CC BY
458
Раздел I
Новое в лексикологических исследованиях английского языка
УДК 81'1
Е. Г. Беляевская
профессор, доктор филологических наук
профессор кафедры стилистики английского языка факультета ГПН МГЛУ тел.: 8 499 245 31 10
МЕТОДЫ АНАЛИЗА ЛЕКСИЧЕСКОЙ СЕМАНТИКИ В КОГНИТИВНОЙ ЛИНГВИСТИКЕ
В статье обосновывается положение о том, что наиболее известные теории когнитивной лингвистики - фреймовые семантики, современная теория метафоры, теория ментальных пространств - скорее следует рассматривать как методы лингвистического анализа языкового материала и, прежде всего, анализа лексической семантики.
Ключевые слова: когнитивная лингвистика; лексическая семантика; методы лингвистического анализа; фрейм; концептуальная метафора; ментальное пространство.
Beliaevskaya E. G.
Professor, Doctor of Philology Professor Chair of English Stylistics MSLU tel.: 8 (499) 245 31 10
COGNITIVE METHODS OF ANALYSING LEXICAL SEMANTICS
The paper discusses the possibility of interpreting the well-known theories of cognitive linguistics - theory of frame semantics, contemporary theory of metaphor and the theory of conceptual integration - as methods of linguistic analysis, especially the methods of analyzing lexical semantics.
Key words: cognitive linguistics; lexical semantics; methods of linguistic analysis; frames; conceptual metaphor; mental spaces.
Анализ различных направлений и школ в истории языкознания приводит нас к выводу, что поиск новых подходов и новых научных
парадигм связан не столько с новой теорией языка и не с постановкой новой группы задач, сколько с разработкой новых методов изучения языковой системы.
Это положение нуждается в достаточно подробном доказательстве на примере отдельных самобытных школ и научных направлений, а также на примере работ отдельных выдающихся лингвистов, но, по-видимому, оно достаточно очевидно применительно к центральной парадигме лингвистического знания XIX в. (сравнительно-исторической), а также применительно к центральной парадигме лингвистических исследований XX в. (т. е. к структурной лингвистике).
Действительно, само формирование компаративистики, ставившей своей основной целью найти объективные доказательства родства языков, связано с поэтапной отработкой приемов сопоставления, вылившихся в формулирование положений сравнительно-исторического метода. Таким образом, вопрос о методе являлся в компаративистике определяющим с самого начала ее возникновения. Более того, можно сказать, что компаративистика возникла в результате поиска ответа на вопрос: Как доказать происхождение двух разных языков из одного общего для них источника? Какая последовательность исследовательских процедур (т. е. какой метод) позволит это доказать? Интересно отметить, что уже в ХХ в., когда большинство исследователей обратились к решению новых проблем в рамках структуральной парадигмы лингвистического знания, сравнительное языкознание не осталось в стороне от ведущих тенденций, что опять же это приняло форму разработки новых методов исследования - прежде всего метода внутренней реконструкции.
Аналогичную картину можно наблюдать и в структурной лингвистике. Основополагающим в структурной парадигме лингвистического знания было «системное изучение языка, выделение лингвистических единиц и их отграничение, анализ структуры языка, его парадигматика и синтагматика и определение цепи взаимозависимостей, обеспечивающих функционирование языка в обществе» [7, с. 17]. Все исследователи отмечают, что в структурной лингвистике методам лингвистического анализа уделялось особое внимание. Фактически описание многочисленных и разнородных школ и направлений структурализма, как европейского, так и американского, часто сводится к описанию структурных процедур обработки языкового материала [12]. Кроме того, при некотором «несходстве»
исходных положений и существенных различиях в постановке исследовательских задач в разных течениях в пределах структурной парадигмы лингвистического знания обнаруживается явное сходство в используемых методиках. Во всех разновидностях структурализма можно усмотреть стремление к формализации методов изучения языкового материала независимо от рассматриваемого уровня языковой системы, а также присутствие дистрибутивного анализа (в разных версиях), компонентного анализа при рассмотрении семантических явлений и даже элементов трансформационного анализа и методов психолингвистики.
По-видимому, именно близость многих исследовательских методик заставила М. М. Гухман, которая особое внимание уделяла своеобразию различных «структуральных» школ и направлений, особо подчеркивать, что методы не играют определяющей роли в разграничении «традиционных» и «новых» научных тенденций: «При всей значительности ... особенностей методики лингвистического анализа для характеристики любой языковедческой школы, совокупность тех или иных исследовательских приемов сама по себе не является достаточным критерием для выделения лингвистического направления. Так, изучение лексики как системы, связанное с выделением лексических микросистем или семантических полей, используется в разных направлениях учеными, по-разному решающими вопрос о сущности языка, его соотношении с мышлением, его роли в обществе. Использование методов, связанных с выделением изоглосс и некоторыми приемами ареальной лингвистики, может оказаться основой лингвистического анализа в работах с разной направленностью, по-разному ставящих задачи исторического исследования. Тем более применение в современном языкознании так называемых формализованных методов, включая и математические методы и приемы, само по себе не может служить критерием при определении лингвистического направления. Методика исследования во многом зависит от уровня развития науки, а также от конкретных задач той или иной работы» [7, с. 8].
В этом высказывании обращают на себя внимание два момента. Во-первых, рассматривая методы лингвистического анализа, можно весьма условно разделить их на две группы: методы «технические» и методы «содержательные». Метод изоглосс фактически представляет собой метод сбора материала, который далее необходимо интерпретировать. К этой группе можно отнести метод сплошной выборки,
пришедший в лингвистику из математики и физики, который состоит в фиксации всех случаев реализации изучаемого лингвистического явления в исследуемом массиве текстов. «Содержательные» методы лингвистического анализа, например выделение семантических полей, которое М. М. Гухман рассматривает как особый прием лингвистического анализа, работают несколько иначе - как бы «в два шага». С одной стороны, «содержательные» методы, как и «технические методы», позволяют фиксировать анализируемое явление. С другой стороны, они позволяют сразу получить некоторый, по крайне мере, промежуточный результат анализа. Так, выделение какого-либо семантического поля - это не механическое отнесение к некоторому множеству всех элементов, обладающих некоторым свойством, как, например, в методе выделения изоглосс, это сложная процедура, требующая решения вопроса о том, как заданное свойство проявляется и какое место оно занимает в семантике анализируемых единиц. Поэтому «на выходе», т. е. после применения метода, мы получаем не только само семантическое поле, но и его разделение на центр и периферию (или несколько периферийных участков), что само по себе можно рассматривать как новое лингвистическое знание.
Во-вторых, то, что М. М. Гухман считает методом в другой интерпретации могло бы фигурировать как теория. Действительно, структура семантического поля в языке, взаимодействие и взаимопроникновение разных семантических полей в одном языке, а также сопоставление соотносительных семантических полей в разных языках - все это самостоятельные результаты лингвистического исследования, которые непосредственно дают информацию для решения глобальных проблем языкознания, таких как соотношение языка и мышления, принципы устройства языковой системы и т. д.
Естественно, четкого разделения методов лингвистического анализа на «технические» и «содержательные» не существует и имеется много промежуточных случаев, однако это не влияет на наш общий вывод (точнее, предположение) о том, что методы и теории, по крайней мере, в лингвистике тесно связаны между собой, причем связаны так, что часто бывает трудно определить, имеем ли мы дело с теорией или с методом анализа.
Это парадоксальное заявление важно, по нашему мнению, для современного состояния когнитивной лингвистики - относительно новой парадигмы лингвистического знания, ставящей своей целью
моделирование того, каким образом язык обеспечивает получение, хранение, обработку и преобразование знаний о мире, а также их передачу в процессе коммуникации.
В отличие от сравнительно-исторического языкознания и структурализма, где вопрос о методах анализа является одним из основополагающих [10], в когнитивной лингвистике основное внимание уделяется демонстрации результатов моделирования семантики языковых единиц или высказываний как части решения двух основных проблем, составляющих предмет изучения в рамках когнитивного подхода к языковым явлениям, - концептуализации и категоризации. Если в структурной лингвистике постоянно отрабатывались и уточнялись последовательные процедуры анализа разных видов языкового материала (фонетического, морфологического, синтаксического), то вопрос о методах когнитивной лингвистики1 у исследователей, работающих в этой области, никогда не считался особенно важным. Обычно в работах по когнитивистике фигурируют упоминания о двух основных методах этой парадигмы лингвистического знания - о методе моделирования и о методе концептуального анализа. Рассмотрение последовательности процедур, составляющих метод моделирования, который обычно связывают с кардинальной для когнитивной лингвистики проблемой моделирования языковой и коммуникативной способности человека, в настоящее время не проводится. Это же справедливо в отношении метода концептуального анализа, который в большинстве случаев принимает форму одной из версий компонентного анализа, правда, уже с измененной по сравнению с первоисточником терминологией.
Демонстрация результатов применения приемов и подходов когнитивной лингвистики к языковому материалу, прежде всего к изучению семантических особенностей языковых единиц и текстов, обусловила появление нескольких теорий, наиболее известными среди которых являются современная (когнитивная) теория метафоры, фреймовые семантики и теория ментальных пространств [13].
1 Отметим, что когнитивная лингвистика рассматривает семантику языковых явлений (языковых единиц и текстов) в качестве основного предмета лингвистического анализа, поэтому, говоря о методах лингвистического исследования в когнитивной лингвистике, мы имеем в виду методы семантического анализа.
Далее мы постараемся показать, что представление о концептуальной метафоре, фреймах и ментальных пространствах следует (или, по крайней мере, можно) рассматривать в качестве исследовательских приемов или методов анализа семантики в языковой системе, специфических для когнитивной лингвистики. При этом мы на данном этапе оставим в стороне вопрос о том, можно ли считать эти концепции полноценными научными теориями, т. е. формами научного знания, гипотетическими логическими построениями, раскрывающими суть закономерностей, лежащих в основе явлений и процессов действительности.
Как известно, исследовательские методы могут обладать разной степенью эффективности, и поэтому мы постараемся оценить рассматриваемые приемы изучения языкового материала по следующим критериям:
- языковой материал, к которому приложим данный метод;
- круг исследовательских задач, которые данный метод позволяет решить;
- ограничения метода (т. е. языковой материал и исследовательские задачи, где данный метод оказывается неэффективным).
Начнем рассмотрение с фреймовых семантик, которые исторически явились первой демонстрацией возможностей применения принципов когнитивной лингвистики к языковому материалу. Фрейм представляет собой объединение первоначально лексических единиц, далее шире - объединение языковых средств разных уровней, необходимых для фиксации и передачи в процессе коммуникации информации или знаний о некотором объекте, некоторой ситуации или некотором множестве объектов. Имеются разные определения фрейма даже у Ч. Филлмора, который ввел это понятие в научный обиход1, однако во всех определениях подчеркивается существование «внутренней» структуры фрейма. В отличие от внутренней структуры семантических полей, с которыми фреймы часто соотносят, фреймы структурируются не по принципу центра и периферии, а в соответствии со схематизированным представлением о том объекте, вокруг которого организуется фрейм.
1 Подробнее об определениях фрейма и его соотношении с такими понятиями когнитивной лингвистики, как «схема», «сцена», «сценарий» и «модель» см. в [4].
Логически рассуждая, можно придти к выводу о том, что любой объект (реальный или придуманный), а также любая группа объектов или ситуаций соотносится со знанием об этом объекте, группе объектов, о процессе или о ситуации, существующих в данное время в данном социуме, и, следовательно, можно говорить об особых структурах, обеспечивающих систематизацию, хранение и переработку этого знания для последующего использования в процессе коммуникации. Соответственно можно сделать вывод о широкой применимости понятия «фрейм». Фреймовый анализ можно применить к многозначному слову [1], к изучению проблем формирования и понимания текста [8], к принципам формирования предметных категорий [6] и т. д.
Соотнесенность фреймов с реальными или мыслительными объектами действительности, следовательно, со структурами памяти, позволяет сделать некоторые выводы о методологии фреймового анализа, а также о круге исследовательских задач, к которым эта разновидность анализа языковых явлений применима.
Прежде всего, фрейм представляет собой многослойную когнитивную структуру, которая включает в себя не только все языковые средства, необходимые для речевой передачи информации о некотором объекте действительности (собственно фрейм), но также и схематизированное представление об этом объекте, включенное в общую систему знаний человека о мире (схему). Схема лежащая в основе фрейма, является тем когнитивным конструктом, который отличает его, например, от таких понятий как ментальное пространство или домен. Это означает, что реконструировать фрейм в ходе лингвистического анализа следует не на основании семантики (лексических) единиц, составляющих фрейм, а на основании предварительного конструирования знания о соответствующем фрагменте действительности посредством логической инференции (см. образец в [4]). Иными словами, сначала нужно установить логическую матрицу, отражающую фрагмент действительности, и только затем определять, какие «клетки» матрицы заполнены единицами данной языковой системы, а какие - нет. В противном случае, т. е. если идти путем семного анализа, который используется для выделения семантических полей, возможны искажения и привнесения в получаемый результат произвольного видения исследователя.
Благодаря своей внутренней структуре - концептуальной схеме, лежащей в основе фрейма, - фрейм получает то свойство, которое
с самого начала считалось для него основополагающим, а именно способность выступать в качестве общего для всех говорящих на данном языке стереотипа, в качестве своеобразной точки отсчета, с которой можно сравнивать значения синонимов, обозначающих один фрагмент действительности, сходные по объекту описания отрезки художественных произведений разных авторов (например описания ночи), интерпретацию явлений в научных концепциях разных ученых и т. д.1 Вариативность реализаций одного и того же фрейма в разных языковых единицах и в разных текстах обеспечивается способностью фрейма к фокусировке - к перемещению центра внимания с одного участка фрейма на другой его участок [3]. Гибкость фреймов и их способность к фокусировке позволяет вынести на первый план любую составляющую фреймовой структуры в зависимости от коммуникативного задания.
Определение круга исследовательских задач, к которым применим фреймовый анализ, также основывается на рассмотренных выше свойствах фреймовых структур. Совершенно очевидно, что представление о фрейме применимо к уже готовым единицам языка и текстам. Фреймовый анализ позволяет заглянуть во внутреннее устройство семантики этих языковых сущностей, но не дает возможности проследить процесс их формирования. Таким образом, для решения проблем, связанных с многочисленными аспектами теории номинации,
1 Об эффективности применения фреймовых семантик свидетельствует и то, что необходимость учета фреймовых структур возникает достаточно часто, когда в центе внимания исследователей находятся другие концептуальные структуры, например концептуальная метафора или ментальное пространство. Так, рассматривая концептуальную метафору в политическом дискурсе в английском и русском языках, А. П. Чудинов вводит в анализ представление о фрейме и / или о сценарии [11]. Только обращение к фреймам дает возможность свести воедино, в единую целостную картину разрозненные, но интуитивно воспринимаемые как родственные концептуальные метафоры. Например, при рассмотрении концептуальной метафоры решение политической проблемы - это путешествие необходимо учитывать целый ряд более частных метафорических представлений, таких как: участники конфликта - это путешественники, сложности в решении проблемы - препятствия на дороге, способ решения проблемы - траектория движения и т. д.
Совершенно очевидно, что в совокупности все эти частные метафорические концепты формируют единую целостную картину, подобную фрейму и его динамическому аналогу - сценарию.
требуются другие методы когнитивной лингвистики, в частности весьма эффективным здесь может оказаться обращение к концептуальной метафоре.
Метафорические концепты, обычно для удобства называемые концептуальными метафорами, фиксируют существующие в языке устойчивые смысловые переносы, обеспечивающие представление одной предметной области (домена) в терминах другой предметной области (домена). Из самого определения концептуальной метафоры следует, что она является одним из важнейших средств интерпретации мира и знаний о мире [5]. Однако необходимо также обратить внимание на то, что по самой своей сути концептуальные метафоры воспроизводят процесс номинации. Действительно, они отражают познание объекта, на который указывает целевой домен метафорической проекции, например жизнь, гнев и т. д., и представление знания об этом объекте в языковой форме - сквозь призму области источника метафорической проекции, например представление жизни как освещенного контейнера, гнева как высокой температуры и т. д.
Если рассматривать концептуальную метафору не как объект исследования, а как метод или способ изучения языкового материала и решения исследовательских задач, то совершенно очевидно, что можно рассматривать и систематизировать концептуальные метафоры, лежащие в основе семантики фразеологизмов [2], семантики эвфемизмов [9], а также в основе процессов развития семантической структуры многозначного слова. Фактически в сферу изучения (и когнитивного моделирования) попадают все формы вторичной номинации в языковой системе. При этом концептуальная метафора может выступать в качестве метода изучения не только системных явлений, но и дискурса. Иными словами, концептуальная метафора может рассматриваться не только как механизм продуцирования языковых единиц, но и как механизм продуцирования разных видов дискурса. Как известно, выделение разных функциональных стилей и разных дискурсивных практик связано с различиями в использовании языковых средств в коммуникативных ситуациях, различных по тематике и способам реализации авторского замысла. Это означает, что в разных видах дискурса в центре внимания автора находятся разные объекты и явления. В художественной литературе описываются различные ситуации, имеющие место в жизни человека, реакции людей на разные жизненные обстоятельства; в поэзии - внутренний мир
человека, его эмоциональные состояния и проявления; в аргумента-тивном дискурсе автор концентрируется на некоторой научной или общественно значимой проблеме, которая подвергается анализу с целью получения логически обоснованных выводов. Таким образом, можно сделать вывод о том, что каждая разновидность дискурса различается по целевым доменам метафорической проекции, и, следовательно, можно говорить о том, что в разных дискурсивных практиках реализуются разные наборы концептуальных метафор, несмотря на то что области-источники этих концептуальных метафор могут совпадать. Например, в художественном дискурсе жизнь человека может представляться как путешествие, а в аргументативном дискурсе в качестве путешествия репрезентируется сам процесс логического вывода (we start our consideration with ...; now we pass over to ...; we arrive at the conclusion that.).
Относительно ограничений метода «концептуальных метафор» можно отметить, что часть их (этих ограничений) уже заложена в том, что мы отмечали выше, а именно в нашем утверждении о том, что рассмотрение концептуальных метафор наиболее эффективно при анализе процессов порождения языковых единиц и текстов. Поэтому изучение проблем категоризации посредством этой техники лингвистического анализа ограничивается кругом тех языковых категорий, в организации которых большую роль играет образная составляющая. Это, в основном, категории, представленные такими абстрактными номинациями, как время, эмоции и др.
Из всех уровней языковой системы меньше всего случаев использования приемов и методов когнитивной лингвистики для анализа процессов словообразования, особенно, суффиксации. Это, как очевидно, связано с тем, что процессы формирования языковых сущностей, сопряженные с взаимодействием двух составляющих, требуют особых методов лингвистического анализа. В этом плане может помочь еще одна теория когнитивной лингвистики, при ближайшем рассмотрении больше напоминающая метод исследования языкового материала, - теория концептуальной интеграции. Основоположник этой теории Ж. Фоконье вводит (в основном, для анализа различных дискурсивных практик) представление о когнитивных структурах, подобных фреймам, но отличающихся от последних своей динамикой и тем, что они создаются говорящим и слушающим ad
hoc в процессе коммуникации, причем структурируются так, чтобы отражать видение объекта, характерное для данной конкретной коммуникативной ситуации [14]. Иными словами, в отличие от фреймов ментальные пространства определяются как «онлайновые» концептуальные структуры, которые вступают в концептуальное взаимодействие в процессе формирования дискурса. Соответственно это взаимодействие описывается как совмещение (blending) двух исходных ментальных пространств (input spaces), которые формируют новую когнитивную сущность - концептуально интегрированное пространство (blended space).
Теория концептуальной интеграции первоначально иллюстрировалась примерами формирования поликодовых текстов, т. е. текстов состоящих из вербального текста и визуальной составляющей (фотографий, диаграмм, карикатур, коллажей и т. д.) или рассмотрения семантических процессов образования сложных слов. В настоящее время сфера применения теории концептуальной интеграции расширилась: исследователи перешли к рассмотрению того, каким образом информация для двух ментальных пространств, которые при широком понимании конструирования могут включать несколько доменов, ин-тегрируясь, формирует новые концептуальные структуры, например, концептуальные метафоры [13]. Подобная реализация принципа концептуальной интеграции относится к демонстрации возможностей теории, однако если подходить к этому принципу как к методу, то можно оценить его как весьма эффективный способ анализа процессов формирования языковых единиц и дискурсивных структур в том случае, когда в процессе принимают участие две (семантические) составляющие. Большее количество составляющих обычно анализируется попарно, однако здесь возникают некоторые ограничения, поскольку ни данный метод, ни соответствующая ему теория не содержат указаний на порядок такой последовательной «попарной» интеграции нескольких исходных ментальных пространств.
Как и рассмотренные выше методы, концептуальная интеграция таким образом имеет некоторый ограниченный круг лингвистических задач, к решению которых она может быть применена.
Мы рассмотрели основные формы приложения некоторых теорий когнитивной лингвистики к решению исследовательских задач, где эти теории действуют не столько как теории, сколько как методы
лингвистического анализа. Для того, чтобы уточнить конкретные методические процедуры и операциональные возможности этих методов, необходимы дальнейшие исследования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Беляевская Е. Г. Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативном аспектах (когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова): дис. ... д-ра филол. наук. - М., 1992. - 401 с.
2. Беляевская Е. Г. Номинативный потенциал концептуальных метафор (концептуально-метафорическая репрезентация как иерархическая система) // Актуальные проблемы современной лексикологии и фразеологии: сб. науч. трудов к 100-летию проф. И. И. Чернышевой / отв. ред. Г. М. Фадеева = Aktuelle Probleme der modernen Lexikologie und Phraseologie. Festschrift für Professor I. I. Cernysova zum 100 Geburtstag. -М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2011. - С. 13-30.
3. Беляевская Е. Г. Концептуальные структуры с постоянным и переменным фокусом // Когнитивные исследования языка. - Вып. IX: Взаимодействие когнитивных и языковых структур: Минобрнауки РФ, РАН, Ин-т языкознания РАН, Тамб. Гос. ун-т им. Р. Г. Державина. - Тамбов : Издат. дом ТГУ им. Р. Г. Державина, 2011. - С. 59-69.
4. Беляевская Е. Г. Фреймы «действия» и «деятельности» как основание классификации лексических единиц // Новое в лексикологических исследованиях: преемственность и инновации. - М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2013. - С. 18-28. - (Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 20 (680). Сер. Языкознание).
5. Болдырев Н. Н. Интерпретационный потенциал концептуальной метафоры // Когнитивные исследования языка. - Вып. XV: Механизмы языковой когниции: Минобрнауки РФ, РАН, Ин-т языкознания РАН, Тамб. Гос. ун-т им. Р. Г. Державина. - Тамбов : Издат. дом ТГУ им. Р. Г. Державина, 2013. - С. 12-22.
6. Бондарчук Г. Г. Когнитивно-семиотические основания развития категории предметных имен в английском языке (на материале английских наименований одежды): автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - М., 2011. - 48 с.
7. Гухман М. М. Исторические и методологические основы структурализма // Основные направления структурализма. - М. : Наука, 1964. - С. 5-45.
8. Дроздова Т. В. Проблемы понимания научного текста: монография. -Астрахань: Изд-во АГТУ, 2003. - 224 с.
9. Порохницкая Л. В. Концептуальная метафора в эвфемии. - М. : Спутник+, 2013. - 370 с.
10. Принципы и методы семантических исследований. - М. : Наука, 1976. -379 с.
11. Чудинов А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. - Екатеринбург : Урал. гуманитар. ин-т, 2004. - 206.
12. Основные направления структурализма. - М. : Наука, 1964. - 360 с.
13. Croft W. & Cruse D. A. Cognitive Linguistics. - Cambridge : Cambridge University Press, 2007. - 356 p.
14. Fauconnier G. Mapping in thought and Language. - Cambridge : Cambridge University Press, 1997. - 205 p.
