CC BY
121
)УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
Пирцхтлтвт X. Д.
Модернизация правового регулирования трансграничных договорных обязательств на примере РФ и ЕС
МОДЕРНИЗАЦИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРАНСГРАНИЧНЫХ ДОГОВОРНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ НА ПРИМЕРЕ РФ И ЕС
Аннотация. В современном международном частном праве имеет место модернизация правового регулирования отдельных институтов международного частного права. Данная тенденция затронула и институт трансграничных договорных обязательств. Общие тенденции в международном частном праве, такие как преобладание гибкости правового регулирования, стремление государств к гармонизации норм международного частного права, а порой и к унификации трансграничных правовых норм, повлекли за собой необходимость изменения право-вого регулирования трансграничных договорных обязательств как в России, так и в государствах — членах ЕС. Эволюция отдельных институтов международного частного права привела к сближению правового регулирования трансграничных внедоговорных обязательств с договорными обязательствами. В настоящее время специфика регулирования трансграничных договорных обязательств сводится к сочетанию как правового, так и неправового регулирования данного института международного частного права.
Ключевые слова: модернизация, унификация, гармонизация, неправо-вые регуляторы, международное частное право.
DOI: 10.17803/2311-5998.2016.28.12.111-116
Хатиа
Давидовна
ПИРЦХАЛАВА,
кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) khatia_pirtskhalava@mail.ru 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
KH. D. PIRTSKHALAVA
Candidate of Law, Senior Lecturer in Department of Private International Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL)
khatia_pirtskhalava@mail.ru 125993, Russia, Moscow, Sadovaya-Kudrinskaya Str, 9
MODERNIZATION OF THE LEGAL REGULATION OF CROSS-BORDER CONTRACTUAL OBLIGATIONS BY THE EXAMPLE OF RUSSIA AND THE EU
Review. In modern international private law we have the modernization of legal regulation of individual institutions of private international law. This trend affected the institution of cross-border contractual obligations. General trends in private international law, such as the prevalence of regulatory flexibility, the desire of the harmonization of rules of private international law, and sometimes to the unification of cross-border legal norms have led to the need for changes in the legal regulation of cross-border contractual obligations, both in Russia and in Member EU member States. The evolution of certain institutions of private international law led to the convergence of legal regulation of cross-border non-contractual obligations to treaty obligations. Currently, the specificity in the regulation of cross-border contractual obligations, reduced to a combination of both legal and not legal regulation of the institution of private international law. Keywords: modernization and unification, harmonization, non-legal regulators, private international law.
Ш m
A
4 □
"0
5 "0 s D s
X
НАУКИ
© Х. Д. Пирцхалава, 2016
>
УНИВЕРСИТЕТА
имени O.E. Кугафина(МГЮА)
В настоящее время под влиянием глобализации, эволюции права, имеет место совершенствование правового регулирования трансграничных договорных обязательств.
Необходимо отметить, тенденцию к возрастанию роли неправовых регуляторов в правовом регулировании трансграничных договорных обязательств. Так, например, использование Принципов УНИДРУА, lex mercatoria.
Как отмечает М. В. Мажорина, Принципы УНИДРУА, будучи международным сводом контрактного права, содержат в себе как традиционные, так и инновационные нормы и правила, адаптированные к быстро меняющейся реальности, а также имеющие опережающее значение1.
С. В. Николюкин отмечает особую роль Принципов УНИДРУА в системе унифицированных правил, поскольку они, по его мнению, способствуют эффективному развитию международной торговли, единообразному пониманию торговых обычаев участниками международных торговых отношений; обеспечению защиты против недобросовестной конкуренции; обеспечению свободы договора; соблюдению добросовестности в международной торговле, как в процессе переговоров, так и в период исполнения контракта; использованию в решениях международных коммерческих арбитражей и государственных судов2.
Как пишет Я. О. Алимова, Принципы УНИДРУА носят факультативный характер, поскольку их применение зависит от волеизъявления сторон, а также иногда от решения соответствующего правоприменительного органа3.
Всего за пять лет Принципы УНИДРУА применялись при вынесении более чем 30 решений Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате России (МКАС при ТПП РФ)4.
Интерес представляет тот факт, что часто Принципы УНИДРУА применялись в практике МКАС при ТПП РФ в целях толкования и восполнения как применимого национального законодательства, так и международных унифицированных документов, например: в деле № 111/2011 (решение от 3 февраля 2012 г.) состав арбитража применил Принципы УНИДРУА для толкования положений как Венской конвенции, так и применимого итальянского законодательства5.
В свою очередь, принятие новой редакции Инкотермс подчеркивает важность и актуальность ее применения судами на практике.
Кроме того, Инкотермс, безусловно, облегчает регулирование трансграничных договорных обязательств, но вопросы все равно остаются: например, применяется ли Инкотермс в качестве единственного регулятора или в качестве дополнения к применимому национальному праву?
Мажорина М. В. Современные тенденции развития права международной торговли // Журнал российского права. 2014. № 4. С. 128.
Николюкин С. В. Унификация правил международной купли-продажи (на примере Принципов УНИДРУА) // Юрист. 2014. № 4. С. 41.
Алимова Я. О. Доктринальные подходы к определению нормативной природы Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 // Пробелы российского законодательства. 2012. № 3. С. 71.
См.: Жильцов А. Н. Применение раздела VI части третьей ГК РФ в практике МКАС при ТПП РФ // Вестник международного коммерческого арбитража. 2012. № 2 (6). С. 228.
См.: Жильцов А. Н. Указ. соч. С. 231.
2
3
4
5
в
ЕСТНИК п„РЦхалава х. д.
УНИВЕРСИТЕТА Модернизация правового регулирования трансграничных ||3
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
договорных обязательств на примере РФ и ЕС
В России коллизионное регулирование трансграничных договорных обязательств закрепляется в разделе VI ГК РФ и предусматривает гибкий метод регулирования, что выражается в применении автономии воли сторон и принципа наиболее тесной связи.
Статья 1215 ГК РФ закрепляет вопросы, охватываемые в рамках договорного статута:
1) толкование договора;
2) права и обязанности сторон договора;
3) исполнение договора;
4) последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора;
5) прекращение договора;
6) последствия недействительности договора.
Федеральным законом от 30.09.2013 № 19-ФЗ6 были внесены изменения и ст. 1215 была дополнена п. 2: «Если иное не вытекает из закона, положения пункта 1 настоящей статьи не затрагивают, в частности, сферу действия права, подлежащего применению к вопросам, указанным в пункте 2 статьи 1202, статье 1205.1 и пункте 5 статьи 1217.1 настоящего Кодекса».
В случае отсутствия соглашения сторон трансграничной лизинговой сделки о праве, применимом к договорам поставки и лизинга отдельно, как справедливо отмечает А. В. Москвина, обязательственный статут определяется для сделки в целом и применим как к договору поставки, так и к договору лизинга, хотя данный факт не препятствует правоприменительному органу при необходимости прибегнуть к расщеплению договорного статута, переподчинив отделимую часть сделки иному правопорядку с учетом баланса интересов сторон сделки. Кроме того, по мнению автора, обязательственный статут трансграничной лизинговой сделки не охватывает вопросы вещных прав на объект лизинга, которые определяются по закону места нахождения объекта лизинга (lex rei sitae)7.
Следует отметить, что в правовом регулировании трансграничных договорных обязательств в Модельном ГК для стран СНГ заметна тенденция к гармонизации с нормами ГК РФ, регулирующими данный вид обязательств. Данный факт выражается в закреплении автономии воли сторон и принципа наиболее тесной связи. Так, в п. 3 ст. 1225 Модельного ГК стран СНГ закреплено: «К договорам, не перечисленным в пунктах 1—2 настоящей статьи, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве, применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания такого договора. При невозможности определить исполнение, имеющее решающее значение для содержания догово- Е ра, применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан»8. А
В рамках ЕС правовое регулирование трансграничных договорных обяза- □
тельств закрепляется в Регламенте ЕС от 17 июня 2008 г. »О праве, подлежащем применению к договорным обязательствам» («Рим I»).
СПС «КонсультантПлюс».
Москвина А. В. Трансграничный лизинг: правовое регулирование, проблемы квалификации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2014. С. 14.
Приложение к Информационному бюллетеню. Межпарламентская ассамблея государств — участников Содружества Независимых Государств. 1996. № 10. С. 80.
~0
б ~0
X m П
А □
НАУКИ'
12/2016
>
6
7
8
УНИВЕРСИТЕТА
имени O.E. Кугафина(МГЮА)
В статье 1 Регламента «Рим I» закреплена сфера ее применения — договорные обязательства в гражданской и торговой сфере. Необходимо отметить, что «Рим I» следует тем постулатам, которые закреплены в международном частном праве, это исключение применения обратной отсылки, ссылка на публичный порядок, множественность правовых систем. В целом правовое регулирование трансграничных договорных обязательств по Регламенту «Рим I» схоже с регулированием в государствах — членах ЕС, следовательно, речь может идти о гармонизации норм Регламента «Рим I» с нормами, например, ГК Испании, регулирующего данный вид обязательств.
Интерес представляет ст. 19 Регламента «Рим I», в которой дается определение термина «обычное место жительства». Так, под обычным местом жительства общества, ассоциации или юридического лица понимается место расположения их центральной администрации, а обычным местом жительства физического лица, действующего в ходе осуществления своей предпринимательской деятельности, является основное место осуществления им предпринимательской деятельности. В случае если договор заключен в ходе деятельности филиала, представительства или любого другого учреждения или если по договору обязательство подлежит исполнению этим филиалом, представительством или другим учреждением, то в качестве обычного места жительства признается место расположения этого филиала, представительства или любого другого учреждения9.
Важно, что обычное место жительства определяется на момент заключения договора.
Соответственно, вопрос квалификации актуален в отношении не только того или иного вида трансграничного обязательства, но и определенной коллизионной привязки.
Таким образом, общие тенденции в международном частном праве, а именно отход от жесткого коллизионного регулирования в пользу гибкого, прослеживаются и в отношении правового регулирования трансграничных договорных обязательств.
Интерес представляет Закон Бельгии 2004 г. «О кодексе международного частного права», который в вопросе регулирования трансграничных договорных обязательств отсылает к Конвенции о праве, применимом к контрактным обязательствам, 1980 г.:
«Если по делу правом не предусмотрено иного, то контрактные обязательства, которые исключены из сферы применения этой Конвенции, регулируются правом, которое подлежит применению в силу ее статей 3—14.
В свою очередь, применимое право к простым и переводным векселям определяется Конвенцией о разрешении некоторых коллизий законов в отношении простых и переводных векселей, заключенной в Женеве 7 июня 1930 г
Право, применимое к чекам, определяется Конвенцией о разрешении некоторых коллизий законов в отношении чеков, заключенной в Женеве 19 марта 1931 г. »10
Кодекс международного частного права Болгарии к трансграничным договорным обязательствам в качестве генеральной привязки закрепляет автономию воли сторон, но делает отсылку к обычаю: «если не договорено другое, считает-
9 URL: http://eulaw.edu.ru/documents/legislation/collision/dogovornoe.htm (дата обращения: 13.12.2016).
10 URL: https://pravo.hse.ru/intprilaw/doc/041801 (дата обращения: 13.12.2016).
в
ЕСТНИК п„РЦхалава х. д. л л к
УНИВЕРСИТЕТА Модернизация правового регулирования трансграничных ||5
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
договорных обязательств на примере РФ и ЕС
ся, что стороны приняли применение обычая, который им известен или должен быть известен и который широко известен в международной торговле и постоянно соблюдается сторонами по договорам этого же вида в соответственной области торговли»11. В случае если стороны не выбрали право, то применяется привязка наиболее тесной связи.
Раздел 7 Закона о международном частном праве Польши применительно к трансграничным договорным обязательствам отсылает непосредственно к Регламенту « Рим I». В Законе содержится отсылка к польскому праву, в случае если польское право предусматривает обязанность страхования: «Если право государства — участника Европейского экономического пространства, которое предусматривает обязанность страхования, предписывает применять к договору такого страхования собственное право, применяется это право.
За исключением случаев, урегулированных в Регламенте, упомянутом в ст. 28, выбор права государства, не являющегося участником Европейского экономического пространства, подлежащего применению к договору, который тесно связан с территорией как минимум одного государства-участника, не может иметь следствием лишение потребителя защиты, предоставляемой ему нормами польского права, имплементирующими директивы»12 (например, Директивы Совета Европейского Союза № 93/13/ЕЕС от 5 апреля 1993 г. «О несправедливых условиях в потребительских договорах»).
Соответственно, в качестве одной из особенностей как правового, так и неправового регулирования трансграничных договорных обязательств можно выделить:
— достижение единообразия в регулировании трансграничных договорных обязательств13;
— преимущество императивных норм в регулировании трансграничных договорных обязательств.
Таким образом, выделяются следующие особенности правового регулирования трансграничных договорных обязательств в России и ЕС:
— сочетание как универсального, так и регионального уровня регулирования трансграничных договорных обязательств (например, Венская конвенция 1980 г. и Регламент «Рим I»);
— сочетание коллизионного и материально-правового метода регулирования, например коллизионный метод: ГК РФ, ГК Испании, Модельный ГК стран СНГ и Регламент «Рим I»; материально-правовой: Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров, Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге и Конвенция УНИДРУА о международном факторинге; Ш
— преобладание коллизионного метода регулирования трансграничных до- А говорных обязательств; □
— сочетание как правового (например, в рамках раздела VI ГК РФ, Закона 3
__и
- "0
11 URL: https://pravo.hse.ru/intprilaw/doc/041801 (дата обращения: 13.12.2016).
12 URL: https://pravo.hse.ru/intprilaw/doc/041801 (дата обращения: 13.12.2016).
Так, в ст. 1.6 Принципов УНИДРУА закреплено: «При толковании настоящих Прин- ^
ципов надлежит учитывать их международный характер и цели, включая необхо- К
димость содействовать достижению единообразия в их применении» (см.: Принципы УНИДРУА // Закон. 1995. № 12).
□
НАУКИ'
12/2016
>
13
УНИВЕРСИТЕТА
имени O.E. Кугафина(МГЮА)
о международном частном праве Швейцарии), так и неправового метода регулирования (например, Принципы УНИДРУА, lex mercatoria);
— сочетание унификации и гармонизации, например, в качестве региональной унификации — в рамках СНГ Модельный ГК стран СНГ, а в рамках ЕС «Рим I» — гармонизация норм международного частного права РФ с нормами государств — членов ЕС конкретно с Регламентом «Рим I»;
— модернизация правового регулирования трансграничных договорных обязательств в странах, входящих в ЕС, под влиянием норм права ЕС, а именно в данном случае «Рим I»;
— расширение автономии воли сторон применительно к трансграничным договорным обязательствам, которое выражается в возможности закрепления в трансграничном договоре применимого права как для договора в целом, так и для отдельных его частей, а также неправовых регуляторов, таких как Принципы УНИДРУА и lex mercatoria, что, в свою очередь, отражает преобладание гибкости правового регулирования;
— тенденция к сближению правового регулирования трансграничных де-ликтных обязательств с договорными обязательствами, что выражается в расширении применения автономии воли сторон к деликтным обязательствам, а также в закреплении принципа наиболее тесной связи.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Алимова Я. О. Доктринальные подходы к определению нормативной природы Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 // Пробелы российского законодательства. — 2012. — № 3.
2. Жильцов А. Н. Применение раздела VI части третьей ГК РФ в практике МКАС при ТПП РФ // Вестник международного коммерческого арбитража. — 2012. — № 2 (6).
3. Мажорина М. В. Современные тенденции развития права международной торговли // Журнал российского права. — 2014. — № 4.
4. Москвина А.В, Трансграничный лизинг: правовое регулирование, проблемы квалификации : дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2014. — С. 14.
5. Николюкин С. В. Унификация правил международной купли-продажи (на примере Принципов УНИДРУА) // Юрист. — 2014. — № 4. — С. 41.
