CC BY
121
The semantic groups of scent vocabulary, as well as the groups of sound vocabulary are described in the article. The belonging of this vocabulary to the word classes and the frequency of its usage in the main character's linguistic world-image are defined. On the basis of the analysis the author conducts a conclusion that there is influence of sounds and smells on the formation of child's linguistic identity, his world perception, linguistic world-image.
Key words: world of smells and sounds, scent vocabulary, lexical-semantic groups, child's linguistic world-image, autobiography.
В.В. Сальникова, канд. филол. наук, доц., Бирский филиал «Башкирского гос. университета», г. Бирск, E-mail: salnikova.v. v@gmail.com
ЛЕКСИКА ЗАПАХОВ И ЗВУКОВ В АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЙ ПОВЕСТИ В. АСТАФЬЕВА «ПОСЛЕДНИЙ ПОКЛОН»: ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Статья посвящена изучению лексики запахов и звуков в русской художественной литературе XX века о детстве. В ней рассматриваются психологические и лингвистические особенности восприятия ребенком мира запахов и звуков. При описании языковых единиц используется метод словарных дефиниций и контекстуального анализа. Материалом для исследования послужил текст автобиографической повести В. Астафьева «Последний поклон» (рассказы «Далекая и близкая сказка», «Зорькина песня», «Гуси в полынье», «Запах сена», «Конь с розовой гривой», «Монах в новых штанах», «Осенние грусти и радости»). В статье выявляются и описываются семантические группы ольфакторной лексики; а также группы звуковой лексики; определяется частеречная принадлежность данной лексики и частотность ее употребления в языковой картине мира главного героя произведения. На основе проведенного анализа делается вывод о влиянии звуков и запахов на формирование языковой личности ребенка, его мировосприятия, языковой картины мира.
Ключевые слова: мир запахов и звуков, ольфакторная лексики, лексико-семантические группы, языковая картина мира ребенка, автобиография.
В современной науке исследованию лексики запахов и звуков посвящено большое количество работ. К примеру, это изучение эстетической функции перцептивной лексики в рамках языковой картины мира писателя [1]; анализ когнитивных и языковых механизмов, формирующих знания о запахах [2]; описание обонятельных образов в художественном тексте [3]; обзор современного состояния изучения ольфакторных включений в художественных текстах [4]; рассмотрение лексики ольфакторного восприятия в лингвокультурологическом аспекте [5]. Как мы видим, изучение данной проблемы актуально в области когнитивной и антропологической лингвистики, психолингвистики, лингвокуль-турологии. Л. Некрасова отмечает: «Звуки и запахи исследуются как психологами, так и лингвистами. Психологи рассматривают особенности перцептивного аппарата человека и влияние ощущений на его поведение, лингвисты изучают способы выражения перцептивных феноменов в языке. <...> Рассматривая особенности слухового и обонятельного восприятия мира, психологи отмечают, что слух относится к дистантному восприятию, генетически более позднему и играющему важную роль в формировании психической жизни человека. Подобный тип восприятия позволяет создавать образ предмета и дает большие возможности для познания мира. Известно, что большую часть информации о мире мы получаем с помощью зрения, слух же как источник информации занимает второе место» [1, с. 234].
Новизна нашего подхода к описанию лексики ольфакторного восприятия и звуковой лексики определяется рассмотрением данных семантических групп в книге В.П. Астафьева «Последний поклон» (рассказы «Далекая и близкая сказка», «Зорькина песня», «Гуси в полынье», «Запах сена», «Конь с розовой гривой», «Монах в новых штанах», «Осенние грусти и радости») как элементов, репрезентирующих фрагмент языковой картины мира ребенка-героя произведения. Знания об окружающем мире ребенок получает через ощущения и восприятия. При восприятии он познает свойства предметов и явлений окружающего мира в целом. Ощущения, по мнению психологов, - это «начальный источник всех наших знаний о мире» [6, с. 93]. Уже с младенческого возраста ребенок созерцает, вглядывается в окружающий мир, воспринимает и ощущает его всем своим существом, происходит развитие органов чувств, при помощи которых он может воспринимать происходящие вокруг изменения. Соответственно в языковой картине мира ребенка постепенно появляется лексика со значением запаха и звука. Н.В. Атаманова пишет: «Языковая картина мира, отражающая особенности чувственного восприятия человека, разнообразна. В языке существует достаточно широкое количество слов, обозначающих звуковые, слу-
ховые, зрительные, обонятельные и осязательные ощущения. Все они соответствуют пяти внешним органам чувств, благодаря которым человек познает окружающий мир и его богатства» [7, с.148]. Цель нашего исследования заключается в выявлении и анализе семантических групп лексики запахов и звуков в языковой картине мира ребенка-героя автобиографической повести В.П. Астафьева «Последний поклон», язык произведений которого в данном отношении изучен недостаточно.
Обратимся к тексту произведения. В языковой картине мира Вити (главного героя повести) имеют место лексемы с семантикой запаха, например: запах, пахнет (пахло), пахнущий, пахучий, запахло, принюхался, понюхать, чувствую, дышать, слышать. Слово «запах» указывает лишь на обонятельное ощущение безотносительно к его характеристике, силе, источнику. В «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова дается следующее его определение: запах - «свойство чего-нибудь, воспринимаемое обонянием» [8, с. 214]. В словаре В.И. Даля представлена следующая дефиниция: запах - «дух, вонь, воняя, благовоние, что слышится чутьем, обонянием» [9, Т. I, с. 613]. В этом значении слово употребляется в книге «Последний поклон»: Бабушка у нас все травы и цветки знает наперечет. И знает их не только по названиям, но и по запахам [10, с. 4142]. В языке ребенка имеют место также лексемы воздух и дух, которые он употребляет как антонимы («приятный» - «неприятный»). Интересно, что слово воздух главный герой повести сближают со словом запах. В его мире воздух наполнен какими-либо запахами, и он сопровождает слово воздух различными эпитетами, например: чувствую, как навстречу мне плывет свежий, студёный воздух, такой сладкий после гнилого, застойного подвального духа <...> чистый воздух [10, с. 68]. Л. Некрасова пишет: «Запах - одна из ниточек, связывающих человека с природой. Информация, получаемая через органы обоняния, не поддается рациональному истолкованию, но влияет на сознание и подсознание. Помимо способности вызывать отрицательную или положительную реакцию, запахи обладают ещё одним свойством: они сохраняются в памяти надолго, иногда навсегда. У человека, как высокоразвитого существа, обонятельные ощущения органически связаны с ментальной и эмоциональной сферами. Знакомый запах вызывает в душе ряд ассоциаций, возвращает память к давно забытым событиям» [1, с. 235]. Лексику, репрезентирующую разнообразие доминирующих запахов в языковой картине мира ребенка, в анализируемом произведении можно объединить в такие семантические группы, как запахи деревни и крестьянского жилища; пищи; человека; природы (леса, травы, цветов). Рассмотрим их подробнее.
В книге В. Астафьева ярко представлены запахи деревни, крестьянского жилища: Бабушка отстряпалась, <...> вымыла пол, вытрясла половики, в доме стало свежо .[10, с. 39]; На полатях запахло сосняком, холодной таинственной пещерой [10, с. 55]; В кладовке пахло отрубями, пылью и сухой травой.[10, с. 59-60]. В названии одного из рассказов также встречается ольфакторная лексика: «Запах сена» [10, с. 33]; этот запах является одним из частотных в картине мира героя: Но все эти запахи забивал сквозной, всюду проникающий запах сена [10, с. 44]; <...> первый раз давали корове навильник пахучего сена [10, с. 129].
Запахи пищи очень тесно связаны с запахами жилища, например: Из кутьи тянет закисающей капустой, и слышно, как она там начинает пузыриться, как с кряхтеньем оседают кружки, придавленными гнётом [10, с. 129]. Как мы видим, здесь наблюдается целостное восприятие окружающих запахов и звуков.
«Человеческие» запахи, отраженные в языковой картине мира Вити, связаны, прежде всего, с запахами бабушки и дедушки. Приведем примеры из текста: <...> тыкался я лицом в её рыхлую грудь и зарывался носом в тёплую, бабушкой пахнущую рубаху... [10, с. 76]; <...> лицо моё доставало только до живота его, до рубахи, так пропитанной табаком, что дышать было трудно, свербило в носу и хотелось чихать [10, с. 87].
Запахи природы (леса, травы, цветов) достаточно ярко и разнообразно представлены в языковой картине мира главного героя повести «Последний поклон»: Руки мои запахли лесом, травой... [с. 23]; В одном месте я наткнулся на заросль тёмно-зелёных стародубов, напластал их беремя и вот иду и слышу, как пахнет от них прелью тайги, да ещё пещерой, да ещё сеном, да семенем полыни, да сказками пахнет, теми сказками, какие мне иной раз бабушка сказывает... [10, с. 84]. Как мы видим, в языке героя запах конкретизируется, уточняется, дифференцируется противопоставленными друг другу прилагательными оценочного характера в диапазонах «свой» - «чужой», «приятный» - «неприятный», например: Вместе с мужиками в дом ввалилось много холода и чужого запаха от собачьих дох [10, с. 44]; <...> свежий, студёный воздух, такой сладкий...[10, с. 68]. Здесь присутствует также лексика, обозначающая источник, происхождение запаха, например: <...> в горнице <...> пахло <...> елейным маслом, больницей [10, с. 74]; рядом с кроватью распространяли запах горелой березы починенные сапожником Жеребцовым сапоги мои, намазанные дегтем [10, с. 78].
Рассмотрим семантические группы звуковой лексики, представленные в языковой картине мира Вити. Следует отметить, что в данную группу мы включаем все слова, в семантику которых входит звуковой признак независимо от их грамматической (частеречной) оформленности. В языке героя повести присутствует само слово звук - «то, что слышится, воспринимается слухом; физическое явление, вызываемое колебательными движениями частиц воздуха или другой среды» [8, с. 227]. В словаре В.И. Даля представлена следующая дефиниция этого слова: «все, что слышитъ ухо, что доводитъ до слуха» [9, Т. I, с. 1678]. Именно в этих значениях лексема звук употребляется в анализируемом произведении, например: Звук топора возникал на берегу, проносился поверх <...> ударялся о каменные обрывы увалов и <...> рассыпался многоэхо по распадкам [10, с. 21]. В лексиконе главного героя имеет место употребление слов, непосредственно связанных с восприятием звука: слышно, слушая, слышать, слышится, услышать, прислушаться, слышный. Приведем примеры из текста: Тихо в доме. Слышно, как ворочается на скрипучей деревянной кровати бабушка [10, с. 36]; Вечером я услышал Васину скрипку... [10, с. 8-10].
Итак, в выборке материала из книги В. Астафьева «Последний поклон» можно выделить следующие группы звуковой лексики: звуки, издаваемые людьми; звуки, производимые неодушевленными предметами; мир звуков, существующих в природе. Рассмотрим примеры употребления звуковой лексики в соответствии с выделенными семантическими группами.
Звуки, издаваемые людьми: Я прислушался. Снизу доносилось трудное дыхание старого человека [10, с. 55]; Ба-
Библиографический список
1.
бушка громко, хрипло дышала... [10, с. 74]; Затянул я песню <...> по распадку мячиком катился, подпрыгивал на каменьях и осыпях мой голос, смешно повторяя: «Ха-халь!» [10, с. 81]; Ещё с улицы услышал я <...> песню собравшихся на помочь женщин [10, с. 124].
Звуки, производимые неодушевленными предметами: <...> позвякивала крышка, привязанная к медному чайнику [10, с. 51]; У моста <...> пиликала гармошка [с. 60]; <...> и сруб утробно откликнулся: «У-у-у-а-ах!» [с. 65]; Стрекочет машинка «Зигнер» [10, с. 77]; Тикали ходики [10, с. 129].
Группа лексем, обозначающих звуки, которые существуют в природе, представлена следующими подгруппами: а) звуки, издаваемые растениями: Я залез в угольное нутро лиственницы <...> В дереве трубно гудит, поскрипывает. Чудится - жалуется оно мне деревянным, нескончаемо длинным плачем <...> Долго еще звучал во мне деревянный стон, слышный только в дупле лиственницы [10, с. 83]; Трава эта все чего-то пощелкивала да потрескивала.[10, с. 59-60]; б) звучание текущей воды: <...> речка прожурчала у самых ног и смолкла [10, с. 55]; Сыто заурчав, <...> Енисей бежит к морю-океану, бунтующий, неукротимый.[10, с. 85]; в) звуки, издаваемые животными: Я <...> услышал, как <...> хрупают сено вымотавшиеся за дорогу кони. Хрупают, отфыркиваются, переступают тяжелыми копытами [10,с. 44]; Под полом одиноко и робко скреблась мышь... [10, с. 60]; Шуршат тараканы на печи [10, с. 36]; г) звуки птичьих голосов: Внизу <...> с насеста сшибло кур, они закудахтали [10, с. 4142]; <...> снова сшибло с насеста кур, и они разом заорали, забазарили - «Ка-апру-ту-ту-какака!» [10, с. 43]; чиликает ласточка [10, с. 82]; Из шалаша с кудахтаньем выпорхнула наша хохлатка <...> взлетела на избу, вся взъерошенная, клохчущая... [10, с. 93]; <...> услышали в небе гусиный переклик [с. 123]; Над моей головой встрепенулась птичка <...> и пропела звонким голосом <...>: «Тить-тить-ти-ти-ррри.» [10, с. 22]; д) звуки, производимые насекомыми: Мы вошли в <...> тихий дом, где только и слышалось мно-гокрылое постукивание бабочек да жужжание бьющихся о стекло мух [10, с. 59].
Таким образом, проанализировав ольфакторную и звуковую лексику в автобиографической повести В. П. Астафьева «Последний поклон», мы пришли к выводу, что в языковой картине мира ребенка-героя произведения она занимает значимое место. В лексиконе Вити преобладают слова с положительной оценкой запаха, и это говорит о позитивном, открытом, чистом, детском восприятии окружающего мира. В книге представлены в большей мере запахи деревни, крестьянского жилища, природы. Для обозначения мира запахов в повести используется, прежде всего, субстантивная, адъективная и глагольная лексика (наиболее частотные слова: свежий, чистый воздух, запах сена, пахло, запахло). Ольфакторные лексемы имеют ярко выраженную эмоциональную окраску: запах травы, цветов, леса вызывает у ребенка приятные ассоциации, положительные эмоции. В лексиконе главного героя при характеристике звуков преобладает глагольная лексика, а также имеют место наречия, имена существительные, прилагательные и звукоподражательные слова (например, стрекочет, тикали, чиликает, громко, хрипло, жужжание, деревянный стон, тить-тить-ти-ти-рр-ри). В составе лексико-семантических групп встречаются как одиночные слова, так и слова, деривационно связанные (слышный, слышно, слышать, слышится, услышать; звук, звучать). В языковом мире Вити наиболее ярко и разнообразно представлены звуки, существующие в природе, и это не случайно: главный герой любит природу, именно она является основным источником познания окружающего мира. Итак, восприятие запахов и звуков составляет важную часть жизнедеятельности человека, поскольку они участвуют в процессах идентификации мира и взаимодействия с ним; являясь эмоционально окрашенными, культурно значимые запахи и звуки усваиваются ребенком на глубоком личностном уровне. Изучение особенностей функционирования лексики запахов и звуков в рамках языковой картины мира ребенка - это ещё один аспект исследования языка художественной автобиографической литературы о детстве.
Некрасова, Л. Эстетическая функция перцептивной лексики в романе А. Платонова «Чевенгур» (запахи и звуки) // Балтийский филологический курьер. - 2005. - № 5.
2. Колупаева, А.А. Когнитивные и языковые механизмы формирования знаний о запахах // Вестник Тамбовского университета. -2008. - № 4. - Сер.: Гуманитарные науки.
3. Куликова, Н.А. Эвокация обонятельных образов в художественном тексте (на примере рассказов А. П. Чехова) // Филология и человек. - 2009. - № 4.
4. Зыховская, Н.Л. Ольфакторий художественной словесности: современное состояние проблемы // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. - 2012. - № 1(9).
5. Шилина, А.В. Лингвокультурологический аспект изучения лексики ольфакторного восприятия // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - 2013. - № 6.
6. Дубровина, И.В. Психология: учебник для студ. сред. пед. учеб. заведений / И.В. Дубровина, Е.Е. Данилова, А.М. Прихожан. - М., 1999.
7. Атаманова, Н.В. Звук, цвет, запах и их движущиеся формы в поэтическом идиолекте Ф.И. Тютчева (на примере семантического выражения лексемы гроза) // Русский язык и литература рубежа XX-XXI веков: специфика функционирования: материалы Всероссийской науч. конф. языковедов и литературоведов. - Самара, 2005.
8. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова; Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. - М., 1997.
9. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка / под ред. проф. И.А. Бодуэна де Куртенэ: в 4 т. - М., 1998. - Т. I. А-З.
10. Астафьев, В. Последний поклон: повесть в рассказах. - М., 2010.
Bibliography
1. Nekrasova, L. Ehsteticheskaya funkciya perceptivnoyj leksiki v romane A. Platonova «Chevengur» (zapakhi i zvuki) // Baltiyjskiyj filologicheskiyj kurjer. - 2005. - № 5.
2. Kolupaeva, A.A. Kognitivnihe i yazihkovihe mekhanizmih formirovaniya znaniyj o zapakhakh // Vestnik Tambovskogo universiteta. - 2008. -№ 4. - Ser.: Gumanitarnihe nauki.
3. Kulikova, N.A. Ehvokaciya obonyateljnihkh obrazov v khudozhestvennom tekste (na primere rasskazov A. P. Chekhova) // Filologiya i chelovek. - 2009. - № 4.
4. Zihkhovskaya, N.L. Oljfaktoriyj khudozhestvennoyj slovesnosti: sovremennoe sostoyanie problemih // Vestnik Volzhskogo universiteta im. V.N. Tatitheva. - 2012. - № 1(9).
5. Shilina, A.V. Lingvokuljturologicheskiyj aspekt izucheniya leksiki oljfaktornogo vospriyatiya // Aktualjnihe problemih gumanitarnihkh i estestvennihkh nauk. - 2013. - № 6.
6. Dubrovina, I.V. Psikhologiya: uchebnik dlya stud. sred. ped. ucheb. zavedeniyj / I.V. Dubrovina, E.E. Danilova, A.M. Prikhozhan. - M., 1999.
7. Atamanova, N.V. Zvuk, cvet, zapakh i ikh dvizhuthiesya formih v poehticheskom idiolekte F.I. Tyutcheva (na primere semanticheskogo vihrazheniya leksemih groza) // Russkiyj yazihk i literatura rubezha XX-XXI vekov: specifika funkcionirovaniya: materialih Vserossiyjskoyj nauch. konf. yazihkovedov i literaturovedov. - Samara, 2005.
8. Ozhegov, S.I. Tolkovihyj slovarj russkogo yazihka: 80 000 slov i frazeologicheskikh vihrazheniyj / S.I. Ozhegov, N.Yu. Shvedova; Rossiyjskaya akademiya nauk. Institut russkogo yazihka im. V.V. Vinogradova. - M., 1997.
9. Dalj, V.I. Tolkovihyj slovarj zhivogo velikorusskogo yazihka / pod red. prof. I.A. Boduehna de Kurteneh: v 4 t. - M., 1998. - T. I. A-Z.
10. Astafjev, V. Posledniyj poklon: povestj v rasskazakh. - M., 2010.
Статья поступила в редакцию 19.11.14
УДК 811.512.141
Samsitova L.H., Baynazarova G.M. "LOVE" AS AN EMOTIONAL CULTURAL LINGUISTICS CONCEPT (IN REGARD TO BASHKIR FOUR-LINE SHORT FOLK LOVE SONGS). This research has the main focuse on the meaning of concept "love" as the key concept of Bashkir language picture of the world. As the title implies the aim of the article is to study love conception as an emotional cultural linguistics concept based on Bashkir four-line short folk love songs. The central place of each nation's language picture of the world is taken by spiritual concepts, associated with the spiritual world and the emotional experiences of man. In this connection the authors define the object and subject of cultural linguistics and emphasize the importance of studying emotional concepts. The concept "love" is the key concept in the cultural linguistics as it reflects the experience accumulated over the ages by particular and culture-specific representations in the mind of nation. The article provides an analysis of the views of researchers, and various approaches to the study of this concept. The main contents of the study are the analysis of concept "love" with reference to Bashkir four-line short folk love songs. This article describes the cultural identity of concept, shows significant signs and defines it as one of the basic cultural concepts. In the worldview of the Bashkir people love is the value and notion and it is realized as a feeling, which includes care, respect and attention to the loved one. The concept "love" in Bashkir folk songs interpreted as a feeling of addiction, attachment to anyone and considered in close connection with concepts such as "boredom", "anguish", "mind", "heart", "soul", "happiness", "parting". The work summarizes the results of the study of the concept "love" in the Bashkir language picture of the world and proves its significant place in works of art.
Key words: Bashkir folk songs, concept, conceptoshpere, culture, cultural linguistics, cultural identity, love, emotion, emotional concept, language.
Л.Х. Самситова, проф. Башкирского гос. педагогического университета им. М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail: luiza_sam@mail.ru; Г.М. Байназарова, аспирант Башкирского гос. педагогического университета им. М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail: bainazarova_gm@mail.ru
ЛЮБОВЬ КАК ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ КОНЦЕПТ (НА ПРИМЕРЕ БАШКИРСКИХ НАРОДНЫХ СКОРЫХ ПЕСЕН-ЧЕТВЕРОСТИШИЙ О ЛЮБВИ)*
Статья раскрывает содержание одного из ключевых концептов в башкирской языковой картине мира - концепта «мехэббэт» («любовь»). Целью статьи является исследование понятия любви как лингвокультурный эмоциональный концепт (на материале башкирских народных скорых песен-четверостиший о любви). Авторы определяют объект и предмет лингвокультурологии, подчеркивают важность изучения эмоциональных концептов, обосновывая это тем, что центральное место в языковой картине мира каждого народа занимают концепты, связанные с духовным миром и эмоциональными переживаниями человека. Концепт «любовь»,
