CC BY
99
УЕБТЫНС
мвви
АРХИТЕКТУРА И ГРАДОСТРОИТЕЛьСТВО.
реконструкция и реставрация
УДК 726 А.И. Савенкова
Филиал ФГБУ «ЦНИИПМинстроя России» НИИТИАГ
КОМПЛЕКС УСПЕНСКОГО СОБОРА АСТРАХАНСКОГО КРЕМЛЯ
Проведен анализ архитектуры и истории строительства построек, окружающих Успенский собор Астраханского кремля на основе изучения архивных источников, фотоматериалов, публикаций натурного обследования памятников. Собор с лобным местом, Архиерейские палаты с Крестовой церковью и Пречистенская колокольня впервые рассмотрены в качестве целостного архитектурного комплекса, выдержанного в единой нарышкинской стилистике, уникального композиционным построением и типологией отдельных построек.
Ключевые слова: нарышкинский стиль, культовое зодчество, Астрахань, конец XVII — начало XVIII вв.
Успенский кафедральный собор (1698-1710) (рис. 1), расположенный в Астраханском кремле, представляет собой один из интереснейших памятников нарышкинской стилистики. Это один из ярчайших образцов столпных пятиглавых соборов русской архитектуры рубежа ХУП-ХУШ вв., объединяющий в себе черты допетровской архитектуры и новые столичные приемы. Архитектуре данного памятника посвящена отдельная статья [1]. Предлагаемое исследование касается построек, окружающих собор и представляющих собой исключительно интересный с архитектуроведческой и исторической точек зрения комплекс, который никогда тем не менее не был предметом специального исследования. В данной работе на основе тщательного изучения архивных источников и фотоматериалов, а также натурного обследования памятников, впервые восстанавливается история создания этого комплекса и предлагается его интерпретация в общерусском архитектурном контексте.
Рис. 1. Общий вид комплекса во второй половине XIX в., фото С.М. Вишневского (а) и план Успенского собора (1698-1710) (б) [2]
ВЕСТНИК
8/2016
Вначале мы рассмотрим комплекс домовой церкви и палат, затем колокольню, и завершим исследование анализом Лобного места. Домовая архиерейская церковь и палаты (рис. 2, 3) упоминаются еще в 1671 г. при митрополите Иосифе в Летописном сказании Петра Золотарева, описывающем восстание Степана Разина и беспорядки в Астрахани [3].
Рис. 2. Современное состояние Крестовой церкви, фото автора. 2013 г.
Рис. 3. Переход от Архиерейских палат к Успенскому собору, фото конца XIX - начала XX в.
При митрополите Сампсоне архиерейский дом был надстроен и представлял собой здание
«о трех партаментах, длиною на 20, а шириною на 7 сажень. В верхнем партаменте 3 жилыя архиерейския келии и одна кладовая, пред ними сени. В среднем партаменте 2 жилые же казначейския келии с стенами и малою кладовою. Внизу оных келий для клади покупаемых про домовой обиход хлеба и прочих съестных припасов небольшия палаты. На оных же архиерейских ке-лиях вверху — чердаки деревянные, обложены кирпичем; в них летних 4 покоя и двои сеней» [4].
Новая Крестовая церковь, освященная 14 августа 1709 г. во имя Спаса Нерукотворного, соединялась с Успенским собором посредством двухъярусной галереи. Ее можно видеть на сохранившихся фотографиях: первый ярус был каменным, вероятно, с заложенной позднее аркадой, второй — деревянным, а посередине располагалась небольшая башенка. Галерея была разобрана в советское время. Архиерейские палаты еще в конце XVIII в. были надстроены двумя этажами, в середине XIX в. — четвертым [5]. Судя по сохранившимся
фрагментам Крестовой церкви, ее архитектурное решение так же, как решение других сооружений комплекса, было выдержано в нарышкинской стилистике. По изображению на гравюре из книги «Путешествия на тарантасе по Восточной России осенью 1856 г.» [6] можно заключить, что церковь была увенчана одной главой на граненом барабане. До настоящего времени сохранились три круглые алтарные абсиды в два этажа и наличники их второго яруса с разорванным фронтоном.
Если рассматривать собор, архиерейский дом и Крестовую церковь, соединенные ныне несуществующим переходом как единую архитектурную композицию, то можно отметить характерность подобного решения для монастырских построек (переходы между собором Михаила Архангела (1653-1656) и зимней Введенской церковью (1653) Михаило-Архангель-ского монастыря в Великом Устюге, между церковью Сергия Радонежского (1690-1702) и братским келейным корпусом (1690-1694) Высоко-Петровского монастыря в Москве, между соборной церковью Николая Чудотворца и Ев-фимия Вяжищского (1685) и церковью Иоанна Богослова, трапезной и церковью Вознесения Господня (1694-1698) Николо-Вяжищского монастыря в Вяжищах Новгородской области, между собором Введения во храм Пресвятой Богородицы (1681-1688) и церковью Воздвижения Креста Господня (первая треть XVII в.) Введенского монастыря в пос. Толге Ярославской области) и исключительную редкость его применения для кремлей, подворий и ансамблей городских соборов. Существовали примеры объединения храмов и архиерейских палат с помощью галерей, но главное соборное здание при этом оставалось обособленным. Архиерейские палаты в Ярославле, возведенные ростовским митрополитом Ионой Сысоевичем (1652-1690), соединял крытый переход с домовой Леонтьевской церковью. Переход между церковью Рождества Христова (1667-1670) с палатами и надвратной Воздвиженской церковью (1687-1692) на архиерейском дворе в Вологде первоначально представлял собой обходную галерею, которая только в 1776 г. была перекрыта. В конце XVII в. при митрополите Илларионе (1682-1708) все постройки архиерейского двора в Суздале — палаты конца XV в., церковь Благовещения Пресвятой Богородицы в соборной колокольне (1635), домовую церковь (1559) и др. — прежде стоявшие порознь, были организованы в единый комплекс при помощи переходов и галерей. Архиерейские палаты были перестроены, колокольня связана со вторым этажом палат галереей на кирпичных столбах. В Коломенском кремле архиерейские палаты с домовой церковью Преподобного Сергия Радонежского, построенные при архиепископе Никите (16821704), были соединены переходом с холодной Троицкой церковью. По описи, составленной в 1734 г. архитектором И. Мичуриным, крытая деревянная галерея на каменных столбах соединяла Троицкую церковь со вторым этажом палат, в которых располагалась домовая Благовещенская церковь. Примером перехода, соединяющего здание самого собора и архиерейские палаты, может служить Крутицкое подворье в Москве: Успенский собор (Петра и Павла) (1667-1689, 1700) связан стеной-галереей Воскресенских переходов и Крутицким теремком (1693-1694) с митрополичьими (1655-1670) и Крестовыми палатами (домовой церковью Воскресения, перестроенной из здания старого
ВЕСТНИК 8/2016
собора в 1650-х гг.). Однако следует отметить, что изначально подворье строилось как монастырь. В целом, традиция строительства архиерейских палат с домовыми церквями в монастырях восходит, вероятно, к Патриаршему двору (1655) с храмом Двенадцати Апостолов (перестроен в 1681), возведенными при Никоне в Московском Кремле. Патриарший двор представлял собой ансамбль построек с двумя внутренними дворами, обнесенными двухъярусными арочными галереями и одноярусной — со стороны Соборной площади.
Астраханский ансамбль времени занятия кафедры митрополитом Самп-соном представляется живописной группой связанных переходом и пандусом зданий. Монументальный объем Успенского собора, который играл роль доминанты не только для кремля, но и для всего города, был подчеркнут горизонталью архиерейских палат и стройной вертикалью шатрового завершения колокольни. Композицию оживляли глава домовой церкви, башенка перехода между собором и палатами и цилиндрическая форма Лобного места с широкими маршами лестницы. Успенский собор, Крестовая церковь и Пречистенская колокольня являлись не только архитектурным ансамблем, но были объединены и на сакральном уровне: проводившимся накануне дня чествования иконы Спаса нерукотворного крестным ходом. Процессия двигалась от Домовой архиерейской церкви к «находящейся под сводами колокольни» часовне, где обычно размещалась икона, которую после молебна переносили в Крестовую церковь, а 16 августа — обратно. Обряд существовал до середины XIX в. [7] и, по-видимому, имел немаловажное для южного пограничного города значение в связи с градохранительной ролью образа Спаса Нерукотворного.
Колокольня (рис. 4, 5). Астраханский кафедральный собор был возведен Дорофеем Мякишевым одновременно с зданием новой колокольни на Пречистенских воротах кремля, где ранее существовала надвратная церковь, построенная в 1614-1615 гг. в честь изгнания из Астрахани Ивана Заруцкого и Марины Мнишек [8]. Церковь была освящена во имя иконы Казанской Бо-жией Матери, которая сопровождала присланное для освобождения города войско князя Одоевского. При построении соборной колокольни в 1710 г. церковь была упразднена [4]. Колокольня на Пречистенских воротах была закончена 14 сентября 1710 г., о чем митрополит Сампсон уведомил Казанского и Астраханского губернатора графа Петра Матвеевича Апраксина, принимающего живое участие в ее устройстве, и приложил чертеж «по размеру» [9]. Игумен иосиф пишет, что прежняя колокольня была разобрана вместе с первым каменным Успенским собором в 1698 г., поскольку находилась с ним в одной связи, а между 1698 и 1709 г. существовала временная деревянная [10]. Но уже к 1740 г. к колокольне были подведены контрфорсы, а 6 июля 1765 г. вышло постановление о ее сломе из-за аварийного состояния и угрозы падения, вызванных непрочным фундаментом. Сенатор Коллегии экономии президент кн. Сергей Васильевич Гагарин попросил денег на разборку ветхой и строительство новой колокольни, ссылаясь на то, что:
«...определенный в Астрахань по указу правительствующего сената архитектор Меншов оным ветхостям и сметам учинил вновь и представил, что колокольня имеет большую опасность, в рассуждении восьми трещин, кои простиравшиеся с самого верху донизу и следственно де оную, разобрав, сделать вновь.» [11].
Рис. 4. Пречистенская коло- Рис. 5. Пречистенская колокольня, архив
кольня [5] астраханской реставрационной мастерской
Пречистенская колокольня была разобрана, а материал употреблен губернатором Никитой Афанасьевичем Бекетовым на постройку каменного дома и в его имении в .с. Черепаха (после 1917 г. — с. Началово Астраханской обл.). Строительство Мякишевым колокольни восточнее алтарных абсид собора в Астрахани можно объяснить высокой плотностью существовавшей на тот момент деревянной застройки на территории кремля западнее собора:
«В начале XVIII в. в кремле располагались воеводские и митрополичьи хоромы, дом дьяков, Приказанная палата, Зелейны двор, Троицкий мужской монастырь, строящийся Успенский собор, несколько церквей и торговая баня. Пространство между ними занимали жилые дворы, тесно примыкавшие друг к другу и городской стене. По расписному списку 1707 г. их насчитывалось 155» [12].
Также весьма вероятно, что отдельно стоящая вертикаль колокольни посреди кремля могла ассоциироваться с печально известной башней — Раскатом, местом казни св. Иосифа. Пречистенская колокольня была возведена над главными воротами, находящимися в восточной стене и соединяющими кремль с Белым городом. На современных планах монастырей можно наблюдать объемы колоколен, размещенных западнее алтаря соборов и встроенных в стену, как в Астраханском кремле, но подобные архитектурные ансамбли складывались на протяжении нескольких веков вплоть до наших дней и не дают возможности утверждать, что первоначальное взаимное расположение соборов и колоколен было повторено в позднейших строениях (Николо-Бер-люковская пустынь в с. Авдотьино Московской области (основана в начале XVIII в.), Свято-Екатериненский монастырь в с. Видное Московской области (основан в 1658 г.), Ризоположенский монастырь в Суздале (основан в 1207 г.). Расположение колокольни восточнее алтарных абсид в одной связи с храмами также встречается крайне редко. Примерами могут служить московские храмы Гребневской Богоматери в Белом городе (конец XV в., не сохранился), шатровая колокольня, которая была надстроена над приделом дмитрия Солунского в конце XVI в., и собор Николая Чудотворца бывшего Николо-Перервинского монастыря (1696-1700), колокольня которого расположена над лестничным подъемом.
Как и сам астраханский собор, колокольня отличалась нестандартным архитектурным решением. Об этом можно судить по сохранившимся изображениям: составленному инженер-майором Менделеевым проекту ее реконструкции с объяснением «.. .в каком состоянии оная имеется, каким манером оную надлежит исправить.» [13] и «Фасаду и профилю Астраханской крепости» [14].
У основания колокольни с северо-восточной стороны были расположены две небольшие башенки с шатровым завершением. Архитектор А.В. Воробьев, проводивший реставрацию астраханского кремля в середине XX в., предположил, что одна из башенок — церковь-часовня Казанской Божией Матери, а вторая — часовая башня 1736 г. [15]. Действительно, есть вероятность сохранения церкви Казанской Богоматери: в Астраханских епархиальных ведомостях написано, что в 1710 г. митрополит Сампсон перестроил смежную с Пречистенскими воротами проездную башню в колокольню, вместо сгоревшей в апреле 1709 г. [16]. Традиционному шатровому завершению колоколен, распространенных в архитектуре XVII в., здесь придана ломаная форма, встречающаяся крайне редко (колокольня храма апостола Петра и Павла в Ярославле, 1690-е гг., не сохранилась). Это придает Пречистенской колокольне новое звучание, схожее с ярусными композициями, характерными для нарышкинского стиля. Судя по сохранившемуся описанию [17] и проекту реконструкции, первый ярус с проездными воротами имел квадратную в плане форму, второй — восьмигранную, а третий — шестигранную. Подобное решение уникально с точки зрения типологии. Существуют очень редкие примеры шестигранных колоколен (колокольня троицкого герасимо-Бол-динского монастыря в Болдине, 1585-1592 гг., не сохранилась, восстановлена в 1987 г.; колокольня церкви Михаила Малеина на Михалице в Великом Новгороде, 1555-1557 г.). В XVII - начале XVIII в. таких построек уже не сооружали, так же как и не ставили шестерик на восьмерик. Несколько вогнутая форма граней шатра астраханской колокольни напоминает постройки Суздаля второй половины XVIII в. Употребление шатровой колокольни в комплексе с пятиглавым храмом кажется вполне закономерным, так как оба эти типа характерны для архитектуры предшествующего периода.
Лобное место. Композиционная схема астраханского Успенского собора включает в себя расположенное по оси с запада лобное место, которое имеет вид цилиндрического объема, соединенного с основным зданием двухмарше-вой лестницей. К моменту реставрации кремля в середине XX в. Лобное место было сильно руинировано, существовал поздний парапет с ширинками. По сохранившимся фрагментам был восстановлен первоначальный декор парапета, состоящий из балясин [16]. В таком виде Лобное место было построено одновременно с Успенским собором в 1698-1710 гг. Внутреннее пространство — одностолпное. К цилиндрическому объему примыкает прямоугольный, находящийся под нижним лестничным пролетом, верхний пролет на ползучей арке ведет на гульбище собора. Оконные проемы прямоугольной части декорированы разорванными фронтонами, аналогичными тем, что расположены на алтарных абсидах Крестовой домовой церкви. Единственным прототипом астраханского сооружения может служить Лобное место на Красной площади в Москве.
А.Л. Баталов, рассматривая этимологию словосочетания «Лобное место» относительно московского сооружения, пишет о том, что это славянский перевод с греческого, который на еврейском означает «голгофа» (место черепа). Автор делает акцент на использовании на Руси трех обозначений: «Лобное место», «голгофа» и «Краниево место» (Новый завет. Мат. 27:33). также он отмечает независимость топонима от созвучного «взлобья» горы или казней, проводимых на площади, и его связь с апокрифическим преданием о погребении на горе Голгофа головы Адама [18].
Лобное место в Москве в первую очередь связано с чином шествия на ос-ляти, проводившимся в неделю Ваий. Оно представляло собой торжественную процессию. Помимо Москвы обряд проводился в Новгороде, Ростове, Рязани, Казани, Великих Луках, Свияжске, тобольске и Астрахани.
«В шествии воздавалась честь архиерею, как лицу, изображавшему собою Великаго Первосвященника, Господа нашего Иисуса Христа, шедшаго на осляти в Иерусалим. В Москве шествие на осляти совершалось патриархом. В других же городах оно было совершаемо архипастырями их. При шествии патриарха в Москве принимал участие сам царь. <...> В древнем чине действа Ваий о Лобном месте не упоминается. Это может, отчасти, свидетельствовать о древности чина, что он получил начало в то время, когда еще не было устроено Лобнаго места, или, по крайней мере, когда не было в обычае на Лобном месте совершать богослужения. В какое время было устроено в Москве Лобное место — неизвестно. Местом же торжественного богослужения Лобное место было уже в начале XVII столетия» [19].
Когда в Москве, уже по позднейшему чину, путь от Успенского собора до Входо-Иерусалимской церкви или Лобного места совершался обычным крестным ходом, а обратно происходило шествие, в процессе которого патриарх ехал на осляти. А.Л. Баталов предполагает, что первоначально процессия в Московском Кремле могла направляться от Успенского собора к церкви Входа Господня в Иерусалим (известной по плану Кремля к XVI в.). Эволюция московского шествия произошла после 1 октября 1559 г., когда действие обряда вышло за границы кремлевских стен и включило в себя Спасские ворота, собор Спаса на Рву с престолом Входа в Иерусалим и Лобное место. Причиной переноса престола Входа Господня в Иерусалим за пределы Кремля автор называет приближение русского обряда к собственно Иерусалимскому чино-последованию [18]. В другой работе автор приходит к выводу, что датой постройки Лобного места в Москве в качестве каменного амвона является 15891599 гг., а до этого оно было лишь топонимом и упоминалось с 1584 г. [20].
При реставрационных работах, проводимых в середине XX в. в Астраханском кремле, архитектор А.В. Воробьев пришел к выводу о том, что Лобное место включает элементы более древнего сооружения. Можно выдвинуть два предположения по этому поводу: возведение нынешнего на основе уже существовавшего раннее Лобного места; его возведение на основе какого-либо другого сооружения. Возникновение более раннего Лобного места можно было бы связать с получением в 1667 г. Астраханью статуса центра митрополии и дарования ей права совершать обряд шествия на осляти в неделю Ваий:
«...благословихом преосвященнейшаго кир Иосифа, митрополита астра-ханскаго и Терскаго, яко да и он в неделю Ваий, иже празднуется праздник, вход Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа во Святый град Иерусалим, да действует и на осля да вседает, яко же и преосвященнейший митрополита, кир Великаго Новограда и Великих Лук и игр Казанский и Свияжский и прочий, яко же обычай есть Великороссийскаго Государства святой Великороссийской церкви» [21].
Можно было бы предположить, что именно в связи с этим здесь возникло Лобное место — еще до строительства ныне существующего собора.
Против такого предположения можно выдвинуть ряд контраргументов. дело в том, что диаметр московского Лобного места меньше астраханского (13 м против 15 м), что противоречит иерархии системы «столица-провинция» и вряд ли говорит о том, что в Астрахани копировали московский образец. К тому же представляется маловероятным сооружение масштабного каменного Лобного места в комплексе с небольшим Успенским собором [20] и деревянной (!) церковью Входа Господня в Иерусалим (была специально возведена к первому шествию в 1668 г.). Тем не менее все это могло случиться, если при постройке астраханского Лобного места были использованы фрагменты здания другого предназначения.
Однако есть еще одно соображение, противоречащее возможности возникновения Лобного места в связи с событиями 1667 г. Дело в том, что среди всех митрополий, получивших право на проведение шествия в Вербное воскресенье, Лобное место было построено только в Астрахани. При этом она не была первой митрополией, получившей это право: еще до Москвы, судя по сохранившимся данным, обряд проводился в Великом Новгороде; Тобольск получил право на проведение чина шествия на осляти практически в тоже время (1669) [22], что и Астрахань.
хронология строительства и происходивших событий не подтверждает и версии о том, что Лобное место могло быть создано ближе к 1710 г., так как обряд был упразднен по всей России, кроме Москвы, постановлением церковного собора уже 1678 г. Это была инициатива патриарха Иоакима (1674-1690), по-видимому, пытавшегося таким способом выделить главенствующее и почетное положение Москвы и свое лично. Прекращение чина «шествия на ос-ляти» в Москве произошло в 1696 г. при Петре I из-за занимаемого государем положения при проведении действа: к тому времени оно воспринималось как выражение подчинения представителю церковной власти, что шло вразрез с политикой Петра.
При этом к 1703 г. строится каменный Входо-Иерусалимский храм [23], а к 1710 г. построены второй каменный Успенский собор и Лобное место [24]. Таким образом, строительство или реконструкция Лобного места в Астрахани происходят спустя 30 лет после указа об отмене обряда «шествия».
В Астрахани удалось избежать полной отмены обряда, и он был трансформирован в простой крестный ход. Так, в «Астраханских Епархиальных Ведомостях» за 1880 г. среди «постоянных и неизменяемых крестных ходов, в настоящее время, кроме общеизвестных» был указан и проходящий «в неделю Ваий, во Входо-Иерусалимскую церковь, состоящую в Белом городе, во дворе прежней семинарии» [25]. Представляется возможным, что астраханские ар-
хиереи не могли так просто отказаться от проведения чинопоследования в связи с актуальностью миссионерской деятельности среди населения различных национальностей и вероисповеданий, носившей здесь постоянный характер, не последнюю роль в которой играло визуальное влияние православной архитектуры и торжественных богослужений, включавших в себя всю городскую среду. Итак, можно предположить, что Лобное место использовалось для нового крестного хода.
Еще одной проблемой является то, что мы не знаем, называлась ли нынешняя постройка Лобным местом ранее конца XIX в. В то время, как «Лобное место» в Москве — это сооружение, «иерусалимское», наименование которого закреплено в летописных источниках конца XVI-XVII вв. [26], относительно астраханской постройки подобный термин не найден в современных ему источниках, и он встречается только с конца XIX - начала XX в. в исследовательских краеведческих трудах.
Итак, мы не знаем, имело ли существующее сейчас сооружение на момент своего создания функцию и имя московского Лобного места, но пока нет и фактов, однозначно отрицающих это. В целом, оно могло просто являться парадным крыльцом, использовавшимся при торжественных богослужениях и выходах. А вот объяснение его уникальной формы, которая могла быть единственной причиной отождествления его с Лобным местом, может лежать в использовании предыдущей постройки.
Версия о возникновении Лобного места на основе ранее существовавшей постройки была впервые озвучена астраханским историком и краеведом А.С. Марковым, ссылающимся на выводы А.В. Воробьева, полученные при реставрационных и исследовательских работах. Автор предполагает, что этим зданием мог быть раскат [27] (в некоторых источниках «роскат»). Существуют упоминания о раскатах не только относительно астраханского кремля. Укрепления с таким наименованием существовали в царицыне (Волгоград) и Черном Яру (Астраханская обл.) в качестве земляных валов, в псковском кремле в виде башен, в Изборске, Архангельске и других укреплениях. В толковом словаре дается устаревшее значение слова «раскат» — это насыпь или деревянный помост у крепостной стены для установки пушек. Раскаты — весь крепостной вал, все земляные укрепления крепости [28]. В Большой советской энциклопедии раскаты — это русское название, обозначающее бастионы [29]. В словаре русского языка XI-XVII вв. — рубленное из дерева, каменное или земляное сооружение с помостом для установки пушек [30]. Историк К.С. Носов провел систематизацию «роскатов» на примере Новгородского кремля, выявив три существовавших в XVII в. вида, в т.ч. башнепо-добные постройки, деревянные или каменные, различные по форме и высоте. «Роскаты» были рассчитаны на установку большего количества единиц артиллерии, чем простые башни [31].
Астраханский раскат неоднократно упоминается в письменных источниках в связи с восстанием С. Разина: в сочинениях иностранных путешественников, в расспросных речах русских очевидцев, летописях. Вероятно, во второй половине XVII в. в кремле существовало несколько раскатов — крепостных укреплений, имевших вид насыпей или деревянных построек. Обосновани-
ем этого предположения являются указания в текстах Никанора Каменского: «Не смотря на увещевания митрополита, стрельцы сдались почти без сопротивления, только Бутлер долго работал, стреляя из пушек на одном раскате» [32], Петра Золотарева: «Всех присекоша саблями и бердышами пред собор-ною церковью, меж раскату; земля же обагрилася кровию, и мимо церкви до приказной палаты течаше кровь человеческая, аки река» [33], а также А.В. Воробьева, отметившего при сравнении планов города между башнями Красные и Никольские ворота восьмую проездную башенку «Раскат», не имеющую наружного фасада и не возвышающуюся над зубцами стены, аналогичную укреплениям Новгородского кремля [34].
однако можно утверждать, что в Астраханском кремле также существовала башня, носящая название «Раскат». Это подтверждается письменными свидетельствами иностранных путешественников: «...допросили полковника и приговорили его сбросить с высоты башни, называемой Роскат, Roscat, откуда был сброшен воевода и служивший у него подьячий...» [35]. В «Ключа-ревской летописи», составленной ключарем астраханского Успенского собора Кириллом Васильевым (около 1770-1837 гг.), приводятся сведения, по словам автора, найденные им в «одном отрывке, написанном в 1620 году»:
«Раскат был на самом высоком месте и имел два только заключения: первое — прощать или истреблять, второе — на таком высоком месте — на самом верху четыре время года по ночам зажигать свет, по которому выходили из полона русские из орд».
В примечании автором указано, что Раскат построен П.С. Серебряным или Оболенским по перенесении старой Астрахани на нынешнее место [36]. Однако Е.В. Гусарова отмечает неточность: «князь П.С. Оболенский-Серебряный не имел отношения к основанию русской Астрахани» [41]. Н.И. Костомаров в труде «Бунт Стеньки Разина» предполагал, что под этим термином подразумевалась церковная колокольня [38].
На гравюре 1636 г. из книги Адама Олеария «Описание путешествия в Московию.» впервые опубликованной в 1647 г. [39], где представлены самые ранние и точные изображения Астрахани, Раскат не обозначен. Среди астраханских историков и краеведов существует мнение, что башня сгорела во время пожара 1623 г. и была восстановлена после 1636 г. [34]. Отсутствие башни может объясняться и тем, что она была построена позже, уже не князем Серебряным-Оболенским. Также нельзя исключить и того факта, что по требованию властей она не была изображена, будучи важным стратегическим объектом.
Раскат впервые изображен на городской гравюре «Ужасные казни в Астраханском замке» (рис. 6) [40] и панораме (рис. 7) из книги Яна Стрейса «Три путешествия» (1676) [41]. Эти изображения не отличаются документальной точностью и скорее являются передачей впечатления от экзотического восточного города и происходящих в нем событий. На гравюре раскат представлен как четырехъярусная башня с плоской крышей, два нижних яруса которой имеют квадратный план. Надо отметить несоответствие стилистики воспроизведенных построек русской архитектуре и растительности данной климатической зоны.
Рис. 6. Гравюра «Ужасные казни в Астраханском замке» из книги Я. Стрейса «Три путешествия» (1676) [40]
Рис. 7. Панорама Астрахани из французского издания книги Я. Стрейса «Путешествия Яна Стрейса в Московии, Татарии, Персии, Индии и ряде других зарубежных стран» (1684) [41]
На панорамах из книги Николааса Витсена «Северная и Восточная Тар-тария» (1692) Раскат не изображен: по всей вероятности он был уже снесен, как отмечает автор в своем сочинении: «Там стояла очень высокая каменная башня, но ввиду скверной шутки Стеньки Разина, который сбросил с нее начальника, ее теперь снесли» [42].
ВЕСТНИК 8/2Q16
Из рассмотренных изобразительных материалов не представляется возможным сделать убедительный вывод о внешнем виде и конкретном местоположении Раската, так как они не могут являться надежными историческими источниками ввиду специфики их создания и направленности не на конкретику, а на общий образ изображаемого. Можно только утверждать, что башня находилась внутри кремля.
Определить местоположение Раската можно, опираясь на свидетельства письменных исторических документов XVII в. При описании казней воеводы И.С. Прозоровского и митрополита Иосифа встречаются упоминания расположения Раската относительно сторон света и других построек кремля.
Князь Иван Семенович Прозоровский, «находившийся в церкви, был, среди богослужения, вытащен оттуда. Его заставили взойти на высокую башню, стоящую посреди Астраханскаго кремля (Castle of Astracan) и заменяющую маяк, плывущим по Каспийскому морю или путешествующим» [43].
Повстанцы «взяли едва дышущаго Губернатора с его ложа и отнесши на находящейся при преддверии церьковном раскат и сбросили его с онаго на землю» [44]. Петр Золотарев, непосредственный участник событий восстания, пишет, что И.С. Прозоровского Разин «велел из соборныя церкви нести на раскат и с раскату бросить на землю на зимней восток (северо-восток), июня в 22 день в начале третьего часа дне в лето 7178, в среду», а сына его, «Бориса Ивановича большаго кинуть с раскату на другую сторону, на полночь (на север), против Троицкого монастыря» [45]. Митрополит Иосиф «проходя соборную церковь, помолился господу, Алешка грузинкин с прочими возвели его на раскат и, посадя на край раската, против собора к востоку, хотели его низвергнуть» [46], «он же устрашась, схватился за единого из них и едва с собою не стащил его; они же удержали их. И положили его святителя на землю вскраи раскату и покатиша сверху вниз, и паде неповинный той страдалец к востоку перед раскатными дверями к собору» [47].
опираясь на картографические материалы и принимая во внимание выше приведенные свидетельства, а также существующий обмерный план подклета первого каменного Успенского собора, находившегося на том же месте, что и позднейший, можно сделать вывод о местонахождении отдельно стоящего Раската между троицким монастырем и кафедральным собором, в непосредственной близости к последнему. Все это делает весьма вероятным создание Лобного места на оставшихся фрагментах этой башни.
Итак, из вышесказанного можно заключить, что вероятнее всего в период назначения Астрахани митрополией строительство лобного места не было осуществлено, так как его сооружение и масштабы могли быть продиктованы только предшествующим строением. Башня Раскат, которая могла бы послужить ему основанием, просуществовала, как минимум, до 1671 г. — до поражения разинцев в Астрахани, а упоминание других подходящих построек в кремле отсутствуют. Строительство лобного места после отмены чина шествия на осляти было бы нецелесообразно. В таком случае на основе Раската Лобное место могло существовать только с 1671 по 1678 г. Старое Лобное место перестраивалось и включалось Д. Мякишевым в композицию Успенского собора. Если же Лобное место не было сооружено в этот промежуток времени,
а в композицию собора были включены фрагменты разрушенного Раската, то название существующего места Лобным могло быть продиктовано по аналогии с московским его специфической формой.
Анализ и сопоставление изобразительных, фото- и архивных документов, печатных работ позволяет рассмотреть Успенский собор с Лобным местом, Пречистенскую колокольню, Архиерейские палаты с Крестовой церковью как целостный архитектурный ансамбль, возникший практически единовременно, но включивший более ранние постройки, получившие новое смысловое звучание (Архиерейские палаты, раннее Лобное место или Раскат, надвратная церковь). Выдержанный в единой нарышкинской стилистике, он характеризуется высоким художественным уровнем архитектуры, гармоничным композиционным построением, соподчинением главного и второстепенных объемов. Отдельные постройки, входящие в комплекс, а также их взаиморасположение, отличаются типологической уникальностью. одновременно он являлся центральным элементом структуры сакрального пространства Астрахани объединенным внутри стен кремля крестным ходом накануне праздника чествования иконы Спаса Нерукотворного, а его связь с городом осуществлялась посредством шествия на осляти в неделю Ваий. Возможно, митрополит Сампсон, пытаясь сохранить значение Астраханской митрополии и закрепить роль города как центра православия на фоне, с одной стороны, ограничения царем сферы влияния патриарха и экономических привилегий церкви, с другой, — попытки сохранения статуса церкви патриархом, приведшим к некоторой конфронтации между светской и церковной властями во второй половине XVII в., строит Успенский собор и Лобное место, напрямую апеллирующие к столичному прототипу, с тем, чтобы подчеркнуть преемственность и тесную связь с Москвой.
Библиографический список
1. Савенкова А.И. Успенский кафедральный собор. История строительства, архитектурные особенности // Архитектурное наследство : сб. науч. тр. М. ; СПб., 2016. Вып. 64. С. 19-35.
2. Воробьев А.В. Астраханский кремль. Астрахань : Изд-во газеты «Волга», 1958.
38 с.
3. Летописное сказание Петра Золотарева // Полное собрание русских летописей. М., 1968. Т. 31: Летописцы последней четверти XVII в. С. 219.
4. Саввинский И.И. Историческая записка об Астраханской епархии за 300 лет ее существования : с 1602 по 1902 г. Астрахань : тип. В.Л. Егорова, 1903. С. 85, 96, 118.
5. Астраханский кремль / сост. и ред. О.А. Маркова. Астрахань : ГУП ИПК «Волга», 2000. С. 34.
6. Spottiswoode William. A Tarantasse Journey through Eastern Russia in the autumn of 1856. London : Longman, Brown, Green, Longmans & Roberts, 1857. 258 p.
7. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1899. № 16. С. 799.
8. Ключаревская летопись. Астрахань, 1887. С. 14.
9. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1886. № 20. С. 719 (Письмо из консисторского архива).
10. Иосиф (Марьян), игум., Астраханская и Енотаевская Епархия. Астрахань. Храмы и монастыри. Астрахань: Изд-во «Новая линия», 2002. С. 33.
11. Российский государственный архив древних актов. Ф. 18 (разряд XVIII). Оп. 1. Д. 211.
12. Голикова Н.Б. Астраханское восстание. 1705-1706 гг. М. : Изд-во Московского университета, 1975. С. 36.
13. Астраханский кремль / сост. и ред. О.А. Маркова. Астрахань : ГУП ИПК «Волга», 2000. С. 13.
14. Материалы к Своду памятников истории и культуры. Астрахань и Астраханская область. М. : Росреставрация, 1990. С. 10.
15. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1880. № 31. С. 484-485.
16. Воробьев А.В. Астраханский кремль. Астрахань : Изд-во газеты «Волга», 1960. С. 15, 18-19.
17. Каменский Н, прот. Астраханский Кафедральный Успенский собор. Казань, 1889. С. 46.
18. Баталов А.Л., Беляев Л.А. Сакральное пространство средневековой Москвы. М. : Дизайн. Информация. Картография, 2010. С. 334, 340. (Издательская программа Правительства Москвы)
19. Никольский К. О службах русской церкви, бывших в прежних печатных богослужебных книгах. СПб. : тип. т-ва «Обществ. Польза», 1885. С. 45, 73.
20. Баталов А.Л. Московское каменное зодчество конца XVI века : Проблемы художественного мышления эпохи. М. : Изд. фирма «Мейкер», 1996. С. 94, 333.
21. АИ. Т. IV № 199. С. 371.
22. Сулоцкий А., прот. Хождение на осляти в вербное воскресение, совершавшееся в старину в г. Тобольске // Тобольские епархиальные ведомости. 1882. № 5. С. 93.
23. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1887. № 6. С. 201.
24. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1880. № 20. С. 311.
25. Астраханские Епархиальные Ведомости. 1880. № 33. С. 521-522.
26. Полное собрание русских летописей. М., 1978. Т. 34: Постниковский, Писка-ревский, Московский и Вельский Летописцы. С. 202.
27. Материалы к Своду памятников истории и культуры. Астрахань и Астраханская область. М. : Росреставрация, 1990. С. 32-33.
28. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М. : Русский язык, 2000. Режим доступа: http://www.efremova.info/. Дата обращения: 29.09.2016.
29. Большая советская энциклопедия / сост. А.М. Прохоров. : в 30-и т. 3-е изд. М. : Сов. энциклопедия, 1970. Т. 3: Бари-Браслет. С. 34.
30. Словарь русского языка ХЬХУП вв. М. : Наука, 1995. Вып. 21: Прочный - Рас-кидати. С. 277.
31. НосовК.С. Особенности русского оборонного зодчества XVII в. : бык и роскат // Альманах центра общественных экспертиз. 2008. Вып. 1. С. 161-176.
32. Никанор (Каменский Н.), прот. Краткая история Астраханской епархии. Астрахань : тип. Перова, 1886. С. 51.
33. Астраханский сборник. Астрахань, 1896. С. 154.
34. Тимофеева Е.Г., Васильев Д.В., Карнаухова Г.Г., Лебедев С.В., Сызранов А.В. Крепость. Путешествие в каспийскую столицу. Астрахань : Изд. дом «Астрахань», 2009. С. 53, 185—186.
35. Астраханский сборник. Астрахань, 1896. С. 140.
36. Ключаревская летопись : История о начале и возобновлении Астрахани, случившихся в ней происшествиях, об архиереях, в оной бывших, а также о воеводах, градоначальниках и губернаторах. Астрахань : Астрах. Кирилло-Мефодиев. о-во, 1887. С. 26-27.
37. Гусарова Е.В. Астраханские находки : история, архитектура, градостроительство Астрахани ХУТ-ХУШ вв. по документам из собраний Петербурга. СПб. : Нестор-История, 2009. С. 46-47.
38. Костомаров Н.И. Бунт Стеньки Разина. М., 1994. Гл. 12. С. 392.
39. OleariusA. Offt begehrte Beschreibung Der Newen Orientalischen Rejse. Schleswig, 1647. Режим доступа: http://www.deutschestextarchiv.de/book/show/olearius_reise_1647. Дата обращения: 29.01.2016.
40. Struys J.J. Drie аanmerkelijke en seer rampspoedige Reyse. Amsterdam, 1676.
41. Struys J.J. Les voyages en Moscovie, Tartane, enPerse, aux Indes, et en plusieurs autres pais étrangers. Lyon, 1684.
42. Witsen N. Noord en Oost Tartarije. Amsterdam, 1692.
43. Известие, касающееся подробностей бунта недавно поднятого в Московии Стенькой Разиным // Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском Университете (пер. A. Станкевича) М., 1895. Кн. 3. Отд. III. С. 8-9.
44. Гмелин С.Г. Самуила Георга Гмелина, доктора врачебной науки, Имп. Академии наук, Лондонскаго, Гарлемскаго и Вольнаго экономическаго общества члена Путешествие по России для изследования трех царств естества : Переведено с немецкаго. СПб. : Императорская Академия наук, 1777. Ч. 2: Путешествие от Черкаска до Астрахани и пребывание в сем городе: с начала августа 1769 по пятое июня 1770 года. С. 87.
45. Рукопись Петра Золоторева // Астраханский сборник. Астрахань, 1896. С. 154-156.
46. ключаревская летопись. Астрахань, 1887. С. 26-27.
47. Рукопись Петра золотарева // Астраханский сборник. Астрахань, 1896. С. 163-164.
Поступила в редакцию в феврале 2016 г.
Об авторе: Савенкова Александра Игоревна — аспирант, Филиал ФГБУ «ЦНИИП Минстроя России» Научно-исследовательский институт теории и истории архитектуры и градостроительства (Филиал ФГБУ «ЦНИИП Минстроя России» НИИТИАГ), 105264 Москва, ул. 7-я Парковая, д. 21а, savenkovam@yandex.ru.
Для цитирования: СавенковаА.И. Комплекс Успенского собора Астраханского кремля // Вестник МГСУ 2016. № 8. С. 7-24.
A.I. Savenkova
THE COMPLEX OF ASSUMPTION CATHEDRAL OF THE ASTRAKHAN KREMLIN
This article is devoted to an architectural and historical analysis of the constructions forming a complex of Assumption Cathedral of the Astrakhan Kremlin, which earlier hasn't been considered as a subject of special research. Basing on the archival sources, photographic materials, publications and on-site investigations of monuments, the creation history of the complete architectural complex sustained in one style of the Muscovite baroque, unique in its composite construction, is considered. Its interpretation in the all-Russian architectural context is offered. Typological features of single constructions come to light. The typology of the Prechistinsky bell tower has an untypical architectural solution — "hexagonal structure on octagonal and quadrangular structures". The way of connecting the building of the Cathedral and the chambers by the passage was characteristic of monastic constructions and was exclusively seldom in kremlins, farmsteads and ensembles of city cathedrals. The composite scheme of the Assumption Cathedral includes the Lobnoye Mesto ("the Place of Execution") located on an axis from the West, it is connected with the main building by a quarter-turn with landing. The only prototype of the structure is a Lobnoye Mesto on the Red Square in Moscow.
ВЕСТНИК 8/2Q16
In the article the version about the emergence of the Place of Execution on the basis of earlier existing construction — a tower "the Peal" which is repeatedly mentioned in written sources in connection with S. Razin's revolt is considered. The metropolitan Sampson, trying to keep the value of the Astrakhan metropolitanate, builds the Assumption Cathedral and the Place of Execution directly appealing to a capital prototype to emphasize the continuity and close connection with Moscow.
Key words: Muscovite baroque, church architecture, Astrakhan, end of the 17th -beginning of the 18th centuries
References
1. Savenkova A.I. Uspenskiy kafedral'nyy sobor. Istoriya stroitel'stva, arkhitekturnye osobennosti [The Assumption Cathedral. The Construction History, Architectural Features]. Arkhitekturnoe nasledstvo : sbornik nauchnykh trudov [Architectural Heritage : Collection of Scientific Articles]. Moscow, Saint Petersburg, 2016, no. 64, pp. 19-35. (In Russian)
2. Vorob'ev A.V. Astrakhanskiy kreml' [The Astrakhan Kremlin]. Astrakhan, Izdatel'stvo gazety «Volga» Publ., 1958, 38 p. (In Russian)
3. Letopisnoe skazanie Petra Zolotareva [Annalistic Legend of Petr Zolotarev]. Polnoe sobranie russkikh letopisey [Complete Collection of the Russian Chronicles]. Moscow, 1968, vol. 31: Letopistsy posledney chetverti XVII v. [Chronicles of the Last Quarter of the 17th Century], p. 219. (In Russian)
4. Savvinskiy I.I. Istoricheskaya zapiska ob Astrakhanskoy eparkhii za 300 let ee su-shchestvovaniya : s 1602 po 1902 g. [The Historical Note about Astrakhan Eparchy for 300 Years of its Existence (from 1602 to 1902)]. Astrakhan, tipografiya V.L. Egorova Publ., 1903, p. 85, 96, 118. (In Russian)
5. Markova O.A., editor. Astrakhanskiy kreml' [The Astrakhan Kremlin]. Astrakhan, GUP IPK «Volga» Publ., 2000, p. 34. (In Russian)
6. Spottiswoode William. A Tarantasse Journey through Eastern Russia in the Autumn of 1856. London, Longman, Brown, Green, Longmans & Roberts, 1857, 258 p.
7. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1899, no. 16, p. 799. (In Russian)
8. Klyucharevskaya letopis' [Klyucharevskaya Chronicle]. Astrakhan, 1887, p. 14. (In Russian)
9. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1886, no. 20, p. 719 (Pis'mo iz konsistorskogo arkhiva [Letter from Consistorial Archive]). (In Russian)
10. Iosif (Mar'yan), Hegumen. Astrakhanskaya i Enotaevskaya Eparkhiya [Astrakhan and Enotaevskaya Diocese]. Astrakhan'. Khramy i monastyri [Astrakhan. Churches and Monasteries]. Astrakhan, «Novaya liniya» Publ., 2002, p. 33. (In Russian)
11. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv drevnikh aktov. F. 18 (razryad XVIII) Op. 1. D. 211 [Russian State Archive of Ancient Acts. F. 18 (category XVIII) Op. 1. D. 211]. (In Russian)
12. Golikova N.B. Astrakhanskoe vosstanie. 1705-1706 gg. [The Astrakhan Revolt 1705-1706]. Moscow, Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta Publ., 1975, p. 36. (In Russian)
13. Markova O.A., editor. Astrakhanskiy kreml' [The Astrakhan Kremlin]. Astrakhan, GUP IPK «Volga» Publ., 2000, p. 13. (In Russian)
14. Materialy k Svodu pamyatnikov istorii i kul'tury. Astrakhan'i Astrakhanskaya oblast' [Materials to the List of Historical and Cultural Monuments. Astrakhan and the Astrakhan Region]. Moscow, Rosrestavratsiya Publ., 1990, p. 10. (In Russian)
15. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1880, no. 31, pp. 484-485. (In Russian)
16. Vorob'ev A.V. Astrakhanskiy kreml' [The Astrakhan Kremlin]. Astrakhan, Izdatel'stvo gazety «Volga» Publ., 1960, pp. 15, 18-19. (In Russian)
17. Kamenskiy N., archpriest. Astrakhanskiy Kafedral'nyy Uspenskiy sobor [Astrakhan Cathedral Assumption Church]. Kazan, 1889, p. 46. (In Russian)
18. Batalov A.L., Belyaev L.A. Sakral'noe prostranstvo srednevekovoy Moskvy [Sacral Space of Medieval Moscow]. Moscow, Dizayn. Informatsiya. Kartografiya Publ., 2010, pp. 334, 340. (Izdatel'skaya programma Pravitel'stva Moskvy [Publishing program of the Russian Government) (In Russian)
19. Nikol'skiy K. O sluzhbakh russkoy tserkvi, byvshikh vprezhnikh pechatnykh bogoslu-zhebnykh knigakh [On Offices of the Russian Church, Former Printed Prayer Books]. Saint Petersburg, tipografiya tovarishchestva «Obshchestvennaya Pol'za» Publ., 1885, pp. 45, 73. (In Russian)
20. Batalov A.L. Moskovskoe kamennoe zodchestvo kontsa XVI veka : Problemy khu-dozhestvennogo myshleniya epokhi [Moscow Stone Architecture of the End of the 16th Century : Issues of the Artistic Thought of the Epoch]. Moscow, firma «Meyker» Publ., 1996. pp. 94, 333. (In Russian)
21. AI [Historical Acts]. Vol. IV, no. 199, p. 371. (In Russian)
22. Sulotskiy A., archpriest. Khozhdenie na oslyati v verbnoe voskresenie, sover-shavsheesya v starinu v g. Tobol'ske [Walk on Oslyat in the Pussy-Willow Sunday Made in Old Times in Tobolsk]. Tobol'skie eparkhial'nye vedomosti [Tobolsk Diocesan Sheets]. 1882, no. 5, p. 93. (In Russian)
23. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1887, no. 6, p. 201. (In Russian)
24. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1880, no. 20, p. 311. (In Russian)
25. Astrakhanskie Eparkhial'nye Vedomosti [Astrakhan Diocesan Sheets]. 1880, no. 33, pp. 521-522. (In Russian)
26. Polnoe sobranie russkikh letopisey [Complete Edition of Russian Chronicles]. Moscow, 1978, vol. 34: Postnikovskiy, Piskarevskiy, Moskovskiy i Bel'skiy Letopistsy [Postnikov, Piskarev, Moscow and Belsk Chroniclers], p. 202. (In Russian)
27. Materialy k Svodu pamyatnikov istorii i kul'tury. Astrakhan'i Astrakhanskaya oblast' [Materials to the List of Historical and Cultural Monuments. Astrakhan and the Astrakhan Region]. Moscow, Rosrestavratsiya Publ., 1990, pp. 32-33. (In Russian)
28. Efremova T.F. Novyy slovar' russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyy [New Russian Dictionary. Definition and Word-Formative]. Moscow, Russkiy yazyk Publ., 2000. Available at: http://www.efremova.info/. Date of access: 29.09.2016. (In Russian)
29. Prokhorov A.M., editor. Bol'shaya sovetskaya entsiklopediya [The Great Soviet Encyclopedia]. In 30 volumes. 3rd edition. Moscow, Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1970, vol. 3: Bari-Braslet. P. 34. (In Russian)
30. Slovar'russkogo yazyka XI-XVII vv. [The Russian Dictionary of the 11th-17th Centuries]. Moscow, Nauka Publ., 1995, no. 21: Prochnyy — Raskidati, p. 277. (In Russian)
31. Nosov K.S. Osobennosti russkogo oboronnogo zodchestva XVII v.: byk i roskat [Features of the Russian Defense Architecture of the 17th Century: Byk and Roskat]. Al'manakh tsentra obshchestvennykh ekspertiz [Almanac of the Public Examinations Center]. 2008, no. 1, pp. 161—176. (In Russian)
32. Nikanor (Kamenskiy N.), archpriest. Kratkaya istoriya Astrakhanskoy eparkhii [Short History of the Astrakhan Diocese]. Astrakhan, Perov Publ.,1886, p. 51. (In Russian)
33. Astrakhanskiy sbornik [The Astrakhan Collection]. Astrakhan, 1896, p. 154. (In Russian)
34. Timofeeva E.G., Vasil'ev D.V., Karnaukhova G.G., Lebedev S.V., Syzranov A.V. Kre-post'. Puteshestvie v kaspiyskuyu stolitsu [Fortress. Travel to the Caspian Capital]. Astrakhan, Izdatel'skiy dom «Astrakhan» Publ., 2009, pp. 53, 185-186. (In Russian)
35. Astrakhanskiy sbornik [The Astrakhan Collection]. Astrakhan, 1896, p. 140. (In Russian)
36. Klyucharevskaya letopis': Istoriya o nachale i vozobnovlenii Astrakhani, sluchiv-shikhsya v ney proisshestviyakh, ob arkhiereyakh, v onoy byvshikh, a takzhe o voevodakh, gradonachal'nikakh i gubernatorakh [The Kluchaev Chronicle: History of the Beginning and Renovation of Astrakhan, Events That Took Place There, on Eparchs, Waywodes, Town Governors and Wardens]. Astrakhan, Astrakhanskoe Kirillo-Mefodievskoe obshchestvo Publ., 1887, pp. 26-27. (In Russian)
37. Gusarova E.V. Astrakhanskie nakhodki: istoriya, arkhitektura, gradostroitel'stvo Astrakhan/' XVI-XVIII vv. po dokumentam iz sobraniy Peterburga [The Astrakhan Finds : History, Architecture, Town-Planning of Astrakhan of the 16th-18th Centuries Basing on the Documents from Saint Petersburg Collection]. Saint Petersburg, Nestor-Istoriya Publ., 2009, pp. 46-47. (In Russian)
ВЕСТНИК 8/2016
38. Kostomarov N.I. Bunt Sten'kiRazina [Stenka Razin's Revolt]. Moscow, 1994, chapter 12, p. 392. (In Russian)
39. Olearius A. Offt begehrte Beschreibung der Newen Orientalischen Rejse. Schleswig, 1647. Available at: http://www.deutschestextarchiv.de/book/show/olearius_reise_1647. Date of access: 29.01.2016.
40. Struys J.J. Drie aanmerkelijke en seer ramrspoedige Reyse. Amsterdam, 1676.
41. Struys J.J. Les voyages en Moscovie, Tartane, enPerse, aux Indes, et en plusieurs autres pais étrangers. Lyon, 1684.
42. Witsen N. Noord en Oost Tartarije. Amsterdam, 1692.
43. Izvestie, kasayushcheesya podrobnostey bunta nedavno podnyatogo v Mosko-vii Sten'koy Razinym [The News Concerning the Details of the Revolt Which Has Recently Occurred in Moskovia by Stenka Razin]. Chteniya v Imperatorskom obshchestve istorii i drevnostey rossiyskikh pri Moskovskom Universitete [Readings in Imperial Society of History and Russian Antiquities at the Moscow University]. Moscow, 1895, book 3, chapter III, pp. 8-9. (In Russian)
44. Gmelin S.G. Samuila Georga Gmelina, doktora vrachebnoy nauki, Imp. Akademii nauk, Londonskago, Garlemskago i Vol'nagoe konomicheskago obshchestva chlena Putesh-estvie po Rossii dlya izsledovaniya trekh tsarstv estestva [Travel of Samuil Georg Gmelin, Doctor of Medicine of the Imperial Academy of Sciences, London, Harlem and Member of Free Economic Society across Russia for Research of Three Kingdoms of the Nature]. Translated from German. Imperatorskaya Akademiya nauk Publ., 1777, part 2: Puteshestvie ot Cherkaska do Astrakhani i prebyvanie v sem gorode: s nachala avgusta 1769 po pyatoe iyunya 1770 goda [Travel from Cherkask to Astrakhan and Stay there: from the beginning of August 1769 to the 5th of June 1770]. P. 87. (In Russian)
45. Rukopis' Petra Zolotoreva [Annalistic Legend of Petr Zolotarev]. Astrakhanskiy sbornik [The Astrakhan Collection]. Astrakhan, 1896, pp. 154-156. (In Russian)
46. Klyucharevskaya letopis' [Klyucharevskaya Chronicle]. Astrakhan, 1887, pp. 26-27. (In Russian)
47. Rukopis' Petra Zolotoreva [Annalistic Legend of Petr Zolotarev]. Astrakhanskiy sbornik [The Astrakhan Collection]. Astrakhan, 1896, pp. 163-164. (In Russian)
About the author: Savenkova Aleksandra Igorevna — posrgraduate student, Branch of the Federal State Budgetary Institution "Central Research and Design Institute of the Ministry of Construction and Housing Utilities of the Russian Federation" Research Institute of the Theory and History of Architecture and Town planning, 21a 7 Parkovaya str., Moscow, 105264, Russian Federation; savenkovam@yandex.ru.
For citation: Savenkova A.I. Kompleks Uspenskogo sobora Astrakhanskogo kremlya [The Complex of Assumption Cathedral of the Astrakhan Kremlin]. Vestnik MGSU [Proceedings of Moscow State University of Civil Engineering]. 2016, no. 8, pp. 7-24. (In Russian)
