CC BY
167
Сплавская Н.В.
К ВОПРОСУ ОБ ИЗЪЯНАХ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ТЕХНИКИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Законотворчество России представляет собой довольно сложный и многогранный процесс, в котором учитывается множество факторов, имеющих важнейшее значение для построения гражданского общества, создания правового государства, установления демократических основ его управления [4, с. 5].
К сожалению, правоприменительная практика показывает, что в настоящее время приходится сталкиваться с определенными трудностями, связанными с несовершенством отдельных законов, часто приходится руководствоваться в практической деятельности "духом закона", а не его текстуальным содержанием. Современный кризис правовой системы России, особенно проявляющийся в законотворческой деятельности вызван, на наш взгляд, во-первых, отсутствием стратегии развития правовой системы, во-вторых, недостаточностью адекватного юридического инструментария, который должна предоставлять наука. В этой связи особое значение приобретает проблема языка законодательства, где прямо соприкасаются языкознание и правовые науки и где исследование требует одновременно и лингвистического, и юридического анализа.
Стремление законодателя выразить правовые нормы четко и доступно прямо отражается на языковой форме закона. В то же время формализм юриспруденции, стремление замаскировать выраженную в законе волю узкого круга лиц, внешне представить ее как общенародную зачастую приводят к сознательной неясности языка законодательства, к расплывчатости юридических формулировок. Таким образом, язык законодательства в определенной мере отражает политические цели законодателя и больше, чем какой-либо иной слой литературного языка, связан с сущностью государства, с интересами разных слоев общества.
В юриспруденции неточный термин, расплывчатое или многозначное выражение, грамматическая ошибка могут привести к ошибкам при применении закона, что отражается на судьбах людей, производственной деятельности организаций и учреждений. Очень часто последствия неточности юридической формы могут быть серьезными, даже опасными, поскольку при строгом режиме законности отступать от точного смысла нормы права недопустимо. Это определяет особое, чрезвычайно внимательное и серьезное отношение к языковой форме нормативного акта.
Особую актуальность правила законодательной техники приобретают в уголовном праве. С момента принятия УК РФ в 1996 г. и по сей день принято более 150 федеральных законов, внесших в него изменения и дополнения. Счет же общего количества поправок давно идет на сотни. Анализ внесенных изменений, как в целом уголовного закона, показывает, что наше уголовное законодательство еще далеко от совершенства. По
ISSN 2313-1152
мнению Иванчина А.В., противоречивость, бессистемность, неполнота и другие дефекты уголовно-правового регулирования вообще стали "визитной карточкой" современного правотворца [2, с.3].
Кузнецова Н.Ф. рассматривая соотношении юридической техники и квалификации преступлений, выделяет целый ряд наиболее существенных проблем, связанных с реализацией в уголовном праве правил и приемов юридической техники. К ним, в частности, по ее мнению, относятся:
1. Проблема соотношения международного и национального уголовного права.
2. Проблема бланкетности уголовно-правовых норм.
3. Проблема коллизий в национальном законодательстве - между уголовным правом, с одной стороны, и административным (применительно к пониманию хищения), гражданским (применительно к пониманию взятки) и т.д., - с другой.
4. Проблема коллизий внутри Уголовного кодекса РФ.
5. Проблема законодательного использования оценочных признаков.
6. Проблема языка уголовного закона [3].
Рамки нашего исследования не позволяют методологически показать все изъяны законодательной техники, приведем лишь несколько примеров законодательных "ляпов".
Богатым на технические и содержательные неточности, с точки зрения юридической техники был Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Позже в юридической литературе была представлена его масштабная критика. Например, статья 88 УК РФ была дополнена новеллой, повергшей в недоумение многих юристов: "Штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия". Это -один из случаев субсидиарной ответственности, хорошо известной в гражданском праве. Но в уголовном праве штраф не носит и не может носить в принципе компенсационного характера. Это наказание, и, как всякое наказание, оно назначается только лицу, виновному в совершении преступления, в противном случае нарушается один из принципов уголовного права - принцип вины. Часть 2 ст. 5 УК РФ прямо указывает, что объективное вменение не допускается.
Нужно вспомнить и о Федеральном законе от 21 июля 2004 г. № 73-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации», который в попытке уточнить положения ст. 17 УК РФ и устранить неопределенность в судебной практике, возникшую после отмены неоднократности, вследствие небрежности своих формулировок породил проблему квалификации сопряженного убийства, расколовшую теорию уголовного права и судебную практику.
Как известную фразу «казнить нельзя помиловать» абсолютно нельзя понять без знаков препинания, так и определение банды теряет свое содержание в сегодняшней его интерпретации. Из логико-смыслового анализа текста диспозиции ч. 1 ст. 209 УК РФ вытекает, что банда (определяемое слово) представляет собой группу лиц (определяющее слово), устойчивую, вооруженную, созданную в целях нападения на граждан или организации. Между тем, буквальное толкование закона позволяет прийти и к иному
выводу. В ч. 1 ст. 209 определяемое слово (банда) расположено в середине предложения среди признаков, его характеризующих, следовательно, можно предположить, что банда - это всего лишь устойчивая вооруженная группа даже без специальной цели. Следуя тексту ч. 2 ст. 209 УК РФ последнее утверждение подтверждается еще в большей степени. Лишь разъяснение высшей судебной инстанции позволяет нам правильно уяснить смысл и содержание воли законодателя в данной части УК РФ [1, с.134]. Таким образом, здесь нарушена методика языкового оформления уголовно-правовых предписаний.
Невысокий уровень законодательной техники, как нам представляется, продемонстрировал законодатель при определении отдельных составов экологических преступлений, многих преступлений в сфере экономики.
Косвенно сложности применения уголовного закона подтверждают постановления Пленумов Верховного суда РФ по отдельным категориям дел, в которых Пленум явно выходит за пределы своей компетенции и создает новые нормы, чтобы было возможно применить действующие.
С учетом изложенного выше отметим, что воля законодателя в любом случае объективируется с помощью языка. И приведенные примеры свидетельствуют от том, что законодатель недостаточно хорошо проработал их содержание. Выход из сложившейся ситуации видится в законодательно-техническом совершенствовании УК РФ. При этом нужно учитывать, что, конечно, многие предписания УК РФ можно "шлифовать" до бесконечности, повышая уровень технического совершенства их содержания и формы, однако от этого эффективно они работать не начнут.
Литература
1. Дейнега Н.В. Уголовно-правовая характеристика бандитизма и отграничение его от смежных составов преступлений. Дис. ... канд. юр. наук. - Тамбов, 2007.
2. Иванчин А.В. Законодательная техника в механизме уголовного правотворчества: учебное пособие. - Ярославль: ЯрГУ, 2009. - С. 3.
3. «Международное и национальное уголовное право: проблемы юридической техники». Обзор Третьей Международной научно-практической конференции [Электронный ресурс]. - URL: http://sartraccc.ru/prmt.php?prmt_file=Conference/over-view_moskov.htm.
4. Петров А.И. Законотворчество как особый вид деятельности представительного органа государственной власти: Автореф. дис. канд. юрид. наук. - Н.Новгород, 2007.
