CC BY
96
ВЕСТНИК roft,-
3/2013
УДК 72.01
А.В. Фролов, Н.П. Суходольская*
ФГБОУВПО «МГУ им. М.В. Ломоносова», *ФГБОУВПО «МГСУ» МЕГАПОЛИС КАК ЗЕРКАЛО ДУШИ
Сделана попытка обнаружить в жизненном мире мегаполиса (на примере Москвы) проявление некоторых черт современной цивилизации и выявить их воздействие на психофизическое устроение человека. В качестве базовых феноменологических характеристик переживания городской среды выделены оппозиции шум/тишина, движение/покой. Сделано предположение, что для нормального функционирования человеку необходим некоторый избыток покоя и тишины, малодоступный в условиях мегаполиса. Рассмотрены варианты техник, способствующих его достижению.
Ключевые слова: жизненный мир, цивилизация, капитализм, урбанизация, экстериоризация, исихия.
Как известно, характер современной цивилизации, помимо процессов глобализации, определяется доминированием в мировой экономике неолиберальных тенденций, что имеет своим следствием два глобальных явления: во-первых, резкое усиление социального неравенства и численный рост бедных слоев населения, прежде всего в странах «третьего мира»; во-вторых — продолжающуюся в мировых масштабах гиперурбанизацию, ведущую к огромному росту числа трущоб в мегаполисах Азии, Африки и Латинской Америки. Так, в 1950 г. в мире было 86 городов с населением более одного миллиона человек, в 2004 г. — 400, в 2012 г. — 490, а к 2015 г. их будет по меньшей мере 550. По некоторым данным, численность обитателей трущоб во всем мире уже в 2001 г. составляла 921 млн чел. К 2030—2040 гг. это число может приблизиться к 2 млрд. Наиболее кошмарна жизнь в африканских трущобах, где, как правило, нет электричества, водопровода и канализации. Загрязнение воды экскрементами ведет к хроническим кишечным заболеваниям, от которых каждый год в мире умирает до 2 млн младенцев и маленьких детей [1, 2]. Конечно, в силу географического положения трущобная застройка, характерная для теплых широт, отсутствует в Москве. Однако глобальный капитализм наложил свой отпечаток и на жизнь этого города, что мы и попытаемся проанализировать с точки зрения «внутреннего наблюдателя», сопровождающего свои вынужденные «прогулки по городу» некоторой рефлексией.
Несколько слов о методическом подходе. Нами уже была совершена попытка применения феноменологического метода к описанию и анализу городской среды [3]. При этом за основу была принята феноменологическая теория интерсубъективности, позволяющая вести речь об интерсубъективно подразумеваемых и воспроизводимых значениях, конституирующих городскую среду. В данном материале мы будем исходить из феноменологической теории восприятия, анализируя воздействие города на органы чувств и оценивая психофизи-
ческое состояние человека, находящегося в мегаполисе. Феноменологическое описание дополняется попыткой объяснения феноменов через учет объективных факторов, определяющих сегодня жизнь мегаполиса. При этом вряд ли возможно абстрагироваться от ценностной размерности рассматриваемых феноменов: веберовская «свобода от оценки» сегодня вряд ли является нормой в социальных науках [1, 4], а отсутствие в социально-гуманитарном исследовании оценочной компоненты равнозначно тому, что наука перестает мыслить и превращается в простое средство констатации фактов без какой-либо критической или проспективной функции.
При феноменологическом анализе переживания городской среды целесообразно провести сначала аудиальное, слуховое различие между «шумом» и «тишиной», как фундаментальными параметрами восприятия. Так, когда человек оказывается «на природе», вдали от городского шума, его окружает тишина, на фоне которой происходят все процессы и события. Напротив, город образует шумовой фон, в котором события и процессы сливаются [5, с. 420]. Различие между тишиной и шумом относится, прежде всего, к переживанию времени: постоянный шум наполняет время происшествиями, в тишине же время само как бы растворяется. Однако данное различие имеет и пространственные коннотации: например, мы можем слышать вдалеке шум шоссе, которое находится за пределами зрительного восприятия. Звук свидетельствует о времени, так же как и о пространстве.
Наряду с аудиальным, можно провести и соответствующее визуальное различие, относящееся скорее к опыту пространства: шуму в визуальном поле соответствует движение, тишине — покой. Покой выступает здесь тем измерением, в котором рождается движение, подобно тому, как шум рождается и слышится в тишине. Однако слуховые, зрительные, а также тактильные ощущения, составляющие ткань восприятия, неотделимы друг от друга, а переживание времени неотделимо от переживания пространства. Подобно тому, как физическое пространство-время образует единый континуум, жизненное пространство переживается сквозь призму времени. Поэтому при анализе жизненного мира мегаполиса требуется сочетание обоих измерений, что не всегда учитывается [6, 7]. Именно время задает ритм городской жизни, а ритмы города, в свою очередь, структурируют городское пространство. Впрочем, в зависимости от точки зрения может показаться, что даже в оживленном мегаполисе статика преобладает над динамикой. Если наблюдатель находится в гуще транспортных потоков, его захватывает динамика городской жизни, если же он смотрит на город с крыши высотки, то видит силуэты зданий, силой тяжести придавленных к земле, плывущие над городом облака: картина, навевающая покой.
Здесь мы допускаем гипотезу, выходящую за пределы феноменологической дескрипции. Она состоит в том, что город, городское пространство, вообще внешняя среда обитания человека отвечают устроению его внутренней жизни, являются ее экстериоризацией. Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что это устроение сегодня отличается довольно хаотичным смешением страстей и
ВЕСТНИК
3/2013
требующих удовлетворения потребностей и желаний, зачастую искусственных. Мегаполис предоставляет условия для такого удовлетворения, будучи средоточием денежных потоков, рабочих мест и всякого рода услуг. Технические средства лишь облегчают достижение цели, обеспечивая соответствующий комфорт.
С этой точки зрения хаос большого города представляет собой зеркало души современного человека: ускоренный трафик, потоки бегущих людей, пробки — все это следствие неукротимого желания огромного числа людей удовлетворить свои потребности и желания, жизненно важные или гипертрофированные. Нельзя сказать, что все жители мегаполиса подчиняются такому стремлению, но жизненный ритм в большом городе задается именно этой энергией. Культурная составляющая городской жизни сегодня куда менее значима, чем витальная: значительно большее число людей в выходные дни направляется скорее в торговые центры, чем в библиотеки и музеи. Жизнь современного города, на первый взгляд, сугубо прагматична, хотя эта прагматика оборачивается совершенно иррациональными явлениями типа многочасовых пробок на дорогах. Отвлеченное фланерство делается все менее и менее возможным: трудно «довериться»1 городу, который уносит тебя в клоаку пассажиропотоков, скоростных магистралей и злачных мест. Условное разделение по принципу культурный / экономический центр (Берлин/Франкфурт, Петербург/ Москва) встречается редко и вряд ли осуществимо в полной мере: как правило, культурная составляющая городской жизни заглушается экономической (как это происходит сегодня в Петербурге)2.
Как это ни странно, о Париже, представляющем собой не менее масштабную агломерацию, чем Москва, имеются совсем другие, почти противоположные отзывы [9]. Пространство парижских улиц кажется «одомашенным», жизнь течет спокойней, медленней, что уже само по себе позволяет расслабиться. Напротив, парижане воспринимают московскую жизнь как неожиданно энергичную и шумную. Пребывание в Москве часто изматывает европейцев, не привыкших к интенсивности и масштабам московской динамики. Впрочем, и в Москве можно найти лакуны тишины и «одомашенности», например, в историческом центре в выходные дни. Однако вряд ли отпечаток домашности присущ пространству московских «спальных районов»: конечно, днем в них можно наблюдать определенный жизненный ритм, однако их жизненное пространство достаточно серо и аморфно.
Итак, на наш взгляд, то, что называется капитализмом и накладывает неизгладимый отпечаток на жизнь мегаполиса, коренится в определенном устроении человеческой души, а именно в наклонности ее «вожделеющего начала»: мегаполис, в котором концентрируются всевозможные материальные блага и богатства, только разжигает человеческую алчность, тем самым привлекая все новые потоки народонаселения. В связи с этим можно отметить иррацио-
1 Как это считал возможным немецкий кинорежиссер Вим Вендерс относительно Токио [7, с. 86].
2 О влиянии экономических отношений на организацию городского пространства см. статью Р. Сеннета [8].
нальный и текучий характер развития современных мегаполисов, определяющийся прежде всего экономическими факторами. Последние, в свою очередь, зависят от стремления людей к достижению материальных благ, т.е. от витальной доминанты в устроении человеческой души. Большие города давно уже не являются рационально организованными системами — скорее это текучие монстры, засасывающие в себя львиную долю как материальных, так и человеческих ресурсов. Конечно, рациональное управление и развитие в мегаполисе необходимо, но сегодня оно может только смягчать последствия неуправляемых процессов, подстраиваться под них (как, например, проекты введения выделенных полос на дорогах или строительства пересадочных стоянок для автомобилистов). Движимая иррациональными стремлениями, жизнь оказывается на два шага впереди процессов рационализации.
Природа, в отличие от города, утишает страсти: в ней заключается как бы резервуар покоя и простора, куда разряжаются напряженные «силы души», тогда как город с его стимулами и соблазнами только расстраивает психофизическую конституцию человека3. Внешнее как определяется внутренним, так и определяет его: противостояние ритму современного мегаполиса подобно борьбе с ветряными мельницами. Для нормального существования и функционирования человеку требуется некий избыток покоя и тишины, который город ему предоставить не может — отсюда постоянный стресс и расшатанное здоровье, характерные для жителей больших городов. Впрочем, цивилизация сама задает рамки нормальности. Хаос, шум, суета и вечная гонка за доходами становятся естественными для человека, который из существа гармонического и разумного постепенно превращается в экономического монстра.
Что же остается делать человеку, который не чувствует себя вовлеченным в эту гонку или же просто устал от нее? Кто-то сдает квартиру и уезжает жить на дачу, люди более состоятельные переселяются в коттеджные поселки и та-унхаузы, число которых в последнее время быстро растет. Кто-то поступает более радикально и реализует стратегию «дауншифтинга»4. В любом случае, большинство людей испытывает потребность как-то отгородиться или отвлечься от городской среды (пассажиры метро надевают наушники, утыкаются в смартфоны и т.д.). Но эти средства являются скорее эрзацами и по существу не решают проблемы — напротив, они создают лишь больший информационный шум.
Очевидно, требуется какая-то психотехника, чтобы в городе сохранять душевное равновесие, нейтрализуя внешние воздействия. Тут можно вспомнить
3 Пределом неразумия кажутся рекламные плакаты с призывами: жизнь ускоряется, чтобы соответствовать ей, ты должен жить все быстрей и быстрей; подзарядись, «сникерсни»... и т.п. Это перманентное ускорение воспринимается как нормальное, оно диктует моду в одежде, дизайне автомобилей, даже в питании (fast food). Движение, динамика признаются в качестве базовых жизненных ценностей, тогда как покой, нужный человеку для самоуглубления и внутренней паузы, наступает, только когда изнуренное рабочим днем тело падает на кровать.
4 От англ. downshifting — «смещение вниз». Дауншифтингом называется переселение людей, часто состоятельных и с семьями, из мегаполисов в более дешевые районы мира (Индия, Египет, Юго-Восточная Азия), чтобы избежать стрессов городской жизни за счет менее обеспеченного, но более расслабленного и естественного состояния.
ВЕСТНИК roft,-
3/2013
о буддийской медитации «полый бамбук»5 или о практике «недеяния», распространенной в китайской традиции. В христианской традиции речь идет о достижении той тишины сердца и ума, которая по-гречески называется исихи-ей6. Традиционно исихастами называли монахов-отшельников, предающихся безмолвию. Однако сегодня эта практика может быть полезной и даже необходимой для жизни в городе, который выступает своего рода квинтэссенцией шума и суеты — всего того, что в христианской традиции называется «миром». Соблюдать исихию в городе особенно трудно из-за наличия огромного количества соблазнов и просто раздражающих факторов — недаром любители безмолвия всегда стремились к уединению в безлюдных местах. Конечно, если человек склонен к рассеянию, он не испытывает сопротивления города, поскольку уже захвачен им. Борьба начинается, когда человек выделяет себя из среды и стремится создать в своей душе иную среду, свободную от страстей, раздражения и агрессии. Тут делу может способствовать и феноменологическая рефлексия, нацеленная на отслеживание переживаний и работу с ними (возможность сближения восточно-христианской аскетики и современной феноменологии была предложена С.С. Хоружим [10]). Иногда эта борьба за лакуну тишины в собственной душе кажется борьбой с ветряными мельницами. Однако состояние внутренней безмятежности может быть регулятивом душевной жизни «городского постороннего», т.е. человека, не чувствующего себя захваченным общим движением и суетой (но не фланера). Вероятно, стремясь к такому состоянию, можно выжить в городе, сохранив «человеческое в человеке» — принятие, открытость, готовность к взаимопомощи, благодарность, т.е. те качества, которые сейчас стремительно вытесняются агрессией, стремлением к наживе, безудержным меркантилизмом.
Библиографический список
1. Дэвис М. Планета трущоб // Логос. 2008. № 3 (66). С. 108—129.
2. Городское население: агломерации (электронный ресурс). Режим доступа: http:// www.citypopulation.de/world/agglomerations.html. Дата обращения: 09.09.2012.
3. Фролов А.В., Суходольская Н.П. К феноменологии городского пространства // Вестник МГСУ 2010. Т. 3. С. 394—399.
4. Мезенцев С.Д. Современное градостроительство: должное и сущее, идеалы и реальность // Вестник МГСУ 2010. № 4. Т. 3. С. 389—393.
5. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб., 1999.
6. Сойя Э. Как писать о городе с точки зрения пространства // Логос. 2008. № 3 (66). С. 130—140.
7. Лавринец Е. Чтение городского пространства: предварительные заметки // Топос : философско-культурологический журнал. 2004. № 2 (9). С. 82—89.
8. Сеннет Р. Капитализм в большом городе: глобализация, гибкость и безразличие // Логос. 2008. № 3 (66). С. 95—107.
9. Бикбов А. Москва/Париж: пространственные структуры и телесные схемы // Логос. 2002. № 3 (34). С. 1—24.
10. Хоружий С.С. Феноменология аскезы. М., 1998.
5 Человек представляет себя полым стволом бамбука, сквозь который, не задерживаясь, проходят все негативные импульсы.
6 От греч. hesychia — спокойствие, покой, мир, тишина, молчание.
Поступила в редакцию в декабре 2012 г.
Об авторах: Фролов Александр Викторович — кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры онтологии и теории познания, ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» (ФГБОУ ВПО «МГУ имени М.В. Ломоносова»), 119991, г. Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4, alloff20082@yandex.ru;
Суходольская Наталья Павловна — кандидат философских наук, заведующий кабинетом (инженер) кафедры философии, ФГБОУ ВПО «Московский государственный строительный университет» (ФГБОУ ВПО «МГСУ»), 129337, г. Москва, Ярославское шоссе, д. 26, n.soukhodol@gmail.com.
Для цитирования: ФроловА.В., СуходольскаяН.П. Мегаполис как зеркало души // Вестник МГСУ 2013. № 3. С. 34—40.
A.V. Frolov, N.P. Sukhodol'skaya
MEGALOPOLIS AS THE MIRROR OF THE SOUL
The article focuses on some civilization-related factors determining the life of a contemporary megalopolis and influencing the structure of the human soul. The system of global capitalism appears to be the most important factor producing a strong impact onto the urban population. The present-day megalopolis operates as an economic centre having pragmatic rhythms and spaces. «Homo economicus» is a relevant definition of the present-day man.
This state of affairs reflects the structure of the human soul and its needs. It is overcrowded with sensual stimuli and temptations producing misbalance and stress. Two phenomenological distinctions are employed to analyze the experience of urban residents: noise vs. silence and motion vs. quietness. Noise and motion constitute the background of the human experience here; silence and quietness are local and volatile. On the contrary, outside of the city, silence is the background of the experience, and any motion vanishes in the realm of quietness. Nature is calm, and we need its calmness to give some rest to our senses. The effect of permanent haste typical for the lifestyle in big cities makes people unconscious of themselves. They lose their lifetime to implement their basic functions like eating/working/sleeping. Any higher incomes and comfort don't make people happier; therefore, they have to look for alternative lifestyles (e.g. "downshifting"). Some people are not eager to be part of the global economy, but they have no opportunity to get out of the urban space. They need some remedy to resist the urban attack. That remedy could be a kind of a psychological technique reducing the effect of aggression. In this respect, the practice of hesychia deriving from the Christian ascetical tradition seems to be useful for an urban resident allowing him/her to attain the state of inner silence. This technique may be employed as a way to survive in the urban haste.
Key words: civilization, capitalism, urbanization, exteriorization, hesychia.
References
1. Devis M. Planeta trushchob [Planet of Slums]. Logos [Logos]. 2008, no. 3(66), pp. 108—129.
2. Gorodskoe naselenie: aglomeratsii [Urban Population: Agglomerations]. Available at: http://www.citypopulation.de/world/Agglomerations.html. Date of access: September 09, 2012.
3. Frolov A.V., Sukhodol'skaya N.P. K fenomenologii gorodskogo prostranstva [On Phenomenology of the Urban Space]. Vestnik MGSU [Proceedings of Moscow State University of Civil Engineering]. 2010, vol. 3, pp. 394—399.
ВЕСТНИК
3/2013
4. Mezentsev S.D. Sovremennoe gradostroitel'stvo: dolzhnoe i sushchee, idealy i real'nost' [Urban Planning Today: What Is Due and What Is Available. Ideals and Reality]. Vestnik MGSU [Proceedings of Moscow State University of Civil Engineering]. 2010, no. 4, vol. 3, pp. 389—393.
5. Merleau-Ponty M. Fenomenologiya vospriyatiya [Phenomenology of Perception]. St.Petersburg, 1999.
6. Soyya E. Kak pisat' o gorode s tochki zreniya prostranstva [Writing about the City from the Viewpoint of Space]. Logos [Logos]. 2008, no. 3(66), pp. 130—140.
7. Lavrinets E. Chtenie gorodskogo prostranstva: predvaritel'nye zametki [Reading the Urban Space: Preliminary Notes]. Topos. Filosofsko-kul'turologicheskiy zhurnal [Topos. Journal of Philosophy and Culture Studies]. 2004, no. 2(9), pp. 82—89.
8. Sennet R. Kapitalizm v bol'shom gorode: globalizatsiya, gibkost' i bezrazlichie [Capitalism in the Big City: Globalization, Flexibility and Indifference]. Logos [Logos]. 2008, no. 3(66), pp. 95—107.
9. Bikbov A. Moskva/Parizh: prostranstvennye struktury i telesnye skhemy [Moscow/ Paris: Spatial Structures and Corporal Patterns]. Logos [Logos]. 2002, no. 3(34), pp. 1—24.
10. Khoruzhiy S.S. Fenomenologiya askezy [Phenomenology of Asceticism]. Moscow, 1998.
About the authors: Frolov Aleksandr Viktorovich — Candidate of Philosophical Sciences, Senior Lecturer, Moscow State University (MSU), Department of Philosophy, Ontology and Theory of Knowledge, 27-4 Lomonosovskiy prospekt, Room G-324, GSP-1, Moscow, 119991, Russian Federation; alloff20082@yandex.ru; +7 (495) 939-14-21;
Sukhodol'skaya Natal'ya Pavlovna — Candidate of Philosophical Sciences, Department Manager (Engineer), Department of Philosophy, Moscow State University of Civil Engineering (MGSU), 26 Yaroslavskoe shosse, Moscow, 129337, Russian Federation; n.soukhodol@gmail.com; +7 (499) 183-24-10.
For citation: Frolov A.V., Sukhodol'skaya N.P. Megapolis kak zerkalo dushi [Megalopolis as the Mirror of the Soul]. Vestnik MGSU [Proceedings of Moscow State University of Civil Engineering]. 2013, no. 3, pp. 34—40.
