CC BY
99
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 1 (50). С. 200-203.
УДК 343
КРИМИНОЛОГО-ПРАВОВОЙ МОНИТОРИНГ
CRIMINOLOGICAL AND LEGAL MONITORING И. М. КЛЕЙМЁНОВ (I. M. KLEYMENOV)
Освещаются понятия криминологического и правового мониторинга, рассматривается их содержание и основные направления осуществления и развития, доказывается необходимость создания единой системы мониторинга правоприменения, в которой центральные органы управления мониторингом будут дополнены сетевой структурой научно-исследовательских и образовательных учреждений.
Ключевые понятия: криминологический мониторинг; правовой мониторинг; мониторинг правоприменения; криминологическая экспертиза; уголовная политика.
The article highlights the concept of criminological and legal monitoring, discusses their contents and the main directions of implementation and development, to be proved the necessity of creation of unified system of monitoring of law enforcement, in which Central controls monitoring will be complemented by networked research and educational institutions.
Key words: the criminological monitoring; legal monitoring; monitoring law enforcement; criminological examination; criminal policy.
Конструктивная уголовная политика предполагает осуществление криминолого-правового мониторинга. Как видно из наименования, его содержание образуют две стороны - криминологический и правовой мониторинг.
Криминологический мониторинг представляет собой систему регулярного (с заданной периодичностью) сбора информации о криминологической обстановке, её анализа, оценки и прогнозирования с использованием заранее выбранных индикаторов состояния определённых процессов. Он реализует следующие социально-управленческие функции: определение состояния предмета исследования по заданным параметрам в определённых временных интервалах и выявление на этой основе динамики и направленности его развития; выявление причинно-следственных связей и зависимостей между наблюдаемыми явлениями, а также возникающих в ходе их развития возможных дисфункций и противоречий; прогнозирование развития исследуемых процессов на основе данных мониторинга; информационное обеспечение
постановки управленческих задач; систематический контроль за ходом процессов и их коррекция в желательном для общества направлении [1]. Криминологический мониторинг должен в первую очередь отвечать требованиям системности и комплексности наблюдения анализа, оценки преступности и других, связанных с ней явлений [2]. Из научно-исследовательских учреждений страны только ВНИИ МВД России и НИИ Российской академии правосудия Минюста России участвуют в осуществлении некоторых фрагментарных программ криминологического мониторинга. Так, авторские коллективы НИЦ № 1 ВНИИ МВД России подготовили аналитические материалы, связанные с изучением латентной преступности в Российской Федерации, состояния криминальной виктимизации в Российской Федерации; проект Концепции информационной политики МВД России, предложения по совершенствованию системы мониторинга общественного мнения о деятельности ОВД; методику применения показателей эффективности и результативности деятельности системы
© Клеймёнов И. М., 2017
МВД России [3]. Реализацией криминологического мониторинга в направлении противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, и финансированию терроризма занимается Федеральная служба по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг). Росфинмониторинг выполняет функции национального центра по оценке угроз национальной безопасности, возникающих в результате легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путём, финансирования терроризма и распространения оружия массового уничтожения, по выработке мер противодействия этим угрозам [4]. В России нормативно установлена государственная система криминологического мониторинга наркоситуации [5]. Предложены меры по реализации антикоррупционного мониторинга. Тем не менее всё это только первые шаги к созданию эффективной системы криминологического мониторинга.
Во-первых, следует обозначить наиболее важные направления криминологического мониторинга. Здесь уместно обратиться к мировому опыту сравнительных криминологических исследований. Управление ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН) проводит криминологический мониторинг производства наркотических средств в различных странах мира, процессов наркопотребления; киберпреступности; насилия над женщинами и детьми; торговли людьми; легализации доходов, полученных преступным путём; морского пиратства; незаконной миграции; терроризма; тенденций развития транснациональной организованной преступности; незаконного оборота оружия; незаконной торговли предметами дикой флоры и фауны и др. [6] Европейский институт ООН организует криминологический мониторинг трудовой эксплуатации людей; изменений преступности в глобализирующемся мире; организованной преступности, коррупции и миграции в их взаимосвязи; торговли женщинами и детьми в Европе и др. [7]. Австралийский институт криминологии осуществляет национальные программы криминологического мониторинга по ряду направлений: убийства; кражи огнестрельного оружия; вооружённое ограбление; употребление наркотиков; смертность в местах содержания под стражей; задержание несовершеннолетних; торговля
людьми; мошенничество в сфере здравоохранения [8]. Наиболее актуальными направлениями криминологического мониторинга в России, на наш взгляд, являются: криминализация экономических отношений; нераскрытая преступность; тенденции развития экономической организованной преступности; финансирование экстремизма и терроризма; реализация проектов «новых революций» в российском пространстве; эволюция панисламизма в исламской умме; криминогенные последствия социальной напряжённости.
Во-вторых, важно решать задачу разработки технологии осуществления криминологического мониторинга по различным направлениям. Сложность такой задачи связана как с разветвлённой структурой и большим объёмом исследовательских процедур, так и с разработкой индикаторов мониторинга. Всё это хорошо показано на примере антикоррупционного мониторинга [9]. Важно подчеркнуть, что технологию осуществления мониторинга приходится создавать по каждому отдельному направлению.
В-третьих, система криминологического мониторинга должна быть многоуровневой с распределением решения задач каждого уровня с учётом компетенции исполнителей. Так, осуществление глобального криминологического мониторинга находится в компетенции академических научно-исследовательских учреждений (в частности, Института США и Канады РАН). Федеральный криминологический мониторинг целесообразно поручить НИИ Академии Генеральной прокуратуры (для чего следует восстановить его статус и организационную структуру в качестве ведущего криминологического учреждения страны и подчинить его напрямую Генеральному прокурору России) и ВНИИ МВД России, а также Институту социально-политических исследований РАН, как наиболее подготовленному для этого учреждению. Криминологический мониторинг на уровне субъектов Российской Федерации может осуществляться кафедрами уголовного права и криминологии государственных образовательных учреждений (университетов).
Правовой мониторинг в исследуемом контексте представляет собой комплексную и плановую деятельность, осуществляемую компетентными субъектами по сбору, обоб-
И. М. Клеймёнов
щению, анализу и оценке информации об уголовной политике [10]. Главными качествами уголовной политики, которые подлежат изучению, анализу и оценке, выступают её справедливость и эффективность. По мнению А. Э. Жалинского, основными направлениями мониторинга справедливости и эффективности уголовной политики являются: состояние доверия населения к правоохранительным и судебным органам и согласия граждан с уголовной политикой; издержки и последствия реализации уголовной ответственности; описание правовых благ, создаваемых применением уголовной ответственности [11]. Полагаем, что в этот перечень следует включить также уровни уголовно-правовых рисков [12] с позиции вероятности привлечения к уголовной ответственности при совершении определённых деяний и для представителей отдельных социальных групп; соотношение тяжести совершённых преступлений и строгости назначенных наказаний; согласованность административно-правовой и уголовной политики в сфере противодействия должностной и экономической преступности; коррупционную преступность и наказуемость.
На Минюст России возложены функции по координации и методическому обеспечению деятельности по мониторингу правоприменения. Его доклады о правоприменении свидетельствуют, что вопросы уголовной политики в них затрагиваются фрагментарно -только в связи с решениями Европейского суда по правам человека [13]. Изучение направлений деятельности государственных центров правового мониторинга в России (Центра мониторинга права и правоприменительной практики при Совете Федераций Федерального Собрания РФ, отдела мониторинга правоприменения и научного обеспечения юридической экспертизы проектов нормативных правовых документов НИИ Российской академии правосудия Минюста России, отдела мониторинга законодательства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации) показывает, что, за исключением коррупции, уголовная политика находится на периферии их внимания. Кроме того, их деятельность осуществляется независимо друг от друга, а для эффективной реализации пра-
вового мониторинга нужна организационная структура. Здесь определённым примером может служить деятельность Европейской комиссии по эффективности правосудия (CEPEJ). Она была создана в соответствии с решением 2002/12 от 18 сентября 2002 г. Комитета министров Совета Европы. CEPEJ включает экспертов из 47 государств - членов Совета Европы и находится в ведении бюро при поддержке секретариата. Цели CEPEJ - повышение эффективности судебных органов государств - членов Совета Европы, а также создание более эффективных правовых документов, принятых Советом Европы. Для более эффективного выполнения обязанностей были созданы рабочие группы: Рабочая группа по оценке Европейской судебной системы (CEPEJ-GT-EVAL), Рабочая группа по качеству правосудия (GT-QUAL), Руководящая группа SATURN -Центр судебного тайм-менеджмента, Исполнительная рабочая группа (CEPEJ-GT-EXE), а также сеть пилотных судов [14]. Такая организационная структура позволяет не только успешно осуществлять мониторинг деятельности судебных органов, но эффективно оптимизировать её работу.
В итоге, конечно, должна быть выстроена единая система криминолого-правового мониторинга, в которой центральные органы управления мониторингом будут дополнены сетевой структурой научно-исследовательских и образовательных учреждений.
1. Плешаков В. А. Криминологический мониторинг: понятие, основные направления реализации // Криминологический мониторинг: современное состояние и пути повышения эффективности. - М., 2009. - С. 3-4; Сторо-женко И. В. Методологические основы антикоррупционного мониторинга в криминологическом значении // Российская юстиция. -2010. - № 9. - С. 56-60.
2. Проект Федерального закона № 10090-3 «Об основах государственной системы предупреждения преступлений». - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. ВНИИ МВД РФ. НИЦ № 1. Исследование криминологических проблем, прогнозирование преступности, изучение общественного мнения. - URL: http://www.vnii-mvd.ru.
4. Вопросы Федеральной службы по финансовому мониторингу (вместе с «Положением о Федеральной службе по финансовому мониторингу») : указ Президента РФ от 13 июня
2012 г. № 808: в ред. от 21 декабря 2013 г. // СЗ РФ. - 2012. - № 25. - Ст. 3314.
5. Об утверждении Положения о государственной системе мониторинга наркоситуации в Российской Федерации: постановление Правительства РФ от 20 июня 2011 г. № 485 // Там же. - 2011. - № 26. - Ст. 3808.
6. All UNODC web sites searched for «monitoring» results 1030. - URL: http://www.unodc.org.
7. HEUNI web sites searched for «monitoring crime» returned 165 results. - URL: http://www. heuni.fi.
8. Monitoring reports. - URL: http://www.aic.gov.au.
9. Каширкина А. А., Морозов А. Н. Антикоррупционные мониторинговые механизмы в деятельности международных организаций на универсальном и региональном уровнях // Журнал российского права. - 2014. - № 10. -С. 125-138.
10. О мониторинге правоприменения в Российской Федерации (вместе с «Положением о
мониторинге правоприменения в Российской Федерации») : указ Президента РФ от 20 мая
2011 г. № 657: в ред. от 25 июля 2014 г. // СЗ РФ. - 2011. - № 25. - Ст. 2930; № 30 (ч. II). -Ст. 4286.
11. Жалинский А. Э. О необходимости мониторинга справедливости и эффективности уголовного законодательства // Криминологический мониторинг: современное состояние и пути повышения эффективности. - М., 2009. -С. 40.
12. Бабурин В. В. Риск как основание дифференциации уголовной ответственности : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - Омск, 2009. - 44 с.
13. Доклад о результатах мониторинга правоприменения в Российской Федерации за 2011 год; Доклад о результатах мониторинга правоприменения в Российской Федерации за
2012 год. - URL: http://minjust.ru.
14. CEPEJ. - URL: http://www.cepej.adalet.gov.tr> dosya/dokumanlar/cepej .pdf.
