Комплексный анализ наборного пояса из самодийского погребения vi-vii вв. На памятнике Страшный Яр-1 в Барнаульском Приобье Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 902.2(571.150)

КОМПЛЕКСНЫЙ АНАЛИЗ НАБОРНОГО ПОЯСА ИЗ САМОДИЙСКОГО ПОГРЕБЕНИЯ У1-У11 ВВ. НА ПАМЯТНИКЕ СТРАШНЫЙ ЯР-1 В БАРНАУЛЬСКОМ ПРИОБЬЕ1

© 2018 г. А.А. Тишкин, В.В. Горбунов, Я.В. Фролов

Памятники Лесостепного Алтая начала эпохи средневековья содержат материалы, отражающие развитие как самодийских традиций (домостроительство, погребальный обряд, гончарное и косторезное ремесло, культовая металлопластика), так и материальное влияние культуры тюрок (вооружение, украшения костюма, конское снаряжение). Одним из ярких проявлений этого влияния являются погребальные комплексы с наборными поясами, выполненными в так называемом геральдическом стиле. Такой хорошо сохранившийся пояс найден на могильнике Страшный Яр-1 в окрестностях г. Барнаула. Он был украшен 21 бронзовым предметом: бляхи-полуобоймы с геральдическим щитком, в том числе с подвесными псевдопряжками, круглые и кольчатые бляхи, пятиугольно-овальная бляха и бляха с Т-образным окончанием. Эти изделия, исследованные с помощью рентгенофлюорцесцентного спектрометра, находят прямые соответствия среди материалов кудыргинского этапа тюркской культуры Алтая. Следует отметить и западные аналогии в памятниках бартымской стадии неволинской культуры Приуралья. Совокупность имеющихся данных позволяет датировать анализируемый пояс 2-й половиной VI - 1-й половиной VII в. Рассматриваемые находки поясной гарнитуры, происходящие из археологических объектов Лесостепного Алтая, а также других территорий обеспечивают возможности для проведения сравнительного анализа и комплексных реконструкций.

Ключевые слова: Лесостепной Алтай, раннее средневековье, одинцовская культура, наборный пояс, рентгенофлюоресцентный анализ, реконструкция.

На территории Лесостепного Алтая выделена и изучается одинцовская археологическая культура, которая датируется второй половиной IV - первой половиной VIII в. (Тишкин, Горбунов, 2002, с. 84; Казаков, 2014; и др.). Исследованные памятники демонстрируют развитие в указанной общности нескольких традиций, среди которых важное место занимают самодийская и тюркская. Среди обнаруженного инвентаря выделяются изделия, относящиеся к наборным поясам. Их комплексное изучение позволяет расширить объективную информацию для осуществления необходимых реконструкций в рамках изучения системы жизнеобеспечения населения, проживавшего на юге Западной Сибири в самом конце поздней древности и в начале периода раннего средневековья. Основная задача данной публикации заключается в том, чтобы представить результаты рентгенофлю-оресцентного анализа, полученные при тестировании находок из погребения одинцовской культуры памятника Страшный Яр-1, которые хранятся в фондах Алтайского государствен-

ного краеведческого музея (АГКМ, г. Барнаул). Следует указать, что материалы раскопок на указанном археологическом объекте соавторами уже введены в научный оборот (Горбунов, Тишкин, Фролов, 2017). Поэтому здесь ограничимся лишь краткими характеристиками общей ситуации, уделив больше внимания изделиям из цветного металла.

В 1999 г. в урочище Страшный Яр, которое находится на современной территории г. Барнаула, в 3,5 км к западу от поселка Научный Городок, на распаханном поле были обнаружены следы древнего захоронения. Сам памятник расположен на мысовидном выступе коренной террасы левого берега Оби, в 300 м от края по восточному борту одноименного лога. Неподалеку от него зафиксирована курганная группа, получившая обозначение Научный Городок-3 (Кунгуров, Сингаевский, 2006). В ходе исследования могильной ямы был расчищен берестяной «конверт» подпря-моугольной формы (размерами 2,2*0,64 м), внутри которого находился скелет взрослого человека, уложенного на спину с вытянутыми

1 Работа выполнена при частичной финансовой поддержке Российского научного фонда (проект №1618-10033 «Формирование и эволюция систем жизнеобеспечения у кочевых социумов Алтая и сопредельных территорий в поздней древности и средневековье: комплексная реконструкция»), а также в рамках реализации государственного задания Алтайского государственного университета (проект №33.867.2017/ПЧ «Реконструкции технологических приемов и методов производств древних обществ Северной Азии»).

ногами и руками, головой на юго-запад. Рядом (но в разных местах) зафиксированы останки собаки, а также череп небольшого хищного животного. Выявленная могила почти перпендикулярно перерезала более древнее захоронение каменской археологической культуры, датируемое в рамках VI-I вв. до н.э. (Горбунов, Тишкин, Фролов, 2017).

Умершего человека сопровождал разнообразный инвентарь (рис. 1): берестяной колчан без кармана с тремя разнотипными костяными наконечниками стрел и незначительными остатками деревянных древков (рис. 1: 1-3); фрагменты четырех бронзовых пронизей (рис. 1: 4-7); железная рамчатая пряжка с подвижным язычком (рис. 1: 9); полоса длиной 30 см из металлических изделий от наборного пояса (10 блях-полуобойм (рис. 1: 10-12, 16, 17, 25-29), четыре такие же бляхи с подвижными псевдопряжками (рис. 1: 8, 14, 15, 19), три круглые бляхи-накладки (рис. 1: 13, 18, 22), две кольчатые бляхи-накладки с парными шипами (рис. 1: 20, 21), бляха-накладка пятиугольно-овальной формы (рис. 1: 23) и бляха-накладка с Т-образным окончанием (рис. 1: 24)); пряжка из рога с овальной рамкой и прямоугольным щитком, язычок которой не сохранился (рис. 1: 30). Большая часть перечисленных предметов находит ближайшие аналогии среди вещевых комплексов одинцовской культуры Лесостепного Алтая (Абдулганеев, 2001, рис. 1; Савинов, Новиков, Росляков, 2008, рис. 2, 8, 9; Грушин, Фрибус, Леонтьева и др., 2016) и верхнеобской культуры Новосибирского Приобья (Троицкая, Новиков, 1998, рис. 20, 22, 25, 26;), а также саратовской культуры Кузнецкой котловины (Илюшин, 1999, рис. 13: 25; 63) и релкинской культуры Томско-Нарым-ского Приобья (Чиндина, 1991, рис. 26, 28, 29). Поясные бляхи в так называемом геральдические стиле также имеют соответствия среди изделий кудыргинского этапа тюркской культуры Алтая (Гаврилова, 1965, табл. XII, XIV, XV, XX; Тишкин, Горбунов, Горбунова, 2011, с. 10, 22-24) и бартымской стадии неволин-ской культуры Приуралья (Голдина, Водолаго, 1990. Табл. LXVII). В целом набор инвентаря представленного погребения одинцовской культуры можно датировать второй половиной VI - первой половиной VII в. и отнести к осинкинскому этапу (Горбунов, Тишкин, Фролов, 2017, с. 107).

Представленные изделия из цветного металла от пояса исследовались с помощью портативного спектрометра ALPHASERIES™

(модель Альфа-2000, производство США) в комплекте с КПК (карманным переносным компьютером) и испытательным стендом. Данный приборный комплекс предназначен для количественного неразрушающего определения содержания химических элементов методом рентгенофлюоресцентной спектрометрии в образцах из цветных металлов и сплавов, а также для контроля химического состава руд и шлаков, жидких и порошковых образцов. Он позволяет проводить тестирование археологических находок с помощью двух компьютерных программ («Аналитическая» и «Горнорудная»). Первая программа обеспечила возможность получения количественных и качественных показателей о химическом составе публикуемых в статье предметов, которые зафиксированы в погребении. Получена серия данных, необходимых для дальнейших более емких интерпретаций. Сохранность предметов определила специфику исследований, о чем будет ниже указано.

Первой тестировалась маленькая округлая бляха-накладка с обломанным краем (рис. 1: 13). Для получения адекватного результата механическим способом аккуратно снимались поверхностные окислы на лицевой стороне. Полученный элементный ряд свидетельствует о том, что изделие изготовлено из бронзы (медно-оловянно-свинцовый сплав): Си (медь) - 92,83%; Бп (олово) - 3,85%; РЬ (свинец) - 3,32%.

Следующая изученная находка представляет собой деформированную и обломанную бляху-полуобойму (рис. 1: 29). В связи с плохой сохранностью предмета, удаление окислов не проводилось. Тестировалась лицевая поверхность. Обозначившиеся данные (Си - 90,14%; РЬ - 5,46%; Бп - 4,4%) следует рассматривать как результат качественного анализа. Они также демонстрирует бронзовый сплав из трех указанных компонентов. Аналогичным образом зафиксированы показатели у других таких же изделий (рис. 1: 16, 25, 26, 28), сохранность которых не позволяет производить какие-либо действия по снятию окислов. Полученные поэлементные ряды представлены в соответствие с перечисленным порядком рисунков:

- Си - 88,39%; Бп - 9,71%; РЬ - 1,83%; Бе (железо) - 0,07%;

- Си - 91,12%; Бп - 6,41%; РЬ - 2,37%; Бе - 0,1%4;

- Си - 91,76%; Бп - 7,02%; РЬ - 1,16%; Бе - 0,06%;

- Си - 85,92%; Бп - 11,43%; РЬ - 2,53%; Бе - 0,12%.

Эти данные схожи между собой и характеризуют бронзовый (медно-оловянно-свин-цовый) сплав. Наличие железа отражает его присутствие в окислах.

Далее представим серию показателей, связанных с тестированием других аналогичных блях-полуобойм (рис. 1: 10-12, 17, 27), у которых осуществлялось частичное удаление поверхностных загрязнений:

- Си - 93,4%; Бп - 4,7%; РЬ - 1,9%;

- Си - 93,31%; Бп - 6,08%; РЬ - 0,61%;

- Си - 88,16%; Бп - 8,78%; РЬ - 3,0%; Бе - 0,06%;

- Си - 92,82%; Бп - 6,17%; РЬ - 1,01%;

- Си - 91,31%; Бп - 6,82%; РЬ - 1,81%; Бе - 0,06%.

Перечисленные результаты демонстрируют ранее отмеченные медно-оловянно-свинцовые сплавы. В совокупности все приведенные данные рентгенофлюоресцентного анализа блях-полуобойм позволяют сделать заключение о том, что эти украшения наборного пояса изготавливались в одной мастерской и примерно по одному рецепту.

Исследование четырех изделий с подвижными псевдопряжками (рис. 1: 8, 14, 15, 19) демонстрирует несколько другую картину. Тестирования каждой такой находки проводились в следующей последовательности: сначала изучалась верхняя бляха-полуобойма, потом - псевдопряжка. В зависимости от сохранности осуществлялось или не производилось удаление поверхностных окислов. Получены следующие результаты:

1) бляха-полуобойма: Си - 94,55%; Бп - 4,84%; РЬ - 0,61%; псевдопряжка: Си -50,75%; РЬ - 31,48%; Бп - 17,5%; Бе - 0,27% (рис. 1: 8);

2) бляха-полуобойма: Си - 90,9%; Бп

- 7,02%; РЬ - 2,08%; псевдопряжка: Си -85,22%; Бп - 6,82%; Бе - 6,44%2; РЬ - 1,52% (рис. 1: 14);

3) бляха-полуобойма: Си - 91,12%; Бп -7,19%; РЬ - 1,62%; Бе - 0,07%; псевдопряжка: Си - 91,95%; Бп - 4,78%; РЬ - 2,79%; Бе

- 0,48% (рис. 1: 15);

4) бляха-полуобойма: Си - 68,96%; Бп -16,01%; РЬ - 14,7%; 2п - 0,23%; Бе - 0,1%; псевдопряжка: Си - 67,52%; РЬ - 19,67%; Бп

- 12,25%; Бе - 0,54%; 2п - 0,02% (рис. 1: 19).

Перечисленные показатели указывают, что бляхи-обоймы продолжают обозначив-

1 Существенное значение Бе обусловлено присутствием окислов от железного предмета.

шуюся серию, а псевдопряжки имеют отличия (их делали как из аналогичного, так и из другого сплава). Зафиксированная ситуация отражает разные производственные процессы при изготовлении украшений наборных поясов.

Следующие два предмета представляют собой кольчатые бляхи-накладки с парными шипами. По ним получены такие схожие показатели, которые имеют свои особенности, связанные с наличием в сплаве большой доли свинца:

- Си - 84,07%; РЬ - 10,97%; Бп - 4,44%; Бе - 0,52% (рис. 1: 20);

- Си - 85,54%; РЬ - 11,47%; Бп - 2,78%; Бе - 0,21% (рис. 1: 21).

Исследования еще двух круглых блях-накладок (рис. 1: 18, 22) отразили такую же тенденцию при наличии разных количественных данных и других элементов:

- Си - 91,36%; РЬ - 7,62%; Бп - 0,81%; Бе - 0,17%; N1 (никель) - 0,04%.

- Си - 54,94%; РЬ - 39,69%; Бп - 4,56%; Бе - 0,41%; В1 (висмут) - 0,4%.

В единственном экземпляре в наборе присутствует бляха-накладка пятиугольно-овальной формы (рис. 1: 23). На ней сначала тестировался участок с внутренней стороны изделия, где частично удалялись поверхностные окислы. Потом было продублировано исследование окисленной лицевой части. Получены следующие результаты, позволяющие сравнить их между собой:

- Си - 41,79%; (серебро) - 30,03%; Бп - 13,16%; РЬ - 13,1%; 2п (цинк) - 1,72%; Бе - 0,2%;

- Си - 47,39%; Л§ - 27,87%; Бп - 11,6%; РЬ - 11,43%; 2п - 1,38%; Лб (мышьяк) - 0,17%; Бе - 0,16%.

Особенностью данного сложного сплава является существенное присутствие серебра и наличие цинка, что отличает изделие от всех предыдущих. Следует отметить, что тестирование окисленной поверхности, несмотря на все издержки, имеет смысл, так как позволяет выявить отдельные рудные примеси. В данном случае наличие мышьяка как раз и свидетельствует об этом.

В заключение исследовалась бляха-накладка с Т-образным окончанием (рис. 1: 24). Сначала тестировался участок в центре лицевой поверхности, где располагается характерная выпуклость (с частичным снятием окислов): Си - 71,61%; Бп - 24,33%; РЬ - 3,05%; 2п - 0,61%; Лб - 0,22%; Бе - 0,18%. Затем были получены данные с окисленной поверх-

ности на нижнем окончании бляхи-накладки: Си - 51,92%; Бп - 31,4%; РЬ - 10,65%; 2п -5,0%; - 0,6%; Бе - 0,33%; N1 - 0,1%. Как видно из приведенных данных, они заметно отличаются количественными показателями при наличии схожих элементах. Присутствие серебра, вероятнее всего, отражает попадание окислов от предыдущего предмета.

Осуществленный рентгенофлюорес-центный анализ изделий наборного пояса из цветного металла продемонстрировал определенные сложности работы с таким материалом. Это связано с плохой сохран-

ностью находок, что не позволило в полной мере удалять окислы. Полученные данные закладывают основу для дальнейшего изучения аналогичных предметов, обнаруженных на других памятниках одинцовской культуры. В этом плане начата работа с материалами из памятника Чумыш-Перекат (Грушин, Фрибус, Леонтьева и др., 2016). В намеченной программе исследований важным станет выявление ремесленного центра по изготовлению массовой продукции для поясов, распространившихся на довольно большой территории.

ЛИТЕРАТУРА

Абдулганеев М.Т. Могильник Горный-10 - памятник древнетюркской эпохи в северных предгорьях Алтая // Пространство культуры в археолого-этнографическом измерении. Западная Сибирь и сопредельные территории / Отв. ред. Л.А. Чиндина. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2001. С. 128-130.

Гаврилова А.А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. М.; Л. : Наука, 1965. 146 с.

Голдина Р.Д., Водолаго Н.В. Могильники неволинской культуры в Приуралье. Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1990. 176 с.

Горбунов В.В., Тишкин А.А. Фролов Я.В. Редкое погребение одинцовской культуры на памятнике Страшный Яр-1 в Барнаульском Приобье // Культуры и народы Северной Евразии: взгляд сквозь время / Отв. ред. М.П. Черная. Томск : Издательский дом «ДчПринт», 2017. С. 106-110.

Грушин С.П., Фрибус А.В., Леонтьева Д.С., ВальковИ.А., Сайберт В.О., Трусова Е.В. Исследования погребальных памятников в Лесостепном Алтае в 2014 г. // Междисциплинарное изучение археологии Западной Сибири и Алтая Вып. 2. / Отв. ред. А.А. Тишкин. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2016. С. 11-13.

Илюшин А.М. Могильник Саратовка: публикация материалов и опыт этноархеологического исследования. Кемерово : Изд-во КузГТУ, 1999. 160 с.

Казаков А. А. Одинцовская культура Барнаульско-Бийского Приобья. Барнаул : Барнаульский юридический институт МВД России, 2014. 152 с.

Кунгуров А.Л., Сингаевский А.Т. Археологические памятники города Барнаула. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. 125 с.

Савинов Д.Г., Новиков А.В., Росляков С.Г. Верхнее Приобье на рубеже эпох (басандайская культура). Новосибирск : Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2008. 424 с.

Тишкин А.А., Горбунов В.В. Культурно-хронологические схемы изучения истории средневековых кочевников Алтая // Древности Алтая. 2002. №9. С. 82-91.

Тишкин А.А., Горбунов В.В., Горбунова Т.Г. Алтай в эпоху средневековья: илююстрированный исторический атлас. Барнаул : ООО «Печатая компания АРТИКА», 2011. 136 с.: ил.

Троицкая Т.Н., Новиков А.В. Верхнеобская культура в Новосибирском Приобье. Новосибирск : Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. 152 с.

Чиндина Л.А. История Среднего Приобья в эпоху раннего средневековья (релкинская культура). Томск : Изд-во Том. ун-та, 1991. 184 с.

Информация об авторах:

Тишкин Алексей Алексеевич, доктор исторических наук, профессор, Алтайский государственный университет, заведующий кафедрой археологии, этнографии и музеологии, г.н.с. Лаборатории междисциплинарного изучения археологии Западной Сибири и Алтая, (Барнаул, Россия); tishkm210@mail.ra

Горбунов Вадим Владимирович, доктор исторических наук, доцент, Алтайский государственный университет, профессор кафедры археологии, этнографии и музеологии, (г. Барнаул, Россия); gorЬunov@hist.asu.ru

Фролов Ярослав Владимирович, кандидат исторических наук, Алтайский государственный университет, директор Музея археологии и этнографии Алтая, докторант кафедры археологии, этнографии и музеологии, (г. Барнаул, Россия); frolovJar@mail.ra

COMPREHENSIVE ANALYSIS OF A PLATED BELT FROM A 6th - 7th CENTURY SAMODIAN BURIAL AT STRASHNY YAR-1 SITE IN THE

BARNAUL OB REGION2

A.A. Tishkin, V.V. Gorbunov, Ya.V. Frolov

The sites of forest-steppe Altai dating back to the early Middle Ages contain materials reflecting the development of both Samodian traditions (house-building, funerary rites, pottery and bone carving, cult met-alworking) and the material influence of the Turkic culture (armament, clothing adornments, horse harness). One of the brightest manifestations of this influence are the funerary complexes with plated belts crafted in the so-called heraldic style. A well-preserved belt of this type was discovered at Strashny Yar-1 burial ground in the vicinity of Barnaul. It was decorated with 21 bronze objects: plates with a heraldic shield, including pseudo-pin pendants, round and annular plates, a pentagonal-oval plate and a T-shaped plate. These products, investigated with the aid of an X-ray fluorescence spectrometer, have direct analogies among the materials of the Kudyrginsky stage of the Turkic culture of Altai. Of particular significance are the western analogies discovered at the sites of the Bartym stage of Nevolinskaya culture in the Urals. The complex of available data allows to date the analyzed belt 2nd half of the 6th - 1st half of the 7th century. The discovered belt set originating from the archaeological sites of the forest-steppe Altai and other territories provide opportunities for comparative analysis and complex reconstructions.

Keywords: forest-steppe Altai, early Middle Ages, Odintsovskaya culture, plated belt, X-ray fluorescence analysis, reconstruction

About the Authors:

Tishkin Alexey A. Doctor of Historical Sciences, Professor, Altai State University, Lenin Ave., 61, Barnaul, 656049, Russian Federation; tishkin210@mail.ru

Gorbunov Vadim V. Doctor of Historical Sciences, Assistant Professor, Altai State University, Lenin Ave., 61, Barnaul, 656049, Russian Federation; gorbunov@hist.asu.ru

Frolov Yaroslav V. Candidate of Historical Sciences, Altai State University, Lenin Ave., 61, Barnaul, 656049, Russian Federation; frolov_jar@mail.ru

2 The work was conducted with the financial support of the Russian Science Foundation (Project No.16-18-10033 "Establishment and evolution of the utility systems of nomadic societies from the Altai and the neighboring territories in late antiquity and the medieval period: comprehensive reconstruction"), and within the framework of implementation of a state task of Altai State University (Project No.33.867.2017/PCh "Reconstruction of the manufacturing process techniques and methods of the ancient societies of North Asia").

Рис. 1. Памятник Страшный Яр-1. Инвентарь могилы одинцовской культуры: 1-3 - наконечники стрел; 4-7 - пронизки; 8, 10-29 - поясные бляхи; 9, 30 - пряжки. 1-3 - кость; 4-8, 10-29 -

цветной металл; 9 - железо, 30 - рог