CC BY
241
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 19(200). Право. Вып. 24. С. 95-99.
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО
М. А. Лихачёв
К ВОПРОСУ ОБ АВТОНОМНОЙ ВОЛЕ КАК ОСНОВАНИИ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ
ИНДИВИДА
Рассматривается проблема оснований международной правосубъектности индивида. Для обоснования подхода, в соответствии с которым физическое лицо является субъектом международного права, используется концепция автономной воли, на основании чего делается вывод о том, что личность способна самостоятельно участвовать в отношениях, урегулированных международным правом, реализуя принадлежащие ей международные права и исполняя возложенные на нее международные обязанности.
Ключевые слова: субъект международного права, международная правосубъектность, основание международной правосубъектности, международно-правовой статус личности, автономная воля.
Круг субъектов международного права определяется множеством факторов, среди которых первостепенное значение имеют общие тенденции развития международно-правовой системы в ту или иную эпоху. Именно зависимость указанного явления от объективных закономерностей общественной жизни обусловливает историческую изменчивость состава участников международных правоотношений. Так, Д. Б. Левин в свое время обращал внимание на то, что «круг субъектов в каждой системе права меняется в ходе исторического развития, с изменениями в предмете и методе правового регулирования. В разные исторические эпохи данная система права может иметь неодинаковый круг субъектов права»1. В конце XIX — начале ХХ в. большинство представителей российской международно-правовой мысли в качестве единственных субъектов международного права рассматривали государства, и то не все, а лишь независимые и цивилизованные2.
С принятием Устава ООН и утверждением в доктрине и на практике принципов суверенного равенства государств (п. 1 ст. 2 Устава ООН), а также равноправия и самоопределения народов (п. 2 ст. 1 Устава ООН) качествами субъектов международного права обладают суверенные государства, а применительно к недавнему прошлому — борющиеся за свою независимость нации. Активная и разносторонняя деятельность межправительственных международных организаций во второй половине ХХ в., увеличение их удельного веса в международной политике обусловили признание за ними качества международной правосубъектности, что привело к оче-
редному расширению круга общепризнанных субъектов международного права, в который вошли: государства (в том числе государствоподобные образования), нации, борющиеся за независимость, и международные (межправительственные) организации.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. остро встал вопрос
о включении в состав регулируемых международным правом отношений в качестве его самостоятельных участников частно-правовых лиц (образований) — неправительственных организаций, транснациональных корпораций, индивидов3.
В то же время в научной литературе неоднократно подчеркивалось особое значение волеизъявления государств при отнесении того или иного лица (образования) к числу субъектов международного права4. Так, в рамках обсуждения проблемы международной правосубъектности межгосударственных организаций Н. А. Ушаков пришел к выводу о том, что «международные организации могут создаваться в результате соответствующего волеизъявления основных, первоначальных субъектов международного права — государств»5. Е. А. Шибаева более категорично утверждала, что, «будучи субъектом международных правоотношений, международные организации в принципе способны быть субъектом международного права. Однако таковыми они становятся после волеизъявления государств — учредителей»6.
Современная теория международного права исходит из деления всех субъектов на первоначальные (основные) и производные (вторичные). При этом чаще всего к числу первых относят
государства, в том числе государствоподобные образования, и нации, борющиеся за свою независимость и образование самостоятельного государства. В числе производных, вторичных субъектов международного права указывают международные межправительственные организации, а также в определенных случаях (в зависимости от подхода к критериям международной правосубъектности) физические и юридические лица, международные неправительственные организации. В основе такой классификации субъектов международного права обычно лежит основание международной правосубъектности. В качестве такового для государств и наций будет, соответственно, государственный и национальный суверенитет7, а потому их международная правосубъектность первична, то есть они являются субъектами международного права ipso facto — в силу своего появления и дальнейшего существования. Все остальные субъекты относятся к числу производных, так как в основании их правосубъектности лежит волеизъявление основных субъектов международного права — государств, выраженное в соответствующем международно-правовом акте.
Считаем возможным при характеристике традиционных субъектов международного права применение такого относительно устоявшегося в теории подхода применительно к индивиду и его международной правосубъектности. Но в связи с этим возникает ряд вопросов: что лежит в основании международной правосубъектности личности? обладает ли индивид таким качеством объективно, выступая в качестве самостоятельного участника международных правоотношений, либо этим качеством он обязан лишь государствам?
Ситуации, связанные с наделением личности правами и обязанностями по международному праву, предоставлением индивиду доступа в межгосударственные органы по защите прав, привлечением его к индивидуальной уголовной ответственности по международному праву, деятельностью институтов консульской и дипломатической защиты, вряд ли могут служить убедительными доводами в пользу признания физического лица в качестве субъекта международных правоотношений. Указанные случаи являются конкретными проявлениями международной правосубъектности индивида, но не характеризуют ее основания и природу. На недостаточную убедительность подхода,
основанного на анализе конкретных проявлений правосубъектности, а не ее оснований, применительно к международно-правовому статусу межгосударственных организаций обращалось внимание в литературе. Так, Е. А. Шибаева, критикуя подход Е. Т. Усенко к международной правосубъектности международных организаций, основанный на анализе признаков, характеризующих реализацию в отдельных ситуациях международно-правового статуса организаций, указывала, что «вывод о том, является ли международная организация субъектом международного права, решается не на основе объективных признаков, составляющих понятие международной организации, а в силу учредительного акта (устава) международной организации»8.
Обращает на себя внимание следующее существенное положение: в современных условиях межгосударственные (межправительственные) организации выступают в качестве общепризнанного субъекта международного права, полноправного участника межгосударственного взаимодействия, отнесенного наряду с государствами к числу правотворческих субъектов, чего нельзя сказать относительно других производных субъектов, в том числе и физических лиц. Однако международные организации не только качеством международной правосубъектности, но и вообще своим появлением обязаны государствам, которые в любой момент могут на основе взаимного соглашения не только изменить объем и содержание международной правоспособности организации, но и принять решение о прекращении ее деятельности и, соответственно, существования9. Деятельность международной организации тесно связана с волеизъявлением государств-членов, что отнюдь не умаляет ее самостоятельного международно-правового статуса как участника международного взаимодействия, формирующего, выражающего и реализующего собственную автономную волю.
Иное взаимодействие субъективных и объективных факторов наблюдается при анализе оснований международной правосубъектности индивида. В отличие от международных организаций, личность как социально-правовая реальность не обязана своим появлением и существованием государству10. Вне зависимости от воли государства, в том числе как участника международного взаимодействия, физическое лицо существует, в том числе и для международноправовой системы. Однако волеизъявление го-
сударств как первичных субъектов международного права и носителей правообразующей воли имеет решающее значение для определения того, кем или чем будет индивид для международного права — субъектом, активным деятелем или пассивным дестинатором, бенефициарием.
Исходя из общетеоретического подхода к категории «субъект международного права», признаками такового являются: «1) участие в международных правоотношениях, 2) наличие у участника международных правоотношений автономной воли, 3) наличие у него собственных международных прав и обязанностей»11. Причем все указанные признаки, в особенности критерий обладания автономной волей, предполагают не только потенциальное наличие прав и обязанностей у субъекта международного права или же его возможное участие в правоотношении, но и реальную способность своими волевыми фактическими действиями самостоятельно осуществлять эти права и исполнять обязанности.
В научной литературе неоднократно критиковались подходы, предполагающие формирование и обоснование в науке международного права собственного понятия правосубъектности, субъекта права, отличного от общетеорети-ческого12. Потому субъектом международного права является носитель прав и обязанностей13, соответственно, потенциальный или реальный участник международных правоотношений, однако и эти признаки скорее воплощают международную правосубъектность, являются ее проявлением, а не основанием14.
Для того чтобы быть носителем прав и обязанностей, «необходимо обладать качествами, связанными со свободой воли: а) внешняя обособленность, б) персонификация (выступление в виде единого лица), в) способность вырабатывать, выражать и осуществлять персонифицированную волю»15. Именно автономная воля может явиться основанием правосубъектности лица. Способность формировать и реализовывать самостоятельно и обособленно собственную международно-правовую волю, действуя proprio nomimae, характеризует индивида как субъекта международного права и участника международного взаимодействия. Так, в одной из работ по общей теории права отмечается, что «субъект права — это не просто носитель прав и обязанностей», но и лицо, «способное своими самостоятельными, активными, волевыми действиями их осуществлять»16; «зрелость воли, ее
готовность принимать правовые решения прежде всего определяет правовое лицо как участника правовой коммуникации, правовых отношений и правовой деятельности»17, как субъекта права. Тем не менее лишь одной такой способности к юридически значимым действиям, к принятию правовых решений недостаточно: важно учитывать реальное осуществление правовой автономной воли как одного из критериев правосубъектности, в том числе международной.
В рамках дискуссии о международной правосубъектности международных организаций, имевшей место в 50-80 гг. прошлого века, первостепенное значение также придавалось автономной воле. Так, С. А. Малинин при анализе правового положения организаций указывал, что, «получив от государств определенные права, международные организации обретают относительно самостоятельное бытие, способность выражать автономную волю»18. В. М. Шуршалов еще более категоричен в своих высказываниях относительно значения воли для определения субъекта права: «Там, где нет собственной суверенной воли, не может быть и самостоятельного субъекта международного права»19.
Традиционные примеры международной правосубъектности индивида являются ярким подтверждением наличия у него автономной воли, самостоятельно им формируемой и выражаемой: при обращении в межгосударственный судебный и квазисудебный орган ввиду нарушения принадлежащих ему на основании международно-правовых норм прав с жалобой от собственного имени, при несении перед международным уголовным судом ответственности за собственные волевые действия, нарушающие соответствующие уголовные международноправовые запреты, при осуществлении принадлежащих ему международно признанных прав, например, в рамках консульской и дипломатической защиты или во внутригосударственной сфере. Во всех приведенных и во многих других случаях индивид реализует собственную волю посредством совершения самостоятельных международно значимых актов, действуя от собственного имени и в собственных интересах, будучи при этом потенциальным субъектом международной ответственности в случае нарушения соответствующих норм.
Тем не менее наличия одной автономной воли вряд ли достаточно для обладания качеством международной правосубъектности и для того,
чтобы выступать в качестве самостоятельного участника международных правоотношений. Подобное объективное основание международной правосубъектности должно быть подкреплено соответствующим волеизъявлением государств как основных субъектов международного права, направленным на закрепление определенного международно-правового статуса за тем или иным лицом путем предоставления ему международно признанных прав и возложения на него обязанностей. Особенно ярко указанное основание международной правосубъектности проявляется применительно к организациям, о чем уже говорилось выше: организации не только создаются путем соглашения государств, но и наделяются самостоятельным международно-правовым статусом, свойством субъекта международного права исключительно при наличии прямо или косвенно выраженного волеизъявления государств — учредителей организации.
В основании международной правосубъектности индивида также лежит волеизъявление государства: именно по воле последнего физическому лицу предоставляются определенные международные права и возлагаются международные обязанности, благодаря государству индивид имеет доступ в межгосударственные органы по защите его прав. Именно государства придают международно-правовое значение автономной воле индивида, которой он, тем не менее, обладает объективно, независимо от государств. Однако в любом случае не стоит переоценивать значение такого волеизъявления государств в осуществлении индивидом международной правосубъектности, ведь для того, чтобы быть субъектом международного права, лишь такого волеизъявления явно недостаточно: государства смогли предоставить индивиду статус участника международных правоотношений потому, что он может быть субъектом международного права, так как обладает автономной волей и реализует ее в сфере международных отношений. То есть объективным основанием международной правосубъектности индивида является его автономная воля, а отсюда способность быть носителем прав и обязанностей по международному праву, в то время как субъективным основанием — волеизъявление государств относительно предоставления его воле международноправовой значимости, то есть наделение индивида качеством реального участника междуна-
родных отношений и субъекта международного права.
В силу субъективного основания своей международной правосубъектности индивид относится к числу производных субъектов международного права, к которым, бесспорно, сегодня принадлежат и международные организации. Однако при его детальном анализе очевиден во многом относительный характер такой производности международной правосубъектности индивида в сравнении с характером правосубъектности организаций. Во-первых, индивид не создается по воле государств: как социально-правовая реальность он объективен, в отличие от организаций, которые существуют постольку, поскольку необходимы государствам. Во-вторых, собственную волю индивид реализует автономно, во многом самостоятельно от государства. Воля же международной организации всегда произво-дна от воли всех или части государств-членов: «если за международной организацией признать качество субъекта международного права, это обязывает признать и наличие у нее правовой (но не суверенной) воли, отличной от воли государств-членов, которую организация воплощает в международно-правовом акте», но «воля международной организации — итог согласованных воль государств», она «всегда обусловлена волеизъявлением государств-членов и испытывает на себе их воздействие»20. В-третьих, возможности государства влиять на индивида и его волю в международных отношениях отнюдь не безграничны: предоставив ему определенные права однажды, государство не может произвольно лишить физическое лицо этих прав в дальнейшем, чего нельзя сказать о международных организациях, существование которых во многом зависит от государств-членов.
Ввиду изложенного стоит отметить, что международные организации и индивиды как производные субъекты международного права обладают автономной волей, но такой производности и зависимости от воли государств у воли индивида нет, и, очевидно, воля организации не самостоятельна в том смысле и объеме, в каком самостоятельна воля индивида.
Таким образом, если руководствоваться применяемым ранее в теории подходом к обоснованию международной правосубъектности международных организаций как производных субъектов международного права, к которым большинство сторонников международной правосубъ-
ектности индивида относят и личность, то получается, что есть основания для вывода о статусе индивида в качестве субъекта международного права, как и о таковом же статусе международных организаций, хотя бы уже потому, что личность не создается государствами и ее воля не производна от воли государств. Тогда почему так долго и с таким трудом принимается современной отечественной наукой международного права идея международной правосубъектности индивида? Возможно, ответ кроется в публичноправовом характере международных правоотношений. И тогда препятствие заключается не только в понимании международной правосубъектности отрицающими международную правосубъектность индивида представителями науки, но и в представлениях о пределах сферы регулируемых международным правом общественных отношений и о природе таких отношений.
Примечания
1 Левин, Д. Б. Актуальные проблемы теории международного права. М., 1974. С. 30-31. На историческую обусловленность проблемы международной правосубъектности неоднократно обращалось внимание в литературе как ранее (См.: Международное право / под общ. ред. В. Н. Дурденевского, С. Б. Крылова. М., 1947. С. 109), так и позже (См.: Международное право / отв. ред. Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунов. М., 2009. С. 72-73; Международное право / под общ. ред.
A. Я. Капустина. М., 2008. С. 106-108; Международное право / отв. ред. В. И. Кузнецов, Б. Р. Тузмухамедов. М., 2007. С. 68-72).
2 Так, Ф. Ф. Мартенс утверждал, что «непосредственными субъектами международного права и деятелями в области международного общения являются независимые народы или государства европейской цивилизации» (См.: Мартенс, Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. М.,
2008. С. 198).
3 См.: Международное право / отв. ред. Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунов. М., 2009. С. 74-75; Международное право / под общ. ред. А. Я. Капустина. М., 2008. С. 124-130; Международное право / отв. ред.
B. И. Кузнецов, Б. Р. Тузмухамедов. М., 2007. С. 68-78, 97-108; Курс международного права : в 7 т. М., 1989. Т. 1. С. 179-181.
4 Например, Г. М. Вельяминов указывал, что «в международном праве нет норм, препятствующих приданию государствами специальной международной правосубъектности любой организации, хотя бы в рамках локальных отношений между ней и государствами-учредителями» (См.: Вельяминов, Г. М. Международная правосубъектность // Сов. ежегодник междунар. права. 1986. М., 1987. С. 90). В коллективной монографии по рассматриваемой проблеме также утверждается, что «суверенные государства могут создавать других субъ-
ектов международного права — вторичных, производных (нетипичных)... При образовании вторичных субъектов должно быть волеизъявление сторон, в которое вкладывается мера государственной власти, влияющей на международные правоотношения и допускающей в них других участников» (См.: Международная правосубъектность (некоторые вопросы теории) / отв. ред. Д. И. Фельдман. М., 1971. С. 8).
5 Ушаков, Н. А. Субъекты современного международного права // Сов. ежегодник междунар. права. 1964-1965. М., 1966. С. 68.
6 Шибаева, Е. А. Право международных организаций (вопросы теории). М., 1986. С. 29.
7 См., напр.: Шуршалов, В. М. Международные отношения. М., 1971. С. 53; Моджорян, Л. А. Основные права и обязанности государств. М., 1965. С. 10-12.
8 Шибаева, Е. А. Указ. соч. С. 32.
9 Например, учрежденная в соответствии с соглашением 44 государств 28 июня 1919 г. Лига Наций была упразднена на основании решения собрания делегатов 34 государств 12 апреля 1946 г. Созданный по решению экономического совещания представителей Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, СССР и Чехословакии (5-8 января 1949 г.) Совет экономической взаимопомощи был распущен по решению государств-членов в 1991 г.
10 См.: Архипов, С. И. Субъект права: теоретическое исследование. СПб., 2004. С. 251-265.
11 Левин, Д. Б. Указ. соч. С. 39.
12 См., напр.: Курс международного права : в 7 т. М., 1989. Т. 1. С. 159-160; Мiжнародне право. Основи теорп / за ред. В. Г. Буткевича. Кив, 2002. С. 298301; Международное право / отв. ред. В. И. Кузнецов, Б. Р. Тузмухамедов. М., 2007. С. 69; Международное право / отв. ред. Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунов. М.,
2009. С. 70.
13 И. И. Лукашук указывал, что «именно конкретное пользование определенными правами и осуществление обязательств дают возможность сказать, что данная международная организация является автономным, отличным от составляющих ее государств, субъектом международного права» (См.: Лукашук, И. И. Стороны международного договора. М., 1966. С. 124).
14 Шибаева, Е. А. в одной из своих работ утверждала, что «главным и достаточным проявлением международной правосубъектности международной организации является ее международно-правовой статус» (См.: Шибаева, Е. А. Правовой статус межправительственных организаций. М., 1972. С. 43).
15 Алексеев, С. С. Общая теория права. М., 1982.
С. 138-139.
16Архипов, С. И. Указ. соч. С. 147.
17 Там же. С. 195.
18 Малинин, С. А. О правосубъектности международных организаций // Вестн. Ленинград. ун-та. Вып. 3. 1965. № 17. С. 116.
19 Шуршалов, В. М. Указ. соч. С. 73.
20 Шибаева, Е. А. Правовой статус межправительственных организаций. М., 1972. С. 62.
