CC BY
367
И.А. Купцова
Культура провинции в пореформенный период развития российского общества
В статье анализируются факторы динамики российской провинции после реформ 1860-х гг. Особое внимание уделено субъектам провинциального сообщества и культуры, а также условиям исторического развития провинции. Рассматривается социально-сословная структура провинциального общества, выявляются механизмы сословной трансформации. Анализируется взаимосвязь провинции и столицы, роль учреждений культуры в их развитии. Ключевые слова: провинциальная культура, российская культура, пореформенный период, динамика культуры, трансформация культуры, культура России XIX в.
После отмены крепостного права в 1861 г. и ряда проведенных затем реформ в разных областях общественной жизни в России произошла стремительная трансформация как культуры в целом, так и ее локальных вариантов. Законодательно-правовые механизмы динамики российского общества шли из центра и, реализуясь в провинции, вызывали к жизни новые явления культуры [8]. Реформы 1860-х гг. заложили основы формирования рыночных отношений, распространения новых технических
^ „
к средств, появления новых производств, освоения новых территории, а также качественным образом изменили отношения между людьми.
^ Социальная стратификация провинциального общества претерпела
со
I коренные изменения, сохраняя при этом сословную составляющую, кото-
¡5 рая характеризовалась обособленностью социальных групп, различием
5 в их системе ценностей, образе жизни, образовании [9]. Ведущей социальной и культурной силой продолжало оставаться дворянское сословие, которое олицетворяло элитарную аристократическую культуру российского общества, и было неоднородным по своему внутреннему составу. При стратификации данного сословия исследователи [1, с. 45] опираются на вид деятельности его представителей и выделяют два основных слоя: служилое дворянство, основным источником доходов которого являлась государственная служба, и поместное дворянство, получавшее средства за счет владения землей [1, с. 45]. Среди последнего традиционно принято выделять категории дворянства в зависимости от величины земельного имущества: крупнопоместное, среднепоместное и мелкопоместное. При этом в пореформенное время происходило значительное внутрисослов-ное изменение дворянства.
В последней четверти XIX в. нарастал процесс сокращения поместного землевладения. Опережающими темпами шло падение величины земельного фонда относительно сокращения численности землевладельцев, т.е. происходило сокращение общего объема земли у помещиков и величины их наделов. В то же время наблюдалось интенсивное внутреннее перераспределение земли. С одной стороны, крупные помещики являлись главными покупателями земли у мелкопоместного и среднепоместного дворянства, с другой - именно крупные поместья дробились и переходили в собственность в том числе представителей других сословий. Таким образом, в пореформенный период произошло измельчание среднестатистического поместья при уменьшении общей площади поместной земли. В результате этих изменений больше всего пострадало мелкопоместное дворянство (оно преобладало в средней полосе России), которое в силу тяжелого экономического положения утрачивало статусные признаки, не могло обеспечивать соответствующий образ жизни и характер занятий для себя и своих детей. Поэтому его представители активнее, чем крупнопоместное дворянство, интегрировались в новую структуру общественной занятости и экономического производства.
В пореформенный период имперской России появляется особый слой в составе дворянства - частные предприниматели, интересы которых реализовывались в промышленной сфере и в сфере обслуживания. Представители данной группы оставались малочисленными, в том числе
вследствие негативного, пренебрежительного отношения в дворянской ^ „ среде к хозяйственным занятиям и торговле. х §
Изменения, происходившие в социально-экономической и общест- щ | венно-политической сфере, сказывались и на ценностных ориентациях 1 дворянского сословия. Исследователи дворянской культуры отмечают * такие базовые черты менталитета дворянства, как «цивилизованный 2 патриотизм, его составными частями были религиозность, жертвенность, чувство собственности, верности долгу и присяге, кодекс дворянской чести, ответственность, естественность связи с народом и властью» [1, с. 67]. Эталонами поведения являлись идеальные нормы - разум, честь, достоинство. Основной идеей являлось служение Отечеству. Институтами, которые транслировали данную систему ценностей, являлись семья и образование. Однако изменявшаяся общественная и экономическая ситуация «размывала» ценностные ориентиры провинциального дворянства. Многие дворянские дети лишались возможности получить высшее образование вследствие отсутствия средств и других возможностей у семей.
В пореформенный период дворянство постепенно начинает утрачивать былое ведущее положение в провинциальном обществе. Крупные помещики, как правило, живут в столицах, редко бывают в провинции, их делами на местах управляют доверенные лица. Дворяне, занявшиеся промышленно-торговыми предприятиями, практически все время посвящают делам и не находят возможности для участия в общественно-политической и культурной жизни провинциальных городов. Мелкопоместное дворянство находится в крайне затруднительном материальном положении и, по существу, уже не отражает ценностно-смысловой комплекс дворянских традиций и образа жизни.
Постепенно уходят в прошлое сельские дворянские усадьбы, которым прежде принадлежала роль своеобразного «культурного магнита» для той местности, где они располагались. Становятся историей усадебные салоны, театры, библиотеки, коллекции, собрания дворянского общества, ветшают архитектурные ансамбли, приходят в запустение парки и сады. В последней трети XIX в. сельские дворянские усадьбы можно разделить на два типа. Первый - усадьба как развитый промышленно-хозяйственный комплекс, который отражал успешность деятельности своих владельцев, перестроившихся в соответствии с экономическими и общественными изменениями. В рамках таких усадеб открывали маслобойное, винокуренное, свеклосахарное, полотняное и др. производства, содержали оранжереи, занимались рыбоводством. Второй тип, который в большинстве своем представляли малые и средние поместья, - это
к разорившиеся или разоряющиеся усадьбы, где царили запустение и бедность. В дальнейшем эти типы трансформировались в доходные усадьбы ^ и усадьбы-дачи соответственно. При этом далеко не всегда они остава-| лись собственностью представителей дворянского сословия. г Социальная структура российского общества конца XIX в. замет-5 но усложнялась, формировались новые социальные группы и классы. Потомственные и личные дворяне пополняли ряды профессиональной интеллигенции, чиновников, формирующейся буржуазии. Дворянство было вынуждено по-новому взглянуть как на свое хозяйственное положение, так и на место в общественной структуре. Оно оказалось втянутым в круг понятий новой капиталистической эпохи, и должно было само заниматься своим хозяйством или осваивать современные профессии [1, с. 131].
Заметную роль в русской провинциальной культуре пореформенного периода продолжало играть купечество, которое представляло собой исторически сложившуюся социальную группу, отличающуюся по профессиональному признаку и общественному статусу. Несмотря на длительную фактическую историю существования, закрепление официального статуса купечества происходит лишь в XVIII в. с оформлением гильдий (сначала три, а затем две купеческие гильдии). Таким образом, начиная со второй половины XVIII в., все горожане делились на купцов и мещан (в данном случае мы не рассматриваем дворянское сословие). Гильдейское купечество занималось традиционным торговым делом, а затем подключилось к развитию промышленного производства, банковской сферы, новых видов услуг.
Характерными чертами представителей купеческого сословия являлись зачастую противоположные качества. С одной стороны, можно отметить трудолюбие, способность много и продуктивно работать, расчетливость, честность в делах. С другой, бесшабашность, разгульность, пьянство. Прогрессивность в смысле использования технических нововведений в своем деле сочеталась у купцов с архаичностью в личных, семейных отношениях, а также в других формах взаимодействия с окружающими. Из очерка с описанием текстильной фабрики пореформенного периода мы узнаем: «Машины у нас все новенькие, начиная с неуклюжей трепальной машины до живчика-станка, - все только что выписано из-за границы и со всеми новейшими усовершенствованиями европейской промышленной изобретательности; что же касается до управления фабрикой, помещения рабочих, заработной платы и других порядков, то все это у нас самое старое, патриархальное, завещанное дедами и прадедами...» [2, с. 376-377]. На одном полюсе характеристик купечества - честность
и порядочность (известная нерушимость честного купеческого слова), на ^ „ другом - лукавство, которое до сих пор считается вполне естественным х §
в торговых делах. Особо отметим предприимчивость и одновременно щ |
/ ~ <
религиозность представителей купеческого сословия (в купеческой среде 2 было много старообрядцев). |
В пореформенное время именно купеческое сословие во многом 2 определяло культурное «лицо» провинциального города. Через купеческую среду в провинцию привносятся многие городские новшества: возникает и развивается реклама (в т.ч. печатная), через торговлю проникает мода, появляется книгоиздательское и книготорговое дело и т.д. Купечество было наиболее подвижной и динамичной частью провинциального общества, его представителей отличал более широкий, по сравнению с мещанами, кругозор. Данный социальный слой через коммерческую деятельность транслировал в провинции актуальные для столиц тенденции и направления развития культуры (правда, в весьма своеобразной трактовке, имевшей существенный «налет» местных особенностей).
Уже в конце XVIII - начале XIX вв., во многом в результате инициатив купечества, русская провинция продемонстрировала стремительное развитие народных промыслов: елецкие кружева, фарфоровое производство Гжели, лаковая миниатюра Федоскино, Палеха и Мстеры, серги-ево-посадские матрешки и др. Сначала многие виды изделий создавались по зарубежному образцу, но затем непременно обретали самобытность, неповторимые характерные черты и свой «фирменный» стиль. Особо выделим исконные русские народные промыслы, возникшие и развивавшиеся самостоятельно: хохломская роспись, жостовские подносы, дымковская/вятская игрушка, ростовская финифть, павлово-посадские платки и шали, великоустюжская/северная чернь и многое другое [10]. Они продолжали свое развитие наряду с заимствованными художественными ремеслами. Таким образом, проявилась способность провинциальной культуры, с одной стороны, воспринимать и творчески трансформировать инокультурные образцы, а с другой - самостоятельно порождать явления художественной культуры.
Одновременно посредством торгово-промышленной деятельности купечества началось проникновение передовых технических достижений из провинций на национальные окраины российской империи (в Закавказье, Среднюю Азию, на Дальний Восток). Например, торговый дом «Т.М. Филатов», зарегистрированный в дер. Шувои Богородского уезда Московской губернии, построил Механическо-ткацко-красильную фабрику для Средней Азии, рекламу которой издавал как на русском,
к так и на арабском языках [12, с. 329]. Воспринимая зарубежные технические новшества, провинция их осваивала и транслировала дальше, ^ за пределы своего социокультурного пространства. И, хотя целью этой | деятельности было, прежде всего, получение прибыли, она значительно г сказывалась на местной провинциальной жизни, привнося сюда новые 5 технологии, промышленные изделия и отношения между людьми. Примечательно, что на многих подобных мануфактурах, превратившихся затем в фабрики, работали, в основном, вчерашние крепостные крестьяне, не только осваивавшие новые виды деятельности, которые существенно отличались от крестьянского труда, но и переживавшие трансформацию ценностно-смыслового комплекса, вызванную городской культурной средой.
На средства купечества в провинциальном городе нередко возводились торговые ряды, общественные здания (например, дома купеческого собрания), учреждения образования, театры, храмы. Купцы прославились своей благотворительностью, мотивы которой имели противоречивые основания: с одной стороны, религиозная традиция, желание заслужить прощение своих грехов, с другой - возможность получить государственный чин, звание, награду.
Несмотря на традиционное внимание и обилие источников по истории дворянства и купечества, необходимо отметить малочисленность данных сословий в общей социальной картине российского общества. Совокупное число дворян и купцов в 1897 г. составляло по разным оценкам от 0,5 до 1% населения в границах Российской империи. При этом доля городского населения составляла 16% в 1897 г. и 18% в 1914 г. Сословный состав населения городов России в 1897 г. оценивается следующим образом: дворянство и чиновничество - 6,2%; духовенство - 1%; почетные граждане -1,1%; купцы - 1,3%; мещане - 44,3%; крестьяне - 38,8%; военные - 1%; инородцы - 3,7%; иностранные подданные - 1,5% [7, с. 180].
Наиболее многочисленным слоем горожан, в том числе и в провинции, в пореформенный период являлось мещанство. Само слово «мещане» польского происхождения и в переводе означает «горожанин, житель города». Таким образом, изначально мещанство рассматривалось как городское сословие. Мещанство определялось как «средний род людей», «городские обыватели»; также как и крестьяне, мещане относились к податному сословию и передавали сословную принадлежность по наследству (в отличие от личного дворянства и купечества). По роду деятельности они были мелкими торговцами, приказчиками, ремесленниками, прислугой, фабричными рабочими. По происхождению это могли быть купцы, не желавшие оглашать размер своего капитала, а также
разбогатевшие и переехавшие в город крестьяне, которые могли подтвер- ^ „ дить свой доход и «приписаться» к мещанству. х §
Мещане - представители мелкой торговли, ремесла - в порефор- щ | менное время участвовали в формировании нового социокультурно- 3 го пространства провинции. В своем большинстве мещанство тяготело * к традиционной культуре и оставалось ее носителем, проявляя общие 2 с крестьянством черты мировоззрения, духовно-нравственных позиций, ценностных ориентаций. В то же время представители мещанства нередко становились проводниками культурных и социальных новаций. Так, они осваивали новые профессии, характерные исключительного для городского образа жизни (например, среди мещан было много модных портных, тогда как крестьяне в изготовлении одежды обходились своими силами). В мещанской среде пореформенного периода появляется профессиональная прослойка юристов, учителей, врачей.
Технические и технологические новшества последней трети XIX в. привели к появлению новых профессий: железнодорожных служащих, почтовых работников, телеграфистов, фотографов, в среде которых находили себе применение выходцы из мещанского сословия. В массе провинциальных обывателей они заметно выделялись не только наличием образования и специальных профессиональных навыков, но и контрастом самой сути их занятий с прежними традиционными и устоявшимися видами деятельности (торговля, ремесло, услужение др.).
В повседневной жизни провинциальных мещан нашло яркое отражение обращение к досугу и развлечениям, причем как традиционного, так и нового вида. Основная тенденция была связана с ростом новых форм не индивидуального, а общественного досуга. Среди них можно назвать: народные гуляния, балаганы, аттракционы, вечеринки, танцы. Как верхний слой купечества старался подражать дворянам, так и зажиточные мещане стремились к выражению «благородности». Обеспеченные горожане начинают летом выезжать на дачу; мужчины посещают клубы, играют в карты, бильярд [6]. При этом представители данного сословия, как правило, оставались достаточно равнодушными к общественной жизни, плохо знали события, происходившие в стране; их больше интересовал внутренний городской мирок и его новости. В мещанстве выделяется образованное и прогрессивное меньшинство и патриархальное большинство городских обывателей, которые были ориентированы на традиционные народные ценности культуры.
Наряду с мещанством многочисленным слоем населения провинциальных городов являлось крестьянство. Несмотря на то, что многие из крестьян постоянно проживали в городе или проводили в нем значительную
^ „ „
к часть времени, рассматривать данное сословие как носителей городской культуры будет не вполне корректно. Крестьяне сохраняли непосредст-^ венные, в т.ч. родственные, связи с селом, деревней и являлись носите-| лями традиционной народной культуры. Обладая сословной замкнуто-¡5 стью, крестьянство менее других слоев было подвержено культурным 5 инновациям (главным образом, из-за крайне низкого уровня образования, да и просто отсутствия грамотности), проявлявшимся в провинциальной городской среде. При этом в пореформенный период формируются юридические условия для социальной мобильности крестьян. Однако на практике произошло обнищание, обезземеливание заметного числа их представителей (особенно в Центральном регионе России), которые приходили в город и постепенно осваивали новые для них виды профессиональной деятельности. Характерными чертами крестьянства того периода являлись: патриархальность, традиционализм, религиозность, семейственность.
Заметным субъектом культурной активности второй половины XIX в. стали разночинцы [3; 11; 13]. Эту своеобразную межсословную категорию населения составили выходцы из духовенства, купечества, мещанства, крестьянства, мелкого чиновничества, солдат. Отличительной характеристикой разночинцев являлось наличие образования. Отрываясь от прежней социальной среды, представители данной социальной группы были вынуждены зарабатывать на свое содержание, в основном, умственным трудом. В художественной литературе и публицистике того времени разночинцы часто противопоставлялись дворянам. Они воспринимались не только как социальный слой, но и как носители новой идеологии - либеральной, демократической, прогрессивной, революционной. Определенная их часть была сторонниками радикальных политических преобразований. Разночинцы представляли собой слой прогрессивных представителей нового этапа развития России, связанного с буржуазными преобразованиями. Они стали прообразом русской интеллигенции.
Субъекты русской провинциальной культуры определяются не только по сословному признаку. Их формирует общность культурных ориентаций и предпочтений: мировоззрение, общественные взгляды, художественный вкус, отношение к судьбе своей малой родины, своего края. Рассмотрим факторы, динамизировавшие провинциальную культуру пореформенного периода, более подробно.
Рост образованной части населения провинции в пореформенное время особенно сказался на изменениях в культурной жизни малых и средних городов [14]. Провинциальная культура во многом зависит от состояния
общественных контактов и коммуникационных связей, расширяющих ^ „ круг взаимодействий и увеличивающих интенсивность общения провин- х § ций между собой, а также с крупными центрами и столицами. Возрастав- щ | шие под давлением экономических и социальных изменений потребности 3 в более тесных и частых контактах между различными российскими * регионами приводят во второй половине XIX в. к распространению печа- 2 ти, почты, телеграфа как основных информационных звеньев этого взаимодействия. Наряду с традиционными письмами, благодаря развитию почтовой службы через систему подписки в повседневную жизнь русской провинции входят газеты и т.н. «толстые» журналы. Среди выписываемых изданий были как центральные газеты и журналы («Московские ведомости», «Санкт-Петербургские ведомости», «Коммерческая газета», «Земледельческая газета», «Собрание романов», «Моды», «Современник», «Отечественные записки» и др.), так и местные издания (прежде всего, «Губернские ведомости»).
Несмотря на скромное число подписчиков, данная тенденция свидетельствует о формировании в провинции прослойки жителей, занимавших активную общественную позицию, интересовавшихся не только местными событиями, но и тем, что происходит в стране и столицах. Благодаря периодической печати, жители провинциальных городов могли познакомиться как с новостями, так и с научными открытиями, новинками отечественного и зарубежного литературного творчества (например, журнал «Отечественные записки» включал разделы: «Современная хроника России», «Науки», «Словесность», «Художества», «Современная библиографическая хроника»; на его страницах публиковались произведения Н.А. Некрасова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Д.И. Писарева, А.Н. Островского и др.). Почтовое сообщение качественно изменилось с появлением и развитием сети российских железных дорог.
В целом железная дорога заметно повлияла на судьбу многих провинциальных городов. Там, где она проходила, появлялись новые виды профессиональной деятельности, общественные объекты (строились железнодорожные вокзалы, станции, ремонтные мастерские и т.д.), что вносило неизбежные изменения в повседневную жизнь. Провинциальные города, оказавшиеся в стороне от железной дороги (зачастую по воле верхушки местного общества, которая не увидела перспектив этого нововведения, как это, например, произошло в Суздале), как правило, приходили в упадок и запустение. Позже они окончательно оказались на «обочине» экономического, социального и культурного развития. Напротив, провинциальные города, связанные железнодорожным сообщением, в конце XIX в. получили дополнительный импульс динамики.
к Отчасти это положение сохраняется и в настоящее время, учитывая плохое состояние автомобильных дорог, неразвитость малой авиации
^ и малого речного судоходства в условиях масштабности территорий
ГО ^
I нашей страны.
г Железные дороги связали губернские города с уездными, столицы -
5 с регионами, город - с селом. К концу XIX в. в Центральной России железными дорогами были соединены все губернские и многие уездные города [7, с. 399]. Они меняли облик провинциальных городов, а также представление о времени и пространстве у их жителей. «Чугунка» постепенно вошла в повседневность провинциальной культуры, стала темой фольклора и художественного творчества (например, изображение паровоза использовалось в рекламе, упаковке, рисунке ткани т.д.).
По железной дороге почтовой службой в библиотеки и книжные магазины провинции пересылались книги, теперь они гораздо быстрее доходили до отдаленных уездов и малых городов. Чтение входило в повседневную жизнь населения провинциального города. Столичные торговцы книгами стремились расширить региональный охват и объем своей торговли и активно сотрудничали с владельцами книжных лавок и магазинов в провинции. Появились дешевые издания, в т.ч. русской классической литературы, которые были рассчитаны на бедные слои населения, жителей отдаленных территорий. Происходила своеобразная популяризация чтения, опиравшаяся на предпочтения разных слоев жителей провинциального города и модные веяния из столиц.
На формирование субъектов провинциальной культуры также оказало влияние появление публичных библиотек и музеев в малых городах. Если в начале XIX в. эти учреждения культуры находились только в столицах, затем крупных городах, то к концу века музеи и библиотеки работали почти во всех губернских и многих уездных городах. Их открытие, как правило, было инициативой местного общества или частных лиц. В провинции появляются городские картинные галереи, создаются художественные объединения. Работники данных учреждений культуры становятся значимыми субъектами культурной активности русской провинции. Во второй половине XIX в. массовым явлением в провинции был театр. Постоянные театры или временные труппы работали в ряде губернских и в некоторых уездных городах. В эти годы театры были в Орле, Рязани, Костроме, Пензе, Смоленске, Саратове, Самаре, Калуге [4, с. 406].
Особая роль в изменении культурной жизни провинциальных городов пореформенного периода принадлежала деятелям земств. Созданные в ходе Земской реформы по «Положению о губернских и уездных
земских учреждениях» в 1864 г. эти выборные межсословные органы ^ „ местного самоуправления постепенно стали играть важную роль в жизни х § провинции (особенно уездных и удаленных городов). В земские учрежде- щ | ния входили наиболее активные помещики, купцы, разночинцы, крестья- 3 не. Возглавлял земство предводитель дворянского собрания (губернского * или уездного). Земство составляли как выборные гласные, участвовавшие 2 в этой деятельности безвозмездно, так и наемные служащие: врачи, фельдшеры, учителя, статистики, агрономы, ветеринары, работавшие за счет средств земства. В рамках земства происходило взаимодействие различных сословий провинциального сообщества, которые в недалеком прошлом были «изолированы» друг от друга. Они работали совместно, реализуя потенциал самоорганизации провинциальной культуры, и заботились о благополучии своей территории.
Именно члены земств проявляли особую заботу и внимание к местным проблемам провинции. Их усилиями открывались учреждения образования, медицины (больницы или фельдшерские пункты), оказывалась помощь и поддержка учителям, врачам; была организована земская почта (проникала в самые отдаленные населенные пункты и часто работала лучше государственной), которая служила для сообщения внутри уездов и обмена корреспонденцией с государственной почтовой службой. Результатами деятельности земств явилась сеть дорог в провинции, соединившая самые отдаленные поселения с центром; многочисленные школы, больницы; агрономические новшества на селе. Земства представляли значительную общественную силу и выступали фактором культурного развития в провинциальных городах.
В деятельности земств проявилась способность местных сообществ к самоорганизации, хотя инициирована она была «сверху» государством. Это удачный пример инновационного начала, зародившегося в центре и успешно воплощенного на местах. Однако уже вскоре государственная власть обеспокоилась той силой и самостоятельностью, которую набирали земства. Новое земское законодательство 1890 г. сократило число гласных и придало избирательным собраниям сословный характер, а также существенно ограничивало права земств. Отметим и разобщенность земств, развившуюся как результат отсутствия единого общероссийского органа, который позволил бы координировать действия земств в масштабах всей страны (Всероссийский земский союз был создан лишь в 1914 г. с началом Первой мировой войны, но уже не смог сыграть существенной роли в России, стремительно вступавшей в эпоху военно-политического кризиса). В деятельности земств разных уездов и губерний прослеживается характер динамических процессов по линии провинция - провинция,
к отличавшийся слабыми связями и незначительным взаимодействием
между локальными пространствами. Также деятельность земств про-
^ никнута дуализмом, базирующемся на противопоставлении правитель-
| ственного и местного начал. В этом случае положение земств отражали
г ет динамику провинциального пространства, развивавшуюся по линии 5 центр - периферия, а также внутрипровинциальные взаимодействия различных властных и исполнительных ветвей. Деятельность земств, при выборности гласных из всех социальных страт, все же носила сословный характер. Это проявлялось в формировании бюджетов земств, где основное бремя ложилось на владения крестьян [5].
В пореформенный период XIX в. изменения характера динамики провинции связаны с развитием средств связи (улучшением работы почты, появлением телеграфа), возникновением сети железных дорог, распространением периодической печати. При этом отметим, что данные факторы оказывались значимыми для небольшой прослойки горожан, составлявших «верхушку» (как властную, так и интеллектуальную, профессиональную) провинциального сообщества.
Жизнь провинциального обывателя в пореформенный период во многом оставалась неизменной и основывалась на многовековых народных традициях. Бытовало сложившееся гендерное распределение занятий и сфер влияния в семье. Традиционно мужчина отвечал за семью в целом, обеспечивал ее материально, имея стабильный доход от имеющейся недвижимости, развивая свое дело, получая жалование, поступив на государственную службу или работая по найму. Женщина занималась воспитанием детей и поддержанием домашнего хозяйства. Отдельные категории работающих женщин - это представительницы педагогических специальностей (домашние гувернантки, учителя музыки и т.д.), а также разного рода прислуга. Постепенно женщины, получившие образование (в основном, из разночинской среды), заявляют о себе в сфере общественной жизни. Они становились учителями, актрисами, писателями, сестрами милосердия и уже оказывали, пусть незначительное, влияние на провинциальную культуру.
Отметим при этом неразрывную связь провинциального города и окружающих его деревень и сел, которые становились источником притока населения. Городская среда выступала резким контрастом крестьянскому миру. За внешними атрибутами и поведением вчерашних крестьян скрывались глубинные изменения, происходившие в русской культуре. Формируется маргинальная прослойка провинциального мира, уже не тяготевшая к крестьянской культуре, но еще не ставшая подлинным носителем культуры городского типа.
В пореформенный период традиционная роль в жизни провинции при- ^ „ надлежала православной церкви, продолжавшей определять ценност- I § но-смысловые ориентиры жизни людей. Храмы оставались центрами ш | локального культурного ландшафта, местом регулярных встреч членов 1 прихода. Ритм провинциальной жизни во многом задавался чередовани- * ем рабочих и выходных дней, с непременным посещением воскресной 2 церковной службы, сменой православных постов и праздников, в период которых местные жители духовно объединялись, выполняя обязательные религиозные обряды и ритуалы (освящали кулич и яйца на Пасху, шли за святой водой в Крещенский сочельник и т.д.).
С целью установления более тесных связей между священнослужителями и прихожанами с 1864 г. при церквах стали создаваться приходские попечительства, на которые возлагалась забота по благоустройству церквей, школ и благотворительных учреждений в провинциальных приходах и пр. Результаты деятельности попечительств были различны в зависимости от епархии, в одних дело обстояло лучше, в других - хуже. Повсеместно единодушие проявлялось по вопросу открытия церковноприходских школ и школ грамоты в целях повышения уровня образования прихожан. Церковные школы во многом компенсировали недостаток светских учебных заведений. Одновременно были образованы многочисленные церковные библиотеки. Таким образом, деятельность православной церкви пореформенного периода выполняла не только присущие ей духовные функции, но и выступала своеобразным механизмом динамики культуры русской провинции, например, напрямую влияя на уровень грамотности ее жителей.
Подъем образовательного уровня населения провинции, появление учреждений культуры (музеев, библиотек, театров), расширение географии и увеличение скорости почтового сообщения и новых средств связи, центральная и местная периодическая печать, книжная торговля, развитие городской инфраструктуры, результаты деятельности земств в социокультурной сфере кардинально изменили облик провинции в конце XIX в. Произошло заметное оживление культурной жизни провинциальных городов; расширились связи провинции с другими регионами и столицами (во многом, благодаря новым средствам связи и железным дорогам); формировались новые социальные группы провинциальных жителей молодого поколения, ориентированные на новации и стремившиеся к улучшению жизни в городе - местная интеллигенция.
В то же время в повседневность провинциальной жизни входили стандартизированные модели поведения и культурные предпочтения, идущие из столиц и крупных городских центров. Они открывали канал для
. „ к проникновения в провинциальную среду продукции массовой культуры и образцов популярного искусства, которые стремительно обретали ^ характер самостоятельного фактора динамики местной культуры.
CD I I Ф СО
У Библиографический список:
<§ 1. Баринова Е.П. Российское дворянство в начале ХХ века: экономический
статус и социокультурный облик. М., 2008.
2. Благовещенский Н.А. На ткацкой фабрике // Русские очерки: в 3-х т. Т. 2. М., 1956. С. 376-377.
3. Виртшафтер Э.К. Социальные структуры: разночинцы в Российской империи / Пер. с англ. М., 2002.
4. Города России в 1904 году. СПб., 1906.
5. Земства на Северо-Западе России в конце XIX - начале ХХ века: к вопросу об эффективности местного самоуправления в дореволюционной России / Отв. ред. А.С. Тургаев. СПб., 2010.
6. Кащеева Е. В. Городские формы досуга: московское мещанство // Сохранение и возрождение фольклорных традиций. Вып. 5. М., 1994. С. 160-172.
7. Кошман Л.В. Город и городская жизнь России XIX столетия: Социальные и культурные аспекты. М., 2008.
8. Купцова И.А. Динамика русской провинциальной культуры второй половины XIX - начала XXI веков. М., 2011.
9. Лавицкая М.И. Эволюция сословного общества Орловской губернии в условиях российской модернизации второй половины XIX - начала ХХ вв.: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 2010.
10. Макарова Е.В. Народные художественные промыслы Подмосковья (Гжель, Жостово, Федоскино): история возникновения и развития // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Сер. «История и политология». 2012. № 3. С. 5-10.
11. Мирский Д.С. Беллетристы-разночинцы // Мирский Д.С. История русской литературы с древнейших времен до 1925 года / Пер. с англ. London, 1992. С. 445-450.
12. Перхавко В.Б. История русского купечества. М., 2008.
13. Сергеев В. Д. Разночинцы-демократы Вятки. Киров, 2003.
14. Смит-Питер С.Д. Провинциальная модернизация в городской истории дореформенной России // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Сер. «История и политология». 2013. № 3. С. 5-17.
