CC BY
89
4. Действие препарата ИРС® 19 проявляется уже через неделю, достигает своего максимума через месяц и несколько снижается через три месяца. При этом сохраняется достаточно высокая эффективность защиты в отношении всей группы заболеваний органов дыхания.
5. ИРС® 19 целесообразно применять в коллективах с высокой вероятностью развития эпидемических подъемов заболеваний органов
дыхания (включая острые респираторные инфекции, пневмонии, тонзиллиты и др.). Назначать его следует как можно раньше, чтобы сформировать определенный биоценоз ротоглотки в течение первых дней пребывания лиц в новой организованной группе и предотвратить развитие вспышек и формирование очагов инфекций верхних и нижних дыхательных путей. ш
Summary
IRS® 19 medication has been used for respiratory tract diseases prevention in a homogeneous group of people aged 18 - 19 years in the Moscow region. The dynamics of the oropharynx microflora and the contagious pathology of upper and lower air passages morbidity rate/disease burden among new members of the group has been studied. It has become possible to reduce the rate of pus organism defluvium of the oropharynx, thus significantly reducing the disease burden in 3.5 - 5 times. It has been established that the cleared off ecological niche was replaced by other opportunistic pathogenic bacteria. The changes have been observed in a week, reaching its maximum by 1 - 1.5 months from the beginning of IRS® 19 administration.
Литература
Брико Н.И. Критерии оценки эффективности вакцин // Вакцинация. 2000. № 11 (5). С. 3 - 5.
Горбунов М.А. Принципы и система организации полевых испытаний эпидемиологической эффективности вакцин // Вакцинация. 2000. № 11 (5). С. 6 - 7.
Инструкция по применению препарата ИРС 19. Регистрационный номер: П № 012103/01-2000.
Кулиджанов А.Ю., Сиротко И.И. и др. Фармакоэкономический расчет стоимости лечения внебольничной пневмонии // Военно-медицинский журнал. 2001. № 1. С. 50 - 52.
Лобастов С.П., Демина Ю.В. Некоторые особенности эпидемиологии и профилактики внебольничных пневмоний у военнослужащих, проходящих службу по призыву // Актуальные проблемы государственного санитарно-эпидемиологического надзора в Вооруженных силах Российской Федерации. - М., 2002. - 121 с.
6. Мельниченко П.И. Анализ заболеваемости военнослужащих болезнями органов дыхания, организация и проведение санитарно-проти-воэпидемических (профилактических) мероприятий в Вооруженных силах РФ // Информационный сборник по санитарно-эпидемиологическим вопросам. 2003. № 14 (часть 1). С. 10.
7. Миронов А.Ю., Савицкая К.И., Воробьев А.А. Условно-патогенные микроорганизмы при заболеваниях дыхательных путей у больных региона Московской области // ЖМЭиИ. 2000. № 1. 81-84 С.
8. Поздеев О.К. Медицинская микробиология. - М.: ГЭОТАР-Медицина, 2004. - 121 с.
9. Раков А.Л., Синопальников А.И., Мельниченко П.И., Масягин В.Д. Указания по диагностике, лечению и профилактике внебольничной пневмонии у военнослужащих. - М., 2003. - 15 с.
10. Шаханина И.Л. Эпидемиологический анализ: настоящее и будущее // Эпидемиология и вакцинопрофилактика. 2003. № 5 (12). С. 10 - 12.
Кампилобактериоз:
роль в инфекционной патологии человека
А.В. Гритчина1, В.И. Мищук1, Л.В. Пожалостина2
1 МУЗ «Клиническая инфекционная больница г. Липецка»
2 ФГУН «МНИИЭМ им. Г.Н. Габричевского» Роспотребнадзора, Москва
Среди острых кишечных инфекций (ОКИ) в настоящее время все большее внимание привлекают заболевания, вызванные возбудителями, роль которых в патогенезе ОКИ у человека установлена сравнительно недавно. В их числе важное место занимает кампилобактериоз ввиду его широкой распространенности, постоянной тенденции к росту заболеваемости и значительного наносимого им социально-экономического ущерба. По данным ВОЗ, во многих странах это заболе-
вание является наиболее частой этиологической формой в структуре ОКИ и в зависимости от региона на его долю приходится от 3 до 73% всех острых кишечных инфекций [5]. Но, несмотря на достаточно широкое распространение кампилобактерио-за, необходимый уровень знаний для разработки адекватных мер по контролю этой инфекции еще не достигнут. Средние показатели заболеваемости кампилобактериозом в государствах, имеющих собственные системы биомониторинга, составляют
50 - 100 на 100 тыс. населения. В странах, где целенаправленный мониторинг отсутствует, статистические данные заболеваемости отличаются от реальной картины в несколько раз.
Изучение кампилобактериоза в Российской Федерации начато с большим опозданием, что сопряжено с рядом причин: в первую очередь с трудностями и высокой стоимостью лабораторной диагностики, связанными с особенностями культивирования кампилобактеров [5], а также с разнообразием клинических проявлений заболевания и многообразием путей и факторов передачи возбудителя. На данный момент кампилобакте-риозная инфекция, широко распространенная во всем мире и по частоте выявления сопоставимая с сальмонеллезом, в России лабораторно почти не диагностируется [13].
Кампилобактеры известны с 1909 года, когда Макфайден и Стокман выделили C. fetus из эмбрионов при инфекционных абортах овец. Хотя имеются предположения, что еще в 1884 году Т. Эшерих культивировал спиральные бактерии из испражнений больных азиатской холерой [6]. Роль кампилобактеров в патологии человека впервые достоверно установлена лишь в 1947 году Р. Винцент [11], а связь Саmpylobacter c острыми кишечными инфекциями у человека подтверждена только в начале 70-х (Ж.П. Бутцлер, М. Скайрроу и др. [9, 11, 26]).
Несмотря на длительный период изучения, вопросы таксономии бактерий рода Campylobacter окончательно не решены и требуют дальнейшего совершенствования, с исследованием гомологии нуклеиновых кислот этих микроорганизмов и данных современных методов геносистематики [6, 18].
Кампилобактеры широко распространены в окружающей среде. Ранее среди животных они выявлялись в основном у крупного и мелкого рогатого скота, свиней, птиц, у которых кампило-бактеры преимущественно локализуются в ротовой полости, репродуктивных органах и кишечнике, вызывая патологию репродуктивной сферы, аборты, мертворождения и диарейные заболевания [6, 9]. В последние годы появились данные о возрастании роли кампилобактерий в структуре острых кишечных инфекций у приматов. Частота обнаружения бактерий рода Campylobacter у обезьян составляет 26%, что имеет большое значение, так как естественная инфекция обезьян может быть рекомендована в качестве модели для изучения неясных вопросов патогенеза кампилобактериоза, иммунитета, а также для оценки эффективности новых лекарственных препаратов и пробиоти-ков [7].
Кампилобактеры были обнаружены у людей с различными формами патологии. Выделяют четыре основные группы заболеваний, при которых в роли этиологического агента выступают бактерии рода Campylobacter: диареи, генерализованные и/или локализованные внекишечные формы инфекции (кардиты, менингиты, артриты, различные пиоген-
ные процессы), перинатальные инфекции (гибель плода, аборт, патология новорожденных), заболевания ротовой полости (гингивит и периодонтит). Если кампилобактериозные диареи обусловлены в основном видами C. jejuni, C. coli, C. laridis, то наиболее частым этиологическим агентом при вне-кишечных кампилобактериозах является С. fetus; заболевания ротовой полости связывают с видом C. concisus [6, 11, 17, 29, 31]. Описаны спорадические случаи диарейных заболеваний, а также вспышка кишечной инфекции в Северной Калифорнии, ассоциированные с C. curcus и C. curcus-подобны-ми видами [24].
Кампилобактериоз - типичная зоонозная инфекция, регистрирующаяся практически во всех странах мира. Основным источником ее возбудителя для человека являются сельскохозяйственные животные и домашние птицы, причем ведущая роль принадлежит птицам, и прежде всего курам. Заражение от человека к человеку происходит редко, главным образом при несоблюдении элементарных правил личной гигиены. Описаны случаи заражения матерями детей раннего возраста при уходе за ними [6, 9, 10, 23]. Больные и перенесшие кишечный кампилобактериоз представляют определенную эпидемиологическую опасность, так как возбудитель выделяется из организма с фекалиями в большом количестве и продолжительное время (от 6 - 7 недель до 9 - 12 месяцев) [6, 18, 22].
Чаще кампилобактериоз протекает в виде спорадических случаев. Однако описаны и крупные вспышки данного заболевания, связанные с употреблением инфицированных молока и воды [6, 9, 18, 23].
Механизм передачи инфекции - фекально-оральный, основной путь передачи - пищевой. Большинство авторов отмечают, что при реализации пищевого пути распространения кампило-бактериоза существенная роль принадлежит мясопродуктам (куриные тушки, реже говядина и свинина), сырому молоку [6, 10, 18, 20, 21, 25]. Для сравнения: наибольшее значение среди факторов передачи кампилобактериоза на Дальнем Востоке имеют овощи и фрукты, молочные продукты, среди которых чаще всего фигурируют йогурты различного производства, молочные смеси, творог [19]. Описанные во многих странах массовые водные вспышки кампилобактериоза, связанные с употреблением воды, как из поверхностных источников, так и водопроводной, доказывают большую роль водного пути передачи [5, 6, 33, 34]. Участвующие в пищевом и водном пути передачи факторы (мясо птицы, молоко, вода и др.) могут содержать субле-тально поврежденные клетки кампилобактеров, которые нельзя обнаружить обычными лабораторными методами [34].
Данные о возрастной структуре больных кишечным кампилобактериозом различаются в зависимости от региона. Например, в Великобритании и США наиболее высокий уровень заболеваемости
зарегистрирован среди детей младше 4 - 5 лет, а в Саудовской Аравии - среди лиц в возрасте 31 - 40 лет [6, 18]. В нашей стране наиболее поражаемая группа - дети до 2-х лет. Удельный вес кампилобактериозного энтероколита среди ОКИ у новорожденных составляет около 16% [6, 9, 23, 2].
В большинстве стран основной подъем кишечного кампилобактериоза приходится на теплое время года с максимумом в июне - сентябре [6, 8, 22]. В Японии и Гонконге пик заболеваемости приходится на зиму. По наблюдениям ряда авторов, в некоторых странах Западной Европы сезонные колебания кампилобактериоза отсутствуют [6, 9].
В основе патогенеза кампилобактериоза лежит высокая адгезивная и инвазивная активность кампилобактерий. Большое значение в патогенезе придается токсинам кампилобактеров: термостабильному и термолабильному энтеротоксинам, шигаподобному токсину I типа, продукция которых определяет тяжесть и разнообразие клинических проявлений болезни, но не влияет на локализацию патологического процесса в кишечнике, вероятно, зависящую от адгезивной активности возбудителей [3, 6, 27, 28, 30].
Клиническая диагностика кишечного кампило-бактериоза осложняется отсутствием у данного заболевания характерных симптомов, а также многообразием клинических проявлений, обусловленных наличием у возбудителя обширного комплекса факторов вирулентности. Однако заподозрить кампилобактериоз вполне возможно при тщательном учете эпидемиологического анамнеза (контакт с животными, групповой характер заболеваний, сезонность с преобладанием в летне-осенний период), при сопоставлении характера, выраженности, последовательности и продолжительности отдельных симптомов, а также при достаточной настороженности врача в отношении вероятности данного заболевания [6, 11].
В зависимости от вовлечения в патологический процесс различных отделов ЖКТ гастроинтести-нальная форма кампилобактериоза характеризуется симптомами энтерита (4 - 12%), энтероколита, гастроэнтероколита и колита (81 - 93%) [11].
Кампилобактериоз может протекать как в виде моноинфекции, так и в сочетании с другими кишечными заболеваниями: шигеллезом, сальмонелле-зом, эшерихиозом, вирусными диареями (до 12,8% случаев у детей) [2].
У детей кампилобактериозу свойственно рецидивирующее течение. Рецидивы наблюдаются на 10 - 23-й день от начала заболевания у 12,1% больных (по другим данным - у 20 - 25%). У трети детей они протекают тяжелее основного заболевания, и во всех случаях диарея остается ведущим симптомом [2, 11].
Возможны следующие осложнения кампилобак-териоза, которые чаще всего имеют место в случаях более тяжелого течения болезни и среди лиц группы риска: бактериемия и сепсис, острый аппендицит, инфекционно-аллергический (реактивный) поли-
артрит, узловатая эритема, синдром Джулиана-Барре, менингит, холецистит, перитонит [6, 11, 17, 32, 35].
Несмотря на широкое распространение во всем мире и большое значение кампилобактериоза в этиологии ОКИ, в качестве госпитальной инфекции данная нозология встречается редко. Например, в США у взрослых пациентов 9,7% - в виде моноинфекции и 1,3% - в ассоциации с другими возбудителями. Описан случай бессимптомного носительс-тва кампилобактеров, ставшего причиной внутри-больничного менингита у новорожденных [10, 16].
Для диагностики кишечного кампилобактери-оза могут быть использованы следующие методы: бактериоскопический, бактериологический, серологический.
Бактериоскопический метод основан на обнаружении в окрашенном препарате микроорганизмов с характерной морфологией (мелкие изогнутые S-образные палочки - «крылья летящей чайки») или клеток с характерной морфологией в сочетании с молниеносной подвижностью (в фазово-конт-растном или темнопольном микроскопе) [6, 18, 22]. Метод имеет главным образом ориентировочное значение и поэтому не получил широкого применения [6].
Основной метод лабораторной диагностики кампилобактериозной диареи - бактериологический. Проводить исследование необходимо в наиболее ранние сроки от начала заболевания, до начала антибиотикотерапии, а также на протяжении заболевания - для контроля эффективности лечения [6, 18]. С этой целью проводится посев исследуемого материала на питательные среды, которые содержат такие компоненты, как лизированная или дефибринированная кровь, активированный уголь, FBP-добавки, гемин, гематин, способствующие защите кампилобактеров от токсичного эффекта кислородных производных, а также селективных добавок (смеси антибиотиков для подавления сопутствующей микрофолоры) [6, 18, 26]. В некоторых случаях более целесообразно для посева использовать метод ядерных фильтров [5, 6].
Для инкубации посевов в микроаэрофиль-ных и капнофильных условиях предпочтительнее использование современных анаэростатов или специальных систем для инкубации с газо-генерирующими пакетами, предназначенными для создания искусственной атмосферы, обедненной кислородом и обогащенной углекислым газом.
Первичную идентификацию подозрительных на кампилобактериозные колонии в настоящее время возможно проводить с применением латексных агглютинационных наборов. С целью определения видовой принадлежности кампилобактеров рекомендуется использование современных диагностических систем, позволяющих одномоментное проведение комбинации ферментативных и ассимиляционных тестов, а также тестов на чувствительность к антибиотикам.
Серодиагностика при кампилобактериозе имеет вспомогательное значение [6]. При исследовании парных сывороток отчетливое увеличение титров антител наблюдается только у трети больных [22]. Оптимальный для серодиагностики метод - ИФА. В зависимости от вида используемых антигенов его специфичность составляет 70 - 95% [6, 23].
С целью экспресс-диагностики кампилобакте-риозной инфекции отечественные ученые рекомендуют реакцию коагглютинации (РКА), установив высокую чувствительность и специфичность ее при исследовании материала от больных начиная с первых дней заболевания, на протяжении острого периода и периода реконвалесценции. Данные преимущества в сочетании с быстротой и простотой выполнения реакции, отсутствием необходимости в специальном оборудовании делают РКА перспективным для практического здравоохранения методом ранней ориентировочной диагностики кампилобактериоза, еще до получения результатов бактериологических исследований [1, 4, 12, 14].
Существующие современные иммунофермент-ные наборы антигенного провокационного тестирования характеризуются высокой специфичностью к антигенам Campylobacter, простотой проведения процедуры исследования, позволяющей в течение двух часов выявить патогены, в том числе не поддающиеся культивированию, однако они чрезвычайно дорогостоящи для систематического использования.
Большинство специалистов сходятся во мнении, что антибиотикотерапия безусловно показана при генерализованных и внекишечных формах кам-пилобактериоза. В ряде случаев при кишечных кампилобактериозах можно ограничиться обычной для ОКЗ симптоматической терапией [6, 15], но некоторые исследователи полагают, что отказ от антибиотикотерапии может привести к затяжному, рецидивирующему течению заболевания и формированию стойкого бактерионосительства [6, 11, 15, 22].
До недавнего времени препаратом выбора для лечения кампилобактериоза считали эритромицин [6, 15]. В последние годы в комплексной терапии этого заболевания стали с успехом применяться фторхинолоны, в частности ципрофлок-сацин [11].
В то же время следует отметить, что за рубежом все чаще появляются сообщения о нарастающей тенденции повышения резистентности Campylobacter к антибиотикам, что в перспективе может стать достаточно серьезной проблемой здравоохранения. В основном регистрируется резкое увеличение числа штаммов, резистентных к фторхинолонам. Особое беспокойство исследователей вызывает быстрое увеличение числа штаммов С. jejuni, резистентных к налидиксовой кислоте, так как определение чувствительности к этому препарату использовалось при идентификации кампилобактеров [6].
Методы изучения антибиотикорезистентности капилобактеров не имеют существенных отличий от общепринятых в лабораторной диагностике. Большое значение для получения достоверных, сопоставимых результатов имеют стандартизация методики определения чувствительности, состава питательной среды (добавление 5% крови, 0,2% магния хлорида), дозы инокулюма (часть клеточной суспензии, используемая для переноса в свежую среду), температура, продолжительность и особенности инкубации [6, 18, 22], а также наличие контрольного штамма кампилобактера для проведения контроля качества определения антибиотикорезистентности.
Учитывая важное место кампилобактериоза среди ОКИ по заболеваемости и наносимому социально-экономическому ущербу, для эффективной лабораторной диагностики необходимо проведение систематического мониторинга возбудителя и его антибиотикорезистентности с внедрением в практику эффективных и быстрых методов выделения и идентификации кампилобактеров. Ш
Summary
The review provides an important information on the history of campylobacters' discovery and particularities of their propagation among people and animals. It covers the main problems of the pathogenesis, clinical picture, bacteriological diagnostics and treatment of this infection.
Литература
1. Белая Ю.А., Черкасский Б.Л., Петрухин В.Г. и др. Экспресс-диагностика инфекций, вызванных кампилобактером // Тезисы докладов VI Всероссийского съезда микробиологов, эпидемиологов, паразитологов. Н. Новгород, 1991. - М., 1991. Т. 1. С. 59 - 60.
2. Горелов А.В., Воротынцева Н.В. Клинические проявления кампило-бактериоза у детей // Эпидемиология и инфекционные болезни. 1997. № 3. С. 37 - 40.
3. Горелов А.В., Воротынцева Н.В., Домарадская Т.И. и др. Энтеротокси-генная активность изолятов Campylobacter, выделенных при острых кишечных инфекциях у детей, и ее клиническая оценка // ЖМЭИ. 1994. №4. С. 7 - 9.
4. Грачева Н.М., Пожалостина Л.В., Леонтьева Н.И. и др. Клинико-лабо-раторная оценка значения реакции коагглютинации при кампилобактериозе // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2002. № 4. С. 63 - 64.
5. Иванов В.П., Бойцов А.Г., Порин А.А. и др. Применение фильтров для выделения возбудителей кампилобактериоза. - Л., 1991. - 22 с.
6. Иванов В.П., Бойцов А.Г., Порин А.А. Кампилобактеры и кампилобак-териозы. - СПб., 1995. - 144 с.
7. Калашникова В.А., Чикобава М.Г. Кампилобактерии и их этиологическая роль в острых кишечных заболеваниях обезьян // Тезисы докладов III Конференции молодых ученых России с международным участием. НИЦ ММА им. И.М. Сеченова, Россия, 20 - 24 января 2004 г. С. 168 - 169.
8. Кирик Д.Л., Шабловская Е.А., Васильченко А.А. Некоторые современные параметры эпидемиологического процесса кампилобактерио-за // ЖМЭИ. 1996. № 5. С. 29 - 32.
9. Минаев В.И. Эпидемиология кампилобактериоза и биологические свойства его возбудителей: Автореф. дис. ... д.м.н. - М., 1993. - 31 с.
10. Минаев В.И., Черкасский Б.Л., Волохович Т.Т. Ведущие пути и факторы передачи возбудителей кампилобактериоза в современных условиях // ЖМЭИ. 1992. № 11, 12. С. 32 - 34.
11. Партин О.С., Грачева Н.М., Щербаков И.Т. Клинико-патогенетические аспекты кампилобактериоза // Лечащий врач. 1998. № 4. С. 59 - 63.
12. Пожалостина Л.В., Белая О.Ф., Быстрова С.М., Белая Ю.А. Реакция коагглютинации для выявления О-антигенов кампилобактерий при обследовании больных ОКИ // Международный симпозиум «Пищевые зоонозы - сальмонеллезы, кампилобактериоз, иерсиниоз, листери-оз». 1 - 3 марта 1995 г. - М., 1995. С. 91 - 95.
13. Пожалостина Л.В. Этиологическая структура острых кишечных инфекций в России в начале XXI века // Медицинская микробиология -XXI век. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 28 - 30 сентября 2004 г. - Саратов, 2004. С. 183 - 184.
14. Пожалостина Л.В., Грачева Н.М., Партин О.С. и др. Выявление О-ан-тигенов кампилобактерий в реакции коагглютинации у больных острыми кишечными инфекциями // Медицинская микробиология -XXI век. - Саратов, 2004. С. 184 - 185.
15. Покровский В.И., Ющенко Г.В. Кампилобактериоз. Руководство по зоонозам. - Л.: Медицина, 1983. С. 166 - 168.
16. Рейзис А.Р. Госпитальные инфекции в современной медицине. -СПб: Руди-Барс, 1993. С. 80 - 82, 247 - 248.
17. Сапроненков П.М., Арсеньев Ф.В., Сафонова Н.В. Кампилобактериоз в клинической практике // Клин. мед. 1991. № 12. C. 3 - 6.
18. Сафонова Т.Б., Тараненко Л.А. Кампилобактер. - М., 1988. - 19 с.
19. Тазалова Е.В. Биологическая характеристика возбудителей кам-пилобактериоза у детей: Автореф. дис. . к.м.н. - Владивосток, 1999. - 21 с.
20. Фатина Н.М., Ярковская И.В. Эпидемиологическая характеристика кампилобактериоза на территории Липецкой области // Матер. Межрегиональной научно-практической конференции «День науки-2004». - Липецк, 2004. С. 440 - 443.
21. Халиуллина С.В., Анохин В.А. Современные аспекты эпидемиологии, клиники и диагностики кампилобактериоза // Казанский мед. журнал. 2001. Т. 82. № 6. С. 446 - 450.
22. Чайка Н.А., Хазенсон Л.Б., Бутцлер Ж.П. Кампилобактериоз. - М.: Медицина, 1988. - 351 с.
23. Черкасский Б.Л., Минаев В.И. Кампилобактериоз. Руководство по эпидемиологии. Т. 2. - М.: Медицина, 1993. С. 51 - 60.
24. Abbott S.L., Waddington M., Lindquist D. et al. Description of Campylobacter curvus and C. curvus-Like Strains Associated with Sporadic Episodes of Bloody Gastroenteritis and Brainerd's Diarrhea // J. Clin. Microbiol. February 2005. V. 43. №. 2. P. 585 - 588.
25. Blaser M.J., Taylor D.N., Feldman R.A. Epidemiology of Campylobacter jejuni infections // Epidemiol. Rev. 5. 1983. P 157 - 173.
26. Butzler J.-P., Skirrow M. Campylobacter enteritis // Clinics in Gastroenterology. V. 8. № 3. September 1979. P. 737 - 761.
27. Dassanayake R.P, Zhou Y., Hinkley S. et al. Characterization of cytolethal distending toxin of Campylobacter species isolated from Captive Macaque Monkeys // J. Clin. Microbiol. February 2005. V. 43. №. 2. P. 641 - 649.
28. Fricker CR, Park RW. A two-year study of the distribution of 'thermophilic' campylobacters in human, environmental and food samples from the Reading area with particular reference to toxin production and heat-stable serotype // J. Appl. Bacteriol. Jun 1989. V. 66. № 6. P 477 - 490.
29. Han X.Y., Tarrand J.J., Rice D.C. Oral Campylobacter Species Involved in Extraoral Abscess: a Report of Three Cases // J. Clin. Microbiol. January 2004. V. 42. №. 1. P. 7 - 11.
30. Наnninen M.-L. Effect of endotoxin on colonization of Campylobacter jejuni in infant mice // J. Med. Microbiol. 1989. V. 30. P. 199 - 206.
31. Ihara H., Miura T., Kato T. et al. Detection of Campylobacter rectus in periodontitis sites by monoclonal antibodies // J. Periodontal. Res. Feb. 2003. V. 38. № 1. P. 64 - 72.
32. Jacobs B.C., van Doorn P.A., Schmitz PI. et al. Campylobacter jejuni infections and anti-GM1 antibodies in Guillain-Barre syndrome // Ann. Neurol. Aug. 1996. V. 40. № 2. P. 181 - 187.
33. Knill M.J., Suckling W.G., Pearson A.D. Campylobacter from water // In Campylobacter: Epidemiology, Pathogenesis and Biochemistry (ed. D.G. Newell). Lancaster: MTP Press. 1982. P. 281 - 284.
34. Mason M.J, Humphrey T.J, Martin K.W. Isolation of sublethally injured campylobacters from poultry and water sources // Br. J. Biomed. Sci. 1999. V. 56. № 1. P. 2 - 5.
35. Takahashi M., Koga M., Yokoyama K., Yuki N. Epidemiology of Campylobacter jejuni Isolated from Patients with Guillain-Barr and Fisher Syndromes in Japan // J. Clin. Microbiol. January 2005. V. 43. №. 1. P. 335 - 339.
Ситуация по некоторым природно-очаговым биогельминтозам в ландшафтах промышленного освоения Тюменского Севера
Г.Н. Пекло, Т.Ф. Степанова
ФГУН «Тюменский НИИ краевой инфекционной патологии» Роспотребнадзора
Нарастающие темпы эксплуатации топливно-энергетического комплекса, разведка и освоение газоконденсатных месторождений Ямала, начавшаяся работа по проекту «Урал промышленный - Урал Полярный» требуют оценки значимости особо опасных биогельминтозов в высоких широтах Тюменского Севера.
О существовании очагов альвеококкоза, эхино-коккоза и трихинеллеза в тундровых, лесотундровых и северотаежных ландшафтах Ямало-Ненецкого автономного округа (ЯНАО) известно с конца 50-х годов прошлого века.
Форма паразитирования альвеококка (E. multilocularis) в окончательном хозяине связана преимущественно с диким песцом, пораженным в 30,7 - 100% случаев с интенсивностью инвазии до 74 300 экз. паразитов [10, 13, 14, 31 - 33]. Альвеококки обнаружены у волков в Пуровском районе и у оленегонных собак в Гыданской тундре. Циркуляция альвеококка в высоких широтах проис-
ходит с участием мышевидных грызунов: обского и копытного леммингов и полевок - большой узкочерепной, полевки-экономки, большой пашенной и т.д. [11, 15, 21].
Цикл развития эхинококка однокамерного (E. granulosus) осуществляется через представителей семейства псовых как дефинитивных хозяев: упряжных, оленегонных собак - пораженность 15,2% с интенсивностью инвазии 7 - 92 экз. паразитов, волков - 9,7% от 28 до 1300 экз. паразитов и диких песцов - 40 - 70% зараженности на полуострове Ямал [24, 10, 1]. Промежуточными хозяевами в биоценозе северных территорий являются дикий и домашний северные олени, пораженность которых составляет 5,6 - 9,3% [1, 9, 10, 33].
Первые сообщения об обнаружении трихинелл в природных биоценозах ЯНАО связаны с исследованиями Н.И. Лукашенко и В.В. Бржеского, которыми в тундровых ландшафтах Ямала мышечные личинки обнаружены у диких песцов (12,9%) и
