CC BY
272
Ю. Тыменецка-Суханек
Коммуникация между человеком и животными в контексте зоосемиотики Юрия Лотмана и в русской литературе
«Отвечали мне реки тихие: О внимающий, изучающий, исполняющий!
Мы откроем тебе слово тайное: Свой язык у зверей, свой язык у камней, Но мы братья твои неназванные, Братцы - все тебе - вековечные и родимые.
И в ручьях и в людях есть другой язык, Есть один язык всеобъемлющий, проникающий, Как любовь, как жизнь, как бессмертие опьяняющий».
Александр М. Добролюбов
Характерной особенностью развития современной науки следовало бы считать так называемую междисциплинарность, способную соединять гуманитарные и естественные сферы научных знаний. Рассуждения о сложных взаимоотношениях homo sapiens и animalia не могут поэтому обойтись без исследований, находящихся на пересечении биологии, этологии, семиотики, экофилософии, экоэтики, лингвистики и т. п. «Тема животных, - как пишет Е.В. Боженова, - в культурологических исследованиях на сегодняшний день является заметной чертой интеллектуальной моды на Западе (в США и Европе)»1, характеризующейся усилением внимания к зоокультурологии как новой отрасли знания. Связанные с ней дисциплины, в зависимости от того, к какой сфере они относятся, называют эколитературоведением, зоофилологией, зоопоэтикой, зоотеологией, экокритикой и т. п. Все они, так или иначе, возникли в рамках постгуманизма. Среди польских исследователей в последнее время все больший интерес вызывают Animal Studies, в том числе и особенно та их область, которая связана с «языком» животных, (не)вербальной коммуникацией человека и представителей разных видов животного мира. Внимание привлекают при этом не только формы коммуникации у животных, но и вопрос, способны ли и насколько животные понимать язык человека?
С очень давних времен люди мечтали о том, чтобы понимать речь зверей. Отражение этой мечты мы находим в фольклоре, в литературе, герои которых обладают необыкновенным даром - воз-
1
' Боженова Е.В. Человек и животное в контексте культуры: опыт осмысления (конференции, публикации, выставки). URL: http://joumals.uspu.ru/
attachments/artide/511/%20в%20 мире%20культуры_3_2013_ст.0/o2011.pdf (дата обращения: 03.03.2014).
306
можностью понимать зверей и разговаривать с ними (народные сказки, цикл произведений о Докторе Дулиттле Хью Лофтинга, «Книга джунглей» Редьярда Киплинга и др.). И это недостижимое, на первый взгляд, стремление к пониманию речи «братьев наших меньших» находит своё отражение в современной науке.
Феномен коммуникации в мире животных рассматривался в научных трудах по этологии (Конрада Лоренца, Николаса Тинбергена). Начиная с 60-х гг. ХХ в. изучением языка животных занимается зоосемиотика, основателем которой был американский лингвист Томас Себеок1. В последнее время появляются серьёзные научные труды по биокоммуникации животных, в которых рассматриваются способы передачи информации между особями как внутри-, так и межвидового характера с помощью разных сигналов. Исследователи с успехом доказывают связь лингвистики с зоосемиотикой2. Юрий Лотман определил семиотику как «науку о коммуникативных системах и знаках, которыми в процессе общения пользуются ... не только люди, но и животные.»3. Литературовед, культуролог и семиотик не раз подчёркивал, что «некоторые животные обмениваются информацией при помощи сигналов, образующих порой весьма сложную систему»4. Лотман хорошо отдавал себе отчёт в том, что все существа (как люди, так и животные) могут жить лишь благодаря постоянному взаимодействию с окружающей средой. «Организм, не способный реагировать на внешние воздействия и к ним приспособляться, неизбежно погиб бы, - предостерегает ученый, подчёркивая, что, - взаимодействие с внешней средой можно представить себе
1 См.: Sebeok T.A. Zoosemiotics: At the Intersection of Nature and Culture. Lisse / Netherlands The Peter de Ridder Press, 1975.
2 Владимирова Э.Д. Описание информационно-коммуникативных процес-
сов в экосистемах с использованием семиотической терминологии // Вестн. Самарского ун-та. Самара, 2001. № 2(20). С. 163-177. См. также: Skibinski A. Gregory Bateson i kontekstowa teoria komunikacji. Roznica, ktora czyni roznicQ, i wzorzec, ktory t^czy. URL: https://repozytorium.amu.edu.pl/jspui/bitstream/
10593/2850/1 / Adam%20Skibinski%20%20Gregory%20Bateson%20i%20kontekstowa %20teoria%20komunikacji.pdf (дата обращения: 09.03.2013); Skibinski A. Homo Significus. Warszawa 2003; Sebeok T.A. How Animals Communicate. Bloomington and London, 1977; Tembrock G. Glosy zwierz^t. Wprowadzenie do bioakustyki. Tlum. H. Jakubczyk i in. Warszawa, 1977; Jethon Z. Mozg - mysl - mowa. Warszawa, 1979; Siwkiewicz A. Mowa zwierz^t. Warszawa, 1988; HQbner P. Ewolucja komunikacji u ssakow z punktu widzenia zoosemiotyki. W: Psychologia jQzyka. Red. E. Lukasiewicz, E.J. Gorzelanczyk. Bydgoszcz, 2013.
3 Лотман Ю.М. Семиосфера. URL: http://yanko.lib.ru/books/cultur/
lotmansemiosphera.htm#_Toc17488 770 (дата обращения: 12.03. 2013).
4 Там же.
307
как получение и дешифровку определённой информации»1. Ю. Лотман приходит к выводу о необходимости признать наличие языкового общения в мире животных. Коммуникацию между животными он всегда называет языком (не используя кавычек), словом язык однозначно не определяя коммуникацию внутри индивида в форме нервных сигналов и биохимической регулировки. Если у низших животных имеет место неязыковая система сигналов общения, то по мере «совмещения индивидуальности с каждым отдельным организмом возрастает роль знаков»2.
Язык животных можно определять как закрытую (и врождённую) знаковую систему, а передаваемую с его помощью информацию относить к трём сферам бытия: опознанию, отношению с окружающей средой и мотивации поведения. С точки зрения каналов передачи информации, знаки, используемые животными, сложнее человеческих, они более разнообразны: акустические, химические, зрительные, тактильные, ольфакторные, сонарные, электрические, ультразвуковые, биотелелокационные. У некоторых видов они к тому же имеют характер комплексный (например, мультимодальный язык пчёл). В настоящее время когнитивной этологией установлено, что нет никаких оснований не замечать в языке животных таких черт, как семантическая функция, структурная двойственность, креативность, диалогичность, культурная передача (преемственность), а также признаков, напоминающих грамматические правила (знаки и окраска тела у кальмаров и каракатиц)3. Согласно Лотману, поведение животных представляет собой язык тела и жестов, а «все значимые виды поведения имеют характер диалогов»4.
По его замечанию, «...неосторожно было бы категорически исключить животный мир из сферы культуры»5. Такое мнение соотносится с идеей основоположника теории межкультурной коммуникации Эдварда Холла, высказывавшегося об однородности и взаимосвязи коммуникации и культуры в том смысле, что коммуникация - это культура и наоборот. Автор «Семиосферы» во многом предвосхитил взгляды биолога Жанны Резниковой и философа
1 Лотман Ю.М. Структура художественного текста. URL: http://on4a.narod.ru/ lotman_struktura_teksta_web.pdf (дата обращения: 10.04.2013).
2 Там же.
3 Korpikiewicz H. Biokomunikacja. Jak zwierz^ta porozumiewaj^ si§ ze swiatem. Poznan, 2011. S. 115-138. S. 202-227.
4 Лотман Ю.М. Культура и взрыв. URL: http://yanko.lib.ru/books/
cultur/lotman_semiosphera. htm#_Toc 17488770 [12.03.2013]. Здесь и далее использовался источник: totman J. Kultura i eksplozja / пер. B. Zylko. Warszawa, 1999.
5 Там же.
308
Елизабет Грош, а также других исследователей по данной теме1. Межвидовую коммуникацию в этом ключе можно в известной степени воспринимать как своеобразную форму межкультурного общения.
Следует подчеркнуть, что Юрий Лотман довольно часто, особенно в работе «Культура и взрыв» (1992), проявляет интерес к этологии Лоренца, к коммуникации животных и к животному миру вообще. Его рассуждения, направленные против ложных представлений о поведении домашних и диких животных, связанных с миром природы мифов и стреотипов, свидетельствуют о преодолении им антропоцентризма и стремлении к поиску новых подходов. Ученый пишет: «Встреча двух соперничающих хищников (...если один из них, благодаря экстраординарным обстоятельствам - чаще всего вмешательству человека, но иногда голоду или стихийным катастрофам, -выбит из "своего" пространства и превращен в "бродягу"), вопреки созданным человеком легендам о "неорганизованности" и "беспорядочности" поведения животных, оформляется сложной системой жестовых ритуалов, служащих обмену информацией»2. Лотман часто обращается к данным зоосемиотики, опираясь при сопоставлении поведения животных и человека на достоверные сведения, что позволяет ему адекватно интерпретировать и объяснять этих первых. В статье «Люди и знаки» он подчеркивает: «Истребление животных человеком далеко не всегда диктуется борьбой за существование - очень часто оно есть следствие непонимания намерений и действий животных. Рассуждения о том, что "животные не умеют думать" и, следовательно, "их невозможно понять", "они и сами друг друга не понимают и живут в вечной войне", "самое простое - избавиться от них" не только элементарно невежественны, но и подозрительно напоминают аргументы, на которые ссылались колонизаторы, ведя в прошлом веке истребительные войны против туземцев в Африке, Австралии и Америке. Тот, кто не понимает другого, всегда склонен считать, что тут и понимать нечего, надо истреблять. Но в конфликте человека с животным миром сила оказалась на его стороне»3.
1
' Резникова Ж.И. Есть ли у животных культура? Гипотеза распределенного социального обучения. URL: http://www.youtube.com/watch?v=5G49KJFsv0c (дата обращения: 02.03.2014); Резникова Ж.И., Пантелеева С.Н., Яковлев И.К. Гипотеза распределенного социального обучения и адаптивные возможности популяций: экспериментальные исследования на примере муравьев // Вестн. ВоГиС. 2008. Т. 12. № 1/2; Grosz E. Time Travels. Feminism, Nature, Power. London, 2005. P. 50. См. Tymieniecka-Suchanek J. Literatura rosyjska wobec upodmiotowienia zwierz^t. W kr^gu zagadnien ekofilozoficznych. Katowice? 2013. S. 21-64.
2 Лотман Ю.М. Культура и взрыв.
3 Лотман Ю.М. Люди и знаки. URL: http://yanko.lib.ru/books/cultur/
lotmansemiosphera.htm#_Toc17488 770 (дата обращения: 12.03.2013).
309
Лотман однозначно показывает, что презрительное отношение homo sapiens к животным вызвано ошибочным мнением о том, что те глупее и хуже его. Представление о животных как о бессмысленных и бессознательных существах, не заслуживающих того, чтобы их понимать, очень удобно, так как не предполагает нравственных обязательств и отношений. Подход к животным как к существам низшего уровня оправдывает беспощадность их истребления. Исследователь выступает против недальновидного и серьезного по своим последствиям отношения к животным как к лишенным разума существам. Об этом, в частности, свидетельствует такой фрагмент о различиях между людьми и животными: «Есть много признаков, отличающих человека от животного. Я не к тому, что человек умный, а животное глупое. Животное совсем не глупое. Животное обладает большим умом, но его ум всегда связан с определённой ситуацией. Знаете выражение: "Как баран перед новыми воротами". Это не значит, что баран - глупое животное. Баран обладает высоким уровнем интеллекта. Но его интеллект прикован к определённой ситуации, он теряется. А человек всегда находится в непредвиденной ситуации. И тут у него есть только две ноги: интеллект и совесть. Как совесть без развитого интеллекта слепа, но не опасна, так опасен интеллект без совести»1. Разве Лотман не призывает к тому, чтобы проснулась совесть по отношению к животным, истребляемым человеком?
Говоря о животных, он имеет в виду главным образом высокоорганизованные существа, т. е. высших млекопитающих. Ученый воспринимает поведение живых организмов как своеобразный текст, как язык поз и жестов, правильное прочтение которого позволяет лучше понять представителей животного мира. Они никогда ничего не делают без причины. Формы их поведения значимы в ритуализованном отношении: охота хищников, соревнование самцов, выбор вожака, защита территории и детенышей, - все это предстает сложной системой знаков, языком тела, его движений и поз. Язык этот понятен и значим как для адресанта, так и для адресата. «Системой жестов, - констатирует ученый, - животные информируют ... о своих "правах" на ... пространство, о силе, голоде, намерении вступить в решительное сражение и т. д. Достаточно часто этот диалог завершается тем, что один из его участников, не вступая в бой, признает себя побежденным, сообщая об этом противнику определенным жестом, например поджимая хвост. .Когда в конце дуэли ворон подставляет другому ворону глаз или хищник подставляет другому горло - знаки признания себя побежденным, -бой кончается и победитель, как правило, не пользуется возможно-
1 Лотман Ю.М. Чему же учатся люди? URL: http://vivovoco.rsl.ru/VV/ PAPERS/LOTMAN/LOTMAN 01.HTM (дата обращения: 02.12.2013).
310
стью физически уничтожить побежденного. Выражающееся здесь различие между боевым поведением животных и человека породило первоначальный смысл русской поговорки: ворон ворону глаз не выклюет»1.
Сравнивая (невольно в укор человеку как виду) запрограммированное поведение животных с непредсказуемым поведением людей, Лотман в «Культуре и взрыве» приходит к весьма интересным выводам: «С точки зрения человека животному приписывается глупость, с точки зрения животного человеку - бесчестность (неподчинение правилам). Человек строит свой образ животного как глупого человека. Животное - образ человека как бесчестного животного. В "нормальной" ситуации животные совсем не стремятся контактировать с человеком, хотя бы даже с целью его поедания: они устраняются от него, в то время как человек с самого начала, как охотник и зверолов, стремился к контактам с ними. Отношения животных к человеку можно назвать устранением, стремлением избегать контактов. Приписывая животным человеческую психологию, это можно было бы назвать брезгливостью. Скорее, это стремление инстинктивно избегать непредсказуемых ситуаций...»2. На это замечание, кстати, ссылается М.Н. Храмова в своих рассуждениях об экологической эстетике3. Утверждение же о том, что «язык животных (кроме домашних) не знает собственных имен», в настоящее время уже недействительно: дельфины, к примеру, как было доказано, дают своим детенышам при рождении имена4.
В русской литературе немало произведений, в которых можно найти примеры коммуникации человек-животное. Михаил Эпштейн замечает, что в творчестве Сергея Есенина «впервые выражена потребность в непосредственном, душевно-телесном общении с животным»5. Эта сильная эмоциональная связь обнаруживается главным образом при общении с собакой. Лирический герой нуждается в дружеских ласках, в прямом физическом контакте с животным, напоминающим связь детей и родителей. В поэзии Есенина коммуникация передается на тактильном уровне, как в стихотворении «Собаке Качалова»: «Ты по-собачьи дьявольски красив, // С та-
1 Лотман Ю.М. Культура и взрыв. http://yanko.lib.ru/books/cultur/lotman_ semiosphera. htm#_Toc 17488770 (дата обращения: 12.03.2013).
2 Там же.
3 Храмова М.Н. Образы животных в фильмах о дикой природе: экологическая эстетика и массовая культура // Бестиарий и стихии. Res et Verba - 2. Москва, 2013. С. 130.
4 Janik W.M., Sayigh L.S., Wells R.S. Signature whistle shape conveys identity
information to bottlenose dolphins. URL: http://www.pnas.org/content/103/
21/8293.full.pdf (дата обращения: 10.02.2014).
5 Эпштейн М. «Природа, мир, тайник вселенной...». Система пейзажных образов в русской поэзии. М., 1990. С. 107.
311
кою милою доверчивой приятцей // И, никого ни капли не спросив, // Как пьяный друг, ты лезешь целоваться»1. Псу известного актера Джиму, с которым поэт на самом деле дружил, лирический герой позволяет облизывать лицо, и такой контакт лишен даже тени брезгливости. В стихотворении «Сукин сын» подобный мотив повторяется: «Хочешь, пес, я тебя поцелую // ... // Поцелую, прижмусь к тебе телом // И, как друга, введу тебя в дом...» (T. 1. С. 209). Есенинский лирический герой не только ласково прижимает и целует собак, он даже грызет вместе с ними краюху хлеба, без отвращения, как в «Исповеди хулигана»: «Кусали мы с тобой ее по разу // Ни капельки друг другом не погребав».
Совершенно новый для «новокрестьянских» поэтов мотив братства людей и животных получает свое дальнейшее развитие в русской поэзии. Мотив поцелуя в отношениях человек-животное, введенный Есениным, появляется в стихотворении Бориса Корнилова «Лошадь»: «...И во сне я рыженькую лошадь // В губы мягкие расцеловал...», в стихотворении Владимира Жильцова «Собака»: «Поцелую собаку в голову, // И вздохнет мой пёс глубоко.»2. Подобный вид тактильной коммуникации, выражающий дружбу и привязанность, вполне понятен. Язык интимных жестов в условиях межвидовых контактов лишен чувства стыда, он открывает такую форму близости человека с животными, которую мы наблюдаем в отношениях, имеющих место между людьми, среди друзей и родственников. У Есенина взаимопонимание представителей разных видов на чувственном уровне становится примером значимого переживания, подобным возвращению homo sapiens на лоно природы, сопровождаемому взаимным испытанием несходства своих тел и организмов посредством осязания и обоняния. В случае реакции человека (а только о такой возможно говорить) ощущение физических отличий от соприкосновения с шерстью, перьями, шкурой, кожей, телом животных, проживающих в иной среде (например, дельфины), становится источником глубоких и сильных ощущений, а также положительных эмоций. Тактильное общение с животными имеет позитивное влияние как на психическое, так и соматическое здоровье человека (достаточно напомнить, что ласкание собаки понижает кровеносное давление).
Еще одну форму общения человека с животными можно найти в мемуарах Анастасии Цветаевой «Моя Сибирь», описывающих ее любовь к кошкам и собакам. Здесь коммуникация основана главным
1 Есенин С. Собр. соч.: в 3 т. М., 1977. Т. 1. С. 212; последующие цитаты брались из этого издания (том и страница в скобках).
2 Карташов В. «Лошадь» Б. Корнилова и «Собака» В. Жильцова (Размышления о людях и животных на примере двух стихотворений). URL: http://www. balamus.ru/index. php?option=com_content&view=artide&id= 56:kopzil&catid=42:liter&Itemid=62 (дата обращения: 18.03.2013).
312
образом на звуковом аспекте. Писательница подчеркивает: «С кошками и собаками говоришь не меньше, чем с человеком»1. И совсем необыкновенным представляется установление отношения между ней и кабаном ее соседей, предназначенным к убою. Цветаева провела с ним в хлеву последние моменты его жизни. Вот пример особой вербально-невербальной коммуникации между ними: «Он хрюкал и подымал ко мне бесшеюю голову: он что-то говорил, и я говорила что-то - я бы, кажется, заночевала тут с ним...» (С. 194). Писательница, последовательная вегетарианка, не может смириться с тем, что хозяйка не заботится о кабане, который мерзнет и страдает от голода. Животное не знает (а может, знает), что погибнет, не понимет (или понимает) будущего, не сознает (а может, сознает). И человек в лице писателя отчасти принимает на себя бремя сознательного страдания за животное, так как знает, что произойдет. Ей, пишущей все эти строки, стыдно перед животным, за то, что пришла к нему только из жалости, ни с чем: «Но он шел и нюхал - и то, отчего я пришла сюда, - боль смерти смолкла вдруг перед болью жизни: голодный, он ждал пищу. Он не знал, что завтра -убой, а перед убоем не полагается есть...» (С. 192).
Говоря о коммуникации между человеком и животными, нельзя не вспомнить «Розы мира» Даниила Андреева, третью главу пятой книги назвавшего «Отношение к животному царству». Писатель верил, что в будущем возникнет совершенно новая наука - зоогика, или зоопедагогика (педагогика животных), занимающаяся воспитанием зверей. Суть утопии Андреева заключается в том, что люди, ученые, а также любители и защитники животных, специалисты по зоопсихологии и зоофизиологии, зоопедагогике, руководствуясь действительной любовью к животному миру, смогут воспитывать зверей, физически и умственно их совершенствовать, смягчая и преобразуя их природу. Основная роль специалистов по зоопедагогике должна заключаться в эффективном обучении животных говорить (!). Андреев пишет: «Уже теперь собака в состоянии запомнить до двухсот слов. И запомнить не механически, как попугай, но вполне отдавая себе отчет в их смысле. Это существо воистину колоссальных возможностей. Её развитие достигло того рубежа, когда вид совершает стремительный рывок вперед. От нас самих зависит, чтобы этот коренной сдвиг произошел на наших глазах, чтобы неприспособленность некоторых органов собаки не затормозила его на столетия. Появление речи у собаки тормозится не общим её интеллектуальным уровнем, а чисто механическим препятствием в
1 Цветаева А. Моя Сибирь. М., 1988. С. 164. Далее цитируется по этому изданию.
313
виде неблагоприятной структуры органов, для речи необходимых. Общее ее развитие тормозится ещё одним препятствием: отсутствием у неё хватательных конечностей, вернее неприспособленностью её лап к тем функциям, которые у нас выполняют руки. Разовьётся ещё одна отрасль физиологии животных: наука о средствах биохимического воздействия на зародыш в направлении таких структурных его изменений, которые необходимы для ускоренного развития органа речи и для превращения передних лап в руки. Овладение же речью, хотя бы в объёме нескольких десятков слов, обратно воздействует не темп общего умственного развития, и через сотню лет люди будут иметь поразительного друга, сократившего, благодаря их помощи, предназначавшийся ему путь до расстояния в несколько генераций вместо сотен тысяч лет»1.
Автор «Розы мира» считает, что кандидатами подобного ускоренного развития будут собаки, кошки, слоны, медведи и грызуны. «У слона, обладающего изумительным хватательным органом, имеется другое тормозящее свойство: его размеры, требующие громадного количества пищи. Возможно, впрочем, что наука найдет способы уменьшения его размеров и этим устранит основное препятствие к его стремительному умственному развитию. Можно полагать, что необыкновенное обаяние слона, если он, обладая даром речи, размерами не будет превышать нынешнего слоненка»2. Идеализованный образ будущего в виде Розы Мира, по мнению писателя, предполагает реализацию большого количества различных мероприятий, среди которых им называются такие, как «планирование работы зоопедагогических учреждений во всемирном масштабе, перевод этого труда на высшую ступень, изучение проблем, связанных с обогащением высших животных даром речи»3.
В противоположность взглядам Юрия Лотмана, который полагает, что в мире животных мы имеем дело с движением по замкнутому кругу (т. е. их жизнь подчинена закону повторяемости), Андреев убежден, что животные смогут обучаться новому, они достигнут с помощью человека более высокого уровня развития, смогут перешагнуть границы этого «круга». Орудием в стремлении к этой цели будет естественный язык человека.
1 Андреев Д. Роза мира. URL: http://rose.urania-books.ru/b5c3.html (дата обращения: 09.01.2010).
2 Там же.
3 Там же.
314
Е. Ю. Хрисонопуло
Роль вспомогательного глагола в синтаксическом
и когнитивно-дискурсивном структурировании вежливого высказывания (на примере глагола WILL в английском языке)
Одной из структурно-типологических характеристик английского языка является широкое распространение аналитических конструкций со вспомогательными глаголами для выражения различных грамматических значений. Как правило, подобного рода конструкции рассматриваются в морфологии как одно из средств выражения глагольных морфологическх категорий и, соответственно, как способ реализации соответствующих категориальных оппозиций. Вместе с тем аналитическая глагольная конструкция, в отличие от синтетической формы, имеет в своем составе вспомогательный глагол, обладающий, в свою очередь, определенной самостоятельностью на уровне синтаксиса. Так, именно вспомогательный глагол является подвижной частью соответствующей предикации при различного рода синтаксических трансформациях предложения, например, при добавлении отрицания, преобразовании предложения из вопросительного в отрицательное, модальном усложнении сказуемого, ср.: He will come - He will not come - Will he come? - He will have to come. С другой стороны, относительная структурная самостоятельность вспомогательных глаголов на уровне высказывания дает основание для исследователей грамматики речи сделать следующие теоретические обобщения: (1) вспомогательные глаголы указывают на интериоризированные мыслительные процессы, релевантные для порождения и функционирования высказывания в целом (а не только глагольной аналитической конструкции) (Adamczewski et Delmas, 1982); (2) функционирование вспомогательных глаголов как подкласса служебных слов во многом связано с явлением дефлек-сивизации (Bottineau et Begioni, 2010), т. е. с выражением достаточно автономных смыслов, которые в той или иной мере дополняют и конкретизируют смыслы, передаваемые знаменательными словами в высказывании.
Традиционно принято считать, что смысловое содержание, которое могут выражать вспомогательные глаголы как относительно самостоятельные единицы высказывания, обусловлено их этимологическим значением. Так, по мнению Д. Лича (Leech, 1971) и Ф. Палмера (Palmer, 1974), английский вспомогательный глагол will может выражать свое первоначальное значение волеизъявления, в особенности, если он употребляется в составе условного придаточного предложения, вводимого союзом if: If you will (= are willing to) support me I should have another try. Взаимосвязь значения волеизъ-
315
