников: реклама в печатных изданиях, рекомендации, публикации СМИ, сведения из Интернета, в том числе с сайта партнера.
Наряду с вышеизложенным следует запрашивать копии документов у поставщиков, которые должны быть заверены подписью руководителя и печатью. Причем таких контрагентов компании можно условно разделить на группы в зависимости от суммы сделки, предмета договора и характеристик поставщика. Следовательно, в зависимости от группы проводить упрощенную проверку либо собирать максимальный полный пакет документов. В любом случае полезно формировать архив документов по всем контрагентам компании, запрашивая следующий
пакет документов: свидетельство о постановке на учет в налоговом органе; выписка из ЕГРЮЛ (ЕГРИП); устав; документ, подтверждающий полномочия директора (приказ, решение общего собрания о назначении и т. д.); последнюю по времени налоговую и бухгалтерскую отчетность; свидетельство о праве собственности или договор аренды помещения, здания и пр.; подтверждение наличия соответствующих активов, оборудования, складов, транспорта, персонала и пр.; информация о расчетных счетах в банках и кредитной истории партнера и пр. Если контрагент должен иметь лицензию на свою деятельность, либо свидетельство на членство в СРО как строительной компании, рекомендуется ее запросить, поскольку судебные органы считают этот шаг со стороны компании обязательным [30]. Интересной представляется практика применения организациями локального правового акта (регламента), регулирующего порядок проведения проверки контрагентов ООО в целях снижения налоговых рисков, связанных с неисполнением контрагентами требований законодательства [31]. Положения регламента применяются в качестве правового основания при ведении переговоров, заключении и ведении договоров. Данный опыт представляется целесообразным ввиду отсутствия правового регулирования проверки контрагентов в российском налоговом законодательстве, за исключением отдельных писем Минфина России и приказов ФНС России, являющимися письменными разъяснениями по вопросам применения законодательства Российской Федерации о налогах и сборах [32]. Последние рассматриваются как направляемые в рамках координации и контроля деятельности налоговой службы [33].
Между тем Высший Арбитражный Суд РФ скорректировал новые судебные подходы к определению налоговых последствий при выявлении налоговыми органами фактов получения организациями необоснованной налоговой выгоды по причине не проявленной ими должной осмотрительности и совершения ими сделок с недобросовестными контрагентами. В своем Определении от 26 апреля 2012 г. и Постановлении от 3 июля 2012 г. по делу № 2341/12 суд установил, что налоговые последствия в части исключения из налоговой базы произведенных налогоплательщиком затрат в зависимости от механизма получения налоговой
выгоды должны определяться по-разному. В условиях реальности сделок, но при установлении недостоверности документов и наличии подозрений умысла на получение необоснованной налоговой выгоды либо проявлении должной осмотрительности при выборе контрагента реальный размер предполагаемой налоговой выгоды и понесенных затрат следует определять с учетом положения подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ. Сумма налога на прибыль подлежит определению расчетным путем, на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об их аналогичных налогоплательщиках. Указанное свидетельствует, что определение размера налоговых обязательств, при наличии сомнений в обоснованности налоговой выгоды, должно проводиться с учетом реального характера сделки и ее действительного экономического смысла. Исключение налоговых расходов из состава затрат возможно только в случае установления факта получения налоговой выгоды налогоплательщиком вне связи с реальным совершением операций. Высказанная правовая позиция Высшего Арбитражного Суда РФ должна изменить существующую судебную практику и практику налогового контроля в пользу налогоплательщика, что свидетельствует о возрастающей зрелости арбитражных судов России, чья деятельность нацелена на глубокое и всестороннее рассмотрение юридических споров.
1. О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010—2011 годы : указ Президента РФ от 13 апр. 2010 г. № 460 // Собр. законодательства РФ. 2010. № 16. Ст. 1875.
2. Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов Российской Федерации : федер.
закон от 22 дек. 2008 г. № 262-ФЗ (ред. от 18 июля 2011 г.) // Собр. законодательства Рф. 2008. № 52 (ч. 1). Ст. 6217.
3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Данилова Ивана Геннадьевича на нарушение его конституционных прав частью 3 статьи 125 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частями 1 и 2 статьи 15 Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» : определение Конституц. Суда РФ от 25 янв. 2012 г. № 162-О-
О // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
4. Доклад Координатора ФАР по правовым, судебным и экспертным вопросам Ю. Ю. Шулипа об основных итогах деятельности правового направления в период с 3 марта по 30 июня 2011 г. //
КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
5. Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Л. И. Скворцова. М., 2008. С. 215.
6. Даль В. И. Большой толковый словарь русского языка. М., 2010. С. 117.
7. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М., 2003. С. 104.
8. О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации : постановление Пленума Верхов. Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 1 июля 1996 г. // Вестн. ВАС РФ. 1996. № 9.
9. Бабаев В. К. Презумпция в советском праве. Горький, 1977. С. 14; Сериков Ю. А. Презумпции в гражданском судопроизводстве. М., 2006; Нахова Е. А. Роль презумпций и фикций в распределении обязанностей по доказыванию. Саратов, 2006 и др.
10. Федотов А. В. Понятие и классификация доказательственных презумпций // Консультант Плюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
11. По ходатайству Министерства Российской
Федерации по налогам и сборам о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12 октября 1998 г. по делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 11 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» : определение
Конституц. Суда РФ от 25 июля 2001 г. № 138-О // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
12. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы отрытого акционерного общества «Центральная топливная компания» на нарушение конституционных прав и свобод положениями пункта статьи 252 Налогового кодекса Российской Федерации : определение Конституц. Суда РФ от 16 дек. 2008 г. № 1072-О-О // Там же.
13. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июля 2001 г. № 7-П // Там же.
14. По делу о проверке конституционности пунк-
тов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года «О федеральных органах налоговой полиции» : постановление
Конституц. Суда РФ от 17 дек. 1996 г. № 20-П // Собр. законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 197.
15. По делу о проверке конституционности положений подпункта «д» пункта 1 и пункта 3 статьи 20 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» в редакции Федерального закона от 31 июля 1998 года «О внесении изменений и дополнений в статью 20 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации», а также положений Закона Чувашской Республики «О налоге с продаж», Закона Кировской области «О налоге с продаж» и Закона Челябинской области «О налоге с продаж» в связи с запросом Арбитражного суда Челябинской области, жалобами общества с ограниченной ответственностью «Русская тройка» и ряда граждан : постановление Конституц. Суда РФ от 30 янв. 2001 г. № 2-П // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
16. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью «Экспорт-Сервис» на нарушение конституционных прав и свобод положениями абзаца первого пункта 4 статьи 176 Налогового кодекса Российской Федерации : определе-
ние Конституц. Суда РФ от 16 окт. 2003 г. № 329-О // Там же.
17. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы негосударственного некоммерческого образовательного учреждения «Институт управления» на нарушение конституционных прав и свобод положениями пункта
1 статьи 252 Налогового кодекса Российской Федерации : определения Конституц. Суда РФ от 4 июня 2007 г. № 366-О-П; № 320-О-П // Там же.
18. Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды : постановление Высшего Арбитраж. Суда РФ от 12 окт. 2006 г. № 53 // Вестн. ВАС РФ. 2006. № 12.
19. Решение Арбитражного суда Иркутской области от 12 ноября 2008 г. по делу № А19-10607/08-18 [Электронный ресурс]. URL: www. Irkutsk- arbitr.ru.
20. Решение Арбитражного суда Иркутской области от 12 ноября 2008 г. по делу № А19-10607/08-18 [Электронный ресурс] // Там же.
21. Постановление Четвертого Арбитражного апелляционного суда от 26 января 2009 г. по делу № А19-10607/08-18 [Электронный ресурс] // Там же.
22. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 15 апреля 2009 г. № А19-10607/08-18- Ф02-1551/2009 [Электронный ресурс] // Там же.
23. Постановление Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 3 февр. 2012 г. по делу № А03-6169; Постановление Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 3 февр. 2012 г. по делу № А03-6169/2011 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
24. Постановление Федерального Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11 марта 2009 г. по делу № А78-4605/07-Ф02-78918 [Электронный ресурс]. URL: www.irkutsk-arbitr.ru; Постановление Федерального Арбитражного суда ЗападноСибирского округа от 3 февр. 2012 г. по делу № А03-6169/09 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
25. Постановление Федерального Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 6 мая 2011 г. по делу № А19-18795/10//18 [Электронный ресурс]. URL: www.irkutsk-arbitr.ru.
26. Постановление Федерального Арбитражного
суда Западно-Сибирского округа от 15 дек. 2011 г. по делу № А45-4449/2011 // КонсультантПлюс
[Электронный ресурс] : справочная правовая система.
27. Постановление Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27 дек. 2011 г. по делу № А70-5010/2011 // Там же.
28. Постановление Федерального Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 20 февр. 2012 г. по делу № А27-1661/2011 // Там же.
29. Цит. по: Баталова Л. Я. Должная осмотрительность при работе с поставщиками: следствие ведут налогоплательщики // Арбитражное правосудие в России. 2009. № 6. С. 37.
30. Постановление Федерального Арбитражного суда Поволжского округа от 5 авг. 2010 г. по делу № А55-12301/2008 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
31. Солдатова О. Как обезопасить свою компанию от обвинений в неосмотрительности // Главбух. 2011. № 17. С. 86-87.
32. Письмо Минфина России от 16 апр. 2010 г. № 03-02-08/25; Приказ ФНС России от 30 мая 2007 г. № ММ-3-06/333 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
33. Лермонтов Ю. Налоговые проверки: правила хорошего тона / / Актуальная бухгалтерия. Вопросы о налогах: отвечают чиновники. 2008. С. 79. Прил. к журн.
Monitoring of Court Decisions of Arbitration Courts Russian Federation for the Validity of the Taxpayer Received a Tax Benefit
© Dzura V., 2012
Criteria of evaluation of due diligence by judicial authorities and the principles of tax disputes with the elements of bad faith taxpayer arbitration courts of the Russian Federation. Explores the question of how to take appropriate action to the taxpayer the choice of good company. Relate to the concept of due diligence, tax fairness and tax benefit.
Key words: judicial monitoring; due diligence; tax fairness; tax benefit.
