CC BY
69
УДК 342.4 ББК 67.400
Овчинников Алексей Игоревич Ovchinnikov Alexey Igorevich
исполняющий обязанности заведующего кафедрой теории и истории государства и права Южного федерального университета, профессор кафедры конституционного и муниципального права ЮжноРоссийского института управления - филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, профессор кафедры теории и истории права и государства Ростовского филиала Российского государственного университета правосудия доктор юридических наук, профессор.
The Acting Head of the Department of Theory and History of State and Law, Southern Federal University, Professor of the Department of Constitutional and Municipal Law, South-Russian Institute of Management - Branch of Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Professor of the Department of Theory and History of State and Law, the Rostov Branch of the Russian State University of Justice, Doctor of Law, Professor. E-mail: k_fp3@mail.ru
МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ: ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Research methodology of constitutional and legal policy: hermeneutic aspect
В статье рассматриваются методологические возможности юридической герменевтики в конституционном праве для анализа конституционно-правовой политики, ее приоритетов, задач, целей, идеалов. Автор фокусирует внимание на механизме взаимосвязи конституционного правосознания, конституционно-правового мышления и конституционно-правовой аргументации, прогнозирует методологический потенциал конституционной герменевтики.
Ключевые слова: юридическая герменевтика, конституционная герменевтика, конституционная правовая политика, конституционное правовое мышление, конституционное правосознание, конституционные идеалы, конституционные ценности, методы правового познания.
The article analyzes the methodological possibilities of legal hermeneutics in constitutional law for the analysis of constitutional and legal policy, its priorities, tasks, goals, ideals. The mechanism of interrelation of constitutional sense of justice, constitutional-legal thinking and constitutional-legal argumentation is considered. The methodological potential of constitutional hermeneutics is predicted.
Keywords: legal hermeneutics, constitutional hermeneutics, constitutional legal policy, constitutional legal thinking,constitutional legal awareness, constitutional ideals, constitutional values, methods of legal cognition.
В современной юридической науке России и других стран часто используется термин «герменевтика» применительно к анализу теории толкования нормативных правовых актов. Между тем существуют все основания использовать герменевтику в юриспруденции значительно в более широком контексте: в качестве методологического направления правового мышления, особой парадигмы правопонима-ния. Юридическая герменевтика представляет собой концепцию правопонимания, основывающуюся на интеграции юридического позитивизма, социологического подхода и теории естественного права через представление о процессе правоприменения как о вхождении в герменевтический круг и правопорядке как особом порядке интерсубъективного взаимо-
действия. Если рассматривать юридическую герменевтику в качестве направления право-понимания, методологии познания права, то становится очевидно, что в этой ситуации раскрываются совершенно в новом ракурсе отраслевые перспективы ее применения.
Трудности методологического использования герменевтики в отраслевых юридических исследованиях связаны с философским незнанием, отсутствием фундаментального философского образования и развитой философской культуры исследователей, несколько отставших от мировой науки ввиду господства позитивизма в системе юридического образования, особенно в советский период. Следует сказать, что юристы советского идеологического монизма, позитивистского вектора развития юри-
дической науки в советские годы под воздействием марксистского догматизма несколько отстали от философского «мейнстрима». Однако сегодня можно констатировать, что концепции, категории и понятия современной мировой философии все чаще проникают в отечественную юриспруденцию в целом и фи-лософско-правовую мысль в частности. Говоря о герменевтике, следует отметить, что для отечественных юристов она представляет собой нечто экзотическое. Для современного юриста такие понятия, как «экзистенциализм», «феноменология», «герменевтика» и т. п. достаточно специфичны и являются продуктами не известного им мировоззрения. По большому счету эти философские понятия неуместны в позитивистской традиции права, которая сегодня до сих пор доминирует в отечественной юриспруденции. Однако теоретико-правовая мысль продолжает свое развитие с учетом современных достижений философской эпистемологии, методологии, науковедения. Все чаще исследователи обращаются к зарубежным достижениям в сфере филологии, семиотики, когнитивной психологии.
В рамках данной статьи не стоит углубляться в суть философской герменевтики и изъяснять базовые принципы современной философской картины мира и теории познания. Достаточно указать на то обстоятельство, что герменевтика - это не просто парадигма правового мышления, не только концепция пра-вопонимания и не только особый взгляд на право или методология его познания. Герменевтика - это, главным образом, философско-правовая система, интегрирующая относительно непротиворечиво самые разнообразные правовые явления: правосознание, правоотношение, закон, обычай, договор и другие. При этом нет эклектики, так как ценностное измерение права не устраняется из рационального его осмысления.
Конституционная герменевтика позволяет рассматривать самые различные грани конституционализма с учетом современных достижений философии права. Например, говоря о конституционно-мировоззренческом смысле юридической герменевтики, хотелось бы указать на то, что ее темы тесно связаны с национально-культурными традициями государственного и конституционного права в России. Например, благодаря конституционной герме-
невтике, подчеркивающей зависимость смыслов правовых текстов от социокультурного контекста и желаемого права интерпретатора, становится ясно, что природа конституционно-правового нигилизма в нашей стране вызвана и тем, что России навязан совершенно чуждый нашей ментальности, нашей правовой культуре принцип индивидуализма, верховенства прав человека. Таким же не органичным является и принцип законности. Абсолютизация позитивного права и закона в общественной жизни - одна из причин негативного отношения к правосудию, которое в условиях этой абсолютизации теряет человечность. Все дело в том, что русское правосознание исходит из того, что истина конкретна. Правосознание оживает, получает свое содержательное измерение в конкретной ситуации. Поэтому говорят о правильном отношении к закону, который должен рассматриваться как средство, а не как самоцель. В истории права России такой подход связан с христианским соотношением правды и закона, иным пониманием права, правды, справедливости и так далее, которое прекрасно показал митрополит Иларион в своем трактате «Слово о законе и благодати». Таким образом, герменевтическая культура в целом свойственна нашему православному, христианскому, традиционному мировоззрению, правосознанию, правовой культуре, она связана с христианским богословием.
Разрыв между законом и истиной, между абстрактным и конкретным проходит через всю историю нашей философско-правовой мысли. В теоретико-правовом отношении юридическая герменевтика, по сути, единственный подход на сегодняшний день, позволяющий интегрировать различные типы пра-вопонимания: и социологический подход к праву, и естественно-правовой, и позитивистский. Почему? Потому что юридическая герменевтика не отрицает закона, она только говорит, что это второстепенное средство правового регулирования, как некоторая помощь, подсказка правоприменителю, который обязан искать истину, правду, справедливость в конкретной ситуации.
В качестве предмета познания конституционно-правовое мышление имеет те общественные отношения, которые, с одной стороны, возникают и развиваются, а также прекраща-
ют существование либо благодаря конституции, либо вопреки ей, с другой стороны, важны для познающего с точки зрения его правосознания, особенно конституционного. При этом суть конституционно-правовых явлений никак не может быть свободна от всех наслоений жизненного мира правоведа, его внутреннего горизонта и личного понимания текста Конституции РФ, порождаемых ею ситуаций. Это особенно явно, если обратиться к проблеме интенционально-сти конституционного мышления - проблеме всякого нормативного познания, тем более правового. Предметность конституционно-правового мышления задана еще прежде познавательной процедуры, правовед фокусирует внимание на тех событиях, фактах или символах из всего потока социальных фактов, поступков, норм, которые «цепляют» его сознание, сформированное на основе многолетнего образовательного, научного, правоприменительного опыта поиска и конструирования конституционных смыслов. Эти события, тексты, образы должны быть мышлению исследователя небезразличны для того, чтобы он их заметил, различал.
Рассмотрим, как протекает процесс познания права и социальной жизни с точки зрения понимания сути конституционно-правовых явлений, чтобы отследить момент возникновения различных конституционно-правовых концепций, теорий или идей. Конституция, государство, право, исторические события представляют собой знаковый, символический мир, смысловое содержание которого составляет контекст познания новых конституционно-значимых ситуаций. Совокупность «предрассудков» и «предсуждений», обусловленных конституционной традицией, в которой сформировался правовед, составляет то, что называют методологи «горизонтом понимания». «Горизонт понимания» конституционалиста определен смыслами понятий и категорий современного ему конституционного права и конституционного акта. Осмысление этих понятий представляет собой экстернализацию ценностных оснований конституционного правосознания ученого. Поэтому чистое, объективное конституционное мышление невозможно в принципе: язык содержит в себе ограничение в познании мира. Поэтому люди, воспитанные в традициях европейской конституционной культуры, видят право иначе, чем
принадлежащие другим правовым и политическим традициям. И научно-теоретическая, и политическая традиции влияют на формирование предпонимания конституционного права и государства, на интенциональность конституционно-правового мышления.
Важно учитывать социокультурную традицию в понимании конституции, которая не менее значима, чем политические, экономические, ценностно-мировоззренческие контексты. «Никакая рациональная формально-юридическая аргументация не может быть свободной от национальной культуры и нравственности, ценностных характеристик правовых и социальных явлений» [1, с. 6]. В самом деле, если процесс познания конституционного права рассматривать как процесс осмысления, то ценностные структуры конституционного правосознания мыслителя, лежащие в основе этого процесса, и являются неявным, допредика-тивным знанием права.
Традиция конституционализма европейских государств или собственной страны определяет и устанавливает границы конституционно-правового мышления. При этом ученый-правовед не имеет в себе никакой «вне-исторической», «надсоциальной» точки, встав на которую он мог бы занять вневременную и объективную, не ангажированную собственными вкусовыми предпочтениями в плане ценностей позицию.
Герменевтика позволяет проследить формирование конституционно-правовой реальности. Рождение новых социальных институтов происходит под воздействием технологий социального конструктивизма. Ключевую роль в рождении новых типизаций и смысловых традиций играет юриспруденция. Юридическая наука в целом и конституционно-правовая наука в частности являются средством легитимации сложившейся конфигурации политических интересов. В таком смысле юридическая парадигма становится частью общественно-политической парадигмы, под которой понимаем комплекс ценностей, идеалов и норм, необходимых для интерпретации общественных процессов со стороны социально-гуманитарного знания, легитимирующего или отрицающего символический универсум той или иной культурно-исторической эпохи. Легитимация есть процесс объяснения (когнитив-
ный аспект) и оправдания (нормативный аспект) институциональной традиции, в ходе которого объективированным значениям придается когнитивная обоснованность. На сегодняшний день, к примеру, отечественная наука конституционного права выполняет функцию легитимации сложившегося правопорядка через переосмысление понятий конституционного права в собственном социокультурном контексте: республиканская модель дополнена архетипом монархического централизма.
Смысловое поле конституционного текста никогда не бывает свободным от политики, интересов власти и обслуживающей ее судебной системы. Во-первых, формирование базовой конституционной доктрины государства, включающей как политические, так и юридические элементы, напрямую зависит от политических решений специальных органов. Конституционное право, с одной стороны, достаточно чутко реагирует на изменение политической ситуации, с другой - вынужденно участвует в выработке антикризисных конституционных решений в законодательной сфере. Во-вторых, политика непосредственно участвует в формировании конституционных принципов, идеалов и ценностей, которые в целом характеризуют достигнутый в обществе уровень правовой и политической культуры. В-третьих, в процессе правотворчества, являющегося следствием принятия государственной властью политических решений, создаются и учреждаются конституционные нормы, включающие политические идеи и правовые идеалы российского общества.
Герменевтика позволяет осуществить ме-тадогматический анализ конституционного права как ведущей отрасли отечественной системы права. Если юриста-догматика интересует реализация действующих предписаний, их логическая соотнесенность, непротиворечивость, стройность, иерархичность, а не содержание права и его ценностные основания, то герменевтический анализ вскрывает «нити», связывающие форму и содержание конституционного текста, его «букву» и «дух». В круг вопросов, рассматриваемых конституционной герменевтикой, входят принципы понимания конституционных ценностей, норм, задач и приоритетов конституционного права, судебных решений, конституционно-правовой политики, ее векторов развития в современных
условиях, вопросы реформирования и модернизации институтов конституционного права с точки зрения различных контекстуальных интерпретаций.
Советский период развития науки государственного (конституционного) права привел к определенной догматизации и позитивизации конституционно-правового мышления, а постсоветский период с его гипервестернизацией и либерально-демократической парадигмой общественно-политического развития России усугубил данный тренд. Причин тому много, не будем вдаваться в подробное их перечисление, так как это тема отдельной статьи или даже монографии, а назовем лишь ведущую: всеобщая догматизация права всегда была выгодна тем политическим силам, классам, элитам, которые с помощью закона добивались реализации собственных интересов. Современный период развития государственности России продолжил эту традицию.
Капиталистический строй и либеральная ценностная основа государственности Российской Федерации последних двух десятилетий принесла в основном выгоду единицам и бедность миллионам. Среди конституционалистов не принято обсуждать радикальные сдвиги и перемены, так как якобы это вредит стабильности конституционализма. Между тем давно назревшие реформы остаются в лучшем случае воплощенными в «живой» конституции, которая все равно противоречит национальному правосознанию, приучаемому элитами к старой римской формуле: «Что позволено Юпитеру, не положено быку», а в худшем -дискуссионными темами редких научных конференций.
В настоящее время конституционно-правовая политика выполняет три задачи: формирование эффективного механизма конституционно-правового регулирования общественных отношений, что в значительной мере обесценивается бесперебойной законотворческой деятельностью, которая зачастую ставит количественные показатели в ущерб качественным содержательным характеристикам подготавливаемых нормативных правовых актов; выработка и проведение в жизнь юридических идей и принципов в целях оптимизации конституционного развития Российской Федерации; достижение сбалансированного сосуществования и развития государственно-
политического механизма и сферы гражданского общества.
При этом политические вопросы, неизбежно возникающие в связи с разработкой идейных оснований конституционно-правовых приоритетов, не должны «отпугивать» конституционалистов. Конституционно-правовая догматика способна лишь на обнаружение конституционных коллизий, однако их устранение предполагает выход за границы юридического позитивизма и юридической техники. Такие вопросы (устранение противоречий и конституционные новеллы) требуют герменевтического анализа, основывающегося на аксиологическом, социологическом, историко-культурологическом, политологическом раскрытии содержательных и смысловых оснований конституционного права.
Догматический метод конституционно-правового мышления не позволяет выйти за рамки юридического формализма. Между тем именно в силу невозможности ограничиться «буквой» ведущие политики вынуждены обращаться к ученым-конституционалистам при разрешении тех или иных коллизий. Услышать в ответ отговорку о том, что ученому-конституционалисту политика не интересна, означает признать за ним не представителя науки, а технолога, знающего, как лучше применять инструкции законодателя, и не рассуждающего о праве вообще, теоретически и абстрактно, в идеальном ключе, справедливом выражении, долженствовательном контексте. Ведь «право - искусство добра и справедливости», а не техники применения инструкций законодателя.
Исходным тезисом конституционной герменевтики является следующий: конституция и институты конституционного права должны развиваться с учетом национальной самобытности отечественной государственности. Необходимость такого развития продиктована не только теоретическими обоснованиями исторической школы права, теорией права Л. И. Петражицкого или юридической герменевтикой, но и опытом последних двух десятилетий: мало того, что деиндустриализиро-ванная Россия все стремительней превращается в периферийную страну третьего мира, «банановую республику», так еще и социально-экономическая ситуация в государстве близка к кризисному состоянию, что может привести к
катастрофе с учетом сетевых технологий современных войн. В XXI веке именно экономика и социальная сфера позволяют быстро и эффективно лишать государство суверенитета, поэтому вооруженные силы не способны устранить технологическую уязвимость государства и защитить национальную безопасность Российской Федерации. Однако, помимо этой уязвимости, существует еще и коррупционная, правоохранительная, кадровая и прочие. У населения доверия к институтам власти все меньше.
Конституционная герменевтика является исходным методологическим источником для отраслевых герменевтических исследований. Ведь именно конституция и конституционное право являются «родником» идеалов правовой политики государства, так как именно они становятся впоследствии приоритетами правовой политики государства в отдельных отраслях права.
Особенно значима в конституционной герменевтике проблема общественного идеала, поскольку его реализации должны соответствовать приоритеты конституционно-правовой политики. Понятие (правовой политики) появилось достаточно давно, еще в XIX веке. Вот что писал о нем выдающийся русский правовед Н. Н. Алексеев: «По содержанию своему законодательная деятельность всегда является выходом из существующего права, созданием чего-то нового, в существующем не содержащегося. В деятельности законодательства и правотворчества юрист призван не только к исполнению существующих законов, но и к рассуждению о том, что такое право вообще, что такое истинное, справедливое право, долженствующее вступить в жизнь и заменить право старое, отжившее. Законодатель, стало быть, должен знать не только то, что соответствует установленным законам, но и то, что соответствует справедливости. Это есть новая научная задача - задача политики права» [2, с. 10-11]. Далее ученый выделяет следующие особенности науки правовой политики, считая ее самостоятельной областью юриспруденции: как и позитивно-догматическая юриспруденция, правовая политика преследует практические цели, но если первая имеет дело с действующим законодательством, то вторая - с правом желательным, справедливым, идеальным (в этом правовая политика
близка с учением о естественном, идеальном праве).
Принимая такой подход за основу, нельзя не заметить того факта, что на сегодняшний день развитие науки конституционного права, конституционно-правовой доктрины все больше происходит под влиянием национально-культурной и политико-ситуативной интерпретации норм Конституции РФ, осуществляемой Конституционным Судом РФ, который является генератором идей конституционно-правовой политики. Благодаря его решениям можно вести речь о новой конституционно-правовой политике, ориентированной не на слепое и бездумное копирование западных образцов демократии, а на разработку собственных пра-вокультурных конституционных моделей.
Свидетельством тому является тот факт, что столь не похожие, совершенно разные по духу и вектору две эпохи постсоветской истории прошли под «знаменем» одной Конституции РФ 1993 года, толкование которой создало «живую» конституцию. Тем не менее творческий подход к толкованию Конституции РФ, применяемый в ходе деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, является не единственным источником конституционно-правовых приоритетов государственного развития страны. К их формулировке призвана вся правовая доктрина, которая постоянно развивается и наполняется все новыми идеями и теориями, на появление которых и направлена данная статья.
Литература
1 . Бондарь Н. С. Буква и дух российской Конституции: 20-летний опыт гармонизации в свете конституционного правосудия // Журнал российского права. 2013. № 11.
2. Баранов П. П. Современная политическая элита, конституционализм и конституционный строй России // Северо-Кавказский юридический вестник. 2017. № 4.
Bibliography
1. Bondar N. S. Letter and spirit of the Russian Constitution: 20 years of experience in harmonization in the light of constitutional justice // Journal of Russian law. 2013. № 11.
2. Baranov P. P. The modern political elite, constitutionalism and the constitutional system of Russia // The North Caucasian legal bulletin. 2017. № 4.
