CC BY
58
Грот Я. 1878: Письма императрицы Екатерины II к Гримму (1774-1796). СПб.
КуникА. 1765: Сборник материалов для истории Императорской Академии Наук в XVIII веке. Часть I. СПб.
Некрасов С. М. 1984: Российская академия. М.
Пекарский П. О речи в память Ломоносова, произнесенной в Академии наук доктором Ле-Клерком // Записки императорской Академии наук. X, 178-181.
Ремизов А. 1981: Встречи. Петербургский буерак. Париж.
Сомов В. А. 1983: Н.-Г. Леклерк о М.В. Ломоносове // Ломоносов. Т. 8. Л.
Сопиков В. С. 1905: Опыт российской библиографии. СПб.
Стенник Ю. В. 2004: Идея «древней» и «новой» России в литературе и общественно-исторической мысли XVIII — начала XIX века. СПб.
Biographie universelle ancienne et modern. 1966. T. 8. Paris.
Clerc N. 1764: Moyen de prévenir la contagion et d'y remédier. Paris.
Le Clerk M. 1793-1794: Histoire physique, morale, civil et politique de la Russie ancienne et moderne. Paris.
LAMENTATIONS FOR LOMONOSOV: POETICS OF MOURNING
T. Ye. Abramzon
The article deals with lamentations for Lomonosov written in commemoration of the great poet and scientist. Particular emphasis is given to the speech of N. G. Leklerk at the academic meeting of April 15th, 1765, to epitaphs made by count A. Shuvalov, I. Golenevsky, and Luka Sichkaryov. These compositions present a kind of a prologue to 'Lomonosov text' of Russian culture. The commemorating discourse is cemented by the spirit of glory and condolence, and by the concept of Lomonosov's personality and his creative work. The latter in the context of his poetic achievements is the key one, his scientific achievements are only peripheral.
Key words: Russian culture of the 18th century, M. V. Lomonosov, poetics of mourning, lamentation genre
© 2012
Н. В. Баканова
МЕСТО КРЕСТЬЯНСКОГО ТРУДА В СИСТЕМЕ ЦЕННОСТЕЙ
Г. И. УСПЕНСКОГО
В статье рассматривается цикл очерков Г. И. Успенского «Власть земли» с позиции аксиологической методологии. Особое внимание уделено системе ценностей автора и героя. На примере произведений Г. И. Успенского раскрываются возможности использования аксиологического подхода в литературоведении.
Ключевые слова: русская литература, Г. И. Успенский, аксиология, крестьянский труд
Баканова Наталья Васильевна — аспирант кафедры русской классической литературы, ст. преподав. кафедры сервиса и туризма Магнитогорского государственного университета. E-mail: natashka_cher@mail.ru
Цикл «Власть земли» — центральное произведение Г. И. Успенского начала 80-х годов. Этот цикл имел большое общественное значение. Успенский предстает перед читателями прекрасным знатоком народных обычаев, традиций, законов, по которым живет крестьянская община, ее семейных и бытовых укладов, устного творчества деревенской России. Только он смог увидеть действительно важнейшую черту в жизни русского народа — власть земли. Если сравнивать Успенского с другими теоретиками народничества 70-х — 80-х годов (Н. К. Михайловский, П. Л. Лавров и др.), то можно сказать, что Глеб Иванович сделал попытку в своем цикле «Власть земли» объяснить особенности крестьянской жизни не своеобразием характера русского крестьянства, а условиями, в которых формируется земледельческий труд.
В этой точке зрения прослеживается двойственность. В действительности освобождение крестьян положило начало расстройству и беспорядкам в деревнях, так как при проведении реформы они получили в свои руки меньшее количество земли, чем то, которым они владели до отмены крепостного права. В пореформенные годы количество малоземельных хозяйств продолжало расти, и это, по рассуждениям писателя, является основным фактором хозяйственного и морального упадка деревни. Страдающий от недостатка земли и терзаемый хищниками народ, не имел широкого слоя интеллигенции, способного прийти ему на помощь, — и это делало его положение еще более тяжелым. То есть, с одной стороны, земля способствовала разобщенности крестьянства, а с другой стороны, оно не могло жить по-другому, «вне земли».
Именно в очерке «Власть земли», как в ни каком другом произведении, мы видим изображение сущей правды, и именно здесь она проявляется в описании всей народной жизни. Как пишет Г. Новополин: «Успенский один из немногих писателей, удовлетворивших эту назревшую потребность в правдивом, чуждом лицемерии изображения народной жизни. Коренная черта Успенского, проходящая через все его произведения, начиная от первого и кончая последним очерком, черта, составляющая главное достоинство его произведений, и она исключает всякую возможность какой-либо тенденциозности... Давая свои читателям невеселые картинки жизни русского мужика, он изображает их в связи с теми условиями общественной атмосферы, которая не дает этой жизни выбиться на более светлую дорогу1.
При этом правдивость его произведений сочетается с неподдельною простотой главного героя. Ивана Босых он показывает погруженным в невежество, жестокость, эгоизм. Но нельзя осуждать писателя, поскольку каждая характеристика народа у Г. И. Успенского проникнута любовью. «Проснувшемуся чувству чести приходится бороться с теми же внутренними привычками, вырабатывающимися в тех условиях жизни, где достоинство человека, его честь игнорируется и топчется на каждом шагу, где мерилом ЦЕННОСТИ человеческой личности является часто внешние достоинства»2.
С самого начала автор вводит нас в курс дела. Ивану Босых — главному ге-
1 Новополин 1903, 13.
2 Новополин 1903, 43.
рою — не до работы. Вчера он крепко выпил «...ленивою, почти болезненною поступью...вместо того, чтобы взяться за топор, стал разминать плечи»3.
Для него становится нормой «строить» из себя обиженного и оскорбленного, вызывать сочувствие, чтобы выманить денег и опять выпить. Получается замкнутый круг. Но как только проходит его пьяное состояние и похмелье — это абсолютно другой человек: «... в такие — к несчастию, редкие — минуты нет в деревне такого другого мужика, который был бы так как Иван, «зол» на работу, то есть так к ней пристрастен и так ею оживлен»4.
По-видимому, Успенский считал, что у всех людей от рождения есть ценности и идеалы, высокая духовность, но среда и все плохое, что в ней есть, разрушают положительные качества.
То есть такая норма, как пьянство, сгубила не только Ивана и разрушила все его прежние ценности, но и многих других людей из его среды. «Теперь пьянство Ивана превратилось уже в болезнь, а эту болезнь, унижающую не одного Ивана, а целые массы таких же, как и он, непостижимых в Русской земле деревенских пролетариев сам народ охарактеризовал словом «ослаб»5. Но слабость эта не физическая, а имеющая другие причины. И когда герой спрашивает Ивана Босых отчего это, он отвечает: — Отчего?.. Да все оттого, что. воля!»6. «А между тем, когда Иван очувствуется на неделю, на две, что это за славный, добрый, умный че-ловек7. И получается, что такие ценности жизни, как воля, свобода, обилие денег, причиняют только вред человеку. Он расхолаживается, становится избалованным и перестает нормально трудиться. А труд — это смысл жизни, основа нормального человеческого существования. Без него появляется пустота, которую и начинают заполнять такими нормами как лень, пьянство, ругань. Особенно легко поддаться этим порокам человеку, который трудиться с рождения, — крестьянину. «Таким образом, оказывается, что «воля, свобода, легкое житье, обилие денег», то есть все то, что необходимо человеку для того, чтобы устроиться, причиняет ему, напротив, крайнее расстройство до того, что он делается «вроде последней свиньи»8.
В произведении в подтверждение этой мысли приводится сравнение немецкой и русской коров. «Видите, говорю, господин, ан и оказывается, что наши коровенки как раз по нашей природе и породе приходятся. Мясо нам не требуется, своего удовольствия она знать не знает, а живет только из-за работы; что ест, то и отдает, а об себе не думает. Родилась она для работы и живет весь век в ней — вот и вся жизнь ее»9.
Главной ценностью должен быть труд, который и позволяет человеку быть человеком и двигаться дальше. «И вот наша крестьянская порода тоже самое: мы круглый год и всю жизнь не покладаючи рук работаем, да так в работе и живем...»10.
3 Успенский 1955, 99.
4 Успенский 1955, 100.
5 Успенский 1955, 102.
6 Успенский 1955, 103.
7 Успенский 1955, 101.
8 Успенский 1955, 104.
9 Успенский 1955, 105.
10 Успенский 1955, 105.
Таким образом, построение образа Ивана Босых определяется темами нравственного падения и трудолюбия, веры в лучшую жизнь и отчаяния. Совмещение таких контрастирующих стихий создает общий трагический пафос страдания, внутренней безысходности. Как синтез внутреннего мира автором дан его портрет: «Что же валит его пьяным, с опухшим лицом, ничком в мокрую, грязную канаву, без сапог, без одежи и заставляет целые ночи подставлять свою широкую спину под дождь и ветер? Физически Иван, как и сотни ему подобных «ослабших» мужиков, не только здоров и силен, но и прямо могуч: стало быть слабость его имела не физические, а какие-то другие источники»11.
В чем же тайна? Спрашивает автор и тут же дает нам ответ. Тайна — во власти земли. Самым главным Успенский считает труд на земле «. народ, который мы любим. до тех пор сохраняет свой могучий и кроткий тип, покуда над ним царит власть земли.»12. Автор соотносит все хорошие качества, которые есть в человеке, именно с землей: «. наш народ до тех пор будет казаться таким, каков он есть, до тех пор будет обладать теми драгоценными качествами ума и сердца — словом, до тех пор будет иметь тот тип и даже вид, с головы до ног и снаружи до самого нутра, проникнут и освещен теплом и светом, веющими на него от матери сырой земли»13.
Автор с резким негативом относится к «готовым деньгам», крестьянам, которые отделились от труда. «И этот же пустомеля и остолоп тотчас начинает возвращаться к образу и подобию человеческому, как только возвращается к труду земледельческому, то есть когда теряет необходимость выдумывать свои интересы, наполнять себя нравственно чем попало и когда власть земли и труд, к которому она обязывает, наполняет все его существование содержанием не выдуманным, без его усилий, без его желаний, наполняет своею властью без его участия 14
и воли .
Можно сказать, что все мысли, все действия, все поступки крестьянина связаны, прежде всего, с землей. «Он весь в кабале у этой травинки зелененькой. И вот в этой-то ежеминутной зависимости, в этой-то массе тяготы, под которой человек сам по себе не может и пошевелиться, тут-то и лежит та необыкновенная легкость существования, благодаря которой мужик Селянинович мог сказать: «меня любит мать сыра земля»15.
Интересен и то факт, что автор показывает такую зависимость от земли у крестьян — людей, изначально родившихся на земле и привыкших с детства к труду. Получается, существует некая родовая принадлежность и среда, в которой формируется человек со своими ценностями (у крестьян среда-жизнь на земле — Н.Б).
Но тот труд, который описывает Успенский во «Власти земли», не то что не ведет к достижению идеала, он вообще не имеет результата: «. если только он слушает, что велит ему земля. а главное какое счастье не выдумывать себе жизни, не разыскивать интересов и ощущений, когда они сами приходят к тебе каждый день, едва только открыл глаза. человек живет только слушаясь, и это
11 Успенский 1955, 102.
12 Успенский 1955, 115.
13 Успенский 1955, 115-116.
14 Успенский 1955, 119.
15 Успенский 1955, 119.
ежеминутное, ежесекундное послушание, превращенное в ежеминутный труд и образует жизнь, не имеющую, по-видимому, никакого результата, но имеющую результат в самой себе»16. Обратим внимание на то, что автор использует повтор слов «ежеминутный». Успенский делает акцент на то, что именно постоянный труд, ничем не «разбавленный», не приносит результата, не дает добиться целей, а представляет собой некую утопию — труд ради самого труда. Далее автор приводит интересное сравнение крестьянского труда с дубом. «Для чего растет вот этот дуб? Какая ему польза сто лет тянуть из земли соки? Что ему за интерес каждый год покрываться листьями, потом терять их и в конце концов кормить желудями свиней? — Вся польза и интерес жизни этого дуба заключается, что он просто растет, просто зеленеет, так, сам не зная зачем. То же самое и жизнь крестьянина-земледельца: вековечный труд- это и есть жизнь и интерес жизни, а результат — нуль»17. Потому что кроме труда для крестьянина нет другой жизни. Тот не «разбавляет» свою жизнь другими интересами и ценностями, имея только сплошной труд. «Жизнь для вас — особь статья . Детей, например, вы должны воспитывать (чтобы не испортить) вдали от знакомства с вашими служебными и общественными интересами. Вы трудитесь, надеясь на какой-то результат. Словом, ваша жизнь разбилась на полосы, в которых нет связи. Вы в департаменте совсем другой, чем дома или в театре. А крестьянин-земледелец везде один и тот же: он трудится и живет интересами этого же труда, и в этих же интересах сам собой, без учителя воспитывается и его ребенок. И везде все разное и думается, и говорится, и делается; для пахаря-мужика нужна одна изба, потому что все живут одним — землей, у всех один труд — земледельческий, все говорят и делают одно-то, что повелит мать сыра земля»18! Вся жизнь крестьянина посвящена только земле. Даже старый крестьянин, рассказывая о своей жизни, вспоминает только землю и все, что с ней связано. А услышав звонкий девичий хор, тут же произносит: «Ишь горло-то дерут! Урожай ноне. Бог послал. Картофь, должно, господь уродил ноне, — прибавил старик в объяснение слишком звонкого пения»19.
Автор, безусловно, ценит труд, но не просто труд, а труд и жизнь одновременно. «Народная душа опустошена и, пожалуй, ожесточена, так как и труд — уже не труд и жизнь одновременно, а только труд»20. Успенский сожалеет, что нет больше такого труда, потому что люди стали безнравственными, не сочувствуют другому человеку. Такие ценности, как сострадание, взаимовыручка, взаимопонимание ушли в прошлое. «Но тот же самый человек, который без зависти и злобы переносит богатство, понятное ему и объяснимое с точки зрения условий собственной жизни и миросозерцания, ожесточится и со злобою будет взирать на такое богатство своего соседа, которое он, во-первых, не может понять и которое, во-вторых, вырастает вопреки всему его миросозерцанию, без труда, без дарования, без счастья, без ума»21.
Труд, как считает Успенский, не должен быть только трудом в его первоздан-
16 Успенский 1955, 120.
17 Успенский 1955, 120.
18 Успенский 1955, 121.
19 Успенский 1955, 122.
20 Успенский 1955, 126.
21 Успенский 1955, 125.
ном, физическом виде. Он обязательно должен переплетаться в жизни с духовной сферой, а иначе и сам человек превращается в «машину», для которой уже не важны духовные ценности. В пример автор приводит рассказ о мужчине, который убил свою жену только за то, что она была слаба, больна и не могла работать на земле. Может быть, она была талантлива в чем-то другом, но это другое стало неважным. Таким образом, если в природе человека основной ценностью является только труд, без других нравственных ценностей, поступков, то выходит, что такая ценность сама по себе имеет только отрицательное значение. «Принимая от земли, от природы указания для своей нравственности, человек, то есть крестьянин-земледелец, вносил волей-неволей в людскую жизнь слишком много тенденций дремучего леса, слишком много наивной волчьей жадности»22. По словам автора, важную роль в формировании «правильной» труженической жизни играла народная интеллигенция, которая стала незаметной. «Вот эту, не зоологическую, не лесную, а божескую правду и вносила в народную среду народная интеллигенция. Она поднимала слабого, беспомощно брошенного бессердечною природой на произвол судьбы; она помогала, и всегда делом, против слишком жесткого напора зоологической правды; она не давала этой правде слишком много простора, полагала ее пределы»23.
Также главной ценностью, по мнению Успенского, является сам человек, причем не просто человек, а тот, что ощущает себя прекрасным человеком, настоящей личностью, который понимает необходимость жить полной духовной жизнью.
«Травинка может вырасти, а может пропасть, земля может быть матерью и злой мачехой. Будет так, как захочет земля и как она будет в состоянии сделать. Вот человек в полной власти у этой тоненькой травинки. Ведь она только через год, почти день в день, принесет на мужицкий стол ломоть хлеба, но может и не принести, — она сама во власти каждой тучки, каждого ветерка, каждого солнечного луча. Столько перемен, неожиданностей, случайностей и огромных последствий, сопутствующих этим неожиданностям! Для этой травинки, для того, чтобы она могла питать, нужна масса приспособлений, масса труда, масса внимательности во взаимных человеческих отношениях. Нужна скотина, уход за скотиной, нужны орудия.»24. Получается целая поэма-посвящение травинке, осознание главной ценности жизни, по мнению Глеба Успенского. Человек должен поверить в то, что от него самого зависит его счастье и счастье остальных.
Успенскому важна «гармония труда» — сочетание нормальной жизни и трудовых будней. Среда, в которой, воспитывался в том числе и главный герой Иван Босых, погубила в людях «больную совесть», т.е. неразумное, неправильное мышление. Босых во «Власти земли» рассказывает, как он на железной дороге пришел от «легкой жизни» до «своевольства». «Да как приехал начальник дистанции, дак ка-а-к дал мне (лицо рассказчика вдруг просияло» хо-о-рошего леща, да как начальник эксплуатации надавал мне (детская радость разлилась по лицу его) в загривок, да как в подвижном составе наколотили мне бока — так я, братец ты мой, совершил крестное знамение да точно как из могилы выскочил, воскрес, да
22 Успенский 1955, 125.
23 Успенский 1955, 126.
24 Успенский 1955, 118.
по морозу, в чем был, без шапки — домой!»25. Из этого примера видно, что Иван почувствовал себя виноватым, в нем заговорила эта «больная совесть», а она всегда будет с радостью встречать унижения и оскорбления. И все поколение, которое росло в этой среде, было обречено на ложь, привыкло к унижениям и оскорблениям. Таким образом, если устраивать человека идеально, нужно оставить ему всю свободу личного выбора и определения своих интересов и где-то даже произвола, потому что без полного удовлетворения своих нужд он счастлив не будет. Такой идеал, где человек будет вынужден мириться, приглушать свои интересы и желания, он не воспримет как идеал. Он еще больше оградиться от внешнего мира своей злобой и беспринципностью. Вот и Иван Босых, лишенный своих внутренних критериев, не знал, за что себя уважать и ценить, и начались жизненные метания.
Одну из своих глав Успенский назвал «Теперь и прежде». Именно такая временная последовательность дает автору возможность показать, что именно в настоящем времени происходит то, что Успенскому не нравится, и то, что ему хотелось бы изменить. Для этого он сравнивает прошлое и будущее. Раньше земли у крестьян было больше. «Я не говорю о несправедливом труде, который нес крестьянин на своих плечах, о его вековой жажде высвободиться из-под этого гнета и т.д. — все это не может быть предметом настоящей статьи, предмет которой — только значение для крестьянина земли»26. Автор снова использует курсив. Он конкретно выделяет следующие нормы: «из личной выгоды» (норма, присущая любому помещику), «во имя хозяйственных целей» (норма, присущая крестьянам)27. Такая хозяйственная организация осталась в сознание крестьян. «До сих пор оценка человека только по его успеху или неуспеху в работе не только играет большую роль в крестьянском мнении вообще, но служит даже для достижения целей деревенских эксплуататоров новейшего типа»28. Причем автор говорит о том, что любая ценность, привычка становится нормой и человек уже не может вести себя по-другому, даже если обстоятельства или среда меняются. «Обыкновенный деревенский человек, переходя от земледельческого благосостояния к возможности благосостояния денежного, по наивности почти детской, переносит в эту новую для него область старые земледельческие взгляды. Как земледелец, он «травки» не оставит на поле, не устанет нагнуться за ней, срезать, привезть, обмолотить и т.д. Он привык, чтобы «кроха» не пропадала. настоящий земледелец-крестьянин до сих пор чуждается их, как греха; но тот, кто уже отведал, неудержим. И в новых «привычках» он будет стремиться дойти до последней крохи, взять все, что идет в руки»29. Таким образом, норма и привычка — это почти одно и то же. Для человека становятся нормой те вещи, к которым он привык, которые сформировала в нем окружающая среда. И для каждого человека формируются нормы, независимо от других людей. Каждый сам в ответе за свои привычки. «В земледельческой общине я и мой сосед — мы можем богатеть и беднеть только сообразно нашим успехам в одном и том же труде — в земледелии;
25 Успенский 1955, 106.
26 Успенский 1955, 131.
27 Успенский 1955, 132.
28 Успенский 1955, 132.
29 Успенский 1955, 138.
мы богатеем или беднеем от нашей сноровки или неуменья, от удачи или неудачи, но богатеем или беднеем не друг от друга, а только от себя и от своего счастья30.
Характеризуя прежнюю мощь и сплоченность крестьянства, Успенский вставляет в свой очерк былину о Святогоре-богатыре. Автор видит, что «все в ней глубоко обдумано, все имеет огромное значение в понимании сущности народной жизни: тяга ж власть земли огромны — до того огромны, что у богатыря кровь алая выступила на лице, когда он попытался поколебать их на волос, а между тем эту тягу и власть народ несет легко, как пустую сумочку»31.
Действительность столкнулась с идеалами Успенского о гармонизации жизни, и зародилась та самая «болезнь совести». Существующие ценности и нормы не давали достигнуть этого идеала — гармоничного сочетания труда и жизни. Мы можем проследить, что существовали два полюса, о которых и рассуждал Успенский и во «Власти земли», и в других своих произведениях. Один полюс — «трудовая жизнь» (жизнь с широким размахом, полная труда). Второй — «труженическая жизнь» (труд и жизнь, в которых присутствуют пытки, тяжесть гнета). По словам Н. К. Михайловского, «Успенский питал условное почтение ко всякой гармонии и безусловное отвращение ко всякой «расколотости». Этого-то и не поняла марксистская критика в его изображение «земледельческих идеалов».»32.
Подобные мысли Успенского отчетливо видны в его очерке «Трудовая жизнь и жизнь «труженическая», где он дает оценку книге И. Тимошенкова «Борьба с земельным хищничеством». Автор и здесь обращается к теме земледельческого труда. Именно там мы встречаем размышления, авторскую позицию, которые прослеживаются и в цикле очерков «Власть земли»: «. мечтания, не мирящиеся с грехом современной жизни, существуют и охотно воспринимаются в среде людей чисто народной среды, причем, самое важное, действующие лица его рассказа — редкие образчики людей самого благородного крестьянского типа, — чувствуя общую с культурными людьми потребность «жить свято», не только не имеют надобности чего-нибудь отбросить из своего строя жизни.»33.
Он здесь также говорит о важности крестьянского труда, сочетающегося с другими интересами человека. «Словом, и физически и нравственно он беспрерывно в работе, и вот только эту-то разносторонность и беспрерывность живой духовной деятельности и надобно пристально изучать в народной жизни, чтобы видеть, как разносторонне хочет жить человек и как убийственно несправедлив, ужасен (к сожалению, нам этот ужас не вполне ясен) строй жизни культурного общества, как говорит Крафт-Эбинг, духовная жизнь истощена, как поле высосано хищником»34.
Успенский поясняет читателю, что разрушает весь строй народного труда. И первым таким примером являются события в народном календаре. В отделе дат «для господ» ничего не показано. «А вот в отделе народных «замечательных» событий значится целых семь замечательных примет. «Коли идут на воду в туман,
30 Успенский 1955, 143.
31 Успенский 1955, 118.
32 Михайловский, 1989, 54.
33 Успенский 1955, 458.
34 Успенский 1955, 463.
будет много хлеба». «Если на крещение в полдень (вот какая точность!) синие облака — к урожаю»35.
Даже религиозные имена посвящаются крестьянству «.. св. апостол Они-сим переименован в Онисима-овчарника, Иов многострадальный — в Иова-горошника»36. Таким образом, почти весь год — триста шестьдесят пять дней — имеют различные приметы, и все они приурочены к земледелию. Сознание крестьян настолько затуманено трудом на земле, что даже смысл текста «Апокалипсиса» деревенские люди трактуют как указание каких-то земельных особенностей.
Интересно то, что писатель в своих очерках (в том числе и во «Власти земли») ведет изложение «от первого лица» и с персонажами сам ведет беседы. Такая позиция автора раскрывает возможность высказать свое мнение, позволяет напрямую обращаться к читателю, привлекает внимание к какой-либо проблеме. Успенский становится непосредственным участником деревенской жизни.
При этом он использует различные стилистические приемы. Допустим, убеждая читателей в своей главной идее — власть земли над крестьянином, он в речи использует противопоставление, антитезу: «Жизнь для вас. Сара Бернар, Бернар, Зембрих, почести, политика, то есть нечто совсем особое от вашего труда. Вам нужен кабинет — для себя, салон — для общества, классная — для детей. для пахаря-мужика нужна одна изба, потому что все живут одним — землей, у всех один труд — земледельческий, все говорят и делают одно — то, что повелит мать-сыра земля».
Можно предположить, что Успенский стоит на позиции отчуждения. Вся внешняя действительность, поступки не втянуты в общую психологическую картину. Они как бы стоят особняком по отношению к персонажам. Иван Босых и другие герои находятся в своей среде, ведут разговоры на разные темы, но все не описано во взаимодействии. Герой хоть и показан в общей массе, среди других, но все его проявления и поступки описаны в своей среде, имеет свою индивидуальность, круг своих интересов.
Обращение к изображению действительности, стремление к бытовой правде, желание показать человека в типичных обстоятельствах и условиях его среды, обращение к нравственным понятиям — все это объединяет творчество Успенского. Преобладание денежных отношений, погоня за достатком и выгодой соотнесены с судьбою чистых чувств и светлых мыслей, которые погибают в этой среде сплошного расчета.
ЛИТЕРАТУРА
Успенский Г. И. 1955: Полное собр. сочинений: в 9 т. М.
Михайловский Н. К. 1989: Г. И. Успенский как писатель и человек. М.
Новополин Г. 1903: Опыт литературной характеристики. Харьков.
35 Успенский 1955, 127.
36 Успенский 1955, 128.
PEASANT LABOR IN G. I. USPENSKY'S VALUE SYSTEM
N. V. Bakanova
The article deal with a serious of G. I. Uspensky's essays "The Power of Land" in terms of axiological methodology, with emphasis on value system of the author and the principal character. G. I. Uspensky's works illustrate the possibilities of axiological method in literary criticism.
Key words: Russian literature, G. I. Uspensky, axiology, peasant labor
© 2012
Д. Н. Жаткин, Ю. В. Холодкова
ОСМЫСЛЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА ТОМАСА ГУДА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 1850-х — НАЧАЛА 1860-х гг.*
В статье рассматриваются особенности восприятия поэзии Томаса Гуда русскими писателями и литературными критиками второй половины 1850-х — начала 1860-х гг.: А. В. Дружининым, М. Л. Михайловым, В. Д. Костомаровым, Н. Г. Чернышевским, М. Е. Салтыковым-Щедриным и др. Авторы статьи указывают на преимущественное внимание русской критики к произведениям социальной тематики, созданным Гудом в первой половине 1840-х гг., таким как «Песня о рубашке», «Сон леди», «Часы рабочего дома», «Мост вздохов». Именно эти стихотворения оказались в наибольшей степени созвучны общественно-политической ситуации в России первых лет царствования Александра II.
Популярность поэзии Гуда в России оказалась ситуативной, обусловленной, прежде всего, внешними обстоятельствами, причем критике «чистого искусства» его творчество было близко филантропией, стремлением к примиренчеству, отказом от насилия во имя справедливости, а демократической критике — заострением социальных противоречий, отстаиванием права на труд, сочувствием людям труда, признанием невыносимости условий их жизни.
Ключевые слова: Томас Гуд, поэзия, русско-английские историко-культурные и литературные связи, литературная критика
Первое упоминание о Томасе Гуде в русской печати появилось в 1840 г. на страницах №8 «Отечественных записок», где в обзоре «Английская литература» была дана краткая характеристика его повести «Up the Rhine» («Верхний Рейн»), содержавшей оригинальные описания мест, хорошо известных читателям по произведениям европейской литературы прежних столетий1. Несколько позже,
Жаткин Дмитрий Николаевич — заведующий кафедрой перевода и переводоведения Пензенской государственной технологической академии, профессор, доктор филологических наук, член Союза писателей России, член Союза журналистов России. E-mail: ivb40@yandex.ru
