CC BY
197М. Л. Давыдова
К ВОПРОСУ О СТИЛЕ ЯЗЫКА ПРАВА
Формирование теории юридической техники как относительно самостоятельного научного направления в рамках юриспруденции неразрывно связано с тем исследовательским интересом, который вызывает в настоящее время лингво-юридическая проблематика. О юридической технике в современной литературе говорят с позиций разных подходов, в частности, многие правоведы подразумевают под ней средства подготовки и составления юридических документов. Этот подход (документационный) фактически отождествляет профессиональное мастерство юриста с навыками письменной речи, во многом сводя юридическую технику к юрислингвистике. Противополож-ный подход (деятельностный) рассматривает юридическую технику как профессиональный инструментарий совершенствования любой юридической деятельности, как связанной, так и не связанной с подготовкой документов. Следует отметить, правда, что и в этом случае лингвистические аспекты занимают весьма существенное место в проблематике теории юридической техники. Более того, сфера применения филологических знаний при таком подходе заметно расширяется, включая в себя вопросы, связанные не только с письменной, но и с устной речью юриста.
Любое правовое явление - будь то закон или судебный процесс - есть текстовое явление, явление речевой коммуникации [Александров, 2003, с. 12]. ММ. Бахтин писал, что текст - это первичная данность для лингвистики, филологии, литературоведения, истории , права и вообще всего гуманитарно-философского мышления, он «является той непосредственной действитель-ностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и мо-гут исходить эти дисциплины и это мышление. Где нет текста, там нет и объ-екта для исследования и мышления» [Бахтин, 1979, с. 281]. Текст в данном случае - это то, что когда-либо было артикулировано языком [Александров, 2000, с. 105], [Александров, 2001, с. 88].
Своим возникновением, развитием и функционированием право во многом обязано языку. В этой связи не совсем правильно ставит вопрос Т. В. Губаева, когда рассматривает преимущества языкового выражения права по сравнению с иными знаковыми системами [Губаева, 2004, с. 9-10]. Подобная формулировка создает впечатление, что языковая форма сознательно выбрана кем-то для выражения права. В то время как никакого права вне этой языковой формы не могло бы быть изначально. «Суть изучения роли языка ... в том, чтобы рассматривать его в качестве единственного начала самого права. Право живет как в действиях людей, так и в языке, который используется не только для его обозначения: из языка создается оно само, его структура.
Право - языковое явление; язык - его плоть и кровь» [Голев, http://irbis.asu.ru/mmc/juris5/4.ru.shtml].
Язык права часто рассматривается как древнейший слой языка [Ушаков, 2008, с. 167]. Согласно одной из авторитетных гипотез, язык сам по себе с момента своего возникновения выполняет в обществе регулятивную функцию28. Именно потребностями регламентации общественных отношений некоторые ученые объясняют возникновение письменной речи [Солганик, 1997, с. 173]. В дальнейшем становление и развитие языка права происходит под влиянием множества факторов, среди которых исследователи называют категориальный строй общественного сознания; особенности правового мировоззрения; состояние правовой системы общества; особенности законотворческой деятельности [Шепелев, 2002, с. 14]. Тесная связь этапов развития юридического языка с процессом формирования правовой системы прослеживается на всем протяжении мировой юридической истории (см., напр.: [Благова, 2002, с. 6-7], [Лыкова, 2005, с. 8-12], [Раскин, 2005, с. 70-71], [Ту-пикова, 1990, с. 175-176]).
Безусловно, необходимо добавить в этот перечень факторов национальный язык, а также все исторические особенности и этапы его формирования. Являясь продуктом развития естественного языка29, юридический язык испытывает на себе влияние всех культурологических, цивилизацион-ных и иных факторов, обусловливающих специфику языка естественного.
Развитие языка, появление юридических понятий и категорий , выработка навыков формулирования и интерпретации правовых велений, фиксации их в определенных знаковых системах характеризуют и историю формирования юридической техники. В рамках теории юридической техники проблемы происхождения, сущности, внутреннего строения языка права представляют интерес не столько в фундаментальном, сколько в прикладном смысле - как основание для построения системы языковых средств юридиче-ской техники, т.е. тех средств, уровень владения которыми обеспечивает со-вершенство юридической деятельности.
Строение языка права может быть рассмотрено как минимум в двух аспектах. Очень условно можем назвать их вертикальным и горизонтальным.
Первый предполагает анализ иерархии языковых единиц, образующих «материю» юридического языка. Изучение этих единиц с необходимостью должно базироваться на данных филологической науки, в частности, на представлении о лингвистических уровнях. Синтаксическая (вертикальная) структура языка права представляет собой иерархию трех основных уровней языковых единиц: слово, предложение, сложное синтаксическое целое, которым, если переходить на терминологию теории права, соответствуют поня-
28 «Язык - это заместитель ритуала в промежутках между его выполнением ... Язык моделирует обществен-ную структуру группы в пространстве и во времени.» [Пигалев, 1999, с. 40-53].
29 Следует подчеркнуть, что связь эта далеко не односторонняя, и юридический язык, в свою очередь, ока-зывает значительное влияние на язык естественный. Об этом см., напр.: [Голев, 2000, с. 8-22].
тия «юридический термин», «нормативно-правовое предписание», «ассоциа-ция нормативных предписаний». Указанная связь, естественно, является ус-ловной. Далеко не все слова, используемые в тексте закона, могут считаться юридическими терминами; возможны случаи, когда предписание выражается не целым предложением, а его частью. Однако общая логика структурного построения юридического текста прослеживается здесь достаточно явно. Причем по мере укрупнения языковых единиц влияние на них интралингви-стических факторов уменьшается пропорционально усилению значения экстралингвистических. На уровне слова преобладает языковая специфика, поэтому построение терминосистемы права в большей мере обусловлено закономерностями общего учения о терминах и лишь частично - собственно правовыми. Специфика нормативно-правового предписания заключается в том, что в нем неразделимы содержание и форма права, властное веление и предложение, его выражающее [Давыдова , 2009, с. 39-45], поэтому природа и логика функционирования предписания в равной мере обусловлены языковыми и юридическими (в том числе, технико-юридическими) правилами. На уров-не выше предложения-предписания (статья нормативного акта и более круп-ные его структурные части) содержание правил и приемов юридической тех-ники уже в значительно меньшей степени учитывает филологические осо-бенности, руководствуясь, в первую очередь, юридической логикой.
Второй аспект исследования структуры языка права учитывает возможные сферы его приложения и, соответственно, специфику функционирования в той или иной сфере. В качестве теоретической основы построения такой функциональной структуры выступают знания о структуре правовой системы и уровнях существования самого права. Юридический язык обслуживает все сферы существования права, образуя при этом несколько тесно взаимосвязанных между собой срезов или элементов.
А.Н. Шепелев выделяет в структуре юридического языка следующие элементы: 1) язык закона, 2) язык правовой доктрины, 3) профессиональная речь юристов, 4) язык процессуальных актов, 5) язык договоров [Шепелев, 2002, с. 14]. Н.Д. Голев называет четыре сферы « пересечения» языка и права: язык как объект правового регулирования, язык как средство законодатель-ной деятельности, язык как средство правоприменительной деятельности, язык как средство юридической науки [Голев, http://irbis.asu.rU/mmc/juris5/4.ru.shtml].
Л.А. Морозова и Т.Д. Зражевская в разработанной ими программе спецкурса «Язык и право» выделяют следующие разделы (соответствующие, вероятно, сферам существования юридического языка): язык правотворчест-ва (закона, ведомственных, локальных актов), язык правоприменительной практики, технико-языковые средства распространения правовой информа-ции (устное выступление в суде, компьютерные средства распространения информации ), язык справочной, научной, учебной юридической литературы. Кроме этого авторы упоминают (но без выделения соответствующего разде-
ла) государственный язык [Морозова, 2001, с. 108-114]. Действительно, го-сударственный язык вряд ли может быть выделен в качестве особой сферы существования языка права, он представляет собой лишь своеобразную сфе-ру правового регулирования.
Подобные классификации можно обнаружить не только в отечественных источниках. Так , В. Отто выделяет следующие «слои» юридического языка: язык законов; язык судебных решений; язык юридической науки и экспертиз; язык ведомственного письменного общения; административный жаргон [Мущинина, 2004, с. 23]. Сандрини говорит о трех типах юридиче-ских текстов, функционирующих в различных сферах: правотворчество (договоры, уставы); осуществление правосудия (судебные решения, показания, экспертизы, иски и т.д.); административные тексты (ведомственный язык и язык ведомственной корреспонденции) [Там же].
По нашему мнению, к выделению соответствующих языковых срезов можно подходить, руководствуясь двумя различными критериями.
В качестве первого критерия могут выступать уровни правовой системы: нормативный , деятельностный, идеологический. В соответствии с этим можно говорить о трех сферах функционирования языка права:
1) язык нормативно-правовых актов,
2) язык правоприменительной, а также договорной и иной (правореали-зационной, частно-правовой) практики,
3) язык правовой доктрины.
Вторым возможным критерием являются стилистические особенности языка, функционирующего в той или иной сфере. Если язык нормативно-правовых актов характеризуется определенным стилистическим единством, то вторая группа неизбежно распадается на язык документов (составляемых как государственными органами, так и частными лицами), а также устную речь юристов.
Встречаются и более подробные классификации. К примеру, В.Б. Иса-ков [Исаков, 2000, с. 65] выделяет более 6-ти субстилей юридического языка. Однако, как нам представляется, стилистические различия между некоторы-ми из них не очень значительны:
1) язык законодательства,
2) язык подзаконных правовых актов (по нашему мнению, первые две группы в стилистическом плане имеют больше сходства, чем различий),
3) язык правоприменительной практики,
4) язык юридической науки,
5) язык юридического образования,
6) язык юридической журналистики и др. (Последние две группы, ве-роятно, представляют собой особые жанры научного языка30).
30 Так, можно говорить о жанре (но не о субстиле) учебника или научной статьи.
Таким образом, с точки зрения стилистического своеобразия целесообразным представляется выделение четырех уровней юридического языка:
1) язык нормативно-правовых актов,
2) язык правоприменительных и иных индивидуальных актов,
3) профессиональная речь юристов,
4) язык правовой доктрины.
Вопрос о том, какова стилистическая принадлежность данных языко-вых срезов, в юридической литературе окончательно не решен. А.Н. Шепелев обосновывает целесообразность выделения языка права в качестве нового самостоятельного функционального стиля русского языка, являющегося продуктом развития правовой науки [Шепелев, 2006, с. 124-128]. Такой же по-зиции придерживаются В.Б. Исаков [Исаков, 2000, с. 65], Р.А. Рахимов, Н.И. Хабибуллина [Рахимов, Хабибуллина 2000, с. 294] и другие исследова-тели31.
Следует заметить, что аналогичная идея была предложена в 1967 году А.А. Ушаковым [Ушаков, 2008, с. 167]. При этом первичным, определяющим автор считал законодательный стиль, а язык государственных учреждений и всех деловых бумаг рассматривал в качестве его разновидности, предлагая официально-документальный стиль называть законодательным в широком смысле [Ушаков, 2008, с. 224-225].
Современная стилистика пошла по другому пути. В числе функциональных стилей речи, как правило, перечисляется официально-деловой стиль, а законодательный язык или язык нормативно- правовых актов рассматривается как его подстиль [Солганик, 1997, с. 191]. Различия в подходах вполне объяснимы . Для юриста определяющую роль играет юридическая си-ла акта, поэтому в любом официальном документе он видит его вторичность, производность (и содержательную, и стилистическую) от той или иной нор-мы закона. С филологической же точки зрения закон - всего лишь один из видов документов, не являющийся преобладающим ни по количеству, ни по широте использования.
Другие исследователи , в отличие от А.А. Ушакова, обосновывают стилистическое своеобразие не языка закона, а языка права как целостного явле-ния, включающего все названные выше уровни его функционирования.
По нашему мнению, в этой связи следует различать два момента. Первый состоит в безусловной актуальности и целесообразности изучения юридического языка в его целостности, комплексного рассмотрения всех сфер его приложения, их стилистических особенностей. С этой точки зрения исследование языка права как самостоятельного стиля имеет несомненную ценность для юриспруденции.
К примеру, вопросы о том, является ли язык права особым языком и является ли этот специальный язык внутренне единым, составляют одну из традиционных областей исследований правовой лингвистики в не-мецкой и австрийской науке [Мущинина 2004, с. 23].
Второй момент заключается в том, что вторжение в область «чужой» науки ( а данном случае, филологии) всегда опасно. Вряд ли стоит в такой си-туации претендовать на оригинальность и «конвертируемость» выводов. «Язык и искусство, язык и наука, язык и религия также образуют подобные зоны, и вопрос о специфике языка науки, религии или художественной речи всякий раз актуализируется, когда эти зоны рассматриваются с позиций основных функций тех сфер, которые язык "обслуживает"» [Голев, http://irbis.asu.ru/mmc/juris5/4.ru.shtml]. Замечено, что чем больше в исследовании по лингвистике и стилистике начинает приниматься во внимание экстралингвистическая специфика каждой специальной сферы деятельности, тем больше вероятность выхода за пределы собственно лингвистической исследовательской парадигмы и сближения с соответствующей специальной нелингвистической дисциплиной [Иванов, 2001, с. 280; 2005, с. 200-211].
Следует отметить, правда, что и в филологии специальные языки и тексты являются традиционным объектом исследования . В современном рус-ском языкознании проблематика специальных языков начала разрабатывать-ся еще в 30 -е гг. XX века. Первоначально основное внимание уделялось терминологии, но с начала 60-х гг. исследователи обратились и к специальному тексту в целом. Происходит своеобразная экспансия лингвистики в другие сферы знания [Кубрякова, 1995, с. 208-209]. Однако до сих пор процесс фрагментации по «экстралингвистическому принципу» дисциплин, изучаю-щих специальные языки, пока не уравновешивается серьезным интеграцион-ным процессом. Создание общей теории специального текста, включающей семантико-прагматические, стилистические, риторические, герменевтиче-ские, лингвостатистические аспекты, пока рассматривается лишь в перспективе [Иванов, 2005, с. 210].
Учитывая сказанное, гораздо правильнее говорить о языке права как о целостном явлении, функционирующем в различных сферах юридической деятельности, и обслуживаемом поэтому несколькими классическими функ-циональными стилями русского языка.
Традиционно выделяется пять таких стилей (разговорно-обиходный, научный, официально-деловой, публицистический, художественный), каждый из которых обсуживает определенную сферу общественных отношений и специализируется на выполнении той или иной функции языка [Там же]. Сходство рассматриваемых уровней языка права обусловлено, вероятно, не принадлежностью к одному стилю речи, а факторами экстралингвистического плана: сферой применения, условиями общения, общей установкой речи, ее главной задачей [Там же]. На ту функцию языка, которую призван выполнять каждый стиль, накладывается регулятивная функция самого права. В ре-зультате обеспечивается целостность языка права, взаимосвязь всех его функциональных уровней.
Стилистическую основу языка права, вероятно, составляют три функциональных стиля: официально-деловой, научный, публицистический.
1) Официально-деловой стиль является преобладающим для юридиче-ского языка, т.к. «обслуживает» два важнейших его уровня:
а) язык законов (и иных нормативных актов) - законодательный под-стиль,
б) язык других юридических документов - обиходно-деловой подстиль.
Язык законов при этом можно рассматривать как эталонный по отно-шению к другим уровням. Во-первых, к его качеству (точности, краткости, понятности, правильности) предъявляются повышенные требования, поэтому в большинстве случаев он выступает как образец грамотно составленного документа. Безусловно, далеко не все тексты законов идеальны. Но то внимание, с которым юристы относятся к проблеме правотворческих ошибок, само по себе свидетельствует о высочайшей «планке требований» в отноше-нии качества нормативных текстов (см., напр. [Правотворческие ошибки, 2009]). Во-вторых, по отношению к другим уровням права закон обладает особой авторитетностью, что приводит к копированию или использованию аналогичных языковых средств, а также цитированию значительных отрыв-ков законодательного текста (отсюда, например, проблема воспроизведения, дублирования правовых предписаний32).
Язык других юридических документов включает множество подгрупп: язык процессуальных актов, язык управленческих актов, язык договоров, язык документов, составляемых обычными гражданами и т.д. По содержа-нию эти документы отличает от закона их казуальный характер: они всегда «привязаны» к конкретным субъектам, как правило, содержат описания фак-тических обстоятельств. Кроме того, в них гораздо чаще встречаются «от-клонения» от литературного русского языка, а также от норм функциональ-ного стиля, т.е. критериев
допустимости употребления тех или иных слов, выражений, форм33.
2) Научный стиль характерен для языка правовой доктрины. Помимо этого, он проникает и в текст закона (например, в виде правовых дефини-ций), в индивидуально-правовые акты (мотивировочная часть судебного ре-шения), в образ мышления и, следовательно, в профессиональную речь юри-ста. Преимущественно научный стиль господствует и в сфере юридического образования.
3) К публицистическому стилю в значительной мере тяготеет профессиональная юридическая речь. Не случайно обучение юриста, как правило, предполагает изучение риторики. Профессия юриста - публичная профессия. Очень многое в ней зависит от способности убедительно обосновать свою
32
См., напр.: [Баранов, Иванов, Костенко, 2001, с. 203-211], [Лупандина, 2001, с. 11-12], [Пучков 1988,
с. 10].
33 Проблема норм функционального стиля является достаточно актуальной и применительно к другим уров-ням и стилям юридического языка. В качестве иллюстрации можно привести продолжающуюся в юридиче-ской науке дискуссию о возможности использования в преамбуле нормативного акта экспрессивно-
окрашенных декларативных предписаний (подробнее см.: [Давыдова, 2009, с. 88-94]).
позицию, выстроить и представить аргументацию. Стремлением воздействовать на слушателя обусловлены и выбор языковых средств, и степень образ-ности, эмоциональности речи, и уровень ее стандартизированности.
Безусловно, на практике стилистическая чистота того или иного текста оказывается явлением достаточно редким. Так, правоприменительные акты, договоры и различные документы, составляемые частными лицами, часто несут на себе отпечаток научного, публицистического или разговорного стиля (в зависимости от уровня подготовки и профессионализма субъекта, составляющего документ ) [Шепелев, 2008, с. 52-55]. Серьезное влияние правовой доктрины на право в целом обусловливает значительные «вкрапления» научного стиля во все срезы юридического языка. В судебной речи, как отмечают исследователи, могут быть представлены элементы всех стилей [Катышев, 2007, с. 95]. Профессиональная речь юристов, как любая устная речь, содер-жит элементы разговорного стиля, насыщена профессионализмами , часто нарушающими языковые нормы. В том числе это связано и с тем, что металингвистическое мышление юристов включает основные черты обыденного мета-языкового сознания всех нефилологов [Лебедева, 2000, с. 52].
Итак, строение языка права может быть рассмотрено в двух аспектах: вертикальном и горизонтальном. В основу структурирования языка права мо-гут быть положены как интралингвистические, так и экстралингвистические факторы. При этом в обоих случаях необходимо сочетание филологических и юридических знаний. Так, сведения о лингвистических уровнях интересуют нас не сами по себе , а в той мере, в которой они позволяют понять строение и особенности языка права, построить иерархию языковых средств юридиче-ской техники. Из всех сфер существования права, наоборот, привлекают внимание те, которые отличаются языковой (например, стилистической) спе-цификой. Функциональная (горизонтальная) структура языка права учитыва-ет, поэтому, возможные сферы его приложения и специфику функциониро-вания на том или ином уровне правовой системы. С точки зрения стилисти-ческого своеобразия в структуре юридического языка можно выделить четы-ре среза: 1) язык нормативно-правовых актов, 2) язык правоприменительных и иных индивидуальных актов, 3) профессиональная речь юристов, 4) язык правовой доктрины. Им соответствуют три классических функциональных стиля русского языка, составляющие стилистическую основу языка права: официально-деловой (включающий законодательный и обиходно-деловой подстили), научный и публицистический.
Библиографический список
1. Александров А.С. Судебная лингвистика // Право: сборник учебных программ. - М. : Юристъ, 2001. - 205 с.
2. Александров А.С. Язык уголовного судопроизводства: Автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. - Н. Новгород, 2003. - 32 с.
3. Александров А.С. Юридическая техника - судебная лингвистика - грамматика права // Проблемы юридической техники / под ред. В.М. Барано-ва. - Н. Новгород, 2000.
4. Баранов П.П., Иванов Г.И., Костенко М.А. Роль эквивалентных преобразований текстов нормативно-правовых актов в законодательной технике
// Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, со-вершенствование : Сб. статей: В 2-х т. / под ред. В.М. Баранова. Т. 1. - Н. Новгород, 2001.
5. Бахтин ММ. Эстетика словесного творчества. - М.: Искусство, 1979. - 424 с.
6. Благова Н.Г. Становление русской юридической терминологии в на-чальный период формирования национального языка. Автореф. дисс. ... докт. филологич. наук. СПб., 2002.
7. Голев Н.Д. О специфике языка права в системе общенародного русского языка и ее юридического функционирования. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://irbis.asu.rU/mmc/juris5/4.ru.shtml (22 декабря 2008 г.).
8. Голев Н.Д. Юридизация естественного языка как лингвистическая проблема // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юриди-ческом бытии: Межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2000.
9. Губаева Т.В. Язык и право. Искусство владения словом в профессио-нальной юридической деятельности. - М.: Норма, 2004. - 160 с.
10. Давыдова М.Л. Нормативно-правовое предписание. Природа, типо-логия, технико-юридическое оформление. - СПб.: Изд-во Р. Асланова "Юри-дический центр Пресс", 2009.
11. Иванов Л.Ю. К понятию теории специального текста // Вопросы русского языкознания. - 2005. - Вып. 12: Традиции и тенденции в современ-ной грамматической науке. - С. 200-211.
12. Иванов Л.Ю. К понятию специального текста // Русский язык: исто-рические судьбы и современность: Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, филологический факультет МГУ им. Ломоносова, 13-16 марта 2001 г.): Труды и материалы / под общ. ред. М. Л. Ремневой и А. А. Поликарпова. - М., 2001.
13. Исаков В.Б. Язык права // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии: Межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Го-лева. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2000.
14. Катышев П.А. Ортологическое моделирование современной судеб-ной речи // Юрислинвистика-8: русский язык и современное российское пра-во / межвузовский сборник научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. - Кемеро-во-Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2007.
15. Кубрякова ЕС. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века:
сб. статей / под. ред. Степанова Ю. С. - М.: Российский гуманитарный уни-верситет, 1995.
16. Лебедева Н.Б. О метаязыковом сознании юристов и предмете юрис-лингвистики (к постановке проблемы) // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии: Межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2000.
17. Лупандина О.А. Информационная избыточность в текстах нормативно-правовых актов: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2001.
18. Лыкова Н.Н. Генезис языка права: начальный этап (на материале французских и русских документов X-XV веков). - Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та, 2005.
19. Морозова Л.А., Зражевская Т.Д. Язык и право // Право: сборник учебных программ. - М.: Юрист, 2001.
20. Мущинина М М. О правовой лингвистике в Германии и Австрии // Юрислигвистика-5: юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права / отв. ред. Н.Д. Голев. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2004. - 370 с.
21. Правотворческие ошибки: понятие, виды, практика и техника уст-ранения в постсоветских государствах: материалы Международного научно-практического круглого стола (29-30 мая 2008 года) / под ред. В.М. Барано-ва, И.М. Мацкевича. - М., 2009.
22. Пучков О.А. Воспроизведение нормативных предписаний как спо-соб формирования советского законодательства: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Свердловск, 1988.
23. Раскин Д.И. Юридическая техника в контексте вспомогательных исторических дисциплин // Юридическая техника: вопросы теории и истории. Материалы межвузовской научно-технической конференции. Санкт-Петербург, 17 июня 2005 г. / под общ. ред. Д.И. Луковской. - СПб., 2005.
24. Рахимов Р.А., Хабибуллина Н.И. Проблемы семиотического анализа государственной власти и язык закона // Проблемы юридической техники / под ред. В. М. Баранова. - Н. Новгород, 2000. - 823 с.
25. Тупикова НА. Культура речи публичного выступления в Древней Руси // Статус стилистики в современном языкознании: тезисы докладов. -Пермь, 1990.
26. Солганик Г.Я. Стилистика текста: учеб. пособие. - М.: Флинта. Наука, 1997. - 256 с.
27. Ушаков А.А. Избранное: Очерки советской законодательной стили-стики; Право и язык. - М.: Изд-во РАП, 2008. - 314 с.
28. Шепелев А.Н. Обоснование функциональной самостоятельности языка права // Современные проблемы юридической науки. Сборник научных трудов сотрудников Института права. Вып. 2 / Отв. ред. В.М. Пучнин. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. - 158 а
29. Шепелев А. Н. Простой язык права / А. Н. Шепелев // Современное право. - 2008. - № 6. - С. 52-55.
30. Шепелев А.Н. Язык права как самостоятельный функциональный стиль: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2002.
