CC BY
23
ЛЖЕНАУКА И ЛЖЕРЕЛИГИЯ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ФИЛОСОФСКОГО ДИСКУРСА
Г.А. Каржина
В статье рассмотрены гносеологические и аксеологические аспекты развития таких составляющих культуры, как наука и религия, в контексте общего кризиса цивилизации и обострения гуманитарных, экологических, управленческих проблем, приводящие к появлению ложных познавательных и нравственных феноменов.
За последние годы на страницах журнала «Вестник Российской академии наук» и в других источниках появилась целая серия публикаций о так называемой лженауке [2, 3, 10, 11, 15, 17]. Российская академия наук одной из первых обозначила проблему борьбы с лженаукой и создала в своем составе представительную Комиссию по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований при Президиуме РАН [10]. Не всех ученых устраивают предлагаемые комиссией методы, что не относится к неприятию лженауки в целом. Профессора С.П. Капица и А.М. Хазен согласны с основными положениями доклада комиссии, но не согласны, например, с акцентами [17].
На первый взгляд, такая ситуация может показаться двусмысленной: в обществе больше, чем когда бы то ни было провозглашается приоритет науки и научного подхода, в то же время все мы можем наблюдать очереди к магам и колдунам, массовую продажу «разработанных на основе достижений современной науки» талисманов, защищающих от «отрицательной» энергетики, публично заявляемые «намерения» воскрешать умерших. Наши города затапливаются талыми водами и водами после сильного дождя, как будто нет такого достижения инженерной культуры, как ливневая канализация, можно также вспомнить порушенные крыши рынков и трагедию в аквапарке. Эти немногие, но болезненно очевидные проявления выхолащивания технической и естественно-научной культуры из повседневной жизни свидетельствуют об оглуплении обыденного сознания и управленческого аппарата. Демократические процедуры, связанные с проведением многочисленных выборов отчасти, вероятно, способствовали распространению пиар-технологий, основанных на манипулировании общественным сознанием. Последнее, в свою очередь, усилило тенденцию некоторого скепсиса и недоверия на фоне пересмотра исторических и нравственных ценностей.
Ф. Г ойя, использовав знаменитый эпиграф к своим миниатюрам («Сон разума порождает чудовищ»), вероятно, не мог предполагать, что «сон разума» периодически будет возобновляться, порождая новых «чудовищ», которые несмотря на научный прогресс к концу ХХ века вновь приобретут власть над умами.
Лжерелигия, как фактор, вытесняющий подлинные нравственные ценности, в меньшей степени беспокоит научное сообщество. Разделив веру и научное знание, ученые в большинстве своем не видят принципиальной разницы между религией и лжерелигией [3].
Само понятие «лжерелигия» неопределенно и неоднозначно. Каждая из конфессий считает свое понимание Бога и поклонение Богу истинным, а иначе и быть не может, так как вера имеют свою природу и укорененность в душе человека.
Определимся, что к лжерелигии будем относить прежде всего все виды суеверий и сектантство. Так, например, Н.А. Бердяев пишет о вере в социализм как о лжерелигии. «Лжерелигиозная социалистическая соборность есть форма родового порабощения личности, как бы обобществление всех порабощений и подчинение единой порабощающей точке. И это путь окончательного и последнего рабства. Вместо тысячи поработителей создастся новая сила одного центрального поработителя, обожествленного человеческого рода, натурального рода, - вот и все»[1].
Лжерелигия, примером которой выступает сектантство, использует авторитет религии, подменяя Божественное человеческим или звериным под маской сверхчеловеческого.
Саентология определяется Хаббардом как прикладная религиозная
философия, обучающая мудрости и практике управления духом. Саентологи верят, что все происходящее с человеком вызвано им самим, так что несчастные именуются «жертвами», «притянувшими к себе» все несчастья. К сочувствию полагается относиться с пренебрежением, так как оно - «низшая» эмоциональная реакция, например, по сравнению со страхом или гневом [14].
Последствия лжерелигии - это загубленные жизни, разрушенная психика, неистовство и самоистязание.
Лженаука опасна как любой обман, потому что она прикидывается наукой, использует ее авторитет, ее «брэнды», не будучи способной произвести новое знание, отвлекая силы и средства. Проявления лженауки - это многочисленные «техники» и рецепты по оздоровлению «ауры» или очищению «кармы», объяснение особых свойств воды запоминать информацию. В СМИ неоднократно распространялись сообщения о полной расшифровке генома человека, синтезе искусственной жизни, создании мыслящей машины. Можно только догадываться, какие деньги тратятся (а кем-то получаются) на уникальные «излучатели», «резонаторы», книги, повествующие о «контактерах» с представителями соседних галактик, о «путешествиях» во времени.
Несмотря на кажущуюся несопоставимость проявлений лженауки и лжерелигии у них есть общие истоки и поддерживающие силы.
Неравновесная термодинамика дала интересный термин современному миропониманию - «бифуркация», подразумевающий приобретение нового качества системы при малом изменении ее параметров. Основы теории бифуркации заложены А. Пуанкаре и А.М. Ляпуновым в начале XX в., затем эта теория была развита А. А. Андроновым и учениками. Знание основных бифуркаций позволяет существенно облегчить исследование реальных систем, в частности предсказать характер новых движений, возникающих в момент перехода системы в качественно другое состояние, оценить их устойчивость и область существования.
Новый мир - нелинейный, не позволяющий экстраполировать, прогнозировать будущее. Общественное сознание растерялось перед этим миром и бросилось на поиски лекарства или обезболивающего средства. Лженаука и лжерелигия в этом мире отражают общую тенденцию нарастания глобального невежества, выступают своего рода «обезболиванием», притупляющим экзистенциальное напряжение, способным привести к социальной бифуркации. Разрастание объемов научной информации оказывает угнетающее эмоциональное воздействие на человека. В условиях либеральной культуры очень трудно признать себя не способным научно мыслить и действовать: это означает несвободу,
несовременность, отсталость от жизни. Невежество начинает маскироваться. Наивность и открытость Митрофанушки, не желающего учиться, меняется на иллюзию свободного выбора способов и методов познания.
Такие угрозы, связанные с состоянием культуры, общественного сознания, образа жизни накладывают свой отпечаток на возможность интеллектуального прогресса цивилизации в целом.
Попытаемся с разных сторон исследовать, почему в ХХІ веке, когда так много людей не просто образованны, а имеют высшее образование, в общественном сознании не привились критерии научности, традиции научной аргументации, почему на фоне официального декларирования ценностей гуманизма процветают многочисленные способы и методы закабаления личности, вплоть до восстановления рабства.
Представляется, что можно говорить о социальных, психологических, гносеологических, мировоззренческих корнях лженауки и лжерелигии.
Глобальный мир приводит к новым формам дискурса, к новым типам идей и теорий, где гуманитарное и негуманитарное знание тесно переплетаются. Традиционно осуждаемый в философско-методологической литературе и явно и неявно поддерживаемый управляющей элитой технократизм, как правило, мирно уживается с другой крайностью, назовем ее, например, «гуманитарный волюнтаризм», проявляющийся в формальном приобщении к естественнонаучной культуре, неприятии объективных законов и тенденций, гипертрофированном выделении человека и человеческого из природы. Эти крайности так же хорошо дополняют друг друга, как сциентизм и антисциентизм, упование на достижения науки и техники, вплоть до изменения природы человека (такие ценности свойственны, например, течению трансгуманистов [20]) и полное отрицание возможности любого воздействия на человека и окружающую среду.
Гуманитарные знания, быстро расширяя свое место в современной культуре, формируют однобокий взгляд на мир и на место человека в мире. Очень часто они способствуют развитию неоправданных притязаний, доводя творческие амбиции до волюнтаризма и произвола.
Как отметил академик РАН А. С. Спирин в дискуссии «Выживет ли человечество», состоявшейся на обсуждении доклада ведущего отечественного микробиолога, академика РАН Г.А. Заварзина на Президиуме РАН, «исторически мы восприняли индивидуалистическую философию, в корне противоречащую основному принципу биологии. В ней главное - вид. Особью поступаются, когда нужно выжить виду. А мы поставили во главу угла индивидуум» [6 ].
В то же время неклассическая наука, уходящая от реальности в мир символов и знаков, создает ощущение игры. Не случайно человек ХХ века стал «человеком играющим» [8]. Исчезает наглядность научных исследований. Всем понятно отличие спортсмена с крутыми мускулами от обычного человека, но преимущество ума, подготовленного к научному поиску, не очевидны. В условиях либеральной культуры принцип равноправия очень часто трактуется слишком расширительно, оставляя науку - элитарную область деятельности - без должного внимания и поддержки.
Научная и информационная революции способствуют постоянному ожиданию сенсационных открытий, добросовестность часто воспринимается как желание отстаивать старые привычные догмы, в научную деятельность вторгаются финансовые интересы, низводятся авторитеты [15].
Негативные последствия коммерциализации российской науки активно
обсуждаются на форумах [19]. Научно-техническое предпринимательство и коммерциализация знаний при отсутствии четких представлений и традиций в области интеллектуальной собственности существенно снижают запрос общества на получение новых знаний, что в целом приводит к общему снижению уровня научно-технической культуры. Научную общественность страны лихорадит в связи с попытками провести реформирование Российской академии наук.
Как отмечают в своем открытом письме президенту РФ сотрудники одного из академических институтов, «научную деятельность нельзя оценить рыночными критериями, так как новые знания сами по себе цены не имеют, они бесценны...
Российская академия наук родилась как государственный институт, 281 год оставалась государственным институтом и, как считает большинство российских ученых, должна остаться таким институтом и в будущем»[19].
Коммерциализация присуща и зарубежной науке. Как следствие, она порождает борьбу кланов за финансовые потоки, при этом сам поиск научной истины отходит на второй план.
Наука - это сфера человеческой деятельности, главная цель которой -получение новых знаний. Она представляет собой молодое «дите цивилизации», по сравнению с религией, искусством и другими сферами человеческого опыта. Несмотря на древность первых научных сведений, система научного знания начала оформляться только в Древней Г реции, а социализация и институализация науки состоялась три века назад. Массовая наука появилась в ХХ веке, в условиях научно-технической революции, которая вовсе не прекратилась, а перешла в информационную революцию.
В конце ХХ - начале ХХ1 века интеллект, знания, техника и технологии окончательно стали важнейшими экономическими приоритетами государств. Сами же государства оказались в информационном пространстве, порожденном соединением компьютера с телекоммуникационными сетями, которое поэтапно превращает индивидов в граждан мира. Как считают специалисты, произошло рождение мегаобщества, или «человейника» [7, 12]. Глобализация придала размах проявлению сил добра и зла, обеспечив, с одной стороны, масштабность и концентрацию воздействия социально-экономических факторов, с другой -многократно повысила цену расплаты за ошибки и иллюзии.
Возникшие под влиянием развития научных знаний стремление к системности и доказательности, умение сомневаться в информационном обществе подвергаются могучему напору компьютерных технологий. Человеческий разум оказывается растренированным и беззащитным перед фальсификациями лжеученых.
Как полагает В.С. Степин, у человека, занимающегося научной деятельностью, всегда есть интуитивные представления о том, что является научным и вненаучным. Эти представления во многом определяются принятой им системой идеалов и норм научности: идеалов и норм объяснения, описания, доказательности обоснования знаний, их построения и организации. Частично они фиксируются посредством методологических принципов науки, но в большей части демонстрируются на образцах знаний. Ученый, усваивая необходимые знания и методы в процессе своей профессиональной подготовки, одновременно усваивает образцы доказательств, обоснований, проверок, способов получения теории и фактов. В результате у него складывается интуиция, определяющая его понимание научности. В этом интуитивном понимании присутствуют разные смысловые уровни идеалов и норм научности [15].
Философские и методологические обобщения в физике, биологии, химии, геологии, как правило, в той форме, в какой они преимущественно развиваются в нашей стране, затрагивают спектр вопросов, связанных с развитием предметной целостности, теоретических и эмпирических уровней, исследуют специфику понятий и законов. Значит ли это, что отпала нужда в целостном осмыслении природы, попытках понять происхождение Вселенной, жизни, человека?
Некоторые философы считают, что сферой постижения природы как целого все больше становится искусство, «а в частности поэзия с ее особым, образным философизмом», придающим обобщающей мысли точность иного, ненаучного толка - образную, метафорическую [18].
Изучение природы - прерогатива естествознания, но всегда ли естествознание дружило с философией? Можно ли полагать, что проявлением этой дружбы выступала натурфилософия?
Как утверждает известный современный автор М. Эпштейн, «традиционная натурфилософия, как она сложилась еще в греческой античности, оказалась в новое время наиболее спорным, быстро дряхлеющим разделом философии, что было обусловлено стремительным прогрессом естественных наук. Гегелевская «Философия природы» не случайно остается самой слабой частью его «Энциклопедии философских наук»: время чисто умозрительного подхода к природе, опирающегося на логику саморазвивающихся понятий, прошло. С середины XIX столетия натурфилософия вообще прекращает свое существование, вытесненная бурным развитием физики, химии, биологии. И в XX веке профессиональная философия приближается к природе с крайней осторожностью, через множество опосредований, прежде всего через анализ методологических проблем естественных наук» [1В].
Трудно согласиться с такой позицией. «Образный философизм», конечно, прекрасен, но он не может полностью заменить «рациональный философизм». Именно последний и выступает как средство противодействия лженауке и лжерелигии. Имитации истины будут развеяны, если поставить вопрос о доказуемости, о непротиворечивости, об экспериментальном подтверждении, о воспроизводимости экспериментальных доказательств, о статистической преставительности результатов наблюдений.
Многие вопросы снимаются адекватными просветительскими и научнопопулярными программами, на которые развитые страны тратят большие средства. В этом смысле из всего многообразия тем, имеющих отношение к развитию естествознания, для научной популяризации целесообразны особые, в которых сосредоточились результаты и вопросы многих наук (такие как происхождение вещества во Вселенной, происхождение Солнечной системы, происхождение жизни и др.). Эти темы могут рассматриваться не только в форме приобщения к готовой совокупности знаний, которую необходимо студенту или просто гражданину вобрать в свое сознание, но и как проблемное пространство, пробуждающее и инициирующее познавательную деятельность.
Наука не исчерпывает собой всей интеллектуальной культуры. Она является лишь одной из ее областей, которая взаимодействует с другими. И это взаимодействие выступает важным фактором развития как науки, так и культуры в целом, а способствует этому философия.
Нынешний лауреат премии Темплтона Джон Бэрроу считает, что наука и религия совместимы. Для него, математика, есть место Бога в физической Вселенной. По его словам, даже религиозные деятели, знакомые с наукой, «ищут
сегодня не того Бога, который реально и активно вмешивается в течение вселенских процессов, но Бога как рациональную силу за всеми этими процессами». Бог в этом смысле - это сила, благодаря которой вселенная продолжает существовать во времени. Так что, по мнению Джона Бэрроу, верующие ученые тоже не ищут Бога в каких-то определенных сферах мироздания, но верят в него как силу, которая действует вне всех проявлений мира, как в основу разумности и целесообразности Вселенной» [13].
В то же время диалог науки и религии имеет и гносеологические, и моральные аспекты и может способствовать освобождению от ложных форм общественного сознания. И наука и религия стремятся к познанию истины, и наука и религия объясняют происхождение мироздания, человека, место человека в мире, смысл человеческой жизни. Взаимодействие науки и религии связано с самой сущностью бытия человека, в котором соединились мир материи и мир духа.
Современная космология объясняет Вселенную, используя гипотезу Большого взрыва. Согласно этой гипотезе около 2^1010 лет назад все пространство-время и материя находились в ничтожно малой точке, именуемой «сингулярностью». Внезапно, по неизвестной причине произошла необратимая флуктуация и началось расширение Вселенной. Постепенно пришли в действие все законы природы, появились протогалактики, в них возникли звезды и планеты, а на одной из них сама по себе зародилась жизнь.
Гипотеза Большого взрыва не объясняет многое в происхождении и эволюции Вселенной. Если ее преподносить как убедительную научную теорию, что нередко делается в научно-популярных изданиях, то это будет способствовать догматизации мышления и утрачиванию возможности воспринимать удивительную целесообразность мироздания. Так, например, вышеобозначенная гипотеза не объясняет, почему во Вселенной могло скопиться какое-то количество вещества и энергии, так как Вселенная - замкнутая система и на нее должно распространяться действие II начала термодинамики, в соответствии с которым возникновение порядка из хаоса невозможно.
Вспомним, что Кеплера на поиск законов небесной механики вдохновляла вера в трансцендентную силу чисел и геометрических форм, представления о Солнце как об образе Бога-Главы и о небесной «гармонии сфер». Космос Кеплера - наглядно упорядоченный - являет взору прямое отражение божественной целесообразности. Ученый разгадал старую загадку планет, позволив тем самым реализоваться идее Платона о единых, постоянных и математически упорядоченных планетарных орбитах.
Насколько гармонична и целесообразна Вселенная с точки зрения гипотезы Большого взрыва - вопрос, открытый для обсуждения. При этом идея существования Бога как источника гармонии и целесообразности неприемлема внутри науки, но она помогает настроить мышление на познание общей структуры мироздания и включенности в него человека.
Не менее актуальным для взаимного осознания науки и религии представляется проблема происхождения и развития жизни. Как зародилась жизнь на планете Земля? Сколько лет живые организмы заселяют нашу планету? Каким образом на планете развились такие причудливые формы жизни: от одноклеточных до насекомых, млекопитающих и человека. Имеющиеся в наличии теории недоказуемы, а что может в наибольшей степени углубить и ускорить процесс поиска истины, как не диалог идеологически разных партнеров.
Еще больше поражает воображение процесс размножения клетки. Размножение начинается с расщепления двойной спирали ДНК. Эту процедуру проводят специальные белки-ферменты, один из них «едет» по цепи, расплетая ее, а другой расправляет ее, вытягивает и очищает. Затем начинается собственно процесс размножения - репликации ДНК. Для того чтобы обеспечить высокую точность наряду с высокой скоростью репликации, природа использует специальный механизм коррекции, в котором белки-ферменты дважды проверяют процесс построения новой молекулы ДНК. Если при строительстве была допущена ошибка, то процесс репликации останавливается до тех пор, пока не будет удален «неправильный строительный блок». Точность репликации чрезвычайно высока. Так, у бактерий ошибки синтеза ДНК происходят не чаще, чем один раз на много миллионов звеньев, составляющих ДНК.
Наследственная программа клетки и сложнейшая программа ее поведения не могут быть игрою случая в природе или некоей предрасположенностью органических соединений к прогрессу. Кто же является создателем генетических программ?
Выдающийся российский и нижегородский ученый В.С. Троицкий, рассуждая однажды в разговоре с московским журналистом об организации живой материи, сказал: «Ну разве не чудо, как электрон куда-то попадает, прихватывает с собой какую-то частицу, перетаскивает ее в другое место - и клетка живет вот такими переносами. Ну как это так? Нет, какая-то целесообразность здесь видна более общая» [20].
За последние несколько веков соперничество науки и религии за власть над умами людей, за право на непогрешимость, на владение истиной вредило обеим сторонам, мешало спокойно слушать и слышать друг друга и плодотворно сотрудничать. Перспективным в методологическом плане представляется подход Ньютона, снимающий противоречия между догматами церкви и парадигмой науки, согласно которому Бог управляет мирозданием через естественно-научные законы и принципы логики и математики, причинно-следственные связи и импульсы - первотолчки для строго обусловленных механизмов эволюции Вселенной и объектов, ее составляющих. Развитие этого подхода предполагает детальное знакомство с открытиями естественных наук, взвешенное обсуждение всех аргументов, высокий уровень знаний, совместные образовательные программы и просветительскую работу.
В современной цивилизации возобладали ценности, связанные с материальным потреблением. Не оправдались надежды рационализма, и человеческий разум не смог стать залогом социальной стабильности. Появился массовый человек, для которого перестали быть актуальными фундаментальные познавательные ориентиры, размышления о смысле жизни, о человеческом предназначении, о целесообразности Вселенной. Религиозный человек осознает себя человеком всякий раз, когда понимает, что живет не для себя, что принадлежит Богу. ХХ век отринул идею Бога и потерял человека. Массовый человек оказался тотально одиноким в постиндустриальной и информационной цивилизации. Пробудить его ум, оживить его чувства, помочь ему обрести душевное равновесие, найти гармонию между верой и разумом - вот цель, достигаемая на пути взаимодействия науки, философии и религии. И философия является эффективным проводником такого взаимодействия.
Университетская и академическая наука сохраняют идеалы научности, к которым должны обратить свои взоры молодые люди, получающие образование.
Философия во взаимодействии с наукой должна освобождать разум от опасных мифологем «возвеличенной гуманитарности».
Л и т е р а т у р а
1. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность // Библиотека Якова Кротова // http://www.krotov.info/
2. Волькенштейн Э.П. Трактат о лженауке // Химия и жизнь, № 10, 1975.
3. Гинзбург В.Л. О непонимании в вопросах о лженауке и взаимосвязи науки и религии // Вестник РАН, 2003, № 10.
4. О методологии лженауки. - М.: ПАИМС. 2004.
5. Добреньков В.И. Российское общество: современное состояние и
перспективы (от социологии кризиса к социологии надежды) // Вестник МГУ. Сер 18. № 1. 2004.
6. Заварзин Г.А. Становление биосферы. Выживет ли человечество? // Вестник РАН. 2001. № 11.
7. Зиновьев А. А. Распутье. - М.: Элефант, 2005.
8. Йохан Хейзинга. «Homo Ladens». - М., 1989.
9. Каржина Г.А. Некоторые аспекты жизни и творчества В.С. Троицкого //
Материалы международной конференции «История университетского
образования в России», Санкт Петербург, 2005 г. Альманах «Философский век». Т. 2. Санкт-Петербург, 2005. С. 21-27.
10. Кругляков Э.П. // Чем угрожает обществу лженаука // Вестник РАН, 2004, № 1.
11. Кузнецов В.И. Из исторического опыта науки // Вестник РАН, 2003, № 10.
12. Кутырев В. А. Разум против человека. - М., 1999.
13. Позиции Ислама и Христианства сблизит диалог науки и религии // www.regions.ru
14. Служба коммуникации ОВЦС МП http://victory.tass-online.ru/
15. Степин В.С. Наука и лженаука // Науковедение - М., 2000, № 1.
16. Хазен А.М. Разум природы и разум человека. - М., 2000.
17. Хазен А.М. О лженауке, ее последствиях и об ошибках в науке // http://nature.web.ru
18. Эпштейн М.Н. Философия возможного. - СПб.: Алетейя, 2001.
In this article the author discusses the gnosceological and axiological aspects of the
evolution of such of the components of the culture like science and religion in the context
of the global crisis of civilization and of the humanitarian, ecological and governmental
problems which lead to the false cognoscenti and moral phenomena.
