CC BY
261
Василий СТАТИ КТО ТАКИЕ МОЛДАВАНЕ?
Молдавское обществоведение и его историографический базис -молдавско-славянские летописи, первые истории Молдавии на молдавском языке до 1857 г. (выхода 2-томной «Истории Молдовы» Ма-нолаки Дрэгич) содержат уникальный, богатейший, основательно документированный и разнообразный по тематике фонд информаций о возникновении и становлении молдавской этнической общности. Эти ценнейшие сведения до сих пор не тронуты молдавскими этнологами, а потому остаются неизвестными широкой заинтересованной публике и, казалось бы, не менее заинтересованным политическим кругом.
Статья известного этнографа В. Зеленчука с очень интригующим и обязательным заглавием «Молдавские летописи как источник ранней истории молдаван» (1973 г.) осталась на уровне заявленной темы. Это подтверждается и коллективной монографией «Молдаване» (1977 г.), этнологическая часть которой (всего 4 страницы) фактически избегает вопроса о романском происхождении молдаван.
Кто такие молдаване? Вопрос даже для начинающего аналитика далеко не праздный. Для политиков же, особенно для государственных деятелей, этот вопрос чрезвычайно чувствительный и взрывоопасный. Мы не ставим себе задачу осветить на нескольких страницах хотя бы одну сторону многогранной, комплексной проблемы: откуда и с каких пор существуют молдаване. Этому будет посвящено целое исследование. Здесь и сейчас мы обратим внимание лишь на то, как изучается этническая история государствообразующей нации по имени молдовень в стране Молдова, в которой есть Академия наук (Молдавская).
Взаимодействие миграционных, историко-политических (экспансионистских) и религиозных факторов появления предпосылок образования и утверждения этнической общности по имени молдовень за последние 290 лет (после монографий М. Костина «О племени молдаван, из какой страны вышли их предки» (1690 г.), «Хроникул веки-мей Романо-молдо-влахилор» (1777 г.) Д. Кантемира) не изучается. Работа А. Грекула «Расцвет молдавской социалистической нации» (1974 г., молдавское издание - 1978 г.), коллективные исследования «Молдаване» (1977 г.), «Формирование молдавской буржуазной нации» (1978 г., молдавское издание - 1985 г.), так же как «Очерки истории формирования молдавского народа» Н. Мохова (после-
днее издание - 1978 г.), не меняют создавшегося уникального положения, при всех несомненных достоинствах последних двух, поскольку не соответствуют условиям заявленной научной задачи: генезис и континуитет молдаван.
После длительного периода (1717-2007 гг.) разновекторных деформаций сегодня молдавскую этнологию стремятся втиснуть в прокрустово ложе модных течений типа нация - это лишь политически организованное сообщество, минуя фазу научно-теоретического осмысления генезиса того, из чего состоит нация, процессов ее становления как таковой в коллективной ментальности, усвоения и осознания этой реальности политическим классом с неустойчивым концептуальным базисом.
Ситуация общеизвестна, обсуждается уже и на страницах ежедневных газет. Если до конца 80-х г. ХХ столетия официальные идеологии и приданные им научные подразделения признавали хоть как-то, в разных таксономических категориях, молдаван: народность, нация (буржуазная), нация (социалистическая), то с 1990 г. молдавскому сообществу с 700-летним этническим и историческим стажем отказано в существовании. Молдавская этническая история, этнология с общепризнанными традициями, по меньшей мере с первой половины XVII в. (Г. Уреке), табуизирована: не издается, не изучается, не исследуется и даже не упоминается.
Официальная, в смысле последовательно и неотступно осуществляемая в Республике Молдова идеологическая, этнополитическая установка следующая: нет молдавской нации; есть одна лишь нация -румын; молдаванам разрешается (пока) быть лишь «гражданами» «второго румынского государства». В этом и только в этом направлении целеустремленно и неумолимо трудится вся система воспитания и образования - от садиков, гимназий, лицеев до университетов; вся система культуры - библиотеки, театры, издательства, творческие союзы; подавляющее большинство газет и журналов, радио и ТВ-кана-лов... Во всеобъемлющем «великом деле» всеобщей румынизации всей страны особое усердие проявляет новая Академия наук Молдовы, чьи гуманитарные институты в 2003 г. открыто выступили против Концепции национальной политики Республики Молдова, официально отказали 3 000 000 молдаван в праве на идентичность, на языковое самосознание, в праве считать, осознать и утвердить себя таковыми. (Архив Парламента Республики Молдова, 2003, октябрь).
Непревзойденным образцом «подлинно научной принципиальности» останутся в анналах молдавской науки пламенные выступления и яростное сопротивление академика Георгия Дука против празднования 640-летия Молдавского государства и континуитета молдавского на-
рода (стенограммы заседаний Парламента Республики Молдова, 1998, ноябрь). Примечательно, что за большие заслуги в развитии молдавского обществоведения, за общепризнанный вклад в развитии молдавского языка, молдавской этнологии, молдавской государственности вообще академик Г. Дука был сделан президентом Академии наук Молдовы.
В этих условиях любая попытка изучать с точки зрения классической этнологии зарождение и становление этноса молдаван неизбежно становится проблемой этнополитической, при исследовании которой политический, в основном - внешнеполитический (как это не парадоксально!) фактор является постоянным препятствием, которое порой трудно преодолевать сугубо научно-понятийным инструментарием.
Молдавская этноисториография всегда была чувствительна (по принуждению ли, по конъюнктурным соображениям ли) к любым требованиям господствующей политической доктрины. В зависимости от доминирующей идеологии, от социального заказа в статьях на эту комплексную и острую тему - генезис молдаван - выделялась то романизация фракийских (даков, карпов, костобоков) племен, то лишь судьба восточнороманизированного мира и только в начале II тысячелетия.
До недавнего времени (конец 80-х гг. ХХ в.) при исследовании любого аспекта социально-духовной жизни, особенно становления молдавской этнической общности, ее историко-культурного развития, требовалось изыскать и подчеркнуть славянский элемент как решающий фактор возникновения и существования молдавской «народности». После создания Молдавской ССР, по мнению румынского историка В. Спинея, прошлое начали моделировать в соответствии с доктринерскими нормами советского гегемонизма. Слоганы интернационализма пытались задушить автохтонные ценности, заменяя их выдумками славянизирующего течения (V. Spinei, 1992).
После 1990 г. в Молдове и в соседней западной стране «алогенный славянский элемент», как и исконно автохтонный - молдавский, табуизированы: исключены из планов академических институтов, университетских курсов, из учебных программ и школьных учебников, из официального политического дискурса. Об этом румынский историк умалчивает.
В этих своеобразных, крайне неблагоприятных политико-исследовательских условиях Молдовы, чей политический класс часто и резко меняет идеологические векторы, констатация: «Проблема формирования молдавской народности - выделения молдаван из общей массы волохов, как самостоятельной этнической общности до настоящего времени (!) остается недостаточно изученной» (В. Зеленчук) - по-прежнему является актуальной и даже злободневной.
Сложно, практически невозможно - об этом красноречиво свидетельствуют академические планы последних 17 лет! - всесторонне, а значит, достоверно изучать извилистый путь эволюции историко-географического контекста, этнодемографических факторов и социально-психологических трансформаций в процессе становления молдавской этнической общности в условиях, когда документальная база недоступна или административно не рекомендована. Крайне затруднительно проследить и всесторонне обосновать семисотлетнюю историю возникновения и непрерывного существования молдавской этнической общности, когда первые этнические истории Молдовы - «Молдавско-славянские летописи» до сих пор не известны в республике ни в оригинале, ни на молдавском языке. Вообще, невозможно изучать историю Молдовы, этническую историю молдаван в условиях официальной табуизации всего, что связано с молдаванами, с Молдавским государством, когда форсированно фальсифицируются многовековые связи молдавского общества с другими этносами, воинственно культивируются молдавофобия и русофобия во имя нового духовного «мессии» - румынизма.
Кто рискнет, кто позволит сегодня кому-либо из сотрудников гуманитарных институтов Академии (Молдавской) хотя бы цитировать базисное положение генезиса восточных романцев: «Влияние славянского элемента в формировании нашей национальности настолько очевидно, что можем сказать, без преувеличения, что и речи быть не может о румынском народе до поглощения/усвоения (absorbí) славянских элементов автохтонным романским населением в течение VI-X вв.» (Иоан Богдан).
С другой стороны, кто из сотрудников Академии (Молдавской) осмелится указать, что утомительное повторение, например, румынским историком В. Спинеем, сочетаний «populatie romaneasca», «spatiu etnic romanesc» применительно к первым векам II тысячелетия в Восточном Прикарпатье анти- и вненаучно. Потому что термин «dóéüí» появляется лишь в XVII в. и только в Валахии. Об этом даже некоторые современные румынские историки знают (М. Бабеш, Р. Попа, Д. Хурезяну и др.).
Этническая, этнополитическая история Молдовы знает немало случаев, когда из вненаучных, политико-экспансионистских соображений части Карпатско-Днестровского пространства, то есть части молдавской исторической территории, переименовались, а новые «колониальные» топонимы распространялись завоевателями административным путем на новоприобретенные земли. Так случилось после 1775 г., когда австрийцы «под нечестным предлогом» (В. Спиней) навязали имя «Буковина» всему захваченному ими северу Молдовы. Так случилось
и в 1807 г., когда русское командование заявило османам, что имя «Бессарабия», то есть Буджак охватывает якобы всю Восточную (ПрутоДнестровскую) Молдову - колониальное название, которое императорский двор официализировал в 1813 г. Колониальный топоним «Бессарабия» объединил геополитические интересы императорской России и королевской Румынии. С целью вытравить из памяти молдаван Пру-то-Днестровской Молдовы их этноисторическое, языковое, культурное и духовное единство с молдаванами Запрутской Молдовы царский двор переименовал новую территорию «Бессарабской областью», а румынский двор - «румынской провинцией». Румынский двор и его «бессарабская пятая колонна» и сегодня вызывающе и оскорбительно называют Республику Молдова «Бессарабией», а молдаван обзывают «бессарабскими румынами». В унисон с ними соответствующие официальные структуры Молдовы дали лицензию на деятельность на территории республики антимолдавской радиостанции с оскорбительным названием «Vocea Basarabiei».
Уже долгое время, но особенно с 1918 г., «румыны выдвигают гипотезы, на основе которых смогли бы претендовать на пространство побольше» (W. Kolarz, 2003). В силу этих иллюзорных, но опасных, дестабилизирующих притязаний валашские/румынские обществоведы с начала XIX в. декларировали в качестве абсолютной, вечной и незыблемой истины постулат: независимо от места и времени фиксирования (в документах, летописях, в устном народном творчестве) слово влах/ валах, во всех его вариантах приказано считать «румын». На основе этой официальной мистификации все восточные романцы, от Адриатики до Буга и далее, объявляются не только обществоведением, но и властями этой страны «tinuturi locuite de romani» (земли, заселенные румынами), «spatiu románese carpato-nistrean» (румынское карпатско-днестровское пространство), «spatiu etnic romanesc» (румынское этническое пространство).
Полная историко-географическая и этнополитическая несостоятельность подобных территориальных притязаний очевидна, потому что до середины XIV в. эти многоязыковые и полиэтнические зоны не могут быть приписываемы какому-либо централизованному государству, в ту пору здесь не существовавшему. «Но в этой ситуации вмешивается румынский национализм со своими историческими теориями, заявляя, что все эти оспариваемые многоязыковые зоны - осколки древней римской колонии Дакия и что румыны - потомки римлян. Заявляя об этом, они предполагают, что больше нет нужды в каких-либо доказательствах. Если, в их воображении, древняя Дакия (римская) простиралась до Днестра, то притязания на Бессарабию, якобы, оправданы» (W. Rolarz). Так утверждает большинство румынских общество-
ведов и их «бессарабские» эпигоны, откровенно путая Дакию с римской Дакией, превращая всех восточных романцев в «румын». Во имя этой всерумынской цели мобилизуются все румынские, не только научные, средства. Как признается румынский философ П. Цутя, в старой и новой академии (уже и в Молдавской) «все было поставлено на службу идеи национального объединения», то есть в оправдание территориальных притязаний. «Филологические и исторические исследования были духовным боевым оружием, наряду с военно-политическим. С их помощью обосновали наше присутствие, непрерывность и единство в пространстве, на которое претендуем» (P. Tutea, 1992). Во имя «обоснования румынского присутствия, румынской непрерывности и румынского единства на территорию, на которую румыны претендуют», усердно трудятся академические институты и вузы Республики Молдова. В этих политически и научно антимолдавских условиях вопрос «Кто такие молдаване?» выглядит вполне естественно. <«Молдавенизм, национальное чувство молдаван «сегодня стали объектом хулы и издевательства... даже в государственных структурах, призванных, казалось бы, беречь имидж, традиции и достоинство народа, которого, якобы, представляют и защищают». (Х. Корбу, 2000). В этих условиях кто осмелится изучать генезис молдаван?! Которых как бы уже и не существует.
Исследование этнической истории молдаван сопряжено с очень сложными проблемами, нетрадиционными для творческого процесса. Основные усилия историков, этнологов, пытающихся подойти к этой незатронутой, табуизированной проблематике, расходуются на очищение этноисторических явлений и фактов от различного цвета и направленности политических ограждений. Нередко самые, казалось бы, несущественные подходы, например, перевод с одного языка на другой известных этнонимов, в результате многолетних целенаправленных деформаций, интенсивных идеологических прессингов их содержание искажают до неузнаваемости. В результате официального запрета в садиках, школах, гимназиях, лицеях, вузах, в научных и культурных учреждениях всего молдавского в высших структурах власти государственный официальный язык Республики Молдова - молдавский язык / limba moldoveneasca - низведен до смехотворной бессмыс-лицы/абберации «limba de stat»: язык государства неизвестно какого, кем и зачем созданного. Дошло до того, что даже депутаты парламента, законодатели, граждане Республики Молдова публично раздражаются: «Чего вы возитесь со своим молдавским языком? Решайте сами!» А некоторые местные функционеры-молдаване со стыдом уже признаются: «А мы сами уже не разбираемся: кто мы такие...»
Исторический и социально-политический опыт многих многонациональных государств свидетельствует даже в наши дни: так долго продолжаться не может.
Неразработанность проблематики возникновения, становления и континуитета молдавской этнической общности имеет в своей основе общеизвестные предпосылки: и в советское, и в постсоветское время они - политического порядка. Объективный, подлинно научный подход к имеющейся очень богатой, разнообразной, хорошо документированной базе данных неизбежно приводил к всесторонне обоснованному выводу о существовании на протяжении многих столетий молдавского этноса - романского по своему происхождению и языку. А это противоречило официально провозглашенной советской идеологической установке: молдаване - народность славянского происхождения.
Попытки, после 1991 г. всесторонние, беспристрастно подойти к имеющейся добротно документированной базе данных неизбежно приводили к безупречно аргументированному заключению о том, что восточнокарпатская ветвь восточных романцев давно обособилась, индивидуализировалась и утвердила себя как этнос под именем молдо-вень и не под каким другим. Это категорически не вписывается в рамки навязанной Республике Молдова доктрине извечного повсеместного румынизма.
На этой стадии две сторонние по всем параметрам антимолдавс-кие доктрины сомкнулись, их интересы совпали. В результате возникла и распространяется этнологическая фальшь о некоем выдуманном и раздуваемом на стороне «кризисе молдавской энтичности». Дескать, эти задрипанные не поймешь кто, молдаване до сих пор не доросли до понимания, кто они. Как это ни смехотворно, подобные научные «открытия» выдают на гора не только академические центры Бухареста, но и Москвы.
Основные трудности исследования генезиса и континуитета молдаван не научного порядка. Суть задачи определяется как научная санитария: очищение добротно и разносторонне документированной 700-летней молдавской этнической истории от нагромождения деформаций, умолчаний, грубых искажений, смехотворных интерпретаций, просто от откровенной лжи, продиктованных чужими политическими интересами. Задача состоит также и в том, чтобы избавить молдавскую этнологию с ее 300-летней традицией от идеологических, политико-экспансионистских завалов, от беспочвенных концептуальных давлений. Задача, в конце концов, сводится к возвращению к действительности, к норме.
Этническая, этнологическая проблематика в Молдавии продолжает оставаться окутанной густой завесой идеологической лжи, очень
зловредной для тех, кто пытается ее приоткрыть. Любая попытка развеять эту завесу лжи, хотя бы незначительный ее фрагмент, сопряжена с очень большими, порой непредсказуемыми издержками для исследователя: полный остракизм, постоянная дискредитация - не самые худшие воздействия на непослушных «врагов нации», румынской, разумеется. Мы это сознаем.
Перефразируя известного испанского филолога А. Алонсо, отметим, что проблема этногенеза - это еще и проблема страстей вокруг этногенеза. Поэтому авторский подход, направленность и тональность этих страниц, возможно, не всегда будут соответствовать ожиданиям профессионалов, привыкших к сухому, бесцветному, то есть безличност-ному изложению, с герметичными, внешне научными комментариями и обобщениями. Писать только так и только то, с чем бы согласились абсолютно все ученые, утопично. Единственным критерием должна быть научная аргументированность позиции автора (В. Тишков). Мы постарались следовать этим старым, но всегда актуальным и полезным советам.
ЛИТЕРАТУРА
1. Зеленчук В. О характерных особенностях молдавской этнической общности. // Коммунист Молдавии N° 10, 1972.
2. Зеленчук В. Молдавские летописи как источник изучения ранней истории молдаван. // Историографические аспекты славяно-волошских связей. Кишинев, 1973.
3. Молдаване. Кишинев, 1977.
4. Мохов Н. Очерки истории формирования молдавского народа. Кишинев, 1978.
5. Bogdan I. Monografía romana si probleme ei actúale. Bucuresti, 1905.
6. Cantemir D. Hronicul vechimii romano-vlahilor. Bucuresti, 1901.
7. Conceptia politicii nationale a Republicii Moldova. Lege din 19.12.2003.
8. Corbu H. Deschidere catre valori. Chisinau, 2003.
9. King Ch. Moldovenii. Chisinau, 2002.
10. Kolarz W. Mituri si realitati in Europa de Est. Iasi, 2003.
11. Spinei V. Moldova in secolele XI-XIV. Chisinau, 1992.
12. Tutea P. Proiectul de tratat Bucuresti, 1992.
