CC BY
126
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
УДК 618.14 Демакова Н.А.
DOI: 10.18413/2313-8955-2018-4-2-0-4
МОЛЕКУЛЯРНО-ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПАЦИЕНТОК С ГИПЕРПЛАЗИЕЙ И ПОЛИПАМИ ЭНДОМЕТРИЯ
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования
«Южный федеральный университет», 344090, Россия, г. Ростов-на-Дону, пр. Стачки, 194/1 E-mail: demakova05@gmail.com
Аннотация: Актуальность. Гиперпластические процессы эндометрия (ГПЭ) являются одними из наиболее частых гинекологических заболеваний, приводят к потере репродуктивной функции и снижению качества жизни женщин, являются основой для формирования злокачественных опухолей эндометрия. Цель исследования. Изучить вовлеченность генов-кандидатов цитокинов в формирование гиперплазии и полипов эндометрия. Материалы и методы. Выборка для исследования составила 243 женщины с гиперпластическими процессами эндометрия и 249 женщин контрольной группы. В выборки больных и контроля были включены женщины русской национальности. Всем больным с ГПЭ и женщинам контрольной группы методом полимеразной цепной реакции синтеза ДНК проводилось генотипирование девяти молекулярно-генетических маркеров: -S0S G/A TNFa, +252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, +166SG/A TNFR2, -40SA/G RANTES, A/G I-TAC (rs4512021), +1931А/ТMIP1ß, C/G MCP1 (rs2857657), -S01G/A SDF1. Результаты. Установлено, что с развитием гиперплазии эндометрия ассоциированы четырнадцать комбинаций полиморфных маркеров -S0S G/A TNFa, +252 A/G Lta, +S6 A/G TNFR1, +166SA/G TNFR2, +19S1 A/T MIP1ß, C/G MCP1 (rs2S57657), -S01 G/A SDF1. Данные комбинации увеличивают риск развития ги-Формирование полипов эндометрия ассоциировано с тремя комбинациями генетических вариантов: +252 AA Lta и +S6 AG TNFR1 (ОЯ=2.22); +252 AA Lta и+36 A TNFR1 ^=1,71); +S6 A TNFR1 и -S01 GG SDF1 ^=1,70). Заключение. Комбинации полиморфных локусов S0S G/A TNFa, +252 A/G Lta, +S6 A/G TNFR1, + l663A/G TNFR2, +l93l A/TMIPlß, C/G MCPl (rs2S57657), -SGl G/A SDFl ассоциированы с развитием гиперплазии эндометрия, а сочетания полиморфизмов + 252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, -SGl G/A SDFl ассоциированы с развитием полипов эндометрия.
Ключевые слова: гиперпластические процессы эндометрия; полип эндометрия; генетический полиморфизм
Информация для цитирования: Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат. Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39. DOI: 10.18413/2313-8955-2018-4-2-0-4
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
MOLECULAR AND GENETIC CHARACTERISTICS
N.A. Demakova OF PATIENTS WITH HYPERPLASIA
AND ENDOMETRIC POLYPS
Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "Southern Federal University",
194/1 Stachki Ave., Rostov-on-Don, Russia, 344090 E-mail: demakova05@gmail.com
Abstract. Background. Hyperplastic processes of the endometrium (GGE) are among the most frequent gynecological diseases, leading to a loss of reproductive function and a decrease in the quality of life of women, and are the basis for the formation of malignant endometrial tumors. The aim of the study. To study the involvement of cy-tokine candidate genes in the formation of endometrial hyperplasia and polyps. Materials and methods. The sample for the study was 243 women with hyperplastic endometrial processes and 249 women in the control group. Samples of patients and control included women of Russian nationality. All patients with GGE and women of the control group were subjected to genotyping of nine molecular-genetic markers by the polymerase chain reaction of DNA synthesis: -308 G/A TNFa, +252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, + 1663G/A TNFR2, 403A/G RANTES, A/G I-TAC (rs4512021), + 1931A/T MIP1p, C/G MCP1 (rs2857657), -801G/A SDF1. Results. It was found that with the development of endometrial hyperplasia, fourteen combinations of polymorphic markers -308 G/A TNFa, +252 A/G Lta,, +36 A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2, +1931 A/T MIPip, C/G MCP1 (rs2857657), -801 G/A SDF1. These combinations increase the risk of developing endometrial hyperplasia (OR = 2.05-4.11). The formation of endometrial polyps is associated with three combinations of genetic variants: +252 AA Lta and +36 AG TNFR1 (OR = 2.22); +252 AA Lta and + 36 A TNFR1 (OR = 1. 71); +36 A TNFR1 and -801 GG SDF1 (OR = 1.70). Conclusion. Combinations of polymorphic loci 308 G/A TNFa, +252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2, +1931 A/T MIP1p, C/GMCP1 (rs2857657), -801 G/A SDF1 are associated with the development of endometrial hyperplasia, and the combinations of the polymorphisms +252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, -801 G/A SDF1 are associated with the development of endometrial polyps.
Keywords: hyperplastic processes of the endometrium; polyps of the endometrium; genetic polymorphism
Information for citation: Demakova NA. Molekulyarno-geneticheskiye kharakteris-tiki patsiyentok s giperplaziyey i polipami endometriya [Molecular and genetic characteristics of patients with hyperplasia and endometric polyps]. Research Result. Medicine and Pharmacy. 2018;4(2):26-39. DOI: 10.18413/2313-8955-2018-4-2-0-4
Введение. Одной из актуальных проблем современной медицины являются гиперпластические процессы эндометрия (ГПЭ), частота которых в структуре гинекологических заболеваний составляет от 15 до 50% [8, 10, 15, 18, 22]. ГПЭ являются причиной не только снижения качества жизни женщины, но и могут привести к потере репродуктивной функции [3, 16, 20, 21]. А в 20-25% случаев ГПЭ являются основой для
формирования злокачественных опухолей эндометрия [1, 2, 12].
Большинство работ, посвященных изучению патогенеза ГПЭ, указывают на нарушения гипоталамо-гипофизарно-
яичниковой оси с формированием относительной или абсолютной гиперэстрогении, сочетающейся с недостаточностью прогестерона [6]. Однако в последнее время взгляды на патогенез ГПЭ несколько изме-
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
нились. Работы последних лет доказывают, что в формировании ГПЭ имеют место: гормон-независимая пролиферация [3], воспаление [7, 23], сниженный апоптоз [9, 11], патологический неоангиогенез [10, 17], а также нарушения иммунного статуса в эндометрии [10, 24]. Регуляция данных процессов осуществляется за счет взаимодействия широкого спектра цитокинов: факторов некроза опухолей, хемокинов, факторов роста, интерферонов и др. [4, 13, 23].
Согласно гистологической классификация ВОЗ (1997) выделяют два основных вида гиперпластических процессов эндометрия: полипы эндометрия (ПЭ) и гиперплазия эндометрия (ГЭ). Морфологически полипы эндометрия могут иметь некоторые признаки эндометриальной гиперплазии, но по происхождению они принципиально отличаются от доброкачественной эндометри-альной гиперплазии [7].
Цель исследования: изучение вовлеченности генов-кандидатов в формирование гиперплазии и полипов эндометрия с использованием биоинформатического анализа.
Материалы и методы. Осуществлен анализ результатов наблюдений 243 женщин с ГПЭ (с гиперплазией эндометрия (n=69) и с полипами эндометрия (n=174)) и 249 женщин контрольной группы. Женщины с ГПЭ включались в соответствующую группу больных только после подтверждения диагноза, c помощью клинических и ла-бораторно-инструментальных методов обследования пациенток. В контрольную группу вошли практически здоровые женщин без гинекологических патологий. Всем больным с ГПЭ и женщинам контрольной группы проводилось генотипирование девяти молекулярно-генетических маркеров: -308 G/A TNFa, +252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, +1663G/A TNFR2, -403A/G RANTES, A/G I-TAC (rs4512021), +1931А/Т MIPlp, C/GMCP1 (rs2857657), -801G/A SDF1.
Материалом для исследования послужила венозная кровь в объеме 8-9 мл, взятая из локтевой вены пробанда. Выделение геномной ДНК из периферической крови проведено стандартным методом фенол-хлороформной экстракции [19]. Анализ ис-
следуемых локусов осуществлялся методом полимеразной цепной реакции синтеза ДНК с использованием олигонуклеотидных праймеров и зондов.
Статистическая обработка данных проводилась с использованием программных пакетов «STATISTICA for Windows 6.0» и «Microsoft Exœl 2007». Для анализа соответствия наблюдаемого распределения генотипов ожидаемому, исходя из равновесия Харди-Вайнберга, использован критерий х2 [5]. Изучение вклада комбинаций генетических полиморфизмов цитокинов в развитие ГПЭ проводили с помощью программного обеспечения APSampler [14].
Результаты исследования и их обсуждение. В результате проведенного анализа носительства сочетаний аллелей и генотипов исследуемых локусов цитокинов выявлен целый ряд достоверных различий между анализируемыми группами пациенток с ГПЭ и контролем (таблица). В формировании значимых комбинаций генетических вариантов, отличающих пациенток с гиперплазией эндометрия от группы контроля участвуют следующие генетические полиморфизмы: -308 G/A TNFa, +252 A/G Lta,+36 A/G TNFR1, +1663A/G TNFR2, +1931 A/TMIP10, C/G MCP1 (rs2857657), -801 G/A SDF1 (табл.1). Выявлена наибольшая частота сочетания аллелей -308 A TNFa,+36 G TNFR1, +1663A TNFR2 и +1931 A MIP1fî среди пациенток с гиперплазией эндометрия, которая составила 23.33%, тогда как в контрольной группе этот показатель равен 6.90% (р=0.0006, р^ =0.009). Такая комбинация генетических вариантов ци-токинов служит фактором риска развития гиперплазии эндометрия (ОR=4.11, 95%CI 1.88-9.01). Установлено, что у женщин с гиперплазией эндометрия, частота сочетания аллелей -308 A TNFa, +36G TNFR1 и +1663 A TNFR2 составила 24.19%, что в 2.84 раза больше по сравнению с группой контроля (8.51%, р=0.0014, р^ =0.011). Это сочетание является фактором риска развития гиперплазии эндометрия ^R=3.43, 95%С 1.647.19). Такое сочетание генетических вариантов наблюдается у 6.75% больных с полипами эндометрия.
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Таблица 1
Распространенность сочетаний некоторых аллелей/генотипов генов цитокинов у больных с ГПЭ в зависимости от их морфологических вариантов (начало)
Table 1
The prevalence of combinations of some alleles / genotypes of cytokine genes in patients with HEP, depending __ on their morphological variants (beginning)_
Полиморфизмы Сочетания (аллели/ генотипы) Контрольная группа(n=248) Больные с ГПЭ (n= 243)
n/N % с гиперплазией эндометрия (n= 69) с полипами эндометрия (n= 174) Различия между больными ГПЭ с гиперплазиеи эндометрия и с полипами эндометрия Х2 (р), ОR (95% а)
n/N % Различия с группой контроля р (pcor)), OR (95% CI) n/N % Различия с группой контроля р (pcor), OR (95% CI)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +36 A/G TNFR1 (rs 767455), -308 A TNF а совместно с +36 G TNFR1, +1663A TNFR2 16/232 6.90 14/60 23.33 0.0006 (0.009) 4.11 (1.889.01) 9/161 5.59 0.76 (12.16) 1.25 (0.513.16) 12.92 (0.001)
-308G/A TNFr (rs 1800629), +36A/G TNFR1 (rs 767455), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624) -308 A TNF а совместно с +36G TNFR1и +1663A TNFR2 20/235 8.51 15/62 24.19 0.0014 (0.011) 3.43 (1.647.19) 11/163 6.75 0.65 (5.20) 0.78 (0.341.77) 11.72 (0.001)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624), +1931А/Т MlPlß (rs -308 A TNF а совместно с +1663A TNFR2, +1931 A MIP1ß и 23/234 9.83 16/62 25.81 0.0017 (0.027) 3.19 (1.566.51) 12/157 7.64 0.58 (9.28) 0.76 (0.341.66) 11.57 (0.001)
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Контрольная группа(n=248) Больные с ГПЭ (n= 243)
Сочетания с гиперплазией эндометрия (n= 69) с полипами эндометрия (n= 174) Различия между больными ГПЭ с
Полиморфизмы (аллели/ генотипы) n/N % n/N % Различия с группой контроля Р (pcor)), OR (95% CI) n/N % Различия с группой контроля р (pcor), OR (95% CI) гиперплазиеи эндометрия и с полипами эндометрия Х2 (р), ОR (95% а)
1719153), -801G/A SDF1 (rs 1801157) -801 G SDFl
+252A/G Lta (rs 909253), +36 A/G TNFR1 (rs 767455), +1931А/Т MlPlß (rs 1719153) +252 G Lta совместно с +36G TNFR1и +1931 A MlPlß 66/240 27.50 31/65 47.69 0.0019 (0.015) 2.40 (1.374.22) 50/163 30.68 0.56 (4.48) 1.17 (0.741.75) 5.16 (0.023)
-308G/A TNFa (rs -308 A TNF a совместно с +1663 A TNFR2 и -801 G SDF1
1800629), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624), -801G/A SDF1 (rs 1801157) 28/236 11.86 18/64 28.13 0.0021 (0.016) 2.91 (1.485.70) 16/170 9.41 0.53 (4.24) 0.77 (0.381.54) 11.65 (0.001)
-308G/A TNFa (rs -308 A TNF a совместно с +252 G Lta и +1663 A TNFR2 0.0021 (0.016) 2.91 (1.485.70)
1800629), +252A/G Lta (rs 909253), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624) 28/232 11.86 18/64 28.13 16/170 9.41 0.53 (4.24) 0.77 (0.381.54) 11.65 (0.001)
+252A/G Lta (rs 909253), +1931А/ТMlPlß (rs +252 G Lta совместно с 53/244 21.72 27/67 40.30 0.0022 (0.012) 34/170 20.00 0.76 (4.56) 0.90 (0.54- 9.33 (0.003)
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Контрольная группа(n=248) Больные с ГПЭ (n= 243)
Сочетания с гиперплазией эндометрия (n= 69) с полипами эндометрия (n= 174) Различия между больными ГПЭ с
Полиморфизмы (аллели/ генотипы) n/N % n/N % Различия с группой контроля Р (pcor)), OR (95% CI) n/N % Различия с группой контроля р (pcor), OR (95% CI) гиперплазией эндометрия и с полипами эндометрия Х2 (р), ОR (95% С1)
1719153) +1931 AA MIP1ß 2.43 (1.374.32) 1.50)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624), +1931А/Т MlPlß (rs 1719153) -308 A TNF а совместно с +1663A TNFR2 и +1931A MIP1ß 24/235 10.21 16/62 25.81 0.0023 (0.016) 3.06 (1.516.21) 15/167 8.98 0.81 (6.48) 0.87 (0.421.79) 9.55 (0.003)
-308G/A TNFa (rs -308 A TNF а 0.0026 (0.010) 2.82 (1.445.51) 0.60 (2.40)
1800629), +1663A/G TNFR2 (rs 1061624) совместно с +1663A TNFR2 29/238 12.19 18/64 28.13 17/170 10.00 0.80 (0.411.57) 10.63 (0.002)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +36 A/G TNFR1 (rs 767455), +1931А/ТMlPlß (rs 1719153) -308 A TNF а совместно с +36G TNFR1и +1931 A MIP1ß 28/241 11.62 17/65 26.15 0.004 (0.032) 2.69 (1.375.31) 18/163 11.04 0.99 (7.92) 0.95 (0.481.85) 7.05 (0.009)
+1663A/G TNFR2 (rs +1663 A TNFR2 0.006 (0.036) 1.00 (6.00)
1061624), совместно с 101/239 42.26 39/64 60.94 2.13 (1.21- 72/170 42.35 1.00 (0.66- 5.72 (0.017)
C/G MCP1 (rs2857657) CC MCP1 3.74) 1.53)
+252A/G Lta (rs 909253), +36 A/G TNFR1 (rs +252 G Ltа совместно с 78/243 32.10 33/67 49.25 0.0077 (0.030) 53/166 31.93 1.00 (4.00) 0.99 (0.64- 5.43 (0.02)
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Полиморфизмы Сочетания (аллели/ генотипы) Контрольная группа(n=248) Больные с ГПЭ (n= 243)
n/N % с гиперплазией эндометрия (n= 69) с полипами эндометрия (n= 174) Различия между больными ГПЭ с гиперплазиеи эндометрия и с полипами эндометрия Х2 (р), ОR (95% С1)
n/N % Различия с группой контроля Р (pcor)), OR (95% CI) n/N % Различия с группой контроля Р (Poor), OR (95% CI)
767455) +36G TNFR1 2.05 (1.183.56) 1.55)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +36 A/G TNFR1 (rs 767455) -308 A TNF а совместно с +36G TNFR1 34/244 13.93 18/67 26.87 0.012 (0.04) 2.27 (1.184.35) 20/166 12.05 0.69 (2.76) 0.85 (0.451.59) 6.63 (0.01)
+252A/G Lta (rs 909253), +36 A/G TNFR1 (rs 767455) +252 AA Lta совместно с +36 AG TNFR1 59/243 24.28 15/67 22.39 0.87 (7.83) 0.90 (0.451.79) 69/166 41.57 0.0001 (0.0009) 2.22 (1.443.40) 6.81 (0.01)
+36 A/G TNFR1 (rs 767455), +1931А/Т MIP1ß (rs 1719153) C/G MCP1 (rs2857657) +36 AG TNFR1 совместно с +1931 A MIP1ß и C MCP1 97/243 39.92 34/65 52.31 0.10 (1.20) 1.65 (0.922.97) 95/163 58.28 0.0002 (0.0024) 2.10 (1.413.15) 0.45 (0.50)
+36 A/G TNFR1 (rs 1719153) +36 AG TNFR1 совместно с +1931 A MIP1ß 102/243 41.98 34/65 52.31 0.18 (1.08) 0.52 (0.752.72) 98/163 60.12 0.0002 (0.0012) 2.08 (1.393.12) 0.87 (0.35)
-308G/A TNFa (rs 1800629), +252A/G Lta (rs 909253), -308 G TNFa совместно с +252 G Lta, 28/241 11.62 5/67 7.46 0.45 (7.20) 0.61 (0.201.76) 6/166 3.62 0.002 (0.032) 0.29 (0.120.71) 0.83 (0.36)
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Полиморфизмы Сочетания (аллели/ генотипы) Контрольная группа(n=248) Больные с ГПЭ (n= 243)
n/N % с гиперплазией эндометрия (n= 69) с полипами эндометрия (n= 174) Различия между больными ГПЭ с гиперплазиеи эндометрия и с полипами эндометрия Х2 (р), ОR (95% а)
n/N % Различия с группой контроля Р (pcor)), OR (95% CI) n/N % Различия с группой контроля р (pcor), OR (95% CI)
+36 A/G TNFR1 (rs 767455), -801G/A SDF1 (rs 1801157) +36 А ТЖШ и -801 А ББП
+252A/G Lta (rs 909253), +36 A/G TNFR1 (rs 767455), -801G/A SDF1 (rs 1801157) +252 G Lta совместно с +36 А ттш и -801 А ББП 29/242 11.98 5/67 7.46 0.41 (7.20) 0.59 (0.191.70) 7/166 4.22 0.004 (0.032) 0.32 (0.140.76) 0.47 (0.49)
+36 A/G TNFR1 (rs 767455), A/G I-TAC (rs4512021) +36 GG ШЕЮ совместно с G1-ТАС 49/239 20.50 11/66 16.67 0.60 (3.60) 0.78 (0.351.67) 17/162 10.49 0.005 (0.030) 0.46 (0.250.82) 0.14 (0.29)
+252A/G Lta (rs 909253), +36 A/G TNFR1 (rs 767455), +252 АА Lta совместно с +36 А Т№Я1 91/243 37.45 22/67 32.84 0.06 (0.36) 0.56 (0.311.03) 84/166 50.60 0.0056 (0.0336) 1.71 (1.152.55) 5.38 (0.02)
+36 A/G TNFR1 (rs 767455), -801G/A SDF1 (rs 1801157) +36 А ТЫЕШ совместно с 801 GG БВЕ1 114/245 46.53 22/67 40.00 0.06 (0.36) 0.56 (0.311.03) 99/166 59.64 0.0059 (0.0354) 1.70 (1.142.53) 12.69 (0.001)
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Обнаружена ассоциация сочетания аллелей -308 A TNF a, +1663A TNFR2, +1931 A MIP1ß и -801 G SDF1 с гиперплазией эндометрия. Такая комбинация встречается среди 25,81% больных с гиперплазией эндометрия и у 9.83% женщин контрольной группы (р=0.0017, рсог=0.027). Данная комбинация полиморфных вариантов генов ци-токинов является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=3.19, 95%CI 1.56-6.51). В группе пациенток с полипами эндометрия данное сочетание аллелей встречалось у 7.64% индивидов (р=0.58 при сравнении с контрольной группой и Х2=11.57, р=0.001 при сравнении с больными с гиперплазией эндометрия).
Выявлены достоверные различия в концентрациях сочетания трех генетических маркеров +252 G Lta, +36 G TNFR1 и +1931 A MIP1ß между больными с гиперплазией эндометрия (47.69%) и контрольной группой (27.50%). Такое сочетание аллелей является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (р=0.0019, pcor=0.015, OR= 2.40, 95%CI 1.37-4.22). У пациенток с полипами эндометрия частота данной комбинации генетических вариантов составила 30.68%, что соответствует аналогичному показателю контрольной группы (р=0.56) и значительно ниже этого показателя среди больных с гиперплазией эндометрия (х2=5.16, р=0.023).
Установлено, что сочетание аллелей -308 A TNFa, +1663 A TNFR2 и -801 G SDF1 встречается у 28.13% пациенток с гиперплазией эндометрия, что в 2.37 раза превышает аналогичный показатель группы контроля (11.86%) и в 2.99 раза больше значения соответствующего показателя группы пациенток с полипами эндометрия (9.41%, Х2=11.65, р=0.001). Следует отметить, что такое сочетание аллелей является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (р=0.0021, pcor=0.016, OR= 2.91, 95%CI 1.48-5.70).
Зарегистрированы различия в концентрациях сочетаний аллелей -308 A TNFa, +252 G Lta и +1663 A TNFR2 между груп-
пой больных с гиперплазией эндометрия и контрольной группой. Это сочетание наблюдается среди 28,13% пациенток с гиперплазией эндометрия, тогда как в группе контроля частота данной комбинации составила 11.86% (р=0.0021, pcor=0.016). Такая комбинация генетических вариантов цито-кинов служит фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=2.91, 95%CI 1.48-5.70). Такое сочетание встречается у 9.41% пациенток с полипами эндометрия.
Комбинация генетических факторов, которая наблюдается у 40.30% больных с гиперплазией эндометрия и у 21.72% женщин контрольной группы, включает сочетание двух генетических маркеров: +252 G Lta и +1931 AA MIP1fi (p=0.0022, рсог =0.012). Данное сочетание является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=2.43, 95%CI 1.27-4.32). Следует отметить, что это сочетание встречается среди 20.00% пациенток с полипами эндометрия, что достоверно меньше показателя группы больных с гиперплазией эндометрия (40.30%, х2=9 33, р=0.003) и аналогично данным группы контроля (21.72%, х2=0.76, р=4.56).
Сочетание аллелей -308 A TNFa,+1663A TNFR2 и +1931 A MIP1fi встречается у 25.81% пациенток с гиперплазией эндометрия, что в 2.53 раза превышает аналогичный показатель группы контроля (10.21%, р=0.0023, рсог =0.016) и в 2.87 раз больше значения соответствующего показателя группы пациенток с полипами эндометрия (8.98%, х2=9 55, р=0.003). Такое сочетание аллелей является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (0R=3.06, 95%CI 1.51-6.21).
Также выявлена «рисковая» комбинация аллелей -308 A TNFa и +1663A TNFR2, которая встречалась у 28.13% больных с гиперплазией эндометрия и среди 12.19% женщин контрольной группы (рсог =0.010, OR=2.82, 95% CI 1.44-5.51). Это сочетание генетических вариантов цитокинов наблюдалось среди 10.00% женщин с полипами эндометрия, что соответствует аналогично-
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
му показателю контрольной группы (р=0.60) и значительно ниже данного показателя среди больных с гиперплазией эндометрия (Х2=10.63, р=0.002).
Выявлена ассоциация сочетания аллелей -308 A TNFa, +36 G TNFR1 и +1931 A MIPip с формированием гиперплазии эндометрия. Эта комбинация встречается среди 26.15% больных с гиперплазией эндометрия и у 11.62% женщин контрольной группы (рсог =0.032). Такая комбинация генетических вариантов цитокинов является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=2.69, 95%CI 1.37-5.31). Среди пациенток с полипами эндометрия данное сочетание аллелей встречалось у 11.04% индивидов (р=0.99 при сравнении с контрольной группой и х2=7.05, р=0.009 при сравнении с больными с гиперплазией эндометрия).
Установлены различия в частоте сочетания аллеля +36 A TNFR1 с генотипом CC MCP1 между группой больных с гиперплазией эндометрия и контрольной группой. Частота этой комбинации генетических вариантов в контрольной группе составила 42.26%, тогда как среди пациенток с ГПЭ данный показатель равен 60.94% (р=0.006, рсог =0.036). Такое сочетание является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=2.13, 95%, CI 1.21-3.74). Следует отметить, что это сочетание встречается среди 42.35% пациенток с полипами эндометрия, что достоверно меньше показателя группы больных с гиперплазией эндометрия (60.94%, х2=5 72, р=0.017) и аналогично данным среди женщин контрольной группы (42.26%, р=1.00).
Зарегистрированы достоверные различия в концентрации сочетания двух генетических маркеров +252 G Lta и +36 G TNFR1 между больными с гиперплазией эндометрия (49.25%) и контрольной группой (32.10%). Это сочетание аллелей является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (р=0.0077, pcor=0.030, 0R=2.05, 95%CI 1.18-3.56). Среди пациенток с полипами эндометрия частота данной комбинации генетических вариантов составила
31.93%, что соответствует аналогичному показателю контрольной группы (р=1.00) и достоверно ниже данного показателя среди больных с гиперплазией эндометрия (Х2=5.43, р=0.02).
Показано, что у женщин с гиперплазией эндометрия, частота сочетания -308 A TNFa и +36 G TNFR1 составила 26.87%, что в 1.93 раза больше по сравнению с контрольной группой (13.93%, р=0.012, рсог=0.04). Это сочетание является фактором риска развития гиперплазии эндометрия (OR=2.27, 95%CI 1.18-4.35). Это сочетание генетических вариантов наблюдается у 12.05% больных с полипами эндометрия.
Наряду с этим, при анализе носитель-ства сочетаний генетических вариантов ци-токинов, установлен ряд достоверных отличий между группой пациенток с полипами эндометрия и контролем. В формировании значимых комбинаций генетических вариантов, отличающих больных с полипами эндометрия от контрольной группы участвуют следующие генетические полиморфизмы: -308 G/A TNFa,+252 A/G Lta, +36 A/G TNFR1, A/G I-TAC (rs4512021), +1931А/Т М1Р1в, C/G MCP1 (rs2857657), -801G/A SDF1 (см. табл.).
Так, сочетание генотипов +252 AA Lta и +36 AG TNFR1 выявлено среди 41.57% пациенток с полипами эндометрия, что в 1.71 раза больше аналогичного показателя контрольной группы (24.28%, р=0.0001, рШг =0.0009) и в 1.86 раза больше соответствующего показателя группы пациенток с гиперплазией эндометрия (22.39%, х2=681, р=0.01). Такое сочетание генотипов служит фактором риска развития полипов эндометрия (OR=2.22, 95%С1 1.44-3.40).
Установлены достоверные различия в частоте сочетания генотипа +252 AA Lta с аллелем +36 A TNFR1 между группой пациенток с полипами эндометрия и контрольной группой. Частота этой комбинации генетических вариантов в группе контроля составила 37.45%, тогда как среди пациенток с полипами эндометрия данный показатель равен 50.60% (р=0.0056, рсог =0.0336).
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
Такое сочетание является фактором риска развития полипов эндометрия (OR=1.71, 95%CI 1.15-2.55). Следует отметить, что это сочетание встречается среди 32.84% женщин с гиперплазией эндометрия, что достоверно ниже соответствующего показателя в группе больных с полипами эндометрия (50.60%, х2=5.38, р=0.02) и аналогично данным среди женщин контрольной группы (37.45%, р=0.06).
Также выявлено сочетание генетических вариантов цитокинов +36 A TNFR1 и -801 GG SDF1, которое служит фактором риска развития полипов эндометрия (0R=1.70, 95%CI 1.14-2.53). Частота этого сочетания среди пациенток с полипами эндометрия составила 59.64%, а в группе контроля данный показатель ровнялся 46.53% (р=0.0059, рсог =0.0354). Данное сочетание было зарегистрировано среди 40.00% больных с гиперплазией эндометрия, что достоверно отличается от аналогичного показателя среди пациенток с полипами эндометрия (59.64%, х2=12.69 р=0.001).
Следует отметить, что сочетания генетических вариантов цитокинов +36 AG TNFR1, +1931 A MIP1P и C MCP1; +36 AG TNFR1 и +1931 А MIP1P; -308 G TNFa, +252 G Lta, +36 A TNFR1 и -801 A SDF1; +252 G Lta и -801 A SDF1; +36 GG TNFR1 и G I-TAC не являются «специфическими» маркерами развития полипов эндометрия, так как хотя их частоты среди женщин с полипом эндометрия и превышают соответствующие показатели индивидуумов контрольной группы (рсог < 0.03-0.001), однако они не отличаются (р>0.05) от аналогичных данных пациенток с гиперплазией эндометрия.
Заключение. В результате проведенного исследования, выявлены сочетания генетических вариантов исследуемых цитоки-нов, ассоциированные с определенными морфологическими формами гиперпластических процессов эндометрия. Факторами риска развития гиперплазии эндометрия служат следующие сочетания генетических вариантов: -308 A TNFa,+36 G TNFR1, + 1663A TNFR2 и +1931 A MIP1p (OR=4.11);
-308 A TNFa, +36G TNFRI и +1663 A TNFR2 (OR=3.43); -308 A TNFa, +I663A TNFR2, +1931 A MIP1ß и -801 G SDFI (OR=3.19); -308 A TNFa, +I663A TNFR2, +1931 A MIP1ß и -801 G SDFI (OR=3.19); +252 G Lta,, +36 G TNFRI и +1931 A MIP1ß (OR= 2.40); -308 A TNFa, +I663 A TNFR2 и -80I G SDFI (OR= 2.91); -308 A TNFa, +252 G Lta и +I663 A TNFR2 (OR= 2.91); +252 G Lta и +I93I AA MIP1ß (OR=2.43); -308 A TNFa,+I663A TNFR2 и +1931 A MIP1ß (OR=3.06); -308 A TNFa и +I663A TNFR2 (oR=2.82) -308 A TNFa, +36 G TNFRI и +I93I A MIPlß (OR=2.69); +I663 A TNFR2 и CC MCPI(OR=2.13); +252 G Lta и +36 G TNFRI (OR= 2.05); -308 A TNFa и +36 G TNFRI (OR=2.27). Выявлено, что генетическими факторами риска развития полипов эндометрия являются следующие сочетания генетических маркеров: +252 AA Lta и +36 AG TNFRI (OR=2.22); +252 AA Lta и +36 A TNFRI (OR=1.71); +36 A TNFRI и -80I GG SDFI (OR=1.70). Обращает на себя внимание тот факт, что генетические полиморфизмы +252 A/G Lta, +36 A/G TNFRI и -80IG/A SDFI принимают участие в формировании, как полипов эндометрия, так и гиперплазии эндометрия.
В отношении данной статьи не было зарегистрировано конфликта интересов.
Список литературы
1. Доброхотова Ю.Э. Методы лечения атипической гиперплазии эндометрия // Лечебное дело. 2011. N 1. С. 71-79.
2. Запорожан В.Н., Татарчук Т.Ф., Дубинина В.Г., Косей Н.В. Современная диагностика и лечение гиперпластических процессов эндометрия // Репродуктивная эндокринология. 2012. N 1. С. 5-12.
3. Киселев В.И. Гиперпластические процессы органов женской репродуктивной системы: теория и практика // Москва: Медпрактика-М, 2011. 467 с.
4. Лысенко О.В. Новые подходы к терапии гиперпластических процессов и полипов эндометрия // Цитокины и воспаление. 2011. Т. 10, N 4. С. 125-129.
5. Реброва О.Ю. Статистический анализ медицинских данных: применение пакета
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
прикладных программ STATISTICA // Москва: Медиа Сфера, 2006. 305 с.
6. Сидорова И., Унанян А., Власов Р., Евтина И., Карпов Д. Гиперпластические процессы эндометрия: особенности клиники и терапии // Врач. 2011. N 6. С. 58-60.
7. Стрижаков А.Н. Доброкачественные заболевания матки // Москва: ГЭОТАР-Медиа, 2011. 281 с.
8. Ткаченко Л.В., Свиридова Н.И., Исаева Л.В., Богатырева Л.Н. Комбинированный метод лечения рецидивирующих гиперпластических процессов эндометрия у женщин с метаболическим синдромом // Уральский медицинский журнал. 2011. N 4(82). С. 72-75.
9. Чернуха Г.Е. Экспрессия генов, регулирующих апоптоз, при разных типах гиперплазии эндометрия и эндометриоидной карциноме / Г.Е. Чернуха, М.Р. Думановская, О.В. Бурменская, Е.С. Шубина, Е.А. Коган, Д.Ю. Трофимов // Акушерство и гинекология. N 1. С. 63-69.
10.Шешукова Н.А. Гиперпластические процессы эндометрия: особенности пролиферативной активности при сочетании с хроническим эндометритом // Акушерство, гинекология и репродукция. 2011. N 3. С. 10-15.
11. Chandra V., Fatima I., Saxena R., Kitchlu S., Sharma S., Hussain M., Hajela K., Bajpai P., Dwivedi A. Apoptosis induction and inhibition of hyperplasia formation by 2-[piperidinoethoxyphenyl] -3 -[4-hydroxyphenyl] -2H-benzo(b)pyran in rat uterus // Am. J. Obstet. Gynecol. 2011. Vol. 205(4). P. 362.
12.Daya D. Endometrial hyperplasia and carcinoma with superimposed secretory changes: a double whammy // Int. J. Gynecol. Pathol. 2014. Vol. 33(2). P. 105-106.
13.Eritja N., Mirantes C., Llobet D., Yeramian A., Bergada L., Dosil M., Domingo M., Matias-Guiu X., Dolcet X. Long-term estradiol exposure is a direct mitogen for insulin/EGF-primed endometrial cells and drives PTEN loss-induced hyperplasic growth // Am. J. Pathol. 2013. Vol. 183(1). P. 277-287.
14.Favorov A., Lvovs D., Speier W., Parmigiani G., Ochs M. OnionTree XML: A Format to Exchange Gene-Related Probabilities // J. Biomol. Struct. Dyn. 2010. Vol. 29(2). P. 417-423.
15.Giuntoli R.L., Gerardi M.A., Yemelyanova A.V., Ueda S.M., Fleury A.C., Diaz-Montes T.P., Bristow R.E. Stage Inoninvasive andminimallyinvasive uterine serous carcinoma:
comprehensive staging associated with improved survival // Int. J. Gynecol. Cancer. 2012. Vol. 22(2). P. 273-279.
16. Goncharenko V.M., Beniuk V.A., Kalenska O.V., Demchenko O.M., Spivak M.Y., Bubnov R.V. Predictive diagnosis of endometrial hyperplasia and personalized therapeutic strategy in fertile age women // EPMA J. 2013. Vol. 4(1). P. 24.
17.Hvingel B., Lieng M., Roald B., Orbo A. Vascular markers CD31, CD34, actin, VEGFB, and VEGFR2, are prognostic markers for malignant development in benign endometrial polyps // Open J. Obstet. Gynecol. 2012. Vol. 2(1). P. 18-26.
18. Lacey Jr.J.V., Sherman M.E., Rush B.B., Ronnett B.M., Ioffe O.B., Duggan M.A., Glass A.G., Richesson D.A., Chatteijee N., Langholz B. Absolute risk of endometrial carcinoma during 20-year follow-up among women with endometrial hyperplasia // J. Clin. Oncol. 2010. Vol. 28(5). P. 788-792.
19. Miller B. A potential prognostic factor in adenocarcinoma of the endometrium // Gynecol. Oncol. 1994. Vol. 54(2). P. 137-141.
20. Munro M.G., Dickersin K., Clark M.A., Langenberg P., Scherer R.W., Frick K.D. The Surgical Treatments Outcomes Project for Dysfunctional Uterine Bleeding: summary of an Agency for Health Research and Quality-sponsored randomized trial of endometrial ablation versus hysterectomy for women with heavy menstrual bleeding // Menopause. 2011. Vol. 18(4). P. 445-452.
21. Trimble C.L., Method M., Leitao M., Lu K., Ioffe O., Hampton M., Robert H., Zaino R., Mutter G.L. Management of endometrial precancers // Obstet. Gynecol. 2012. Vol. 120(5). P. 1160-1175.
22. Truskinovsky A.M. Hyperplasia and carcinoma in secretory endometrium: a diagnostic challenge // Int. J. Gynecol. Pathol. 2014. Vol. 33(2). P. 107-113.
23. Wang T., Rohan T.E., Gunter M.J., Xue X., Wactawski-Wende J., Rajpathak S.N., Cushman M., Strickler H.D., Kaplan R.C., Wassertheil-Smoller S., Scherer P.E. A prospective study of inflammation markers and endometrial cancer risk in postmenopausal hormone nonusers // Cancer Epidemiol. Biomarkers Prev. 2011. Vol. 20(5). P. 971-977.
24.Witkiewicz A.K., McConnell T., Potoczek M., Emmons R.V., Kurman R.J. Increased natural killer cells and decreased regulatory T cells are seen in complex atypical endometrial hyperplasia and well-differentiated carcinoma treated with
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
progestins // Hum. Pathol. 2010. Vol. 41(1). P. 26-32.
References
1. Dobrokhotova Yu. Metody lecheniya atipicheskoy giperplazii endometriya [Methods of treatment of atypical endometrial hyperplasia]. Russian.
2. Zaporozhan VN, Tatarchuk TF, Dubinina VG, Kosey NV. Sovremennaya diagnostika i lecheniye giperplasticheskikh protsessov endometriya [Modern diagnostics and treatment of endometrial hyperplastic processes]. Reproduktivnaya endokrinologiya. 2012;1:5-12. Russian.
3. Kiselev VI. Giperplasticheskiye protsessy organov zhenskoy reproduktivnoy sistemy: teoriya i praktika [Hyperplastic processes of the organs of the female reproductive system: theory and practice]. Moscow: Medpraktika-M; 2011. 467 p. Russian.
4. Lysenko OV. Novyye podkhody k terapii giperplasticheskikh protsessov i polipov endometriya [New approaches to the therapy of Russian.
5. Rebrova OYu. Statisticheskiy analiz meditsinskikh dannykh: primeneniye paketa prikladnykh programm STATISTICA. Moscow: Russian.
6. Sidorova I, Unanyan A, Vlasov R, Evtina I, Karpov D. Giperplasticheskiye protsessy endometriya: osobennosti kliniki i terapii [Hyperplastic processes of the endometrium: Russian.
7. Strizhakov AN. Dobrokachestvennyye zabolevaniya matki [Benign uterine diseases]. Moscow: GEOTAR-Media; 2011. 281 p. Russian.
8. Tkachenko LV, Sviridova NI, Isayeva LV, Bogatyreva LN. Kombinirovannyy metod lecheniya retsidiviruyushchikh giperplasticheskikh protsessov endometriya u zhenshchin s metabolicheskim sindromom [Combined method of treatment of recurrent endometrial hyperplastic processes in women with metabolic syndrome]. Ural'skiy meditsinskiy zhurnal. 2011;4(82):72-75. Russian.
9. Chernukha GE, Dumanovskaya MR, Burmenskaya OV, et al. Ekspressiya genov, reguliruyushchikh apoptoz, pri raznykh tipakh giperplazii endometriya i endometrioidnoy [Expression of the genes that regulate apoptosis, with different types of endometrial hyperplasia and Russian.
10. Sheshukova NA. Giperplasticheskiye protsessy endometriya: osobennosti proliferativnoy
aktivnosti pri sochetanii s khronicheskim endometritom [Hyperplastic processes of the endometrium: features of proliferative activity in combination with chronic endometritis]. Akusherstvo, gynekologia i reproductsia. 2011;3:10-15. Russian.
11. Chandra V, Fatima I, Saxena R, Kitchlu S, Sharma S, Hussain M, Hajela K, Bajpai P, Dwivedi A. Apoptosis induction and inhibition of hyperplasia formation by 2-[piperidinoethoxyphenyl]-3-[4-hydroxyphenyl]-2H-benzo(b)pyran in rat uterus. Am. J. Obstet. Gynecol. 2011;205(4):362.
12. Daya D. Endometrial hyperplasia and carcinoma with superimposed secretory changes: a double whammy. Int. J. Gynecol. Pathol. 2014;33(2):105-106.
13. Eritja N, Mirantes C, Llobet D, Yeramian A, Bergada L, Dosil M, Domingo M, Matias-Guiu X, Dolcet X. Long-term estradiol exposure is a direct mitogen for insulin/EGF-primed endometrial cells and drives PTEN loss-induced hyperplasic growth. Am. J. Pathol. 2013;183(1):277-287.
14. Favorov A, Lvovs D, Speier W, Parmigiani G, Ochs M. OnionTree XML: A Format to Exchange Gene-Related Probabilities. J. Biomol. Struct. Dyn. 2010;29(2):417-423.
15. Giuntoli RL, Gerardi MA, Yemelyanova AV, Ueda SM, Fleury AC, Diaz-Montes TP, Bristow RE. Stage Inoninvasive andminimallyinvasive uterine serous carcinoma: comprehensive staging associated with improved survival. Int. J. Gynecol. Cancer. 2012;22(2):273-279.
16. Goncharenko VM, Beniuk VA, Kalenska OV, Demchenko OM, Spivak MY, Bubnov RV. Predictive diagnosis of endometrial hyperplasia and personalized therapeutic strategy in fertile age women. EPMA J. 2013;4(1):24.
17. Hvingel B, Lieng M, Roald B, Orbo A. Vascular markers CD31, CD34, actin, VEGFB, and VEGFR2, are prognostic markers for malignant development in benign endometrial polyps. Open J. Obstet. Gynecol. 2012;2(1):18-26.
18. Lacey JrJV, Sherman ME, Rush BB, Ronnett BM, Ioffe OB, Duggan MA, Glass AG, Richesson DA, Chatterjee N, Langholz B. Absolute risk of endometrial carcinoma during 20-year follow-up among women with endometrial hyperplasia. J. Clin. Oncol. 2010;28(5):788-792.
19. Miller B. A potential prognostic factor in adenocarcinoma of the endometrium. Gynecol. Oncol. 1994;54(2):137-141.
Демакова Н.А. Молекулярно-генетические характеристики пациенток с гиперплазией и полипами эндометрия // Научный результат.
Медицина и фармация. 2018. Т. 4, N 2. С. 26-39.
20. Munro MG, Dickersin K, Clark MA, Langenberg P, Scherer RW, Frick KD. The Surgical Treatments Outcomes Project for Dysfunctional Uterine Bleeding: summary of an Agency for Health Research and Quality-sponsored randomized trial of endometrial ablation versus hysterectomy for women with heavy menstrual bleeding. Menopause. 2011;18(4):445-452.
21. Trimble CL, Method M, Leitao M, Lu K, Ioffe O, Hampton M, Robert H, Zaino R, Mutter GL. Management of endometrial precancers. Obstet. Gynecol. 2012;120(5):1160-1175.
22. Truskinovsky AM. Hyperplasia and carcinoma in secretory endometrium: a diagnostic challenge. Int. J. Gynecol. Pathol. 2014;33(2): 107-113.
23. Wang T, Rohan TE, Gunter MJ, Xue X, Wactawski-Wende J, Rajpathak SN, Cushman M, Strickler HD, Kaplan RC, Wassertheil-Smoller S, Scherer PE. A prospective study of inflam-
mation markers and endometrial cancer risk in postmenopausal hormone nonusers. Cancer Epidemiol. Biomarkers Prev. 2011;20(5):971-977.
24. Witkiewicz AK, McConnell T, Potoczek M, Emmons RV, Kurman RJ. Increased natural killer cells and decreased regulatory T cells are seen in complex atypical endometrial hyperplasia and well-differentiated carcinoma treated with progestins. Hum. Pathol. 2010;41(1):26-32.
Демакова Наталья Александровна, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Академии биологии и биотехнологии.
Demakova Natalia Alexandrovna, Candidate of Biological Sciences, Senior Research Officer, Academy of Biology and Biotechnology.
Статья поступила в редакцию 10 ноября 2017 г.
