CC BY
56
А. В. Иванов, И. В. Фотиева, М. Ю. Шишин Метафизические основания современной науки с позиций учения «Живой Этики»1
В статье отражены связь научного и трансцендентного способов познания, сопоставление научных результатов и положений «Живой Этики». Сделан вывод, что качественно новый скачок в нашем познании мира возможен лишь при развитии потенциальных познавательных способностей индивида.
Ключевые слова: способы познания - научный, мистический, трансцендентный, паранауки
A. V. Ivanov, I. V. Fotieva, M. Y. Shishin
The metaphysical foundations of modern science from positions of «Life Ethics» Teaching
The article reflects the connection of scientific and transcendent methods of cognition, the comparison of scientific results and Living Ethics statements. Concluded that a new qualitative leap in our world perception is possible at the development of potentioanal cognition ability of the individual. Keywords: cognition methods are scientific, mystic, transcendent; parasciences
Философско-духовное учение, основы которого были заложены в теософии Е. П. Блаватской и развиты Е. И. Рерих и Н. К. Рерихом в учении «Живой Этики»2, можно отнести к числу осевых текстов, появляющихся с замечательной закономерностью на протяжении всей истории человечества. Принципиальная особенность подобных текстов состоит не только в том, что они основаны на качественно ином - мистическом, трансцендентном, трансперсональном3 - способе познания, но и в том, что они даются личностями, стоящими, с позиций «Живой Этики», на принципиально иной эволюционной ступени. Соответственно, в них присутствуют базовые идеи-ориентиры, долженствующие выступать в роли глобальных жизненных и познавательных стратегий. Утрата понимания значимости подобных текстов, отказ от идей, в них заложенных; торжество «усредненного субъекта» познания с его ограниченными возможностями, - все это привело к тому, что и господствующие сегодня философские направления, и даже наука вынуждены в решении наиболее фундаментальных проблем блуждать вслепую, все более заходя в тупик после очень короткого, по историческим меркам, периода интенсивного развития4.
Разумеется, здесь сразу же возникает целый ряд взаимосвязанных вопросов. Что имеется в виду под более высокой ступенью личностного эволюционного развития и как при этом трактуется сам эволюционный процесс? Какова природа трансцендентного познания и на каком основании мы должны принять идею о том, что это не «измененное состояние сознания», а проявление фундаментальной познавательной способности? Каковы критерии истинности тех знаний, которые достигаются с помощью этого вида познания? Как он связан с рациональным по-
знанием? Как трансформируется на этой основе применение научных принципов и методов и как в этом свете видится дальнейшее развитие науки и философии? Эти и близкие к ним вопросы должны стать предметом профессионального и непредвзятого философского и научного анализа, в данной же статье мы коснемся в самом общем смысле лишь вопроса о связи научного (рационального) и трансцендентного способов познания и, соответственно, пересечения ряда научных результатов с положениями «Живой Этики». Подобная работа уже проводилась, но при этом, на наш взгляд, многие показательные факты остались в стороне, что же касается самой проблемы соотнесения разных форм познания, то она освещается явно недостаточно.
Критерии научности и трансцендентное познание
Противопоставленность науки религиозно-мистической традиции, а также близким ей философским школам и направлениям, которые в совокупности мы объединяем в традицию метафизики всеединства5, в сциентистски ориентированном сознании опирается на определенный набор стереотипов (показательна в этом плане известная статья Дж. Холтона «Что такое антинаука»). Можно выделить две основных причины закрепления этих стереотипов. Первая - весьма идеализированное и уже не соответствующее действительности представление о самой науке и столь же не соответствующее действительности представление о метафизической традиции. Это выражается, прежде всего, в неразличении ее высочайших образцов и множества весьма вторичных или прямо ложных учений и практик. Не случайно «борцы против лженауки» без разбора относят к ней мировые религии, восточные философско-идеалистические и религиозно-идеалистические системы, магию, тоталитарные секты и явное псевдонаучное шарлатанство.
Вторая причина заключается в господстве принципа усредненности (типичности) индивидуального субъекта познания и «прозрачности» для него любых форм познавательного опыта. Но стоит лишь принять хотя бы в качестве гипотезы тезис о существовании иных форм познания, дающих доступ к другому срезу реальности и недоступных сегодняшнему «усредненному субъекту» (то есть требующих целенаправленного развития), как метафизическая традиция, в лице ее разных школ и направлений, предстает в совершенно ином свете. Становится ясно, что базовые принципы этих направлений играют в них ту же роль теоретико-методологического каркаса, что и соответствующие базовые принципы в современной науке. И поэтому любая серьезная традиция демонстрирует и высочайший уровень теоретикофилософского мышления, и рационализм; а если говорить о русской религиозной философии - то и органическую связь с наукой. Что же касается обоснованности выбора самих этих базовых принципов, то они точно так же являются суммарным результатом непосредственного опыта (только особого), глубокого промыслива-
ния и обобщения, как и научные принципы, и точно так же подлежат постоянному изменению, развитию - по мере углубления познания.
И если вспомнить таких выдающихся русских мыслителей, как, например,
В. С. Соловьев или, тем более, П. А. Флоренский или Н. О. Лосский - становится ясно, что ни о каком противостоянии науки и метафизики говорить не приходится. То, что мы называем трансцендентным опытом и что было в высшей степени свойственно и Соловьеву, и Флоренскому, лишь расширяет границы познания, дает реальный выход из сегодняшних познавательных тупиков.
При этом, специально подчеркнем, трансцендентное познание, с позиций «Живой Этики», ни в коей мере не является «окончательным» и никак не отменяет рационального познания, но дополняет и расширяет его. Общеизвестен тезис-афоризм «Живой Этики» о том, что новый мир придет на кончике пера ученого. Но если так, то должен быть и «эмпирический мост» между наукой и метафизической традицией. Его пытается строить так называемая «паранаука», где проводятся эмпирические исследования так называемых паранормальных явлений, издавна признаваемых и фиксируемых в религиозно-мистических традициях под разными именами и с разным статусом: в качестве божественных чудес, либо достижений магии, либо латентных возможностей человека, целенаправленно развиваемых в различных практиках - йоговских, дзен-буддистских и других. Таким образом, паранаука - в ее позитивном и законном, так сказать, аспекте (исключая множество непрофессиональных и некорректных экспериментов, на которые, как правило, и ссылаются критики) - это попытка экспериментально подтвердить существование данных явлений. И эта попытка в достаточной мере увенчивается успехом. Тем не менее, она по-прежнему находится за пределами «официальной» науки, и ее даже вполне обоснованные выводы и результаты чаще всего попросту игнорируются.
Главной причиной этого является убеждение в том, что они не удовлетворяют критериям научности, а последние, как принято считать, проводят четкую демаркационную линию между наукой и любыми вариантами не-науки. Но так ли это на самом деле?
Прежде всего, надо напомнить, что большинство научных принципов в самой «официальной науке» так или иначе, нарушаются. Многие авторы подчеркивают, что на микро- и мегауровнях критерий практической проверки становится весьма «ослабленным» - теоретическая нагруженность эксперимента столь высока, что одни и те же результаты могут подтверждать совершенно разные теории, а многие гипотезы в принципе непроверяемы. Критерий повторяемости данных опыта и воспроизводимости экспериментов соблюдается в современной науке отнюдь не жестко, поэтому неправомерно требовать его соблюдения для феноменов, которые утверждаются и фиксируются в религиозной практике. И, наконец, следуя именно букве и духу самой науки, необходимо непредвзято фиксировать и исследовать явления, выходящие за рамки устоявшихся представлений; если же апри-
орно отрицать их, то это как раз противоречит главным принципам самой науки: объективности и беспристрастности.
Из основных научных принципов наибольшего внимания заслуживает и чаще всего приводится в качестве аргумента «против паранауки» принцип повторяемости явлений и воспроизводимости результатов опыта. Поэтому остановимся на нем несколько подробнее.
Прежде всего, примеров его далеко не строгого соблюдения в традиционной науке более чем достаточно, особенно в отношении единичных явлений, таких как рождение Вселенной или начало эволюции. Но дело не только в этом. Попросту говоря, отсутствие воспроизводимости заставляет нас исключить явление из сферы «материального» - и автоматически из области, подлежащей научному исследованию. Но если мы примем тезис о субстанциальности идеального - что является уже напрашивающимся выводом из самого развития современной науки и о чем дальше еще будет идти речь, - то относительно идеальной реальности можем сделать два возможных предположения. А именно, либо признать, что мы вообще ничего не знаем о ее законах, либо предположить, что она обладает своими характеристиками, но в целом подчиняется неким единым мировым законам, то есть ее явления должны быть точно так же закономерны, повторяемы, воспроизводимы. Первое предположение, очевидно, закрывает возможность «наведения мостов» между наукой и метафизикой, но при этом, подчеркнем, никоим образом не «опровергает» последнюю. Второе же ставит перед нами вопрос: почему же явления идеальной реальности не повторяемы и не воспроизводимы?
На самом деле ответ уже дан: идеальная реальность практически недоступна восприятию «усредненных субъектов познания» (исключая, конечно, привычные феномены их собственного сознания). Иными словами, для ее восприятия требуется развитие иных познавательных механизмов, а на возможность этого прямо указывают, повторяем, все древнейшие философские и религиозные традиции.
И в то же время те или иные идеальные феномены, в силу различных, не известных сегодня факторов, время от времени проявляются и на нашем физическом уровне реальности и, соответственно, становятся доступны обычному наблюдению, но при этом воспринимаются нами как единичные факты.
Таким образом, вопрос о воспроизводимости паранормальных явлений и повторяемости результатов экспериментов снимается: очевидно, что поскольку мы не знаем характеристик идеальной реальности, то и не можем воссоздать необходимые начальные условия для проявления ее феноменов, а поскольку не обладаем соответствующими познавательными механизмами, то не можем фиксировать эти феномены систематически и удовлетворительно. И, несмотря на эти сложности, даже в тех ограниченных рамках чисто физических экспериментов, в которых может оперировать паранаука, как уже сказано, уже накоплено достаточно данных. Это дает серьезный аргумент в пользу предположения, во-первых, о субстанциаль-
ности идеального и реальности его феноменов, и, во-вторых, о «законности» трансцендентного познания, которое позволяет адептам самых разных направлений овладевать идеальной реальностью как в познавательном, так и в практическом аспектах.
Онтология «Живой Этики» и физика микромира
Выдвинутые выше тезисы, на наш взгляд, прекрасно иллюстрируются параллелями между базовыми онтологическими идеями «Живой Этики» и результатами современных научных исследований, прежде всего, в физике. Действительно: если трансцендентное и рациональное познание взаимодополняемы, то их результаты должны если не совпадать, то коррелировать. Начнем с краткого напоминания основных онтологических идей «Живой Этики».
Она, как и русская метафизика всеединства, монодуалистична в решении фундаментальной проблемы соотношения материальных и духовных (идеальных) начал бытия. Но диалектическая связь «идеального» и «материального» в ней существенно сложнее, а структура мироздания многоуровнева. Субстанциальной основой мира является духоматерия как изначальное и неразрывное соединение двух начал - духовно-идеального и собственно материального (в узком смысле). «Дух (или Сознание) и Материя... должны быть рассматриваемы не как независимые реальности, но как два символа или аспекта Абсолюта, Парабрамана, составляющего основу обусловленного Бытия»6. Но при этом в учении принято говорить о степени выраженности того или иного начала, в зависимости от которой выделяются так называемые уровни (или планы) бытия. Чем более выражена идеально-духовная составляющая, тем данный уровень считается онтологически более высоким (иерархически) и более «тонким» (субстанциально). Наш физический мир - наиболее «плотный» и материальный, где идеально-информационная составляющая как бы скрыта за физической оболочкой и представляется обыденному сознанию чем-то нереальным - несубстанциальным; но на другом полюсе, наоборот, ему противостоит высший уровень проявленной духоматерии, Акаша (Материя Матрикс), где как раз идеально-инфор-мационная связность и творческая упорядоченность мирового бытия открывается во всей его непосредственной субстанциальной мощи. Между этими предельными полюсами Космоса располагается ряд промежуточных уровней (на этом мы останавливаться не будем).
В самом же основании этой иерархической многоуровневой Вселенной лежат наиболее фундаментальные эйдосы - формо- и смыслообразующие первоэлементы бытия, обеспечивающие наличие в нем живого порядка и смысла. Эти эйдосы преломляются в нашем земном сознании в виде понятийных и категориальных структур различного уровня и воспринимаются как уже «чисто идеальные» формы, хотя, строго говоря, это не так.
Таким образом, единая реальность предстает не в виде «чисто материального» и «чисто идеального» аспектов, когда последний оказывается лишенным всех материальных атрибутов, в первую очередь, пространственно-временных. Представления о духоматерии отражают сложное и многомерное, но субстанциально единое устройство Космоса, так как каждый уровень (план) обладает собственными энер-гийно-эйдети-ческими (или энергийно-информационными, если использовать современную терминологию) и пространственно-временными характеристиками и существует точно в том же смысле, что и привычная нам физическая реальность. При этом все уровни мирового бытия неразрывно взаимосвязаны, как бы «пронизывают» друг друга, и в совокупности и взаимосвязи составляют то, что мы называем Вселенной.
При этом одно из главных свойств идеального - служить структурообразующими и формообразующими матрицами материи - сохраняется в полной мере. Но, повторим, любая информационно-идеальная структура, оформляющая плотную материю, идеальна в смысле «невещественности» и чувственной ненаблюдаемо-сти лишь для более низкого уровня бытия и, соответственно, сознания. Таким образом, разделение идеального и материального в определенном смысле условно: то, что мы на данном уровне реальности воспринимаем как «идеальное», является «материальным» и объективным на следующем, более высоком уровне реальности. «Нумен может стать феноменом на любом плане существования, проявляясь на этом плане через подходящую основу или проводник»7. И часто повторяемый тезис о «неисчерпаемости материи», как видим, прекрасно согласуется с этими представлениями. Можно, правда, с не меньшим основанием говорить и об идеально-информационной неисчерпаемости мирового бытия.
С этих позиций древнейшая идея Майи - вселенской Иллюзии - также интерпретируется в учении «Живой Этики» более тонко: прозревая очередной, более высокий уровень реальности, мы начинаем каждый раз воспринимать его как истинное бытие, а более низкий уровень как Майю. В строгом же смысле слова реально и истинно (вечно и необусловлено) лишь Единое Первоначало мира, Парабраман; Непроявленное. Вселенная же, во всей совокупности своих уровней реальности, изменчивая и имеющая определенные периоды существования и несуществования (Манвантара и Пралайя, соответственно), - реальна лишь относительно и условно.
И, таким образом, Майя приобретает здесь два смысла: первый - онтологический, где она, как нечто производное и акциденциальное, противостоит чему-то по-рождающее-субстанциальному; и второй - психологический, отражающий яркое и непередаваемое, но снова и снова повторяющееся переживание «иллюзорности» (ложности) более низкого уровня и «истинности» более высокого, возникающее при овладении следующим слоем реальности.
Майа, или Иллюзия, является элементом, входящим во все конечные предметы, ибо все, что существует, имеет не абсолютную, но лишь относительную реальность, так как видимость, в которую облекается скрытый нумен для данного наблюдателя, зависит от познавательных способностей последнего. Ничто не постоянно, за исключением. абсолютного Бытия, заключающего в себе нумены всех реальностей. Тем не менее, все вещи относительно реальны.
На каком бы плане наше сознание ни действовало, мы и предметы, принадлежащие этому плану, являемся на это время единственными нашими реальностями.
Но, по мере нашего продвижения в развитии, мы постигаем, что в стадиях, через которые мы прошли, мы приняли тени за реальности. и каждое продвижение приносит с собою убеждение, что, наконец, теперь мы достигли «реальности»8.
Нетрудно заметить, что в этих словах Е. П. Блаватской фактически явно воспроизводится мотив платоновской пещеры, где мир теней воспринимается как таковой лишь тогда, когда наше сознание познало истинный и солнечный - внепещерный -мир, но который, в свою очередь, весь соткан и поддерживается эйдетическими лучами предвечного платоновского Солнца-Блага - прямой философской проекции восточного понятия «Парабраман».
Как легко показать, данный подход позволяет по-новому взглянуть на многие философские (а также назревшие философско-научные) вопросы: как существует идеальное; что считать критериями «реального существования»; как увязать в более или менее единую систему многочисленные трактовки «реальности», «мира» и, соответственно, расплодившиеся «онтологии»?
Отвечая на первый вопрос, мы сегодня с большим правом, чем столетие назад, можем воскликнуть: «Материя исчезла!» В самом деле: что мы сегодня ассоциируем с понятием материи? Вещество, то, что привычно «дано в ощущениях»? Но при углублении в структуру материи о веществе уже нет речи. Масса? Но масса, опять-таки, давно уже не определяется как «количество вещества», а всего лишь как мера - гравитационного взаимодействия, инертности. Энергия? Это, по определению, тоже общая количественная мера движения и взаимодействия всех видов материи. Или, в классическом ее понимании, - способность совершать физическую работу. Но что такое энергия по самой своей сути?
.Энергия попросту лишена в физической теории какого-либо глубинного обоснования. Теория относительности, правда, показала, что энергия тела напрямую связана с его инертной массой, но это мало что прибавило к пониманию ее глубинной сути - масса и сама является пока сугубо математическим понятием с совершенно неизвестными внутренними причинами, так что сведение энергии к массе или наоборот ровным счетом ничего не объясняет в отношении их внутренней сущности9.
Этот вопрос был, похоже, «замолчан» в физике с самого начала: когда мы говорим о том, что энергия передается и совершает работу, то не хотим же сказать, что передается «мера», а работу совершает нечто нематериальное? Или, скажем, известно, что при столкновении позитрона и электрона они аннигилируются (то есть уничтожаются - куда?) и выделяется энергия в виде фотонов, - а значит, все-таки происходит именно превращение материи в энергию, как ни объявляй энергию чисто инструментальным понятием, «мерой». Отметим, что и в «Живой Этике», и во многих древних системах не случайно изначальная энергия постулируется именно как субстанция. А если задать уже совершенно «некорректный» вопрос о том, «из чего» состоят сами элементарные частицы - то есть попробовать выяснить не структуру их, а «субстрат» (вопрос, на который, разумеется, мы не получим ответа), - то материя уже предстанет совершенно «бесплотной».
Таким образом, становится понятно, почему сегодня главными критериями «реального существования» принято считать не «вещественность», а бытие (проявление) в пространстве и времени. Не случайно физики все более явно склоняются к платонизму, начиная с В. Гейзенберга, а некоторые даже встают на позиции радикального идеализма, как скажем, известный новосибирский физик Ю. И. Кулаков. Но тупики радикального идеализма не менее глубоки, чем тупики радикального материализма: непонятно, каково происхождение и онтологический статус эйдо-сов во Вселенной и, главное, почему они, собственно, «воспринимаются» физической материей?10
Но зато с этими проблемами успешно справляется монодуалистическая онтология «Живой Этики», в рамках которой не только материальное и идеальное всегда и везде взаимно опосредствуют друг друга, но и различные «миры» обретают статус неразрывно взаимосвязанных уровней единой духоматериальной реальности.
Эвристичность «Живой этики» особенно хорошо видна на примере физики микромира. Напомним, во-первых, известную проблему качественной интерпретации физико-математических моделей. Вот типичный пример: «...Неоднозначность разложения идеалов общих алгебраических колец квантовой теории на примар-ные компоненты благодаря топологическим теоремам двойственности делает возможным, что в одних условиях данная конкретная экспериментальная установка своими двумя щелями глобально, целостно, „вырезает" из информационно очень „богатого" квантового объекта только волну, а в других топологических „условиях" другая - „дополнительная" ей топологически (в определенном смысле) экспериментальная установка своей щелью „вырезает" из того же самого квантового объекта уже только корпускулу»11. Понятно, что речь идет о математической модели «вырезания» из квантового объекта того или иного аспекта его целостной природы, но как этот процесс интерпретировать качественно? Ведь модель не может ничего «вырезать», и мы должны признать, сообразуясь с требованиями логики, им-
манентное присутствие в материи идеально-информационного - оформляющего или разлагающего - начала со своими специфическими «тонкими» материальными носителями.
А вот еще более показательный пример: в известной работе «Ткань космоса» Брайан Грин совершенно обоснованно задается вопросом о том, как понимать волновую природу одной частицы? И вопрос этот «решается» в данной книге поразительно радикальным образом: «Волна, предположил Борн, есть волна вероятности. Размер волны в данной точке пространства пропорционален вероятности, что электрон находится в этой точке пространства. Хотя, в отличие от фотографии водяной волны, этот снимок не может в действительности быть сделан камерой»12. Не следует думать, что здесь оговорка: отождествление чисто математического объекта (волновой функции квантового объекта) с реальной волной (процессом переноса возмущения) повторяется и дальше в книге, а также во множестве других работ по данной теме. Таким образом, для современных физиков отождествление математических и физических объектов давно стало привычным. А это означает, что, хотя и неявно, но фактически уже признаны как «материальность» идеального, так и его структурообразующие свойства для более «плотной» материи - то есть именно то, о чем говорится в «Живой Этике».
Следующее важное онтологическое положение учения относится к генезису различных уровней реальности и к «первичным элементам». Речь идет о том, что элементы более низкого («плотного») уровня формируются из элементов (субстрата) более высокого уровня, причем они сформированы «вибрацией» и своеобразным «вращением» («вихрем», «спиральным движением»); и этот процесс, по-видимому, опять же, можно отнести последовательно ко всем уровням реальности: «Когда тепло, вызванное сошествием Пламени в Предвечную Материю, заставляет двигаться ее частицы, то движение это становится вихрем.»13. «Пахтанье и волчок - символы творящего спирального движения»14.
Поразительна здесь близость с сегодняшними представлениями об элементарных частицах и о рождении частиц из вакуума. Вакуум в современном понимании, как известно, не содержит реальных частиц, характеризуется наиболее низким энергетическим состоянием всех квантованных полей и при возбуждении (передаче ему энергии) может формировать (порождать) реальные частицы; то, что мы привыкли называть «материей». Здесь просто напрашивается интерпретация вакуума как пограничного состояния материи (точнее, духоматерии) между нашим физическим и следующим, «тонким», планом реальности. Совпадает практически все: и то, что он характеризуется нулевым энергетическим состоянием (ведь он является неким пределом, границей физического уровня); и то, что он не содержит реальных частиц (то есть частиц физического уровня, как и должно быть), но в то же время постоянно порождает их (как и было сказано в учении); и то, что вакуум флуктуирует, «кипит»: «.Движение, которое в периоды покоя „пульсирует и трепе-
щет в каждом дремлющем атоме" являет возрастающую тенденцию к вращательному движению. Заключенный в своем первичном, девственном состоянии в Лоне Вечной Матери, каждый атом, рожденный за пределами порога ее Царства, осужден к постоянной дифференциации. „Матерь спит, но дышит постоянно". И каждое дыхание ее высылает в проявленный план продукты. Между. двумя планами материи происходит постоянное круговращение; и если мы проследим атомы и молекулы, скажем, низшего плана, в их восходящем преображении, то они придут к точке, где они вообще переходят за пределы способностей [познавательных. - авт.], обладаемых нами на низшем плане. Фактически на этой точке материя низшего плана исчезает для нашего познавания - или, вернее, она переходит в высший план, и состояние материи, соответствующее этой точке перехода, должно, конечно, обладать особыми и нелегко обнаруживаемыми свойствами»15. Более того, в «Тайной доктрине» постулируется понятие Лайя - то, «.что наука может назвать нулевой точкой. корень и основа всех состояний объективности и субъектив-ности»16 - напрашивающийся аналог нулевого энергетического состояния полей вакуума.
Сами же элементарные частицы, как известно, характеризуются спином -собственным моментом количества движения, имеющим квантовую природу и не связанным с перемещением частицы в пространстве. Хотя спин и не означает буквально механического вращения частицы вокруг своей оси (как предполагалось при введении этого термина), тем не менее сам факт необходимости ввести такое понятие говорит о некоем аналоге вращения / колебания частицы, в определенных состояниях сопровождающемся излучением энергии. И в теософии эти процессы характеризуются как спиральное движение, сопровождающееся «вибрациями» (колебаниями) и, опять же, излучениями энергии. Еще более разительно совпадение с теорией суперструн, где элементарные частицы представляются возбужденными модами элементарных «струн», то есть уже прямо предстают как «вибрации»-колебания, причем, вибрации уже совершенно виртуальных объектов (одномерных!), то есть существующих не в нашем трехмерном пространстве. Более того, струнные теории предполагают «свернутые» многомерные пространства, что прямо перекликается с «Живой Этикой».
Приведем еще цитату: «Оккультная наука признает семь Космических Элементов - четыре вполне физических и пятый (эфир) полуматериальный. Остальные два пока абсолютно вне человеческого познавания. Эти семь Элементов с их бесчисленными суб-элементами, гораздо более многочисленными, нежели это известно науке, являются просто условными изменениями и аспектами единого элемен-
та»17.
Опять очевидная параллель с физикой микромира, когда частицы, различные при низких энергиях, при высоких энергиях оказываются на самом деле одной и той же частицей, но находящейся в разных состояниях. А на следующем, тонком
уровне реальности - при качественном скачке нашего восприятия! - очевидно, снова можно ожидать бесчисленного разнообразия элементов, которые, опять же, при дальнейшем углублении предстанут как вариации некоего единого элемента очередного, еще более высокого уровня и т. д.
Таким образом, углубляясь в материю, мы приближаемся к следующему, онтологически более высокому уровню реальности и фактически сейчас подошли к пограничной области, где проявляют себя два соседних уровня реальности - привычный нам физический и следующий, «тонкий». Это явственно обнаруживается и в парадоксах квантовой механики, и в «виртуальном» (потенциальном) бытии частиц, и в радикальном разрушении привычных понятий о материи и энергии, времени и пространстве и т. д. А поскольку на этом уровне наши познавательные механизмы начинают «отказывать», обнаруживая свой предел, то закономерно возникают проблемы и с достоверной фиксацией экспериментальных результатов, и с качественной интерпретацией полученных данных. Мы вынуждены брести почти вслепую, так как этот уровень слишком «тонок», неуловим для наших механизмов восприятия и крайне сложен для осмысления нашим разумом. Сразу же отметим, что своими прозрениями многие выдающиеся ученые обязаны именно опережающе развившимся (хотя бы отчасти) новым способностям познания, элементам трансцендентного опыта.
Коснемся буквально в двух словах еще одной темы - соотношения материи и энергии и, в целом, понимания энергии в «Живой этике». Сопоставляя тексты учения друг с другом и с современными представлениями, можно прийти к следующим выводам. Энергия субстанциальна и онтологически едина с духоматери-ей. На каждом уровне реальности энергия предстает как более «тонкий» аспект духоматерии, близкий к следующему, более высокому уровню (как бы пограничный), и одновременно как динамический и связующий (обеспечивающий взаимодействие) аспект, проявляющийся в излучении, эманации.
Здесь прямо напрашивается соотнесение ее с полем современной физики. Но в понятиях физики, как уже было сказано, множество недоговоренностей и неясностей. Поле, по современным понятиям, - это переносчик энергии и взаимодействия. Но что такое сами взаимодействия - то есть, что именно переносится? И что означает перенос энергии, если энергия лишь «мера» или «способность совершать работу»? На основе «Живой Этики» можно выдвинуть более естественное предположение: поле - это и есть сама энергия, при этом разные поля / энергии имеют различные свойства, некоторые из которых уже выявлены наукой. Таким образом, поле переносит не «что-то», а «само себя», - или, иными словами, духоматерия на всех уровнях реальности постоянно излучает - эманирует - энергии разного качества как свой же собственный динамический, связующий и «тонкий» аспект. Разумеется, этот вопрос требует дальнейших размышлений. В принципе, не будет большой ошибкой, на наш взгляд, прямо отождествить духоматерию с энергией,
ибо она, по определению, является динамичным и деятельно-энергийным началом Космоса. «В высшем представлении Дух и Материя едины, два принципа слиты и составляют Единый Элемент. Следовательно, мы можем все рассматривать с точки зрения только духа или только материи, но, конечно, во всей беспредельности их состояний проявления или градаций. И если мы можем сказать, что дух без материи есть nihil, то так же точно можно утверждать, что материи нет, но есть лишь энергия»18.
Все эти рассуждения и сопоставления тем более обоснованы, что, во-первых, сами частицы вещества, по современным представлениям, - это возбуждения полей, то есть с позиций физики вещество и поле едины - точно так же, как в «Живой Этике» едины материя и энергия. И, во-вторых, физики упорно и не без успеха ищут основу для «великого объединения» известных взаимодействий - и, опять же, в «Живой Этике» разные виды энергии являются дифференциациями единой всена-чальной энергии - как аспекта высшего, предельного состояния духоматерии.
* * *
Резюмируем наш краткий анализ. Если рассматривать науку как непредубежденный и открытый поиск истины, то параллели между ее выводами и метафизическими идеями можно рассматривать как своеобразную реализацию принципа дополнительности. Научная теория, то есть некий образ реальности, полученный в результате применения специальных методов, «схватывает» определенный срез реальности под определенным углом зрения, и, подчеркнем, чаще всего весьма успешно. Поэтому речь ни в коей мере не идет об отбрасывании научных достижений и методов, как, к сожалению, часто приходится читать. Но не случайно и тупики, и сами достижения науки привели многих философов и крупнейших ученых к выводу о необходимости восполнения науки иными формами постижения бытия. Эти формы, развитые и описанные в традициях всех культур, дают иной, более многомерный срез реальности, отвечают более глубинному, целостному и интегративному, «панорамному» видению мира. Правильно сформированные и развитые, они позволяют непосредственно видеть и адекватно интерпретировать открытое наукой; более того, стратегически направлять ее развитие, способствовать решению многих концептуальных проблем и, наконец, дать критерии этической оценки тех или иных научных программ, методов и результатов.
Сегодня, судя по общей тенденции, пора говорить уже не об «оправдании метафизики» и ее связи с наукой, так как, независимо от нашего согласия или несогласия, процесс синтеза этих сфер идет с нарастающей интенсивностью. На повестке дня более серьезная проблема - качество этой связи. Ведь из сказанного очевидно: «паранаука» может дать лишь некоторое дополнение к традиционным научным исследованиям. Качественно новый скачок в нашем познании мира возможен лишь на пути развития потенциальных познавательных способностей индивида. Этот
напрашивающийся вывод уже породил целые движения, в том числе известную трансперсональную психологию, у истоков которой стоят известные ученые и в рамках которой делаются попытки «раскрыть скрытые возможности человека». Обманчивая легкость их «раскрытия», чреватая, помимо прочего, нарушениями психики, редукционизм в интерпретации многих важнейших положений древних учений требуют более глубокого анализа этой сложнейшей сферы, который выходит за рамки данной статьи.
Примечания
1 Статья опубликована на сайте независимого интернет-проекта «Грани эпохи» в электронном журнале: Грани эпохи. 2011. № 47, дата публикации: 03.09.2011. URL: http://grani. agni-age.net (дата обращения: 01.07.2014).
2 Поэтому далее мы будем пользоваться названием «Живая Этика» для всего этого направления.
3 Мы принимаем термин «трансцендентное познание».
4 Более подробно эта тема рассмотрена в других работах авторов, в частности: Иванов А. В., Фотиева И. В., Шишин М. Ю. Духовно-экологическая цивилизация: устои и перспективы. Барнаул, 2010; Иванов А. В. Мир сознания. Барнаул, 1999; Фотиева И. В. Час предрассветный: философские и научные аспекты «Живой Этики». Барнаул, 2003. Электронные версии можно найти на сайте: fondaltai21. ru, рубрика «Публикации».
5 Этим термином мы обозначаем единую непрерывную линию философствования, которая характеризуется рядом существенно общих черт. И русская философия, и «Живая Этика» - органическое продолжение и развитие этой линии, которую можно именовать по-разному: платоническая линия, монодуалистическая философия, космическая философия (космизм), метафизика всеединства, «софийная» философия, как ее называет Г. Г. Майоров, близкий нам по пониманию истинных целей философствования. Одним из предельно общих оснований этой линии является утверждение о наличии сверхрациональных (или интуитивных, трансцендентных) познавательных способностей.
6 Блаватская Е. П. Тайная доктрина: синтез науки, религии философии. Новосибирск, 1992. Т. 1. С. 50.
7 Там же. С. 82.
8 Там же. С. 84.
9 Львов И. Г. Что такое энергия?: Натурфилос. анализ базовых начал термодинамики и обусловленных их нерациональностью коренных проблем всего естествознания. URL: http: // ilvov. narod. ru (дата обращения: 26,06,2014).
10 Напомним прекрасный анализ этих тупиков в работе С. Л. Франка «Предмет знания».
11 Акчурин И. А. Концептуальные основания новой топологической физики // Философские проблемы физики элементарных частиц. М, 1998. С. 33-34.
12 Greene B. R. The fabric of the cosmos: space, time and the texture of reality. New York: Random House, Inc., 2004. URL: http: // books64. ru (дата обращения: 25.06.2014).
13 Блаватская Е. П. Тайная доктрина: синтез науки, религии философии. Т. 1. С. 146.
14 Агни-Йога. Новосибирск, 1990. С. 295.
15 Блаватская Е. П. Указ. соч. С. 159, 194, 200.
16 Там же. С. 211.
17 Там же. С. 47.
18 Письма Елены Рерих. Новосибирск, 1992. Т. 1. С. 444.
