CC BY
381
УДК 81 М.Г. Лебедько, С.М. Дударёнок*
МИГРАЦИЯ КАК ПРОЦЕСС МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ: РАЗВИТИЕ ВЗАИМОПОНИМАНИЯ КОНТАКТИРУЮЩИХ КУЛЬТУР
В представленной статье миграция рассматривается как процесс межкультурной коммуникации, часто приводящий к коммуникативным неудачам в силу различий между контактирующими культурами. Несмотря на разработанность темы миграции, роль её противоречива; высказывания полярны; оценки крайне разнотипны. Незнание типов контактирующих культур приводит к конфликтам культур, часто с тяжёлыми последствиями. Проблематика культурной составляющей миграционных процессов находится все еще в зачаточном состоянии, но именно она является основой понимания в межкультурной коммуникации.
Ключевые слова: миграция, межкультурная коммуникация, коммуникативная неудача, критические инциденты.
Migration as a process of intercultural communication: Development of mutual understanding of contacting cultures. MARIA G. LEBEDKO (Far Eastern Federal University, Vladivostok). SVETLANA M. DUDARENOK (Far Eastern Federal University, Vladivostok).
The submitted article explores migration as a process of intercultural communication, often leading to communicative failures due to differences between contacting cultures. Despite multiple studies of the theme “migration,” its role is contradictory; statements are ambivalent; evaluations are extremely divergent. Lack of knowledge of cultural types leads contacting cultures to cultural conflicts, which very often entails severe consequences. Problems of cultural constituents in migration processes are still in embryo, but it is exactly the cultural constituents that are basic for understanding in intercultural communication.
Key word: migration, intercultural communication, communicative failure, critical incidents.
В последнее время проблемам миграции уделяется довольно большое внимание в научной литературе. В одной из статей заявлено: «В теме миграции сегодня не засветился разве что только ленивый...»
[8]. Действительно, в литературе описаны разнообразные типы миграции, включающие безвозвратную; временно-постоянную; сезонную; маятниковую; вынужденную ( в т. ч. работорговлю, трафик людей, этническую чистку и т. д.); периодическую; циклическую; и т. д. Разработаны законы миграции, выделены миграционные модели, выявлены факторы, вызывающие миграцию (экономические, политические, факторы, связанные с окружающей средой) [8] и др.
Оценка роли миграции неоднозначна и противоречива. Среди положительных факторов называют экономический рост страны иммиграции (преобладающая точка зрения), смешение населения, гомогенный рынок, продажу единых товаров известных брендов по всему миру и обмен культурным опытом. Высказывалось также мнение, что процесс глобализации, вызвавший транскультурную миграцию, способствовал уменьшению культурного разнообразия и тем самым снизил вероятность конфликтов и непонимания при общении иммигрантов и коренного населения [15]. К отрицательным аспектам относят разрушающее влияние на инфраструктуру и социальную сферу, отток трудовых ресурсов из регионов
*ЛЕБЕДЬКО Мария Григорьевна, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации Дальневосточного федерального университета, Владивосток.
E-mail: mlebedko@yandex.ru
ДУДАРЁНОК Светлана Михайловна, доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры отечественной истории и архивоведения Дальневосточного федерального университета, Владивосток.
E-mail: dudarenok.sv@dvfu.ru © Лебедько М.Г., С.М. Дударёнок, 2013
и др. Среди отрицательных последствий также отмечается старение населения принимающей страны (поскольку иммигрируют молодые трудоспособные люди и вытесняют приближающихся к пожилому возрасту людей), что в свою очередь может вызвать экономический кризис. Смешение различных культур и рас вызывает напряженность в обществе, что ведет к конфликту культур, расизму, расовой дискриминации и другим последствиям [2].
Если экономические, юридические, политические и демографические проблемы интенсивно изучаются, то проблема культурной составляющей миграционных процессов находится все еще в зачаточном состоянии, несмотря на настоятельную необходимость дальнейшего исследования. Цель статьи заключается в исследовании миграции как процесса межкультурной коммуникации. Миграция много раз в истории изменяла мир до неузнаваемости (достаточно вспомнить падение Западно-Римской империи под натиском варварских племен; изменения, коснувшиеся коренного населения Америки и Австралии в связи с колонизацией, и т. д.). Все известные в истории завоевания и любые транскультурные миграции являлись и являются также и процессами межкультурной коммуникации. Иными словами, проблемы, связанные с коммуникацией при контакте культур, вечны, они волновали человечество с незапамятных времен [6 c. 5; 7, c. 23].
Много усилий прикладывается со стороны мирового сообщества ученых, занимающихся проблемами межкультурной коммуникации: разработаны специальные тренинги, культурные ассимиляторы, ролевые игры, кейс-метод, симуляция и т. д. Однако почему же конфликты продолжаются в условиях глобализации и обширной миграции? Что происходит при контакте культур? Дело в том, что коммуникативные неудачи обусловлены естественными аспектами культуры и познания. На первый взгляд может показаться, что теоретические рассуждения далеки от конкретных вопросов миграции, требующих незамедлительного решения. Но решить конфликтные вопросы без должного культурологического понимания процессов межкультурной коммуникации нельзя. Назовем только несколько фундаментальных составляющих. Непонимание в процессе межкультурной коммуникации, можно сказать, «запрограммировано» естественными факторами: ин-герентными типологическими характеристиками самой культуры (этноцентризмом прежде всего), наличием со-культур, субкультур и идиокультур и другими составляющими культуры. Непонимание также связано с естественными когнитивными процессами (концептуализацией, категоризацией, сте-
реотипизацией, асимметричным восприятием и др.), приводящими к коммуникативным неудачам разного уровня, начиная с когнитивного замешательства, когнитивного диссонанса и заканчивая серьезными межэтническими конфликтами.
Дело в том, что немногие мигранты и ответственные за принятие мигрантов чиновники задумываются о культурологической основе многочисленных конфликтов. Следует разобраться с основными понятиями. Важно обратить внимание на термин «культура», парадокс в определении которой заключается в её фундаментальности, сверхупотребительности и многомерности и, в то же время, исключительной аморфности, расплывчатости, сложности, неуловимости. Никакой список определений культуры не будет исчерпывающим и представительным. Известна попытка найти общий знаменатель для многочисленных определений культуры (более 160), которая не увенчалась успехом. Иногда культура рассматривается как процесс картографирования, категоризации и интерпретации опыта, а средством организации и интерпретации окружающего мира является то, что разделяется большинством членов общества (убеждения, установки, ценности и т. д.). Иными словами, под культурой мы понимаем обыденную культуру, так называемую культуру с «маленькой буквы», содержание которой прекрасно раскрыто русским философом И.А. Ильиным: «Покажи мне, как ты веруешь и молишься, как проявляются у тебя доброта, геройство, чувство чести и долга, как ты поешь, пляшешь и читаешь стихи; что ты называешь «знать» и «понимать», как ты любишь свою семью; кто твои любимые вожди, гении и пророки,
- скажи мне все это, и я скажу тебе, какой нации ты сын» [3, с. 237].
Большую значимость приобретает при межкуль-турном взаимодействии идиокультура, поскольку общение всегда происходит на межличностном уровне.|Под идиокультурой мы понимаем совокупность культурных и когнитивных особенностей, отражающих индивидуальное варьирование в коммуникативном поведении языковой личности. Иди-окультура обладает всеми базовыми категориями культуры, но на личностном уровне наблюдается существование установок и убеждений, отличных от магистральной культуры. Однако идиокульту-ра более адаптивна, чем культура, что объясняется её структурной иерархической принадлежностью к культуре, поскольку находится в гипонимических отношениях. Иными словами, идиокультура является неотъемлемой частью культуры. Идиокультура погружена в контекст культуры, легко адаптируется к субкультуре, со-культуре или культуре данного со-
циума. Идиокультура покрывает не только поведенческие особенности, но и все другие, связанные с познанием, обработкой, хранением и извлечением культурной информации. Существование значительных расхождений на межличностном уровне, их влияние на поведение и другие культурные проявления послужили основанием для введения данного термина. На личностном уровне проявляются как индивидуальные, так и коллективные социально-психологические установки. Кроме того, данный термин отражает содержание идиокультуры как гипонима культуры. Итак, идиокультура - это совокупность особых культурных черт, свойственных языковой личности [5].
Значительную роль в контакте культур и восприятии друг друга играет ценностная составляющая культуры. Ценности представляют собой когнитивную структуру, результат познавательной деятельности с последующей оценкой отношения субъекта к объекту, т. е. ценность - это аксиологический концепт особого рода, репрезентированный вербально и невербально. Существуют различные толкования понятия «акси-осфера», но методологически наиболее близко нам определение философа М.С. Кагана: «.. .аксиосфера представляет собой не простую совокупность, соседство, рядоположенность тех или иных ценностей, непонятно почему образовавшихся, а их целокупность
- закономерно сложившуюся в истории культуры систему конкретных форм ценностного отношения человека к миру» [4, с. 5]. Следует согласиться с автором, призывающим рассматривать не саму ценность и не ценностную оценку (отнесение к ценности), а целостное ценностное отношение, «полюсами» которого являются ценность и оценка. Итак, ценность выражает субъектно-объектные отношения, зафиксированные в человеческом сознании. Ценности принимают отчетливые формы в различных культурах, они имеют тенденцию к сохранению во времени, но в то же время они не являются «случайным продуктом конфликтующих желаний человека» [12, c. 20].
Ценности кладутся в основу типологии культур. Известна ценностная ориентация культур Дж. Хофстеде, теория «четырех измерений» (введено также и пятое измерение): дистанция власти, т. е. степень неравенства в распределении власти на различных организационных уровнях, а также степень принятия неравенства в распределении власти в качестве нормы членами организации, обладающими меньшей властью; терпимость к неопределенности (uncertainty avoidance), т. е. отношение к структуре организации и принятым правилам, иными словами, поведение членов общества в нештатных, неструктурированных ситуациях; дифференциация полов (masculinity vs. femininity), т. е. ориентация на доминирующие «мужские» или «жен-
ские» жизненные ценности. К «мужским» относятся стремление к успеху, конкурентность, самоутверждение, к «женским» - солидарность, забота о слабых, близкие межличностные отношения и др.;1противопо-ставление по линии «индивидуализм - коллективизм», т. е. степень желания членов общества действовать в одиночку или же в группе, что говорит об ориентации культуры на взаимоотношения или ориентации на выполнение задачи [11, c. 81-86].
Большую роль в общении между участниками, принадлежащими к разным культурам, играет вербальный стиль, понимаемый как тональное окрашивание, придаваемое речи, тональность чувств [14]. Тон голоса, интенция говорящего и вербальное содержание отражают наш способ говорения, наш вербальный стиль, который, в свою очередь, отражает наши культурные и личные ценности и чувства. Вербальный стиль сообщает, «как» сообщение должно быть интерпретировано. Вербальный стиль включает несколько модусов, выделяемых на основе принадлежности культуры к низкоконтекстной или высоконтекстной коммуникации. Коммуникативные модели прямого вербального модуса связаны с низкоконтекстной коммуникацией. В низкоконтекстных типах культур большая часть сообщения выражена эксплицитно в кодированной форме.
Решение вопросов ведет к своего рода переговорам. Поскольку не существует строгих правил, люди должны принять решение ad hoc; низкоконтекстная коммуникация показывает, как выражены интенции и значения через эксплицитные вербальные сообщения. Прямой разговор, невербальная безотлагательность (nonverbal immediacy), ценности, ориентированные на отправителя: т. е. отправитель отвечает за четкость и убедительность сообщения, которое получатель может легко декодировать. Коммуникативные модели непрямого вербального модуса соотносятся с высококонтекстной коммуникацией. В высококонтекстных типах коммуникации (культурах) большая часть сообщения выражена имплицитно в кодированной форме. Самоуничижительный разговор, невербальные тонкости, ценности, ориентированные на получателя / интерпретатора: получатель / интерпретатор берет на себя ответственность декодировать скрытые или контекстуальные значения сообщения [14].
Трудно в рамках данной статьи привести все понятия, играющие огромную роль в межкультурной коммуникации, ограничимся приведенными выше и перейдем к анализу критических инцидентов, на материале которых можно увидеть взаимодействие контактирующих культур.
Рассматриваемый ниже критический инцидент имел место на одной из первых международных конференций в тогда еще закрытом городе Дальнего
Востока, участниками которых были министр иностранных дел СССР, политологи высокого ранга, руководители крупных исследовательских институтов из СССР и зарубежных стран (в основном из США). Предполагалось, что председателями секционных заседаний будут по очереди российские и американские участники этого важного форума.
Скрипт ситуации № 1
В один из дней форума председателем секции был известный американский политолог, который по установленному регламенту отвел каждому из участников 20 минут на доклад. Русский докладчик, также известный политолог, потратил почти все отведенное время на чтение введения. Как только он перешел к основной части своего доклада, к своему удивлению он услышал голос американского председателя секции: “I hate to interrupt you but your time is up.” Что означало завершение доклада, к содержанию которого русский докладчик не успел приступить. Русский докладчик (и, кстати, все присутствующие русские) был шокирован, требуя дополнительного времени, говоря, «Как вы смеете прерывать докладчика? Я не успел ни слова сказать о важных вещах. Я требую дополнительного времени». Русские участники шумно поддержали докладчика, требуя предоставить дополнительное время. Но американский председатель секции был непреклонен: “No way, just stop and pass the mike over to the next speaker!” Русский докладчик продолжил чтение своего доклада, но американский председатель выключил микрофон.
Из данного скрипта ситуации можно выявить, что в процессе межкультурной коммуникации имел место конфликт культур. Русский коммуникант был разгневан, считая американского коллегу грубым. Он возмущался «этими американцами», которые вели себя так, как будто бы они могут диктовать здесь свои условия, устанавливать свои правила и вообще командовать здесь. Американский коммуникант был так же возмущен поведением русского коллеги и посчитал русских грубыми и невоспитанными, потому что «эти русские» игнорировали всех других участников форума и смели посягнуть на их время, не придерживаясь принятого регламента.
Итак, идентифицирована ситуация с явной коммуникативной неудачей, приведшая участников форума к стрессу. Проблема возникла между участниками коммуникации, принадлежащими к типологически разным культурам - монохронной (американской) и полихронной (русской). Инцидент имел место при взаимодействии фундаментальной категории времени, концептуализация которого значительно расходится в контактирующих культурах. Время имеет культурноспецифический характер, его концептуализация за-
висит от нескольких переменных: со-культуры, идио-культуры, гендерной принадлежности, статуса и др. [9; 10; 12; 13]. В силу этого интерпретировать приведенный критический инцидент следует в контексте соответствующих культур. В американской монохрон-ной культуре, согласно неписаным правилам, принято приходить вовремя, не терять времени; время является величайшей ценностью, приравниваемой к деньгам. Монетарные признаки времени реализуются в языке посредством коллокаций (invest efforts, time and money...), пословиц (e. g., Time is money; an inch of time is an inch of gold; seconds are the gold dust of time...). По Холлу, в монохронных культурах время священно, т. е. установленные сроки подачи проектов, расписания, время встречи редко переносятся; редки опоздания
[9]. Что касается регламента, то его строго соблюдают. Именно это отношение ко времени было «нарушено» русским выступающим. В русской полихронной культуре время имеет меньшую ценность, сроки подачи проектов, расписания, встречи могут переноситься, отодвигаться, часты опоздания. Актуализация времени в русском языке посредством пословицы Время - понятие растяжимое подчеркивает отношение русских ко времени. Регламент часто не соблюдается, первые докладчики говорят дольше, следующие гораздо меньше отведенного регламентом времени. Это не означает, что русские не раздражаются, если кто-то не соблюдает регламент или же опаздывает, просто это не считается «большим грехом». Однако существует и другая точка зрения на хронемическую черту русской культуры. Некоторые ученые предпочитают говорить о русской культуре как «преимущественно монохрон-ной», в которой «элементы полихронного поведения присутствуют в большей степени, чем в американской» [6; c. 142]. Мы считаем, что данные представления не совсем верны, но тоже считаем, что нельзя абсолютизировать дивергентные характеристики культур, поскольку в монохронных культурах существуют «полихроники», которые опаздывают, не соблюдают регламент и т. п. В свою очередь в полихронных культурах есть «монохроники», которые никогда не опаздывают, всегда подают проекты вовремя и т. д. [5]. Это относится, прежде всего, к таким мультикультурным обществам, как США и Россия. Недаром в США наряду с описанной выше существует другая концептуализация времени, отражающая этнические разновидности неформального времени (например, Colored People’s Time, или Black People’s Time - время афроамериканцев; hang-loose time / street time - гавайское время; coconut time - самоанское время; Chicano time
- мексиканское время и т. д.) [5].
Делая выводы из этого критического инцидента, следует сказать, что любая характеристика культуры
представляет собой континуум. В данном критическом инциденте два выступающих оказались на противоположных концах темпорального континуума. Критической ситуации можно было бы избежать или, по крайней мере, смягчить конфликт, если бы участники коммуникации догадывались об отношении ко времени в контактирующих культурах.
Рассмотрим еще одну ситуацию, в которой взаимодействует сразу несколько базовых культурных категорий в контексте межкультурной коммуникации. Речь идет о русском иммигранте в США и его коллеге.
Скрипт ситуации № 2
[Иммигрировав в США] .я практически сразу устроился работать в одну компанию, работа хорошая, высокооплачиваемая. Проработал там некоторое время, до зарплаты еще далеко, деньги кончаются, а тут как раз обещают премию выдать. Обрадовался! Мой напарник по кабинету был американцем. Мы с ним . подружились и даже стали ходить друг к другу в гости, с семьей его познакомился, вроде все хорошо было... И вот как-то, в середине рабочего дня, сижу я, работы пока никакой, решил сходить в аптеку, соседка попросила лекарства купить, а мы живем далеко, а офис наш, как раз напротив аптеки. Собрался я и пошел! Не было меня минут 15. А на следующий день вызывает меня начальник и говорит, что лишает меня премии! Я был шокирован! Не знал, что делать! Спросил у напарника, как так могло получиться, а он мне говорит: это я сказал, почему сотруднику, постоянно бегающему по своим делам, должны платить столько же, сколько усердно работающему. Я просто не знал, что ему ответить. Вот так я остался без премии, а американец все так же продолжал мне улыбаться и звать в гости.
Source: Immigrants Internet Forum
В данном критическом инциденте американский интерпретатор был крайне возмущен тем, что его русский коллега отлучился всего на 15 минут, бросив работу, т. е. плохо работал. Русский же был шокирован «предательством», «доносом» человека, с которым они дружили семьями. Русский пострадал и морально (потеряв друга), и материально (лишившись ожидаемой премии). С тех пор он избегает встреч с американским коллегой во внеурочное время, ему неприятно работать с ним в одном офисе, он перестал его уважать.
Участники коммуникации столкнулись с меж-культурной проблемой, в основе которой лежит взаимодействие темпоральной категории и нескольких базовых ценностей контактирующих культур. Критический инцидент строится на асимметрии когнитивной категории восприятия, определяющей мировидение культур, их картины мира и на взаимо-
действии таких ценностей, как время, труд, вознаграждение, справедливость, взаимовыручка, дружба и «стукачество» в американской и русской культурах. Категория времени была проанализирована в первом критическом инциденте, добавим лишь еще одну дивергентную характеристику анализируемых культур
- антропоцентричность в противоположность пре-цизиозность. Русский иммигрант игнорировал установленные офисные часы (что он неоднократно делал в русской культуре), предпочтя другую ценность
- взаимовыручку - (он выполнил просьбу больной соседки, что было его моральным долгом). Это объясняется антропоцентричностью времени в русской культуре, которая предполагает большее внимание человеку, в то время как в американской культуре, где подчеркивается прецизиозность времени, диктуется точность соблюдения графика, расписания, регламента и т. д.
Категория времени определяет аксиологический концепт Труд, составляющий основу одной из доминантных черт американского характера - деятельность. Труд предписывает носителю американской культуры быть деятельным, что получило языковую объективацию посредством новообразования workaholic (трудоголик). Следует заметить, что в США в последнее время подобное отношение к труду пересматривается в пользу большей сбалансированности труда и отдыха). Считается, что подобная концептуализация труда восходит к протестантской этике первых поселенцев в США. Поведенческая модель в русской культуре асимметрична американской; время концептуализируется иначе: работу следует выполнять, когда она есть, но не делать вид, что ты усердно трудишься, когда ее нет. Естественно, американский сотрудник не принимает русскую поведенческую модель, поскольку он владеет другой моделью.
Американская ценность Труд связана с такой ценностью, как Вознаграждение, что предполагает оплату любого труда в зависимости от вклада работающего. Здесь тоже наблюдается асимметрия в восприятии этой ценности, поскольку, несмотря на значительные изменения в этом фрагменте российской действительности, в русском языковом сознании все еще сохраняется представление о равном вознаграждении, независимо от вклада. В силу подобной концептуализации вознаграждения за труд с учетом небольшой потери времени (всего 15 минут) русский не может понять американской модели поведения. Большую долю в разочарование американского сотрудника внесла установка на Справедливость, которая предполагает оценивание вклада и оплату в зависимости от вложенного труда, что не совсем совпадает, как мы видели, с установками русского иммигранта. Амери-
канец раздражен несправедливостью, тем, что русский, не совсем старательный, с его точки зрения, сотрудник может получить такую же премию, как и он, не покидавший офис ни на минуту.
Представляется все же, что русский участник коммуникации потрясен не столько потерей премии, сколько потерей друга, что объясняется асимметрией концептов Друг vs. Friend, объемы которых не совпадают в исследуемых культурах. Друг предполагает преданность, верность, помощь в любой ситуации (ср. актуализацию посредством пословиц: Сам погибай, а товарища выручай; Не имей сто рублей, а имей сто друзей, например). В то время как Friend не предполагает каких-либо обязательств, а тем более преданности. Это не означает, что в американской культуре нет друзей, но это актуализируется как bosom friend (закадычный друг). Кроме того, большую роль в конфликте сыграла асимметрия концептов «Стукачество», «Донос» в противоположность Reporting. Крайне негативное отношение к доносу. связанное с известными историческими событиями в России, противоположно отношению к сообщению о неполадках, чём-то подозрительном в поведении коллег (reporting), связанном с законопослушностью американцев.
В проанализированном критическом инциденте причиной сбоя в межкультурной коммуникации является сложное взаимодействие категорий времени, ценностей и, в целом, несовпадение референциальных рамок (фоновых знаний о культуре). Можно ли было избежать конфликта? Да, если бы оба участника, и особенно русский (поскольку он иммигрировал в другую культуру), внимательнее ознакомились с новыми для них моделями поведения (отношение ко времени, правила поведения на работе и т. д.).
Анализ двух коротких ситуаций в контексте взаимодействия подчеркивает важность осознанного отношения к культурному аспекту миграции как процессу межкультурной коммуникации, значимость теоретических знаний и изучения других культур. Общение с представителями других культур требует бережного и осторожного отношения, поскольку «мелочей» в процессе межкультурной коммуникации не бывает. Известно, что если носители разных культур имеют близкие референциальные рамки, культурный фон, то они более охотно вступают в сотрудничество. Утверждается, что профессионалы, принадлежащие к разным культурам, не подвержены культурному шоку, например [1].
Что можно предложить для решения конкретных задач? Поскольку любая культура уникальна, оригинальна, имеет свои культурно-специфические черты, то, на наш взгляд, нужны эксперты-консультанты по
различным культурам, которые предположительно могли бы консультировать всех желающих иммигрантов, что могло бы объединить специалистов различного профиля, занимающихся исследованием языков и культур как иммигрантов, так и принимающего сообщества. Только общие усилия экспертов могут способствовать пониманию культуры мигрантов. С другой стороны, мигранты также должны готовиться к встрече с новой культурой.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бергельсон M. Образование и научные программы в свете теории и практики межкультурной коммуникации, или Почему у стажеров-исследователей не бывает «культурного шока» // Профессионалы за сотрудничество. М. : Янус-К, 1998. Вып. 2. С. 287-290
2. Биффль Г. Миграция и ее роль в интеграции Западной Европы // Русский Архипелаг. URL: www.archipelag.ru [дата обращения: 29 августа 2010].
3.Ильин И.А. Путь духовного обновления // Путь к очевидному. М., 1993.
4. Каган М.С. Философская теория ценности. СПб. : ТОО ТК «Петрополис», 1997.
5.Лебедько М.Г. Время как когнитивная доминанта культуры. Сопоставление американской и русской концептосфер: монография. Владивосток : Изд-во Дальневост. гос. ун-та, 2002.
6.Леонтович О.А. Россия и США: Введение в
межкультурную коммуникацию: учеб. пособие.
Волгоград : Перемена, 2003.
7. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М. : Изд-во МГУ, 2004.
8. Торбина Т. Опять революция? // Российская миграция: информ.-аналит. журал. 2006. № 5. URL:http://www. migracia.info/5/index.php?show=papers&podrazdel=27 [дата обращения: 5 апреля 2012].
9. Hall E. T. The Dance of Life: The Other Dimension of Time. New York: Anchor Books, 1989.10.Henley N. Body Politics: Power, Sex, and Nonverbal Communication. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1977.
10. Hofstede G. Cultural Constraints in Management Theories. // Academy of Management Executive.N 7 (1). 1993. P. 81-94.
11. Kluckhohn C. The Study of Values // Values in America, Notre Dame, Indiana : University of Notre Dame Press, 1961.
12. Pennington D. Black-White Communication: an Assessment of Research // Handbook of Intercultural Communication / Ed. Asante M.K., Newmark E., and Blake C.A. Beverly Hills, London: SAGE Publications. 1979. P. 373-401.
13. Ting-Toomy S. Communicating Across Cultures. New York: Guilford Press, 1999.
14.URL:http://en.wikipedia.org/wiki/Human_ migration#Contemporary_migration. Режим доступа: 5 апреля 2011.
REFERENCES
1. Bergel’son, M., 1998, Obrazovaniye i nauchnye programmy v svete teorii i praktiki mezhrekul’turnoi kommunikatsii, ili pochemu u stazhorov issledovatelei ne byvaet «kul’turnogo shoka». [Education and scholarly programs in the light of the theory and practice of intercultural communication, or why sojourners researchers do not experience «culture shock»] // Professionals for collaboration. M. Yanus-K. Iss. P. 287-290. (in Russ.)
2. Biffl’, G. 2010. Migratsiya i ee rol’ v integratsii Zapadnoi Evropy // Russky Arkhipelag. [Migration and its role in the integration of West Europe // Russian Archipelago]. URL:
- Retrieved from www.archipelag.ru August 29. 2010. (in Russ.)
3. Il’in. I. A.1993. Put’ dukhovnogo obnovleniya [The way of spiritual renewal] // The way to the obvious. M. (in Russ.)
4. Kagan, M.C. 1997. Filosofskaya teoriya tsennostei. [Philosophy theory of values] St. Petersburg: “Petropolis”. (in Russ.).
5. Lebedko, M.G.,2002. Vremya kak kognitivnaya dominanta kul’tury. Sopostavleniye amerikanskoi i russkoi kontseptosfer [Time as a cognitive dominant of culture. Comparison of American and Russian conceptospheres]. Vladivostok : Far Eastern State University. (in Russ.)
6.Leontovich, O.A. 2003. Rossiya i Ssha: Vvedeniye v mezhkul’turnuyu kommuniktsiyu. [Russia and USA: Introduction to intercultural communication]. Volgograd : Peremena. (in Russ.)
7. Ter-Minasova, S.G.Yazyk i mezhkul’turnaya kommuniktsiya. [Language and intercultural communication]. M. : MSU, 2004.. (in Russ.)
8. Torbina, T. Op’yat’ revolyutsiya? [Revolution again?] // Russian migration. Information and analytical journal. 2006. N 5. URL: retrieved from: http://www.migracia. info/5/index.php?show=papers&podrazdel=27. April 5, 2012. (in Russ.)
9. Hall, E.T. 1989. The Dance of Life: The Other Dimension of Time. New York : Anchor Books.
10. Henley, N. 1977. Body Politics: Power, Sex, and Nonverbal Communication. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
11. Hofstede, G. Cultural Constraints in Management Theories // Academy of Management Executive. 1993. N 7 (1). P. 81-94.
12. Kluckhohn, C. 1961. The Study of Values // Values in America, Notre Dame, Indiana University of Notre Dame Press.
13. Pennington, D. Black-White Communication: an Assessment of Research // Handbook of Intercultural Communication // Ed. Asante M.K., Newmark E., and Blake C.A. Beverly Hills, London : SAGE Publications, 1979. P. 373-401.
14. Ting-Toomy, S. 1999. Communicating Across Cultures. New York: Guilford Press.
15. URL: retrieved from: http://en.wikipedia.org/wiki/Human_ migration# Contemporary_migration April 5. 2011.
