CC BY
203Алла ЯЗЬКОВА
Доктор исторических наук, профессор, руководитель Центра по исследованию проблем Средиземноморья — Черноморья Института Европы Российской академии наук (Москва, Российская Федерация).
КОНФЛИКТЫ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ: КАЗУС АБХАЗИИ
Резюме
В статье рассматривается влияние национальной политики Российской империи, СССР и РФ, в особенности ее силовой составляющей, на возникновение в этом регионе множества этнорегиональных и этнотер-
риториальных конфликтов. Эти конфликты и их последствия анализируются на примере сложившихся сложных взаимоотношений между Грузией и Российской Федерацией в связи с Абхазией.
В в е д е н и е
Распад СССР сопровождался возникновением на его территории многочисленных этнотерриториальных и этнополитических конфликтов. Набиравшие силу уже на этапе перестройки, эти конфликты не вписывались в политику демократизации, а поиск путей их урегулирования воспринимался советским государственным и партийным руководством как «противодействие демократическим реформам» и «попытки местной коррум-
пированной номенклатуры защитить свои привилегии». Ни идеологи перестройки, ни противостоявшие им консервативные политики не готовы были признать начавшийся после провала путча ГКЧП в августе 1991 года «парад суверенитетов» союзных, а затем и автономных республик. В целом же «национальный вопрос» как бы отодвигался на второй план по сравнению с решением политических задач. Это признавал и сам М.С. Горбачев: «Много потерь с решением национального вопроса связано с нашим запаздыванием, а то и ошибочными решениями», — замечал он впоследствии. В то же время он отмечал, что именно «суверенизация России» сорвала поиск новой формулы отношений, вызвав цепную реакцию принятия аналогичных документов всеми союзными, а затем и автономными республиками1.
Ошибки ошибками, но нельзя не признать и того факта, что на фоне перестройки и демократизации Советский Союз, а затем и Россия неоднократно прибегали к силе для подавления национальных движений в Тбилиси, Баку, странах Балтии. На Кавказе российские войска были активно задействованы в межнациональных конфликтах и гражданских войнах на территориях Грузии и Азербайджана, не говоря уже о двух чеченских войнах. Именно поэтому важно понять, где же находились истоки конфликтов и в чем была суть национальной политики в СССР.
Истоки национальной политики
В силу целого ряда причин предшественница СССР — Российская империя складывалась веками как многонациональная держава, расширяя свою территорию в поисках безопасных границ и попутно ассимилируя проживавшие на сопредельных территориях народы. Согласно переписи 1897 года, в которой не было вопроса об этнической принадлежности, но зато был вопрос о родном языке, 47% населения Российской империи назвали таковым русский. Если учесть, что многие жители тогдашней России говорили на русском языке, не будучи русскими, можно предположить, что уже к концу XIX века русские не были преобладающим по численности этносом.
Жившие в России народы отличались друг от друга не только языком, но и образом жизни, культурными традициями, уровнем общественно-экономического развития, наконец, религией — согласно официальным данным, православные составляли 70,8% населения, католики — 8,9%, мусульмане — 8,7%. К этому следует добавить, что в разделенной на губернии Российской империи этнические группы не имели «своих» территорий. В целом же это был конгломерат народов и культур, так или иначе связанных с российской государственностью.
Крушение Российской империи и последующее образование СССР внесли кардинальные изменения в характер национальной политики. На этапе борьбы с самодержавием Ленин исходил из необходимости сохранить унитарное государство. Но когда после Октября 1917 года и начавшейся гражданской войны возникла необходимость привлечь на сторону большевиков политиков национальных окраин бывшей империи, была признана неизбежность федерации и правомерность появления самостоятельных национально-государственных образований, вступающих между собой в договорные отношения. Возникла также необходимость создания культурно-национальных автономий как территориальных, так и экстерриториальных.
При образовании СССР в решении национального вопроса возобладали установки, ориентированные на признание территориального самоуправления наций и народностей лишь в рамках единой государственности (выдвинутая Сталиным идея «автономиза-
1 См.: Горбачев М. Жизнь и реформы. Книга 1. С. 472, 525.
ции»). Сегодня можно предположить, что, настаивая на ее реализации, Сталин уже тогда исходил из внутреннего убеждения о необходимости воссоздать «единую и неделимую Российскую империю» (в этом он, как ни странно, сходился во мнениях с лидерами белой эмиграции), а также из тезиса о подчиненности национального вопроса вопросу о власти.
Нельзя не заметить, что в последующем утверждении новой, по определению А. Ав-торханова, «идеократической» империи сыграли свою роль все еще бытовавшие на уровне общественного сознания идеи великодержавия, высокомерное отношение к нерусским национальностям. В очевидном противоречии с «классовым подходом» к оценке политических проблем общие результаты интенсивной и весьма успешной экспансии XVIII— XIX веков стали объясняться «особыми мессианскими возможностями» России (эта тенденция усилилась в 1930-х—1940-х гг.), а насильственное присоединение нерусских народов стало расцениваться как необходимый и объективно прогрессивный акт.
В итоге СССР сложился как союз «титульных» наций в особом варианте, при котором одни народы имели ограниченную государственность в форме союзных республик, другие — в форме автономий, а третьи не имели ее вовсе или, хуже того, были лишены государственности за «преступления нации». Иерархическая соподчиненность союзных и автономных республик еще более осложняла и запутывала положение. Господство на различных этапах советской истории тоталитарных (авторитарных) режимов не могло не породить подспудной тенденции к национальному возрождению, что было связано со стремлением сохранить свой язык и свою этническую самобытность. И уже в середине 1980-х годов социологи отметили массовый всплеск национального протеста, под знаком которого прошел весь 1990-й, а затем и 1991 год — последний год существования СССР2.
Что же касается Грузии и Абхазии, то после ликвидации Грузинской Демократической Республики 1918—1921 годов 31 марта 1921 года была провозглашена независимая Советская Социалистическая Республика Абхазия, и этот статус продержался до декабря 1921 года, когда Абхазия вошла в состав Грузинской ССР по союзному договору. Затем, в 1931 году, Абхазия была включена в состав Грузии в качестве автономии (Абхазской ССР)3.
Абхазские руководители и общественные деятели неоднократно обращались к союзному центру с просьбой о расширении национальных прав и полномочий республики, и в этом был свой резон, что признавала также часть грузинских политиков и общественных деятелей. Будучи в 1994 году в Москве, Нико Чавчавадзе, член парламента Грузии, директор Института философии, в одном из интервью признал, что лишь меньшинство грузинских интеллектуалов готово было принимать во внимание интересы абхазов из-за опасений за территориальную целостность Грузии4.
Как стало очевидным в дальнейшем, проблема оказалась значительно более сложной, чем это представлялось большинству грузинских политиков. Ее нерешенность привела к дальнейшей эскалации конфликта и тяжелейшему вооруженному противостоянию 1992—1993 годов.
Углубление грузино-абхазского конфликта
Непосредственные предпосылки нынешнего российско-грузинского конфликта следует искать на этапе распада СССР. Грузия была первой союзной республикой, где в
2 Все сказанное нашло свое документальное подтверждение в опубликованном российскими историками сборнике документов: Несостоявшийся юбилей. Почему СССР не отпраздновал своего 70-летия? М., 1992.
3 См.: Зверев А. Этнические конфликты на Кавказе. 1988—1994. В кн.: Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 41.
4 См.: Столица, 1994, № 22. С. 10—11.
апреле 1989 года советская армия использовала силовые методы при разгоне мирной демонстрации. Начавшаяся вскоре после проведения в марте 1991 года референдума о независимости Грузии гражданская война завершилась приходом к руководству «промосков-ского» политика Э. Шеварднадзе, к которому, однако, испытывала неприязнь часть российских военных и представители коммуно-патриотической оппозиции.
Но главным камнем преткновения в российско-грузинских отношениях стал конфликт на территории Абхазии. И хотя в этом, как и в других случаях, на первый план была выдвинута идея национального самоопределения, на деле речь шла о противостоянии групповых (клановых) интересов — экономических, политических, а также мафиозно-криминальных — как в самой Абхазии, так и за ее пределами.
События конца 1980-х — начала 1990-х годов развивались на фоне обострявшейся в союзном центре борьбы между сторонниками продолжения демократических реформ, представленными на Съезде народных депутатов, и консервативной частью Политбюро ЦК КПСС и руководящих партийных органов союзных республик. При этом руководство многочисленных национальных автономий стало на путь лавирования, пытаясь использовать сложившуюся обстановку в своих интересах. Что же касается динамики грузино-абхазского конфликта, то на нее влиял ряд факторов: отказ грузинской стороны пойти на расширение абхазской автономии, ставка абхазского руководства на поддержку консервативных сил в России, его опора на подъем движений за расширение автономных прав в республиках Северного Кавказа5.
18 марта 1989 года консервативным руководством Абхазии был созван в селе Лых-ны 30-тысячный абхазский сход, выдвинувший предложения восстановить Абхазию в статусе советской республики и выйти из состава Грузии6. Принятые в Лыхны документы вызвали массовую кампанию протеста грузинского населения как в самой Абхазии, так и за ее пределами. В конце марта — начале апреля в республике серьезно обострилась обстановка, что завершилось многодневным несанкционированным митингом в Тбилиси перед Домом правительства. На митинге, в котором приняли участие тысячи граждан, обсуждались многие насущные проблемы. 9 апреля обстановка стала накаляться и наряду с требованиями о ликвидации автономии Абхазии появились призывы о выходе Грузии из состава СССР.
На основании санкции совещаний в ЦК компартии Грузии и ЦК КПСС в Тбилиси были направлены части советской армии, отряды ОМОНа из разных городов России; против участников митинга были применены резиновые дубинки, отравляющие вещества, саперные лопатки. Общее число пострадавших составило около 4 тыс. человек7. И здесь нельзя не заметить, что все эти силы были направлены против невооруженных участников митинга, что вызвало бурю возмущения во многих странах мира.
Реакция Москвы на события в Тбилиси высветила обострившиеся к этому времени в союзном центре противоречия между консервативной частью партийного аппарата и демократически настроенным крылом проходившего в это время Съезда народных депутатов СССР. Решение о необходимости «удовлетворить просьбу руководства республики и оказать помощь по нормализации обстановки» после проведения переговоров с руководителями компартии Грузии — Д. Патиашвили и Б. Никольским было принято на состоявшемся 7 апреля совещании под руководством Е.К. Лигачева, в котором участвовали будущие члены ГКЧП В.М. Чебриков и Д.Т. Язов и активно поддержавший ГКЧП А.И. Лукьянов. Как отмечалось в Заключении созданной после событий 9 апреля Комиссии Съезда народных депутатов, работа совещаний в ЦК КПСС 7 и 8 апреля не прото-
5 См.: Зверев А. Указ. соч. С. 46.
6 См.: Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989—2006 гг. М., 2008. С. 94.
7 Эти данные приведены в Справке РИА Новости, 09.04.2009 [www.ria.ru/politics/20090409/167605 226.html].
колировалась и принятые решения не были документированы. Направление в Грузию подразделений милиции и войск Советской армии, по сути, проводилось на основании устных директив указанных совещаний. По оценке Комиссии, это противоречило действовавшему законодательству, согласно которому право принятия подобных решений принадлежит не партийным, а государственным органам8.
В Заключении также отмечалось, что Грузия вступила «на демократический путь развития, который немыслим без постоянного проявления самых различных форм социальной активности народа», в то время как «применение силы по отношению к мирному митингу или демонстрации непростительно, ибо это — удар по перестройке и демократии»9.
Далее описывался реальный ход событий по пресечению митинга, говорилось о причинах гибели лиц, принимавших участие в событиях 9 апреля. Подписанное известными политиками А.А. Собчаком, В.П. Лукиным, Н.А. Назарбаевым, Э.Н. Шенгелая, А.Н. Яковлевым и другими Заключение было принято Съездом народных депутатов, и многие из непосредственных виновников разгона мирной демонстрации 9 апреля лишились своих должностей.
В последующие два с половиной года (1990 г. — лето 1992 г. вплоть до подписания Сочинских соглашений) главной «горячей точкой» Грузии была Южная Осетия, где безответственные действия тогдашнего президента Звиада Гамсахурдиа привели к гражданской войне, где разрушались города и села, откуда тысячами уходили беженцы, а в вооруженном конфликте все глубже увязали российская и грузинская стороны.
Конфликт был приостановлен подписанием в Сочи 24 июня 1992 года Соглашения о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта, под которым поставили подписи Э. Шеварднадзе и Б. Ельцин10. Это, однако, не остановило дальнейшей эскалации конфликтов на грузинской территории и Южном Кавказе в целом. Летом 1992 года конфликт Тбилиси с его сепаратистскими автономиями стал перемещаться на территорию Абхазии. Но, как и в подавляющем большинстве других аналогичных случаев, анализ происхождения, динамики и результатов конфликта невозможен без рассмотрения его политической составляющей.
Война 1992-1993 годов
Внутренняя подоплека вооруженного конфликта 1992—1993 годов на территории Абхазии пока еще до конца не раскрыта, хотя ее, по сути, противоположные версии содержатся в многочисленных публикациях грузинских и абхазских авторов. Большой раздел посвящен этим трагическим событиям в изданной недавно книге тогдашнего президента Грузии Э.А. Шеварднадзе11. Содержащиеся в его книге документальные свидетельства и оценки имеют существенное значение для исследования истории вооруженного конфликта на территории Абхазии. Пока же следует подчеркнуть оценку автором роли личностного фактора в нагнетании напряженности: в Грузии к власти пришел диссидент без малейшего опыта управленческой работы — Звиад Гамсахурдиа, в Абхазии — по уговору с Гамсахурдиа — один из лидеров реакционного общесоюзного блока «Союз» Вла-
8 См.: Заключение Съезда народных депутатов СССР по расследованию событий, имевших место в Тбилиси 9 апреля 1989 года [http//sobchak.orgh/rus/docs/zakluchenie.htm].
9 Там же.
10 См.: Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. С. 252—253.
11 См.: Шеварднадзе Э. Когда рухнул железный занавес. Встречи и воспоминания. М.: Европа, 2009. С. 317—378.
дислав Ардзинба, и это, по оценке Э. Шеварднадзе, сыграло немаловажную роль в дальнейшем развитии событий12.
Важно указать и на непосредственные события, послужившие прологом к началу военных действий (12—14 августа 1992 г.). Согласно документам, опубликованным по горячим следам событий российским исследователем С.М. Червонной, заранее обусловленное в телефонных переговорах Э. Шеварднадзе и В. Ардзинбы введение воинских подразделений Госсовета Грузии для освобождения захваченных звиадистами грузинских министров-заложников было использовано абхазским руководством для начала военных действий13. С другой стороны, введение дополнительных воинских подразделений в Абхазию было продиктовано настоятельной необходимостью охраны железной дороги, по которой в это время шли военные грузы. По свидетельству Э. Шеварднадзе, Россия, Армения и Азербайджан выступили с вполне правомерными претензиями к Грузии из-за грабежей на железной дороге, необходимость ее вооруженной охраны стала очевидной14.
В то же время 31 июля 1992 года Грузия была принята в ООН, будучи к этому времени признанной более чем 30 государствами мира в качестве независимой республики, в состав которой входили также и две автономии — Абхазия и Южная Осетия. В начале августа по этому поводу состоялись торжества в Тбилиси, и, согласно проведенному социологическому опросу, к этому времени 65% тбилисцев выразили поддержку Госсовету как верховному органу, а 75% заявили, что связывают свои надежды на выход из кризиса с Э. Шеварднадзе15. Но за пределами столицы положение оставалось неустойчивым под влиянием ряда факторов: крайних позиций сторонников Гамсахурдиа, с одной стороны, и ставки консервативных сил абхазского руководства на своих партнеров в России — с другой. Сама же российская политика на Кавказе была непоследовательной и противоречивой, а при принятии конкретных решений зачастую доминировали позиции консервативных военных и политических кругов.
Все это способствовало развязыванию вооруженного конфликта на территории Абхазии после того, как, вопреки достигнутым с Тбилиси договоренностям, 14 августа В. Ардзинба призвал абхазский народ на «отечественную войну»16.
Война стала тяжелейшим испытанием для обескровленной внутренним противостоянием Грузии. Что же касается Абхазии, то ее армия, созданная на основе всеобщей мобилизации, была вооружена из арсеналов дислоцированных на ее территории российских войск. И хотя Москва (лично президент Б.Н. Ельцин) заняла жесткую позицию, не допустив втягивания России в закавказский конфликт и поддержав территориальную целостность Грузии, воинские подразделения ЗАКВО принимали участие в боевых действиях. И уже 17 августа Конфедерация горских народов Кавказа на сессии своего парламента в Грозном выработала платформу солидарности с Абхазией, после чего в Абхазию были переброшены разрозненные воинские подразделения из большинства северокавказских республик.
12 См.: Там же. С. 324.
13 См.: Червонная С.М. Абхазия — посткоммунистическая Вандея. М., 1993. С. 136—137. Светлана Михайловна Червонная — известный российский ученый-этнолог, в августе 1992 года она оказалась в эпицентре вооруженного конфликта в Абхазии во время пребывания в научной командировке по приглашению «Славянского дома». Ее книга была написана по горячим следам событий, «в жанре оперативной, неотложной этнополитологии», в ней содержится наряду с оценками их очевидца ряд ценных документальных свидетельств.
14 См.: Шеварднадзе Э. Указ. соч. С. 337.
15 См.: Червонная С.М. Указ. соч. С. 127.
16 Тексты Постановления Президиума Верховного Совета Абхазии «О проведении мобилизации взрослого населения и передаче оружия в полк Внутренних войск Абхазии» от 14 августа и Обращения Верховного Совета Республики Абхазия к Верховному Совету Российской Федерации от 16 августа см.: Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. С. 150—152.
История войны на территории Абхазии рано или поздно должна будет стать предметом специального исследования. Но и до этого нельзя забывать о нераскрытых тяжких преступлениях, в которых были повинны все стороны. В книге С.М. Червонной приведены страшные подробности, свидетелем которых стал корреспондент «МК» Дмитрий Холодов, регулярно направлявший в Москву репортажи из Абхазии17. Молодой московский журналист писал объективно, указывая на виновников совершенных в ходе боевых действий преступлений — и на абхазскую, и на грузинскую, и на российскую стороны. За это он и поплатился — после возвращения из Сухуми в Москву он вскоре погиб при до сих пор до конца не выясненных обстоятельствах.
Переговоры о прекращении военных действий шли медленно и тяжело. В начале сентября состоялись переговоры между Грузией и Россией (Э. Шеварднадзе и Б. Ельциным) с участием Ардзинбы, завершившиеся подписанием документа, который санкционировал присутствие грузинских войск на абхазской территории и не содержал упоминания о федеративном устройстве Грузии18. Соглашение было, однако, нарушено уже в октябре 1992 года, и военные действия продолжались вплоть до лета 1993 года.
27 июля 1993 года грузинской, абхазской и российской сторонами было подписано в Сочи Соглашение о прекращении огня в Абхазии и механизме контроля за его соблюдением19. В тексте документа предусматривалось прекращение огня, вывод грузинской армии и взаимная демилитаризация воюющих сторон, а также оговаривалась необходимость соблюдения прав многонационального населения Абхазии и возвращения беженцев в места их проживания. Последние требования соблюдены не были, и это создало тяжелый комплекс проблем в дальнейших отношениях между Тбилиси и Сухуми.
В декабре 1993 года состоялся первый раунд грузино-абхазских переговоров в Женеве под эгидой ООН, в ходе которых стороны обязались не применять силу друг против друга и подписали меморандум о взаимопонимании. И до, и после этого достижению договоренностей активно содействовала российская дипломатия.
Трудные переговоры
Наконец 3 февраля 1994 года во время визита Б.Н. Ельцина в Тбилиси был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Республикой Грузией.
В ст. 1 Договора подчеркивалась готовность сторон строить свои отношения в качестве дружественных государств, которые обязуются уважать государственный суверенитет друг друга, территориальную целостность и нерушимость границ, добросовестно выполнять взятые на себя обязательства. Отдельной статьей Договора (ст. 4) были оговорены обязательства сторон не участвовать в союзах или блоках, направленных против любой из них. Договор также предусматривал сотрудничество в области оборонного строительства, в том числе в создании Вооруженных сил Грузии, эффективную реализацию соглашений о временном пребывании воинских формирований России в Грузии, а также о совместной охране согласованных участков государственных границ (ст. 3).
Важным представляется и то, что Договор должен был обеспечить поддержку развития экономического сотрудничества, создание условий для предпринимательской деятельности, развития систем транспортировки нефти и газа. В совместном коммюнике по итогам официального визита президента РФ реализация Договора непосредственно увязывалась с прогрессом в урегулировании конфликтов в Грузии.
17 См.: Холодов Д. Никто не хотел уступать // Московский комсомолец, 29 июля 1993. С. 4.
18 См.: Независимая газета, 4 сентября 1992.
19 См.: Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. С. 274—276.
Договор был ратифицирован парламентом Грузии в марте 1996 года. И хотя он трижды был представлен президентом и МИД РФ на ратификацию в Госдуму, но так и не вступил в силу из-за ее отказа ратифицировать его. Мотивация этого решения была изложена в опубликованном в «Независимой газете» документе Думского комитета по делам СНГ, где подчеркивалось, что, «беря на себя трудновыполнимые даже для России обязательства перед Грузией на Кавказе, мы теряем доверие других конфликтующих сторон и наносим ущерб своей миротворческой миссии». А в опубликованном там же комментарии к этому документу говорилось, что он «хорошо вписывается в известную концепцию российской политики в отношении соседей из нового зарубежья. Конкретно тех, кто до последнего сопротивляется закруглению постсоветского пространства в сферу жизненных интересов Москвы. Еще конкретнее — Грузии»20.
Представители демократических фракций в Госдуме активно поддерживали ратификацию Договора, опираясь на основные статьи международного права, в соответствии с которыми в его тексте были сформулированы положения о территориальной целостности Грузии. Как известно, в международных отношениях после Второй мировой войны приоритет при установлении государственных границ в Европе был отдан заимствованному из римского права принципу территориальной целостности «uti posedis juris» («владей, чем владеешь»). Что же касается проблем самоопределения, то в Уставе ООН (ст. 1) закреплен принцип равноправия и самоопределения народов. В последующих документах европейской безопасности приоритет отдавался принципу территориальной целостности государств.
В 1994—1997 годах в Москву неоднократно приезжали деятели грузинской науки и культуры, проводились переговоры, устанавливались контакты с представителями российской общественности и политиками. Российские политики и эксперты посещали Абхазию и Грузию и были хорошо знакомы с положением на местах.
В конце октября 1994 года Абхазию посетили представители Постоянной миротворческой миссии по конфликту в Абхазии, в их числе — Николай Дико (Дипломатическая академия МИД РФ) и Алла Язькова (ИМЭПИ РАН), опубликовавшая по итогам встреч с абхазским руководством развернутый комментарий о тяжелом положении беженцев из Абхазии и о политике России. «Сегодняшняя Россия далеко не едина, и заявления оппозиционных нынешнему руководству сил не могут не настораживать. Они же провоцируют и ответные заявления и действия грузинской оппозиции... Не все также объективно оценивают значимость присутствия российских вооруженных сил», — говорилось в комментарии21.
В апреле 1995 года учредитель «Общей газеты» Егор Яковлев принял представителей интеллигенции Грузии — членов Общественного совета при Главе государства — Эльзу Зу-рабян и Алексея Герасимова, а также астрофизика Георгия Мачабели. «У нас общие исторические ценности, общие религиозные корни, много общего в менталитете — наши духовные нити не должны разрываться, — заявил Г. Мачабели. — Сейчас Россия делает вид, что она нейтральна. Но Россия не может быть нейтральной! .Россия должна не интриговать, а открыто обозначить свои интересы на Кавказе, тогда легче будет сесть за стол переговоров главам правительств. И в Грузии, и в России есть «партия войны» — но сколько же можно идти на поводу у этих партий?»22.
В начале 2000-х годов состоялось несколько встреч в рамках неофициального российско-грузинского диалога с участием общественных деятелей и политиков обеих сторон23.
20 Независимая газета, 24 февраля 1994.
21 Там, за рекой Ингури // Russian Diplomatic Courier, November 1994. P. 3.
22 Общая газета, апрель 1995.
23 См. изданный Комитетом внешнеполитического планирования и Институтом стратегических оценок при поддержке Фонда Эберта сборник документов: Российско-грузинский диалог 2002—2003. М., 2003.
По итогам этих встреч были подготовлены Аналитические доклады — с российской и грузинской стороны. В российском докладе подчеркивалось, что для Сухуми неприемлемо преодоление последствий войны на основе моделей внутреннего устройства Абхазии, предлагаемых Тбилиси, а именно любых вариантов автономного статуса... Абхазская сторона рассматривает возможность создания единого государства лишь в формате конфедеративного объединения Грузии и Абхазии24. В этих условиях, отмечалось в докладе, «возможно, следовало бы проработать формулу об асимметричном федерализме и заключить соответствующие двусторонние договоры между Грузией, с одной стороны, и Абхазией и Южной Осетией — с другой»25.
В аналитическом докладе грузинской стороны указывалось на «неэффективность российского посредничества»26 и упоминались представленные в СБ ООН предложения Грузии: Абхазия со статусом члена федерации в составе Грузии с предоставлением широчайших прав, существующих в мировой практике27.
Ни то ни другое предложение не было рассмотрено сторонами, и переговоры затормозились до 2005 года, когда, по сообщению российских информационных агентств, экс-президент Абхазии С. Багапш заявил о готовности встретиться с М. Саакашвили для переговоров о статусе Абхазии в составе Грузии, но при условии невозвращения большинства изгнанного населения Абхазии, признании монополии лидеров Абхазии на власть, узаконение награбленного имущества изгнанных жителей Абхазии, то есть сохранение сегодняшнего положения дел28. Дальнейшего развития эти сообщения не получили.
3 а к л ю ч е н и е
Последующий ход событий вокруг конфликтов на территориях Абхазии и Южной Осетии привел российско-грузинские отношения в тот тупик, в котором они находятся сейчас. На протяжении последнего десятилетия конфликт вокруг Абхазии не находил развязки вплоть до августа 2008 года, когда в результате «пятидневной войны» между Россией и Грузией была провозглашена независимость Абхазии.
В одном из своих интервью министр иностранных дел РФ С.В. Лавров сказал, что отношения России с Грузией уже никогда не станут такими, какими они были, и по-своему он был прав. Но потери могут быть ощутимыми не только для Грузии, но и для России.
24 См.: Там же. С. 35.
25 Там же. С. 35—36.
26 Там же. С. 68.
27 См.: Там же. С. 67.
28 [http://www.abkhazeti.ru/pub/abkhtoday/18 03 2005 с//]. О готовности М. Саакашвили встретиться с С. Багапшем в Тбилиси тогда же сообщала Lenta.ru. Зарубежные информационные агентства подвергали достоверность этих сообщений сомнению.
