CC BY-NC-ND
89
А.А. Ганиева
«МОЛОДЫЕ ПИСАТЕЛИ»: К ИСТОРИИ ПОНЯТИЯ В ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКЕ И В ИСТОРИИ ЛИТЕРАТУРЫ
Цель статьи - проследить хронологию актуализации в русской литературе феномена «молодые писатели» как индикатора общесоциальных изменений. Автор пытается выявить предшественников современных молодых прозаиков, заявивших о себе в последние 10 лет. Связать современный феномен «молодые писатели», поддерживаемый негосударственными общественными институтами, и аналогичный советский культурологический феномен. При этом автор находит стилевые и тематические сходства у молодых прозаиков 60-х годов XIX, 60-х годов XX в. и 2000-х годов.
Ключевые слова: молодые писатели, молодая литература, молодая проза, литературная учеба, социальные институты, исповедальность, новый реализм, современная проза, литературное поколение.
Интерес общества (государства) к «молодым писателям» как концептуальной общности за всю историю русской литературы актуализировался именно в годы социальных и политических переломов, в период смены курса, когда требовалось (через воспитание нового поколения) утвердить намеченный обществом и государством идеологический путь.
Принципиальным здесь является понятие «литературное поколение», закрепленное в истории литературы общностью исторического «места и времени» (возрастом, сходством социального и культурного опыта, временем и условиями дебютов, типологией созданных текущей критикой литературных репутаций).
Понимание словосочетания «молодые писатели» в значении начинающих, довольно молодых по возрасту авторов как социальной группы возникло на рубеже XIX и XX вв., в период расцвета литературных студий, курсов и групп, когда рождались традиции
© Ганиева А.А., 2011
литературной учебы и литературного кураторства. До революции словосочетание «молодая литература» в большинстве случаев употреблялось в отношении русской литературы вообще. К примеру, у В. Белинского: «Напротив того, наша молодая литература по справедливости может гордиться значительным числом великих художественных созданий»1 или: «Это доказывают и наши гигантские успехи в цивилизации в столь короткое время, и наше молодое просвещение, и наша молодая литература. Сто лет назад мы имели только сатиры Кантемира, а теперь уже гордимся именами Ломоносова, Фонвизина, Державина, Карамзина, Крылова, Батюшкова, Жуковского, Грибоедова....»2 В том же контексте встречаем упоминание «молодой литературы» в петербургской газете «Le Furet»: «Среди имен, которые называют, мы запомнили имена гг. А. Пушкина, Козлова, князя Вяземского, князя Одуевского, Титова, и проч., и проч, - видно, что цвет молодой литературы, как ее назвали бы во Франции, примет участие в редактировании новой газеты»3.
В обзоре изданий 1835-1837 гг. русская литература характеризуется как «молодая», как «молодое растение» («Россия, где молодая еще литература просто-напросто кишит классиками»4). У Н. Страхова: «Напротив, трудно представить себе литературу более благородную, чем наша молодая литература»5. У С. Венгерова: «Сообразно с этим поворотом, решительно вся молодая литература из фазиса эстетического переходит в фазис общественно-политический. Все, что появилось в средине и конце сороковых годов свежего, убежденного и талантливого, все это примкнуло к новому движению»6.
Поколенческий взгляд на литературу стал формироваться позже, в конце XIX в., ознаменовавшись, к примеру, статьей критика «Недели» Р. Дистерло «Новое литературное поколение», где он упрекает молодых писателей-восьмидесятников в узости кругозора: «Новое поколение не имеет установившихся практических идеалов, которые бы ясно ставили цели для его деятельности и определили его отношение к действительности»7.
Тогда уже появляется понимание молодой литературы как литературы, создаваемой молодыми, начинающими авторами. Говоря о Горьком, Д. Философов пишет: «Характерно именно то, что в лоне мистического анархизма очутилась почти вся современная молодая литература. Здесь объединились все до сих пор непримиримые тенденции русской литературы. Кто бы мог подумать, что дети аристократических эстетов девяностых годов встретятся и подружатся с детьми наших "гражданственников", что сборники "Знания" сойдутся со "Скорпионами" и "Грифами"»8. Или: «Современная, увы! очень талантливая молодежь щеголяет своим хулиганством, доказывая всем, что человек - это вовсе не "гордо"! И очень характерна
их любовь к кощунству. Как это ни покажется парадоксальным, но никогда ни один атеист старого закала не тяготел так к кощунству, как современная литературная молодежь из "не приемлющих"»9.
Хронологически в генезисе феномена «молодые писатели» можно выделить годы его чрезвычайной актуализации. Интересно, что всплеск интереса к «молодой» литературе приходится на переходные, ключевые периоды в истории России. Однако в разные эпохи понятие «молодые писатели» несло разные функциональные и кон-нотативные нагрузки.
После 1905 (первая русская революция) и после 1917 г. (октябрьская революция) вокруг журнала «Аполлон», а после в Литературной студии при Доме искусств вокруг поэтов-мэтров (В. Брюсова, Н. Гумилева, В. Иванова, Е. Замятина) собираются поэты-ученики. «Молодые писатели» в этот период - категория эстетическая, а литературная учеба у мэтров ассоциируется с античной традицией философской учебы. К. Чуковский писал в воспоминаниях, что студия «с первых же дней походила на Вавилонскую башню. Каждый из ее руководителей говорил на своем языке. Каждый тянул в свою сторону: Шкловский - в свою, Замятин - в свою, Гумилев и Лозинский - в свою. Каждый пытался навязать молодежи свой литературный канон. Мудрено ли, что в первый же месяц студисты разделились на враждебные касты: шкловитяне, гумилев-цы, замятинцы»10.
Дефиниция «молодые писатели», возникшая в критике русского зарубежья, связана с болезненным внешним фактором - первой волной эмиграции. К 1920-1930 гг. в эмиграции подросло литературное поколение, заявившее о себе после революции и в подавляющем большинстве не заставшее дореволюционной России в силу возраста. К началу 1930-х годов «младшее поколение» - тема стойкой культурологической рефлексии зарубежья. Достаточно вспомнить статьи Г. Газданова «О молодой эмигрантской литературе» («Современные записки»), М. Слонима «Молодая зарубежная литература» («Кочевье»), доклад Г. Федотова «Защита свободы» (о настроениях молодежи) («Зеленая лампа») и т. д.
Вот некоторые определения «молодых писателей», бытовавшие среди писателей-эмигрантов:
«... молодость и молодежь - в наши дни понятие относительное и условное. Молодыми писателями принято у нас называть тех, кто лишь здесь, в эмиграции, начал печататься. Возраст: с 25 лет до 35 лет, а порой и до 40. Но возрастные различия не мешают духовному объединению по общему признаку "после России"» (Г. Адамович)11.
«Когда я говорю "из молодых", то я говорю о поэтах и писателях второго поколения, т. е. о тех, что родились в самом начале
этого века или в конце предыдущего (моложе не было). И особенно о тех, что пришли в литературу после 1920 года, т. е. вне России» (Н. Берберова)12.
«Молодыми поэтами считались те, кто начал свою поэтическую карьеру уже за рубежом, хотя некоторые были старше "маститого" Георгия Иванова и даже Адамовича» (И. Одоевцева)13.
Молодое поколение писателей-эмигрантов обычно называют «незамеченным» (определение В. Варшавского, автора книги «Незамеченное поколение»). Финансовые проблемы, моральная подавленность, отсутствие подлинной заботы старших - все это накладывало на молодых эмигрантов печать сиротства. «Потому так символично звучат названия литературных групп, объединений молодых русских писателей-эмигрантов: "Кочевье", "Перекресток", "Круг", "Скит поэтов". Молодые писатели ощущали себя некими кочевниками, не имеющими места жительства»14.
После 1929 г. (смена политического климата) в Советской России понятие «молодой писатель» отожествлялось с понятием «молодой», то есть «рабочий», класс, а молодая литература - с молодой пролетарской послереволюционной литературой нового социалистического общества. К исходу 1920-х годов новая власть ставит литературу на конвейерный поток, пропагандируются методы массовой литературной учебы и коллективного цехового творчества. При каждом колхозе, заводе, фабрике возникают стенгазеты, литстраницы, литкружки. Главная ставка в борьбе молодого быта со старым бытом делалась на «молодых» и «начинающих». Симптоматично появление ЛЕФа и других литературных объединений, вокруг которых группируются молодые писатели. На Украине, к примеру, в 1926 г. появляется всеукраинская организация комсомольских пролетарских писателей, то есть молодежи. Молодежь потребовалось учить. И не только собственно идеологически правильному социалистическому преломлению действительности, но и элементарным азам писательского ремесла и грамотности.
Помимо многочисленных литературных печатных изданий, ориентированных на молодых рабочих авторов, в Ленинграде образуется всесоюзный «журнал для самообразования» (потом, в годы РАППа, - «журнал массового литературного движения» и, наконец, с первого номера 1933 г. - «журнал для начинающих писателей») под редакцией М. Горького - «Литературная учеба». Открывая самый первый номер журнала главный «дедушка» молодых писателей М. Горький писал: «Революция вызвала к жизни тысячи молодежи, которая мучается желанием писать и пишет»15.
В новой оптике «молодой писатель» - это еще малограмотный и плохо владеющий словом пишущий юноша, какой-нибудь токарь
или сталелитейщик, из которого следует воспитать автора довольно качественных «революционных по духу» произведений самого разного жанра. Тип эстетствующего образованного писателя-профессионала уходит в прошлое.
«Литучеба» 1930-х годов активно пестует новые литературные кадры. Среди постоянных рубрик - разбор текстов начинающих, материалы от литературных консультантов, разговор с маститым писателем, в котором он подробно излагает технику и приемы своего письма, советы начинающим и т. д. Главная задача новой власти - поставить писание книг на поток, чтобы «тысячи молодежи», делали литературу, угодную партии. Наряду с тенденциозными мировоззренческими статьями о том, как изображать кулака, а как бедняка, в журнале для молодых писателей можно встретить и довольно актуальные материалы собственно о технике писательского ремесла. Часто молодых писателей критикуют за чванство, нежелание литературно развиваться, более всего - за отрыв от коллектива, класса и производства. «В среде литературного молодняка можно найти во множестве эдаких злобствующих пареньков. Они мнят себя непризнанными гениями, которых якобы травит "толпа" и пройдохи писатели, ухитряющиеся создать себе имя. Литературная "богема" в основном создается из таких неудачников, которые пытаются напугать "благородных писателей" бытовым нигилизмом, циничными выходками и пьяными скандалами»16, - пишет критик Анат. Горелов.
Критика осознавала, что литература обескровлена, а многочисленная пролетарская пишущая молодежь остро нуждается не только в повышении писательского уровня, но и в общем образовании. При этом одна из задач, как уже говорилось, - не позволить молодому человеку далеко уйти от станка и возомнить себя пиитом. Молодым писателям бесперебойно отвечают штатные службы литературных консультантов - важная в те времена форма работы с «молодняком». Так что к «молодым писателям» в 1930-е годы существовал двойной подход. С одной стороны, подзадоривание, стимуляция, похвальба: «Вас, товарищи, тысячи, и несомненно, что среди вас сотни людей, которые через какие-то годы, через 5, может быть, через 10 лет, должны войти в литературу хозяевами»17. С другой - указание слабых мест и осаждение излишних амбиций.
В разгар политических репрессий молодой литературе оказывается огромное внимание. В одном из номеров «Литучебы» даже обозревается творчество фабзавучников, то есть по-нынешнему ПТУшников. «Вся наша сложная, противоречивая и героическая действительность находит свое отражение в творчестве этой молодежи. Это ярко показывает, насколько изменился тип нашего "мо-
лодого человека" сравнительно с типом "ученика средней школы" дореволюционного периода»18, - пишет обозреватель. И тут же приводит письма самих фабзавучников. «Я Петр Ш-ов, ученик ФЗУ, талантливый советский писатель. Имею огромные литературные способности. Я писал много рассказов, стихов, поэм, романов и прочих литературных произведений»19.
Организуется так называемый кабинет рабочего автора Про-физдата - то, что затем эволюционирует в совещания и слеты молодых писателей всесоюзного и местного масштабов. «Центральным звеном во всей системе литературной учебы, организованной кабинетом (рабочего автора Профиздата. - А. Г.), была передача мастерами литературного цеха своего творческого опыта молодым писателям»20.
Тогда, видимо, и сформировались принципы работы на таких собраниях «мастеров» и «учеников»: «Предварительно участники семинара читали основные произведения писателей, чьи беседы стояли в плане работ семинара, знакомились с их записными книжками и соответствующей критической литературой»21, «Параллельно работе семинаров просматривались, консультировались и отбирались рукописи начинающих авторов для сборников»22.
3 декабря 1933 г. в Москве открывается вечерний Рабочий литературный университет, куда приглашаются учиться лучшие рабочие-литкружковцы, имеющие образование в системе семилетки. Через три года открывается и заочное отделение. «Основное ядро принятых составили слушатели краткосрочных курсов молодых писателей, организованных Союзом Советских Писателей в Москве»23.
На первом Всесоюзном съезде советских писателей публицистом В. Ставским, ставшим после смерти М. Горького генеральным секретарем Союза, зачитывается целый доклад «О литературной молодежи нашей страны». В том числе там говорится: «Но у нас и на местах бурно растет молодая поросль литературы. Не говоря уже о Ленинграде с его самостоятельными журналами молодежи "Резерв" и "Литературная учеба", со сборником "Весна" и "Альманахом молодой прозы" и др., во многих промышленных центрах и нацреспубликах существуют многочисленные журналы, сборники и альманахи, вокруг которых группируются и растут молодые начинающие писатели. Большинство из них уже печатают свои произведения. Творчество молодых развивается более вширь, чем вглубь, и широта эта сказывается в многообразии тематики»24.
Само собой, на Первый съезд с «приветствием» приехали делегации самих молодых писателей: студентов вечернего Рабочего литературного университета, представителей творческого объедине-
ния молодых писателей при журнале «Рост», молодые писатели -представители различных краев, областей и республик. Понятие «молодой писатель» постепенно становится бюрократической биркой, такой же формальностью, как секции, литкружки, бюро.
Интересно, что в советское время ретроспективно создается миф о поколении «предшественников» рабочих молодых писателей: Ф. Решетникове, Н. Помяловском, Г. Успенском, В. Слепцове, А. Левитове и других шестидесятниках, преемственных «натуральной школе», не имеющих аристократического происхождения, отрицающих всякую ложь в искусстве и делающих в творчестве упор на социальную злободневность. Разумеется, очеркисты-шестидесятники существовали на самом деле, но только благодаря советскому литературоведению они превратились в политически необходимую концептуальную общность.
После 1956 г. (ХХ съезд КПСС). В 60-е годы ХХ в. складывается обратная ситуация. «Молодой писатель» становится оппозиционером. «Если критический реализм "оттепельного" образца пытался завоевать тематическое пространство "политики, истории, социальности", на котором подвизалась ангажированная литература "социального заказа", то "молодая литература" открыла иное жизненное пространство: природу, частную жизнь человека и его внутренний мир»25.
Специфическим направлением в советской литературе 1960-х годов стала молодежная литература, в основном публиковавшаяся на страницах журнала «Юность»: в прозе - В. Аксенов, Вл. Максимов, Ан. Гладилин, в поэзии - Е. Евтушенко, P. Рождественский и другие. Стремление к незаурядности жизни и подражание западным культурным установкам подразумевало особый стиль изложения повествования - исповедальность. Широкая монологичность, инфантилизм героя, ирония, жаргонная лексика индивидуальные размышления от первого лица и т. п. - это стремление молодого поколения к обретению и пониманию себя в окружавшем их догматизированном обществе средствами подлинной искренности.
Нельзя не отметить связь советской «исповедальной» прозы и литературы английских «рассерженных молодых людей» («Angry young men») 50-х годов ХХ в. (романисты Дж. Уэйн, К. Эмис, Дж. Брейн, драматург Осборн). Герой «рассерженных», как известно, - обычно молодой человек с университетским образованием, разочарованный в жизни, недовольный своей работой, сословным чванством и обществом, в котором ему нет места.
В советском тематическом и стилевом направлении «молодежной прозы» 60-х годов главные герои - тоже бунтари, протестующие против стандартного образа жизни, привычек и вкусов.
После 1976 г. (указ КПСС «О работе с творческой молодежью») -возобновление выхода журнала для начинающих писателей «Литературная учеба», новая волна совещаний молодых писателей и т. д. «Союз писателей, организация консервативная и помногу лет сдерживавшая процесс омоложения, раскрыл наконец шлюзы, и молодежь получила доступ к издательскому рынку. Были созданы и редакции по работе с молодыми авторами, сначала в "Молодой гвардии", а затем и в издательстве "Современник". Первую пять лет возглавлял я»26.
После 1991 г. (распад СССР) «молодые писатели» как культурологическая общность исчезают, а их роль играет возвращенная и хлынувшая западная литература. Компенсаторная стратегия перестройки перекрыла дорогу целому литературному поколению (в основном 60-х годов рождения).
После 2000 г. (смена политического климата, поиски новых путей развития государства) на фоне актуализировавшегося интереса к будущему и ко всему молодому (размножение политических молодежных партий) - реинкарнация моделей и институтов работы с молодыми писателями. Это форумы, организуемые Фондом социально-экономических и интеллектуальных программ (по программе «Молодые писатели России»), премии «Дебют» (для пишущих не старше 25 лет) и «Неформат» (для пишущих не старше 27 лет), слеты, литературно-критические полемики, встречи молодых писателей с В. Сурковым, Д. Медведевым, В. Путиным.
В статье «Кто кому добренький, или Великая Китайская стена» («Октябрь». 2001. № 3.) Ольга Славникова рассуждает о разрыве между старшими и младшими и делится впечатлениями от текстов, представленных на соискание премии «Дебют», в жюри которой она работала. Отмечаются новая документальность, равнодушие молодых к статусу писателя в социуме, свобода от цензуры причинности. Лидером поколения до 25 объявлен Данила Давыдов. Типологически «новые писатели» нулевых близки шестидесятникам. Главными фигурами их прозы становятся политические радикалы, изгои, отступники, аутисты, инфантилы, мироненавистники.
В начале нулевых разворачивается продолжающаяся и сейчас дискуссия о «новом реализме» - литературном направлении, отмечающем кризис пародийного отношения к действительности и сочетающем маркировки постмодернизма («мир как хаос», «кризис авторитетов», акцент на телесность), реализма (типичный герой, типичные обстоятельства), романтизма (разлад идеала и действительности, противопоставление «я» и общества) с установкой на экзистенциальный тупик, отчужденность, искания, неудовлетворенность и трагический жест. Это не столько даже направление как
единство писательских индивидуальностей, а всеобщее мироощущение, которое отражается в произведениях, самых неодинаковых по своим художественным и стилевым решениям.
Помимо «молодых» (1970-1980-х годов рождения) поэтов и прозаиков появились «новые критики» - А. Рудалев, В. Пустовая, Е. Погорелая, М. Антоничева и другие.
Протестность современной «молодой литературы» заключена в романтическом антагонизме «я-общество», «я-старшие», «мы-другие». Повторяющиеся элементы тошнотворности (родственные экзистенциальной сартровской тошноте) вытекают отсюда же. Горя из «Потусторонников» С. Чередниченко («Континент». 2005. № 125) то мечтает заболеть и вырвать в унитаз, то предается тошнотворной любви: грязный, немывшийся юноша и жирная омерзительная дама. Персонажи А. Снегирёва (в особенности в дебютной книге «Как мы бомбили Америку») то и дело нарушают невинные телесные табу: портят воздух, рыгают, а еще пытаются сдать сперму и смакуют чужие отходы. У А. Старобинец в книге «Переходный возраст» мальчик превращается в муравьиное гнездо (здесь не только тошнотворность, но и превращение), а загнивший воняющий суп -в девушку. Это не только проявления веселой протестности, но и сигналы мотива телоцентризма.
Литературный телоцентризм проявляется не столько во внимании к девиациям, перверсиям, низкой чувственности и физиологической отвратительности, тошнотворности, сколько в продолжении индуистско-эллинского восприятия мира как тела бога или мирового человека. Тело в современной прозе воплощает не только уродливое, но и прекрасное со всеми вытекающими последствиями: культ молодости (пепперштейновские крымские оргии и психоделические омолаживания стариков и т. д.), сакральность женского тела (Венера из романа В. Снегирёва «Нефтяная Венера» и прочие). В этом тоже заключается противоречие: мир прекрасен, но мир и отвратителен.
Отчуждение - одна из самых главных тенденций. Герой российской прозы изъят из необходимого жизненного контекста. У него либо вовсе нет родины, родителей, дома, цели, опоры, веры, интереса, либо родина, дом, радость у него как бы отняты (властью, чужаками-оккупантами и т. д.), и он включает агрессию, чтобы вернуть себе свой придуманный счастливый, но разрушенный миф (будь это советское прошлое или анархическое будущее).
Отчуждение, протестность, фрагментарность, телоцентризм, перемещения и трансформации, противоречивость и контраст в современной прозе избыточны и чрезмерны, зачастую сочетаясь с мнимым аскетизмом художественно-изобразительных средств или содержа-
ния, стремящегося к бессюжетности. Сочетание этих тематических и стилевых признаков говорит о конверсии типов творчества: модернистские отчужденность и противоречивость, постмодернистские усталость, эсхатологизм, телоцентризм, барочные контраст и трансформации, натуралистические физиологичность и документализм, необарочные избыточность, фрагментарность, отсутствие единого идейного поля, романтические протестность, антагонизм и тяга к поиску, перемещениям уживаются во вполне реалистическом герое и в самых обыкновенных обстоятельствах (вспомнить хотя бы хронику обыденности у Р. Сенчина). Здесь и черты неоромантизма (революционный индивидуализм, мистические искания, часто воплощаемые в сакральных веществах типа нефти), и яркая черта традиционализма - выражающиеся в молодой прозе реакционные идеи, направленные против современного состояния общества и критикующие его в связи с отклонением от некоего реконструированного или специально сконструированного образца.
Роман «Лед под ногами» Р. Сенчина - это полномасштабная картина поколенческой трагедии переломленных перестройкой, разделившихся на два лагеря молодых людей: роботов из офисных коробок и нищих, всем недовольных клоунов-инфантилов. Тема актуальная и стандартная для «молодой прозы» в общемировом и в общевременном контексте. Однако Сенчин выбирает ее по внутренним, опять-таки автобиографическим, причинам. Он - один из этого поколения next (уж сколько было этих «поколений» - «X», «Р», а последним эссе-победителем литературной премии для молодых «Дебют» стал трактат «Поколение Я»), испытавший на себе постсоветскую ксенофобию, изгнание из родного города, выживание в новых тяжелых условиях, поживший жизнью богемного рок-музыканта, рабочего, бедного писателя.
Традиционализм многих произведений современной «нелиберальной» литературы выражается либо в националистических, либо в неоевразийских, либо в анархических настроениях, осуждающих западный гуманизм, общество потребления и буржуазную систему ценностей (это молодые авторы, сплотившиеся вокруг газеты «Лимонка», а также признанные З. Прилепин, Г. Садулаев, М. Елизаров и другие).
Итак, в нулевые происходит реанимация затасканного в советское время феномена «молодые писатели», но не в значении «начинающие, 40-50-летние», как, допустим, в 70-е годы, а «новые, сформировавшиеся после перестройки», что ближе к понимаю 30-х: «новые, сформировавшиеся после Октябрьской революции». И Октябрьская революция, и перестройка - это болевые точки,
от которых отсчитывается зарождение концептуальной общности «молодые писатели». Они - не современники «катастрофы» (в случае с советской «порослью» 30-х - не «катастрофы», а «победного переворота»), это уже следующее поколение, не заставшее ни революции, ни перестройки.
И если во времена массового литературного движения «молодой писатель» (то есть рабочий писатель, не успевший по возрасту узнать все тяготы «буржуазного гнета») стал носителем новой идеологии, то нынешний «молодой писатель», как и «молодой писатель» 60-х как раз идет против течения: борется со старшими, властью, миром потребления и в некоторых случаях тоскует по золотому доперестроечному веку, в котором он почти не жил. Недаром «исповедальность» «молодежной прозы» 60-х годов заменяется на «новую искренность» нулевых. А очерковость и бытописательство, характерные для молодых шестидесятников XIX в., превращаются в «новый автобиографизм» современной молодой прозы.
Можно предположить, что феномен «молодые писатели» будет возникать и реанимироваться после каждого серьезного социально-политического изменения, когда возникнет необходимость делить писателей, творивших до и начавших писать после. Феномен «молодой литературы», переживающий ремиссии и рецидивы в зависимости от социальной обстановки, в России становится индикатором глобальных общественных изменений.
Примечания
1 Белинский В.Г. Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова: [Статья]. СПб., 1840. Ч. 1-2 // Белинский В.Г. М.Ю. Лермонтов: Статьи и рецензии. Л.: ОГИЗ: Гос. изд-во. худож. лит., 1941. С. 28.
2 Белинский В.Г. Речи, произнесенные в торжественном собрании императорского Московского университета, 10-го июня 1839 г. // Белинский В.Г. Собрание сочинений: В 9 т. М., 1977. Т. 2. С. 460-470. Впервые: Литературные прибавления к «Русскому инвалиду». 1839. Т. 2. № 11, 16 сентября. Библиография. С. 209-214 (ц. р. 15 сентября). Без подписи. Вошло в КСсБ (Белинский В.Г. Сочинения. Ч. I-XII. М., 1859-1862). Ч. III. С. 140-148.
3 Сперанская Н. Материалы по русской литературе в петербургской газете «Le Furet» в 1829-1830 годах // Новое литературное обозрение. 2009. № 96.
4 Пельц Э. Литература и литераторы. Комментарии и вступ. сл. А.И. Рейт-блата // Новое литературное обозрение. 1999. № 40.
5 Н.К. (Страхов Н.Н.) Нечто о полемике. Письмо в редакцию «Времени» // Время. 1861. № 8.
6 Там же.
7 Дистерло Р.Д. Новое литературное поколение (Опыт психологической критики) // Неделя. СПб., 1888. № 13. 27 марта. С. 416-422; № 15. 10 апр. С. 480-486.
8 ФилософовД.В. Разложение материализма. 1907 г. [Электронный ресурс]. URL: http://az.Hb.ru/f/fiIosofow_d_w/text_0060.shtmI.
9 Там же.
10 Чуковский К.И. Собр. соч.: В 15 т. Т. 5: Современники; Приложение / Сост., коммент. Е. Чуковской. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2001. С. 388.
11 Адамович Г.В. Парижские впечатления // Последние новости. 1934. 12 апреля.
12 Берберова Н. Курсив мой: Автобиография. Мюнхен, 1972. С. 314.
13 Одоевцева И.В. На берегах Сены. Париж: La Press libre, 1983. С. 145.
14 Летаева Н.В. Молодая эмигрантская литература 1930-х годов: Проза на страницах журнала «Числа»: дис. ... канд. филол. наук. М., 2003. С. 28.
15 Горький М. Цели нашего журнала // Литературная учеба. 1930. № 1. С. 3.
16 Горелов А. У порога литературы // Литературная учеба. 1930. № 1. С. 66.
17 Беседа М. Горького с писателями-ударниками // Литературная учеба. 1931. № 1. С. 3.
18 Шебалин В. Литературная молодость (Обзор творчества фабзавучни-ков) // Литературная учеба. 1935. № 5. С. 79.
19 Там же. С. 78.
20 Грудская А. Шесть месяцев литературной учебы (Опыты систематической литературной учебы) // Литературная учеба. 1933. № 5. С. 94.
21 Там же. С. 95.
22 Там же. С. 96.
23 Там же. С. 7.
24 Цит. по: Ставский В.П. О литературной молодежи нашей страны. Заседание двадцать второе. 30 августа 1934 г., утреннее // Первый Всесоюзный съезд советских писателей: стенографический отчет. М.: Советский писатель, 1990. Репринтное воспроизведение издания 1934. С. 588.
25 Иванов Б. Эволюция литературных движений в пятидесятые-восьмиде-сятые годы // История ленинградской неподцензурной литературы: 19501980-е годы. М., 2000. С. 27-28.
26 Политический дневник Рыбаса С.Ю. от 20.08.2007 [Электронный ресурс]. КГБ, ЦК КПСС и молодые писатели на фоне современной культурной политики. Русский биографический институт. URL: http://www.whoiswho.ru/poIitd-nevnik/item/?id=2151&PHPSESSID=5dce4d153629388b8f542784ae30e311.
