CC BY
43
Бродович О.И., Давыдова В.А. LINGUA LAPINA: ФОНОСЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Аннотация. В статье рассматривается лексикон вымышленного языка из романа Р. Адамса «Watership Down». Подвергнув звуковой состав языка фоносемантическому анализу по методу С. В. Воронина, авторы пришли к выводу о том, что принцип его построения является звукоизобра-зительным, а выбор звуковых средств мотивирован и подтверждается научными фактами, накопленными в области фоносемантики. Полученные данные позволяют говорить о существовании фонетического значения в положительном ключе.
Ключевые слова. Вымышленный язык, фоносемантический анализ, звукосимволизм, фонетическое значение, фонестема.
Brodovich O.I., Davydova V.A.
LINGUA LAPINA: PHONOSEMANTIC ANALYSIS
Abstract. The article considers the lexicon of an invented language from the novel "Watership Down " by R. Adams. Using the method of phonosemantic analysis developed by S. V. Voronin, the authors analyze the sound structure of the invented language and conclude that the principle of its construction is sound-symbolic; the sound choice is motivated and verified by the data accumulated in the sphere of sound symbolism. This result is an evidence in favour of the existence ofphonetic meaning.
Keywords. Invented language, phonosemantic analysis, sound symbolism, phonetic meaning, phonestheme.
Предметом данной статьи является лексикон вымышленного языка кроликов из фэнтезийного романа английского писателя Ричарда Адамса. Язык назван автором Lapine [Ъерш], явная аналогия с Latine -отсюда и название данной статьи. Целью статьи является доказательство неслучайного характера фонетического состава рассматриваемого лексикона, его мотивированности семантикой лексем.
Связь звука со значением в слове, звукоизобразительность (далее - ЗИ), изучается в специальном разделе языкознания, выделенном как таковой под названием «Фоносемантика» профессором Санкт-Петербургского университета С.В. Ворониным в конце 20 века [4]. Как показал автор, мир звукоизобразительности в языке состоит из двух частей - звукоподражания (далее - ЗП), или ономатопеи, и звукосимволизма (далее - ЗС). Звукоподражание представляет собой изображение звуками слова звуков окружающего мира. Звукосимволизм же - это изображение звуками слова (точнее, артикуляцией этих звуков, звуковыми жестами) незвуковых явлений - формы предметов, их размера, вызываемых ими эмоций или ощущений и т.п.
Типичными примерами ЗП являются названия птиц, построенные как имитация издаваемых ими звуков, как кукушка, или других звучащих объектов, как скрип, жужжание, писк и т.п. Столь же ти-
ГРНТИ 16.21.29
О Бродович О.И., Давыдова В.А., 2017
Ольга Игоревна Бродович - доктор филологических наук, профессор, ректор Института иностранных языков (Санкт-Петербург).
Варвара Алексеевна Давыдова - Института иностранных языков (Санкт-Петербург).
Контактные данные для связи с авторами (Бродович О.И.): 199178, Санкт-Петербург, 12-я линия В.О., 13 (Russia, St. Petersburg, 12th line V.O., 13). Тел.: 8 (921) 764-13-15. E-mail: olgabrodovich@yandex.ru.
личными примерами ЗС являются слова типа шершавый, бублик, слякоть, дрожать и т.п. Интуитивно ощутить связь звучания и значения в таких достаточно ярких примерах несложно, но вот доказать, особенно для менее очевидных случаев, удается далеко не всегда. Поэтому в этимологических словарях ЗИ-природа толкуемого слова отмечается редко. При этом если ЗП, хоть и неохотно, но все же отражается лексикографами, то ЗС - почти никогда. Причина этого понятна: звук слова и звук природного объекта - явления одного порядка и их близость может в принципе быть констатирована лингвистом без непременного обвинения в шарлатанстве. ЗС же имеет под собой совсем другую основу, известную под названием синестезии (точнее, по Воронину, синкинестэмии), то есть, со-ощущения: перенос ощущения одной модальности на другую (хрестоматийный пример - так называемый «цветной слух»). Природа этого феномена не лингвистическая, точнее, не собственно лингвистическая, а психолингвистическая, следовательно, неочевидная (по крайней мере для классического лингвиста) и на сегодняшний день трудно доказуемая. Поэтому звукосимволизм как явление до сих пор остается предметом дискуссий.
В качестве материала для рассмотрения данной проблемы удобно привлечь вымышленные языки, сконструированные авторами художественных произведений для характеристики особого рода персонажей - инопланетян, фантастических сообществ вроде эльфов, гномов, выдуманных народов, «говорящих» животных и т.п. Чтобы подчеркнуть различие между этими персонажами и обычными людьми, автор заставляет их говорить на языке, отличном от языка повествования. Лексика таких языков намеренно отличается по своему фонетическому составу от лексики языка читателя, так что буквального понимания фрагментов подобного текста в обычном смысле этого термина читатель достичь не может. Но автор очевидно полагает, что на основании восприятия исключительно внешней, звуковой стороны лексики у читателя все же складывается некоторое представление об общем смысле таких фрагментов. Следовательно, автор интуитивно исходит из предположения, что звучание (незнакомого, но специально сконструированного) текста может помочь истолковать его значение.
Одним из примеров вымышленного языка в литературе является лэпин - язык, на котором изъясняются кролики в английской сказке «Watership Down», выбранный нами для анализа в данной работе. Автор произведения - Ричард Адаме, литературовед и историк по образованию. Дата создания романа - 1972 г. По своему содержанию произведение Адамса намного глубже детской сказки и отражает переживания автора по поводу Второй Мировой войны, участником которой ему довелось быть, и размышления о социальном мироустройстве. Книга выдержала многочисленные переиздания, а сам лэпин получил дальнейшее развитие усилиями читателей-поклонников, что косвенным образом подтверждает осмысленность и убедительность передаваемых им звуковых образов.
В изображении Р. Адамса кролики - это маленькие, уязвимые, но очень стойкие бойцы, подверженные всевозможным опасностям и при этом способные выживать в любых условиях. Так как лэпинский язык - это еще одна характеристика их образа для читателя, можно ожидать, что его фонетический облик не будет находиться в противоречии с портретом кроличьего сообщества. Словарь кроликов включает чуть более пятидесяти слов, передающих бытовые понятия, верования и имена кроликов-персонажей романа.
В предисловии к изданию 2005 г. Ричард Адаме дает краткие пояснения по истории создания и звучанию лэпина [11, р. XIV]. Язык создавался не сразу, а пословно, по ходу написания романа - тогда, когда, по мнению автора, требовалось специфическое кроличье слово. Автор стремился подчеркнуть отличие лэпина от английского языка (например, изобретая отличные от английского аффиксы или используя запрещенные нормой сочетания согласных вроде начального thl-). Общее звучание лэпина Адаме определил как «wujfy, fluffy sound» - тип звуков, которые, по его мнению, преобладали бы у кроликов, если бы те умели говорить. Автор прямо указывает, что в некоторых случаях он использует слова-ономатопы (hrududu 'трактор'), а в некоторых отражает влияние иностранного, например, арабского языка (Kehaar - от арабского Behaar, море). К последнему утверждению мы в дальнейшем вернемся.
В конце книги прилагается составленный автором словарь лэпина с английским переводом. Грамматика лэпина практически не отражена, так как лэпинизмы по большей части просто вплетаются в английский текст. Можно отметить лишь флексию множественного числа -il, добавляемую в конце слова, и несколько словообразовательных суффиксов. Очевидно, что автор не ставил себе всерьез задачу изобретения полноценного языка. Тем самым на первый план по значимости для автора выходит
именно звучание отдельных слов. Авторскими изобретениями стали две группы слов: имена нарицательные, обозначающие различные объекты или явления из кроличьей жизни, и имена собственные -топонимы и имена героев. Не все топонимы и имена героев являются лэпинизмами. По большей части для имен персонажей Р. Адаме использовал известные наименования растений, а для топонимов - реальные английские названия географических объектов. Однако несколько имен собственных оказались фонетическими лэпинизмами и были учтены в нашем анализе.
Весь словарь лэпинского языка включает примерно 55 лексических единиц, но при этом общее количество примеров лэпинизмов, встречающееся на страницах романа - около 1700. За счет такого многократного повторения у читателя складывается достаточно яркое представление о характере лэпинского языка. Для анализа звукового строя лэпиского языка в сравнении с английским нами была использована звуковая версия, представленная в аудио книге [12]. Были проведены инвентарные и частотные подсчеты фонем лэпинского и английского языка в авторском варианте последнего.
Как показал анализ, звуковой состав лэпина существенно отличается от фонетической структуры идиостиля Р. Адамса, в особенности в области консонантизма. Полностью отсутствуют имеющиеся в английском аффрикаты и звонкий палато-альвеолярный /d/; количество звонких взрывных согласных вообще существенно снижено. Взрывной It/, стоящий по частоте употребления на первом месте в идиостиле Р. Адамса, в лэпине оказывается на четырнадцатом месте (7,82% и 0,20% встречаемости соответственно). Кроме того, консонантизм демонстрирует два одинаково ярких явления: существенное преобладание плавных (/1/ , /г/ - суммарная встречаемость около 20%) и настолько же заметное преобладание глухих фрикативных {Iii, /9/, /h/, /s/ - суммарная встречаемость около 20%).
Таким образом, по составу согласных в вымышленных словах можно условно выделить два смысловых поля. Наиболее наглядно это видно на примере лэпинских имен персонажей (ниже приведен их полный список). Эти последние подразделяются на две тематические группы, а именно:
1. Мифологические и героические персонажи кроличьего фольклора: Frith, Frithrah, El-ahrairah, (King) Darzin, Inle-rah, Threarah, Rah.
2. Имена кроликов-героев повествования: Thlayli, Hlao-Roo, Hyzenthlay, Thethithinnang, Vilthuril, Nelthilta, Thrayonlosa, Hufsa.
Первое поле наряду с фрикативными содержит большое количество плавных согласных, в особенности /г/, которое составляет 44% от общего числа согласных в этом списке. При этом имена данной группы относятся к положительным персонажам, сильным, героическим, имеющим большое значение по ходу всей кроличьей истории. Итак, это мелиоративы. Соотношение семантических и фонетических параметров здесь соответствует данным исследователей, которыми отмечена для согласного /г/ символика большого и сильного [7, с. 16; 8], что явно присутствует в семантике этих имен.
Вторая группа обращает на себя внимание прежде всего высоким содержанием глухих фрикативных (37% от общего консонантного состава этих имен), что соответствует эффекту, желательному для автора: «wuffyfluffy». Количество звонких согласных существенно меньше. При этом можно заметить, что несколько слов из этой группы (в полном соответствии с указанием автора в предисловии) передают одну и ту же идею - мягкий мех или мягкое движение листьев:
Thlay - «мех»;
Thlayli - буквально «Меховая голова»; имя кролика с густым мехом на голове;
Hyzenthlay - «мех, сверкающий как роса» - имя крольчихи;
Thethuthinnang - «Колыхание листьев» - имя крольчихи.
Имя кроличьего короля - King Fur-Rocious - также обыгрывает идею меха (ferocious - fur-rocious). Действительно, с точки зрения самого общего описания, кролики - прежде всего пушистые зверьки, покрытые мехом. Очевидно, именно этот смысл, по замыслу автора, должен диктовать выбор звуков лэпинского лексикона: fluffy - «пушистый».
Подобные словесные единицы следует трактовать как звукосимволические слова - мимическое подражание внешним неакустическим объектам (экстракинемы). Основой номинации становится признак объекта, воспринимаемый в одной из сенсорных модальностей человека. В данном случае мы имеем звукоизображение кроличьего меха. Мех по ощущениям воспринимается как мягкая субстанция, отличительным признаком которой является податливость к дуновению воздуха, причем для мягкого кроличьего меха это особенно характерно. Колыхание листьев как податливость к дуновению ветра - мотив, стоящий за именем Thethuthinnang - явление того же порядка. Общее значение связано
с идеей дуновения, движения воздуха. Щелевые в сочетании с плавными служат для звукоизображе-ния плавной воздушной струи, способной раздувать легкую субстанцию.
Можно выдвинуть предположение, что к этому же смысловому полю относится слово flay - «еда для кроликов» - трава, которая волнуется на ветру и так же напоминает мех. Семантика дуновения для фонестемы /А/ подтверждается независимо друг от друга в сообщениях сразу у нескольких исследователей [1, с. 245, 266-268; 2, с. 34-35; 9, с. 139].
Английские слова «fluffy, wuffy», предложенные автором как образец звучания лэпина, также имеют звукоизобразительную природу. Слово «fluffy» - «пушистый» уже рассматривалось исследователями как ЗИ-слово (сводный список звукоизобразительных слов - см. [6]). «Wuffy» - неологизм, смысл которого понятен из его артикуляции: корень состоит исключительно из губных звуков. Поскольку дуновение ртом происходит при вытянутых в трубку губах, для подобных звукоизобразительных слов в разных языках типично наличие губного согласного и губного же гласного.
Наиболее частый международный тип, как отмечает C.B. Воронин, - звукоизображение с начальным pu- , fu- [4, с. 92]. Можно сравнить с японским fuwafuwa - "lightly, softly", венгерским puha [15, s fluff], английским whiff- "легкое дуновение ветра" и puff, происходящее от древнеанглийского pyffan - "выдыхать". Прямой русский аналог пух также происходит от первоначального значения, вероятно, «дыхание, дуновение» [10, s.v. пух\. В этимологическом словаре «Online Etymology Dictionary» указывается, что fluff - изобразительная модификация flow, «imitating the action of puffing away some light substance» [13, s.v. fluff]. Кроме того, ранее указанное древнеанглийское pyffan напрямую возводится к звукоизобразительному индоевропейскому корню в словаре Ю. Покорного: Ь(е)и-2, bh(e)û- со значением «to swell, puff» [14].
Звуки, имитирующие процесс дутья, выдыхания - /fl/, /hi/, /h/, /f/ - повторяются в кроличьем словаре в большом количестве (35 из 55 слов содержат эти звуки, часто более одного раза в одном и том же слове). Это особенно заметно для читателя, если учесть, что звукосочетания /hi/, /01/ в начальной позиции являются для английского языка запрещенными, то есть непривычными, обращающими на себя внимание. Поэтому для автора употребление слов с таким анлаутом является средством подчеркнуть их экспрессивный звукоизобразительный характер (экспрессивность является одним из признаков звукоизобразительности [4, с. 89]).
Можно заключить, что автор использует звуки с определенной артикуляцией как фоносемантиче-скую доминанту, определяющую звучание всего кроличьего словаря. Также можно отметить, что фонетическое значение, приписываемое данным звукам в литературе по фоносемантике, полностью соответствует замыслу автора.
Исследование отдельных лексических единиц представляется наиболее продуктивным с использованием метода фоносемантического анализа C.B. Воронина [3; 4], который разработал четкие критерии и формулы, позволяющие объективно выявлять звукоизобразительность (см. [3]). Собственно ономатопов, то есть слов, прямо обозначающих звучащие объекты, в лэпинском языке всего два -hrududu и hain.
Hrududu - «трактор или машина вообще». Очевидно, что данный комплекс звуков должен передавать сложный звук работающего мотора: циклически повторяющиеся такты оборотов и низкий постоянный гул. Сама по себе форма слова - с редупликацией - сразу указывает на его звукоизобразительность. По классификации C.B. Воронина, это фреквентатив, то есть слово, передающее очень быструю последовательность (серию) импульсов, где каждый импульс почти не ощущается отдельно, но полного слияния в единое звучание еще нет. Очень быстрое чередование звуковых сигналов действует на слух раздражающе [3, с. 74]. Дробность звучания при этом находит выражение в фонетической структуре слова.
Важнейший элемент этого класса ономатопов - наличие фонемы /г/. Приведем формулу фреквен-тативов-квазиинстантов: CONS + R +VOC + PLOS [4, с. 54]. Можно заметить, что корневой элемент лэпинизма - hrud - полностью вписывается в указанную структуру подобных ономатопов. Высотная (частотная) характеристика звучания денотата и его громкость, то есть низкий громкий гул мотора, передаются низким гласным /и/. Важно отметить, что в звуковом варианте книги в этом слове буква "и" неизменно читается как /и/, хотя правила чтения предполагают вариант /л/. Этот выбор является свидетельством того, что диктор ощущает звукоизобразительный характер данного слова.
Hain - «песня». Данный лэппннзм следует трактовать как имитацию пения - протяжное тоновое звучание или тоновый континуант по классификации В.В. Воронина [3, с. 57]. Важнейшим звукоизоб-разительным элементом здесь является долгий гласный, который может быть единственным постоянным элементом этого типа ономатопов [3, с. 58]. Здесь, по сути, речь идет об изображении беспрепятственного прохождения чистого тонового звука через голосовые связки. Поэтому понятно использование в структуре этого слова практически беззвучного Ы в анлауте и носового сонорного в ауслауте, в характеристиках которого тон преобладает над шумом [3, с. 28]. В литературе также отмечается светлая, мелиоративная семантика дифтонга/ei/ [5, с. 18].
Однако фоносемантический анализ позволяет выделить в лэпинском словаре еще два слова со свойствами звукоподражаний, а именно: имя чайки Kehaar и обозначение кошки pfeffa.
Как указывалось ранее, сам автор объясняет появление слова Kehaar своим знакомством с арабским наименованием моря - Behaar. Однако непосредственно рядом с именем чайки в тексте появляется и звукоизображение ее крика «Kaah! Kaah». Взрывной согласный и последующий долгий гласный удачно имитируют резкий и высокий крик чайки. Отметим, что для читателя очевидна связь крика чайки с её именем и совсем не прослеживается связь с арабским словом. Более того, эта мотивация появилась только в предисловии к очередному изданию, и почти через тридцать лет после написания романа. Даже если допустить, что Р. Адаме взял для чайки арабское слово-обозначение моря, мы возвращаемся к основному вопросу: почему был сделан именно этот выбор? Потому ли что чайки связаны с морем, или потому что звуковой облик слова был для автора ярок и убедителен? Как нам представляется, второе более вероятно.
Последним звукоподражательным словом можно считать наименование кошки - pfeffa. Начальное сочетание взрывного и фрикативного (по сути, аффриката, но отсутствующая в английской консонантной системе) предельно четко описано C.B. Ворониным: «В принципе безразлично, представлены ли оба элемента отдельными звуками (разделенными гласной) или же они находятся в составе одного звука речи (аффрикаты). На стадии первичной имитации последний случай является наиболее характерным. Заметим в этой связи, что и puff /p \f/ на стадии первичной имитации произносится приблизительно как аффриката /pf/: ср. отражающий именно такую имитацию ономатоп: pffffff- "подражание звуку внезапно и с длительным шипением вырывающегося (из лопнувшей камеры) воздуха" - и лишь при "дооформлении" звукоподражания /pf/ в канонической структуре слова оба элемента расщепляются на две самостоятельные согласные с гласной между ними» [3, с. 107-108].
Структура этого типа ономатопов (тип XI, шумовые инстанты-континуанты) отражается в следующей формуле: AFFR + (VOC) (short) + FRIC (voiceless) [3, с. 108]. Данная структура свойственна ономатопам, изображающим короткий резкий звук, за которым следует долгий шум, например, шуршание, шелест, шипение вырвавшегося воздуха. Именно так шипит кошка, застигнутая врасплох. Как видим, лэпинизм pfeffa не просто полностью соответствует типу чисто шумовых послеударных ин-стантов-континуантов, но демонстрирует первоначальный звукоизобразительный мотив данного типа ЗИ-слов.
Остальные изобретенные Р. Адамсом слова следует отнести к звукосимволическим образованиям. Попробуем это доказать. В качестве опоры мы будем использовать перевод и пояснения Р. Адамса. Таким образом можно установить связи между звуком и смыслом, установленные самим автором. Отметим при этом лишь те моменты, которые находят однозначное подтверждение в уже существующих исследованиях по фоносемантике.
Мелиоративы. Для данной лексики в лэпине характерны гласный /а:/ и дифтонг /ei/ (о мелиоративной функции этих гласных см. [5, с. 18]):
Marli - /ma:li/ - «крольчиха»; также означает «мать».
Narn - /па:п/ - «хороший или приятный», часто о пище.
Rah - /га:/ - «принц» или «лидер»; обычно используется как суффикс.
Flay - /flei/ - «пища», напр., трава или другой зеленый корм.
Flayrah - /fleira:/ - «особенно хорошая пища» - образуется от flay при помощи суффикса -rah и буквально означает «пища для принцев».
Hlao- /hleio/ - «любое небольшое углубление в траве, в котором может скапливаться влага».
Sayn - /sein/ - «крестовник» (вид цветущего растения).
Среди немногих фраз, полностью составленных на лэпине, есть одна, которая особенно ярко демонстрирует звуковой состав мелиоративов: «Sayn lay narn, Marli?" - /sein lei na:n Ma:li/ («Крестовник хорош, мама?»). Эту фразу бормочет во сне один из кроликов, и для него это - прекрасное воспоминание о тепле, сытости и безопасности среди ужасов военного похода. Вся фраза состоит из сонантов, плавных и гласных, характерных для мелиоративов. Пейоративы:
Homba - «лиса» - зверь, очень опасный для кролика. В данном случае мы имеем не просто пейо-ративность, выраженную лабиальными, но полилабиальное образование - три лабиальных в корне, создающих, по результатам фоносемантических исследований, крайне насыщенный пейоративный образ - явление, именуемое сатурацией [4, с. 96]. Tharn - «окаменеть от ужаса».
Zorn - «конец» или «разрушение», подразумевает ужасающую катастрофу.
Последние два лэпинизма являются иллюстрацией определенного типа звукосимволических слов, выделенного C.B. Ворониным. В данном типе, называемом фоноинтракинесемизмами, звуковой компонент вторичен по отношению к артикуляторному. Здесь мы имеем дело с артикуляцией, отражающей сдавленность, удушье, напряженность горла при дыхании, передаваемое конечным /п/ и используемой для выражения ужаса [4, с. 92].
Символика большого. Эта символика, выражаемая лабиальными и лабиализованными, в особенности гласным /и/, пожалуй, является одним из лучше всего доказанных фоносемантических фактов [4, с. 102]. В лэпине она реализуется в области числительных. По замыслу автора, кролики умеют считать только до четырех, поэтому в лэпине существует числительное hrair - «любое число больше четырех». Однако если нужно обозначить тысячу и более - любое собирательное множество, то к числительному добавляется /и/: «и hrair». Если к этому прибавить, что таким собирательным множеством именуются исключительно враги кроликов (лисы, кошки, совы, человек и пр.), то становится видно, что здесь реализуется также и хорошо известное в лингвистике пейоративное значение гласного /и/.
В нашем обзоре мы перечислили лишь те лексические единицы лэпинского словаря, звукоизобра-зительный характер которых очевиден и подтверждается фактами предыдущих фоносемантических исследований, однако этими примерами звукоизобразительность лэпинского словаря не исчерпывается, а сам словарь как источник вымышленных первично-звукоизобразительных слов заслуживает дальнейшего изучения. В качестве вывода можно заключить, что принцип построения лэпинского языка является звукоизобразительным, выбор звуковых средств носит неслучайный характер, а творческие звукоизобразительные решения Р. Адамса согласуются с научными данными, накопленными в области зву ко изобразительности. Это служит дополнительным свидетельством тому, что вопрос о существовании фонетического значения можно рассматривать в положительном ключе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Блумфилд Л. Язык. M., 1968. 608 с.
2. Быстроеа Л.В., Левицкий В.В., Шевченко О.Ф. Символические функции сочетаний фонем // Проблемы фо-носемантики. M., 1989. С. 34-35.
3. Воронин C.B. Английские ономатопы. СПб.: Геликон Плюс, 2004. 192 с.
4. Воронин C.B. Основы фоносемантики. М.: Ленанд, 2006. 248 с.
5. Егорова A.A. Звукоизобразительность в традиционной английской детской поэзии (на материале Nursery Rhymes): автореф. дисс. ... канд. филол. наук. M., 2008. 24 с.
6. Кузьмич И.В. Звукоизобразительная лексика американского слэнга: фоносемантический анализ: дисс. ... канд. филол. наук. СПб., 1993. 249 с.
7. Камбаров ИМ. Фоносемантические средства английского языка и их соответствия в узбекском языке: автореф. дисс. ... канд. филол.наук. Ташкент, 1990. 17 с.
8. Михалев А.Б. Психолингвистическая проблематика фонестемы // Языковое бытие человека и этноса: когнитивный и психолингвистический аспекты. Материалы IV Между народных Березинских чтений. Вып. 14. М., 2008. С. 140-146.
9. Морозова А.Н., Пахомова Т.В. Фоносемантические свойства речевых отрезков с рядом препозитивных определений // Фоносемантические исследования. Пенза, 1990.
10. ФасмерМ. Этимологический словарь русского языка. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.classes.ru/all-russian/rassian-dictionary-Vasmer-term-10644.htm (дата обращения 12.04.2017).
11. AdamsR. Introduction. Watership Down. New York: Scribner, 2005. P. XII-XVI.
12. AdamsR. Watership Down: Audiobook. Part I, 2. Nepethe Productions Ltd, 1989.
13. Online Etymology Dictionary. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.etymonline.com/index.php? allowed_in_frame=0&search=fluff&=none (дата обращения 12.04.2017).
14. Рокоту J. Indogermanisches etymologisches Worterbuch: 169. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://starHng.rinet.ru/cgi-bin/etymology.cgi?single=l&basename=%2Fdata%2Fie%2Fpiet&text_number=++94& root=config (дата обращения 12.04.2017).
15. Wiktionary contributors. Wiktionary, The Free Dictionary. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://en.wiktionary.org/w/index.php?title=fluff&oldid=31517266 (дата обращения 12.04.2017).
