CC BY
102
© С.А. Виндорф
ГБоУ ВПо «Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет» минздрава россии
Резюме. Подростковый возраст является периодом сепарации подростка от родителей. Эмансипация от родителей и приобретение независимости является одной из важнейших задач данного периода. Являясь нормативной для подросткового возраста, реакция эмансипации может быть фактором отклоняющегося поведения у подростков. У наркотизирующихся подростков реакция эмансипации имеет качественное и количественное своеобразие.
Ключевые слова: реакция эмансипации; конфронтация с родителями; формирование идентичности; «идеологическая» конфронтация; подростковый кризис; поведенческие девиации; наркозависимость.
УДК: 615.015.6-053.6/7+159.923
КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ
реакции эмансипации у подростков с наркозависимостью
В последние годы отмечается рост наркозависимости среди несовершеннолетних, продолжается омоложение наркопотребителей, часто наблюдается уменьшение возраста первой пробы [7, 8, 15].
По данным многочисленных исследований, наиболее критическим, представляющим риск вовлечения человека в периодическое или регулярное потребление наркотиков, является именно подростковый период [2, 7, 14, 21].
Подростковый период представляется важнейшим подготовительным этапом взрослой жизни и характеризуется многообразием кризисных явлений, связанных с изменением телесного «Я», всей психической структуры, а также социального положения подростка [1, 2, 3, 4, 12]. По мнению большинства авторов, одной из важнейших задач, которая должна быть решена в подростковом возрасте, является достижение автономии и независимости от родителей [1, 10, 13, 22].
Такая автономия осуществляется через последовательное замещение роли родителей группой сверстников, которые выступают носителями социальных ценностей, норм поведения и источником определенного статуса [11] посредством использования вследствие развития психических процессов новых способностей в форме критики, сомнений и противодействия ценностям, установкам и образу действий взрослых [16] и в разных культурах происходит в разной форме. Это явление, как правило, рассматривают в рамках подростковой реакции эмансипации.
Реакцию эмансипации определяют как специфическую эмоционально-поведенческую реакцию, которая проявляется в стремлении высвободиться из-под опеки, контроля, покровительства старших, протесте против установленных правил и порядков и связана с борьбой за самостоятельность, за самоутверждение личности [3, 7, 10, 14].
В настоящее время нет единого понимания влияния реакции эмансипации на возникновение аддиктивного поведения у подростков. Многими исследователями реакция эмансипации считается одним из провоцирующих факторов отклоняющегося, аддиктивного поведения. Так, В. Д. Менделевич [15], выделяет выраженную реакцию эмансипации в качестве одной из клинических форм отклоняющегося поведения. На чрезмерную реакцию эмансипации наркозависимых подростков и стремление компенсировать неудовлетворенность асоциальным путем в своей работе указывают В. В. Гульдан, О. Л. Романова [5]. По их мнению, у большинства подростков с аддиктивной патологией наблюдается снижение социальной идентификации с базовыми просоциаль-ными группами (семья, одноклассники) и увеличение идентификации с асоциальными группами приятелей-«наркоманов», оказывающих на их личность исключительное влияние.
В качестве фактора, по данным А. Е. Личко, В. С. Битенского [14], препятствующего аддиктивному поведению, реакция эмансипации не наблюдалась. Вместе с тем А. Ю. Егоров [7] полагает, что реакция эмансипации может оказаться фактором, как способствующим злоупотреблению психоактивными веществами, так и препятствующим возникновению аддиктивного поведения.
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
27
То есть, являясь нормативной для подросткового возраста, реакция эмансипации в отрицательных своих проявлениях может приводить к наркотизации подростков [4, 14].
Проводимые ранее исследования в этом направлении свидетельствуют об особом значении реакции эмансипации при формировании аддиктивного поведения у подростков [7, 14, 15, 21].
Представляется актуальным рассмотрение характеристик реакции эмансипации у подростков с наркотической зависимостью. Мы исходили из того, что эмансипация накладывает отпечаток на весь психологический облик подростка и может трансформироваться под влиянием морбидных изменений, связанных с зависимостью.
Целью данного исследования являлось определение выраженности и структуры реакции эмансипации у подростков с наркозависимостью.
На основании этого задачами исследования являются:
1. Изучение особенностей реакции эмансипации у наркотизирующихся подростков в сравнении с социально адаптированными сверстниками, не употребляющими психоактивные вещества.
2. Изучение клинических характеристик наркозависимости во взаимосвязи с выраженностью и структурой эмансипаторного процесса.
В связи с выдвинутыми задачами была исследована клиническая группа, которую составили 90 подростков с аддиктивной патологией, средний возраст которых составил — 16,28 ± 1,14 года, 33 женского и 57 мужского пола. Все обследованные пациенты находились на этапе реабилитации в различных наркологических учреждениях города Санкт-Петербурга. Всем испытуемым клинической группы был поставлен диагноз синдром зависимости от ПАВ врачами психиатрами-наркологами.
Для сопоставления с клинической группой была сформирована контрольная выборка из 90 социально адаптированных подростков без опыта употребления ПАВ, которая по половозрастным характеристикам была идентична группе наркозависимых подростков.
В исследовании был использован разработанный нами оригинальный опросник «Выраженность реакции эмансипации у подростков».
Валидность и надежность опросника является достаточной. Сырые баллы переведены в Т-баллы вследствие нормальности распределения. Т-баллы находятся в диапазоне от 23 до 94 баллов, при этом нормативный диапазон соответствует 40-60 баллам.
Опросник из 38 утверждений состоит из общего показателя и четырех шкал, каждая из которых описывает одну из подструктур подростковой реакции эмансипации: конфронтация с родителями, протест-
ная реакция на вторжение в личное пространство, реакция протеста против законов, правил и социальных норм, девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса.
Общий показатель выраженности реакции эмансипации, определяемый как сумма значений всех шкал, является индикатором интенсивности протекания эмансипаторного процесса у подростка.
1. Шкала «Конфронтация с родителями».
В комплексной структуре реакции эмансипации конфронтация с родителями занимает важнейшее место и проявляется в стремлении противостоять родителям, высвободиться из-под их опеки и контроля, обрести от них независимость.
Конфронтация с родителями в подростковом возрасте является необходимым явлением для преодоления инфантильной зависимости от родителей. Вместе с тем при семейных дисфункциях конфронтация с родителями может приобретать острый характер и способствовать отклоняющемуся поведению подростков.
В данном возрастном периоде подростком должна быть решена одна из главных задач — сепарация от родителей и достижение определенного уровня автономности. К концу подросткового возраста отношения с родителями стабилизируются. Если подростковый кризис не удается разрешить, то конфронтация с родителями может выйти за границы подросткового периода и приобрести постоянный характер.
Конфронтация с родителями может отражаться во внешних и внутренних, поведенческих и идеа-торных проявлениях. Внешне конфронтация с родителями может выражаться в грубости, игнорировании просьб и распоряжений родителей, бунтарстве. К косвенным признакам конфронтации можно отнести суицидальное, аддиктивное поведение. К поведенческим проявлениям относится стремление подростка все делать самостоятельно, нетерпимость помощи со стороны родителей. К идеаторным — отвержение ценностей и норм родителей.
Средние значения рассматриваются как индикатор нормально протекающего процесса сепарации от родителей.
Низкие значения соответствуют симбиотическим отношениям с родителями, задержке становления автономии от родителей.
Высокие баллы свидетельствуют о гиперконфронтации с родителями, которая приобретает острый характер и актуализирует генерализацию конфликтов в семье.
2. Шкала «Протестная реакция на вторжение в личное пространство».
Данная реакция позволяет подростку приобрести автономию, сформировать границы «Я» и индивидуальность. Отражает как эмоциональную, так
и поведенческую эмансипацию. Является базовой составляющей реакции эмансипации, протекающей в норме. Патологический вариант может выражаться в замкнутости, конфликтности, чрезмерной подозрительности и недоверчивости.
В случае успешного формирования личностных границ и индивидуальности протестные реакции на вторжение в личное пространство ослабевают. Если подростку не удалось сформировать личностные границы, этот процесс продолжается и во взрослом возрасте.
Построение личностных границ может происходить посредством и поведенческих, и идеаторных проявлений путем формирования собственной системы ценностей и обретения независимости.
Внешним выражением является отстаивание собственного мнения и решений, стремление избавиться от контроля. В качестве косвенных признаков протестных реакций на вторжение в личное пространство можно выделить прогулы тех занятий, которые навязаны взрослыми, уходы из дома и так далее. Средние значения рассматриваются как индикатор нормально протекающего процесса выстраивания личностных границ.
Низкие значения свидетельствуют об использовании личностных границ родителей в качестве собственных, о замедлении процесса индивидуализации.
Высокие баллы свидетельствуют о стремлении отстоять свои границы, вырваться из симбиотиче-ских отношений с родителями. Построение личностных границ и отношений с окружающим миром носит деструктивный характер.
3. Шкала «Реакции протеста против законов и правил, социальных норм» («идеологическая» конфронтация).
Данная протестная реакция направлена как на родителей, так и на общество в целом. Выражается в стремлении нарушать уже сложившиеся правила и законы, нормы и ценности. Деструктивный вариант «идеологической» конфронтации заключается в асоциальном поведении подростка.
Являясь для подросткового периода нормативной реакцией, протест против социальных норм и правил может затянуться и во взрослом возрасте стать постоянным.
Внешне идеологическая конфронтация выражается в критике всего, что предлагают взрослые, отрицание их ценностей, норм и правил. Примером проявлений может служить вступление в неформальные организации.
Средние значения рассматриваются как индикатор нормально протекающего процесса становления собственной системы ценностей, убеждений и взглядов.
Низкие значения соответствуют слитности с нормами и ценностями окружающих, конформизме, при этом подросток демонстрирует свою «социа-бельность».
Высокие баллы свидетельствуют о гиперконфронтации с нормами и ценностями родителей и общества в целом, которая носит деструктивный характер.
4. Девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса.
Данная шкала отражает асоциальные пути обретения независимости от родителей. Если подростку удается разрешить пубертатный кризис и обрести автономию, то девиантное поведение нивелируется. В случае неудачи в становлении автономии, наблюдается отклоняющееся поведение и во взрослом возрасте.
Средние значения соответствуют незначительным проявлениям девиаций поведения, являющихся осложнениями пубертатного кризиса. Отражает экспериментирование подростка с запретами взрослых.
Низкие значения свидетельствуют об отсутствии девиаций поведения у подростка, либо о демонстрации социально нежелательного поведения.
Высокие баллы свидетельствуют об асоциальном способе становления автономии.
В результате исследования выраженности и структуры реакции эмансипации у подростков, злоупотребляющих наркотическими веществами, были получены следующие данные, отраженные в таблице 1.
—-—^^^^ Группы Норма n = 90 Подростки с наркоманией п = 90 Уровень значимости р
Шкалы "——— M ± m М ± т
ХОВРЭП 45,97 ± 0,95 69,37 ± 0,86 < 0,0001
Конфронтация с родителями 47,19 ± 0,86 65,80 ± 1,07 < 0,0001
Протестная реакция на вторжение в личное пространство 48,90 ± 0,97 55,63 ± 0,98 < 0,001
Реакция протеста против законов, правил и социальных норм 48,41 ± 1,00 59,22 ± 0,96 < 0,0001
Девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса 46,27 ± 0,73 72,84 ± 0,84 < 0,0001
Таблица 1
Распределение показателей опросника «Выраженность реакции эмансипации у подростков» в группе подростков с наркотизацией и без признаков аддикции (в Т-баллах)
Различия между клинической и контрольной выборкой оказались высокозначимыми по всем показателям опросника «Выраженность реакции эмансипации у подростков».
Важно, что различаются не только средние значения по отдельным шкалам, но и общая структура эмансипаторного профиля клинической и контрольной групп.
Для эмансипаторного профиля наркотизирующихся подростков характерны следующие особенности:
1. Наиболее выражены значения по шкалам «Конфронтация с родителями» и «Девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса». Для наркотизирующихся подростков характерна гиперконфронтация с родителями, выражающаяся в генерализации конфликтов. Достижение автономии реализуется асоциальным способом.
2. В профиле наименее представлены шкалы «Протест против вторжения в личное пространство» и «Протест против законов, правил и социальных норм». Показатели шкалы «Протест против вторжения в личное пространство» находятся в нормативном диапазоне. Значения по шкале «Протест против законов, правил и социальных норм» соответствуют верхней границе нормы. Вместе с тем построение личностных границ и «идеологическая» конфронтация в клинической группе протекает более интенсивно, чем в нормативной группе.
3. Выраженная реакция эмансипации достигается за счет конфронтации с родителями и обществом, а также посредством девиантного поведения. Построение личностных границ наименее выражено в структуре эмансипаторного профиля наркотизирующихся подростков.
Обобщая приведенные выше данные, можно сказать, что для эмансипаторного процесса и профиля реакции эмансипации наркотизирующихся подростков характерна чрезмерная выраженность. Чрезмерное повышение выраженности реакции 80 70 60 50 40 30 20 10
эмансипации наблюдается за счет гиперконфронтации с родителями и отклоняющегося поведения.
Полученные выше данные свидетельствуют о целесообразности изучения взаимосвязи клинических факторов наркозависимости с выраженностью и структурой подростковой реакции эмансипации.
Из большого количества клинических показателей были выбраны интегративные, сущностные характеристики, которые могут значительно влиять на весь стереотип жизни, трансформировать привычные способы поведения и взаимодействия с родителями и взрослыми в целом. К таким клиническим характеристикам можно отнести следующие признаки: употребляемое вещество, частота употребления наркотического вещества, мотив употребления. Отдельного рассмотрения требуют сопутствующие наркотизации поведенческие девиации.
В ходе клинико-психологического обследования было выявлено, что подростки склонны к экспериментированию с различными наркотическими веществами. Так, пробы каннабиоидов имеют в анамнезе 83,3 %, тогда как систематически употребляют каннабиоиды 52,2 % исследованных подростков. Психостимуляторы пробовали 85,5 % респондентов, систематически употребляют 52,2 %. Единичные употребления опиатов отмечают 40 %, систематически употребляют 31,5 % подростков клинической группы. Следовательно, для подростков изучаемой клинической группы характерен полинаркотизм.
Вследствие невозможности выделения «чистых» групп, сопоставлять эмансипаторный профиль в зависимости от употребляемого вещества целесообразно путем выделения доминирующего в употреблении наркотика выбора. При сочетанном употреблении двух ПАВ подростком он включался и в ту, и в другую группу.
Результаты сравнительного изучения показателей опросника «Выраженность реакции эмансипации у подростков» в зависимости от наркотического вещества представлены на рисунке 1.
Щ - Каннабиоиды - Стимуляторы Щ - Опиоиды
ХОВРЭП
КР
ПВЛП
ИК
ДП
Рис. 1. Распределение показателей опросника «Выраженность реакции эмансипации у подростков» в клинической группе в зависимости от наркотического вещества (в т-баллах)
0
Статистически значимые различия (р < 0,05) между тремя исследуемыми группами обнаружены только по шкале «Конфронтация с родителями» между группой подростков, злоупотребляющих кан-набиоидами и опиоидами. Это может быть связано с тем, что употребление каннабиоидов носит реактивный характер и может долго не замечаться родителями. При употреблении опиоидов подростком родители активно вмешиваются в жизнь подростка, пытаясь препятствовать употреблению.
Следовательно, в целом выраженность и структура подростковой реакции эмансипации не обнаруживает, по результатам проведенного исследования, связей с видом употребляемого вещества.
Для изучения с помощью корреляционного анализа взаимосвязей параметров опросника с употребляемым веществом были созданы 3-балльные шкалы в зависимости от наличия опыта употребления наркотических веществ. Были созданы три шкалы — «Каннабиоиды», «Опиоиды», «Стимуляторы». При этом 1 балл начислялся респонденту без опыта употребления конкретного вещества; 2 балла — если в анамнезе присутствуют факты употребления без зависимости от вещества; 3 балла — сформировавшаяся зависимость от вещества.
Статистически значимые корреляционные связи между опросником ОВРЭП и шкалами «Каннабиои-ды», «Опиоиды», «Стимуляторы» не обнаружены.
Полученные данные совпадают с результатами клинико-психологического обследования, которое показывает, что подростковая наркотизация представляет собой вид деятельности, психологическая структура и характер которой определяется не столько спецификой употребляемого вещества, сколько всей диспозиционной системой подростка. Наркотик выбора в значительной степени обусловлен влиянием окружающей среды, в том числе референтных групп.
В ходе клинико-психологического обследования исследовались мотивы употребления подростками наркотических веществ. При этом подростки могли указывать несколько ведущих мотивов наркотизации.
При анализе мотивов употребления наркотических веществ оказалось, что выделение «чистых групп» с одним мотивом невозможно, так как наблюдается полимотивационность наркотизации. Мотивы могут меняться в процессе употребления наркотических веществ, а их сочетание неодинаково.
В качестве наиболее частых мотивов употребления ПАВ следующие (частота встречаемости указана в процентах):
1. «Нравятся ощущения» (75 %).
2. Мотивы, инициирующие употребление — интерес (46 %), за компанию с друзьями (38 %).
3. Для улучшения настроения, самочувствия (47 %).
Реже подростки отмечают такие мотивы употребления наркотических веществ, как «для преодоления трудностей» (22 %), чтобы «снять ломку» (31 %), «назло родителям» (6 %).
Вследствие невозможности выделить «чистые группы» сравнение эмансипаторного профиля подростков с аддиктивным поведением происходило в зависимости от наличия или отсутствия того или иного мотива наркотизации. То есть были сопоставлены группы по наличию/отсутствию мотива употребления.
Статистически значимые различия получены только по шкале «Девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса» (р < 0,005) и шкале «Конфронтация с родителями» (р < 0,05) между употребляющими с целью справиться с трудностями и без таковой.
Подростки, наркотизирующиеся для преодоления трудностей, имеют больше девиаций поведения, а также более склонны отстаивать свою автономию от родителей. То есть подростки, имеющие мотивацию употребления ПАВ «для преодоления жизненных трудностей» представляют собой наиболее «чистую» группу, так как именно по параметрам «Конфронтация с родителями» и «Девиантное поведение как осложнение пубертатного кризиса» наблюдаются наибольшие отличия от контрольной группы (табл. 1). Можно предположить, что невозможность успешно разрешить подростковый кризис и достичь автономии от родителей является одной из важных причин употребления ПАВ подростком.
Полученные экспериментальные данные полностью согласуются с результатами клинико-психологического обследования.
Так, при сборе анамнестических данных у большинства подростков были выявлены конфликтные отношения с родителями, провоцирующие «срыв» и дальнейшее употребление ПАВ, а также стремление обрести независимость от родителей, с одной стороны, а с другой — симбиотические связи с ними. У таких подростков наблюдается слитность «Я» — границ с личностными границами родителей. При этом наркотизация выступает способом, посредством которого подросток стремится обрести автономию.
Взаимосвязи между частотой употребления ПАВ и выраженностью, структурой реакции эмансипации не обнаружены вследствие того, что подростки клинической группы наркотизируются систематически.
Статистически значимые различия между подростками клинической группы, наркотизирующимися с разной частотой, не обнаружены. При сформировавшейся зависимости частота употребления
наркотиков зависит от индивидуальных биологических особенностей, а не от психологических характеристик.
В ходе клинико-психологического обследования определены сопутствующие поведенческие девиации у подростков клинической группы. Наиболее часто встречающимися отклонениями по анамнестическим данным у подростков клинической группы являются курение, проблемы с законом, а также уходы из дома. Реже наблюдаются проблемы, связанные с половой жизнью. Следовательно, употребление наркотических веществ сопряжено с девиантным поведением.
Подростки клинической группы имеют различные девиации поведения, которые можно условно разделить на 2 группы:
1. Девиации, связанные с употреблением ПАВ — осложнения аддиктивного процесса (воровство, проблемы с законом, учет у инспектора по делам не совершеннолетних).
2. Девиации, являющиеся осложнениями пубертатного кризиса, которые зачастую провоцируют наркотизацию (курение, употребление алкоголя, проблемы, связанные с половой жизнью).
Так, например, к началу подросткового возраста опыт употребления алкоголя имеют 94 % наркотизирующихся подростков.
В отдельную группу можно отнести суицидальное поведение и уходы из дома. Так, 17 % подростков, злоупотребляющих ПАВ, имеют в анамнезе незавершенные суициды, 11 % пытались совершить самоубийство для привлечения внимания, 24 % имеют суицидальные мысли.
Важно, что 77 % респондентов отмечают уходы из дома, при этом продолжительностью более недели — 47 % наркозависимых подростков. Наиболее частыми причинами являются: конфликты с родителями (55 %), стремление избавиться от опеки взрослых (40 %), протест против родителей (21 %), тяжелая обстановка дома (18 %).
Вместе с тем разделение на группы является условным, так как рассмотренные нарушения поведения взаимосвязаны.
Можно говорить, что клинические характеристики наркозависимости обнаруживают опосредованное влияние на подростковую реакцию эмансипации через поведенческие девиации.
Данные литературного обзора и клинико-психологического обследования показывают, что при наличии отклоняющегося поведения вне зависимости от его вида наблюдается искажение эманси-паторного процесса. Это является подтверждением идеи о неспецифичности предрасположенности к девиациям у подростков. Искажения эмансипаторного процесса не имеют избирательной чувствительности
к определенным видам отклоняющегося поведения. Напряженность эмансипаторного процесса подготавливает почву, которая потом реализуется в девиациях, в зависимости от окружающей среды.
Таким образом, наркотизирующиеся подростки характеризуются чрезмерно выраженной реакцией эмансипации. Полученные данные согласуются с представлениями В. В. Егорова, Н. А. Седых.
В основе явления лежит обостренное и чрезмерно болезненное переживание пубертатного кризиса и сопутствующих ему изменений, что совпадает с представлениями М. И. Христофоровой.
Пубертатный кризис приводит к изменениям во взаимоотношениях с родителями. По нашим данным, как и по сведениям Ж. Н. Стрельцовой [19], деструктивные формы его преодоления (наркотизация) способствуют застреванию на инфантильных формах реагирования в виде реакции эмансипации.
Выраженность девиантного компонента в эманси-паторном профиле наркотизирующихся подростков подтверждает положение В. В. Гульдан с соавт., что чрезмерно выраженная реакция эмансипации создает условия для идентификации с асоциальными группами, которые поддерживают и усиливают реакцию эмансипации как средство разрыва отношений с родителями и дальнейшего вовлечения в наркотизацию.
Выраженный девиантный компонент реакции эмансипации является показателем того, что процесс преодоления пубертатного кризиса приобретает патологический характер.
Итак, наши данные подтверждают положение о том, что реакцию эмансипации целесообразно рассматривать как процесс, неравномерный во времени, который проявляется в различных сферах и отношениях подростка. Реакция эмансипации в полной мере отражает фундаментальные закономерности развития психических структур — неравномерность и гетерохронность.
У подростков, злоупотребляющих наркотическими веществами, имеет место ранняя чрезмерно выраженная реакция эмансипации, которая приводит к осложнениям эмансипаторного процесса. Отделение от норм и ценностей родителей происходит за счет идентификации с асоциальными группами. Это приводит к эскалации напряженности не только в системе подросток — родители, но и к генерализации конфликтов подростка с обществом в целом. Идентификация с асоциальными группами поддерживает и усиливает реакцию эмансипации.
Таким образом, реакция эмансипации у подростков, злоупотребляющих наркотическими веществами, имеет инфантильный характер и проявляется в невозможности последовательного разрешения задач пубертатного периода.
Из представленных данных можно сделать вывод, что реакция эмансипации у наркотизирующихся подростков по выраженности и структуре качественно и количественно отличается от эмансипации у нормативных подростков. Это отражает искаженный характер всего эмансипаторного процесса у наркотизирующихся подростков.
Выраженная реакция эмансипации является фактором, провоцирующим наркотизацию. Вместе с тем дальнейшая наркотизация подростка еще больше усиливает выраженность эмансипаторного процесса. Клиника наркомании у подростков обладает рядом особенностей: сопряжена с экспериментированием с различными наркотическими веществами, быстрым по сравнению с взрослыми формированием зависимости, размытостью нозологических форм, легким переходом от одного вида аддикции к другому, выраженной полимотивацион-ностью наркотизации и сочетается с множеством поведенческих девиаций.
В нашей работе были получены данные об отсутствии взаимосвязи выраженности и структуры реакции эмансипации с такими клиническими характеристиками наркозависимости, как употребляемое вещество, частота и мотив употребления.
Это связано с тем, что подростковая наркотизация представляет собой вид деятельности, психологическая структура и характер которой определяется не столько спецификой употребляемого вещества, сколько всей диспозиционной системой подростка (ценностной сферой, взаимоотношениями с окружающими и т. д.). Это положение отражено в работах многих авторов [8, 9, 18].
Обращает на себя внимание тот факт, что вне зависимости от доминирующего психоактивного вещества наблюдается тотальное искажение эман-сипаторного процесса у наркотизирующихся подростков. При этом роль конкретного вида ПАВ оказалась вторичной. Иными словами, обнаружилось, что сам факт наркозависимости даже на ранних стадиях сопряжен со значительным искажением всего эмансипаторного процесса у подростков. Величина деформаций эмансипации настолько значительна, что отсутствуют явные признаки специфичности искажающего влияния отдельных форм зависимости.
При изучении мотивов употребления наркотических веществ было выявлено, что они меняются в процессе употребления, наблюдается сочетание различных мотивов. По полученным в работе данным, интерес к психоактивным веществам и влияние референтной группы являются инициирующими мотивами употребления, которые затем сменяются такими как «нравятся ощущения», «для преодоления трудностей», «протест против родителей».
Важным в мотивации употребления наркотических веществ является эмансипаторный момент, который часто самим подростком не осознается.
В значительной степени выбор психоактивного вещества определен влиянием референтной группы, как по нашим данным, так и по сведениям C. D. Rose [24].
Также в подростковом возрасте наблюдается экспериментирование с веществами, что затрудняет выделение чистых групп. Так, большинство исследователей указывают на склонность подростков к одновременному злоупотреблению алкоголем и другими ПАВ [5, 6, 22, 24], выделяя общий патогенетический механизм формирования различных зависимостей, в первую очередь в отношении химических форм [8, 14, 15].
По полученным в работе данным, клинические характеристики наркозависимости обнаруживают опосредованное влияние на подростковую реакцию эмансипации через поведенческие девиации.
H. Д. Лакосина, Д. А. Милушева (1992) [15] полагают, что наблюдается параллелизм вовлеченности в употребление алкоголя и токсических веществ и деви-антного поведения: так, криминальное поведение наблюдалось у более трети подростков с аддиктивным поведением, высока частота аутоагрессивного поведения и сексуальных девиаций, наблюдается плохая школьная успеваемость. Как правило, девиантное поведение предшествует началу употребления ПАВ, которое в дальнейшем его усиливает [6].
При наличии отклоняющегося поведения вне зависимости от его вида наблюдается искажение эмансипаторного процесса. Это является подтверждением положения о неспецифичности предрасположенности к девиациям у подростков. Так, П. И. Сидоров (2000) указывает на то, что многочисленные исследования, нацеленные на выделение этиопатогенетических факторов наркотизма и алкоголизма, проституции и суицидов, давали, по существу, сходные характеристики причин и условий девиантного и аддиктивного образа жизни вне зависимости от конкретных нозологических форм или поведенческих феноменов.
литература
I. Аверин В. А. Психология детей и подростков / В. А. Аверин.— СПб.: Изд. Михайлова В. А., 1998.— 379 с.
2. Березин С.В. Профилактика наркотизма: теория и практика / С. В. Березин, К. С. Лисецкий.— Самара: Изд. Перспектива, 2005.— 270 с.
3. Бордовская Н.В. Педагогика: учебник для вузов / Н. В. Бордовская, А. А. Реан.— СПб.: Питер, 2000.— 304 с.
4. Гоголева А. В. Аддиктивное поведение и его профилактика / А. В. Гоголева.— М.: Московский психолого-
социальный институт; Воронеж: Изд-во НПО «МО-ДЭК», 2003.- 240 с.
5. Гульдан В. В. Поиск впечатлений как фактор приобщения подростков к наркотикам / В. В. Гульдан, А. М. Корсун // Вопросы наркологии.- 1990.- № 2. -С. 40-44.
6. Дмитриева Т.Н. Об особенностях наркологической патологии при различных патохарактерологиче-ских нарушениях у подростков / Т. Н. Дмитриева // Проблемы наркологии-90: Сб. науч. трудов (республиканский).— М., 1990.- С. 49-53.
7. Егоров В. В. Патохарактерологическое исследование подростков, больных наркоманией / В. В. Егоров, С. Н. Седых // Актуальные вопросы клиники, диагностики и лечения психических заболеваний.-Полтава, 1988.- С. 19-21.
8. Иванец Н. Н., Винникова М. А. Героиновая наркомания (постабстинентное состояние: клиника и лечение) / Н. Н. Иванец, М.А. Винникова.- М.: Изд. Медпракти-ка, 2000.- 122 с.
9. Иванова Т.В. Клинико-психологическое исследование подростков, употребляющих гашиш / Т. В. Иванова // Саморазрушающее поведение у подростков: Сб. науч. трудов.- Л.: Изд. Лен. НИПНИ им. В. М. Бехтерева, 1991.- С. 82-87.
10. Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства: стратегии психотерапии / Отто Ф. Кернберг: пер. с англ. - М.: Класс, 2000.- 446 с.
11. Кле М. Психология подростка. Психосексуальное развитие / Мишель Кле: пер. с фран.- М.: Педагогика, 1991.- 171 с.
12. Кон И. С. Психология ранней юности / И. С. Кон.- М.: Просвещение, 1989.- 255 с.
13. Крайг Г. Психология развития / Г. Крайг.- 9-е изд.-СПб.: Питер, 2005.- 940 с.
14. Личко А. Е. Подростковая наркология: Руководство для врачей / А. Е. Личко, В. С. Битенский.- М.: Медицина, 1991.- 302 с.
15. Менделевич В. Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства поведения / В. Д. Менделевич.- М.: МЕДпресс-информ, 2003.- 328 с.
16. Психология подростка / под ред. А. А. Реана.- СПб.: «Прайм-ЕВРО-ЗНАК», 2003.- 480 с.
17. Сидоров П. И. Наркологическая превентология: Руководство / П. И. Сидоров.- 2-е изд.- М.: МЕДпресс-информ, 2006.- 720 с.
18. Сирота Н.А. Преодоление эмоционального стресса подростками. Модель исследования / Н. А. Сирота, В. М.Ялтонский.- Обозр. психиатрии и мед. психологии.— 1993.- № 1.- С. 53-59.
19. Стрельцова Ж. Н. Особенности общения старших подростков, больных героиновой наркоманией / Ж. Н. Стрельцова, А. В. Надеждин, С. Ю. Слоневская // 13 съезд психиатров России: Материалы съезда.-М., 2000.- С. 269.
20. Христофорова М. И. Нарушение взаимоотношений между матерью и ребенком как фактор риска наркозависимости подростков: дисс... канд. псих. наук: 19.00.04 / Христофорова Мария Игоревна.- СПб., 2004.- 254 с.
21. ШипицынаЛ.М. Профилактическая работа с несовершеннолетними различных групп социального риска по злоупотреблению ПАВ / Л. М. Шипицына, Л. С. Шпиленя.- М.: Моск. гор. фонд. поддержки книгоиздания, 2004.- 336 с.
22. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис / Эрик Эриксон: пер. с англ.- М.: Прогресс, 1996.- 344 с.
23. Richardson H. Volatile substance abuse: Evaluation and treatment / H. Richardson // Hum. Toxicol.-1989.- Vol. 8, N 4. - P. 319-322.
24. Rose C.D. Peer cluster theory and adolescent alcohol use: an explanation of alcohol use and a comparative analysis between two causal models / C. D. Rose // J. Drug. Educ.- 1999.- Vol. 29, N. 3. - P. 205-215.
CLINICAL AND PSYCHOLOGICAL FEATURES OF EMANCIPATION'S REACTION OF TEENAGERS DEPENDENT ON DRUGS
Vindorf S. A.
♦ Resume. The teenage age is the period of separation of the teenager from parents. The emancipation from parents and independence acquisition is one of the major problems of the given period. Being standard for teenage age, emancipation reaction can be the factor of deviating behavior at teenagers. The emancipation's reaction of drug abusing adolescent has a qualitative and quantitative originality.
♦ Key words: Reaction of emancipation; confrontation with parents; identy formation; "ideological" confrontation; adolescent crisis; behavior deviations; drug abuse.
♦ Информация об авторе
Виндорф Светлана Алексеевна — к. психол. н., ассистент ка- Vindorf Svetlana Alekseyevna — Assistant Professor, Department
федры психотерапии и психосоматики. ГБОУ ВПО «Санкт- of psyctotherapia and psychosomatica. Saint-Petersburg State Петербургский государственный педиатрический медицинский Pediatric Medical University of Health Ministry of Russia. 2, Litovs-
университет» Минздрава России. 194100, Санкт-Петербург, kaya St., St. Petersburg, 194100, Russian Federation.
ул. Литовская, д. 2. E-mail: kulisveta@mail.ru. E-mail: kulisveta@mail.ru.
