К вопросу об исследовании понятия «Религиозный фундаментализм» современными западными исследователями

Ануфриев Никита Сергеевич

18. РАЗНОЕ

18.1. К ВОПРОСУ ОБ ИССЛЕДОВАНИИ ПОНЯТИЯ «РЕЛИГИОЗНЫЙ ФУНДАМЕНТАЛИЗМ» СОВРЕМЕННЫМИ ЗАПАДНЫМИ ИССЛЕДОВАТЕЛЯМИ

Ануфриев Никита Сергеевич, аспирант Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова. Факультет: Иностранных языков и регионоведения.

inventstar@yahoo.com

Аннотация: Целью данной статьи является обобщение и критический анализ трактовки понятия «религиозный фундаментализм» в западной научно-исследовательской литературе. В ней предпринята попытка ответить на два главных вопросах. Во-первых, каково отношение западных академических кругов к указанному феномену в свете очевидного культурного столкновения. Во-вторых, в каком виде ими представляется актуальная проблема ассоциативной диффузий, связавшей религию и фундаментализм с жестокостью и насилием. Методологическую и теоретическую основу статьи составили труды известных, в основном, американских и британских политологов, специалистов в области религии, востоковедения и социальной психологии. Среди них выделяются две линии исследований: историко-

идеологическая и социально-психологическая. Работа с западной научной литературой также ведется в этих двух направлениях. В результате проведенного анализа стали очевидны попытки исследователей объективно взглянуть на проблему религиозного фундаментализма. Однако в своих трудах им не удается избавиться от субъективизма и настороженности ввиду исторического контекста и содержания понятия, противоречащего западному светскому мировоззрению. Несомненно, рано или поздно настанет момент, когда явление религиозного фундаментализма будет переосмыслено учеными. И первым шагом в этом направлении должно стать решение вопроса его номинации. В последнее время исследования в данной области и повышенной внимание общественности привели к сращиванию многих нетождественных понятий, что, в итоге, повлекло искажение смысла. Обозначенные направления могут быть использованы как ориентиры для его «очищения» посредством отделения контекстуальных и субъективных оценок. Поставленный вопрос о современном семантическом поле «религиозного фундаментализма» требует дальнейшей проработки термина. И вестись она должна не в отдельных плоскостях социальной психологии, истории или политологии, но с учетом всех его особенностей. Речь идет о попытке разорвать негативные ассоциативные связи понятия и придать ему новое значение, позволяющее объективно оценить и значение, и масштабы феномена. Подобная работа важна как для узкоспециализированной исследовательской работы, так и в рамках изучения более масштабных объектов. Фундаментализм, идеи, человеческое сознание, элементы индивидуальной и групповой психологии - это источники энтропии. С одной стороны, они нарушают стабильность социальных систем и подсистем. С другой стороны, именно они заставляют их развиваться и эволюционировать.

Ключевые слова: западная наука, идеология,

мировоззрение, научное исследование, политология, религиозный фундаментализм.

STUDY OF THE CONCEPT OF «RELIGIOUS FUNDAMENTALISM» MODERN WESTERN SCHOLARS

Anufriev Nikita Sergeevich, post-graduate student Placy ща employment: Lomonosov Moscow State University.

inventstar@yahoo.com

Annotation: The aim of this article is a summary and critical analysis of the interpretations of the concept of «religious fundamentalism» in the Western research literature. It aims to answer two main questions. First, what is the attitude of Western academic circles to the specified phenomenon in the light of the obvious cultural clashes. Secondly, in what form they appear to the actual problem of the associative диффузий linking religion and fundamentalism with violence. Methodological and theoretical basis of article amounted works known mainly American and British political scientists, experts in the field of religion, Oriental studies, and social psychology. Among them are two lines of research: historical and ideological and socio-psychological. Working with Western scientific literature is also taught in these two directions. The analysis also became apparent attempts by researchers to objectively look at the problem of religious fundamentalism. However, in his writings, they cannot get rid of subjectivity and alertness due to the historical context and the content of the term, contrary to Western secular worldview. Certainly, sooner or later there will be a moment when the phenomenon of religious fundamentalism will be rethought scientists. And the first step in this direction should be the solution of the issue of his nomination. In recent research in this area and increased attention of the public led to the merging of many nonidentical concepts that eventually led to the distortion of the meaning. The abovementioned areas can be used as benchmarks for its purification through separation of contextual and subjective evaluations. Question about modern semantic field of «religious fundamentalism» required further clarification of the term. And it should not be in separate planes of social psychology, history, or political science, but taking into account all its characteristics. This is an attempt to break the negative associations of the concept and give it a new value to objectively assess and value, and the scale of the phenomenon. Such work is important for highly specialized research and the study of more large-scale. Fundamentalism, ideas, human consciousness, elements of individual and group psychology is the entropy sources. On the one hand, they disrupt the stability of social systems and subsystems. On the other hand, they cause them to develop and evolve.

Keywords: Western science, ideology, philosophy, scientific research, political science, religious fundamentalism.

Исторически так сложилось, что сегодня понятие религиозного фундаментализма ассоциируется с современным состоянием исламской религии. Проблема политизации стала актуальной не только в рамках региональной, но всей мировой политики. Актуальность проблемы подтверждается последними событиями в Сирии, Египте, палестино-израильским конфликтом, Иранской ядерной программой и т.д. Повестка 67ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН (принята 21 сентября 2012 года) включает в себя, по крайней мере, семь вопросов, непосредственно связанных с проблемами поддержания мира и прав человека на Ближнем Востоке. Западные средства массовой информации сделали понятие «фундаментализм» синонимом угрозы, насилия и нетерпимости. Им вторят и западные политики: в 2010 году Дэвид Кэмерон, премьер-министр Великобритании, в своем выступлении перед научным

фондом «Foreign Policy Center»1 называл исламский фундаментализм источником глобальной угрозы терроризма [1]. Однако целью данной работы является не представление указанной проблемы в политической риторике и средствах массовой информации. Хотелось бы выяснить, какой смысл западная научно-исследовательская (в основном, американская и британская) литература вкладывает в понятие «религиозный фундаментализм». Будет проанализирован ряд работ западных политологов, специалистов в области религии, востоковедения и социальной психологии. В этих трудах фундаментализм рассматривается с двух сторон: со стороны его идеологической и политической составляющей и со стороны его социальнопсихологических компонентов. Проанализированные нами труды концентрируются вокруг вопросов групповой динамики, социального конфликта, коммуникативной функции явления, психологического эффекта и т.п.

Среди используемых авторов, следует отметить Карен Армстронг, британскую исследовательницу, известную своими работами по сравнительному религиоведению. Она имеет обширный опыт в религиозной практике2, а так же в научноисследовательской деятельности. В своих работах К. Армстронг сравнивает главные мировые религии, выявляя основные сходные черты: важность

сострадания, сочувствия (англ. «compassion») и Золотого правила (не делай ближнему того, что не желал бы себе). В контексте данной работы, эти исследования необходимы для понимания универсальности фундаментализма как особого мировоззрения.

Не менее интересны исследования американского профессора психологии Питера Хилла. Этот ученый сконцентрировался вокруг проблем религиозного и духовного сознания, религиозного фундаментализма, религиозных психологических добродетелей (прощения, гуманизма), роли психологического эффекта религиозного опыта. Совместно с другим американским специалистом, Ральфом Худом, он опубликовал работу «The Psychology of Religious Fundamentalism»3. В ней религиозный

фундаментализм рассматривается как

интертекстуальный поиск смыслов в окружающей действительности. Вокруг этого поиска концентрируются все остальные знания о мире.

Данное исследование будет неполным, если не учитывать точку зрения ученых, стоящих на позициях атеизма. В качестве такого примера были рассмотрены работы Сэма Харриса, американского исследователя, известного своей критикой религиозного сознания. Критикуя все религии, ислам он называет наиболее жестокой и «опасной для цивилизации» практикой. В своих статься он затрагивает проблемы нейрологии, морали и терроризма.

Наконец, нельзя было обойти вниманием труды Д. М. Вариско, американского антрополога, историка, чьи

1пер. с англ. Центр изучения внешней политики 2Карен Армстронг состояла в католическом монашеском ордене «Society of the Holy Child Jesus» (пер. с англ. «Общество Святого Младенца Иисуса»)

3пер. с англ. Психология религиозного фундаментализма

работы посвящены вопросам ориентализма,

антропологии ислама, развития международных

отношений и киберпространства. В своей книге «Islam Obscured: The Rhetoric of Anthropological

Representation»4, полемизируя с другими

исследователями, он пытается выработать современную характеристику ислама и таких понятий, как фундаментализм и исламизм.

Классическое понимание термина

«фундаментализм»

Согласно самому простому определению в Оксфордском словаре, фундаментализм - обычно религиозное движение или мировоззрение, которое характеризуется стремлением вернуться к

фундаментальным принципам веры и строгой

приверженностью им, а так же частым проявлением нетерпимости к представителям других религий и противодействием секуляризму. Само понятие

фундаментализма в его узком смысле возникло в рамках протестантизма. В конце XIX - начале ХХвека в ряде консервативных пресвитерианских, баптистских и методистских групп сложилось движение в защиту религиозных доктрин протестантизма от идей исторического критицизма, либерализма, а так же набиравшей популярность идеологии социализма. В такой интерпретации термин «религиозный фундаментализм» до сих пор используются

западными исследователями, например, Дж. Марсденом5, который изучает явление

фундаментализма в христианстве и его значение в истории США.

Термин «исламский фундаментализм» возник в 1970х годах XX века в связи с событиями в Иране6. По сути, он является продуктом западных СМИ. Пытаясь объяснить новые явления, они прибегли к знакомой формуле политической идеологии на основе религиозных догм.

С точки зрения религии, фундаментализм возникает в момент социальной дезинтеграции, в момент кризиса культуры и общества. При таком подходе проблема фундаментализма заключается в его агрессивной природе, которая часто сравнивается с природой фанатизма. Современные западные исследователи сконцентрировались на политической составляющей понятия фундаментализма. Интерес к нему как к политической идеологии объясняется активной политизацией религии, например, ислама.

Идеологическая сторона религиозного

фундаментализма

Решая вопрос о значении термина «религиозный фундаментализм», западные ученые пытаются отойти от конкретных событий и фактов. Однако в работах, посвященных политико-идеологической

составляющей, проявляет себя субъективное отношение исследователей к историческому контексту. Именно в этой плоскости можно обнаружить крайнюю негативную оценку фундаментализма, так как

4пер. с англ. Неизвестный ислам: риторика представлений в антропологии

5Дж. Марсден - американский ученый, историк, занимавшийся вопросами воздействия христианства на американскую культуру. Наиболее известный труд - биография американского конгреционалиста-проповедника Дж. Эвардса.

6В 1978-1979 гг. революция под предводительством Аятоллы Хомейни в Иране привели к свержению шахского правления Пехлеви и провозглашению Исламской Республики Иран.

именно в ней он становится синонимом насилия. Риторика здесь сама по себе приобретает агрессивный характер: часто используются слова «война», «жестокость», «страдать» и т.п. «Сегодня мы оказались втянуты в религиозную войну [прим. - с исламом] в Ираке и по всему миру ... Фундаментализм мусульман угрожает нам по той единственной причине, что сами основы ислама являются угрозой для нас»7 [2] - это слова из статьи Сэма Харриса. В его работах фундаментализм (как частное понятие) и религия (как общее понятие) противопоставляются западной системе ценностей. При использовании понятия в таком контексте конфликта двух культур, оно неизбежно приобретает агрессивную окраску. Так на идеологическом уровне возникают слова «джихад» и «мученик». В работах Харриса и других работах такого характера не только фундаментализм, но и сам ислам представляется как культ насилия и смерти (и авторы используют именно такие формулировки), как противник прогресса и гуманизма.

Тенденция к противопоставлению исламского и западного мировоззрения возникла не в новейшее время. Еще в Х1Хстолетии такие исследователи, как А. де Токвилль и Е. Ренан, рассматривали исламизм как идеологию традиционализма в противовес западной идее прогресса. Этот взгляд, конечно, сформировался под влиянием времени промышленной революции, идеи общественного прогресса, кризиса традиционной системы европейских ценностей и т.д. В то же время, это был интерес Европы времен колониализма и европоцентризма к «другим» цивилизациям. Описанная концепция является скромным результатом культурологического подхода к изучению мусульманского сообщества и, чаще всего, тождественна самому понятию «ислам». Политический контекст оно приобрело в ХХвеке, когда речь зашла о деятельности Братьев мусульман8 в 1950 годах. Так было положено начало идеологического противостояния западного и восточного понимания исламского фундаментализма. Как справедливо отмечает Н. Ясин9, поворотным моментом этой борьбы стало 11 сентября 2001, когда использование таких терминов, как «исламизм» и «религиозный фундаментализм» стало инструментом в борьбе между «другими» и западным либерализмом. С этого момента на уровне использования слов и понятий западное восприятие ислама, подпитываемое недоверием и любопытством, приобрело более резкую эмоциональную окраску, основанную на страхе.

Причина негативного отношения западных исследователей к словам «исламизм» и «исламского фундаментализм» заключается в негативном восприятии политической составляющей ислама,

7англ. «We are now mired in a religious war in Iraq, and elsewhere ... The only reason Muslim fundamentalism is a threat to us is because the fundamentals of Islam are a threat to us».

8 Международная (изначально египетская) религиознополитическая организация мусульман, выступающая на основе идей исламского фундаментализма, панисламизма, национализма ислама и выступающая против вестернизации мусульманского сообщества. В России в 2005 году была признана экстремисткой, и ее деятельность запрещена.

9 Надиа Ясин (Nadia Yassine) - глава одной из ветвей

исламского движения «Справедливость и Благотворительности»,

автор книги «Full Sails Ahead» (пер. с англ. «На полных парусах»). Автор ряда статей, посвященных проблеме исламизма и фундаментализма и опубликованных в научных сборниках в США, Франции, Германии и Великобритании.

которая противостоит модернизму и либерализму. Так в западной научной литературе сложилось устойчивое выражение «политический ислам». И на его примере хорошо видно, что этимологические и семантические проблемы, связанные с вышеуказанными понятиями, являются проблемами политики и идеологии.

По мнению Даниэля М. Вариско, понятие «исламизм» было предназначено для замены «фундаментализма». Оно задумывалось как обозначение сращивание религиозных принципов и общественных институтов в мусульманском сообществе и предназначалось для использования в прессе и академических кругах. Причиной замены понятия послужили экстремистские проявления политизированного ислама и связанная с этим дискредитация самого термина «фундаментализм»[3]. Однако в дальнейшем, как отмечает другой исследователь Б. Лоуренс, значение «исламизма» было смешано со значениями «исламского фундаментализма» и «традиционализма» и вместе с ними приобрело антизападное значение.

Очевидно желание западных ученых разделить вышеуказанные понятия, равно как и само понятие ислама и его политические проявления. Западные ученые пытаются создать отдельные понятия, каждое из которых могло бы использоваться ортодоксальными мусульманами, западными учеными и западной прессой. Учитывая тот факт, что «фундаментализм» - само по себе западное понятие, то современная его замена термином «исламизм» в контексте исламского мира - попытка политикокультурологического анализа явления. С другой стороны, желание западных ученых найти новое обозначение старому явлению говорит о том, что даже на академическом уровне существует некоторая настороженность при использовании понятий «религиозный фундаментализм» и «исламизм».

Одной из причин такого отношения исследователей лежит в уже очевидной воинственной составляющей понятия «фундаментализм». Как утверждает тот же Вариско, фундаменталисты зачастую видят себя в качестве воинов - защитников веры, и это вносит элемент агрессии и в саму идеологию[3].

Такая коннотативная особенность понятия, как ассоциация с насилием, так же прослеживается и даже активно используется в работах с четко выраженным идеологическим характером. Все крупные американские политические фонды10 располагают программами и научными группами, которые занимаются проблемой религиозного фундаментализма. При этом совершенно неважна идеологическая направленность фонда - в вопросах внешней политики, в особенности, в отношении Ближнего Востока все они единогласны. С точки зрения демократии и западного политического прагматизма религиозный фундаментализм и политическая идеология исламизма представляются как угроза мировой и национальной безопасности. В своем практическом исследовании исламского фундаментализма как радикальной идеологии, проведенном при поддержке Центра стратегических и

10Политический фонд (англ. «think tank») - группа или организация, созданная для изучения и решения проблем в области технологий, социального и политического планирования или безопасности.

международных исследований, А. Рей выделяет пять основных характеристик исламизма:

- ориентация на прошлое;

- принятие Корана за непреложную истину;

- отрицание альтернативных точек зрения;

- восприятие проповеди собственной веры в качестве обязанности[4].

Прежде всего, интересны первый и последний пункт этого списка. Во-первых, прошлое для исламизма -это не только фундаментальные положения ислама, но так же и реальная историческая действительность. В своей риторике сами исламисты опираются на историю завоеваний и доминирования исламского Востока (арабские, татаро-монгольские завоевания, внешняя политика Османской империи). Такая природа этого ориентира ведет к агрессивности идеологии и настороженному восприятию ее западными исследователями. Однако по-настоящему опасными эти идеи делает призыв к распространению ислама с целью установления праведного общества мусульман, потому что не предполагается, что этот процесс будет иметь мирный характер.

Таким образом, в понятия фундаментализма и исламизма западные исследователи вкладывают смыслы, определяемые реальной действительностью. Радикальные элементы в действиях современных фундаменталистов позволили фактически сделать его синонимом радикализма и терроризма.

Идеологическая составляющая лишь усиливает эмоциональное содержание понятия, которое

воспринимается с некоторой тревогой. В итоге, это позволяет манипулировать словами для создания образа исламской угрозы.

Существует еще одна особенность отношения западных ученых к словосочетанию «религиозный фундаментализм», а именно взгляд на него с точки зрения западного секуляризма и прагматизма. В

западном понимании эти слова становятся обозначением столкновения секулярного и религиозного мировоззрения. Эту особенность

замечает, например, британский историк и востоковед, Б. Льюис, который использует понятие «религиозный фундаментализм» именно в таком контексте, вкладывая в него именно факт столкновения государства и церкви[5]. Здесь важно понять проблему этого контекста. С точки зрения представителей западной науки, подобное противопоставление делает невозможным синтез религиозно-нравственных принципов и принципов организации современного государства (по образцу западного). На Западе понятие «фундаментализм» начинает использоваться в качестве обозначения угрозы самому институту государства (который обеспечивает общественный порядок) со стороны религиозного вмешательства (которое подразумевает манипуляцию обществом в личных целях). Однако формальный анализ политической системы самих США покажет, что западная политика так же в определенной степени формировалась под воздействием религии11.

Идеологическая составляющая фундаментализма -это модель, к которому он стремится. Это объясняет интерес исследователей к идеологической составляющей понятия. Однако социально-

11 Официальные присяга президента, прокурора и др. в США, например, дается не на Конституции страны, а на Библии.

психологическая база исламского фундаментализма обеспечивает его популярность.

Элементы социальной психологии в понятии религиозного фундаментализма

Термин «исламский фундаментализм» возник в 1970х годах двадцатого века в связи с событиями в Иране12. Его значение-это продукт западных СМИ. Пытаясь объяснить новые явления, они прибегли к знакомой им формуле политической идеологии на основе религиозных догм. Само понятие фундаментализма в его западной трактовке возникло в рамках протестантизма. В конце XIX - начале XX века в ряде консервативных пресвитерианских, баптистских и методистских групп сложилось движение в защиту религиозных доктрин протестантизма от идей исторического критицизма, либерализма, а так же набиравшей популярность идеологии социализма.

На самом деле, эти исторические факты отчетливо демонстрируют тождественность сути двух явлений. Она воплощена в психологическом компоненте фундаментализма, который вместе с идеологическим наполнением составляют матрицу этого понятия. Прежде всего, необходимо отметить, что среди западных исследователей, обращающих внимание на психологический компонент вопроса, многие являются не только специалистам в области социальной психологии, но и западной теологии. Сравнению психологических аспектов различных религий и религиозных течений посвятила свою работу Карен Армстронг. Она признавала наличие общих черт религиозного сознания независимо от конфессий. По ее мнению, религиозный фундаментализм - ответная реакция верующей части любого общества. Его появление и усиление в XXвеке неизменно сопровождает установление светского государства (по западному образцу).Защитный характер явления объясняет жестокость и агрессивность явления: чем сильнее воздействие, тем жестче ответ [6].

Такое представление является упрощением значения понятия до противостояния религиозного и светского сознания. Однако точка зрения, что

фундаментализм - защитный механизм сознания на окружающую действительность, является отправной в большинстве работ, посвященных социальнопсихологическим аспектам понятия. В работе Ральфа Худа и Питера Хилла религиозный фундаментализм -особая система верований, связующих знание об окружающем мире и знание о самом себе. Согласно теории Хиггинса о внутреннем противоречии личности13, при сопоставлении этих знаний (идеальной «системы смыслов») с реальным состоянием неизбежно возникает негативное

эмоциональное состояние[7].Таким образом,

возникает механизм личностного восприятия идей фундаментализма и последующего взаимодействия личности с обществом. По убеждению авторов, психологическую основу понятия составляет

мировоззрение, которое объединяет смысл жизни и

12В 1978-1979 гг. революция под предводительством Аятоллы Хомейни в Иране привели к свержению шахского правления Пехлеви и провозглашению Исламской Республики Иран.

13Психологическая теория существования трех измерений личности: идеального, реального и внешнего (ожидаемого), которые содержат стандарты, мотивирующие деятельность человека.

стремления личности[8]. С психологической точки зрения, доктрины любой веры обеспечивают моральную устойчивость и уверенность в хаосе окружающего мира. В таком виде религиозный фундаментализм представляется с позитивной стороны как идеология, обладающая способностью внутренней (психологической) и социальной интеграции.

Другого мнения придерживаются Фрэнк Ричардсон и Блейн Фауэрс. Смещая акцент на моральные ценности и установки отдельной личности, они понимают религиозный фундаментализм как попытку ограничить свободу личности выбирать моральные установки. Возможность успешного воздействия они отрицают, так как разумно не приемлют понимание индивидуальных представлений и установок как объективно данных извне [9]. И эта точка тоже очень важна, так как она характеризует взаимодействие непосредственно личности и идеологии. Распространение фундаментализма основывается не на беспрекословном подчинении религиозной догме, но на переработке на личностном уровне.

В таком случае не надо забывать: такая переработка тоже осуществляется с помощью системы ценностей и уже имеющегося набора убеждений, которые так же могут сложиться под действием религиозных доктрин. Другие специалисты в области психологии религии считают, что при когнитивный подходе к пониманию фундаментализма как системы внутренних установок и концептуальных представлений о мире из внимания упускается эмоциональная составляющая веры: «.люди в большей степени руководствуются собственной страстью, чем интеллектом»[10]. Подробное рассмотрение эмоционального плана понятия требует пересмотреть проблему взаимодействия личности и окружающей действительности. Возвращаясь к теории внутреннего противоречия Хиггинса, особенно тщательно необходимо проанализировать реакции отдельного сознания при соотнесении собственных идеальных представлений и реальности.

Противоречия среди исследователей возникают и в оценке объединяющей способности

фундаментализма. С одной стороны, интеграция общества - позитивная составляющая понятия, но в реальности даже способность объединять общество может стать проблемой. Фундаментализм предполагает не только наличие Книги, но и правила, как эту Книгу читать. Значение этой психологической интерпретации можно отчетливо увидеть в последних событиях в Ливии, Египте, Судане и других мусульманских странах14. Она явно показала проблему восприятия, в частности, свободы выражения в исламе: ислам допускает критику, но не насмешку над пророком[8].Объединение общества -одна из основных целей фундаментализма, которую он действительно достигает. И это единство обеспечивается единством священного текста.

С другой стороны, ассоциируя его с проблемой современного терроризма, некоторые западные исследователи связывают социально-групповую динамику и стремление индивида стать членом

14 Показ египетским телевидением в сентябре фильма «Невинность мусульман» привел к массовым антизападными беспорядками в указанных странах, в частности убийству посла США в Ливии, К. Стивенсона.

социальной группы с ростом насилия и жестокости на Ближнем Востоке. Идея исламского фундаментализма о справедливом обществе мусульман («умме»), а так же концепция священной войны против неверных позволяют индивидуальному исполнителю переложить ответственность на других. Такое групповое сознание вместе с негативным (часто, травматическим) личным опытом составляют основание агрессивного характера явления фундаментализма[11].

Понтия «фундаментализм» и «исламизм» используются в западной исследовательской литературе в различном свете. В основном, исследователи работают по двум направлениям: социально-психологическом и историко-

идеологическом. Комплексные работы по данному вопросу, как таковые отсутствуют. И это приводит к тому, что понятия используются либо с точки зрения поведенческих особенностей индивида общества, либо с точки зрения проявления исторического социума. Но если речь идет не о чисто системных и идеологических работах, то ученные, которые занимаются изучением непосредственно самого феномена, все-таки стараются остаться объективными по отношению к нему. Однако исторический контекст и западное светское и либеральное мировоззрение, все равно, влияет на характер этих понятий и ведет к тому, что даже в упомянутых выше работах они используются с некоторой осторожностью. Основную критику вызывает именно безапелляционный императивный характер понятия. Оно не допускает сомнений, отступления от заданных норм и гибкости по отношению к «другим». С другой стороны, западное общество тоже в каком-то смысле является «фундаменталистским»: создав во многом идеальную модель демократического общества, оно пытается спроецировать его на «других». Поэтому все понятия и явления, не соответствующие определенному набору признаков, воспринимаются настороженно и даже агрессивно.

Список литературы:

1. D. Cameron."Speech to the Foreign Policy Centre". Foreign Policy Centre, 2010. [Online]. Available: http://fpc.org.uk/fsblob/560.pdf. [Accessed 2012];

2. S. Harris. ""Mired in a Religious War": Fundamentalism is the Threat". The Washington Times, p. A19, 2004;

3. D. M. Varisco. "Inventing Islamism: the violence of rhetoric" in Islamism: Contested Perspectives on Political Islam. Stanford, CA, Stanford University Press, 2010;

4. A. Ray. Islamic Radical Ideologies and South Asian Security:

the case of Bangladesh,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

http://csis.org/files/media/csis/pubs/080115_islamic_radical_ide ologies.pdf, 2008;

5. B. Lewis. Islam and the West. New York: Oxford University Press, 1994;

6. K. Armstrong."Fundamentalism and the Secular Society". International Journal, vol. 59, Number 4, 2004;

7. E. T. Higgins."Self-Discrepancy Theory: A Theory Relating Self and Affect". Psychological Review, vol. 94, number. 3, 1987;

8. R. W. Hood, P. C. Hill and W. P. Williamson. The Psychology of Religious Fundamentalism, Нью-Йорк: Guilford Press, 2005;

9. F. C. Richardson, B. J. Fowers and C. B. Guignon, Re-Envisioning Psychology: Moral Dimensions of Theory and Practice. San-Francisco: Jossey-Bass, 1999, p. 38;

10. C. L. Park and R. F. Paloutzian."One Step toward Integration and an Expansive Future" in Handbook of the Psychology of Religion and Spirituality. New York, Guilford Press, 2005;

11. D. R. S. Springer, J. L. Regens and D. N. Edger, Islamic Radicalism and Global Jihad, vol. 2009, Washington: Georgetown University Press, 2009.

Reference list: