CC BY
141
ство сможет сочетать интересы личные с природными особенностями человека.
Природные особенности мужчин и женщин таковы, что женщина оказывается в роли ведомой, зависимой. Семья, которая является союзом двух независимых личностей, - это очень хрупкое единство; единство, недостаточное для стабильного существования общества. Сама по себе зависимость женщины от мужчины не есть что-то негативное. Зависимость женщины от мужчины оборачивается унижением женщины и половым неравенством в одном из двух случаев: либо мужчина использует зависимость женщины в своих эгоистических целях, либо сама женщина-супруга ставит личный интерес над интересом семьи. В любом случае причина неравенства полов - это отсутствие любви, как бы то банально ни звучало. В семейных отношениях необходимо сочетать главенство мужчины и зависимость женщины от него со свободным личностным развитием каждой из этих сторон в рамках семейной иерархии. Необходимо добиваться того, чтобы семейная иерархия не подавляла личность, а напротив, способствовала личностному развитию супругов. А для этого следует главенство мужчины в семье наделить, повторим, не статусом права, а статусом обязанности.
Не следует отказываться от концепта, согласно которому мужская природа - природа активная, а женская природа - природа пассивная. Но следует отказаться от представлений, будто активная мужская природа - это что-то положительное, а пассивная женская природа - это что-то негативное. Необходимо актуализировать те преимущества, которыми обладают женщины в силу своей пассивной природы, и активно использовать их в общественной и культурной жизни.
Равенство мужчин и женщин возможно только при условии, что и те и другие состоятся и будут признаны обществом в качестве личностей. Для того чтобы женщина имела возможность в полной мере реализовывать себя как личность, необходимо специфически женской деятельности, той деятельности, что связана с материнством и ведением домашнего хозяйства, придать такой общественный смысл, который на деле возводил бы бытовые заботы в ранг культурно-творческой деятельности. В наше время должен восприниматься как предрассудок тот культурно-исторический концепт, согласно которому женская природа -это лишь физическая природа. Женщина - не больше природа, чем мужчина, и не меньше личность, чем он. Хотя предмет функций женской природы и совпадает с физической природой, но по своему характеру деятельность, реализующая эти функции, является (должна стать!) деятельностью творческой. А отсюда и сама тема творчества требует переосмысления.
Примечания
1. Платон. Государство [Текст] / Платон // Платон. Избранное / пер. с древнегреч.; вступ. ст. и ком-мент. В. В. Шкоды. М.: ООО «Издательство ACT»,
2004. 491, [5] с. (Philosophy).
2. Оукин, С. М. Философы-королевы и частные жены: Платон о женщинах и семье [Текст] / С. М. Оукин // Феминистская критика и ревизия истории политической философии / сост. М. Л. Шенли, К. Пейт-мен; пер. с англ.; под. ред. Н. А. Блохиной. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН),
2005. 400 с.
3. Mud, М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире [Текст] / М.Мид. М.: РОССПЭН, 2004. 416 с.
4. Лаун, А. Любовь в современном мире. Взгляд католика [Текст] / А. Лаун; пер. с нем. А. И. Смирнов. СПб.: Алетейя, 2002. 256 с.
5. Шипфлингер, Т. София-Мария. Целостный образ бытия [Текст] / Т. Шипфлингер. Нью-Йорк: Гно-зис Пресс - Скарабей, 1997.
М. Ю. Малкина
КОНЦЕПЦИИ ДЕНЕГ В ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУКАХ: В ПОИСКАХ ПРАКСИОЛОГИЧЕСКОГО ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЯ
В статье рассматривается эволюция концепций денег в экономической, психологической, социологической и других общественных науках. Выявляются специфические приемы исследования и особенности подходов к деньгам в них. Обнаружены «точки соприкосновения» в исследованиях денег в различных науках и сделан вывод о том, что праксиологический подход позволяет сформировать единую картину монетарного поведения людей.
Article examines evolution of the money concepts in economics, psychology, sociology and other social sciences. Their specific research methods and the peculiarities of approaches are revealed. Author found "the points of contact" in different sciences and concluded that praxiological approach allows to form the united picture of monetary behavior of people.
В парламентских прениях 1844 и 1845 гг. будущий премьер-министр Великобритании Уильям Ю. Гладсон шутил: «Даже любовь не свела с ума стольких людей, сколько мудрствования о сущности денег» [1]. Между тем, теория денег и по сей день остается одним из наиболее привлекательных разделов общественных наук. Ей уделяется особое внимание в антропологии, социологии, философии, политологии, но наибольшее развитие теория денег получила все-таки в экономике, где она приобрела более-менее законченный вид. В то же время экономический подход к деньгам, столь понятный самим экономистам, вызвал резкую критику именно у предста-
© Малкина М. Ю., 2008
вителей других областей гуманитарного знания. Констатируем ключевую позицию этой критики: деньги нельзя рассматривать исключительно как обезличенный инструмент рыночного обмена, они есть часть социальной жизни общества вообще. Поэтому утилитаристский подход к деньгам, присущий экономической науке, с необходимостью должен быть обогащен другими подходами, впрочем, об этом иногда догадывались и сами экономисты, вот только использовали это нередко ради красоты полемического слога, но не для развития общей концепции.
В данной статье рассмотрим особенности и эволюцию экономических, психологических, социологических и других концепций денег и, следуя праксиологическому подходу, попытаемся найти «точки соприкосновения » в денежных концепциях, развиваемых в различных науках.
Экономический подход к деньгам. В экономической науке существует несколько трактовок денег:
- деньги - это всеобщий эквивалент, роль которого выполняет товар, обладающий всеобщей полезностью и всеобщей обмениваемостью (подход, развиваемый в марксизме и отчасти в старой австрийской школе политэкономии);
- деньги - абсолютно ликвидный актив, альтернативный другим формам имущества (позиция Дж. М. Кейнса и его последователей);
- деньги - это институт, созданный людьми для упрощения обмена, способствующий упорядочиванию рыночных отношений и сокращению трансакционных издержек (подход, развиваемый в современном институционализме);
- деньги - это все, что люди договорились, привыкли использовать в качестве денег, то есть средств обмена и средств платежа (конвенциональный подход);
- сущность денег сводится к их функциям (прагматический подход, свойственный учебной литературе типа «Экономикса»).
В экономической науке изучаются также различные теории денег (номиналистическая, металлическая, количественная, кредитная (капитало-творческая)), концепции денежных систем (например, концепция параллельных денег, теория частных денег Ф. фон Хайека), особенности функционирования денежного рынка и все его атрибуты: спрос на деньги, предложение денег, цена денег (ссудный процент).
Рассмотрим экономические подходы к исследованию денег только в той их части, где они «смыкаются» с денежными концепциями других общественных наук.
Экономическое учение о деньгах зарождалось и развивалось параллельно с развитием экономических систем и представлений людей о писаных и неписаных правилах хозяйствования. Ита-
льянский богослов XIII в. Фома Аквинский внес этические аспекты в экономическую мысль, что нашло отражение в эго учениях о деньгах и производных от них категориях. Его «Трактат о справедливой цене», учение о ссудном проценте проникнуты идеями христианской морали и нравственности.
Совершенно иное отношение к деньгам встречается в меркантилистской системе, развившейся в эпоху первоначального накопления капитала (ХУ1-ХУП вв.). Здесь отчетливо прослеживается культ «золотого тельца»; благородные металлы, в монетах и слитках, рассматриваются как богатство общества, цель хозяйственной деятельности отдельного человека и экономической политики государства.
В это время, собственно, и появляются экономические теории денег и денежного обращения. Так, в XVI в. английский коммерсант, основатель Лондонской биржи Томас Грешам сформулировал один из первых экономических законов: «Худшие деньги вытесняют из обращения лучшие». Правда, позднее оказалось, что он лишь переоткрыл закон, описанный еще в XIV в. Ни-колем Орезмом в произведении «Трактат о происхождении, природе, законе и разновидностях денег». Хозяйственная практика людей неоднократно свидетельствовала в пользу закона Гре-шама. Открытые им закономерности действовали в эпоху биметаллизма, и не только. В России в период нэпа, когда параллельно обращалось большое количество денежных знаков, экономические субъекты старались платить налоги обесценивающимися совзнаками, избавляясь от худших денег, а выпущенные червонцы становились объектом тезаврации. В контексте нашего междисциплинарного исследования важно то, что закон Грешама имеет не только чисто экономическое, но и психологическое объяснение. Исследователи экономической психологии давно обратили внимание на то, что даже в обычных обменных операциях люди стараются расплатиться в первую очередь старыми, истертыми банкнотами, в то время как более новые и чистые уходят в сбережения.
Между тем, первые экономисты были склонны рассматривать качество денег как категорию, производную от их количества. Близко примыкавший к меркантилистской системе на первом этапе своего творчества, правда, в конечном счете оказавшийся в стане классиков, английский экономист У. Пети в XVII в. писал: «...деньги -это только жир политического тела, избыток которого столь же часто мешает его активности, как часто недостаток влечет за собой болезнь» [2].
В эпоху становления промышленного капитализма, в XVIII в., отношение к деньгам стало ме-
няться. Идеолог свободного рынка и торговли без всяких ограничений и стеснений, основатель классической политэкономии Адам Смит называл общество «меновым союзом», а деньги - «великим колесом обращения товаров», при этом подчеркивая их вспомогательную роль в экономике. В то же время другой представитель классического направления мысли Джон Стюарт Милль писал: «...В общественной экономике нет ничего более несущественного по своей природе, чем деньги, они важны лишь как хитроумное средство, служащее для экономии времени и труда. Это механизм, позволяющий совершать быстро и удобно то, что делалось бы и без него, хотя и не столь быстро и удобно, и, как у многих других механизмов, его очевидное и независимое влияние обнаруживается только тогда, когда он выходит из строя» [3]. Неоклассическая школа восприняла концепции денег старых классиков, дополнив ее изучением закономерностей денежного рынка.
Марксизм рассматривал деньги как инструмент классового господства и подчинения. К. Маркс писал о товарно-денежном фетишизме, присущем эпохе свободного капитализма. Его отношение к деньгам сполна отражает следующее высказывание: «Деньги являются всеобщим извращением индивидуальностей, которые они превращают в их противоположность и которым они придают свойства, противоречащие их действительным свойствам... Они превращают верность в измену, любовь в ненависть, ненависть в любовь, добродетель в порок, порок в добродетель, раба в господина, господина в раба, глупость в ум, ум в глупость» [4].
В эпоху усиления государственного регулирования рыночной экономики (30-60-е гг. XX в.) отношение к деньгам меняется снова. Они рассматриваются как важный инструмент воздействия на реальный сектор экономики, а денежно-кре-дитной политике государства придается исключительное значение в регулировании экономических процессов. В учении английского экономиста первой половины XX в. Джона Мейнарда Кейнса деньги выступают не только как посредники в обращении товаров, но и в качестве формы сбережения дохода - актива, обладающего преимуществом абсолютной ликвидности перед всеми остальными формами имущества. Здесь важно то, что любой актив обладает свойством ликвидности не от природы, а в силу сложившегося к нему отношения людей, проявляющегося в их социально-экономических взаимодействиях. Кейнс разделяет три мотива предпочтения ликвидности, то есть желания публики держать деньги в наличной форме [5]. Первый - трансакционный мотив, мотив использования денег в функции средства обращения, «потребность в наличных деньгах для теку-
щих сделок потребительского или производственного характера». Второй - мотив предосторожности, потребность в деньгах, обусловленная рациональным желанием «обеспечить резерв для всякого рода случайностей, требующих внезапных расходов, или на случай появления неожиданных перспектив выгодных покупок, а также в стремлении сохранить имущество, ценность которого фиксирована в деньгах, для покрытия в последующем денежных обязательств» [5, с. 185]. Третий - спекулятивный мотив, «то есть намерение приберечь некоторый резерв, чтобы с выгодой воспользоваться лучшим по сравнению с рынком знанием того, что принесет будущее» [5, с. 161]. Этот третий, спекулятивный мотив предпочтения ликвидности играет решающую роль в экономике, и он находится под влиянием не только расчета, который ограничен в силу неопределенности будущего, но и общего настроя, духа в обществе (animal spirit). Таким образом, в теории Кейнса к чисто рациональным мотивам человеческого поведения примешиваются эмоциональные мотивы. Придавая исключительное значение неопределенности как существенной составляющей монетарного поведения людей, Дж. М. Кейнс называл деньги «связующим звеном между настоящим и будущим» [5, с. 273].
В макроэкономической модели Дж. М. Кейнса функция сбережений играет одну из ключевых ролей. Помимо объективных факторов, Кейнс выделял субъективные факторы формирования сбережений: 1) стремление образовать резерв на случай непредвиденных обстоятельств; 2) мотив создания накоплений для обеспечения в старости, получения образования членами семьи или содержания иждивенцев; 3) желание прирастить доход в форме процента, воспользоваться увеличением ценности имущества; 4) обеспечение постепенного увеличения своих будущих расходов, роста жизненного уровня; 5) наслаждение чувством независимости и возможностью самостоятельных решений; 6) спекулятивный мотив, направленный на поддержание ликвидности с целью превращения в доходные активы в удобный момент времени; 7) мотив оставления наследникам состояния; 8) удовлетворение элементарного чувства скупости, которое есть не что иное, как «стойкое предубеждение против самого акта расходования денег» [5, с. 91-96, 107-108]. Ценно то, что в данном подходе уже заложена возможность последующей социальной стратификации и типизации сберегательного поведения.
Критики Кейнса предложили собственные версии функции сбережения. Дж. Дьюзенберри разработал теорию, в которой склонность к сбережению зависит не от абсолютного, а от относительного дохода, то есть соотношения фактического дохода индивида и его максимального до-
хода в прошлом. Современный социальный психолог А. Фернам пишет: «Идеи Дьюзенберри могут быть осмыслены в контексте концепции референтной (эталонной) группы... согласно которой люди действуют в рамках социальной системы отсчета, принятой группами, частью которых они являются» [6, с. 169]. Теория жизненного цикла Ф. Модильяни и Р. Брамберга делает акцент на влиянии на функцию потребления и сбережения ожидаемого дохода в течение прогнозируемого периода жизни, а в концепции перманентного дохода М.Фридмана предлагается формализованный механизм сглаживания потребления на основе дисконтирования ожидаемого потока дохода. Функция сбережений в них является вторичной по отношению к функции потребления. Неоавстрийская денежная теория (Ф. фон Хайек, Л. Фон Мизес) отрицает макроэкономический подход к деньгам, не признает агрегирования как научного метода исследования экономических процессов. Они придерживаются микроэкономического подхода к деньгам, согласно которому спрос на деньги формируется на уровне индивидов. Согласно неоавстрийской теории, предложение денег распределяется неравномерно и может вызвать изменение относительных цен и структуры производства.
Между тем, наиболее близко к выявлению социальной природы денег подошли представители институционального направления экономической мысли. Американский экономист, основатель статистического институционализма У. Митчелл писал о сильнейшем влиянии денежного фактора на поведение людей в экономике. Он шутил: если деньги и не корень всех зол, то уж точно «корень экономической науки» [7, с. 336]. В духе старого американского институционализма и, в частности, своего учителя Т. Веб-лена Митчелл указывал на серьезные иррациональные основы денежного поведения людей. Так, в книге с характерным названием «Отсталость в искусстве тратить деньги» (1937) он писал, что люди демонстрируют верх рациональности в искусстве зарабатывания денег, в то же время в искусстве их тратить они остались на уровне древнего человека. Ими руководят инстинкты, желание выделиться среди других, достичь признания в обществе.
К старым институционалистам по взглядам близки представители нового институционализма, французской экономики соглашений. Современный французский экономист Жак Сапир пишет: «Вслед за Мишелем Альеттой и Андре Орлеаном... авторами книги "Насилие денег", мы можем рассматривать деньги как фундаментальный общественный институт, как социальную связь» [8, с. 131]. При этом он подчеркивает, что деньги как связь нельзя абсолютизировать, их
нужно рассматривать наряду с неденежными формами связей [8, с. 137].
В понимании приверженцев другого ответвления институциональной экономической теории, неоинституционализма, деньги - это институт, позволивший сэкономить на трансакционных издержках и на поиске информации. Институт денег вводится по рациональным соображениям, его существование связано с экономией, расчетом. Между тем, Т. Эггетссон утверждает, что появление денег связано с общественным решением, а функционирование института денег связано с соблюдением определенных правил [9, с. 255]. С древних времен по сей день «бумажные деньги -порождение устойчивости и власти» [9, с. 262].
Из российских институционалистов, изучавших экономические аспекты отношения к деньгам в единстве с социальной психологией, следует назвать С. В. Малахова, опубликовавшего в 1992 г. статью «Деньги и экономическая психология» [10], где, в частности, рассматриваются эффекты трудовых и шальных денег.
Психологические теории денег
Если в экономике деньги рассматриваются как инструмент рынка, то в социальной психологии исследуется прежде всего отношение к деньгам, разные типы монетарного поведения, с точки зрения ценностей, установок людей, их психологических мотивов, как рациональных, так и иррациональных. Раскрывая отличие психологического от экономического подхода к деньгам, А. Фернам и М. Аргайл пишут: «В то время как для экономистов индивидуальные различия - это лишь "дисперсия ошибок", для психологов это "строительный материал" социальной психологии... экономисты пытаются понять использование денег исходя из рациональных решений людей, располагающих значительными экономическими познаниями и пониманием данной сферы, психологи же не считают обоснованным предположение о том, что все люди обязательно должны быть логичными и рациональными в формальном объективном смысле» [6, с. 14]. Психологи не склонны рассматривать человека в качестве «оптимизирующего калькулятора», как в традиции неоклассического экономического анализа. И жизнь доказывает их правоту: массовые экономические психозы, в том числе участие в разных финансовых пирамидах, увлечение потребительскими кредитами и прочие распространенные денежные мании подтверждают, что человек далеко не всегда рационален в своих поступках, не обладает совершенной способностью к просчитыванию исходов, а эмоции, симпатии, подражание, азарт, зависимость и прочее играют огромную роль в его жизни. И об этом написано немало книг, в том числе экономических [11].
Экономисты утверждают, что подарки и благотворительность, осуществляемые некоторыми людьми, не являются такими уж нерациональными формами поведения, какими могут выглядеть со стороны, то есть с позиции других людей. Подобные действия нацелены на создание дружеских связей, предполагающих взаимный обмен услугами, либо на формирование репутации, либо просто приносят этим людям субъективное удовольствие. В каждом перечисленном случае они имеют полезность, которая в экономике выступает в качестве исходной предпосылки рационального потребительского поведения. Подобным образом, с помощью категории полезности, объясняется тот факт, что нередко люди предпочитают менее оплачиваемую, но интересную, позволяющую самореализоваться работу более оплачиваемой, однако скучной и монотонной (теория компенсирующих различий в заработной плате). Соглашаясь с тем, что рациональность является институционализированной ценностью, стандартом поведения и формой социального контроля [12], экономисты не могут отрицать того, что рациональность конкретного человека с неизбежностью проецирует его социально-психологические особенности. Изучение последних выходит за рамки экономической науки и является предметом социальной психологии.
Предметными областями исследования психологии денежного поведения являются: 1) психологический символизм денег, сакральное и про-фанное значение денег, 2) привычки в области сбережений и расходов, 3) деньги и психическое здоровье, «денежное помешательство», «игрома-ния» и пр., 4) денежные отношения в семье по поводу формирования общих фондов денежных средств, выделения средств для расходов, содержания, 5) деньги и социализация детей, 6) мотивы благотворительности, дарения подарков, 7) психология богатства и психология бедности и пр. Современная психология денег опирается на психоаналитические теории, теорию развития Пиаже, бихевиористскую теорию научения и экономическую психологию.
Прежде всего, социальные психологи исследуют влияние денег на самооценку, уважение и самоуважение, формирование чувства уверенности. Они утверждают, что деньги для разных людей символизируют любовь, власть и свободу. Так, социальные психологи А. Фернам и М. Ар-гайл пишут: «Одна тема - о том, что деньги дают стабильность, другая - приносят свободу. Имея деньги, можно всем продемонстрировать свои успехи, можно рассчитаться с теми, кто когда-то пренебрег, отверг, унизил вас. Одна из многих тем в литературе - богатство делает сильными слабых, нелюбимых любимыми. Богатство - это великий трансформирующий агент, способный
исцелить от всех несчастий. Поэтому в стремлении к огромному богатству можно увидеть и обычную жажду богатства, и экстремальное поведение» [6, с. 16-17]. Другой социальный психолог Тэнг различает три аспекта монетарных аттитюдов: аффективный (добро - зло), когнитивный (соотношение с достижениями, уважением, свободой), поведенческий [6, с. 73].
Социальные психологи изучают тендерные и стратификационные аспекты монетарного поведения, что находит свое отражение, в частности, в полисимволизме денег. Так, «Белк и Валлен-дорф... считают, что сакральное значение денег связано с полом и социальным классом. Они доказывают, что женщины думают о деньгах в терминах вещей, в которые могут их обратить, в то время как мужчины думают о деньгах в терминах власти, которую дает обладание деньгами. Короче говоря, все деньги, которыми распоряжаются женщины, являются профанными... тогда как некоторые денежные операции мужчин носят сакральный характер» [6, с. 70-71]. Сак-ральность и профанность денег - две стороны отношения к ним. И эта амбивалентность генетически присуща человеческому поведению. Так, Р. Белк и М. Валлендорф утверждают, что «деньги (доход), полученные за работу, которая не приносит внутреннего удовлетворения, полностью относятся к сфере профанного, а доходы, которые принесло страстное увлечение, имеют сакральное значение» [6, с. 71].
Интересны исследования социальными психологами особенностей сберегательного поведения людей, позволяющих ответить на вопросы: «Почему люди делают сбережения?», «Как они их тратят?» и пр. Так, А. Фернам обнаружил, что чем более консервативен человек в социальных аттитюдах, тем более важным для него становится сбережение [6, с. 174]. П. Лант и С. Ли-вингстон на основе анализа данных социологического опроса доказали, что люди, делающие сбережения, в целом более оптимистичны по сравнению с теми, кто сбережений не делает [6, с. 175]. Они также «считают, что управляют своими финансами лучше, чем их родители»; «чувствуют себя более обеспеченными, чем их родители в этом же возрасте»; «рассчитывают быть более состоятельными через год»; «считают, что экономика развивается в целом хорошо»; «менее фаталистичны в своих убеждениях; считают, что финансы под контролем»; «считают, что причина денежных проблем - в недостатке дисциплины»; «не склонны тратить деньги, когда заблагорассудится». «Не делающие сбережений люди чаще теряют контроль над финансами, склонны считать себя жертвами внешних обстоятельств...» [6, с. 175]. «Сберегающие обычно делают покупки в нескольких излюбленных ма-
газинах, а их противоположности покупают где придется». «В общем, сберегающий верит в личный контроль над финансами, в планирование, в простое отношение к вещам, тогда как не делающий сбережений человек склонен усложнять жизнь и меньше ее контролировать» [6, с. 176].
X. Шефрин и Р. Талер предложили свое видение сбережений, основанное на концепции жизненного цикла. Во-первых, они утверждают, что все люди делятся на «дальновидных планировщиков» и «близоруких исполнителей». Первые максимизируют полезность в рамках продолжительности жизни, а вторые - в обозримом периоде. Поскольку в большинстве людей сочетаются оба типа, между ними возможен конфликт, по своему характеру схожий со столкновением интересов личности и организации, принципала и агента. Внутренний конфликт может быть предотвращен двумя способами: введением «планирующим человеком» правил для «действующего человека» или благоразумием последнего [13; 14, с. 85-87]. Во-вторых, доходы в зависимости от времени их расходования распределяются на три ментальных счета: счет текущего дохода, счет активов и счет будущих (планируемых) расходов. В-третьих, восприятие дохода влияет на направление его расходования (идея фрейминга) [6, с. 171-172].
Социальная психология уделяет особое внимание также проблеме социализации детей, в том числе усвоению ими института денег и монетарных отношений в обществе. Л. Дэви и Тэйлор в своей книге «Дети и деньги» рассматривают несколько вариантов неправильного использования денег, которые подают детям ложные сигналы. Во-первых, использование денег в качестве заменителя любви и общения. Во-вторых, применение родителями денег в качестве взяток для предотвращения неправильного поведения. В-третьих, привлечение третьих сторон (родственников, соседей, учителей) для навязывания собственного финансового плана. В-четвертых, непоследовательность в применении денежных правил. В-пятых, удержание в секрете от детей финансовых дел семьи [6, с. 148].
Особое место в социальной психологии уделяется психологии расходования денег. У. Мак-дональд в своем обзоре выделяет несколько типов покупателей: 1) покупатели, ориентированные на достоинства/полезность (value shoppers), имеют черты обсессивности в отношении денег,
2) покупатели, ориентированные на моду (fashion shoppers), деньги символизируют власть или выполняют функцию усилителя самоуважения,
3) покупатели, ориентированные на благонадежность (loyal shoppers), деньги - источник безопасности и надежности, 4) покупатели, ориентированные на разнообразие (diverse shoppers),
деньги для них, возможно, имеют сильные конфликтующие смыслы/значения, 5) покупатели, руководствующиеся чувством (emotional shoppers), деньги для них, скорее всего, символ любви [6, с. 161-162].
Психологи обнаружили тот факт, что деньги управляют подсознанием, влияют на настроение людей. Ими проводились многочисленные исследования и эксперименты, отчетливо демонстрирующие тот факт, что получение и небольшого денежного вознаграждения (особенно неожиданного) значительно улучшает настроение даже обычных людей, делает их более щедрыми, внимательными к чужим бедам, готовыми жертвовать деньги другим людям [15]. Психологические теории денег близки по своим подходам к психологическим теориям собственности, хотя последняя не обязательно принимает денежную форму. Согласно Р. Виклунду и Р. Голлвитцеру, «имущество человека может способствовать символическому завершению его образа» [6, с. 255]. Действительно, факт владения деньгами или тем, что является их отражением, придает социальному образу современного человека некую «рыночную завершенность». Человек чувствует себя соответствующим рыночной системе, состоявшимся как личность - в мире, где все приобретает меновую ценность.
Денежные отношения разного типа могут способствовать не только формированию, но и деформированию структуры личности. Однако, как утверждают психологи, последнее происходит лишь при наличии психосоматических предпосылок у конкретного человека, склонного к гипертрофированному восприятию реальности. Денеж-нозависимое поведение в психологии рассматривается как результат патологии личности, но имеет свои эмоциональные предпосылки (стремление к безопасности, власти, любви, свободе и пр.). В частности, Н. Форман исследует пять невротических типов личности, связанных с денежным помешательством: 1) «скряга» (накапливает и никому не доверяет), 2) «расточитель» (компульсивен и не склонен к самоконтролю, тратит для получения удовольствия, вытеснения отверженности), 3) «магнат» (одержим идеей делания денег, цель - контроль и власть над окружающими), 4) «завсегадатай распродаж» (подвержен мании сбережения, экономии, с целью чувствовать превосходство над другими), 5) «азартный игрок» (испытывает длительное возбуждение от победы, не может остановиться даже при серии проигрышей) [6, с. 227]. X. Голд-берг и Р. Левис дополнили эту классификацию и кроме перечисленных выделяют такие денежные типы личности: «коллекционер», «торгаш», «абстракционист» (безразличен к деньгам, доверяет распоряжаться ими другим), «конкретик» (все
деньги имеют конкретную ценность), «завистник», «паразит» (живет за чужой счет), «фальшивомонетчик» (патологически склонен к обману) [16]. С нашей точки зрения, российская реальность представляет и другие денежные типы, которые при их чрезмерной акцентуализации могут превратиться в патологии: 1) «неудержимый заемщик» (берет кредиты, стараясь приобрести все, что хочется, не соизмеряет со своими возможностями), 2) «взяточник» (чувствует собственную значимость, удовлетворяет желание власти, когда ему платят за доступ к услуге), 3) «распорядитель » (использует деньги в качестве «кнута » и «пряника», для контроля над подчиненными: их действиями и эмоциями, чувствует себя барином, властителем судеб), 4) «благотворитель» (получает удовольствие от раздачи денег нуждающимся, сопровождающейся признательностью, восхищением, благоговением, что для него, вероятно, связано с дефицитом всего этого в повседневной жизни).
Особый интерес представляют психологические объяснения азартных игр (Т. Вайсман). Согласно Э. Берглеру и 3. Фрейду, игроки одержимы идеей не выиграть, а проиграть, почувствовать себя жертвой и испытать угрызения совести. Игра рассматривается как способ самовозбуждения, вытеснения переживаний и стресса, преодоления скуки и тоски. Известны пять социологических теорий азартных игр: теория аномии (безразличия к общественным нормам), теория отчуждения (болезненной невовлеченности в социальные процессы), теория культуры рабочего класса (поиск удачи), теория принятия решений и теория принятия риска (когда этого недостает в реальной жизни).
Психологи традиционно уделяют внимание не только чувствам и переживаниям конкретного человека, обладающего деньгами или расстающегося с ними, но и денежным отношениям, возникающим между людьми: в связи с платой за услуги, заимствованием, возвратом долга и пр. Так, психологические концепции благотворительности исследуют мотивы безвозмездной передачи денег другим людям, связывают их с типами личности, воспитанием, доходом, настроением. Анализируются как ощущения дающего и берущего деньги, так и взаимоотношения между ними. Не зря церковь рассматривает пожертвования людей не только как имущественную помощь берущему, но и своего рода форму психологической помощи дающим. Психология уделяет важное место также исследованию психологических аспектов отношения человека к долгу, возникающих в связи с этим обязательств и отношений. Не случайно распространилось выражение: «Хочешь потерять друга - одолжи ему денег». Изучение роли денег в трудовых отно-
шениях основано на теориях справедливой заработной платы, дискриминации в оплате труда по тендерным, расовым и другим признакам, а также касается проблем денежной и неденежной мотивации труда.
Особой темой исследования в психологии являются деньги в семье. Изучаются такие аспекты, как стратегии создания и распределения денежных фондов, мотивы дарения, наследования и др. Так, психологи выделяют следующие системы распределения доходов: 1) распоряжение всеми доходами со стороны женщины; 2) выделение денег на ведение домашнего хозяйства; 3) системы объединения доходов; 4) распоряжение всеми доходами со стороны мужчины; 5) независимое управление. Ими же выявлено, что деньги - наиболее частый повод для семейных ссор и разводов. Также есть немало социологических исследований, доказывающих, что денежная несостоятельность является одной из самых распространенных причин суицида. По крайней мере, более распространенная, чем попытка уйти из жизни по причине несчастной любви. Есть и другие аспекты отношения людей к деньгам и их взаимоотношений по поводу денег, которые исследуются индивидуальной и социальной психологией.
Таким образом, психологические теории денег основаны на исследовании мотивов, ощущений, взаимоотношений, переживаний и других психологических аспектов монетарного поведения людей.
Социологические подходы к деньгам
Социологический подход к деньгам заключается в исследовании влияния на денежное поведение норм, обычаев как общества в целом, так и отдельных социальных групп, в выделении, с одной стороны, общих характеристик денежной цивилизации, присущих конкретному ее историческому этапу, с другой стороны - различных типов социального поведения, свойственных отдельным стратам. В силу указанной двойственности, социологический подход к деньгам занимает промежуточное место между экономическим и психологическим подходами. С одной стороны, он акцентирует внимание на социальной унификации, порождаемой институтом денег, с другой стороны - на социальной фрагментации денежных аттитюдов. Не случайно современные социологи разделились в своих подходах к исследованию денег и денежных отношений именно по этому принципу.
Прежде всего, деньги в социологии исследуются в социокультурном и историческом контекстах. Одним из первых социологов институт денег исследовал Г. Зиммель в своем произведении «Философия денег» (1900). Он писал о них как о великом изобретении человечества. В теории
Г. Зиммеля деньги выступают в качестве социального института, который координирует деятельность людей, концентрирует и экономит социальную энергию [17, с. 73]. Они своего рода «социальный интеллект» и «социальный разум». Но, хоть это правило формального характера, ибо институт денег тесно связан с институтом власти (речь идет о власти органов монетарного регулирования), вокруг него всегда существует ореол из неформальных правил, которые в пределе даже могут противодействовать его реализации.
В понимании Г. Зиммеля, деньги, будучи анонимными институтами взаимодействия, расширяют спектр человеческих возможностей и способствуют преодолению социального неравенства. В то же время, придавая всему денежную оценку, рационализируя, унифицируя и стандартизируя обмен, они лишают объекты живого содержания, обезличивают социальное взаимодействие. В связи с этим Г. Зиммель писал о возможности конфликта между ценностными установками и рациональным расчетом мира монетарной рыночной экономики, где все получает универсальное измерение. Ценность, выраженная в деньгах, противостоит ценностям культурного, морального плана, индивидуальное становится выше коллективного, подрывает субкультуру. В предельной ситуации деньги становятся самоцелью, отодвигая на задний план соображения этического характера. Это касается как самого способа их зарабатывания, так и относительной оценки собственного и чужого труда, услуги, товара.
По Г. Зиммелю, деньги - это абсолютная ценность в мире, где все приобретает денежную оценку, а обмен является основой социально-экономической жизни людей. «Мифологизация» и фетишизация денег - существенные характеристики рыночной экономики. Деньги - это культура рыночной экономики, и в этом смысле они противостоят культуре как таковой. Зиммель был одним из основоположников теории социальной конфликтологии, и в данной области его концепции сродни подходам К. Маркса.
Другой важный представитель социологической мысли, М. Вебер, выразил свое отношение к деньгам в основополагающем произведении «Протестантская этика и дух капитализма» (1905). В нем деньги рассматриваются как элемент предпринимательской этики (хороший заработок -вознаграждение за праведный труд) и инструмент бизнеса, в частности средство учета. Именно протестантизм исторически породил капиталистическую этику, но он ее и поддерживал потом. «Повсюду, где утверждалось пуританское мироощущение, оно при всех обстоятельствах способствовало установлению буржуазного рационального с экономической точки зрения об-
раза жизни... Пуританизм стоял у колыбели современного «экономического человека» [18, с. 122]. «В обладании милостью Божьей и Божьим благословением буржуазный предприниматель, который не переступал границ формальной корректности, нравственность которого не вызывала сомнения, а то, как он распоряжался своим богатством, не вызывало порицания, мог и даже обязан был соблюдать свои деловые интересы» [18, с. 124]. Заходя в область экономических исследований, М. Вебер и там оставил свой след. Так, он пытался примирить две версии происхождения денег: государственную теорию денег Г. Кнаппа и теорию эндогенного происхождения денег из обменных взаимодействий людей Л. фон Мизеса: «Введя формальный/материальный критерий:государство может устанавливать формальную законность денежной единицы лишь при условии, что ее материальная значимость (в терминах покупательной способности) остается продуктом рыночного взаимодействия» [19, с. 106].
Социальный антрополог австро-венгерского происхождения К. Поланьи, идеи которого близки старому американскому институционализму, выступал критиком рыночного капитализма (книга «Большая трансформация, 1944), относил деньги к разряду фиктивных товаров (наравне с землей и трудом), которые не создаются для продажи, но участвуют в ней. Рассматривая деньги как инструмент рынка, выполняющий определенные функции, он утверждал: «Ни один предмет не является по существу деньгами, но любой предмет при соответствующих обстоятельствах может функционировать в качестве денег. Поистине, деньги - это система символов, сродни языку, письменности или весам и мерам» [20, с. 156]. К. Поланьи близко подошел к пониманию полифункциональности и множественности денег: «Деньги - это система с неполной унификацией; поиск одной цели использования денег ведет в тупик» [Там же]. Не случайно, пишет К. Поланьи, в некоторых чрезвычайных ситуациях для выполнения денежных функций могут использоваться разные предметы.
Современные исследователи рассматривают деньги в контексте теорий социальных сетей и коммуникаций. В книге английского представителя социологической мысли Н. Додда «Социология денег» [21] утверждается, что «в социологических целях денежные системы следует рассматривать как сложные структуры или сети, объединяющие тех, кто делает, предлагает и пытается контролировать деньги, с теми, кто их использует» [22, с. 249]. Дж. Ингэм в сочинении «Природа денег» [23] сущность денег усматривает в обслуживании ими кредитных отношений, являющихся сердцевиной и движущей силой со-
временной рыночной экономики. А социальное значение денег заключается в том, что это всеобщая связь, основанная на взаимных обязательствах, приобретающих стандартную и понятную форму. М. Маклюен рассматривает деньги как средство коммуникации, несущее в себе поток информации. Деньги - это метаязык с единой формализованной «грамматикой», «широкой социальной метафорой» [24].
Свое отношение к деньгам выразили и представители постмодернизма. Ж. Бодрийяр рассматривает денежные знаки постмодернистского общества как «симулякр» - отражение несуществующего, как смысловой «код». Архаические деньги, соответствовавшие системе социокультурного трайбализма и включенные в разнообразные контекстные отношения, в условиях единого рынка трансформируются в символические деньги, а в обществе постмодерна - в семиотические деньги, деньги-знаки виртуальной экономики. По словам Н. Н. Зарубиной, «семиотические деньги, окончательно утратившие связь с реальной экономикой и реальным потреблением, превращаются в универсальный код, замкнутый на самого себя... Можно предположить, что в обществе постмодерна виртуальные деньги превращаются в код, являющийся той самой всеобъемлющей основой, благодаря которой могут быть сопоставлены все остальные коммуникативные коды. При этом, чем более универсальным является код, тем менее он содержателен. Когда деньги носят межличностный, специализированный характер, они связаны с реальными экономическими процессами - производственными, рыночными, платежными, и они означают реальную ситуацию в экономике и в обществе, несут содержательную информацию о них. Когда символические деньги рыночного обмена утрачивают все содержательные параметры, кроме меновой стоимости, они несут информацию лишь о рыночном обмене. Такая информация является односторонней и упрощает, сводит к одному-един-ственному рыночному параметру все многообразие социальных оценок. Но постмодернистские виртуальные деньги-код не являются означающим даже для рыночного обмена. В качестве универсального всепроникающего кода они освобождаются от любых экономических, социальных, культурных и прочих означаемых, одновременно становясь универсальной основой любой коммуникации...» [25].
Постмодернистской концепции денег Бод-рийяра противостоят современные концепции множественных денег, как бы являются ее антиподом. Согласно этим концепциям, в конкретных социальных аттитюдах происходит «раскодирование денег», и они приобретают конкретный смысл, становясь сродственника-
ми тех далеких архаических денег, которые несли в себе черты трайбализма. В книге «Социальное значение денег» современная исследовательница В. Зелизер выдвигает идею о том, что деньги (денежные фонды) как в представлении людей, так и в их социальной деятельности маркируются, то есть приобретают символический смысл и целевое назначение. В. Зелизер пишет: «Тысяча долларов, выигранная на фондовой бирже, - не то же самое, что тысяча долларов, украденная в банке, или тысяча долларов, взятая взаймы у друга. Первая зарплата - не то же самое, что пятидесятая или даже вторая. Деньги, которые мы получаем в качестве компенсации за несчастный случай, существенно отличаются от гонораров, которые мы получаем за книги. А гонорар за мемуары убийцы попадает в особую нравственную категорию и отличается от гонорара за научный текст» [26, с. 32]. Социализация денег осуществляется по трем направлениями: а) в зависимости от их происхождения, источника («трудные деньги», «легкие деньги», «чистые деньги», «грязные деньги», «свои деньги», «чужие деньги»), б) в зависимости от их обладателя (деньги отражают тендерные различия и социальные статусы их обладателей), в) в зависимости от предназначения.
Комплексное социологическое описание денег и монетарных отношений можно найти в работах С. Б. Абрамовой. В разработанном ею спецкурсе «Социология денег» изучаются социальные функции денег, модели монетарного поведения, денежные установки, проблемы экономической социализации личности, денежные типы личности, социокультурные особенности отношения к деньгам и другие вопросы [27].
Отдельные аспекты финансового поведения исследуются представителями практической социологии. Они, как правило, опираются на тот или иной методологический инструментарий социологии денег и подтверждают конкретные теоретические концепции. Множество социологических опросов посвящено изучению монетарного поведения российских и иностранных граждан. Так, по данным одного американского опроса, 75% женщин в возрасте 30-40 лет готовы выйти замуж ради денег [28]. По данным другого, 15% россиян не считают невозврат кредита преступлением [29].
Таким образом, социология денег как бы является связующим звеном между экономическими и психологическими концепциями, между общим и частным. Однако существуют и другие подходы к деньгам, которые заполняют в этой связке концепций незаполненные ниши. Это - антропологические, культурологические, исторические подходы к изучению денег.
Другие подходы к деньгам в социальных науках
Свое слово о деньгах сказали представители экономической истории, особенно сообщество, сформировавшееся вокруг французского журнала «Анналы». Так, Ф. Бродель в эпохальном труде «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв.» рассматривает историческую логику развития денежных систем. Он сравнивает их с языком, на котором ведется экономический диалог [30, с. 406]. И этот язык развивается, позволяя обозначать реальные события «повседневности». Показывая, как новые институты (вексельное обращение, выпуск банковских билетов, использование акций и складских расписок в расчетах) преодолевают ограничения существующих денежных систем, он пишет: «...как только все используемые капитализмом инструменты вступают таким образом в денежную игру, они становятся псевдоденьгами или даже деньгами настоящими» [30, с. 440]. Таким образом, в сферу денежного оборота вовлекается все больше инструментов рынка и экономических институтов. Деньги начинают обозначать большее, нежели обозначали раньше. Кроме того, Ф. Бродель считается предшественником мир-системного анализа И. Валлерстайна, и это отразилось в его отношении к деньгам. Он пишет, что деньги объединяют страны и народы, но в этом «международном денежном единстве общества имели каждое свое место: одни - привилегированное, другие тащились в хвосте, а третьи терпели тяжкую кару. Деньги - это единство мира, но они и мировая несправедливость» [30, с. 442].
Особый интерес представляет культурологическое значение денег. Прежде всего, деньги являются символами власти. Александр Великий первым увековечил свой лик на монетах. Изображение на деньгах имеет национальный культурологический смысл. Оно дискутируется так же, как гимн или герб страны.
Немало литературных произведений, созданных в разных жанрах, в разных странах и в разные периоды, посвящено значимости денег в жизни людей, например: «Бешеные деньги» и «Не было ни гроша, да вдруг алтын» А. Н. Островского, «Игрок» Ф. М.Достоевского, «Финансист» Т. Драйзера, «Голод» К. Гамсуна, «Без денег ты мертвец» Д. X. Чейза. Пословицы, поговорки, крылатые выражения о деньгах отражают весь спектр отношения к ним: «Деньги не пахнут», «Деньги что навоз, то их нет, то - воз». Их сравнивают с другими значимыми сторонами жизни человека: «Дружба - дружбой, а денежки -врозь», «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», «Здоровье за деньги не купишь». Деньги в поговорках отражают стороны хозяйственной деятельности людей: «Деньги счет любят», «Деньги идут к деньгам», «Уговор дороже денег».
Нами проводилось небольшое исследование, касающееся частоты упоминания денег в Интернете. Оно подтвердило всю широту интереса к этому феномену. Так, слово «деньги» упоминается в 271 млн источников. Это меньше, чем упоминание слова «мир» (570 млн), «человек» (557 млн), «жизнь» (414 млн), «страна» (401 млн), «дети» (305 млн), почти столько же, как «производитель» (299 млн), «продукт» (237 млн). Между тем, слово «деньги» встречается чаще, чем «здоровье» (188 млн), «свет» (154 млн), «власть» (139 млн), «счастье» (76 млн), «свобода» (70 млн). Деньги упоминаются в разных контекстах и отношениях. Используя концепцию фрейминга, мы исследовали пары антонимов, что позволило нам сделать вывод о том, что в позитивном контексте деньги упоминаются гораздо чаще, чем в негативном. Результаты нашего исследования представлены в таблице.
Частота упоминания в Интернете сочетаний со словом «деньги» (млн раз)
Много 174 Мало 108
Получить 161 Отдать 25
Найти 139 Потерять 23
Жизнь 103 Смерть 20
Заработать 63 Украсть 8
Чистые 29 Грязные 11
Добро 25 Зло 7
Выиграть 19 Проиграть 9
Сберечь 1 Истратить 0,65
Обнаружилось, что слово «деньги » часто употребляется вместе со словами «игра» (112 млн раз), «время» (161 млн раз), «возможности» (89 млн раз), «власть» (42 млн), «счастье» (22 млн), реже - со словами: «обман» (17 млн раз), «конфликт» (11 млн), насилие (5 млн). Все это подтверждает идею о преобладании в целом позитивного восприятия денег, хотя и негативное отношение также весьма заметно.
Таким образом, концепции денег в различных общественных науках позволяют дать полноценное представление об этом социальном феномене. Сам человек - существо многогранное, попытка выделить только одну сторону его жизнедеятельности обедняет анализ. В разных социальных аттитюдах он одновременно выступает во множестве ролей. Создать общую картину человеческой деятельности, соединить разные подходы общественных наук позволяет наука праксиология, которая пока еще имеет мало последователей. Очевидно, деньги, монетарное поведение - тот объект исследования, где ей однозначно гарантирован успех.
Примечания
1. Маркс, К. К критике политической экономии [Текст] / К. Маркс // К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 13; 2-е изд. М.: Государственное издательство политической литературы, 1959.
2. Петти, В. Трактат о налогах и сборах. Verbum sapienti - слово мудрым, разное о деньгах [Текст] / Вильям Петти. М.: «Ось-89», 1997.
3. Милль, Дж. С. Основы политической экономии (1848) [Текст]/Джо н Стюарт Милль // Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков: в 5 т. T. I. От зари цивилизации до капитализма. М.: Мысль, 2004. С. 486.
4. Маркс, К. Экономическо-философские рукописи 1844 года [Электронный ресурс] / К.Маркс // К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 42. С. 41-174. Режим доступа: http://psylib.org.ua/books/marxk01/ txt09.htm. - Загл. с экрана.
5. Кейнс, Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег [Текст] / Джон Мейнард Кейнс; пер... с англ. H. Н. Любимова, Л. П. Куракова. М.: «Гелиос АРВ », 2002.
6. Фернам, А. Деньги. Секреты психологии денег и финансового поведения [Текст] / Адриан Фернам, Майкл Аргайл; под общ. ред. А. Алексеева. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2006.
7. Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков [Текст] : в 5 т. / сопред. науч.-ред. совета Г. Г. Фетисов, А. Г. Худокормов. Т. III. Эпоха социальных переломов. М.: Мысль, 2005.
8. Сапир, Ж. К экономической теории неоднородных систем [Текст] : опыт исследования децентрализованной экономики / Жак Сапир; пер. с франц. под науч. ред. Н. А. Макашевой. М.: ГУ ВШЭ, 2001.
9. Эггертссон, Т. Экономическое поведение и институты [Текст] / Трауинн Эггертссон; Академия народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации; пер. с англ. М. Я. Каждана [науч. ред. перевода А. Н. Нестеренко]. М.: Дело, 2001.
10. Малахов, С. В. Деньги и экономическая психология [Текст] / С. В. Малахов // Деньги и кредит. 1992. № 1. С. 58-63.
11. Маккей, Ч. Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы [Текст] / Чарльз Маккей; пер. с англ. М.: Изд. дом «АЛЬПИНА», 1998.
12. Фенько, А. Б. Психология денег [Электронный ресурс] / А. Б. Фенько. Режим доступа: http:// fio.ifmo.ru/archive/group21/c4wul2/myths.htm. Доступ 03.10.2008.
13. Shefrin, H. M. An economic theory of self-control [Electronic resource] / H. M. Shefrin, R. Thaïe 11 NBER Working Papers Series. 1977. October. № 208. Режим доступа: http://www.nber.org/papers/w0208.
14. Метельская, E. А. Влияние неопределенности дохода на принятие решения о покупке или аренде жилья [Текст] / Е. А. Метельская // Экономическая социология. 2003. Т. 4. С. 79-99.
15. По данным социологического опроса, проведенного учеными Манчестерского университета среди британцев, в рейтинге наивысших удовольствий «блаженство от получения большой суммы денег» входит в первую десятку. См.: Российская информа-
ционная сеть [Электронный ресурс]. Социология. Режим доступа: http://socio.rin.ru/cgi-bin/news.pl?idn= 160529.
16. Экономическая психология [Электронный ресурс]. Глава 4. Общие проблемы психологии денег. Режим доступа: http://www.bt-ural.ru/files/ 4505446710301.doc.
17. Экономическая социология [Текст] : учеб. пособие для вузов / под ред. В. И. Верховина. М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2006.
18. Вебер, М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма [Текст] / Макс Вебер; 2-е изд., доп. и испр. М.: РОССПЭН, 2006.
19. Гансман, X. Рецензия на книгу: Ingham G. The Nature of Money [Электронный ресурс]. Экономическая социология. Электронный журнал, www.ecsoc.msses.ru. Т. 6. 2005. № 1. Январь. Режим доступа: http://
www.ecsoc.msses.ru/__pdf/ data/662/58 8/1234/
ecsoc_t6_nl.pdf.
20. Поланьи, К. Семантика использования денег [Текст] / К. Поланьи // «Великая трансформация» Карла Поланьи: прошлое, настоящее, будущее; под общ. ред. проф. Р. М. Нуреева. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2006.
21. Dodd, N. The Sociology of Money: Economics, Reason and Contemporary Society [Text] / N. Dodd. Cambridge: Polity Press, 1994.
22. Додд, H. Экономическая социология в Великобритании [Текст] / Н. Додд // Экономическая социология: автопортреты; отв. ред. В. В. Радаев, М. С. Добрякова. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.
23. Ingham, G. The Nature of Money [Текст] / G. Ingham. Cambridge: Polity Press, 2004. 254 p.
24. Маклюен, M. Понимание медиа [Текст] / M. Маклюен. М.: «Кучково поле», 2007.
25. Зарубина, Н. Н. Деньги в социальной коммуникации [Текст] / Н. Н. Зарубина // Социологические исследования. 2006. № 6. С. 3-12.
26. Зелизер, В. Социальное значение денег: деньги на булавки, чеки, пособия по бедности и другие денежные единицы [Текст] / Вивиана Зелизер; пер. с англ. под науч. ред. В. В. Радаева. М.: Дом интеллектуальной книги; Изд. дом ГУ ВШЭ, 2004.
27. Абрамова, С. Б. Социология денег [Электронный ресурс] : программа спецкурса: кафедра истории и теории социологии факультета политологии и социологии Уральского государственного университета им. А. М. Горького, Екатеринбург. Эксоцентр. Центр экономической социологии, http://www.ecsoc.ru. Режим доступа: http://www.ecsoc.ru/images/pub_ecsoc/ 2004/06/25/0000008444/ abramova.pdf. Доступ 03.10.2008.
28. Newsland [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// www.newsland.ru/ News/Detail/ id/208642/.
29. Российская информационная сеть [Электронный ресурс]. Социология. Режим доступа: http:// socio.rin.ru/ cgi-bin/news.pl?idn=165716.
30. Бродель, Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. [Текст] / Фер-нан Бродель. Т. 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное; 2-е изд.; пер. с фр. Л. Е. Куббеля; вступ. ст. Ю. Н. Афанасьева. М.: Изд-во «Весь Мир», 2006.
