CC BY
25
УДК 94 (5)
МИЛИТАРИЗАЦИЯ КУЛЬТУРЫ УПРАВЛЕНИЯ В КИТАЕ ПОСЛЕ СИНЬХАЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Б.М. Новиков1), В.Е. Цуканова2)
^Санкт-Петербургский государственный университет ^е-таН: bominov@gmail.com 2)е-таП: vatsu1997@inbox.ru
Статья посвящена исследованию проблем элитогенеза в новейшей истории Китая. Авторы исходят из точки зрения, согласно которой Синьхайская революция 1911 года порождает новую волну формирования кадрового состава всех этажей власти. К власти приходят милитаризированные группировки, в которых формируются новые механизмы рекрутирования элит, принципиально отличающиеся от традиционных. Постепенно формируется новая сила, до сих пор не игравшая большой роли в управлении государством - военный блок с возрастающей степенью участия в региональной политике страны. Милитаризация правящих кругов отвечала вызовам времени и необходимости стабилизировать власть в центре и на местах и породила процессы перепрофессионализации старой административной элиты, прежде тесно привязанной к конфуцианскому государству и духовной деятельности, в связи с чем интеллектуалы теряют политико-административный статус в китайском обществе, в дальнейшем не выходя за профессиональные рамки: науку, образование, литературу.
Ключевые слова: политические элиты, интеллектуальные элиты, модернизация, милитаризация, трансформация, культура управления, бюрократия.
Под политической элитой понимается доминирующий фактор политического процесса, немногочисленная группа, профессионально занимающуюся деятельностью в сфере власти и управления государством, концентрирующая в своих руках высшие властные и управленческие прерогативы в обществе и определяющая пути и формы политического развития1.
В общественной системе императорского Китая можно выделить несколько страт, которые являлись элитарными. Первая по степени близости к императору -«элиты по крови», вторая - ставшие элитами за выслугу, получившие от правителя титулы и должности, и третья - чиновно-бюрократическая2. Последняя являлась наиболее базовой и формировалась в соответствии с системой классического конфуцианского воспитания и образования и была рассчитана на формирование определенного типа личности, эрудита, высококлассного специалиста в области традиционной китайской культуры, воплощающего в себе базовые идеалы конфуцианской доктрины, а именно - человеколюбие, почтительность, следование собственному долгу перед обществом, преданность, заботу о народе, прилежание в учении. Такие люди, пройдя через систему государственных экзаменов, становились частью государственной машины и были непосредственно задействованы в системе
1 Усова Ю.В. Особенности формирования элиты в современном политическом пространстве // Теория и практика общественного развития. 2013. №4. С. 209.
2 Непомнин О.Е. История Китая: эпоха Цин. XVII - начало XX в. М.: Восточная литература, 2005. С. 226.
управления. Этот механизм существовал слаженно на протяжении нескольких сотен лет, отвечая запросам времени и формируя элитарный аппарат управленцев-интеллектуалов .
К концу XIX века под агрессивным воздействием западных держав в Китае назрел серьезный социально-культурный кризис. Обладая инновационным потенциалом, западная культура, стимулируя изменения в традиционном способе мышления китайцев, способствовала осознанию ими необходимости модернизации, которая развивалась не под воздействием самостоятельно протекавших в обществе процессов, а в результате давления западных держав3. Китай взял курс на разрешение назревших проблем, наиболее актуальной из которых, на наш взгляд, являлась проблема рекрутирования элит в условиях социокультурной трансформации китайского общества.
Способность китайских элит к синтезу традиции и инноваций в рамках стратегии общественного развития могла бы стать существенным фактором успеха китайской модели модернизации. Однако в условиях системного кризиса рубежа Х1Х-ХХ веков реформы оказались неэффективными, поскольку национальная буржуазия, являвшаяся социальной базой движения, не предполагала каких-либо кардинальных изменений в государственном устройстве страны, а, значит, не планировала создание новых социальных лифтов, которые могли бы способствовать обновлению элит.
Поскольку традиционная система рекрутирования элит была самым тесным образом связана с системой образования, вторая половина - последняя четверть XIX века ознаменовалась поисками ответа на вопрос о том, как адаптировать систему конфуцианского образования и максимально приблизить ее к западным стандартам. Пытаясь ответить на вызовы современности, китайские интеллектуалы обосновывали необходимость корректирования подхода к образованию как инструменту элитогенеза. Они указывали на важность практических умений в управлении, настаивали на реорганизации школ и реформировании преподаваемых дисциплин. Так, Чжан Чжидун, один из виднейших деятелей эпохи, предлагал свое видение выстраивания системы школьного и высшего образования, адаптации экзаменов к складывающейся обстановке. Сохранение опоры на существующую систему конфуцианских ценностей при условии радикального изменения изучаемых дисциплин на естественно-научные и западно-ориентированные должно было содействовать формированию нового чиновничье-бюрократического аппарата, способного вывести Китай из кризиса. В течение XIX столетия на территории Китая, в особенности, в приморских городах, был создан целый ряд учебных заведений, где изучался широчайший набор новых для Китая дисциплин. Однако, преобразованиями на местах занималось местное руководство, в той мере, в которой эти преобразования понимало. В связи с этим, означенные меры носили половинчатый характер в силу отсутствия достаточного количества квалифицированных педагогов из-за рубежа и, в особенности, китайских кадров.
Бессистемность и непоследовательность цинской администрации в преобразовательной деятельности не позволили исправить ситуацию ни в столице, ни в провинции. Поэтому вопрос реформирования системы управленческих кадров приобрел особую остроту и требовал принципиального разрешения.
3 Романова Г.Н. «Открытие» Китая капиталистическим миром и начало процесса модернизации страны (вторая половина XIX века) // Проблемы Дальнего Востока. 2019. № 2. С. 137.
В 1911 году в истории Китая произошло событие, разделившее пятитысячелетнюю историю государства на «до» и «после» - Синьхайская революция, завершившая императорский период истории страны и поставившая ее в рамки нового, непривычного для нее формата существования - в статусе Китайской республики. «Гладкого» перехода не получилось - вплоть до основания КНР в 1949 году страна находилась в перманентном состоянии Гражданской войны и внутриполитической раздробленности. Страна была «расколота» на Север и Юг, где сосуществовали силы разной политической ориентации. Одни были настроены на восстановление империи (Юань Шикай и его сподвижники), другие - на удовлетворение личных амбиций и совместное с западными державами обладание верховной властью (крупнейшие милитаристские клики Севера). На Юге складывалась республика, базирующаяся на «трёх народных принципах» Сунь Ятсена. На Юге находилось республиканское правительство, на Севере - Парламент. Одни силы вытесняли другие, но в конечном счете Народная партия Гоминьдан смогла взять верх и объединить Китай под своим началом.
В условиях модернизации и столкновения с Западом, идея конституционного правления, активно распространявшаяся китайскими реформаторами, находила отклик среди китайских мыслителей, пытавшихся адаптировать ее к реалиям страны. Различные политические партии и группы интеллектуалов изучали и брали на вооружение идею принятия конституции и ее функционирования в условиях страны, которая не имела подобного опыта. Эти процессы, несомненно, способствовали успехам Синьхайской революции4. Революционная волна захватывала все большее количество населения, в число восставших постепенно входили крестьяне, ремесленники, члены тайных обществ и студенты. Так, уже в воспоминаниях самого Мао Цзэдуна, в то время ученика средней школы в г. Хунань, которому в годы Синьхайской революции было около 18 лет, видно, что он обращает пристальное внимание на действия рабочих и солдат. По его воспоминаниям, именно молодежь и вооруженные отряды принимали наиболее активное участие в военных действиях, была создана даже студенческая армия. Уже в то время Мао понимал роль военного фактора в развитии революционных действий5.
Однако Мао Цзэдун был далеко не единственным человеком, осознавшим необходимость наличия армии. Именно армия, вооруженные силы и контролирующие их генералы - все это в совокупности с региональным милитаризмом и разделением территории Китая на независимые военно-политические региональные формирования стало характерной чертой первых двух десятилетий существования Китайской республики. И вопрос становления регионального милитаризма и его элит, функционирования его системных структур, его «вызревания» в осколках «бывшей» бюрократической империи является ключевым для понимания социальных процессов рассматриваемого периода.
В древнем и средневековом Китае гражданская служба считалась гораздо почетнее военной. Более того, армия всегда была поставлена в подчинение высшему гражданскому руководству и являлась скорее частью бюрократического аппарата, нежели равноправным государственным институтом. Китайская традиция всегда исходила из идеи «единственности», «неделимости» и «центральности» собственного государства (Чжунго), поэтому и основная государственная задача осмысливалась с
4 История Китая с древнейших времен до начала 21 века: в 10 т. / глав. ред. С.Л. Тихвинский / Т. 7: Китайская республика (1912-1949 гг.) / отв. ред. Н.Л. Мамаева. М.: Наука, Восточная литература, 2013. С. 17.
5 Там же. С. 25.
позиций внутреннего устроения и управления огромной территорией, а не как внешняя экспансия. Именно поэтому, несмотря на то, что приграничные военные столкновения были частым явлением в истории Китая, нельзя сказать, что они составляли ключевую часть политики и мировидения страны. Конечно, в китайской истории были периоды, когда реальная власть находилась в руках военных, но это имело место либо во время смут, предшествующих приходу новой династии к власти, либо сразу после них. Со стабилизацией ситуации многовековые принципы классической конфуцианской государственности брали свое6. Для китайского бюрократического феодализма была характерна заниженная роль армии в государственных делах.
Как объяснить тот факт, что после революций 1911-1913 гг., движения в защиту республики 1916 гг. происходят процессы, не столь характерные для китайского общества - милитаризация власти, замена маньчжурских правителей и старых императорских сановников генералитетом? Эти процессы вызваны общим ослаблением государственной системы, центральной власти, постепенный переход ее фискальных и контрольных функций в руки укреплявшихся местных сил - в подобных кризисных условиях на первый план не могли не выйти военные7. Возникший на развалинах павшего под ударами республиканской революции цинского режима, милитаризм являлся непосредственным носителем политической власти в стране. Фактически, к нему перешла от свергнутой династии функция высшей власти .
Так, постепенно ослабевало традиционное пренебрежение к военным, чему способствовали отмена в 1905 году средневековой экзаменационной системы на звание шэньши, а также учреждение многих военных школ и училищ9. Необходимо было заполнить вакуум централизации и силы, сформировавшийся после свержения монархии, которая цементировала всю общественную систему и являлась гарантом стабильности и процветания. Кроме того, только что вступившая в фазу социальной модернизации страна требовала чрезвычайных мер политического контроля. Подобную роль могла играть только армия, и важнейшим регулятором трансформируемого общества стал военно-силовой фактор. И такого рода милитаризация государственности превратила китайский госаппарат из чиновничье-гражданского в военно-бюрократическую машину. Военщина частично замещала правящие верхи старого шэньшийско-бюрократического государства. Например, если в 1912 году штатские чиновники правили семью провинциями, то в 1913-1917 гг. только одной-двумя. Армия из чисто служебного инструмента поднялась до статуса правящего субъекта. Старый чиновничий аппарат частично сращивался с новым офицерством, что способствовало бюрократизации военной элиты10.
6 Волков С. Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке / С.В. Волков. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. С. 139.
7 Предысторию выхода военных (цзюньфа) на руководящие позиции необходимо искать еще в XIX столетии. Армия становится особой по отношению к гражданской власти силой уже после 1895 года с созданием «армии европейского образца» (Бэйянской) под началом Юань Шикая - «отца» китайского милитаризма. Эта структура стала поворотной в судьбе китайской армии и обеспечивала государство более-менее современной армией с высокой выучкой и дисциплиной.
8 Ефимов Г.В. Сунь Ятсен. Поиск пути 1914-1922 г. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1981. С. 48.
9 Непомнин О.Е. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох / О.Е. Непомнин, В.Б. Меньшиков. М.: Восточная литература, 1999. С. 207-208.
10 Там же. С. 208.
Для ответа на вопрос о том, как именно формировались элиты новой, милитаризированной военной машины, важно понимать, что милитаристская среда была синтезом не только всех сословий, но и всех видов образования. Наряду с классическим конфуцианским образованием одни генералы получили чисто современную военную подготовку в Японии (в частности, в Токийской императорской военной академии), другие - с примесью традиционного начала - в Бэйянском военном училище (г. Тяньцзинь) или Баодинской военной академии, образование третьих, проходивших подготовку в провинциальных военных школах Китая, представляло собой еще большую смесь старых и новых идей. Остальные две трети милитаристов были полуграмотными или совершенно неграмотными, не имевшими ни специальной военной, ни гражданской подготовки11.
Подавляющая часть бэйянских милитаристов, воспитанных в армии нового образца Юань Шикая и получивших современное военное образование оставались рьяными приверженцами конфуцианства. Так, являясь преемниками старой китайской бюрократии, начиная от Ли Хунчжана и самого «отца» китайского милитаризма Юань Шикая, многие представители военно-политических группировок исповедовали конфуцианскую идеологию, однако в то же время им были не чужды и современные идеи12. В этом заключается уникальность рассматриваемого периода -старая и новая система сочетались в единое целое, в известной степени дополняя друг друга. Например, генерал У Пэйфу (1887-1939) получил начальное образование в частной школе, с 14 лет начал работать, а в свободное время брал уроки классического образования. В 23 года сдал экзамен и получил ученую степень сюцая, дававшую возможность начать карьеру чиновника, однако предпочел ей военную службу и пошел в армию солдатом. Военное образование получил в учебных заведениях бэйянской армии, в 43 года стал непосредственным подчиненным Цао Куня, командира дивизии, лидера чжилийской группировки после смерти Фэн Гочжана13. У Пэйфу был убежденным конфуцианцем, не сомневающимся в том, что конфуцианская традиция является уникальной основой китайского государства. Отмену конфуцианства как государственной религии после образования республики он считал главной причиной «великого хаоса» в стране14.
Стоит обратить внимание на то, что подобным взглядам на конфуцианскую идеологию, несмотря на наличие современного военного образования, были привержены и другие представители китайского милитаризма. Так, глава мукденской клики Чжан Цзолинь объявил сбор средств в северо-восточных провинциях на сооружение храма-памятника Конфуцию, который был открыт его сыном Чжан Сюэляном в Харбине в 1929 г. Шаньдунский военный губернатор Чжан Цзунчан организовал издание 13 канонических книг конфуцианства. Лидеры милитаристов считали, что республиканская конфуцианская идеология обеспечит целостность страны, если ее положить в основу образования и воздействия на общество15.
Биография самого Чан Кайши - ярчайшей пример «синтеза» древнего конфуцианского мира и новых течений. С раннего детства он обучался в частной деревенской школе, а позднее стал изучать традиционное конфуцианское
11 Непомнин О.Е. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох / О.Е. Непомнин, В.Б. Меньшиков. М.: Восточная литература, 1999. С. 219.
12 Каретина Г.С. Идейно-политическая ориентация представителей китайского милитаризма 10-20-х гг. XX в. // Вестник ДВО РАН. 2001. №1. С. 41.
13 Там же. С. 51.
14 Там же. С. 52.
15 Там же. С. 52-53.
Четверокнижие - «Сышу», некоторые классические каноны, а также Книгу древней поэзии «Гу вэнь цы»)16. К 12 годам он сменил школу и приобщился к традиционному стихосложению. После свадьбы 14-летний Чан Кайши стал готовиться к сдаче экзаменов на ученую степень, но в 1903 году провалился. Далее он проходит обучение в недавно открытой школе уездного города Фэнхуа, где преподавали не только классику, но и такие дисциплины, как арифметику и английский язык. В 1905 году переезжает в Нинбо, где обучается в новой школе «Золотая стрела», основанной Гу Цинлянем, образованным человеком, выпускником Иокогамского педагогического института, недавно вернувшимся из Японии. В «Золотой стреле» Чан Кайши осознал роль армии и вооруженных сил, а также значение фактора модернизации в развитии страны и кардинальном переустройстве общества. И именно в «нинбоский период» Чан Кайши принял решение об обучении за рубежом, в Японии. Уже в начале следующего, 1906 года в рамках подготовки к поступлению, и в том же году он уезжает в Страну восходящего солнца для обучения в военной академии17.
Многие шэньши стали помощниками генералов, личными секретарями и консультантами при малограмотных или неграмотных милитаристах. Эти «старые» шэньши, безразлично или враждебно настроенные к современным идеям и новациям, стали неотъемлемым компонентом генеральского политического синтеза, зачастую весьма реакционного толка.
Влияние подобного рода синтеза сказывалось на режиме. За счет того, что милитаристские лидеры все же получали образование за рубежом, приобщаясь к западному образу мысли, эволюция элит сопровождалась ростом и обновлением управленческих кадров и госаппарата. Выходцы из армейской среды постепенно вытесняли штатских, выходцы из низших сословий (являвшиеся офицерами и выпускниками военных училищ) теснили «старых» шэньши, лица с современным образованием (синьшэнь - «новые шэньши») - обладателей традиционных учебных степеней. Протеже новых милитаристов вытесняли представителей старых шэньшийско-бюрократических кругов. Так, по новым правилам 1913 года, на экзаменах для замещения чиновничьих должностей требовалось не старое конфуцианское образование, а хотя бы поверхностное знание современных дисциплин и прикладных навыков управления. Быстро продвигались по службе
«новые шэньши», получившие подготовку как в самом Китае, так и за его
18
пределами .
Обозначенные нами явления очень хорошо отражены и в составах кабинета министров, сменявших друг друга в Пекине с 1920 по 1928 гг. Около половины министров имели традиционное, и половина - современное образование, полученное, главным образом, в Японии, а также в Европе и США; часто одно и то же лицо имело 2 вида образования. Почти 15% министров окончили военные академии, свыше 60% жили или бывали за границей. Большинство в прошлом являлись цинскими чиновниками. Около 20% вышли из военной верхушки старого режима. Некоторые представители бюрократии «нового типа» имели финансовый или предпринимательский опыт, а также юридическую подготовку. Среди министров
16 Панцов А.В. «Твердый, как камень». Детские и юношеские годы Чан Кайши // Проблемы Дальнего Востока. 2016. №2. С. 138.
17 Там же. С. 142.
18 Непомнин О.Е., Меньшиков В.Б. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох. М.: Восточная литература, 1999. С. 62.
также были и представители новой интеллигенции - президенты колледжей и профессора, редакторы, журналисты, медики19.
Поскольку милитаристские клики - это военно-политические образования, силу которых составляла армия, они выступали гарантами сохранения существующей системы социально-экономических порядков и политической власти в руках ее традиционных носителей (за исключением устраненной маньчжурской верхушки). Они вышли из феодальной среды и были политическими выразителями интересов феодальных и полуфеодальных элементов, а также наиболее консервативных кругов молодой буржуазии Северного Китая20.
Таким образом, после Синьхайской революции необходимо отметить развитие явлений, кардинально новых для Китая - усиление роли военного блока и принятие им активного участия во внутренней и внешней политике страны. В государстве, где гражданская служба ранее ставилась превыше любого другого вида деятельности, концентрация высшей власти в руках военных, имевших армии нового, западного образца и собственную зону влияния была явлением необычным, но обусловленным складывающейся в стране обстановкой. Милитаризация правящих кругов отвечала вызовам времени и необходимости стабилизировать власть в центре и на местах. В новых внутри- и внешнеполитических условиях логичным был и новый механизм формирования элит - требования времени к правящим кругам были иными. Поэтому большая часть новых управленцев - лидеров крупных бэйянских милитаристских клик становились выпускниками крупнейших военных академий и училищ в стране и за ее пределами, в основном, в Японии и США. Однако в то же время они получали и традиционное классическое образование. В правящем аппарате также находилось большое количество «старых» шэньши позднецинского периода, которые были необходимы как гаранты стабильности в переходный период.
Список литературы
1.Волков С.В. Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке / С.В. Волков. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. 312 с.
2.Ефимов Г.В. Сунь Ятсен. Поиск пути 1914-1922 г. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1981. 243 с.
3.История Китая с древнейших времен до начала 21 века: в 10 т. / глав. ред. С.Л. Тихвинский / Т. 7: Китайская республика (1912-1949 гг.) / отв. ред. Н.Л. Мамаева. М.: Наука, Восточная литература, 2013. 886 с.
4.Каретина Г.С. Идейно-политическая ориентация представителей китайского милитаризма 10-20-х гг. XX в. // Вестник ДВО РАН. 2001. №1. С. 46-53.
5.Непомнин О.Е. История Китая: эпоха Цин. XVII - начало XX в. М.: Восточная литература, 2005.
6.Непомнин О.Е., Меньшиков В.Б. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох. М.: Восточная литература, 1999.
7.Панцов А.В. «Твердый, как камень». Детские и юношеские годы Чан Кайши // Проблемы Дальнего Востока. 2016. № 2. URL: https://www.libnauka.ru/journal/problemyi-dalnego-vostoka/vypusk-2-2016-problemy-dalnego-vostoka/tverdyy-kak-kamen-detskie-i-yunosheskie-gody-chan-kayshi-problemy-dalnego-vostoka/ (дата обращения: 15.05.2019).
8.Романова Г.Н. «Открытие» Китая капиталистическим миром и начало процесса модернизации страны (вторая половина XIX века) / Г.Н. Романова // Проблемы Дальнего Востока. 2019. № 2. С. 136143.
19 Непомнин О.Е. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох / О.Е. Непомнин, В.Б. Меньшиков. М.: Восточная литература, 1999. С. 62.
20 Ефимов Г.В. Сунь Ятсен. Поиск пути 1914-1922 г. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1981. С. 60.
9.Усова Ю.В. Особенности формирования элиты в современном политическом пространстве // Теория и практика общественного развития. 2013. №4. С. 209-212.
MILITARIZATION OF THE GOVERNMENT CULTURE IN CHINA AFTER THE XINHAI REVOLUTION
B.M. Novikov1), V.E. Tsukanova2)
1,2)Saint Petersburg State University
1)e-mail: bominov@gmail.com
2)e-mail: vatsu1997@inbox.ru
The article is devoted to the study of the problems of elitogenesis in the modern history of China. The authors proceed from the point of view that the Xinhai revolution of 1911 generates a new wave of forming personnel at all levels of goverment. Militarized groups are coming to power, in which new mechanisms for recruiting elites, fundamentally different from the traditional ones, are being formed. Gradually, a new force is emerging, which has not played a large role in the governance of the state - a military bloc with an increasing degree of participation in the regional policy of the country. The militarization of the ruling circles responded to the challenges of the time and to the need of stabilizing power in the center and at the local level. It gave rise to the processes of re-professionalization of the old administrative elite, previously tied closely to the Confucian state and spiritual activity, in connection with which intellectuals lost their political and administrative status in Chinese society. And in future they could not go beyond the professional frameworks of science, education, and literature.
Keywords: political elites, intellectual elites, modernization, militarization, transformation, management culture, bureaucracy.
