CC BY
35
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
Е.Н. БЕКАСОВА
(Оренбургский государственный педагогический университет, г. Оренбург, Россия)
УДК 81’1 ББК Ш100.3
КРЕАТИВ НА ГРАНИ ЯЗЫКОВ1
Аннотация: Исследуются закономерности функционирования системы русских и тюркских антропонимов на одной территории. Выявляются национально-культурные особенности исторически сложившейся традиции именования человека.
Ключевые слова: антропонимия, ментальные предпочтения, прецедентное имя, интерференция языков, языкотворчество.
Антропонимическая система дает бесценный и неисчерпаемый материал для того, чтобы понять законы развития языка и наименования людей, обусловленные строгими историческими закономерностями и ментальными пристрастиями. Для появления и функционирования антропонимов нужны определенные культурно-исторические условия, поэтому они являются ярким отпечатком соответствующей эпохи. Все это обусловило исследование системы личных имен жителей Оренбургской области, которая, на наш взгляд, позволяет в определенной степени выявить закономерности функционирования, прежде всего, русского и тюркского именников.
Сопоставление русского и тюркского именников показывает существенные различия не только генетические, в том числе и в ориентации на иноязычные имена, но и количественные: тюркский именник более разнообразен и открыт, особенно в представлении женских имен; русский именник, наоборот, традиционен, устойчив, ограничен закрытым списком имен, особенно мужских, из которых формируются отчества. В частности, анализ личных имен студентов филологического факультета Оренбургского государственного педагогического факультета показал, что первая пятерка имен (Елена, Ольга, Татьяна, Екатерина, Юлия) составляет 64 % всех описываемых женских русских имен, тогда как наиболее распространенные тюркские женские имена Альфия, Алия, Гульнара, Гальноз, Гузель представлены 21 % в соответствующем именнике. Первая пятерка русских мужских имен (с учетом отчеств) - Александр, Владимир, Николай, Сергей, Виктор -
1 Статья подготовлена в рамках государственного задания Министерства образования и науки РФ (проект 6.2985.2011 «Политическая метафорология»).
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
составляет 78 % русского мужского именника. Тюркские мужские имена (также с учетом отчеств) настолько разнообразны, что из 128 имен «тезками» оказались только 3 (менее 10 %): Рашид (4), Салават (4), Венер (3).
Особенности русского и тюркского именников ярко показывают ментальные предпочтения народа в таком важном процессе как исторически сложившаяся традиция именования человека. Нередко тюркские имена имеют прозрачную внутреннюю форму, понятную носителю языков тюркской семьи, например: Гузель - тюрк. ‘красивая’, Альфия - тюрк. ‘первый ребенок в семье’, Расима - тюрк. ‘привычка’, Раис - араб. ‘начальство’ и под. В большинстве своем традиция «понятности» прослеживается и в новых именах типа Лилия, Роза, Венера, Гранит, Булат, Лена и под. Русские имена для носителя в основном являются немотивированными, при этом новые имена, как правило, формируются за счет таких же немотивированных иноязычных имен типа Анжелика или производных от старых имен типа Арина (Ирина).
Специфичны и предпочтения в именовании детей. Для русских важна прецедентность имени. С одной стороны, следствием этого являются семейные имена, которые даются в честь родственников, поэтому в некоторых семьях на протяжении целого ряда поколений функционирует очень ограниченный круг имен. В этой связи достаточно показательны обстоятельства наречения Акакия Акакиевича из «Шинели» М.В. Гоголя. С другой стороны, из реестра имен выбраковываются «ославленные» имена типа Евдокия (Дуня), Матрена (Матрешка), Феврония (Хаврония), Митрофан (недоросль Митрофанушка), Евфросиния (Фрося Бурлакова), Лукерья (Лушка из «Поднятой целины») и под. Для тюркского именника, судя по опросу более 765 человек, мотивацией является семантика имени и его звучность. В частности, весьма популярными из-за своей благозвучности в ряде населенных пунктов Оренбургской области является имя Лена (официально фиксируется в ЗАГСах) и Ленур / Ленура, Ленар / Ленара. Интересно отметить, что указанные парные мужские / женские имена составляют до 70 % имен новорожденных в одном населенном пункте, несмотря на то, что их семантика жителями однозначно связывается с псевдонимом В.И. Ульянова - Ленину ура, Ленинская армия, однако имя дается не по идеологическим причинам, а исключительно за эстетичность звучания. Имеются и традиционные семейные имена, мотивация которых значительно отличается от русского именника. Как правило, специфические пристрастия ограничиваются определенной семьей. В частности, нередко имена мужчин (реже женщин) одной семьи относятся к одной родовидовой группе слов (Гранит - Ал-
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
мас (с фиксацией оглушения), Лилия - Роза, вплоть до их дублетно-сти (Айнур - Айнура, Венер - Венера). Возможны и звуковые пристрастия - все имена семьи начинаются на одну букву: родители Равиля, Рахматула, дети Рамиль и Рамиля. Нередки предпочтения экзотических имен в именовании девочек - от Джульетты, Марианны, Магдалены до Завгар (завгаражом).
Функционирование тюркских имен в русскоязычной среде определяет ряд особенностей их изменения. В частности, достаточно обычная до конца 90-х замена имен и особенно отчеств на русские в настоящее время практически не встречается. Оренбуржцы толерантно относятся к любым именам, в том числе самым редким, и хорошо их усваивают. Результаты анкетирования отчетливо показывают позитивное отношение к разнообразию имен как отражению многообразия мира, идентификации человека как личности, возможности прикоснуться к другому языку и культуре. Однако тюркские имена испытывают своеобразное влияние со стороны русского языка, проявляющееся, прежде всего, в возникновении многочисленных вариантов официального имени, что позволяет русскому именнику при весьма ограниченном реестре имен быть весьма многообразным. Как правило, имя тюркского именника «обрастает» русскими суффиксами, например: Гузелечка, Гузелёнок, Гузелёныш, Гузелька, Гузеленька, Гузелюшка, Гузельчик и под. Такая «русификация» имени позволяет отразить эмоциональное отношение к его носителю.
Однако наиболее значительно процессы интерференции русского и тюркского языков проявляются в прозвищах. Появление прозвищ является результатом стремления человека к мотивированности - установлению причинно-следственных связей в объективной реальности. Отсутствие этимона в антропонимах тюркского именника, а также связи с именуемым лицом становятся причиной преобразования имен в сторону их сближения с другими словами, которые в силу сходства фонетического облика, формы и различных ассоциаций представляются родственными. Произвольность толкования тюркских антропонимов порождает явления народной этимологии, при этом, как показывают наши исследования, процессы возникновения прозвищ на базе славянских и тюркских антропонимов имеют общие черты [Бекасова 2002; 2003].
Следует отметить, что отыменных прозвищ гораздо меньше, чем отфамильных, так как реестр имен и в тюркском и - особенно - в русском именнике более ограничен, чем реестр фамилий. Как правило, в таких прозвищах наблюдается трансформация в другие имена по звуковой ассоциации (Серый^Серик, Сало^Салават) или «перелицовка»
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
имен на русский лад (Мирон—Мерлай, Максим—Махмуд). Весьма широко представлены отыменные прозвища ассоциативно-парадоксальной мотивации: Осьминог— Омар, Семиголовый— Самигулла, Тугрик— Динар, Муха—Мухтар, Мурзик— Мурсалим, Январь— Анвар, Сникерс—Марсель, Дин-Дон—Динара, Израиль—Раиль, Булыч—Булат, Газон—Газис, Шашлык—Жаслык, Зима, Зёма—Азамат, Ринг—Ринат, Отбеливатель— Асия, Эльдорадо —Эльдар и др. В указанных прозвищах обычно соблюдается тождество онимов и прозвищ мужского и женского рода типа Халва—Халия, которое в исключительных случаях отсутствует, например: Зухра—Зуфар, Курочка—Курлай, Кефира Земфира.
Распространены прозвища женщин по личному имени мужа, отца, брата и прозвище сына по отцу, которые образуются путем присоединения русского суффикса к иноязычной основе, например: Максу-тиха (Максут), Дияниха (Диян), Мульчиха (Мулык) и Рашидёнок (Рашид), Габыч (Габайдулла) и др. Подобные прозвища - яркое проявление интерференции разных языковых систем, свидетельствующее о восприятии тюркских имен в сознании носителей русского языка как реальности, лишенной статуса «чужого».
Наряду с привычной для русских фамилий трансформацией их в имена-прозвища (типа Ахмет—Ахметов, Абдула—Абдулин), наблюдается образование прозвищ за счет вычленения созвучной части, которая осмысливается этимологически неверно, например: Тазик—Тазбу-латов, Шарик—Шарафутдинова, Муся—Мусифуллина, Муха—Муха-медьянов, Мухаобезьнов—Мухамедьянов, Рассол*-Рассулов, ГАЗ 59— Газизов, Газик—Газизов, Коромысло—Карамышева, Киса—(Мур-зик)—Мурзин, Байка—Баймурзин и под.
Особую группу образуют прозвища от формулы личного имени, например: ФФФ - Файзулин Ф.Ф., МЭР - Меджитов Эльдар Рафкатович; БИбиГУЛЬ (Бигбаева Гульнара), АлСу (Алла Султановна), БулКа (Булат Казиев), Му-Му (Мурзин Мурат) и др.
В трансформацию формулы именования могут включаться два члена, парадоксально сохраняющиеся в русифицированном виде, например: Хасан Хасанович^Стакан Стаканыч), Мойра Гарисонов-на^Мойва Гарнизоновна. Возможен переход фамилии в отчество (Мурзин Марат Мур Мурыч) и, наоборот, отчества в фамилию (Галия Галеевна^Галилео Галилей). Редко наблюдается стяжение в прозвище всех членов официального именования: Мага—Три Мага—Магомед Магомедович Магомедов.
Современные трансформации тюркского именника и особенно прозвища как яркое проявление языкотворчества, где обычно срабаты-
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
вают чисто лингвистические механизмы, позволяют наблюдать своеобразный симбиоз языков, в котором русский язык в силу своей «об-щежительности и переимчивости» в очередной раз представляет креативность на грани исконного и заимствованного.
ЛИТЕРАТУРА
Бекасова Е.Н. Оренбургский край как источник лексикографических изысканий В.И. Даля // Владимир Иванович Даль и современные филологические исследования. - Киев, 2002.
Бекасова Е.Н. Русские прозвища как отражение ментальности // Кон-цептосфера русского языка: константы и динамика изменений: X Конгресс Междунар. ассоциации преподавателей рус. языка и литературы (Санкт-Петербург, 30 июня - 5 июля 2003 г.). Концептосфера русского языка: В 3 т. Т. 3. - СПб., 2003.
© Бекасова Е.Н., 2012
