CC BY
11
хотели, чтобы вы были нацией справедливой середины». Мы абсолютно не хотим ни социализма, знаменующего нищету, ни доведенного до крайности капитализма. Мы хотим построить общество, где каждому будет предоставлен шанс увеличить свое благосостояние». Положение, правда, несколько изменилось после прихода к власти короля Мухаммеда VI, избравшего путь политической либерализации и постепенного внедрения в общественную жизнь демократических норм. Тем не менее династия Алавитов продолжает оставаться в глазах многих марокканцев мирским и религиозным символом одновременно.
* * *
Таким образом, в Магрибе в настоящее время преобладает ислам реформаторского толка, которого придерживается большинство политической и интеллектуальной элиты, значительная часть населения в целом. Возрожденчество, хотя и имеет достаточно широкое распространение, все же остается идеологией меньшинства, правда, меньшинства не столь уж незначительного и к тому же политически весьма активного. Тем не менее, если говорить о перспективе, то возрожденческая идеология, ориентированная на прошлое, а не на будущее, вряд ли сможет бесконечно сохранять свое влияние. В этом плане более перспективным представляется реформаторский, адаптированный к современности ислам. Не исключено также упрочение в последующем позиций секуляризма. Вместе с тем темпы вытеснения экстремистского ислама исламом умеренным будут зависеть от темпов модернизации стран Магриба и искоренения внутренних и внешних причин, способствующих распространению воинственных возрожденческих трактовок мусульманской религии.
Ближний Восток и современность», М, 2006 г., вып. 29, с. 14-37.
М. Гусев,
кандидат исторических наук КТО МОЖЕТ ВСТАТЬ ВО ГЛАВЕ ВСЕМИРНОЙ УММЫ?
Какие страны займут лидирующие позиции в мусульманском мире? Ответ может показаться неожиданным, но факты и события
157
последних лет убедительно говорят: скорее всего, это будут страны Юго-Восточной Азии (ЮВА) - члены АСЕАН: Индонезия и Малайзия. Первая является крупнейшей мусульманской страной, население которой, превышающее 240 млн., по крайней мере на 85% состоит из адептов ислама, немалая часть которых придерживается радикальных взглядов или же приграничных с ними. В Малайзии мусульмане составляют более половины населения. Ислам является там государственной религией, и эта страна традиционно претендует на особую роль в исламском мире в качестве носителя наиболее взвешенных и умеренных взглядов, дающих, как она считает, право на лидирующие позиции среди мусульманских государств. Последняя треть прошлого века была отмечена беспрецедентным ростом экономик этих стран. При этом сами асеановцы в тот период утверждали: «Роль США в региональной безопасности является одним из важных факторов успеха АСЕАН. США раскрыли зонтик безопасности, под которым страны - члены АСЕАН могли сосредоточиться на социально-экономическом развитии». Исходя из этого, главным и определяющим внешнеполитическим фактором развития асеановских стран на этом этапе было поддержание хороших отношений с Соединенными Штатами.
Во внутренней политике акцент делался на предотвращении коммунистической угрозы, борьбе с коммунистическими повстанцами, и это как бы отодвигало в сторону вопросы, связанные с взаимоотношениями религии, власти и общества. Сразу же следует отметить, что последнее правящим кругам удавалось далеко не всегда. В Индонезии тоталитарный режим Сухарто оценивал призывы к исламизации страны как преступление со всеми вытекающими последствиями. Премьер-министр Малайзии Махатхир Мо-хамад провозгласил собственную программу исламизации страны, стремясь поставить сложную межрелигиозную и межэтническую ситуацию под контроль и отобрать инициативу у исламистов. Но в период, предшествующий выходу исламского фактора на международную арену в качестве самодовлеющей силы глобального характера, эти события в странах АСЕАН носили локальный, местный характер. В целом не было оснований рассматривать их как систему, запрограммированную на достижение единой цели.
Распад СССР и исчезнувшая вместе с ним система биполяр-ности в международных отношениях резко изменили ход исторических событий. Создавшийся в результате крушения марксизма идеологический вакуум был быстро заполнен приверженцами ра-
158
дикального ислама, подхватившими оставшиеся бесхозными идеи всемирной политической борьбы за социальную справедливость. И хотя при этом произошло явно некорректное их отождествление с исламскими понятиями всемирного братства и социальной справедливости, вырванными из контекста общих норм поведения верующих, ислам начинает, не испытывая конкуренции, претендовать на роль идеологической доминанты на мировой политической арене, что в свою очередь резко повышает внимание к религии в мусульманских странах Юго-Восточной Азии.
Собственно здесь уже произошла резкая активизация ислама, его политизация. В Индонезии она практически совпала с крушением 30-летнего периода военно-тоталитарного режима Сухарто, проводившего политику жесткой регламентации религиозной деятельности. Последовавшая вслед за этим демократизация общества, не подготовленного к такому процессу, вылилась в нарастание ис-ламизации, которой опять же не была выдвинута альтернатива со стороны конкурирующих идеологий. На фоне вопиющих социальных проблем религия с ее незыблемым положением о всеобщем равенстве перед богом отвечает стихийному стремлению масс к социальной справедливости. Не случайно поэтому два последовавших за Сухарто президента - Хабиби и Вахид - были мусульманскими богословами. Религия стала доминантой политической жизни. В период предвыборной кампании первых в стране прямых президентских выборов оба основных претендента - Мегавати Су-карнопутри и Сусило Бамбанг Юдхойоно - совершили так называемый «малый хадж» в Мекку, который, хотя и не совпадал по времени с главными мусульманскими торжествами, давал возможность продемонстрировать приверженность исламу. Политические оппоненты использовали религию в нападках на противников. Влиятельная группа представителей крупнейшего объединения мусульман «Нахдатул Улама» обнародовала специальную фетву против избрания женщины в качестве лидера страны. Противники же С. Б. Юдхойоно организовали кампанию, ставящую под сомнение искреннюю приверженность исламу его и жены. Предвыборная парламентская кампания также была насыщена политизированным исламом.
Схожие процессы происходят и в Малайзии. Здесь в результате последних выборов в марте 2004 г. премьер-министром стал богослов в третьем поколении, знающий практически наизусть весь Коран, А. Бадави. Политическая борьба в этой стране между веду-
159
щей партией правящей коалиции ОМНО и основной оппозиционной партией ПАС разворачивается вокруг претензий каждой из них на монополию правильного толкования ислама. Если говорить о Таиланде, Филиппинах и Сингапуре, при рассмотрении данных вопросов к ним нельзя подходить с теми же мерками, что к Индонезии или Малайзии. Воздействие исламского фактора на их внешнеполитический курс носит, скорее, опосредованный характер. Но было бы ошибкой его недооценивать. Все перечисленные выше страны вовлечены в процесс региональной дипломатии в рамках АСЕАН, насчитывающей 40 лет, что возлагает на его участников определенные правила игры. Решение ими любых внешнеполитических проблем не обходится без оглядки на партнеров по Ассоциации, тем более когда оно связано со взаимоотношениями в исламском мире. Так было и при решении вопроса об отправке воинского контингента в Ирак в поддержку американских военных действий. Тогда Индонезия и Малайзия резко осудили американскую агрессию. Руководители Таиланда и Филиппин, напротив, направили своих военнослужащих и Ирак. Но история на этом не закончилась. Исламский фактор проявил удивительную жизнестойкость и способность к противоборству. Вскоре Филиппины после захвата заложника-филиппинца были вынуждены в спешном порядке вывести свой контингент из Ирака. Таиландский контингент также был выведен из Ирака, несмотря на просьбы США оставить хотя бы военных инженеров. Это было сделано с учетом обстановки в южных мусульманских провинциях страны и опасений акций международного исламского терроризма.
События последнего времени дают основания полагать, что в обстановке все чаще проявляющейся неспособности арабских стран выступать в качестве лидера и объединителя мусульманского мира в этой роли пытаются утвердиться исламские страны Юго-Восточной Азии. Не удовлетворенные периферийностью своего положения в исламском мире, эти государства стремятся на гребне собственной активности если не опередить, то, по крайней мере, стать равными среди равных в иерархии мусульманских стран в той новой расстановке сил в исламском мире, которая диктуется усилением исламского фактора на международной арене. В ряду таких событий особого внимания заслуживают военные действия между Израилем и шиитским движением «Хезболла» в Ливане и реакция на них со стороны Индонезии и Малайзии. В Куала-Лумпуре назвали «беззаконием и безответственным применение
160
военной силы против гражданского населения» и вторжение Израиля в Ливан. Министр иностранных дел Малайзии С.Х. Албар призвал ООН к срочному вмешательству в ливанские события. На проходившей в Баку в конце июня 2006 г. 33-й сессии Совета министров иностранных дел ОИК он заявил: «Мы должны сделать исламскую умму сильной», - сказал Албар и призвал мусульманскую общину объединить усилия, чтобы противодействовать попыткам искажения роли ислама и покончить с давлением на него.
На внеочередной сессии ОИК в Малайзии страны ЮВА -Индонезия, Малайзия и Бруней - обязались послать в общей сложности более 2 тыс. военнослужащих.
Тема Израиля занимает особое место в пропагандистской деятельности в Индонезии и Малайзии. Далеко не все мусульмане ЮВА довольны тем, что часть арабских стран признала Израиль. Как Индонезия, так и Малайзия не поддерживают с Израилем дипломатических отношений. У мусульман Юго-Восточной Азии сильная идеологическая база «противостояния сионизму». По этой причине мусульмане ЮВА гордятся собой и рассматривают себя в качестве даже более «правоверных» по сравнению с арабскими братьями. Требуя безоговорочного вывода израильских войск из Ливана, Малайзия в качестве председателя ОИК категорически отказалась от какого-либо диалога с Израилем, мотивируя решение прежде всего отсутствием дипломатических отношений с этой страной. Не менее активную позицию по данному вопросу, также в значительной степени рассчитанную на внешний эффект, стремится занять и Индонезия. Став с 1 января 2007 г. непостоянным членом Совета Безопасности сроком на два года, Индонезия незамедлительно подготовила документ, озаглавленный «Заявление председателя Совета Безопасности ООН по Ближнему Востоку, включая Палестину». В нем акцент делается на «израильские рейды, жертвами которых становятся мирные жители». И хотя США, Франция и некоторые другие члены Совбеза назвали документ «несбалансированным», в Индонезии этому шагу придается большое значение.
Индонезия провела в Джакарте в конце января 2007 г. Международный форум парламентариев мусульманских стран. В его работе участвовали представители 28 государств с преимущественно мусульманским населением - Бахрейна, Иордании, Ирака, Кувейта, Ливана, Малайзии, Марокко, Мавритании, Катара, Судана, Пакистана, Палестины, Таджикистана, Турции, Йемена, Сирии
161
и др. По инициативе организатора мероприятия - Индонезии - основной темой обсуждения стали проблемы национального единства и безопасности, главным образом в отношении событий, происходящих в Палестине. Как заявил президент Индонезии Юдхойоно, Джакарта надеется на создание уже в ближайшее время независимого и суверенного палестинского государства. Крупнейшая по численности мусульманская страна мира выступала с инициативой провести переговоры лидеров ФАТХ и ХАМАС в Джакарте, на которых она готова стать посредником. Президент Индонезии пообещал, что его страна будет настойчиво проводить в международном сообществе «исламскую повестку дня», добиваться мирного решения ближневосточного конфликта, включая проблему Ливана, и бороться с проявлениями исламофобии. Подобные попытки индонезийской дипломатии принять участие в решении наиболее острых проблем Ближнего Востока уже перестают быть откровением. Доказательством тому служит визит в Индонезию и Малайзию в марте 2006 г. президента Ирана М. Ахмадинежада. Для него было исключительно важно получить поддержку «дружественных исламских стран» и признание мирного характера иранской программы обогащения урана. Как и предполагалось, ядернал тематика стала лейтмотивом политического диалога иранского лидера с руководством Индонезии и Малайзии. Судя по его итогам, главная задача визита М. Ахмадинежада была успешно решена: президент С.Б. Юдхойоно и премьер-министр Малайзии А. Бадави подтвердили мирную направленность иранской ядерной программы. Вместе с тем переговоры показали, что амбициозные планы индонезийского руководства далеко не полностью находят отклик у Тегерана.
Антиамериканские настроения в полной мере проявились во время 6-часового визита в Индонезию американской президента 20 ноября 2006 г. В преддверии визита органы безопасности предупредили президента страны Юдхойоно о готовящихся крупных демонстрациях. Прогнозы полностью оправдались. Еще до прибытия американского президента около 500 представителей радикальных исламских организаций устроили демонстрацию протеста у посольства США. Протестанты, возглавляемые «Фронтом защитников ислама» и другими радикальными исламскими объединениями, выкрикивали антиамериканские лозунги, организовали «коалицию по уничтожению Буша», выкрикивая его имя и скандируя при этом: «Убить, убить!». Протестующие предупредили пре-
162
зидента Юдхойоно и вице-президента Юсуфа Калла, что, приняв Буша, они ставят под сомнение свою победу на очередных выборах в 2009 г. Лидер исламской «Партии процветания и справедливости», набравшей наибольшее число голосов на последних парламентских выборах по джакартскому округу, Тифатул Сембнринг обвинил Буша в гибели 650 тыс. иракцев в результате вторжения войск коалиции, возглавляемых США. Несмотря на проявления антиамериканизма в Индонезии и ряде других стран Юго-Восточной Азии, расхождения взглядов относительно того, что происходит на Ближнем Востоке и т.д., Вашингтону и Джакарте удается поддерживать внешне неплохие отношения, основанные на взаимной заинтересованности. США, по всей вероятности, за неимением других кандидатур или, во всяком случае, не располагая значительным выбором, намерены использовать Индонезию в качестве «окна» в исламский мир. Прошедшие переговоры это подтверждают. Индонезия призвала мировое сообщество «задуматься над решением иракской проблемы» и выдвинула свой план поэтапного урегулирования иракского кризиса, в котором упор делается на «неизбежность ухода США из Ирака».
Очевидно, что проходившую практически в те же дни в Лондоне конференцию индонезийских и британских мусульман на тему «Ислам - религия мира, милосердия и терпимости» тоже можно рассматривать в качестве доказательства того, что Индонезия включилась в широкую пропагандистскую кампанию по повышению уровня своего имиджа на международной арене, а в конечном счете - достижению более высокого места в иерархии мусульманских государств. В ходе переговоров было высказано соображение о целесообразности создания форума «исламских стран-единомышленников», на который возлагались бы надежды на разрешение кризисных ситуаций. Впрочем, разъяснения формулировки «исламские страны-единомышленники» не последовало. Тем не менее эта идея получила поддержку позднее в Куала-Лумпуре со стороны малайзийского премьера, председателя ОИК А. Бадави. Как заявил по завершении переговоров Мушарраф, Индонезия и Малайзия поддерживают мирные инициативы по достижению гармонии в исламском мире, которые, по словам президента Пакистана, будут осуществляться на принципах справедливости. Раскрывать их перед журналистами он отказался, сославшись на несвоевременность, но уточнил, что будет, равно как и президент Индонезии, обсуждать их с королем Саудовской Аравии Абдаллой. Выработка пере-
163
говорщиками программы совместных действий по нормализации положения на Ближнем Востоке без участия расположенных в нем стран дает основание предполагать перегруппировку сил в исламском мире, направленную на ослабление влияния этих государств с последующим захватом отвоеванных у них позиций. По существу, данное событие может оказаться переломным. Основным его результатом станет, таким образом, перераспределение сил от арабских стран в пользу наиболее активной и многочисленной исламской периферии. К тому же и сами участники переговоров озабочены не только судьбами исламского мира, но и вполне прагматичными интересами, связанными со смещением сфер влияния в нем в свою сторону. Доказательств тому немало. В частности, министр иностранных дел Индонезии X. Вираюда сообщил журналистам, что лидеры двух стран затронули вопросы усиления роли неарабских стран - членов ОИК. Как он высказался далее, это могло бы вдохнуть новую жизнь в процесс оздоровления обстановки на Ближнем Востоке.
Оценивая перспективы вполне вероятных баталий за лидерство в мусульманском мире, очевидно, нельзя сбрасывать со счетов и президента Ирана М. Ахмадинежада. Его претензии на этот счет уже звучали неоднократно. Борьба за первенство, власть и влияние в мусульманском мире, судя по всему, будет нарастать. Можно предположить, что одним из вариантов разрешения создавшейся ситуации в отсутствие харизматического лидера в исламском мире, способного приостановить разгорающееся соперничество, будет то, что этот мир окажется поделенным на сферы влияния. Основные игроки на этом поле названы в статье.
«Азия и Африка сегодня», М., 2007, № 8, с. 11-16.
Бернард Льюис,
профессор Принстонского университета, США ПОСЛЕДНЕЕ НАСТУПЛЕНИЕ ИСЛАМА?
Современная история Ближнего Востока началась в конце XVIII в., когда небольшое экспедиционное войско Франции под началом Наполеона завоевало Египет. Тогда многие были шокированы тем, что одну из ключевых стран мусульманского мира можно спокойно оккупировать и править ею, не встречая никакого сопротивления. Второе потрясение последовало несколько лет спус-
164
