CC BY
96
Lingua mobilis № 2 (48), 2014
КОНТАМИНАЦИЯ: ВСЕ УЖЕ СКАЗАНО?
(О некоторых возможных перспективах исследования)
Н. А. Лаврова
Статья посвящена вопросу некоторых перспективных и до конца не изученных аспектов лексической контаминации. Актуальность статьи обусловлена тем, что, несмотря на многочисленные работы, посвященные контаминации, до сих остаются нерешенными или не до конца разработанными следующие ее аспекты: стратегии дешифровки составных компонентов кон-таминанта, направление декодирования контаминанта - аналитическое или синтетическое, функции контаминированных образований и их лингвокреативный потенциал. Эти и некоторые другие вопросы дальнейшего изучения контаминации рассматриваются в настоящей статье.
Ключевые слова: контаминация, лингвокреативность, экспрессия и импрессия, неология, образования по аналогии.
В последние десятилетия продолжает расти корпус работ, посвященных лингвистической контаминации (R. Stockwell, D. Minkova 2001, B. E. Zawada 2005, A. Peckham, 2005, 2007 и др.). Наиболее ранними являются работы, связанные с исследованием структуры, семантики, функций и тематических групп контаминантов. Такими исследованиями, в частности, являются работы Л. Паунд (1914) и Г. Уэнтворта (1933, 1934). В конце ХХ века большую актуальность приобретают исследования, связанные с прагматикой и функциями контаминированных образований, выполняемыми ими в художественных, рекламных и газетно-публицистических текстах. Актуальны и перспективны исследования, связанные с когнитивным аспектом контаминантов (G. Fauconnier, M. Turner 1996; Е.В. Кулаева, 2001; О.В. Журавлева, 2002; Л. Ф. Омельченко, 2010). При наличии многочисленных работ по лингвистической контаминации возникает вопрос, какие аспекты контаминации остаются неизученными и есть ли такие аспекты в принципе. Опираясь на исследования предшественников, а также на собственные
66
Языкознание
наблюдения над контаминантами, попытаемся определить некоторые сферы исследования контаминации, не получившие удовлетворительного описания в имеющейся по вопросу литературе.
Не до конца выясненным остается вопрос дешифровки составных компонентов контаминантов и их правильной семантической интерпретации. Так, А. Лерер в разные годы (1996, 2003, 2007) провела серию психолингвистических экспериментов, цель которых - выяснение того, происходит ли дешифровка компонентов контаминанта автоматически, сколько времени требуется испытуемым для дешифровки и какие факторы оказывают влияние на скорость декодирования компонентов контаминанта. Результаты эксперимента показали, что некоторый автоматизм восприятия действительно имеет место быть, причем скорость распознавания составных компонентов контаминанта оказалась чуть ниже (около 3-х секунд), чем скорость распознавания основ в сложных словах, что, по-видимому, обусловлено лексикализованным характером сложных слов и некодифицированным характером большинства контаминантов. Среди факторов, оказывающих влияние на скорость распознавания компонентов контаминанта, наиболее существенными являются семантика контаминанта, количество графем от слов-основ, тип контаминанта: так телескопические контами-нанты распознаются быстрее по причине того, что в них оба слова-основы представлены в полном объеме. Любопытно, что задание по восстановлению основы контаминированного слова в серии экспериментов А. Лерер дало разные результаты в зависимости от того, были ли одной из испытуемых групп предварительно на короткое время показаны другие контаминанты, содержащие начальные буквы основ. Испытуемые, которым на короткое были предъявлены такие контаминанты, даже при отсутствии необходимости расшифровывать их составляющие компоненты, восстанавливали основу таким образом, что она совпадала с одной из основ кон-таминанта. Испытуемые, которым не были предъявлены контами-нанты, гораздо реже (примерно в 2 раза) восстанавливали основу, совпадающую с одной из основ контаминанта. Этот эксперимент косвенно подтверждает положение о том, что даже при недолгом предъявлении контаминанта реципиент воспринимает как его компоненты, так и сам контаминант. При несомненной эвристической ценности исследований А. Лерер, с психолингвистической точки
67
Lingua mobilis № 2 (48), 2014
зрения до сих пор остается не изученным вопрос о том, каким образом происходит восприятие и идентификация составных компонентов контаминанта - параллельно или последовательно. Также неясно, каким образом осуществляется семантизация контаминан-та - аналитически или синтетически. Традиционно считалось, что дешифровка значения контаминанта осуществляется аналитически: декодирующий пытается восстановить слова-прототипы, из которых состоит контаминант посредством подбора слов из долговременной памяти, которые удовлетворяют составным компонентам контаминанта. Однако в том случае, когда определить компоненты контаминанта оказывается затруднительным или невозможным, можно предположить, что испытуемые обращаются к самому контаминанту и пытаются воспринять его комплексно, как целую единицу, зная значения которой можно попытаться восстановить форму и смысл исходных компонентов.
До сих пор не изученным остается вопрос разграничения кон-таминантов и образований по аналогии. Отношения между кон-таминантами и образованиями по аналогии можно рассматривать с двух позиций: можно рассматривать образования по аналогии как подвид контаминированных образований; контаминанты и образования по аналогии могут быть отнесены и к разным словообразовательным процессам. Р. Хики (2006) рассматривает контаминацию и аналогичное словообразование как разные словообразовательные стратегии, однако автор не дает четкого определения ни того, ни другого, что позволило бы наметить ясные критерии различия. Так, автор относит лексему “boxercise” к аналогичному образованию, а “guestimate” - к контаминанту. Исходя из примеров, приводимых ученым в качестве аналогичных образований (vegiburger, presenteeism, outro), можно сделать следующий вывод: те контаминированные образования можно рассматривать в качестве аналогических, в которых происходит постепенное диахроническое обособление одного из компонентов, как правило, второго. Такими обособляющимися компонентами являются, в частности, морфемы “-cercise” (deskercise, jazzercise), “-burger” (chickenburger, fishburger), “-licious” (devilicious, babelicious), “-(a) holic” (aquaholic, helpaholic, wordaholic), поэтому слова, формирующиеся при их посредстве, можно рассматривать в качестве аналогичных, так как, предположительно, при их создании носители
68
Языкознание
языка извлекают эти морфемы в готовом виде (Р. Фишер, 1998), хотя, безусловно, эти данные нуждаются в тщательной эмпирической проверке посредством проведения серии психолингвистических экспериментов с информантами. Эта же проблема касается словообразовательного элемента “-itarian”, участвующего в образовании контаминанта “meatitarian”. Дело в том, что в данном случае денотат соответствующих слов не представляет собой сумму денотатов слов “meat” и “vegetarian”: данные семы несовместимы, хотя дело не только в их оксюморонном характере. Так, известны контаминанты, в которых дистантные семы носят оксюморонный характер, и, тем не менее, интуитивно не возникает сомнения относительно рассмотрения данных слов в качестве контаминиро-ванных, например: “foolosopher”, “illiterature”. По-видимому, разница между приведенными примерами заключается в степени дис-тантности сем и в возможности/невозможности их объединения: так, теоретически возможно встретить не очень умного философа, поскольку в данном случае под философом подразумевается либо профессия, либо призвание человека, то есть, это не буквальное обозначение «мудрого человека», подтверждением чему является тот факт, что далеко не всегда объективно мудрого человека мы называем философом; данное слово может приобретать метафорическое значение, приобретая иронический оттенок. Семы “illiterate” и “literature” при определенных условиях также оказываются совместимыми: не так уж сложно встретить дешевую, некачественную, даже безнравственную литературу. В контаминанте “meatitarian” семы “meat” и “vegetarian” абсолютно несовместимы: человека, который употребляет в пищу мясо, нельзя назвать вегетарианцем. Единственный случай, когда это оказывается возможным, - при выражении осуждения действий псевдо-вегетарианца, то есть когда человек заявляет, что он не ест мясо, что не соответствует действительности.
При многочисленных структурных разновидностях контамини-рованных образований, наиболее редкими и наименее изученными являются так называемые прерывистые контаминанты, то есть такие, которые содержат в своем составе инфикс в качестве одного из мотивирующих слов-основ, например “delinguancy”, (злоупотребление языком), “enshocklopedia” (детальное знание всех фильмов-ужасов).
69
Lingua mobilis № 2 (48), 2014
В других работах мы писали о том, что удачное контаминиро-ванное образование предполагает совместную лингвокреативную деятельность адресата и адресанта. В настоящей работе хотелось бы подчеркнуть тот факт, что для автора контаминанта одной из первостепенных задач является принятие решения о том, какие элементы контаминанта опустить, а какие оставить для того, чтобы контаминант был репрезентативным и для того, чтобы реципиенту удалось его адекватно интерпретировать. В задачи последнего входит определение границы морфологического шва контаминан-та, что не всегда очевидно. Так, в телескопических контаминантах граница может проходить как до общего элемента, так и после него.
Еще одним нерешенным и не до конца исследованным вопросом является статус контаминированных образований с точки зрения выполняемой ими функции. В частности, принято говорить о том, что основная функция контаминированных образований -игровая, однако, по-видимому, это, во-первых, относится не ко всем контаминантм, а, во-вторых, стоило бы говорить о степени лудического наполнения контаминантов. Эта степень зависит от ряда факторов. Во-первых, от того, является ли контаминант терминологическим. Казалось бы, здесь все ясно: если термин, то лу-дический компонент отсутствует или минимизирован. В действительности, однако, ряд контаминированных терминов, особенно таких, которые функционируют в компьютерной терминосистеме, обнаруживает четко ощутимый игровой характер. Так, в словаре компьютерных и интернет-терминов зафиксирован контаминант “crippleware”, употребляющийся по отношению к компьютерной программе, которую можно загрузить бесплатно через интернет, но которая является неполной, а значит, малоинформативной для пользователя. Такие программы преследуют рекламные цели, стремясь привлечь как можно больше покупателей. В данном случае экспрессивно-оценочно-игровой характер контаминанта налицо. Тем не менее, рассматривать его в качестве жаргонизма или слен-гизма неправомерно, так как, во-первых, он зафиксирован в словаре терминов, о чем эксплицитно заявлено в названии словаря, во-вторых, насколько нам известно, это единственное однословное обозначение соответствующего понятия. К контаминантам, луди-ческая природа которых, по-видимому, не может быть поставлена под сомнение, относятся омо-орфографические контаминанты,
70
Языкознание
которые совпадают по звучанию с узуальными словами и которые дешифруются только при учете восприятия графической формы: shampagne, buyography, pursenality, awkword, fantasea, boysterous, Еще одни вопросом, не столько лингвистического, сколько психологического и функционального характера, является вопрос о мотивах, которые побуждают индивидуума создавать контами-нанты, рассчитывает ли адресат на то, что его изобретение будет подхвачено и расценено как удачное, или мотивация носит иной характер. По-другому, можно спросить: контаминанты - это установка на самовыражение или на убеждение и воздействие, иными словами, что это - лингвистический экспрессионизм или лингвистический импрессионизм? На этот вопрос также пока нет удовлетворительно ответа. По-видимому, все зависит от преследуемых автором целей. Можно предположить, что контаминанты, которые создаются намеренно и которые требуют определенных ментальных усилий, поисков, последовательной проверки наиболее подходящих «кандидатов» на место компонентов контаминанта, представляют собой лингвоимпрессионизмы, то есть образования, рассчитанные на эффект. Такие контаминанты создаются и тиражируются в рекламном и публицистическом дискурсах, то есть, тяготеют к малоформатным текстам и сильным текстовым позициям. Их основное функциональное предназначение - завлечь потенциального клиента или читателя, при этом сам контаминант играет вспомогательную роль, роль посредника: суть не в том, чтобы запомнился контаминант, а в том, чтобы была решена другая первостепенная задача - прочтение газетно-журнального текста или покупка товара. В случае, когда контаминант создается в устной речи неангажированным субъектом - субъектом, чья деятельность никак не оплачивается и не стимулируется, то функция контами-нанта - лингвистическая экспрессия, которая, конечно же, может иметь следствием определенное воздействие на реципиента, однако это воздействие не является приоритетным. В качестве репрезентативного примера можно привести реплику одного из участников фильма из серии Би-Би-Си под названием «Океаны. Исследуя Тайны Подводного Мира», в котором герой-океанолог - Филипп Кусто (внук известного исследователя Жака-Ива Кусто) после проведения около получаса под водой с акулами с целью определения их реакции на специальный репеллент, в ответ на вопрос членов
71
Lingua mobilis № 2 (48), 2014
команды: “How was is it?” (Как все прошло?), отвечает “It was fin-tastic!”, делая после первой части контаминированного слова небольшую паузу. Представляется любопытным определение мотивации данного образования с когнитивной точки зрения: почему в качестве первого компонента была избрана именно лексема “fin”, а не какая-либо другая? Во-первых, это обусловлено частичным фонографическим совпадением с началом лексемы “fantasctic”, во-вторых, это можно объяснять известным принципом гештальтпсихологии - принципом целостного восприятия объекта: для полноценного восприятия объекта вовсе не обязательно осознанное восприятие всех его частей, достаточно лишь одной-двух наиболее релевантных. Основным знаком опасности, признаком акулы является, как известно, плавник, этот образ активно эксплуатируется в фильмах, мультфильмах, книгах, комиксах и так далее. Вероятно, этими психологическими особенностями восприятия и объясняется выбор мореплавателем именно лексемы “fin”, а не какой-либо другой, она становится своего рода символом акулы, ее представителем. Таким образом, перспектива исследования образования структуры контаминанта с психолингвистической и когнитивной точек зрения очевидна, так как каждый раз осознанно или подсознательно субъект принимает решение по выбору наиболее оптимальных компонентов для контаминанта.
Итак, можно видеть, что изучение лингвистической контаминации не является законченным или исчерпывающим, перспективы исследования обусловлены, прежде всего, психолингивистически-ми и когнитивными особенностями порождения и интерпретации структуры и семантики контаминанта. Некоторые структурные типы контаминантов также не получили подробного описания. Перспективным остается и вопрос идентификационных стратегий, осознанно или подсознательно используемых носителями языки при дешифровке компонентов контаминанта.
Список литературы
1. Hickey, R. Productive Lexical Processes in Present-day English // Corpora and the History of English. A Festschrift for Manfred Markus. Heidelberg, Winter 2006. P. 153-168.
2. Lehrer, A. Blendalicious // Lexical Creativity, Texts and Contexts. Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 2007.
P. 115-133
72
