CC BY-NC-ND
34
Н.Г. Осояну
КОНЦЕПЦИЯ ИДЕНТИЧНОСТЕИ И ЭФФЕКТИВНЫЕ ФОРМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
Проблема эффективной защиты прав и свобод человека в свете многосторонней глобализации современной жизни становится все более актуальной. Экономическая интеграция, миграция и сопутствующие им процессы приводят к возникновению разнообразных правовых коллизий, связанных как с различиями в правовом регулировании трансграничных частноправовых отношений, так и с необходимостью соблюдения прав и свобод, закрепленных на национальном и международном уровнях. Особое место в защите основных надпозитивных прав занимает международное частное право, содержащее нормы, направленные на разрешение коллизий между национальными правопорядками различных государств. Область, расположенная на стыке международного частного права и прав человека, представляет собой сложнейший конгломерат правовых, экономических и социальных конструкций, подверженных воздействию феномена идентичности во всем многообразии форм. Всестороннее изучение и надлежащая оценка идентичностей способны оказать влияние на формирование эффективных форм сотрудничества государств и на прогнозирование развития в условиях глобализации отдельных правовых институтов, существующих в области защиты прав человека и основных свобод.
Ключевые слова: международное частное право, коллизия права, права человека, идентичность, глобализация, сотрудничество государств.
Многосторонняя глобализация современной жизни, несмотря на провозглашение международным сообществом идеи о том, что права и свободы человека представляют собой основополагающие ценности, делает проблему защиты этих ценностей
© Осояну Н.Г., 2013
все более актуальной с каждым днем. В определенном смысле этот феномен является закономерным следствием постоянно усиливающихся процессов экономической интеграции и миграции: с одной стороны, таковые процессы приводят к появлению конфликтов и правовых коллизий; с другой стороны, любое государство, все чаще сталкиваясь с иностранными физическими или юридическими лицами, должно в деталях определить и закрепить в законодательстве свое к этим лицам отношение, исходя из общепризнанных, международных принципов и норм о правах и свободах.
Нельзя не заметить, что спорные ситуации и разногласия по различным аспектам защиты прав человека не только возникают вновь и вновь, но и становятся все более разнообразными. Следует особо выделить тот факт, что многие явления в области соблюдения и защиты прав человека представляют собой не единичные эффекты каких-либо простых закономерностей, а сложносоставной результат неочевидных для глаз стороннего наблюдателя «подводных течений», которые имеют прежде всего социально-экономическую природу.
Например, право покидать свою страну и свободно передвигаться в пределах каждого государства, предусмотренное ст. 12 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.1 и ст. 13 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.2, непосредственным образом связано с тем, что все больше людей переезжают в другие государства в целях временного или постоянного проживания и тем самым принимают участие в трансграничных частноправовых отношениях. В ходе этих отношений, в свою очередь, могут возникнуть коллизии, связанные с нарушением других прав и свобод - в частности, права на труд, свободный выбор работы, справедливые и благоприятные условия труда и защиту от безработицы (ст. 6, 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах3, ст. 23 Всеобщей декларации прав человека); права собственности (ст. 17 Всеобщей декларации прав человека); права на равную защиту закона и эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами (ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст. 7, 8 Всеобщей декларации прав человека). Трансграничные частноправовые отношения, охватывающие в том числе и перечисленные области, формируют предмет регулирования международного частного права как отрасли национальной правовой системы.
Международное частное право, содержащее нормы, направленные на разрешение коллизий между национальными правопоряд-ками разных государств, включая и те коллизии, которые возникают в связи с нарушением прав человека, занимает особое место в защите основных надпозитивных прав. Можно утверждать, что международное частное право обладает гуманистическим характером, поскольку опирается на принцип национального режима, эквивалентный принципу равенства (ст. 2 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, ст. 1 Всеобщей декларации прав человека). Таким образом, формирование эффективных методов и форм межнационального сотрудничества в области защиты прав человека связано с развитием систем международного частного права в каждом отдельно взятом государстве. Можно констатировать факт непосредственного участия профильной организации по международному частному праву - Гаагской конференции по МЧП - в развитии международно-правового регулирования прав и свобод человека4. Также следует упомянуть о растущей роли коллизионного принципа lex benignitatis (право, наиболее благоприятное для субъекта правоотношения) и о повышении значимости двусторонних коллизионных норм в противовес односторонним, дискриминационным с точки зрения принципа равенства, что было отмечено, например, такими авторами, как А.И. Муранов5 и П. Кинш6.
Рассматриваемая область, расположенная на стыке международного частного права и защиты прав человека, представляет собой сложнейший конгломерат правовых, экономических и социальных конструкций. В западной доктрине эта совокупность междисциплинарных связей активно изучается в последние полтора десятилетия - в частности, П.Р. Дубински отмечает, что в ходе исследования процесса трансформации международного права, случившегося в XX в., нельзя не выделить изменения, которые произошли как в области защиты прав человека, так и в области унификации частного права. В обеих сферах, по мнению автора, продвигалась «более либеральная и космополитическая концепция международного права», предполагающая международный правовой порядок, в котором не была бы столь сильна «традиционная монополия государства на определение прав и обязанностей»7.
Рассматривая взаимосвязь между правами человека и частноправовыми коллизиями, которые могут возникать в связи с ними, следует опираться на конкретные связующие элементы, своеоб-
разные «мосты» между двумя правовыми «берегами». В качестве одного из них предлагается идентичность - многоаспектный феномен, который складывается под влиянием объективных причин и определяется через фундаментальное сходство по ряду признаков, приобретенных в процессе исторической эволюции и имеющих значение для установления стратегии развития правовых конструкций в определенных условиях экономической действительности8. Понятия, близкие по значению к идентичности и призванные определить критерии и основания для оценки возможности выстраивания межгосударственных отношений, присутствуют в доктрине и праве Европейского союза. Из зарубежных представителей доктрины права ЕС, затрагивавших эту тему в своих работах, можно упомянуть Р. Леже9, М. Глоса10 и Дж. Шеп-флина11, из российских - Б.Н. Топорнина12 и С.Ю. Кашкина13.
Можно говорить о существовании таких форм идентичности, как экономическая, историческая, правовая, геополитическая, языковая, этническая идентичности и т. д. Так, например, финансовое благополучие общества, рассматриваемое на национальном, региональном или международном уровне, невозможно без экономической идентичности, которая, по общему правилу, относится к результату определения человеком своего положения в системе экономических отношений, и прежде всего отношений собственности, включенных в категорию центральных базовых отношений личности14. Этот вид идентичности в контексте исследования можно подразделить на два подвида - внутригосударственную и трансграничную экономические идентичности. Внутригосударственная экономическая идентичность зарождается в среде, где ведут активную деятельность коммерсанты, и служит фактором, способствующим сближению частного права. Как совершенно справедливо указывает Дж. Лоу, занятая в международной торговле фирма несет дополнительные затраты двух видов - «затраты на информирование об иностранном праве» и «затраты на соответствие иностранному праву», и поэтому можно сделать вывод, что она является субъектом, заинтересованным в сближении систем международного частного права15. Также можно согласиться с позицией Дж.Дж. Герингса и А.Дж. Каннинга, которая заключается в том, что, «сочетая информацию об экономических взаимосвязях между отдельными юрисдикциями с результатами сравнительно-правовых исследований в области частного права, можно получить новое представление о том, почему гармонизация частного права на глобальном уровне является полезной»16.
Трансграничный аспект экономической идентичности реализуется в различных организационно-правовых формах. В качестве примера может выступить деятельность европейских сообществ и Европейского союза, направленная на достижение, укрепление и совершенствование Общего рынка. Уже в преамбуле Договора о Европейском сообществе 1957 г. говорилось, что к числу его целей относятся «обеспечение экономического и социального прогресса путем общих действий, направленных на устранение разделяющих Европу барьеров», «укрепление единства экономики» стран-участниц, «содействие с помощью общей торговой политики постепенному устранению ограничений в международном товарообмене»17. Обратным примером служит тот факт, что деятельность Всемирной торговой организации многими подвергается критике именно в контексте прав и свобод человека -в частности, считаются недостаточно эффективными экономические санкции против стран, систематически нарушающих эти права и свободы18.
Если экономическая идентичность нарушается в результате объективно обусловленного или искусственно спровоцированного кризиса, то негативные последствия в ходе цепной реакции распространяются и на область прав человека. Примером может служить экономический кризис в Европейском союзе, вынудивший государства-члены предпринимать крайне непопулярные меры в виде, например, урезания зарплат работникам бюджетной сферы и ужесточения налогового законодательства. Все эти действия вступают в опасную реакцию с правом на социальное обеспечение и социальную защиту и рядом других прав и свобод. Примером еще более существенного влияния недостаточной экономической идентичности может служить усиливающееся обособление некоторых европейских стран и регионов, к числу которых относится, в частности, Шотландия, где осенью 2014 г. должен состояться «референдум о независимости»19. Цитируя историка и публициста Нила Эшчерсона, понадобился кумулятивный эффект Великой депрессии, развала шотландской промышленности и коллапса Британской империи в середине XX в., чтобы заново распалить общественное мнение и распространить идею о том, что сделка, о которой шотландский поэт Роберт Бернс говорил как о купле-продаже Шотландии за английское золото, больше себя не оправ-дывает20. Аналогичные тенденции имеют место и в Каталонии, чье стремление отделиться, основанное на более высоком уровне экономического развития по сравнению с другими регионами Испа-
нии, ведет если не к независимости, то к углублению политических и экономических проблем всей страны21.
Еще один немаловажный аспект экономической идентичности в контексте защиты прав человека относится к деятельности транснациональных корпораций. Транснациональная корпорация (ТНК) - известный в международном частном праве субъект, обладающий особым статусом в силу того, что с формально-юридической точки зрения она представляет собой совокупность самостоятельных национальных юридических лиц, контролируемых из единого центра - материнской компании. В доктрине проблема соотношения защиты прав человека и компетенции ТНК поднималась неоднократно. Отмечено, что права человека, которые могут нарушаться в результате прямых или косвенных действий ТНК, различны (право на жизнь, право на защиту частной собственности, право на благоприятную окружающую среду и т.д.)22. При этом ТНК обладают такими резервами и финансовыми возможностями, что обеспечить соблюдение прав человека для них в принципе не должно составить труда. Ключевым инструментом в вопросе правового регулирования обязанностей транснациональной корпорации могло бы стать международное частное право, но этот инструмент, как указывает В. Ван ден Экхоут, может быть использован и во зло: территориальная привязка ТНК к определенному правопорядку одновременно с фактическим функционированием в пределах действия другого правопорядка дает все возможности сильной стороне получить для себя благоприятное решение любого вопроса23.
Таким образом, главная на данный момент проблема заключается именно в том, чтобы обеспечить использование институтов международного частного права в рамках прав и свобод человека, а не ради защиты ТНК. В этом контексте предпринимались меры на уровне ООН в виде разработки проекта норм об ответственности транснациональных корпораций и других коммерческих предприятий в отношении прав человека24, согласно которому предполагалось, что «в рамках своих соответствующих сфер деятельности и влияния транснациональные корпорации и другие предприятия обязаны поощрять, гарантировать осуществление, уважать, обеспечивать соблюдение и защиту прав человека, признанных как в международном, так и во внутреннем праве, включая права и интересы коренных народов и других уязвимых групп». В доктрине было отмечено, что эти нормы опираются на публично-правовую модель ТНК, противоположную ныне признаваемой частноправовой мо-дели25, за что некоторыми авторами они и были раскритикованы.
Так, в частности, Д. Кинли, Дж. Нолан и Н. Зериал указывают, что наиболее противоречивое свойство норм состоит в их очевидной попытке возложить основные обязательства напрямую на компании, наряду с параллельными обязательствами для государств. Как предполагалось, тем самым можно было преодолеть один из существенных барьеров, препятствующих регулированию ТНК: ведь они ввиду своей транснациональной природы очень часто действуют в правовом вакууме, в частности в странах, которые сами нарушают права человека или слишком слабы, чтобы воспрепятствовать нарушениям. Однако столь неортодоксальное решение проблемы вызвало «растерянность в научных кругах, скептицизм на государственном уровне и открытую враждебность со стороны корпораций»26. В настоящее время существенных успехов в этой области нет: в 2011 г. Совет ООН по правам человека «закрепил статус-кво: мир, в котором компании могут, хотя и не обязаны соблюдать права человека»27, в то время как международная неправительственная организация Human Rights Watch продолжает вести учет нарушений этих прав, возникших в связи с коммерческой и производственной деятельностью корпораций28.
Интересным примером комбинированного воздействия экономической и геополитической идентичностей на права человека может послужить история принятия «Закона об обеспечении равенства» в Республике Молдова, представляющего собой реализацию одного из основных требований ЕС29. Тот факт, что часть его положений направлена на защиту сексуальных меньшинств, вызвал настоящую лавину социальных протестов, политических акций и публичных заявлений30. Можно говорить в данном случае об отсутствии не только экономической, но и социальной идентичности между РМ и практически любой отдельно взятой страной «Старой Европы» - например, Голландией, Германией или Францией, -в силу чего не происходит гармонизация правовых конструкций, которой препятствует историческая и социальная инерция.
Примером другого рода является соотношение национальных и международных норм в области защиты интеллектуальной собственности с правом на свободное распространение информации, которое обусловлено тем, что можно назвать эффектом информационно-технологической идентичности, возникшим в результате взрывного развития технологий копирования информации на рубеже XX-XXI вв. Статья 19 Всеобщей декларации прав человека предусматривает свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государ-
ственных границ; ст. 19 ч. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах содержит соответствующее положение: «Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору»31. С одной стороны, нельзя спорить с тем, что приземленно-утилитар-ное понимание этого права способно подорвать и уничтожить саму концепцию интеллектуальной собственности; с другой стороны, лавинообразный рост компьютерного пиратства и других нарушений интеллектуальной собственности говорят не столько о росте правового нигилизма, сколько о проблемах глубинного характера. Информационно-технологическая идентичность - это общность, которая заставляет людей из разных стран объединяться в знак протеста против принятия закона США о борьбе с пиратством в Интернете32 (SOPA), торгового соглашения о борьбе с контрафактной продукцией (ACTA)33, а также создавать Пиратские партии34, под эпатажным названием ведущие борьбу не только за реформирование законодательства в области интеллектуальной собственности, но и за соблюдение права на свободное распространение информации в Интернете. Именно эта форма идентичности привела к широкому распространению лицензий Creative Commons, которые представляют собой начальный этап формирования своеобразной параллельной системы защиты интеллектуальной собственности35.
Сложно отрицать, что упрощение копирования нематериальных объектов до той степени, когда оно вообще не требует никаких специальных знаний, привело к изменению парадигмы в области интеллектуальной собственности. В зарубежных юридических и философских журналах опубликовано немало статей на эту тему. Заслуживает внимания позиция Л.Р. Хелфера36, который, анализируя противоборство и взаимозависимость прав человека и интеллектуальной собственности, приходит к логичному и справедливому выводу о том, что существуют три потенциально возможных пути развития в данной проблематичной сфере:
1) расширение и усиление защиты интеллектуальной собственности в ущерб правам и свободам частных лиц (потребителей), что представляет собой антиутопический вариант, ведущий к так называемой власти корпораций;
2) обратный вариант, ограничение прав владельцев интеллектуальной собственности в результате обоснованного применения
судебными инстанциями института «свобода выражения мнения», о котором и шла речь в процитированных выше документах, Международном пакте о гражданских и политических правах и Всеобщей декларации прав человека;
3) поиск компромиссного решения, которое должно исходить из того, что у прав человека и интеллектуальной собственности в их изначальном, неискаженном варианте существует единая цель - обеспечение общественного блага; в этом случае интеллектуальная собственность как правовое явление должна быть изменена, но не ограничена, а к отдельным ее институтам должен быть разработан новый подход, опирающийся прежде всего на права человека - например, «право на здоровье подразумевает обязательство государств поддерживать медицинские исследования и предоставлять доступ к надлежащему лечению, включая необходимые лекарства»37, а не обязанность строго и исключительно соблюдать права фармацевтических компаний, которые владеют соответствующими патентами.
Эффективное сотрудничество государств в области защиты прав человека может быть реализовано только в том случае, если будут приняты во внимание как факторы, оказывающие влияние на осуществление и развитие этих прав, так и факторы, представляющие для них угрозу. Особое место в этой классификации занимает идентичность - феномен, который может играть противоречивую роль. С одной стороны, идентичность определяет условия для возникновения и осуществления некоторых прав и свобод; с другой стороны, она же способна привести к их нарушению. Всестороннее изучение и надлежащая оценка этого явления способны оказать влияние на прогнозирование развития отдельных правовых институтов, существующих в области защиты прав человека и основных свобод, в условиях глобализации.
Примечания
Международный пакт о гражданских и политических правах, принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol. shtml (дата посещения 20.08.2012).
Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г., принята резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН [Электронный ресурс] URL: http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml (дата посещения 20.08.2012).
3 Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/con-ventions/pactecon.shtml (дата посещения 20.08.2012).
4 Помимо международных конвенций, посвященных разрешению правовых коллизий и определению права, применимого к трансграничным частноправовым отношениям, Гаагская конференция по международному частному праву приняла также ряд документов, направленных на защиту семьи. См.: Официальный сайт Гаагской конференции по МЧП [Электронный ресурс] URL: http:// www.hcch.net/index_en.php?act=text.display&tid=10#family (дата посещения 20.08.2012).
5 Муранов А.И. Права человека и международное частное право: Terra Legis -Проект Фонда Аметистова [Электронный ресурс] URL: http://www.terralegis. org/terra/lek/pravacheloveka.zip (дата посещения 20.08.2012).
6 Kinsch P. Choice of Law Rules and the Prohibition of Discrimination Under the European Convention on Human Rights (January 13, 2011). Nederlands Internationaal Privaatrecht, No. 1, Forthcoming; University of Luxembourg Law Working Paper No. 2011-01 [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/ab-stract=1739810 (дата посещения 20.08.2012).
7 Dubinsky P.R. Human Rights Law Meets Private Law Harmonization: The Coming Conflict [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/abstract-756584 (дата посещения 20.08.2012).
8 См.: Осояну Н. Тенденции и перспективы развития международного частного права Республики Молдова. Кишинев: Графема Либрис, 2011. С. 9.
9 Леже Р. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход / Пер. с фр. [А.В. Грядов]. 2-е изд., перераб. М.: Вольтерс Клувер, 2010. С. 123.
10 Glos М. „Imperial Overstretch": Eine europäische Zukunft für die Türkei? // Internationale politik. 2000. № 11. Р. 19-20.
11 Schöpflin G. Ethnische Minderheiten in Mittel- und Osteuropa: Das Verhältnis von Staat, Zivilgesellschaft und Ethnie. // Ibid. 1997. № 10. Р. 5-6.
12 Топорнин Б.Н. Европейское право. М.: Юристъ, 1999. С. 33-39.
13 См., например: Право Европейского союза: учеб. пособие / С.Ю. Кашкин, А.О. Четвериков, П.А. Калиниченко [и др.]; отв. ред. С.Ю. Кашкин. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2010. С. 21.
14 См., например: Хащенко В.А. Экономическая идентичность личности: психологические детерминанты формирования // Психологический журнал. 2004. №5(25). С. 33.
15 См.: Low G. How and Why We Are (Not) Bothered by the Costs of Diversity: A Behavioral approach to the harmonization of the European contract law // Tilburg institute of Comparative and transnational law. Working paper. 2009. No. 8. P. 5.
16 Herings P. J.-J., Kanning A.J. Harmonization of private law on a global level // International Review of Law and Economics. 2008. №28. Р. 256.
17 Договор, учреждающий Европейское сообщество, от 25 марта 1957 г. // Сайт кафедры права Европейского союза МГЮА [Электронный ресурс]. URL: http:// eulaw.edu.ru/documents/legislation/uchred_docs/evr_soob_nice.htm (дата посещения 20.08.2012).
18 Этот и другие аргументы подробнее см.: SykesA.O. International Trade and Human Rights: An Economic Perspective (June 2003). U Chicago Law & Economics, Olin Working Paper No. 188. Available at SSRN. [Электронный ресурс] URL: http:// ssrn.com/abstract=415802 (дата посещения 20.08.2012).
19 "Salmond calls for independence referendum in 2012", 10.01.2012 [Электронный ресурс] URL: http://www.bbc.co.uk/news/uk-scotland-16478121 (дата посещения 20.08.2012).
20 Ascherson N. Will Scotland go its own way? "The New York Times", 26.02.2012 [Электронный ресурс] URL: http://www.nytimes.com/2012/02/27/opinion/ independence-for-scotland.html?_r=1 (дата посещения 20.08.2012).
21 «Каталония не покинет Испанию, но осадок остался». 27.11.2012 // Информационное агентство Финмаркет [Электронный ресурс] URL: http:// www.finmarket.ru/z/nws/hotnews.asp?id=3142925 (дата посещения 03.12.2012).
22 См. подробнее, например: Paust J.J. Human Rights Responsibilities of Private Corporations (February 4, 2010) [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/ abstract=1548112 (дата посещения 20.08.2012).
23 Van Den Eeckhout V. Corporate Human Rights Violations and Private International Law - The Hinge Function and Conductivity of PIL in Implementing Human Rights in Civil Proceedings in Europe: A Facilitating Role for PIL or PIL as a Complicating Factor? (July 26, 2011) [Электронный ресурс] URL: http://ssrn. com/abstract=1895690 (дата посещения 20.08.2012).
24 Проект норм об ответственности транснациональных корпораций и других коммерческих предприятий в отношении прав человека. Документ ООН E/CN.4/SUB.2/2003/12 (2003) [Электронный ресурс] URL: http://www.law. edu.ru/norm/norm.asp?normID=1294916 (дата посещения 20.08.2012).
25 См., например: Backer L.C. Multinational Corporations, Transnational Law: The United Nation's Norms on the Responsibilities of Transnational Corporations as Harbinger of Corporate Responsibility in International Law [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/abstract=695641 (дата посещения 20.08.2012).
26 Kinley D, Nolan J., Zerial N. The Politics of Corporate Social Responsibility: Reflections on the United Nations Human Rights Norms for Corporations [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/abstract=962981 (дата посещения 20.08.2012).
27 UN Human Rights Council: Weak Stance on Business Standards [Электронный ресурс] URL: http://www.hrw.org/news/2011/06/16/un-human-rights-council-weak-stance-business-standards (дата посещения 20.08.2012).
28 Business: Rights at Risk in the Global Economy [Электронный ресурс] URL: http://www.hrw.org/en/news/2008/02/18/business-rights-risk-global-economy (дата посещения 03.12.2012).
29 Как указано в преамбуле, этот закон «создает необходимую базу для применения Директивы 2000/43/ЕС Совета от 29 июня 2000 г. об обеспечении выполнения принципа равенства лиц независимо от расовой или этнической принадлежности, опубликованной в Официальном журнале Европейского союза № L180 от 19 июля 2000 г., и Директивы 2000/78/ЕС Совета от 27 ноября 2000 г. о создании общих стандартов в поддержку равноправия в сфере занятости и труда, опубликованной в Официальном журнале Европейского союза № L 303 от 2 декабря 2000 г.». Закон РМ №121 от 25.05.2012 «Об обеспечении равенства». Дата вступления в силу: 01.01.2013 [Электронный ресурс] URL: http:// lex.justice.md/index.php?action=view&view=doc&lang=2&id=343361 (дата посещения 20.08.2012).
30 Новостной портал «Publica.md» [Электронный ресурс] URL: http://ru.publika. md/tag/link_50371 (дата посещения 20.08.2012).
31 Международный пакт о гражданских и политических правах, принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol. shtml (дата посещения 20.08.2012).
32 How SOPA would affect you: FAQ. CNET takes an in-depth look at the controversial Stop Online Piracy Act, backed by Hollywood and opposed by the largest Web companies and civil liberties groups [Электронный ресурс] URL: http://news.cnet. com/8301-31921_3-57329001-281/how-sopa-would-affect-you-faq/ (дата посещения 20.08.2012).
33 Stop ACTA [Электронный ресурс] URL: http://www.stopacta.info/ (дата посещения 20.08.2012).
34 The Pirate Parties International [Электронный ресурс] URL: http://www.pp-international.net/ (дата посещения 20.08.2012).
35 Creative Commons. Официальная российская страница [Электронный ресурс] URL: http://creativecommons.ru/ (дата посещения 3.12.2012).
36 HelferL.R. Toward a Human Rights Framework for Intellectual Property [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/abstract=891303 (дата посещения 20.08.2012).
37 Ibid. См. также: Helfer L.R. Human Rights and Intellectual Property: Conflict or Coexistence? [Электронный ресурс] URL: http://ssrn.com/abstract=459120 (дата посещения 20.08.2012).
