CC BY
107
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 8 (262). Экономика. Вып. 36. С. 5-14.
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ
В. В. Седов
КОНЦЕПЦИЯ устойчивого развития: политэкономический подход
Концепция устойчивого развития рассматривается с точки зрения положения политической экономии о производительных силах, базисе и надстройке как основных элементах общества, состояние которых определяет его экологическую, экономическую и социальную устойчивость. В качестве непосредственного фактора данных видов устойчивости выдвигается интегральное единство экологической, социальной и экономической ответственности субъектов экономики, проявляемое на всех ее уровнях.
Ключевые слова: устойчивое развитие, производительные силы, экономические отношения, надстройка, институты, устойчивость, экологическая, социальная и экономическая ответственность, инновации.
Появление в 1987 г. доклада Комиссии ООН по окружающей среде и развитию «Наше общее будущее» явилось официальным провозглашением на международном уровне концепции устойчивого развития. Принятие этой концепции в качестве практического руководства к действию многими государствами, включая Россию, означает ее фактическое признание мировым сообществом. Однако до сих пор по ряду своих положений концепция остается незавершенной. Это проявляется прежде всего в неоднозначности трактовок содержания самого понятия «устойчивое развитие». В том числе подвергается сомнению совместимость таких явлений, как устойчивость и развитие — в частности, указывается на то, что они скорее отрицают, чем предполагают друг друга. До сих пор не вполне ясны пути достижения устойчивого развития, тем более что это развитие происходит на микро-, мезо- и макроуровнях, не говоря о международном, или глобальном, уровне. В связи с этим поднимается вопрос о базовом уровне устойчивости, определяющем состояние развития на других уровнях.
Представляется, что помимо объективной сложности своего содержания концепция остается незавершенной и потому, что до сих пор не стала объектом политэкономического анализа. Напомним главную особенность этого анализа: выделение системы экономических отношений в качестве предмета исследования и их рассмотрение в тесной взаимосвязи с производительными силами и надстройкой [1. С. 46]. Это означает, что при рассмотрении любого сложного явления в обществе необходимо учитывать закономерности развития производительных сил, экономиче-
ских отношений как базиса общества и его надстройки. Попробуем с помощью данного анализа рассмотреть наиболее обсуждаемые вопросы концепции устойчивого развития: 1) содержание устойчивого развития, 2) совместимость устойчивости и развития, 3) пути достижения устойчивого развития общества, 4) базовый уровень устойчивого развития.
1. При рассмотрении содержания концепции устойчивого развития выделяются как минимум три ее содержательных аспекта — экологический, социальный и экономический [2. С. 99-101]. Если посмотреть на концепцию в исторической ретроспективе, то обнаруживается вполне закономерная последовательность проявления этих аспектов. Так, в первых определениях, в том числе в упомянутом докладе Комиссии ООН, выделялся экологический аспект концепции. Устойчивым считалось развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего поколения без подрыва ресурсных возможностей удовлетворения потребностей будущих поколений [3. Р. 43].
Состоявшаяся в Рио-де-Жанейро в июне 1992 г. международная конференция ООН по окружающей среде и развитию, представленная главами почти двух сотен государств и правительств, подтвердила вывод о неустойчивости современного мира. При открытии конференции ее генеральный секретарь М. Стронг отмечал: «Процессы экономического роста, которые порождают беспрецедентный уровень благополучия и мощи богатого меньшинства, ведут одновременно к рискам и дисбалансам, в одинаковой мере угрожающим и богатым и бедным. Такая модель развития и соответствующий характер производства
и потребления не являются устойчивыми для богатых и не могут быть повторены бедными. Следование по этому пути может привести нашу цивилизацию к краху» [4. Р. 159].
В докладе было признано, что истощение ресурсно-экологического потенциала — дело пусть не столь отдаленного, но все-таки будущего, тогда как в настоящее время большая часть населения планеты страдает от элементарной бедности, резко контрастирующей с богатством и явно избыточным потреблением богатого меньшинства. Такое положение современного мира нельзя считать устойчивым. Тем самым в содержании устойчивого развития выделен социальный аспект. Данный аспект был заметно усилен на состоявшейся в 2002 г. в Йоханнесбурге конференции ООН по проблемам устойчивого развития, где особое внимание было обращено на необходимость сокращения разрыва между уровнями развития богатых и бедных стран.
Наконец, начавшийся в 2008 г. мировой финансово-экономический кризис довольно выпукло представил экономический аспект рассматриваемой концепции. Кризис, спровоцированный беспрецедентным надуванием «финансовых пузырей» и гипертрофическим ростом долговых обязательств, показал, что разросшийся до немыслимых размеров спекулятивный сектор, превысившие все разумные границы заимствования лишают возможности устойчивого развития не только отдельные страны, но и мир в целом. Не без воздействия кризиса произошло резкое обострение социально-политической обстановки как в развивающихся, так и в развитых странах, включая страны Европы и США. Заметно возросла угроза эскалации военных конфликтов в различных частях света.
С точки зрения политэкономии отмеченная эволюция трактовок содержания концепции устойчивого развития представляется вполне закономерной. Выделение на начальном этапе формирования концепции ее экологического аспекта означало не что иное, как подтверждение исключительно важной роли производительных сил в развитии общества. Тот факт, что тогда они включали в себя в основном природоемкие технологии и технику, говорил о реальной угрозе истощения природных ресурсов по мере расширенного воспроизводства и опасное для существования людей загрязнение природной среды. Кстати, впервые на такую опасность ученые обратили внимание еще в первой половине XIX в.,
когда промышленная революция еще только набирала обороты. Однако открытия в разных частях планеты богатых залежей полезных ископаемых, относительная простота доступа к ним со стороны индустриальных стран благодаря сложившейся системе сначала колониального, затем неоколониального господства создала то, что в 60-е гг. ХХ в. было названо «ресурсным изобилием». Угроза истощения природных ресурсов тогда представлялась не более чем фантастической гипотезой.
К этому следует добавить то, что два послевоенных десятилетия «ресурсного изобилия» ознаменовались довольно быстрым экономическим ростом индустриально развитых стран, подъемом жизненного уровня их населения, возникновением того, что получило название «государство всеобщего благоденствия». Казалось, слаборазвитым странам надо просто копировать их, опыт и процветание станут общепланетарным явлением. Но к началу 70-х гг. стало ясно, что ресурсов одной планеты Земля для этого недостаточно — необходимы ресурсы как минимум еще пяти таких планет. Особенно убедительными в этой связи были работы американских ученых Дж. Форрестера и Д. Медоуза [5]. Они смогли достаточно наглядно показать реальность возникновения в не столь отдаленном будущем ресурсно-экологической, а вслед за ней и социальной катастрофы. На волне возникшего «экопессимизма» появились предложения перехода к «нулевому» и даже «отрицательному» росту [6]. Но такие предложения никак нельзя было применить к слаборазвитым странам, отстававшим в уровне развития от индустриальных стран в десятки раз. Это не могло не поставить вопрос о необходимости развития, но без угрозы истощения природного потенциала. Именно к такому — природосберегающему развитию стало сводиться основное содержание рассматриваемой концепции.
Последующее фокусирование внимания на социальном аспекте концепции устойчивого развития означало не что иное, как признание необходимости радикальных изменений в политике индустриально развитых стран, прежде всего международной, в формирующихся в этих странах потребностях, в отношении к жизни, ее ценностям. Выделение социального аспекта концепции устойчивого развития означало выход на важнейшее политэкономическое положение о роли надстройки и ее институтов в развитии социальной сферы и общества в целом.
Выделение экономического аспекта концепции устойчивого развития указало на роль экономических отношений как базиса общества. Особо проявляется значение этих отношений по причине цикличности развития экономики. В самом деле, можно ли говорить об устойчивом развитии общества в условиях, когда экономический рост прерывается и экономика ввергается в кризис. Резкое обострение социально-экономических проблем в охваченных кризисом странах становится главной угрозой устойчивости общества. При этом кризисное падение производства отнюдь не ослабляет давление на природу — этому препятствует циклическое понижение цен на природные ресурсы и стремление компаний экономить на природоохранных издержках.
Таким образом, выделение трех аспектов устойчивого развития отразило одно из важнейших положений политэкономии о роли в обществе производительных сил, производственных отношений и надстройки. Они определяют состояние трех важнейших сфер, единство которых определяет все состояние общества, его экологическую, экономическую и социальную, а значит, и общую устойчивость. Как справедливо пишут тюменские ученые: «В экономике устойчивого развития экология, экономика и социум — это не три разные области знаний и практики, а тесно взаимосвязанные, взаимоподчиненные подсистемы единого целого» [7. С. 15].
Таким образом, политэкономия указывает на наличие у общества трех «несущих опор» в виде его производительных сил, экономических отношений и надстройки. Ослабление хотя бы одной из них создает угрозу устойчивости всему обществу. В этой связи можно говорить о своеобразном проявлении принципа Парето-оптимальности, согласно которому максимально возможная устойчивость общества достигается тогда, когда дальнейшее усиление одного вида устойчивости начинает ослаблять ее другие виды.
История развития современного общества с момента возникновения концепции устойчивого развития подтверждает действие подобного принципа. Так, после мирового энерго-сырьево-го кризиса 1973 г. индустриально развитые страны стали коренным образом менять промышленную политику, начав переход к ресурсо- и энергосбережению, принятию довольно серьезных природоохранных мер. В том числе начался вывоз экологически грязных технологий в другие менее развитые страны. Благодаря этому произ-
водительные силы развитых стран стали более экологичными, что способствовало укреплению экологического основания устойчивого развития. Однако зашатались социальные и экономические опоры общества.
Следует заметить, что это произошло не без влияния распространения в 80-е гг. идей неолиберализма с его рыночным фундаментализмом. Под его лозунгами произошло разрушение СССР и мировой системы социализма в целом, которая с момента своего возникновения побуждала развитые капиталистические страны уделять повышенное внимание социальным проблемам, активно использовать меры государственного регулирования экономики, повышать экономическую эффективность и стабильность. Победа неолиберальной идеологии способствовала ослаблению внимания к социальным и экономическим вопросам — считалось, что правильные ответы на них способен дать только рынок. Однако его ответы оказались далеко не лучшими. По-существу развитие экономических отношений пошло не вперед, а назад — к реанимации тех капиталистических отношений, которые уже давно себя изжили. В обществе усилилась имущественная дифференциация, стала нарастать социальная напряженность, вновь замаячила тень Великого кризиса 30-х гг. Наиболее отчетливо это проявилось в главной цитадели неолиберализма — в США, где, как отмечал Дж. Стиглиц, наблюдается невиданное на протяжении трех четвертей века неравенство, а экономика оказалась в особенно «крутом пике» [8]. Все это свидетельствовало о заметном ослаблении социальной и экономической устойчивости общества.
Тем самым выявилась триединая сущность устойчивого развития — такое развитие базируется на синтезе экологической, социальной и экономической устойчивости. Поэтому устойчивым следует считать развитие, которое благодаря экологизации производительных сил, социальной справедливости и экономической эффективности, не подрывает своей природной основы, обеспечивает социальную стабильность и экономический динамизм общества.
2. Следующим, все еще не нашедшим достаточно аргументированного ответа, является вопрос о совместимости развития, предполагающего качественные изменения развивающегося объекта, и устойчивости, требующей сохранения качественных характеристик того же объекта. Политэкономия давно дала краткий, но очень
емкий ответ на подобный вопрос: «Источник развития — противоречия» [1. С. 83]. Именно противоречия отражают диалектическую связь между устойчивостью и развитием. Прежде всего, выделяется противоречие между потреблением и производством. Благодаря потреблению удовлетворяются потребности, тогда как производство необходимых для этого благ требует ресурсов, которые в каждый данный момент всегда ограничены. Тем самым политэкономия видит основу развития в противоречии между безгранично растущими потребностями и ограниченными ресурсами.
Данное противоречие имеет различные формы проявления. Главной из них считается противоречие между производительными силами, за которыми стоят ресурсы, и производственными отношениями, которые во многом определяют потребности. Противоречие возникает из-за несоответствия между ними. К примеру, история свидетельствует, что производительные силы феодального общества на последних его стадиях перестали соответствовать новым возникавшим в его недрах капиталистическим отношениям. Это закладывало мину под устойчивость общества. Противоречие разрешилось благодаря первой промышленной революции, приведшей к появлению машинного производства, обеспечившего соответствие между производительными силами и новыми производственными отношениями, сделав общество на определенный период более устойчивым.
Но и производительные силы могут требовать изменений в производственных отношениях, если последние сдерживают их развитие. Причем требуемые изменения могут быть результатом социальных революций, поскольку система сложившихся экономических отношений, отражая интересы господствующего класса, имеет тенденцию к самоконсервации. Становится очевидным, что в рамках прежней политико-экономической системы устойчивое развитие становится невозможным. Поэтому устойчивость общества требует развития как производительных сил, так и производственных отношений. Таким образом, устойчивость не просто «уживается» с развитием, но и становится его результатом.
Говоря о противоречии между производством и потреблением, следует учитывать и то, что рост потребностей предполагает соответствующий рост платежеспособного спроса, который в условиях рыночного ценообразования отстает
от предложения. Распространение кредитных отношений, позволяющих покупать товары в долг, создает видимость разрешения этого противоречия. На деле оно углубляется и при достижении критического объема долговых обязательств принимает форму финансово-экономического кризиса. Кризисы весьма болезненным образом приводят в соответствие спрос и предложение, способствуют обновлению основного капитала, повышению его производительности, а в более длительном интервале, характеризующем «длинные волны» цикла, и к структурной перестройке производства и переходу к последующему технологическому укладу, обеспечивающему развитие производительных сил на качественно новом уровне. Новый уровень производительных сил вызывает соответствующие изменения в экономических отношениях и надстройке. Вновь противоречие предстает как источник развития, хотя и не столь устойчивого.
Противоречие между потребностями и производством может проявляться и как противоречие между системой экономических отношений (базисом) и надстройкой. Между ними также бывают несоответствия, требующие развития как базиса, так и надстройки. Обычно надстройка быстрее реагирует на возникающие в обществе потребности. Например, потребность в чистом воздухе может быть поддержана оперативным принятием соответствующего природоохранного закона. И лишь как реакция на этот закон складываются необходимые для осуществления природоохранных мероприятий экономические отношения. На момент принятия закона в обществе существовало противоречие, при котором экономические отношения делали приоритетными один вид потребностей, а надстройка — другой. Например, экономические отношения обусловливают приоритетность потребности в автомобиле, тогда как природоохранное законодательство указывает на приоритетность потребностей в чистом воздухе, которому угрожают автомобили. Не без воздействия природоохранного законодательства противоречие разрешается через возникновение экономических отношений, при которых возникает потребность в велосипедах или в экологически чистых автомобилях. Здесь вновь противоречие предстает как источник устойчивого развития.
Противоречия между производством и потреблением в виде противоречия между базисом и надстройкой проявляются и через различия в приоритетности материальных, в том числе фи-
зиологических, социальных и духовных потребностей. Так, система экономических отношений может обусловливать безграничный рост материальных потребностей — потребностей в более просторном жилье, в огромных автомобилях, разнообразной бытовой технике, в одежде и обуви на один день — во всем том, что требует использования все возрастающего объема природных ресурсов. Осознание пагубности подобной потребительской гонки способно привести к возникновению институтов, делающих приоритетными не материальные, а духовные потребности — потребности в образовании, культуре, саморазвитии. Изменения, происходящие в людях под воздействием этих институтов, не могут не отражаться и в системе экономических отношений, делая их фактором устойчивого развития общества.
Таким образом, положение о том, что развитие является условием устойчивости, распространяется не только на производительные силы, но и на экономические отношения и надстройку. Речь идет о взаимосвязанных процессах, при которых развитие экономических отношений отражает требования производительных сил, в свою очередь, производительные силы развиваются в ответ на требования экономических отношений. Точно так же взаимодействует базис и надстройка — изменения в экономических отношениях находят соответствующее отражение в надстройке, а меры надстроечного характера могут требовать изменений в экономических отношениях.
Взаимосвязь и взаимодействие трех «опор» общества происходит через существующие в обществе связи и отношения, прежде всего экономические. Среди последних выделяются социальноэкономические, организационно-экономические и институционально-экономические отношения.
Социально-экономические отношения возникают между людьми как представителями определенных классов и социальных групп. В совокупности социально-экономических отношений выделяются отношения собственности, которые лежат в основе социально-классовой структуры общества и во многом определяют характер социально-экономических отношений в целом. Выражая отношения между людьми по поводу средств производства и результатов их использования, отношения собственности тем самым пронизывают всю экономическую систему. В этой системе вещи и нематериальные блага являются объектами, а люди — субъектами отношений собственности.
Говоря о принадлежности собственности к социально-экономическим отношениям, нельзя не отметить, что собственность имеет правовое оформление и тем самым находит отражение в надстройке. Закон или обычай наделяет собственника вещи правом владеть ею, использовать и распоряжаться по своему усмотрению. В этой связи возникает необходимость в отношениях между людьми по поводу организации тех или иных способов использования объектов собственности, прежде всего средств производства, для достижения определенных общественных целей. Так что собственность и вся совокупность социально-экономических отношений, тесно связаны, с одной стороны, с надстроечными, а с другой — с организационно-экономическими отношениями.
Организационно-экономические отношения складываются между людьми как функциональными субъектами экономики в процессе выполнения ими своих экономических функций. К ним можно отнести производственные отношения по поводу разделения труда, управления предприятием и его структурными подразделениями, отношения обмена, например, отношения по поводу купли-продажи, возникающие между покупателями и продавцами, а также потребительские отношения, скажем, между обслуживающим персоналом и клиентами какого-нибудь ресторана. Таким образом, через данные отношения организуется экономическая деятельность людей как производителей и как потребителей. А это означает, что именно они обеспечивают деятельность, предполагающую использование элементов производительных сил — как вещественных, так и личных.
Основой институционально-экономических отношений как третьей формы экономических отношений являются институты. «Институты,— пишет Д. Норт,— это “правила игры” в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми» [9. С. 17]. Иными словами, институты выступают в виде формальных и неформальных правил и норм, а также органов, обеспечивающих соблюдение этих правил и норм. Формальные правила предстают в виде законов, постановлений, конституций, уложений — всего того, что является результатом интеллектуальной нормотворческой деятельности людей. Неформальные нормы проявляются через традиции, обычаи, привычки,
общепринятые условности, официально не зафиксированные в соответствующих документах, но требующие соблюдения. Так или иначе, институционально-экономические отношения оказываются способными взаимодействовать с социально-экономическими и организационно-экономическими отношениями, а через них и с производительными силами. Действует следующая схема (см. рисунок).
Схема показывает возможность воздействия надстройки на экономические отношения и производительные силы, а также определенную последовательность такого воздействия. Видно также, что требования производительных сил могут проявляться через их обратное влияние на экономические отношения и надстройку. Отсутствие препятствий на пути взаимодействия между производительными силами, экономическими отношениями и надстройкой как «опорами» общества создает условия для поддержания соответствия между ними, столь необходимого для устойчивого развития общественной системы.
3. Исключительную роль в указанном взаимодействии играет ответственность всех членов общества. Вступая в те или иные общественные отношения, каждый субъект берет на себя ответственность перед теми, с кем он вступает в эти отношения. Если это отношения купли-продажи, то ответственность продавца заключается в предоставлении покупателю товара, обладающего необходимыми потребительскими свойствами (потребительной стоимостью). В свою очередь, покупатель ответственен за передачу продавцу требуемого эквивалента данного товара. Ответственность предстает как обязательный атрибут отношений по поводу производства товаров. Рабочий — непосредственный производитель товара — ответственен за использование средств производства, за соблюдение технологии
производства, за качество производимой продукции. Работодатель ответственен перед ним за предоставление необходимых факторов производства, обеспечение определенных условий труда, его оплату.
Ответственность проявляется на всех уровнях экономики и общества в целом, начиная от уборщицы небольшого офиса до главы государства. Многие виды ответственности закрепляются в Основном законе страны, в отдельных законах и постановлениях, в различных договорах и соглашениях. Но отразить всю совокупность экономических отношений и соответствующих видов ответственности в формальных документах невозможно. Поэтому ответственность может возникать из существующих в обществе морально-нравственных норм. Чтобы убедиться в этом, возьмем отношения между различными классами и социальными группами по поводу распределения производимого в обществе дохода. Как известно, это распределение во всех странах характеризуется неравномерностью, но степень неравномерности разная. Обычно ее определяют с помощью децильного коэффициента, который в одних странах составляет 3-5, в других 15-20 и более. Разница отражает различия не только в формальных правилах и законах той или иной страны, в соответствии с которыми определяется заработная плата, выделяются пенсии и пособия, начисляются бонусы, но и в морально-нравственной атмосфере общества. Это хорошо сумел показать Дж. Стиглиц, указывая на такой источник неравенства доходов в США, как «алчность» лиц, занимающих господствующее положение в финансовой сфере и начисляющих себе фантастические по размерам бонусы [8. С. 115]. Такое поведение автор характеризует как безответственное и очень опасное для общества.
Для такого беспокойства за общество у Стиг-
'
II
П _ и
и
■
лица есть все основания, так как ответственность является тем элементом, который скрепляет ткань общественных отношений, включая экономические отношения. В самом деле, ответственность одних субъектов рождает доверие других, которые стремятся вступать в экономические отношения именно с ответственными субъектами. Благодаря ответственности экономические отношения себя проявляют, воспроизводятся, формируют соответствующие структурные блоки экономики. Тем самым ответственность предстает как категория, отражающая не только определенные экономические отношения, но их неразрывную связь с надстроечными отношениями.
Наличие ответственности опровергает идею об атомизме общества, населенного эгоистичными индивидами, занимающимися экономической деятельностью исходя только из своих частных интересов. На деле ответственные индивиды видят зависимость от них других, впрочем, как и собственную зависимость от них, и при вступлении с ними в экономические отношения учитывают не только собственные интересы, но и интересы тех, перед кем они несут ответственность. В этой связи все, что направлено против ответственности, ее подмену разного рода суррогатами, является опасным для общества и его устойчивости. Особую опасность для общества представляет коррупция, непосредственно направленная против ответственности должностных лиц.
Однако и в здоровом обществе ответственность его субъектов способна порождать различные проблемы. Дело в том, что у каждой ответственности есть определенный горизонт, за которым не видно всех возможных следствий деятельности ответственного субъекта. Вот почему возможны отрицательные экстерналии этой деятельности. Наиболее наглядным примером являются экологические экстерналии. Отрицательные эффекты не исключены и из-за конфликтов между различными видами ответственности, которые несет один и тот же субъект. Так, предприниматель несет ответственность и перед потребителями производимой на его предприятии товарной продукции, и перед наемными работниками предприятия. Здесь ответственность за необходимое качество и цену товара может обернуться ущемлением прав работников в области заработной платы и условий труда, что, в свою очередь, чревато социальными конфликтами, несущими угрозу положению предпринимателя и его предприятия.
Но, как свидетельствует история человечества, разного рода угрозам и вызовам люди противопоставляют инновации. В рыночной экономике такие угрозы создает конкурентная среда, заставляющая ее субъектов предпринимать неординарные — часто новаторские — действия, позволяющие в чем-то опережать конкурентов. Иначе угроза вытеснения с рынка и разорение становится реальностью.
При этом возникает целая цепочка связей между возникновением угрозы и инновациями. Прежде всего, угроза должна быть осознана. Это осознание может быть результатом работы аналитических отделов компаний, деятельности ученых, специальных правительственных служб. Осознание субъектами возникших угроз помимо усиления естественной потребности в самосохранении способно рождать потребность в оказании помощи всем тем, перед кем возникла данная угроза. На основе этой потребности возникает соответствующий интерес и чувство ответственности не только за свое состояние, но и состояние других. Например, в случае разорения предпринимателя страдают нанятые им работники, которые лишаются рабочих мест и источников дохода. Ответственность предпринимателя заключается в недопущении подобных событий. Здесь его личный интерес переплетается с коллективным и общественным интересами. Более того, не исключено подчинение личного интереса общественным.
Ответственность, в свою очередь, предполагает сосредоточение внимания и усилий, прежде всего творческих, на путях устранения угрозы. Здесь нужно учитывать то, что любая ответственность выражает внутреннее противоречие между необходимостью или обязанностью что-то делать и возможностями, которые в момент принятия обязательства являются, как правило, ограниченными. Вот почему значительная часть усилий ответственного субъекта и его «команды» направлена на то, чтобы наиболее результативно использовать имеющиеся возможности. Поэтому ответственность становится побудителем инновационного мышления и деятельности, направленной на достижение поставленных целей с наименьшими затратами. В результате рождаются новые идеи, изобретения, закладываемые в основу технических инноваций. Но для того, чтобы идеи воплотились в инновациях, необходима мобилизация и результативное использование необходимых для этого ресурсов — финансовых,
материально-технических, человеческих. Тем самым ответственность оказывается связующим звеном между надстройкой и базисом, с одной стороны, и производительными силами — с другой. В целом же, складывается следующая цепочка связей:
угроза —> ее осознание —> интерес —* ответственность —* сосредоточенность —* новые идеи (изобретения) —* мобилизация ресурсов и их использование —> инновации —* устранение угрозы Как отмечалось ранее, в настоящее время выделяются три вида угроз всему миру и отдельным странам: угроза экологической катастрофы, угроза социальных взрывов, угроза экономической нестабильности, принимающая в масштабах всей экономики форму кризиса. Эти угрозы рождают три вида ответственности: ответственность за экологическую устойчивость, ответственность за социальную устойчивость и ответственность за экономическую устойчивость.
В возникновении данных видов ответственности значительную роль способны играть надстроечные факторы в полном соответствии с по-литэкономическим постулатом: «Движущие силы экономического прогресса порождаются не только базисными факторами — производственными отношениями. Активную роль... играет и надстройка, в которую. входят политические, правовые, духовно-нравственные и иные отношения и соответствующие им институты» [1. С. 89]. Именно они призваны помогать в полной мере осознавать возникающие угрозы, культивировать у людей альтруистические формы поведения, готовность подчинить личные интересы коллективным и общественным и тем самым способствовать возникновению в обществе институтов устойчивого развития. Последние через институционально-экономические отношения способны воздействовать на всю систему экономических отношений и производительные силы. В этом влиянии особенно велико значение государства с его административно-правовыми и экономическими рычагами воздействия на субъекты экономики, прежде всего на предприятия.
Однако уже отмечалось, что реализация одного вида ответственности может противодействовать реализации других видов. В данном случае стремление компаний повысить экономическую эффективность может обернуться обострением экологических или социальных проблем. Аналогичным образом проявление экологиче-
ской или социальной ответственности способно противодействовать экономической ответственности. По-существу это те же отрицательные экстерналии. Поэтому здесь возникает необходимость в интегральном единстве трех видов ответственности. Именно оно призвано устранить конфликт между ними и исключить отрицательные экстерналии.
Такое единство вполне возможно, поскольку принятие на себя ответственности отдельным индивидом означает сознательное подчинение личных интересов коллективным и общественным. В этом случает экологическая, социальная и экономическая виды ответственности становятся единой ответственностью за устойчивое развитие предприятия, региона или страны. Подобное единство вместо отрицательных рождает положительные экстерналии, проявляющиеся в том, что реализация одного вида ответственности помогает осуществлению двух других ее видов, а именно:
— социальная ответственность помогает росту экономической эффективности и экологичности производства;
— ответственность за экономическую устойчивость предприятия способствует социальному благополучию и экологичности производства;
— экологическая ответственность обеспечивает экономическую эффективность и социальное благополучие.
К примеру, социальная ответственность бизнеса проявляется в высоком уровне заработной платы на предприятиях, в благоприятных условиях труда и отдыха работников, в их профессиональном и квалификационном росте, в формировании на предприятиях творческой атмосферы, духа «единой команды» и во всем том, что так или иначе характеризует качество человеческого и социального капитала предприятий. А это как раз то, что необходимо для обеспечения высокой экономической эффективности и экологичности предприятий. Тем самым возникают положительные экологические и экономические экстерналии социальной ответственности бизнеса.
Экономическая ответственность бизнеса предполагает эффективную работу предприятий, проявляющуюся в достаточно высоких доходах при данных издержках производства и обращения. В этом случае часть доходов может быть направлена как на обеспечение экологичности производства, так и на решение социальных вопросов, касающихся доходов работников предприятий,
их социальной инфраструктуры. Кроме того, высокие доходы предполагают уплату больших налогов государству, значительная часть которых в современных странах идет на социальные нужды населения. Вновь можно говорить о положительных экологических и социальных экстерналиях.
Аналогичным образом экологическая ответственность бизнеса становится фактором социального благополучия и экономической эффективности компаний. В самом деле, важнейший компонент социального благополучия — здоровая среда. То, что оздоровление экологической обстановки, производство экологичной продукции способствуют здоровью работников предприятий, местного населения, потребителей производимой продукции, не требует доказательств.
Не трудно убедиться в положительном влиянии экологизации и на экономическую эффективность предприятий. Так, производство новой экологичной техники требует наличия соответствующих научно-технических учреждений, развития машиностроительной отрасли, подготовки кадров — всего того, что способствует развитию всей экономики. Для более полного понимания положительного экономического эффекта экологизации нужно учитывать не только стоимостные взаимосвязи, в которые вовлечены предприятия, но и вещественно-энергетические. Подобный учет показывает, что вовлекаемый из природной среды материал в процессе производства делится на две части, воплощаясь в готовом продукте и в отходах, согласно формуле
М = П + О,
где М — вовлеченный в производство материал природы;
П — материал, воплощенный в продукции предприятий;
О — материал в виде отходов производства.
Формула наглядно демонстрирует то, что по соотношению между двумя частями природного материала можно судить об эффективности как отдельных предприятий, так и экономики в целом. Действительно, образование отходов на предприятиях и их направление в окружающую природную среду есть ни что иное, как вещественное доказательство неэффективного использования сырья и энергии. Ведь они покупаются для производства приносящей доход товарной продукции, а не для выброса их в среду в виде отходов. Так что выброс отходов есть
выброс средств, затраченных на материальные ресурсы. Эффективным предприятие является тогда, когда объем вовлекаемого в производство природного вещества близок к объему воплощенного в продукции материала. Для этого надо либо уменьшать отходность производства, либо превращать отходы в субпродукты — в то, что может иметь полезность и быть использовано самими их производителями или продано другим предприятиям. Производство экологичной продукции также ведет к росту доходности предприятий, так как такая продукция пользуется повышенным спросом, потребители готовы платить за нее повышенную цену. Не случайно в предпринимательских кругах возникли такие концепции, как концепция «ППП» (аббревиатура своеобразного девиза: «предотвращение поллюции (т. е. выброса отходов в окружающую среду) прибыльно», концепции «фактор четыре» и даже «фактор десять», указывающие на возможность соответствующего роста экономической отдачи от мер по экологизации производства и свидетельствующие о возникновении положительных экономических экстерналий от этих мер [См. подробно 9].
Отмеченная взаимосвязь трех видов ответственности, наличие между ними положительной обратной связи достаточно отчетливо указывает на то, что «триада» ответственности обеспечивает положительную связь между надстройкой, базисом и производительными силами и тем самым становится важнейшим фактором устойчивого развития общества.
4. Выделение подобной роли ответственности субъектов экономики помогает дать ответ на вопрос о приоритетном уровне устойчивого развития. Начнем с того, что ответственность за устойчивое развитие проявляют люди, находящиеся на разных уровнях общественной пирамиды. Из этого вытекает значимость всех уровней, если на них действуют ответственные субъекты.
В самом деле, на микроуровне, где непосредственно проявляют себя производительные силы общества, велика экологическая, социальная и экономическая ответственность бизнеса. Ведь предприятия являются основными производственными звеньями общества. Именно на уровне предприятий возникают и используются новые ресурсосберегающие и экологичные технологии, обеспечивающие экологическую устойчивость общества. Мы также отмечали значительную зависимость от предприятий социальной
и экономической устойчивости. Микроуровень представлен и домохозяйствами как потребителями, от ответственности которых тоже зависит устойчивое развитие общества.
Однако тот факт, что цели производства и способы ее достижения определяет система господствующих экономических отношений, указывает на особую значимость макроуровня, на котором проявляют себя во всей полноте те или иные экономические отношения. К тому же многие факторы устойчивого развития, включая социальную ответственность бизнеса, зависят от проводимой в стране политики государства как важнейшего макроэкономического субъекта.
Не менее важна роль регионов, на территории которых находятся субъекты и объекты производства и потребления. Деятельность руководителей регионов может способствовать, а может и противодействовать социальной ответственности бизнеса или домохозяйств. Именно на уровне региона наиболее тесно и плодотворно проявляются различные формы взаимодействия бизнеса и власти, те институты гражданского общества, которые способствуют устойчивому развитию общества: общественные экологические организации, общества потребителей, сообщества бло-геров и т. д. Здесь проходят апробацию многие инновационные идеи, направленные на обеспечение устойчивости общества. Такими, например, являются идеи, реализованные в образовании рынков разрешений на выбросы загрязняющих веществ, в залоговых системах и в других организационно-экономических инновациях, достаточно убедительно подтверждающих значимость ме-зоуровня в обеспечении устойчивости общества.
Выделение ответственности субъектов экономики за устойчивое развитие в качестве главного фактора такого развития, значимость деятельности отдельных и конкретных людей, на каком бы уровне она не проявлялась, указывает на важность всех уровней устойчивого развития, включая международный. Более того, достаточная зрелость такой ответственности снимает с повестки дня даже такой вопрос, который является объектом особенно ожесточенных споров, как вопрос о необходимости создания мирового правительства, способного «твердой рукой» вести человечество по пути устойчивого развития [10]. При высокой ответственности субъектов, представляющих различные уровни общественной пи-
рамиды отдельных государств, такая необходимость отпадает, хотя, конечно же, не устраняется необходимость в международных институтах устойчивого развития: соответствующие международные организации, законодательство, соглашения, межгосударственные объединения наподобие «Большой восьмерки», принявшей в 2009 г. «Декларацию об ответственности стран-мировых лидеров за устойчивое развитие в будущем».
Таким образом, мы видим, что политэкономический анализ помогает дать ответ на многие спорные вопросы концепции устойчивого развития. Вместе с тем обнаруживается необходимости развития и самой политэкономии в свете новых требований, выдвигаемых концепцией устойчивого развития, что является предметом отдельного разговора.
Список литературы
1. Политическая экономия : учеб. для вузов. М. : Политиздат, 1990.
2. Митякова, О. Н. Устойчивое развитие как экономическая категория / О. Н. Митякова // Журн. экон. теории. 2009. № 3.
3. Our Common Future. The World Commission on Environment and Development. Oxford : Oxford University Press, 1987.
4. Environment. 1995. № 2.
5. Forrester, J. World Dynamics / J. Forrester. Cambridge, Mass. 1970.
6. Meadows, D. H. The Limits to Growth / D. H. Meadows, J. Randers, W. Behrens. Washington, Potomac associates, 1972.
7. Эколого-экономическая безопасность как фактор устойчивого развития региона. Тюмень : Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 2011.
8. Стиглиц, Дж. Е. Крутое пике: Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса / Дж. Стиглиц. М. : Эксмо, 2011.
9. Норт, Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Д. Норт. М. : Начала, 1997. С. 17.
10. Вайцзеккер, Э. Фактор четыре / Э. Вайцзек-кер, Э. Ловинс, Л. Ловинс. М. : Academia, 2000.
11. Хокен, П. Естественный капитализм: грядущая промышленная революция / П. Хокен,
Э. Ловинс, Х. Ловинс. М. : Наука, 2002.
12. Богомолов, О. Т. Мировая экономика в век глобализации : учебник / О. Т. Богомолов. М. : Экономика, 2007.
