CC BY
50
КОМПЕНСАЦИЯ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА В ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЯХ (В РЕЗУЛЬТАТЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ АКЦИЙ)
A.К. Сисакьян, соискатель кафедры КиАП ЮУрГУ,
B.И. Майоров, доктор юридических наук, профессор, декан юридического
факультета, заведующий кафедрой КиАП ЮУрГУ
Москва, Буденновск, Волгодонск, Буйнакск, Грозный, Волгоград, Владикавказ, Воронеж, Гудермес, Махачкала, Каспийск, Кизляр, Моздок, Ставрополь, Ессентуки, Пятигорск, Невинномысск, Минеральные Воды -вот далеко не полный перечень городов, пострадавших от злодеяний террористов. Механизм помощи пострадавшим, попавшим в беду, соответствует вековым традициям. Издавна во всем мире принято помогать, к примеру, погорельцам. Появление правового государства благоденствия подразумевает, что многие социальные и экономические риски бытия человека должны разделяться всем обществом, а не выпадать на долю отдельного пострадавшего1 . К. Маркс утверждал, что мудрый законодатель, принимает норму закона тогда, когда появляется острая необходимость в ее принятии и возникают перемены в общественных отношениях. Поэтому «именно государство от имени общества должно взять на себя бремя помощи пострадавшим, получив право взыскать понесенные им расходы с террористов»2.
С появлением в нашей жизни такого понятия, как терроризм, и выделение его в качестве самостоятельной статьи в УК РФ позволяет говорить нам о недавно сформировавшейся проблеме на стыке отраслей права -гражданского и уголовного - возможность компенсации морального вреда в результате террористических акций.
На наш взгляд, эта проблема более чем актуальна. На момент начала исследований по данной теме, то есть в 2003 г., отсутствовали: судебная практика, за исключением отказных исков, научные комментарии, мнения ученых, и самое главное - этот вопрос не был урегулирован законодателем должным образом.
В качестве примера, на основе которого мы построили нашу работу, является террористический акт в театральном центре на Дубровке. Этот пример в своем роде уникален, ведь он является единственным судебным
прецедентом в отношении компенсации морального вреда в результате терактов. Отношение к вопросу о компенсации вреда жертвам «Норд-Оста» самое разноречивое. Широкий общественный резонанс получило известие о том, что Тверской суд г. Москвы неоднократно отказывал в удовлетворении исков пострадавших в результате теракта на Дубровке. 23 января 2003 г. было вынесено первое решение по существу дела3, 29 апреля 2003 г. этот же Тверской суд г. Москвы отклонил 20 исков к Правительству Москвы о компенсации морального вреда вследствие теракта. Еще один иск был выделен в отдельное производство, поскольку истец не оформил доверенности для адвокатов на ведение дела»4.
Главным образом, предметом исковых заявлений являлось требование о компенсации морального вреда, причиненного гибелью заложников их родным (последние выступали в качестве истцов), а также о компенсации морального вреда, причиненного самим заложникам в результате нахождения в плену у террористов.
В качестве основной нормы, на которую опирались истцы и их юристы, был п. 1 ст. 17 Закона «О борьбе с терроризмом». В соответствии с данной нормой возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершена эта террористическая акция, с последующим взысканием сумм этого возмещения с причинителя вреда в порядке, установленным гражданско-правовым законодательством. Местом захвата заложников оказалась Москва, а следовательно, ответчиком в суде был именно этот субъект Российской Федерации, в лице сотрудников юридической службы Правительства г. Москвы. В аналогичных исках, подаваемых иностранными гражданами, ответчиком является Российская Федерация в целом, в соответствии с п. 3 вышеуказанного закона.
Достаточно часто поднимается вопрос о соответствии норм Закона «О борьбе с терроризмом» нормам ГК РФ (п. 2 ст. 3 ГК РФ). Анализ данных норм приводит к следующим выводам: согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ ответственность за последствия противоправных действий несет лицо, совершившее эти действия, то есть причинитель вреда. Но, исходя из смысла абз. 2 п. 1 данной статьи, возможно возложение обязанности по возмещению причиненного, вреда на лицо невиновное, в соответствии с законом или договором. Следовательно, рассматриваемые нормы закона «О борьбе с терроризмом» соответствуют нормам ГК РФ и подлежат применению.
31 января в прямом эфире программы «Свобода слова» один из разработчиков данного закона (по этическим соображениям мы не будем называть его имени и фамилии) пояснил, что Закон «О борьбе с терроризмом» изначально проектировался в том виде, в каком бы его применение и толкование вызывали затруднения на практике. Надо полагать, что подобная позиция законодателя объясняет существующие недостатки закона. Положения действующего закона «О борьбе с терроризмом» носят декларативный характер, напоминая по постановке предложений и их содержанию Конституцию Российской Федерации, нежели специальный закон. Из этого, в свою очередь, вытекает подмена понятий в интересующей нас статье 17. Указанная статья именуется как возмещение вреда в результате террористической акции. Возникает вопрос: речь идет о материальном ущербе или моральном вреде. Если законодатель подразумевал материальный ущерб, то почему употребил понятие «вред», если имел в виду моральный вред, то почему статья названа как возмещение вреда, а не компенсация. Для большей ясности проведем грань между понятиями «возмещение» и «компенсация»5. Так, возмещение в смысловом значении основано на замене утраченного, как правило, чем-то равнозначным. Компенсация в русском языке в основном рассматривается как вознаграждение. Поскольку возмещение вреда в принципе невозможно, будет верным принять к употреблению сочетание «компенсация морального вреда». Аналогичный смысл кроется и в статьях 393, 1082 ГК РФ. Согласно ст. 55, 1064 ГК РФ, предметом возмещения являются убытки - вред (ущерб), который может быть выражен в денежной форме. Возмещению же подлежит только имущественный вред.
Иски жертв «Норд-Оста» были направлены не на возмещение материального ущерба, а на компенсацию морального вреда. Нельзя пренебрегать различиями в этимологическом значении понятий, поскольку они имеют различный смысл. Возмещение возвращает в прежнее состояние, своего рода реституция, а компенсация «отвлекает от переживаний в связи с утратой»6. Получается, что этот закон не распространяется на поданные иски, так как в первой части закона говорится о «возмещении», в другой части закона говорится о причиненном «вреде», который взыскивается с террористов.
Известно, что большая часть террористов, участвовавших в этой акции, так называемые «террористы-смертники». Они умирают при исполнении задания, следовательно, взыскивать сумму вреда не с кого. А те, что остаются в живых, далеко не являются обладателями того имущественного состояния, которое позволило бы оплатить моральный вред, общая сумма которого по всем искам по состоянию на 10.11.2002 г. составляла 38 млн долларов, на апрель 2003 г. - 50 млн долларов, на 28.7.
2003 сумма исков была 60 млн долларов. Надо сказать, что это один из немногих моментов, где можно говорить о наличии сложившейся практики и научного комментирования. В США достаточно долгое время существует фонд, суть которого сводится к накоплению средств на выплаты жертвам террористических акций. Средства фонда пополняются добровольными взносами граждан и организаций, а также за счет конфискованного имущества террористов. Подобную точку зрения в Российской Федерации высказала Н. Мирошниченко. Однако есть и те, кто всячески ее отрицали, как, например, А.Е. Расторгуев - один из юристов юридической службы Правительства г. Москвы и представитель ответчика в суде. Он считает нецелесообразным «ехать в аул и искать там хижину, где жил погибший террорист»7. Но, несмотря на возникшие противоречия относительно актуальности подобных фондов, они все-таки были созданы - в
2004 г. Ряд граждан получили компенсацию морального вреда в сумме, реально превышающей 1 млн долларов. Здесь же стоит сказать и о том, что выплата была произведена не Правительством г. Москвы, а государственным компенсационным фондом, созданным с целью оказания помощи жертвам террора.
Надо сказать, что в международно-правовой практике вопреки многократным утвер-
Проблемы и вопросы конституционного и административного права
ждениям, исходящим из стана инициаторов искового преследования, примеров компенсации морального вреда в результате террористических акций нет. Хотя в Международном пакте о гражданских и политических правах и в Конвенции о защите прав граждан и основных свобод закрепляется обязанность государства обеспечить лицу, права которого нарушены, эффективное средство правовой защиты. Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью, принятой 29.11.1985 г. Генеральной Ассамблеей ООН, установлена необходимость закрепления правового подхода, оказание всяческого содействия со стороны государства для освобождения потерпевших от заведомо невыгодного для них положения, непосредственной связи компенсации материального и нематериального вреда в зависимости от успешной деятельности правоохранительных органов в задержании лиц, виновных в совершении преступления. В статье 2 раздела А указанной Декларации приводится определение понятия «жертва», которое в себя вбирает получение не только физических, телесных увечий, но и морального вреда, эмоциональных страданий, ущемление основных прав, тем самым нарушая уголовное законодательство государства, включая нормативные правовые акты о запрете на злоупотребление должностными полномочиями.
Европейская конвенция о возмещении ущерба жертвам насильственных преступлений, принятая в Страсбурге 24 ноября 1983 г., в статье 2 содержит императивное предписание о наложении обязанности по возмещению убытков на государство. В статье 4 указанной конвенции перечислены составляющие суммы компенсации - потеря дохода, затраты на медикаменты и госпитализацию, затраты на похороны и выплата алиментов иждивенцам. Аналогичные положения содержит и ст. 52 Конституции Российской Федерации.
Несмотря на постоянные нападки со стороны истцов в отношении государственных органов, необходимо отразить и факты оказания помощи жертвам теракта. Ими было оказано содействие в организации похорон, бесплатно организовывали перевоз тел погибших из одного города в другой, производили выплаты в размере 100 ООО рублей, организовывали путевки в санатории, выдавали квартиры.
Исходя из анализа действующего законодательства, в том числе и международно-
правового, государство не является напрямую ответственным в выплате компенсаций, поскольку оно не является причинителем вреда, а следовательно, ответчиком в суде быть не должно. Ни один нормативный правовой акт не делает прямого указания на это. Если, конечно, государство не выступит в качестве третьего лица и не возьмет на себя этой обязанности, учитывая оговорку в Гражданском кодексе РФ и общеизвестное правило в теории права - lex specialis degorat generali - специальная норма заменяет норму общего характера (в части соотношения статьи 151 и статьи 1064 Гражданского кодекса РФ, которые позволяют утверждать, что правомерно признание лица, не являющегося причинителем вреда, обязанным выплатить его) в соответствии с законом или договором. Что кажется нам маловероятным.
Если исследовать эту ситуацию, но уже с другого подхода, то складывается абсолютно другая ситуация. Вопрос: а весь ли моральный вред был причинен только террористическим актом? Было установлено, что должностными лицами был отдан приказ о применении «газовой атаки» в борьбе с террористами. Изначально, издавая подобный приказ, было известно о вредоносности примененного газа и что последствия могут выразиться в серьезных нарушениях здоровья и даже в смерти. Возможно, эти методы борьбы были хороши в отношении террористов, но не для законопослушных граждан. Применение данного газа дает основание правомерного применения статей 151, 1099 Гражданского кодекса РФ в части компенсации морального вреда.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующие выводы.
Необходимо разработать Тарифную схему, аналогичную существующим в Великобритании и США, в целях определения размера компенсации морального вреда. В данной схеме должны быть указаны степень тяжести вреда, потеря трудоспособности и жизненной активности. Повышение степени тяжести вреда и остальных критериев должно вести соразмерное увеличение размера компенсируемой суммы.
Также необходимо повышение активности созданных фондов для помощи жертвам терактов. Причем определенная часть средств, как нам кажется, должна идти из средств государственной казны. Ведь все мы являемся налогоплательщиками и в равной мере наделены правами и обязанностями, а следова-
тельно, вправе требовать безопасности своей жизни и здоровья.
Сейчас уже дело «Норд-Оста» громким назвать нельзя, да и законодатель не торопится вносить изменения в действующее законодательство. Нам же остается только надеяться на должное разрешение этих противоречивых вопросов и приведение законодательства в соответствие согласно установленной иерархии законов.
1 Трунов И.Л. Борьба с терроризмом - необходима адекватная компенсация вреда его жертвам // Журнал российского права. - 2004. - № 2.
2 Там же.
3 Скрынник В. Теракт - должно ли отвечать государство? // Юрист. - 2003. - № 5.
4 Мосгорсуд отказал жертвам теракта на Дубровке в праве на компенсацию морального вреда // fail: Lenta.ru.
5 Степанов М. А. Закон и право. -- 2000. - № 4. - С. 14-17.
6 Занимательная цивилистика www. pravo. ru.
7 Расторгуев А.Е. Адвокат. - 2003. - № 5.
