CC BY
34
10. Теория функциональной грамматики. Темпо-ральность. Модальность [Текст] / Отв. ред. А.В. Бондарю. - Л.: Наука, 1990. - 262 с.
11. Ушакова, В.Т. Повелительное наклонение и его синонимы в современном английском языке (в сопоставлении с украинским) [Текст]: автореф. дис... канд. фил. наук: 663 / В.Т. Ушакова. - Киев, 1968. - 15 с.
12. Хомутова, Т.Н. Система лексико-грамматиче-ских средств выражения ирреальной модальности в придаточных предложениях в современном английском языке [Текст]: автореф. дис. канд. филол. наук: 10.02.04. / Т.Н. Хомутова. - М., 1984. - 23 с.
13. Alfric's Catholic Homilies. The First Series [Text] / Ed. by Peter Clemoes. - Oxford: Early English Text Society, 1979. - 562 p.
14. Alfric's Catholic Homilies. The Second Series [Text] / Ed. by Peter Clemoes. - Oxford: Early English Text Society, 1979. - 390 p.
15. Baugh, A.C. A History of the English Language [Text] / A.C. Baugh, T. Cable. - Lnd., 2002. - 464 p.
16. Blickling Homily 10 // The Blickling Homilies of the Tenth Century [Text] / Ed. by the Rev. R. Morris. -
УДК 81.1 ББК 81.00
London: N. Trübner & Co, 1880. - P. 106-115.
17. Blickling Homily 15 // The Blickling Homilies of the Tenth Century [Text] / Ed. by the Rev. R. Morris. -London: N. Trübner & Co, 1880. - P. 170-193.
18. Bosworth, J. An Anglo-Saxon Dictionary: Based on the Manuscript Collection of the late J. Bosworth [Text] / Ed. and enlarged by T. Northcofe, M.A. Toller. - Lnd.: Oxford University Press, 1973. - 1302 p.
19. Millward, C. Imperative Constructions in Old English [Text] / C. Millward. - Mouton, 1971. - 73 p.
20. Nist, J. A Structural History of English [Text] / J. Nist. - NY., 1966. - 426 p.
21. The Cambridge History of the English Language [Text]: Vol. 1-6. - Cambridge: CUP, 1992. - Vol.1: From the beginnings to 1066. - 633 p.
22. Wulfstan. De Anticristo [Electronic resource]. -URL: http://webpages.ursinus.edu/jlionarons/wulfstan/ Ibframe.html (дата обращения: 27.03.2014).
23. Wulfstan. Sermo Lupi ad Anglos [Electronic resource]. - URL: http://people.ucalgary.ca/~mmcgilli/ OEReader/Sermofram.html (дата обращения: 27.03.2014).
Ю.В. Яровикова
ЛЕКСЕМА ANGER В ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ
В статье предпринята попытка продемонстрировать продуктивность герменевтического подхода к исследованию концептуального содержания эмоции гнева, репрезентированной в английском языке лексемой anger.
Ключевые слова: гнев; лексема anger; концептуальное содержание; герменевтический подход; лексия; смысл
Yu.V. Yarovikova
LEXEME ANGER IN A HERMENEUTICAL PERSPECTIVE
The article represents an attempt to view lexeme anger in a hermeneutical perspective, helpful to analyze conceptual background of the corresponding emotion in the English language.
Key words: anger; lexeme anger; conceptual background; hermeneutical perspective; lexia; implication
В настоящее время в лингвистике выделяется ряд подходов к изучению специфики языкового выражения гнева. К таковым, к примеру, можно отнести когнитивно-ориентированный подход, направленный на выявление структуры эмоционального концепта гнев в отдельных языках и изучение его лингвокультурной специфики в сопоставительном срезе; функциональный подход, предполагающий поиск системы разноуровневых языковых средств выражения эмоции гнева, представляемой как функционально-семантическая категория, и др.
Экспансионизм, являющийся одной из основных черт современной лингвистики, обусловил возникновение и бурное развитие
Вестник ИГЛУ, 2014
многих смежных областей знаний: социо- и психолингвистики, лингвокультурологии, лингвогендерологии, лингвопоэтики, лингво-эстетики, лингвистики эмоций и др., задающих новые проекции для узких - но не менее значимых - частных исследований одного и того же феномена.
Тезис В.А. Масловой «язык практически неисчерпаем в выборе различных аспектов его описания» [Маслова, 2008, с. 17] указывает на целесообразность использования по-липарадигмального подхода к неизученным или малоизученным языковым явлениям. В этой связи актуальной видится необходимость дальнейшего изучения языковой экспликации эмоции гнева с позиций не противоречащего
© Яровикова Ю.В., 2014
упомянутым выше подходам, позволяющим представить целостное описание исследуемого феномена («что?»), но дополняющего, герменевтического подхода, направленного на поиски каузальных, содержательных объяснений использования того или иного языкового выражения («почему?») [Карпухина, 2006, с. 307].
Предметом герменевтики является интерпретация текста, понимание смысла [Современное зарубежное литературоведение, 1996, с. 195], дешифровка, которую осуществляют определенные ключи [Карпухина, 2006, с. 322].
Х.-Г. Гадамер, постулируя неразрывную связь языка и герменевтики, определял предмет последней как акт понимания, освоения мира знаков: «Разве есть в языковой реальности нечто, что не было бы знаком и не являлось бы моментом процесса понимания?» [Гадамер, 1991, с. 60].
Произведение можно понять как форму специфического общения между теми, кто его создает, и теми, кто его воспринимает [Кожинов, 1975, с. 261]. Без учета диалогического взаимодействия между автором и читателем невозможно рассмотрение такой характеристики литературного текста, как суггестивность. В значении самого слова (от лат. suggerere - внушать, «нашептывать» уже заложена сема диалога сознаний, стремление автора соединить собственное поэтическое переживание с воздействием на читателя, стимулируя последнего к сопереживанию, к размышлениям/рассуждениям определенного плана. Будучи активным участником суггестивного диалога, читатель в зависимости от своей готовности и/или способности воспринять «суггестивно осложненную» текстовую информацию по-разному «пропускает» литературный текст через себя [Щирова, 2007, с. 202].
В обобщенном виде, по данным Ю.Б. Бо-рева, истолкование художественного текста включает в себя следующие герменевтические процедуры и приемы интерпретации:
Анализ «трех элементов»: первый элемент - «я» (личность автора), второй - авторский текст, третий элемент, посредством которого осуществляется понимание, - социальная действительность, породившая текст (социологический анализ), аналогичные художественные
тексты (сравнительный анализ), другие факторы культуры (историко-культурный анализ) и др.
«Вживание»: проникновение в логику текста, «вчувствование в текст».
Идентификация: реципиент сопоставляет художественные образы со своей личностью и своим жизненно-эстетическим опытом.
Преодоление герменевтического круга: в ходе понимания раскрывается диалектика взаимодействия частей и целого (понимание начинается с предварительного уяснения некоторого целого; части рассматриваются во взаимосвязи и взаимодействии с целым).
Сочетание целого и частного: для понимания важно уметь расшифровать не только каждую семиотическую единицу текста, но и знать контекст всей фразы, воспринимая ее в контексте всей речи. Только в рамках целого раскрывается значение каждого смыслообра-зующего элемента речи [Борев, 2002, с. 457458].
Текст как многомерное явление, в котором одновременно развертываются разные смысловые коды, допускает различные подходы в его истолковании [Карпухина, 2006, с. 314].
Входить в мир произведения можно по-разному. Один из ключей - вопрошание и ответ на него - герменевтический путь, восходящий к открытой Сократом антиномии знания/незнания.
Другой путь понимания, также исходящий из диалектики знания/незнания, - это рефлексия. Художественный текст предполагает размышление, контемпляцию.
Иной герменевтический путь - это понимание как размыкание, имеющее набрасывающий характер. Набрасывание вероятных смыслов с их верификацией - это путь кругового возвращения.
Еще один путь, и тоже круговой, - это использование аналитической процедуры струк-турации текста на лексии с последующим возвращением к нему, когда осуществляется синтезирование общего смысла.
Другой путь, ведущий к пониманию текста, - это аналитико-синтетическая процедура вычленения ключевых слов как текстовых знаков [Там же].
В качестве методологической базы нами использовалась герменевтическая процедура структурации текста, в частности, текстовый
анализ, разработанный Р. Бартом. Суть данного анализа заключается в «проникновении в смысловой объем произведения» путем расчленения текста на лексии - «примыкающие друг к другу короткие сегменты, представляющие собой фразу или группу фраз [Барт, 1994, с. 426]. В процессе интерпретации текста его «расчленение» видится весьма актуальным, поскольку понимание есть «поступательный процесс, на каждом этапе которого достигается определенный уровень обретения смысла» [Борев, 2002, с. 72].
В контексте данного исследования целесообразно напомнить о типичной для лингвосе-мантики тенденции противопоставления значения как закрепленного за данной единицей языка относительно стабильного во времени и инвариантного содержания, смыслу как связанной со словом информации, изменчивой во времени, варьирующей в зависимости от свойств коммуникантов [Кобозева, 2012, с. 17]. Значение отождествляется с сообщаемым и на этом заканчиваются пределы языка и открываются герменевтические горизонты мыслимого - скрытые смыслы [Гадамер, 1991, с. 65].
Рассмотрим текстовый фрагмент из романа А.Дж. Кронина «Цитадель»: But the whisky only seemed to goad him to fresh anger against himself [Cronin, 1963, p. 408]. Главный персонаж Эндрю Мэнсон винит себя в нелепой смерти жены. Алкоголь, бессонные ночи и тоска по Кристин вновь и вновь вызывают в мужчине гнев, направленный на самого себя - в этом заключается буквальный смысл предложенного выше фрагмента.
Разделим выбранный для анализа пример на четыре лексии: (1) But the whisky (2) only seemed (3) to goad him to fresh anger (4) against himself. Принимая во внимание вышеприведенный контекст, неудивительно, что (1) алкоголь (whisky) может служить средством утешения, к которому обращается несчастный вдовец, всякий раз вспоминая свою молодую жену, нелепо погибшую под колесами автомобиля. Анализ лексии 2 пока намеренно опустим. Алкоголь становится раздражающим стимулом, (3) побуждающим (goad) мужчину вновь и вновь сердиться (fresh anger) на (4) самого себя (against himself).
Для интерпретации произведение прозрачно, и его понимание имеет дело не с ма-
териальной формой, а с таящимся в ней бесконечным, подвижным смыслом [Борев, 2002, с. 449].
Проследим рассредоточение смыслов в пределах данного отрывка, продолжая «движение по кругу» в обратном порядке. Аутоагрессия персонажа (anger against himself), его внутренний гнев не эпизодичны (fresh anger). Эндрю Мэнсон одержим чувством вины, всякий раз трансформирующимся в гнев при мысли о невозможности ее искупления. Облегчить бремя душевных мук мужчине помогает крепкий алкоголь (whisky). Действительно ли это так?
Самое время обратиться к лексии 2, в которой наличествует связочный глагол seem, наделяющий весь текстовый фрагмент совершенно иным, глубинным смыслом. Напомним, что seem передает своей модальной семантикой степень определенной достоверности факта, придавая ситуации «характер некоторого сомнения, неуверенности» [Ад-мони, 1955, с. 175]. Модальность обеспечивает возможность различной интерпретации говорящим того или иного концептуального содержания и формирования на основе этого отдельных смыслов [Серкова, 2012, с. 32]. Таким образом, можно предположить, что в данном случае алкоголь служит всего лишь катализатором. На самом деле, первичным раздражающим стимулом, разжигающим гнев персонажа, является он сам - Эндрю Мэнсон - так и не успевший попросить прощения у жены, которую он перестал ценить незадолго до ее смерти.
Суммируя вышеизложенное, в рамках данного текстового фрагмента лексема anger обладает следующим смыслом, характеризующимся негативной коннотацией: гнев - средство самоуничтожения, саморазрушения личности.
Негативный характер данной эмоции неоднократно отмечался многими философами, начиная еще с античных времен. Гнев зачастую оценивался как эмоция деструктивного характера, сопряженная с ненавистью, страданием, болью, беспокойством и побуждающая человека к мести, борьбе. В трактовке Аристотеля гнев есть «соединенное с огорчением стремление кого-то наказать» [Аристотель, 2000, с. 60]. С гневом связано настойчивое желание уничтожить источник вреда и отомстить [Декарт, 1989, с. 566].
Исследование показало, что ключом к раскрытию потенциальных смыслов может являться этимология исследуемой лексемы. По данным англоязычных этимологических словарей репрезентант гнева восходит к древнескандинавской лексеме angr, обладающей такими негативными значениями, как страдание, мука, боль (distress, suffering, anguish, agony); тревога, тоска, беспокойство (neurotic fear, anxiety); печаль, горе (sadness, low spirits, grief, sorrow, affliction); вина, раскаяние (guilt, remorse) [OED. URL: http://www.etymonline. com].
Напомним, что под смыслом также может подразумеваться «ассоциативно связанная со словом информация» [Кобозева, 2012, с. 18]. Особенно отчетливо в проанализированном выше примере проявляется ассоциативная связь гнева с чувством вины.
В лексикографических источниках концептуальное содержание эмоции гнева конституировано узуальными семантическими признаками, совокупность которых представляет гнев как высокоинтенсивное эмоциональное состояние (strong emotion [NMWD, 1989; OALDCE, 2000]), вызванное широким спектром причин (displeasure [WNWD, 1982; AHD, 1985; CWED. URL: http:// www. collinsdictionary.com/dictionary/english/world]; cruelty or injustice [OALDCE, 1974]; injury, opposition or mistreatment [SDEL, 1963]), сопряженное с местью (violent vindictive passion [SDEL, 1963]; the feeling of strong displeasure mixed with resentment or desire for revenge [WNWD, 1982]), продуцирующее агрессивное, деструктивное поведение (against someone or a situation which makes you want to hurt someone, be unpleasant, shout at someone, etc. [CIDE, 1995]; makes people want to quarrel or fight [OALDCE, 1974]).
Таким образом, узуальный семантический признак лексемы anger «каузальность» в свете герменевтического подхода может быть дополнен следующим смыслом: всеобъемлющее чувство вины, трансформирующееся в аутоа-грессию, направленную на саморазрушение человека как личности.
Далее обратимся к отрывку из стихотворения Д.Г. Лоуренса «Детские разногласия» (Discord In Childhood), содержащему развернутую инструментальную метафору, когнитивным источником которой служат орудия,
инструменты, приборы, технические средства, с помощью которых человек осуществляет различные виды деятельности. Уподобление гнева хлысту эксплицирует узуальный семантический признак «агрессивное поведение», характеризующееся криком разгневанных персонажей. Представляется возможным разделить данный отрывок на три лексии:
<...> (1) Within the house two voices arouse in anger, (2) a slender lash
Whistling delirious rage, (3) and the dreadful sound
Of a thick lash booming and bruising, until it drowned [Lawrence, 1986, p. 25].
(1) Голоса разгневанных персонажей сопоставляются с двумя видами хлыста - (2) тонким и (3) толстым, - подчеркивая эффект звукоподражания, который в данном случае несет особую смысловую нагрузку. (2) Гнев, уподобляемый тонкому хлысту, продуцирует свистящие звуки, репрезентируя высшую степень интенсивности гнева (delirious rage). См. дефиницию глагола whistle: to make a high sound by forcing air through your mouth in order to get someone's attention, or to show that you like or dislike something [MOD. URL: http:// www.macmillandictionary.com]. В свою очередь, (3) толстый хлыст производит ужасный (dreadful), рокочущий (booming) звук. Удары таким хлыстом оставляют на теле следы в виде ссадин, синяков. См. bruise - to cause a mark to appear on someone's body by hitting or knocking it [MOD. URL: http://www.macmillandictionary. com].
Интересно отметить, что кроме прямого значения «стегать» (to hit something with a very strong force) [Ibid], глагол lash представлен и иными значениями, к примеру, to criticize someone severely or angrily [Ibid]. Принимая во внимание эти данные, можно говорить о том, что разгневанные голоса выражают недовольство, злобную критику, ругательства, направленные на того, кто вызвал эту негативную эмоцию.
Необходимо также отметить и то, что приведенный пример развернутой метафоры представляет собой случай синестезии - единства слухового, тактильного и зрительного восприятия. Мы слышим разгневанные голоса или, сопоставляя их с хлыстом, ужасные свистящие и рокочущие звуки. Удары хлыста ложатся на тело, оставляя видимые следы.
Исходя из этого, можно предположить, что узуальный семантический признак лексемы anger «агрессия, деструкция» в рамках данного контекста обогащается таким смыслом, как вербальная агрессия, здесь, - направленная на устрашение (dreadful, booming), причинение боли, страдания (bruising). И в этом случае подчеркнем очевидную связь между этимологией лексемы anger и ее смыслом (см. значения distress, suffering, anguish, agony).
Представленное в настоящей статье исследование подчеркивает актуальность и продуктивность герменевтического подхода, поскольку позволяет проследить потенциальные ассоциативные связи между этимологией, узуальной семантикой/значением и импликациями/смыслами исследуемой лексемы, определяющими концептуальное содержание эмоции гнева в английском языке.
Библиографический список:
1. Адмони, В.Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка [Текст] / В.Г. Адмони. - М.: Изд-во лит. на ин. яз., 1955. - 390 с.
2. Аристотель. Риторика [Текст] / Аристотель; под ред. О.А. Сычева и И.В. Пешкова. - М.: Лабиринт, 2000. - 224 с.
3. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика [Текст] / Р. Барт. - М.: Прогресс, Универс, 1994. - 616 с.
4. Борее, Ю.Б. Эстетика [Текст]: учебник / Ю.Б. Бо-рев. - М.: Высш. шк., 2002. - 511 с.
5. Гадамер, Х.-Г. Актуальность прекрасного [Текст] / Х.-Г. Гадамер. - М.: Искусство, 1991. - 367 с.
6. Декарт, Р. [Текст]: в 2 т. / Р. Декарт; сост., ред., вступ. ст. В.В. Соколова. - М.: Мысль, 1989. - 654 с.
7. Карпухина, Т.П. Морфемный повтор в художественном тексте в свете общеэстетической теории игры [Текст]: монография / Т.П. Карпухина. - Хабаровск: ДВГГУ 2006. - 392 с.
8. Кобозева, И.М.Лингвистическая семантика [Текст] / И.М. Кобозева. - 5-е изд., испр. и доп. - М.: ЛИБРОКОМ, 2012. - 352 с.
9. Кожиное, В.В. Об изучении художественной речи [Текст] / В.В. Кожинов // Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М.: Наука, 1975. - С. 248-274.
10. Маслоеа, В.А. Современные направления в лингвистике [Текст]: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.А. Маслова. - М.: Академия, 2008. - 272 с.
11. Серкоеа, Н.И. Эволюция дискурса американской прессы ХХ века в системе теории модусных категорий (сравнительный анализ трех временных срезов) [Текст] / Н.И. Серкова, Л.В. Васильева. - Хабаровск: ДВГГУ 2012. - 141 с.
12. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины [Текст]: энциклопедический справочник.
- М.: Интрада - ИНИОН, 1996. - 319 с.
13. Щироеа, И.А. Многомерность текста: понимание и интерпретация [Текст] / И.А. Щирова, Е.А. Гончарова. - СПб.: Книжный Дом, 2007. - 472 с.
14. AHD - The American Heritage Dictionary [Тех!]. -Boston: Houghton Mifflin Company, 1985. - 671 р.
15. CIDE - Cambridge International Dictionary of English [Тех1]. - Cambridge: Cambr. Univ. Press, 1995.
- 1773 р.
16. CWED - Collins World English Dictionary [Electronic resource]. - URL: http : // www. collinsdictionary.com/dictionary/english/world (дата обращения: 12.12.13).
17. Cronin, A.J. The Citadel ^ext] / A.J. Cronin. - M.: Foreign Languages Publishing House, 1963. - 474 p.
18. Lawrence, D.H. Selected Poetry ^ext] / D.H. Lawrence. - Lnd.: Penguin Books, 1986. - 269 p.
19. MOD - Macmillan Online Dictionary [Electronic resource]. - URL: http ://www.macmillandictionary.com. (дата обращения: 19.12.13).
20. NMWD - The New Merriam - Webster Dictionary [Тех1]. - Massachusetts: Merriam - Webster INC., Publishers Springfield, 1989. - 989 р.
21. OALDCE - Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English ^ext]. - Oxford: Oxford Univ. Press, 1974. - 1055 р.
22. OALDCE - Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English [Тех1]. - Oxford: Oxford. Univ. Press, 2000. - 1539 р.
23. OED - Online Etymology Dictionary [Electronic resource]. - URL: http : //www.etymonline.com. (дата обращения: 24.03.12).
24. SDEL - Standard Dictionary оf the English Language [Тех^. - N.Y.: Funk & Wagnalls Company, 1963. - 2816 р.
25. WNWD - Webster's New World Dictionary [Тех^.
- N.Y.: Simon & Schuster, 1982. - 1692 p.
