CC BY
320
Вестник Челябинского государственногоуниверситета. 2016. № 1 (383). Филологические науки. Вып. 99. С. 150-154.
УДК 811.11
ББК 81.Н-1
И. А. Шипова
КОМПОЗИЦИОННО-РЕЧЕВЫЕ ФОРМЫ ПОВЕСТВОВАНИЯ КАК СОСТАВЛЯЮЩАЯ МЕТАСЕМИОТНЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА НАРРАТИВНОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА (на материале немецкого языка)
Метасемиотика художественного текста предлагается к рассмотрению как подход к его исследованию, в котором акцент сделан на формализованные элементы текста. Они реализуются в композиционно-речевых формах повествования, создающих знаковые образования в метасеми-отическом пространстве нарративного художественного текста со своими означающими и означаемыми.
Ключевые слова: метасемиотика, нарративность, композиционно-речевая форма повествования, означаемое, означающее.
В работе «Семиотика культуры и понятие текста» Ю. М. Лотман пишет о двух тенденциях в динамике развития семиотики: одна из этих тенденций определяется как исследование семиотического функционирования реального текста и обозначается как собственно семиотика, другая названа как стремление к созданию метасемиотики, объектом исследования которой становятся модели текстов, материализация структурных законов языка [5].
Любая метатеория изучает синтаксические, семантические, прагматические и логические (специальные правила вывода) свойства систем с формализованным языком [6]. Это, в свою очередь, предполагает, что объектом ее исследования оказывается не столько содержание объекта, сколько его формальные свойства [9].
Если традиционные лингвостилистические исследования направлены на изучение образных средств языка и эстетического эффекта как результата их воздействия на адресата, то метасемиотический анализ призван выделить структурно-семантические и прагматические характеристики формализованных элементов текста, определить их место в иерархии всей текстовой системы.
Самым распространенным в художественной литературе является нарративный художественный текст (далее: НХТ), семантическое пространство которого организуется благодаря построению содержательных связей, отражающих фиктивный (воображаемый) мир фикциональной реальности. Для его создания существуют техники композиционного струк-
турирования, функционирующие в рамках определенной замкнутой системы, носящей знаковый характер. Как и во всякой знаковой системе, знак в ней имеет свои означающие и означаемые, которые реализуются и воспринимаются в языковых характеристиках текста на всех его уровнях. На лексическом уровне находят свое отражение тематический план повествования и формы его композиционно-речевой презентации. Благодаря грамматическому оформлению, в частности, на уровне морфологии, читается тип повествовательной перспективы текста (например, наличие личных местоимений для обозначения повествователя или их отсутствие), синтаксис определяет ритмику текста, степень его экспрессивности, включенности персонажей в процесс изображения художественного мира и ряд других характеристик. Лингвистические параметры текста представляют собой способ реализации авторского замысла, а способность читателя считывать заключенное в нем содержание гарантирует адекватное восприятие написанного.
Поскольку НХТ, несмотря на все разнообразие его форм и стилей, имеет ряд типичных для него формальных признаков, представляется возможным трактовать его как систему, имеющую признаки формализованного языка, то есть определенные знаковые черты, подлежащие исследованию на семантическом, синтагматическом и прагматическом уровне. В метасемиотическом исследовании на передний план выходят формальные признаки художественного текста без учета позиций риторики, литературоведения, философии темпорально-
сти, герменевтики и прочих аспектов детализированного анализа его скрытых и явных смыслов. В то же время любая формализованная языковая структура не может адекватно восприниматься, не будучи вписанной в коммуникативную ситуацию [7; 12], в рамках которой языковые выражения реализуют заложенную в них прагматическую интенцию. Поэтому ме-тасемиотическое пространство данного языкового образования подлежит изучению с учетом всех трех составляющих семиотики как метода исследования.
Нарративный художественный текст совмещает в себе увлекательность рассказа со своеобразием художественно-языковой выразительности. Он отражает реальность бытия, наделяя ее всеми достоинствами вымысла и позволяет размышлять над проблемами человеческого существования не в виде абстрактных философских обобщений, а в виде отображенных в нем судеб людей, проживающих события, кажущиеся реальными. Такой текст является продуктом речемыслительной деятельности, по образцу которого строится большинство текстов, включая публицистику, медийные сообщения и даже некоторые виды устной коммуникации.
Нарративность определяется В. А. Андреевой как специфическая стратегия текстообразу-ющего способа представления мира или фрагмента мира в виде сюжетно-повествователь-ных высказываний, в основе которых лежит некая история, преломленная сквозь призму определенной точки зрения. Нарративность противопоставляется иным способам тексто-образования, таким как перформативностъ (организующий принцип речевого действия), итеративность (стратегия обобщения или накопления опыта) и дескриптивностъ (способ речевой идентификации объекта) [1]. Наличие данных способов текстообразования не исключается и в наррации и реализуется в тексте в таких единицах ментального формализованного языка, как композиционно-речевые формы (далее: КРФ) повествования, под которыми понимаются «сложные функциональные текстово-речевые единства, структурирующие мысль, упорядочивающие ее развитие и придающие ей целостность и законченность» [2. С. 74]. Несмотря на всевозможное комбинирование КРФ в виде различных модификаций, основными формами считаются сообщение, описание и рассуждение.
Опираясь на точку зрения Ю. М. Лотмана, мы рассматриваем НХТ как метасемиотиче-
ское пространство, в котором КРФ являются одним из составляющих его знаков. О композиционно-речевых формах повествования как о способе построения речевого произведения известно со времен М. Т. Цицерона, который упоминал в своем трактате «Об ораторе» формы рассуждение и описание, выделяя все же как основу всякой речи повествование [10. С. 81], для которого в современной науке принят также термин сообщение.
Исследователи художественного текста указывают на то, что каждая из КРФ распознается как за счет тематики и семантики соответствующего текстового фрагмента, так и за счет его синтаксического оформления. «От описания повествование отличается тем, что изображаемые явления даются не в одновременности, но в их хронологической последовательности, от рассуждения - тем, что связь изображаемых явлений дается в плане временной, а не логической последовательности» [4. С. 11]. Иными словами, их реализация в тексте отражается в наборе определенных языковых средств, имеющем свои формализованные признаки и потому носящем метазнаковый характер, что для нас принципиально важно. Каждая из КРФ распознается в тексте за счет ряда признаков, что мы проиллюстрируем несколькими фрагментами из романа Клауса Манна «Мефистофель» (1936).
КРФ сообщение представляет собой основную форму информационного содержания о событии в его временном развитии, она является ведущей в повествовании [3]. В художественном тексте применительно к этой композиционно-речевой форме используется термин повествование, которое «рассматривается либо как разновидность сообщения, либо как самостоятельная композиционно-речевая форма» [3. С. 123]. Повествование, как правило, авторская монологическая речь.
(1)«/« den letzten Jahren des Weltkrieges und in den ersten Jahren nach der Novemberrevolution hatte das literarische Theater in Deutschland eine große Konjunktur. Um diese Zeit erging es auch dem Direktor Oskar H. Kroge glänzend, den schwierigen Wirtschaftsverhältnissen zum Trotz. Er leitete eine Kammerspielbühne in Frankfurt am Main. In dem engen, stimmungsvoll intimen Kellerraum traf sich die intellektuelle Gesellschaft der Stadt und vor allem eine angeregte, von den Ereignissen aufgewühlte, diskussions- und beifallsfreudige Jugend, wenn es die Neuinszenierung eines Stückes von Wedekind
152
И. А. Шипова
oder Strindberg gab oder eine Uraufführung von Georg Kaiser, Sternheim, Fritz von Unruh, HasencleveroderToller» [11. S. 26].
Фрагмент (1) рассказывает об успешной работе литературного театра в Германии после первой мировой войны и ноябрьской революции 1919 г., которым руководит Оскар X. Кро-ге - один из персонажей романа. В данном случае КРФ сообщение отличает наличие временных и локальных обстоятельств, называние имени персонажа, вводимого в повествование, и сферы его деятельности. Перечисленные параметры в той или иной степени типичны для данной КРФ.
КРФ описание служит для выражения факта существования предметов и их признаков, а также для передачи динамического или статического состояния действительности [2].
(2) «Der Fliegergeneral und seine Gattin, die gewesene Aktrice Lotte Lindenthal, waren durch die große Mitteltüre eingetreten: Brausendes Beifallsklatschen und dröhnender Zuruf begrüßten sie. Durch ein Spalier von Menschen, aus dem Jubel stieg, schritt das erlauchte Paar. Kein Kaiser hatte jemals schöneren Einzug gehalten. Der Enthusiasmus schien ungeheuer: Jeder von den zweitausend auserlesen feinen Menschen wollte sich, den anderen und dem Ministerpräsidenten durch möglichst lautes Geschrei und Händeklatschen beweisen, einen wie glühenden Anteil er am dreiundvierzigsten Geburtstag des Hohen Herrn im besonderen und am Nationalen Staate im allgemeinen nahm» [11. S. 21].
Фрагмент (2) иллюстрирует возможности динамического описания, языковые характеристики которого отличают глаголы движения, субстантивированные инфинитивы и существительные с семантикой процессуаль-ности. Данный отрывок, однако, не развивает повествование, а концентрируется на описании момента.
(3)«Frau Bella lächelte huldvoll. Sie war sehr einfach, aber nicht ohne eine gewisse ehrbare Koketterie gekleidet; auf ihrer schwarzen, glatt fließenden Seidenrobe leuchtete eine weiße Orchidee. Das graue, schlicht frisierte Haar bildete einen pikanten Kontrast zu ihrem ziemlich jung gebliebenen, mit dezenter Sorgfalt hergerichteten Gesicht. Aus weiten, grünblauen Augen schaute sie mit einer reservierten, nachdenklichen Freundlichkeit auf die geschwätzige Dame...» [11. S. 11].
В противоположность (2) фрагмент (3) - пример статического описания. В данном
случае представлено изображение внешности матери главного героя романа. Языковые параметры ограничиваются лексическими единицами обозначения одежды, особенностей лица, волос, деталей поведения. Здесь превалируют глаголы с семантикой статики. Данное описание также как и (2) не влияет на ход событий, описываемых в романе, и не развивает повествование.
В языковых параметрах КРФ описание превалируют лексические единицы с семантикой качественных характеристик, передающие динамические или статические свойства объектов повествования, что может выражаться различными частями речи. Нередко в описаниях присутствует эксплицитная или имплицитная оценочность, выражаемая соответствующими языковыми средствами.
Композиционно-речевая форма рассуждение передает размышления, рассуждения, логическое развитие мыслей автора или персонажей литературного произведения. Все подвиды этой формы (разъяснение, комментарий) предполагают эпическую дистанцию от событий и отсутствие временной соотнесенности с ними [3].
(4) «Das Regime geht weiter seinen schauerlichen Weg. Am Rand des Weges häufen sich die Leichen. Wer sich auflehnte, wusste, was er riskierte. Wer die Wahrheit sagte, musste mit der Rache der Lügner rechnen. Wer die Wahrheit zu verbreiten suchte und in ihrem Dienste kämpfte, war bedroht mit dem Tode und mit allen jenen Schrecken, die dem Tod in den Kerkern des Dritten Reiches voranzugehen pflegten» [11. S. 319-320].
Фрагмент (4) - рассуждение автора романа о распространении фашистской идеологии и связанных с ней репрессиях в предвоенной Германии 30-х гг. XX в. Введение данного рассуждения в форме настоящего времени (пре-зенс) в (4) свидетельствует об отсутствии непосредственной связи фрагмента с повествованием. В то же время именно в (4) выражается авторская крайне негативная оценка описываемых в произведении событий и всего происходящего в стране, выражающаяся в экспрессивно окрашенных субъектных придаточных предложениях, которые не типичны для объективированного повествования.
Языковые признаки КРФ рассуждение отличаются не только тем, что в тематическом плане происходит уход от основной линии повествования. Как правило, рассуждение содержит экспрессивные синтаксические кон-
струкции, выделяющиеся на фоне нейтрально построенных текстовых фрагментов.
Отличие КРФ друг от друга выражается и в том, что они имеют привязку к определенным видам тема-рематической прогрессии, кроме того композиционно-речевая форма повествования предопределяет характер референцион-ного движения в тексте [7].
На наш взгляд, наименее формализованным и наиболее однозначно определяющим КРФ является лексико-тематическое наполнение отдельного фрагмента текста. Но особенности построения видов КРФ в соединении с данным
наполнением указывают на их формализованный характер. В рамках НХТ композиционно-речевые формы повествования проявляются как определенные типы текста, распознаваемые за счет семантики и синтактики своего языкового оформления, позволяющие автору решать стоящие перед ним прагматические задачи, наиболее важной из которых остается художественная составляющая. Они выступают как знаки-означающие, представляющие собой содержательно-формализованные единицы НХТ, выступающие как элементы его метасе-миотического пространства.
Список литературы
1. Андреева, В. А. Текстовые и дискурсные параметры литературного нарратива : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / В. А. Андреева. - СПб., 2009. - 38 с.
2. Брандес, М. П. Стилистика текста. Теоретический курс / М. П. Брандес. - М., 2004. - 416 с.
3. Домашнев, А. И. Интерпретация художественного текста: Немецкий язык : учеб. пособие / А. И. Домашнев, И. П. Шишкина, Е. А. Гончарова. - М., 1989. - 208 с.
4. Литературная энциклопедия / гл. ред. А. В. Луначарский. - М., 1935. - Т. 9,- 832 с.
5. Лотман, Ю. М. Семиотика культура и понятие текста. Избранные статьи / Ю. М. Лотман. - Таллинн, 1992. - Т. 1,- С. 129-132.
6. Новейший философский словарь / сост. А. А. Грицанов. - Минск, 1998. - 896 с.
7. Падучева, Е. В. В. В. Виноградов и наука о языке художественной прозы / В. В. Падучева // Изв. РАН, сер. лит. и яз. - 1995. - Т. 54, № 3. - С. 39-48.
8. Парфенова, В. Н. Референциальные отношения в рамках лингвистики текста (на материале немецкого языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук / В. Н. Парфенова. - М., 2012. - 18 с.
9. Философия : энциклопед. слов. / под ред. А. А. Ивина. - М., 2004. - 1072 с. Ю.Цицерон, М. Т. Об ораторе / М. Т. Цицерон // Три трактата об ораторском искусстве. - М.,
1972. - С. 75-252.
11.Mann, К. Mephisto. Aufbau-Verlag. - Berlin; Leipzig, 1986. - 322 s.
12.Riesel, E. Deutsche Stilistik / E. Riesel; E. Schendels. - M., 1975.
Сведения об авторе
Шилова Ирина Алексеевна - кандидат филологических наук, профессор кафедры немецкого языка, доцент Московского педагогического государственного университета. schipowa@mail.ru
Bulletin ofChelyabinskState University. 2016. No. 1 (383). Philology Sciences. Issue 99. Pp. 150-154.
COMPOSITE-SPEECH NARRATION FORM AS A COMPONENT OF METASEMIOTIC'S SPACE OF NARRATIVE TEXT
(German material)
I. A. Shipova
Moscow State Pedagogical University, schipowa@mail.ru
In this article the metasemiotics of the fiction text is offered to consideration as an approach to its research in which the emphasis is placed on the formalized text signs. They are shown in the composite - speech forms of a narration forming sign elements with their meanings and meant in metasemiotics
154
H. A. №unoea
space of the narrative fiction text. The narration is treated as one of textbuilding ways allowing by combination of message, description and reasoning realizing pragmatically intentions of the author. Each of composite - speech forms of a narration can be distinguished due to semantics and syntactic ways of its expression as well as pragmatics of its updating that allows us to treat them as signs of the narrative fiction text.
Keywords: metasemiotics, narration, composite-speechforms ofa narration, meant, meaning.
References
1. Andreeva V.A. Tekstovye i diskursnye parametry literaturnogo narrativa [Text and diskurs's parameters ofliterary narrativ]. Saint Petersburg, 2009. 38 p.(In Russ.).
2. Brandes M.P. Stilistika teksta. Teoreticheskij kurs [Stylistics of text. Theoretical course]. Moscow, 2004. 416 p. (In Russ.).
3. Domashnev A.I., Shishkina I.P., Goncharova E.A. Interpretacija hudozhestvennogo teksta: Nemeckij jazyk. [Interpretation of the artistic text: German language]. Moscow, 1989. 208 p. (In Russ.).
4. Lunacharskij A.V. (ed.) Literaturnaja jenciklopedija [Literary encyclopedia], vol. 9. Moscow, 1935. 832 p. (InRuss.).
5. Lotman Ju.M. Semiotika kul'tura i ponjatie teksta. Izbrannye stat'i. [Semiotics is culture and the concept oftext. Selected articles], vol. 1. Tallinn, 1992. Pp. 129-132. (In Russ.).
6. Gricanov A.A. (ed.) Novejshijfilosofskij slovar' [Newest philosophical dictionary], Minsk, 1998. 896 p. (InRuss.).
7. Paducheva E.V. V.V. Vinogradov i nauka ojazyke hudozhestvennoj prozy [V.V. Vinogradov and the science about the language of artistic prose]. Izvestija RAN, serija literatury ijazyka [Proceedings of RAN, a series ofliterature and language], 1995, vol. 54, no. 3, pp. 39-48. (In Russ.).
8. Parfenova V.N. Referencial'nye otnoshenija v ramkah lingvistiki teksta (na materiale nemeckogo jazyka) [Referential relations within the framework of the linguistics of text (on the material of German language)]. Moscow, 2012. 18 p. (In Russ.).
9. Ivin A.A. (ed.) Filosofija: jenciklopedicheskij slovar' [Philosophy: encyclopaedic dictionary], Moscow, 2004. 1072 p. (In Russ.).
10. Ciceron M.T. Ob oratore [On the speaker], Tri traktata ob oratorskom iskusstve [Three treatises aboutthe oratorical skill], Moscow, 1972. Pp. 75-252. (In Russ.).
11. Mann ^L.Mephisto. Aufbau-Verlag. Berlin und Leipzig, 1986. 322 p. (In German).
12. Riesel E., Schendels E. Deutsche Stilistik [German Stylistics]. Moscow, 1975. 316 p. (In German).
