CC BY
582
УДК 94 (470) |1953/1964|
Григорьева Анна Германовна
кандидат исторических наук, доцент кафедры гражданского и гражданско-процессуального права Кубанского социально-экономического института dom-hors@mail.ru
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА СОВЕТСКОГО СОЮЗА В ГОДЫ ХРУЩЁВСКОЙ «ОТТЕПЕЛИ»
Grigorieva Anna Germanovna
PhD in History, Assistant Professor of the Civil and Civil Procedure Law, Kuban Institute for Social and Economic Studies
dom-hors@mail.ru
LIBERALIZATION OF THE POLITICAL REGIME AND LEGISLATION OF THE SOVIET UNION DURING KHRUSHCHEV'S THAW
Аннотация:
Автор в статье анализирует первую попытку реформирования тоталитарной политической системы в СССР в период с 1953 г. по октябрь 1964 г., называет причины, которыми она была вызвана.
Ключевые слова:
либерализация, политический режим, законодательство Советского союза, хрущёвская «оттепель», Основы уголовного законодательства, Основы уголовного судопроизводства, трудовое законодательство.
Summary:
The author analyzes a first attempt to reform the totalitarian political system of the USSR from 1953 till October, 1964, and recounts the reasons it was caused by.
Keywords:
liberalization, political regime, the Soviet Union’s law, Khrushchev's Thaw, basic foundations of the Criminal Legislation, fundamental principles of criminal procedure, labour law.
Период с 1953 г. по октябрь 1964 г. представлял собой первую попытку реформировать тоталитарную политическую систему в СССР. Необходимость ее реформирования была обусловлена общей политической и экономической ситуацией в стране. Чем дальше отодвигалась война, тем отчетливее зрело понимание того, что действовавшая политическая система не дает прогнозируемого партийными органами эффекта. Народ-победитель устал жить ожиданием «светлого» будущего, которое никак не наступало. Поэтому новое партийное государственное руководство, пришедшее к власти после смерти И. Сталина, было вынуждено взять курс на некоторую либерализацию и демократизацию общественных отношений, заняться реформированием партийного и государственного аппарата. Изменилась конфигурация власти: от политики «культа личности» к «коллективному руководству».
В контексте общественно-политического развития СССР в 1953-1964 гг. следует отметить, прежде всего, либерализацию политического режима. Так, в марте 1953 г. проведено слияние МГБ с МВД СССР и обновление их кадрового состава; также в марте 1953 г. выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии» и освобождение около трети заключенных. В сентябре 1953 г. упраздняется Особое совещание при МВД, Отменен внесудебный порядок рассмотрения дел о контрреволюции, диверсиях и терроре. Это было время начала массовой реабилитации необоснованно репрессированных граждан.
В марте 1954 г. - образование КГБ при Совмине СССР, его председателем назначен А.И. Серов, в это же время проводится новая чистка кадров органов госбезопасности. В апреле 1956 г. отменяется упрощенный порядок рассмотрения дел о терроризме, вредительстве и диверсиях.
Устраняется чрезмерная централизация руководства органами внутренних дел, восстановлен принцип их двойственного подчинения с целью укрепления связи с Советами соответствующего уровня (октябрь 1956 г.).
Еще одной важной вехой развития общества стало принятие Основ уголовного законодательства и Основ уголовного судопроизводства, закрепивших ряд демократических принципов (1958 г.), передача некоторых функций охраны общественного порядка добровольным народным дружинам (март 1959 г.).
В 1960 г. упраздняется МВД СССР, а республиканские МВД преобразуют в министерства охраны общественного порядка (1960 г.) [1].
В 1962-1964 гг. ведется разработка проекта новой Конституции СССР. В проекте ярко отражается достигнутый уровень развития общества и государства как полная победа социализма; основы общенародного государства и закреплявшего соответствовавшие ему принципы советской демократии, такие как расширение демократических основ построения и функционирования советской политической системы, прав и свобод граждан, гарантий от повторения культа личности.
Необходимо отметить, что Конституция СССР 1936 г. отнесла принятие уголовного законодательства к ведению Союза ССР и предусмотрела издание единого общесоюзного Уголовного кодекса. Именно по этому пути и развивалось уголовное законодательство СССР до 1956 г.
XX съезд КПСС поставил задачу расширить права союзных республик, что нашло свое законодательное воплощение в решениях VI сессии Верховного Совета СССР в феврале 1957 г. Принятый VI сессией Верховного Совета СССР Закон от 11 февраля 1957 г. отнес к ведению союзных республик принятие уголовного законодательства, сохранив за Союзом ССР установление Основ уголовного законодательства [2, с. 515-516].
На II сессии Верховного Совета СССР пятого созыва 25 декабря 1958 г. были приняты закон об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик и законы об уголовной ответственности за государственные и воинские преступления. Таким образом, к ведению органов власти СССР, кроме принятия Основ, было отнесено и определение ответственности за государственные и воинские преступления, а в необходимых случаях также и за иные преступления, направленные против интересов Союза ССР. Издание законов об уголовной ответственности за совершение этих двух групп преступлений было отнесено только к ведению Союза ССР, потому что государственные и воинские преступления наиболее опасны для государства.
Начиная с середины 50-х г. наступает новый, второй этап кардинального реформирования действующей системы советского права. В период «хрущевской оттепели» было кодифицировано законодательство в трех отраслях права: гражданское, уголовное и процессуальное.
Отнесение кодификации уголовного законодательства и издания других уголовных законов к ведению союзных республик вытекало из политики партии по национальному вопросу, из задачи дальнейшего расширения и укрепления суверенитета союзных республик, из необходимости всесторонне учитывать при издании уголовных законов национальные особенности и специфику каждой союзной республики, а также местный опыт республик в борьбе с преступностью и выработанные практикой формы этой борьбы [3, с. 515-516]. Оставление за Союзом ССР права установления Основ уголовного законодательства должно работать на обеспечение сохранения единства советского уголовного законодательства.
В Основах сформулированы общие принципы, важнейшие положения и задачи советского уголовного законодательства, понятия преступления, вины, умысла и неосторожности, определены цели наказания, общие начала назначения наказания. Уголовное законодательство по-прежнему остается единым по своим целям, принципам, политическому содержанию.
Необходимость единства законодательства вытекает из общности коренных интересов народов Советского Союза, которая определяется единством экономических, политических и идеологических основ советского общественного и государственного строя. Поэтому уголовные кодексы союзных республик опираются на важнейшие, принципиальные положения Основ уголовного законодательства. Вместе с тем Основы уголовного законодательства предоставили широкие возможности для правотворческой деятельности союзных республик. Так, союзные республики, исходя из прямых указаний Основ, при издании уголовных кодексов самостоятельно могли определять:
- виды принудительных мер воспитательного характера и порядок их применения (ст. 10 Основ);
- принудительные меры медицинского характера, применяемые к невменяемым (ст. 11 Основ) и др.
Оттепель, распространившаяся на все сферы жизни страны после XX съезда партии, проявилась и в либерализации трудового законодательства. Она началась с издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1956 г. [4] Указ восстанавливал право работников на увольнение по собственному желанию. Рабочие и служащие, заключившие трудовой договор на неопределенный срок, могли расторгнуть его в одностороннем порядке, предупредив администрацию за две недели. Указ отменял судебную ответственность за прогул без уважительной причины и самовольное оставление работы. В Кодексе законов о труде был восстановлен п. «е» ст. 47, предусматривавший увольнение за совершение прогула, но отмененный в связи с квалификацией прогула как преступления Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г.
В январе 1957 г. были утверждены Типовые правила внутреннего трудового распорядка для рабочих и служащих государственных, кооперативных и общественных предприятий и учреждений [5]. П. 23 указанных Правил значительно смягчил понятие прогула [6] полагая прогулом только неявку на работу без уважительных причин в течение всего рабочего дня. Прогульщиками признавались также рабочие и служащие, оказавшиеся на работе в нетрезвом виде. В определениях судебной коллегии Верховного Суда РСФСР указывалось, что «длительное опоздание на работу, преждевременный уход с нее без уважительных причин прогулом не являются и не могут повлечь за собой увольнение по п. «е» ст. 47 КЗоТ РСФСР» [7, с. 64].
В период «оттепели» были чрезвычайно расширены права профессиональных союзов по участию в управлении производством и охране прав и интересов работников. Особенность этого процесса заключалась в передаче защитных функций непосредственно фабричным, заводским и местным комитетам профсоюзов, то есть непосредственным представителям коллективов предприятий и учреждений.
15 июля 1958 г. Президиум Верховного Совета СССР утвердил «Положение о правах фабричных, заводских и местных комитетов профсоюза» [8], которое предоставило профкомам широкие полномочия. В том числе только с предварительного согласия комитета профсоюза разрешалось увольнение работников по инициативе администрации.
Положение фактически представляло собой сводный, кодифицированный акт, охватывавший все права профсоюзов по участию в заключении, изменении и расторжении трудового договора. В юридической литературе появились исследования, в которых анализировалось правовое положение профсоюзов [9]. Авторы исследований отмечали, что «налицо бесспорно юридические отношения» [10, с. 59]. Л.Я. Гинцбург обосновывает этот вывод тем, что «все стадии процедуры рассмотрения данного вопроса четко регламентированы нормативными актами с установлением для каждой стадии юридических последствий».
Действительно, стадии процедуры рассмотрения вопроса были подробно регламентированы законодателем. Но юридическая природа постановлений ФЗМК требовала нормативного урегулирования также процедуры их принятия. Однако, ни Положение о правах ФЗМК, ни иные нормативные акты не содержали соответствующих норм.
В печати появлялись мнения о том, что, так как профком осуществляет все предусмотренные Положением функции в качестве коллегиального органа первичной профсоюзной организации, то при принятии постановлений следует руководствоваться правилами Устава профсоюзов, выполняющими в этих случаях роль процедурных юридических норм. Именно Уставом определялся требуемый для вынесения решения кворум: заседание ФЗМК считалось правомочным при участии в нем 2/3 его состава, постановление принималось простым большинством голосов, а ход заседания протоколировался [11].
Расширение прав профсоюзов по контролю за действиями администрации, передача им государственных функций в области охраны труда и решения иных производственных вопросов в период «оттепели» имело, безусловно, положительное значение и сыграло прогрессивную роль в жизни общества.
Необходимо отметить, что на содержание Основ уголовного и гражданского законодательства Союза ССР и Союзных республик, а также Основ уголовного и гражданского судопроизводства Союза ССР и Союзных республик серьезный отпечаток наложили выводы КПСС о полной и окончательной победе социализма в СССР и ее программные установки о построении к 1980 г. коммунистического общества.
В Основах гражданского законодательства это нашло отражение в определении перспектив развития государственной и колхозно-кооперативной собственности в направлении их сближения и слияния.
В уголовно-правовой сфере концепция КПСС исходила из намерения искоренить в ближайшем будущем преступность вообще, и «в конечном счете заменить меры уголовного наказания мерами общественного воздействия и воспитания» [12, т. 8, с. 277]. Поэтому особенностью Основ уголовного законодательства СССР и Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. являлось юридическое закрепление тенденции к сужению и смягчению уголовной ответственности за деяния, не представлявшие большой опасности для общества и государства. Основы уголовного и гражданского судопроизводства, как требовала программа КПСС, расширяли возможности участия общественности в осуществлении правосудия. Вместе с тем необходимо отметить, что «хрущевское» законодательство было непоследовательным и противоречивым.
Ссылки и примечания:
1. Щетинов Ю.А. История России XX в. М., 1999.
2. См.: Заседания Верховного Совета СССР четвертого созыва, шестая сессия. Стенограф. отчет. М., 1957.
3. Шляпочников А.С. Теоретические вопросы систематизации советского законодательства. М., 1964.
4. Ведомости Верховного Совета СССР. 1956. № 10. Ст. 203.
5. СП СССР. 1957. № 3. Ст. 25
6. В соответствии с постановлением Совета министров СССР, ЦК ВКП (б) и ВЦСПС от 28 декабря 1938 г. (СП СССР. 1939. № 1. Ст. 1) прогульщиками признавались рабочие и служащие, допустившие без уважительных причин опоздание на работу, преждевременный уход с работы, преждевременный уход на обед или запоздавшие приходом с обеда, а равно бездельничавшие во время работы и допустившие такие нарушения три раза в течение месяца или четыре раза в течение двух месяцев.
7. См.: Сборник судебной практики Верховного Суда РСФСР по трудовым делам. (1959-1963). М., 1964.
8. Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. № 15. Ст. 282.
9. Правовое положение профессиональных союзов СССР. Л., 1962 ; См. также: Снигирева И.О., Явич Л.С. Государство и профсоюзы. М., 1967.
10. Гинцбург Л.Я. Комитет профсоюза и трудовое правоотношение // Советское государство и право. 1970. № 11.
11. Акопова Е. М. Трудовой договор: становление, развитие и современное состояние: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2003.
12. См.: КПСС в резолюциях. М., 1985.
References (transliterated) and notes:
1. Shchetinov Y.A. Istoriya Rossii XX v. M., 1999.
2. See: Zasedaniya Verkhovnogo Soveta SSSR chetvertogo sozyva, shestaya sessiya. Stenograf. otchet. M., 1957.
3. Shlyapochnikov A.S. Teoreticheskie voprosy sistematizatsii sovetskogo zakonodatel'stva. M., 1964.
4. Vedomosti Verkhovnogo Soveta SSSR. 1956. № 10. Art. 203.
5. SP SSSR. 1957. № 3. St. 25
6. According to the resolution of the Council of Ministers of the USSR, Central Committee of the Communist Party and Trade Unions in the Soviet Union of 28 December, 1938 (Regulations of the USSR, 1939 №1, article 1), workers and employee were considered to be absentee if they without reasonable excuse were late for work, early checked out from the work area, went early to lunch or were late from the lunch, as well as loafing during the working hours, and who committed such violations three times during a month or four times during two months.
7. See: Sbornik sudebnoy praktiki Verkhovnogo Suda RSFSR po trudovym delam. (1959-1963). M., 1964.
8. Vedomosti Verkhovnogo Soveta SSSR. 1958. № 15. Art. 282.
9. Pravovoe polozhenie professional'nykh soyuzov SSSR. L., 1962 ; See also: Snigireva I.O., Yavich L.S. Gosudarstvo i profsoyuzy. M., 1967.
10. Gintsburg L.Y. Komitet profsoyuza i trudovoe pravootnoshenie // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1970. № 11.
11. Akopova E. M. Trudovoy dogovor: stanovlenie, razvitie i sovremennoe sostoyanie: avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. M., 2003.
12. See: KPSS v rezolyutsiyakh. M., 1985.
- 1B2 -
