CC BY
436
УДК 101.1:364
Т. А. КОСТЫЛЕВА
Югорский государственный университет, г. Ханты-Мансийск
КАТЕГОРИИ СОЦИАЛЬНОГО СЛУЖЕНИЯ И ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ,
СВЯЗАННЫЕ С НИМ________________________________________
В статье определяется понятие «социальное служение» и раскрывается его сущность посредством привлечения категорий «деятельность», «активность», «милосердие», «благотворительность».
Ключевые слова: социальное служение, милосердие, диакония, деятельность, активность, благотворительность.
Социальное служение неразрывно связано с такими понятиями, как благотворительность и милосердие. Часто используется понятие «служение милосердия».
В деятельности религиозных организаций одним из важнейших вопросов всегда была задача «служения миру», поскольку разнообразные формы этого служения позволяют преодолеть разрыв между богословскими поисками и практическим участием религиозных организаций в решении социально значимых проблем.
В толковых словарях В. И. Даля [1] и С. И. Ожегова [2] служение рассматривается как деятельность на пользу кого-нибудь, чего-нибудь. Другими словами, служить — значит делать что-либо на благо другого, быть надобным.
В основе концепции «социального служения» (лат. — mmistero, греч. — diakonia) лежит идея необходимости участия религиозных организаций и верующих в мирской жизни. Причем предлагается не просто богословское обоснование такого участия, но и наиболее предпочтительные пути реализации активности верующих по отношению к «миру».
В богословском контексте церковное социальное служение обозначается термином «диакония». Под диаконией понимаются организованные формы христианского служения в миру — не только благотворительность, забота о социально неблагополучных группах и отдельных лицах, но и свидетельство о Христе через практическое доброделание [3].
Основу современного понимания концепции «социальной диаконии» составляют благотворительность и милосердие, миссионерство и подвижничество, религиозное образование и просвещение. В сферу диаконии традиционно включаются карита-тивность (лат. «благотворительность»), социальная служба, гуманитарная деятельность, солидарность, политика и т.д. Такие понятия, как любовь к ближнему, милосердие, милость, справедливость, являются необходимыми качествами людей, посвятивших себя служению.
Исследование служения в философском контексте представляется методологически возможным посредством привлечения категории «деятельность».
Деятельность является не только социальным феноменом, но и одним из фундаментальных понятий, которое рассматривается в философской традиции. Она выступает в качестве мировоззренческого, объяснительного принципа, а также является методоло-
гическим основанием ряда наук (философия, психология, социология и т.д.)
На сегодня существует множество определений понятия деятельности. Деятельность определяется и как «специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование этого мира на основе освоения и развития наличных форм культуры» [4], и как «вид или виды социальной деятельности, которая является не просто результатом биологического рефлекса, а преднамеренного, целенаправленного, включающего в себя разумное целеполагание» [5].
А. В. Маргулис считает, что деятельность характеризует человеческую активность как высший тип активности живых систем, как определенный способ существования социальной действительности [6].
Г. Л. Тульчинский рассматривает деятельность в качестве сознательной, целенаправленной, социально регламентируемой активности, опосредующей все связи человека с его окружением [7].
Как видно из представленных определений, для выявления сущности понятия «деятельность» используется понятие «активность».
Зачастую даже понятия «активность» и «деятельность» полностью отождествляются, что приводит к методологической неточности. Некоторые исследователи (например, Е. А. Ануфриев, Л. П. Станкевич) рассматривают активность как меру деятельности. Другие (В. Х. Беленький, Е. Г. Комаров, П. Е. Кряжев) определяют ее как внутренне необходимую свободную деятельность, или самодеятельность.
Ю. М. Резник характеризует активность как системообразующий признак, который определяет в одном случае системные качества человека, а в другом — степень его участия в социальной жизни. По его мнению, активность — это деятельное познавательное и практическое отношение личности к условиям жизнедеятельности, делам общества, проявляющееся как в форме общественно полезной, созидательной и творческой деятельности, так и в форме антиобщественной деятельности, отклоняющегося (девиантного) поведения [8].
Утверждение активности как определенной характеристики, как свойства некоторых видов деятельности объединяет эти высказывания.
Когда объектом исследования выступает сознательная активность, тогда фактически речь идет уже о деятельности. Важнейшей характеристикой
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (119) 2013 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (119) 2013
деятельности является ее целесообразный характер, направленность на достижение определенного результата и связь с движением к некоторой цели.
Принято выделять такие формы деятельности, как духовная и материальная, индивидуальная и коллективная, трудовая и нетрудовая и т.д. Более общим по отношению к перечисленным формам деятельности является понятие «социальная деятельность», которое нам интересно в русле выяснения категориальной природы социального служения, спектр проявлений которого широк (вспомоществование может быть и духовным, и материальным, и индивидуальным, и коллективным, и трудовым...).
Во Всемирной энциклопедии социальная деятельность трактуется как развивающаяся в процессе влияния человека на социальные процессы и организацию общественной жизни [9].
Социальная деятельность — это целеориентированная активность, содержание которой задано ролью [10], определяемой в свою очередь как «нормативно одобренный, относительно устойчивый образец поведения, воспроизводимый индивидом в зависимости от социального статуса или позиции в обществе» [9].
Различают живую и опредмеченную социальную деятельность. В составе опредмеченной деятельности различаются активный субъект и пассивный объект, а в составе живой — опредмечивание и распредмечивание, которые в совокупности образуют социальную деятельность как субъект-объектное отношение. Социальное служение мы склонны рассматривать как живую социальную деятельность, в которой объект существенным образом влияет на действия субъекта, демонстрируя свое субъективное начало. В зависимости от условий и направленности, служение может соответствовать тому или иному из четырех идеальных типов социальной деятельности, представленных М. Вебером. Безусловно, служение может осуществляться как в материально-практической, так и в духовной сфере.
В контексте нормативно-ценностных систем общества выделяются следующие виды социальной деятельности: служение, благотворительность, социальная работа, спонсорство, гуманитарная помощь (опека над детьми, медицинский уход за больными, престарелыми, материальная помощь нищим, нуждающимся).
Все вышеуказанные виды социальной деятельности определяются мотивами, к которым относятся милосердие, любовь, филантропия, альтруизм. И милосердие, и благотворительность в истории социальных учений выступают как практические и теоретические аспекты гуманизма. Но из-за наличия в русском языке дополняющих друг друга терминов «милосердие», «любовь», «филантропия», «альтруизм», «благотворительность» возникает вопрос о том, каким образом следует размежевать их значения.
В эпоху Просвещения церковный термин Лагйе (производное от лат. caritas) был заменен новообразованием bienfaisance («благодеяние», в современном французском языке — «благотворительность») и также словом, имеющим греческие корни, philantropie («филантропия», буквально «любовь к людям»). Филантропия происходила из порыва сердца, из чувства человеческой солидарности и практиковала такие формы помощи нуждающимся, которые имели зримые очертания.
В западной философской традиции милосердие и благотворительность, как расположение сердца,
сострадание и практическая деятельность, обозначаются одним термином — «charity» (англ.), «cha-rite» (фр.).
Исходной дефиницией в рассуждениях о милосердии и благотворительности, несомненно, является любовь. Термин «любовь» уже входит в состав слов филантропия, человеколюбие. Также слово, означающее любовь в иностранном языке, заимствуется другим языком без перевода, но с привнесением нового смысла («caritas» (лат.), «agape» (греч.)). Кроме того, смысл милосердия может раскрываться через любовь: милосердие как деятельная любовь, благотворительность как одно из проявлений христианской любви.
В истории философии было немало попыток доказать существование Бога, показать его любовь к человеку, а затем, исходя из этого, обосновать любовь людей друг к другу. Даже если философы отрицали существование бога, любви они приписывали мистическое, сверхъестественное значение (например, Н. Гартман, И. Гете, М. Шелер, Л. Фейербах).
Теоретики социальной работы указывают на то, что альтруизм (который можно рассматривать как своеобразный «индикатор» любви) лежит в основе нравственной практики таких видов деятельности, как благотворительность, и определяет такие личностные качества, как милосердие, бескорыстие [11].
Как правило, под филантропией понимают безвозмездную помощь нуждающимся [12], оказываемую во имя любви.
Любовь становится духовной основой такого личностного качества, как милосердие. В европейской христианской культуре идея милосердия формируется на пересечении ряда традиций. Понятие милосердия восходит к Пятикнижию, где слово «hesed» обозначало «доброту», «любящую доброту». В добиблейской греческой литературе слово s^So<; — это чувство, возникающее при виде незаслуженных страданий. У Аристотеля — это чувство, противоположное гневу: сочувствие, жалость, сострадание. В греческом тексте Нового Завета милосердие обозначается специфически христианским термином «агапе». В христианской этике милосердная любовь приобретает особое значение как одна из трех богословских добродетелей; в милосердии человек посвящает себя богу и тем самым открывается добру. Уже в Пятикнижии бог выступает как милосердный, многомилостивый, человеколюбивый, снисходительный; в Новом Завете милосердность бога выступает объектом для подражания. В любви к Богу и милосердном отношении к ближнему человек проявляет себя во всей внутренней полноте.
Милосердие — сострадательное, доброжелательное, заботливое, любовное отношение к другому человеку; противоположно равнодушию, жестокосердию, злонамеренности, враждебности, насилию
[13].
В новозаветных текстах милосердие выступает в качестве универсального требования, которое содержит и требования заповедей Моисея. У апостола Павла получает развитие идея, что в христианстве от человека требуется не скрупулезное соблюдение нередко формальных правил, а праведность, покоящаяся на непосредственном движении души и зове сердца.
Милосердие опосредовано служением; этим оно возвышается над подаянием, услугой, помощью. В нормативном плане милосердие непосредственно связано с требованиями прощения обид, непротивления злу насилием и любви к врагам.
Этимологическое значение слова «милосердие» показывает, что оно состоит из двух частей: «мил-» (милость) и «серд-» (сердце). Корень «мил-» имеет значение «трогательность, соучастие, жалость, сострадание, сожаление» [14]. «Милость» — «свойство человека любящего, снисходительная любовь, радушное расположение, желание кому добра на деле; прощение, пощада; благодеяние, щедрость, благоволение» [15].
Как этическая категория, милосердие представляет собой сострадательную и деятельную любовь, которая выражается в готовности помогать каждому нуждающемуся и распространяется на всех людей, а в пределе — и на все живое [16]. В милосердии соединяются духовно-эмоциональный (переживание чужой боли как своей) и конкретно-практический (порыв к реальной помощи) аспекты. Без первого милосердие превращается в холодную филантропию, без второго — в пустую сентиментальность.
Проповедь милосердия занимает большое место в христианском богословии. По мнению М. В. Фир-сова, со времен средневековья в христианском богословии осмысление милосердия шло по двум направлениям: осмысление милосердия как философской категории и милосердия как пути спасения и средства управления общественными отношениями [17].
Милосердие как средство управления общественными отношениями находит свое выражение, прежде всего, в благотворительной практике. «Подлинное милосердие заключается в разумном вмешательстве социальной политики в жизнь семей, индивидов и социальных групп с целью разрешения возникающих противоречий» [18].
Личностные качества милосердия, филантропии проявляются в благотворительной деятельности.
«Благотворительность — проявление сострадания к ближнему и нравственная обязанность имущего спешить на помощь неимущему» [19].
Христианские богословы разводят значение слов «филантропия» и «благотворительность», основываясь на том, что истинная любовь к человеку появилась только вместе с христианством. В дореволюционной «Настольной книге для священно-церковнослужителя» гуманность и филантропия упоминаются в разделе «Противныя христианству и православию учения»: «Хотя без религии не может быть между людьми ни истинной нравственности, ни истинного человеколюбия, но некоторые, отвергая религию, в основу нравственности полагают так называемую гуманность, т.е. естественное чувство человеколюбия» [20].
Сам термин «благотворительность» впервые встречается у Н. Н. Карамзина. Его активное использование начинается в 70-90-е гг. XIX в., когда развивается общественное призрение как вид не только социальной практики, но и научно-теоретической мысли. Благотворительность как проявление филантропии предполагало проявление сострадания, сердечного участия в жизни больных, немощных, нуждающихся.
В настоящее время по-новому осмысливается значение общечеловеческих нравственных ценностей, в том числе сострадания, и их роль в гуманизации межчеловеческих отношений. Все больше распространяются представления о том, что благотворительность должна стать элементом социальной политики государства, направленной на поддержание минимального уровня жизни и связанной с перераспределением общественного богатства в пользу обделенных судьбой [21].
Не всякая помощь нуждающимся является благотворительностью. Наряду с ней существует спонсорство, социальная работа и гуманитарная помощь. Различие между ними состоит в мотивах, причинах той или иной помощи.
Благотворительность характеризуется, прежде всего, проявлением целенаправленного внимания к людям, неспособным в силу субъективных или объективных причин обеспечить себе условия существования, хотя бы минимально соответствующие общему уровню цивилизованного общества; оказание им посильной помощи в сохранении и организации своей жизнедеятельности, поддержании их материально и духовно [22].
Благотворительность как социальный институт включает в себя устойчивый тип социального поведения, который выражается в определенной системе социального действия, а также социальные установления — комплекс норм (правовых, моральных), которые регулируют поведение человека.
На наш взгляд, понятие «благотворительность» можно сформулировать следующим образом. Благотворительность — это общественные отношения между социальными общностями или индивидами; социальный институт, функционирование которого регламентируется моральными, этическими, религиозными и правовыми нормами; вид деятельности, структура и содержание которого имеют конкретно-исторические типологические характеристики.
Подавляющее большинство исследователей, как дореволюционных, так и современных, истоки благотворительности видят в религиозной традиции.
B. Е. Ладоренко утверждает, что «...благотворительность и милосердие — феномен религиозный по своему происхождению, и необходимость, нормативность благотворительности может быть объяснима лишь с этих позиций» [23]. Аналогичной точки зрения придерживаются П. И. Лыкошин, В. М. Архангельский, И. Д. Петропавловский и др.
Таким образом, понятие социального служения можно определить как совокупность организованных форм социальной деятельности религиозных организаций, направленных на осуществление религиозной миссии в общественной практике. Оно целенаправленно, систематично, обусловлено такими мотивами, как любовь (филантропия) и милосердие, имеет в своей основе благотворительность. В церковной лексике понятию «служение» тождествен термин «диакония».
В современном российском контексте термин «диакония» редко используется в гражданском, светском контексте в отличие от термина «служение», который широко используется как в церкви, так и в обществе. В международном контексте чаще всего говорят о гуманитарной деятельности, чтобы подчеркнуть содержание благотворительности, направленной на человека. С течением времени именно служение мирским делам в форме социально-экономической и политической диаконии стало приобретать все большее значение.
Библиографический список
1. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 4 / В. И. Даль. — Факс. изд. — М. : Рус. яз., 1980. —
C. 224.
2. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : А Темп, 2010. — С. 721. — КВ№ 978-5-9900358-1-2.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (119) 2013 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (119) 2013
3. Человенко, Т. Г. Благотворительность в истории РПЦ : учеб. пособие / Т. Г. Человенко, Е. С. Кононова. — Орел : Картуш, 1997. - С. 136. - ISBN 5-900901-28-9.
4. Новая философская энциклопедия. В 4 т. Т. 1. — М. : Мысль, 2000. — С. 633 — 634. — ISBN 5-244-00961-3.
5. Джерри, Д. Большой толковый социологический словарь. В 2 т. Т. 1 / Д. Джерри, Дж. Джерри ; пер. с англ. — М. : Вече, АСТ, 1999. — С. 176. — ISBN 5-7838-0427-4.
6. Маргулис, А. В. Диалектика деятельности и потребностей общества / А. В. Маргулис. — Белгород : Изд-во Белгород, пед. ин-та, 1972. — С. 15—16.
7. Тульчинский, Г. Л. Проблема осмысления действительности. Логико-философский анализ [Текст] / Г. Л. Тульчин-ский. — Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1986. — С. 38.
8. Резник, Ю. М. Введение в социальную теорию: Социальная системология [Текст] / Ю. М. Резник. — М. : Наука, 2003. — С. 220. — ISBN 5-02-006194-8.
9. Всемирная энциклопедия: философия / гл. науч. ред. и сост. А. А. Грицанов. — М. : АСТ, 2001. — С. 290, 988. — ISBN 5-17-007278-3.
10. Марков, А. П. Основы социокультурного проектирования / А. П. Марков, Г. М. Бирженюк. — СПб. : СПбГУП, 1997. — С. 32.
11. Словарь-справочник по социальной работе / под ред. Е. И. Холостовой. — М. : Юристъ, 1997. — С. 13. — КВ№ 5-79750029-9.
12. Гудименко, Д. В. Филантропия / Д. В. Гудименко // Политическая энциклопедия. В 2 т. Т. 2. — М. : Мысль, 1999. — С. 555. — ISBN 5-244-00933-8.
13. Новая философская энциклопедия. В 4 т. Т. 2. — М. : Мысль, 2001. — С. 567 — 568. — ISBN 5-244-00961-3.
14. Дьяченко, Г. Полный церковнославянский словарь / Г. Дьяченко. — М., 1900. — С. 305.
15. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 2 / В. И. Даль. — Факс. изд. — М. : Рус. яз., 1980. — С. 326.
16. Словарь по этике / под ред. А. А. Гусейнова, И. С. Кона. — М. : Политиздат, 1989. — С. 179. — ISBN 5-250-01027-Х.
17. Фирсов, М. В. История социальной работы в России / М. В. Фирсов. — М. : ВЛАДОС, 1999. — С. 48. — ISBN 5-69100379-8.
18. Словарь-справочник по социальной работе / под ред. Е. И. Холостовой. — М. : Юристъ, 1997. — С. 153. — ISBN 5-7975-0029-9.
19. Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. В 86 т. Т. 7. — СПб. : Ф. А. Брокгауз — И. А. Ефрон, 1893. — С. 55.
20. Булгаков, С. В. Настольная книга священно-церковно-служителя / С. В. Булгаков. — М. : Издательский отдел Московского патриархата, 1993. — С. 1723. — ISBN 5-87301-066-8.
21. Теория социальной работы / под ред. Е. И. Холостовой. — М. : Юристъ, 2001. — С. 254. — ISBN 5-7975-0060-4 .
22. Зайнышев, И. Г. Теория и методика социальной работы / И. Г. Зайнышев ; Моск. гос. социальный ун-т и др. — М. : Союз, 1994. — С. 49. — ISBN 5-7139-0022-3.
23. Ладоренко, В. Е. Религия и благотворительность / В. Е. Ладоренко // Личность — семья — общество: Социальные проблемы, тенденции, прогнозы : материалы Междунар. науч.-практ. конф. — М., 1994. — С. 141.
КОСТЫЛЕВА Татьяна Александровна, кандидат философских наук, доцент (Россия), директор Института заочного и дополнительного образования. Адрес для переписки: t_kostyleva@ugrasu.ru
Статья поступила в редакцию 25.04.2013 г.
© Т. А. Костылева
УДК 141:3°4.44 М. Г. ФЕДОТОВА
Омский государственный технический университет
ОСОБЕННОСТИ И ГРАНИЦЫ ПРИМЕНЕНИЯ МОДЕЛЕЙ PR В ТРАНЗИТИВНОМ ОБЩЕСТВЕ________________________________
В статье представлен анализ применимости четырех моделей PR в условиях современного транзитивного общества. Обосновывается, что наиболее эффективной моделью, позволяющей обществу выйти из состояния транзита и перейти к состоянию динамической стабилизации, является модель PR «коммуникации как стратегический инструмент».
Ключевые слова: коммуникация, модель PR, транзитивное общество, пропаганда, реклама.
Сегодняшнее состояние общества описывается исследователями как транзитивное или переходное. Переход связан не только с институциональными изменениями последних лет, но и с изменениями в ценностной сфере общества. В частности, с состоянием аномии, которую необходимо преодолеть на пути к состоянию динамической стабилизации. Одна из основных проблем транзитивного общества — проблема управляемости процесса перехода к состоянию динамической стабилизации. Управляемость позволяет избежать длительного периода
хаоса социальной системы, сделать переход наименее травмирующим для общества. В социокультурной сфере решать эту проблему можно при помощи коммуникативных технологий, в частности, при помощи PR-технологий. Под PR-технологиями понимается «система информационно-аналитических и процедурно-технологических действий, предполагающих создание и распространение посланий, направленных на гармонизацию взаимоотношений внутри некоторого проекта, а также между участниками проекта и его внешним окружением в целях
