CC BY
10
Е.А.Дюжикова,
доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой иностранных языков ДВГАЭУ
К ВОПРОСУ О СТАТУСЕ ЕДИНИЦ ТИПА RED И REDCAP В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ
"...Любая синтаксическая группа может оказаться сложным словом," - писал Л.В.Щерба, и оно должно отличаться от группы лишь тем, что оно значит больше, чем сумма значений образующих его слово. Таким образом, словосочетания вроде железная дорога, общая тетрадь, зубная паста, красное вино (где со словом красный связывается целый ряд качеств вина) и т.д. следует считать сложными словами [8. С. 52.]. Эти слова как нельзя лучше подходят к трактовке английских red cap и redcap, занимающих особое место в системе номинации английского языка и еще не привлекавших к себе специального внимания его исследователей. Отдельные наблюдения, касающиеся этой группы слов, конечно, известны [2, 3, 4, 5, 6, 7 и др.], однако, совместное рассмотрение всей совокупности единиц, указанных в заголовке статьи, в интересующем нас ракурсе не проводилось. Трудность рассмотрения всех лексических единиц, построенных по формуле "прилагательное + существительное" заключается прежде всего именно в том, что эти атрибутивные синтаксические группы могут трактоваться и как сложные слова, и как фразеологические единицы особого рода, ибо принимаемая трактовка зависит прежде всего от тех критериев, которым, по мнению исследователя, должны удовлетворять сложные слова в отличие от словосочетаний. Естественно, принимая точку зрения Л.В.Щербы и опираясь на формальные критерии - слитность написания и т.д., мы вынуждены были признать, что английский язык (как, впрочем, и русский в вышеуказанных примерах) не проводит жесткой дифференциации сложных слов и свободных словосочетаний (Ср.: также долгоиграющая пластинка , но долго играющие на улице дети). И все же статус любой единицы в языке должен получить недвусмысленное истолкование. Должен быть определен и статус таких единиц, как yellow-fewer 'желтая лихорадка' (мед.) и blackcock 'тетерев', red fox 'красная лисица американская' и red-fish 'морской окунь' и т. п.
В нашем материале 624 такие единицы, выбранные из БАРСа и выверенные по другим авторитетным лексикографическим справочникам (см. их список в конце статьи). Обращает на себя внимание, что и р указанных словарях способ их преподнесения не одинаков: на двойственность их положения в системе языка указывает уже тот факт, что среди них по формальным признакам представлены следующие группы:
1. Раздельнооформленные, т.е. с раздельным написанием компонентов. Ср.: black grass бот. 'лисохвост полевой'; black kite зоол. 'коршун обыкновенный'; black locust бот. 'белая акация'; black mint бот. 'мята перечная черная'; red crab зоол. 'лангуст',
2. Цельнооформленные, т.е. со слитным написанием. Ср.: mainsail мор. 'грот'; blackberry 'ежевика'; brownwort бот. 'водяная буквица'; redbreast разг. 'малиновка (птица)'; blackmail 'шантаж, вымогательство'; bigwig ирон. 'важная персона, "шишка"'.
3. С дефисным написанием. Ср.: grey-hen зоол. тетерка; mad-doctor разг. психиатр; black-lead графит; black-rot бот. черная гниль, блекрот; blue-berry черника; брусника; голубика; blue-bird зоол. мелкая певчая птица с голубой окраской спины; fat-head олух, болван.
4. Различные варианты, допускающие написание:
а) как через дефис, так и отдельно Ср.: red(-)gum мед. 'детская почесуха детская крапивница'; red(-)tape 1. 'волокита, канцелярская проволочка; бюрократизм;' 2. 'красная или розовая тесьма для скрепления юри-дических документов'; free(-)trade 1. 'беспошлинная торговля'; 2. эк. 'свободная торговля; фритредерство'; Ъ.уст. 'контрабанда'; white(-)line
1. 'белая (сигнальная) полоса /на дороге/'; 2. полигр. 'пробельная строка'; 3. анат. 'белая линия(живота)'; read(-)book 'красная книга'; brown(-)bill ист. 'алебарда'.
б) через дефис и слитно (цельнооформленно). Ср.: grey-back, greyback разг. 'солдат армии южан во время гражданской войны в Америке 1861-1865 гг.'; wild-fire, wildfire метеор, 'зарница; рассеянная вспышка молнии; сплошная молния'; red-cap, redcap 1. 'красная шапка (о человеке)'; 2. амер. 'носильщик'; white-cap, whitecap 1. 'барашек, белый гребень на волне'; 2. pi. 'белянки (грибы)';
в) раздельнооформленные и цельнооформленные. Ср.: white meat, whitemeat 1. 'белое мясо (курица, телятина и т.п.);' 2.уст. диет, 'молочные блюда; молочные продукты;' 3. амер. жарг. 'легкое дело; (раз плюнуть)'; green yard, geenyard 1. 'загон для .отбившихся от стада животных'; 2. 'площадка для обучения охотничьих собак s
г) разное написание одного и того же деривата имеет разные значения Ср.: dead-lock 1. 1) 'мертвая точка; тупик, безвыходное положение'; 2) 'полное прекращение действий'; 2. = dead lock; deadlock 'врезной замок'.
Если представить эти данные в виде сводной таблицы, станет очевидным, что самую большую группу единиц составляют среди них раздельнооформленные образования (более половины всех случаев).
Раздельно- Через Цельно- Варианты
оформленные дефис оформленные
346 165 81 32
% 54,1 26,4 12,9 6,6
Если прибавить к ним единицы, пишущиеся по-разному, окажется, что единицы, которые по формальным признакам можно причислить к сложным словам, в явном меньшинстве (их немного более 39%). Итак, относительно трети слов проблема может считаться, так сказать, решенной "по конвенции": не следует спорить с составителями словарей, когда они единодушны в отношении единицы к сложному слову, зато следует задуматься: были ли такие признаки у этих 39% единиц, которые (помимо написания) позволили причислить их к сложным словам? Верен и иной, противоположный путь исследования: попытаться ответить на вопрос о причинах не единогласного отнесения оборотов типа dead lock к сложным словам, а также на вопрос о том, почему все же одни единицы маркированы в системе языка как сложные слова, меж тем как другие, на первый взгляд никак от них семантически не отличающиеся, записаны в словарях как словосочетания? Возможным ответом на этот вопрос было бы наблюдение за фонетическим оформлением единиц, зафиксированных в виде сложных слов, т.е. установившееся для них произношение, которое четко отличало бы сложное слово от группы слов (ср.: нем. "eine 'rote "Fahne и Rotfront как и рус. 'долгоиграющая пластинка' ср.: с 'долго играющие дети'). Но последовательности нет и здесь. Ср.: 'dead lift 'чрезмерное, напрасное усилие (при подъеме)'; blacksmith 'кузнец'; black-mouth 'клеветник'.
В виду этих наблюдений, свидетельствующих об отсутствии четких, формальных признаков в различении рассматриваемых единиц, остается обратиться
к их семантике, т.е. попытаться определить, существуют ли такие содержательные характеристики, которые позволяли бы противопоставить словосочетания (атрибутивные обороты фразеологического типа) сложным словам с теми же поверхностными компонентами.
Подвергая обоснованной жесткой критике чисто синтаксический подход к трактовке сложных слов, Клеменс Херберманн справедливо указывает на параллелизм оборотов the/a bird wades и the/a wading bird; однако, - замечает он тут же, это не значит, что конструкция a wading bird и соответствующее ей, якобы, сложное слово wading-bird значит реально одно и то же. Свободное словосочетание a wading bird может быть использовано только по отношению к птице, которая реально пробирается вброд через болото, двигается, но его нельзя употребить применительно к раненой и неподвижной птице. Однако назвать такую птицу a wading-bird, т.е. болотной птицей, конечно, можно [10. С. 52-53]. Описание и название - это все же разные вещи. Понятно поэтому, почему a wading bird, с одной стороны, и a wading-bird, с другой, - это единицы с разным лингвистическим статусом: свободное словосочетание versus сложное слово. Но так ли уж очевидны семантические различия между сопоставляемыми единицами в других случаях? Насколько вообще можно полагаться на семантические критерии и на какие из них конкретно можем мы полагаться?
Начнем с вопроса о том, не заключается ли дело в использовании разных по семантике прилагательных в составе единиц и в тяготении одних классов прилагательных к образованию сложного слова, а других - к образованию словосочетания? Наш материал с абсолютной ясностью свидетельствует о том, что и это не так. Ведь из 624 исследуемых единиц 334 построены, например, с прилагательными, обозначающими цвет. Иначе говоря, половина единиц как единый разряд демонстрирует явное тяготение к включению в свой состав прилагательных цвета. Но встречаются они тоже и как части сложных слов (т.е. единиц, написанных слитно), и как части словосочетаний. То же может быть сказано и про прилагательные других классов, которые строят интересующие нас единицы и которые включают характеристику:
по форме (ср. прилагательные в единицах типа roundridge с.-х. 'фигурная вспашка'; round trip амер. 'поездка с возвращением к месту отправления');
размеру (ср. Big Eye амер. шутл. "Большой глаз" (гигантский телескоп в обсерватории Паломар); great circle мор. 'большой круг');
вкусу (ср. sweet-corn бот. 'сахарная кукуруза, сладкая столовая кукуруза'); положительной оценке (ср. good face 'добродушное лицо'); отрицательной оценке (ср. fat-head 'олух, болван');
состоянию (ср. dead-end = blind alley 1. 'тупик'; перен. 'безвыходное положение');
интенсивности действия (ср. quick test тех. 'ускоренное испытание'); ло-кативности (ср. low ground обыкн. pi. 'низменность, низина') и которые засвидетельствованы равно как в составе цельнооформленных, так и в составе раздель-нооформленных единиц.
Дополняя характеристику использованных прилагательных, следует отметить, что им свойственна исключительно широкая повторяемость при объединении с существительными классов "человек", "части тела", "животные", "предметы домашнего обихода", "растения" и т.д.
Наибольшую активность демонстрируют прилагательные red (72), white (57), black (51), dead (43), blue (42), green (42), wild (24), brown (19), silver (17), yellow (16), grey (16), round (16), hot (15), sweet (12), cold (10), что покрывает 380 случаев. Валентность же остальных ниже 10. К ним относятся такие, как: main,
mad, quick, big, free, thick, blind, fat, wet, good, rough, low, great, close, old, strong, long, deep, noble, wooly, deaf, new, magic, rotten, addle.
Таким образом, ни формальный анализ, ни поверхностно-семантический анализ не дают возможности определить подлинный статус этих единиц в системе языка и понять ту логику, которая заставляет лексикографов передавать их в различном виде. Хочется поэтому ответить на вопрос о том, не существуют ли все же некие более глубокие основания дифференцировать единицы типа red cap и red-cap не только по описанию их структурно-внешних свойств.
Обратимся для этого уже не к семантическому, а семантико-онома-сиологическому анализу наших единиц, т.е. рассмотрим их именно как особые единицы номинации. С ономасиологической же точки зрения, "чтобы быть сложным словом, языковое выражение из нескольких полнозначных слов или основ должно представлять собою целостную единицу номинации, в которую нельзя вклинить другие полнозначные единицы и которая моделируется для выражения определенного словообразовательного значения определенным формальным способом. Она должна представлять собой апробированное обществом и поэтому устойчивое, повторяющееся всегда в тождественной форме наименование для известной реалии. Более того, такая единица может и должна служить образцом для ее воспроизведения с другим аналогичным содержанием, т.е. являться примером для повторения сходной единицы в речевой деятельности говорящего" [6. С. 4]. По-видимому, изучаемые нами единицы подходят под это определение, но для того чтобы продемонстрировать это в более убедительной форме, проведем их специальный ономасиологический анализ. Он предполагает: определение их ономасиологического базиса и установление (скрытого) ономасиологического предиката, ибо об ономасиологическом признаке этих единиц (прилагательных) мы уже сказали выше, в связи с чем ономасиологическая трактовка их признаков может считаться завершенной.
Существенность ономасиологической трактовки изучаемых единиц сказывается, как только мы приступаем к изучению их базиса. Так как по традиции считается, что базисом в английском сложном слове является крайний правый член единицы, при рассмотрении единиц типа red cap и redcap обнаруживается, что подобное решение оказывается неприемлемым для целого ряда случаев: так red-cap - это не "красная шапочка", а "тот, кто ее носит", a red-head - это не "красная голова", а "тот, у кого рыжие волосы", т.е. a red-head * head coloured red, but smb. with red hair; также, как и red coat Ф coat coloured red, but smb with a coat coloured red.
Подобное решение сразу же позволяет противопоставить словосочетание a red cap в свободном употреблении и a redcap как лексикализированную (идиоматическую) конструкцию, поскольку базисом сочетания является, действительно, правый (определяемый) композит конструкции: a cap. Напротив, к red-cap такое решение неприменимо.
Таким образом, следует признать, что базис комплекса может не совпадать с последним полнозначным его компонентом и, если не считать его представленным нулем, что в данном случае довольно бессодержательно, следует полагать, что он имплицирован и лишь подразумевается имеющейся структурой. В традиционной лингвистике это приводило к признанию среди сложных слов экзоцентрических образований, смысловое ядро которых в самой морфологической структуре внутри комплекса не представлено. Идеи о "внутреннем" (внесенном в структуру комплекса) базисе в отличие от "внешнего" (вынесенного за его пределы) соответствуют делению единиц номинации на эндоцентрические и экзоцентрические. "Сложные слова с базисом внутри композита называются эндоцентрическими, а за его пределами - экзоцентрическими" [6. С. 16]. Первые
могут быть представлены формулой Adj.+ N, где семантика единицы описывается как N с признаком Adj., или Adj. + N = N. Ср.: grey sky = sky coloured grey; white meat = meat coloured white. Вторые, напротив, следует представить формулой Adj. + N Ф N. Ср.: sweet meat ф meat, это - 'конфета, леденец'; hot air Ф air, а жарг. 'бахвальство, очковтирательство'; 'пускание пыли в глаза'.
В нашем материале первые составляют 33,4% (или 209 единиц), вторые -66,6% (415 единиц).
Исходя из того, что у этих лексических единиц смысловое ядро не обнаружено внутри морфологической структуры комплекса, мы можем утверждать, что в нашем материале две третьих является экзоцентрическими единицами и одна треть - эндоцентрическими. Так, несомненно единицы типа yellow-boy уст. 'золотая монета, соверен'; a wet nose-smb. having a wet nose and that is bad (оценка) -» and that is characteristic of village people мы относим к экзоцентрическим, а типа grey whaíe = whale, coloured grey 'серый кит' - к эндоцентрическим.
Ясно, что описание их с ономасиологической точки зрения различно уже потому, что в первом случае "прочтение единицы" начинается с опознания N Ср.: white-bear = bear зоол. 'белый или полярный медведь', тогда как для случаев второго рода это не так, и в ходе специального анализа следует обнаружить именно конкретный характер их референта.
"Важным признаком сложного слова, - подчеркивал Г.Гемпель, - является одновременное осознание двух его полнозначных компонентов и наличия связи между ними, но при этом - и обязательное целостное восприятие всего комплекса" [9]. Не вызывает, однако, сомнения, что такое осознание для эгоцентрических образований в нашей выборке менее существенно, чем при истолковании эндоцентрических комплексов. Первые, нередко именуемые в специальной литературе термином "бахуврихи", требуют прежде всего знания того референта, дескрипцией которого является сложный комплекс: для осознания их значения необходимо произвести правильное отнесение дескрипции (red-cap) к человеку или же определенному объекту (white cap) и потому само понимание составных частей комплексов (red, white cap) играет лишь вспомогательную роль при интерпретации экзоцентрики. Сама же экзоцентрика "прочитывается" (или должна быть прочитана) как комигатив т.е., по формуле "некто или нечто с признаком WITH-, зафиксированным частями сложного комплекса". Это и отличает собственно экзоцентрические образования от одноименных свободных словосочетаний типа red cap 'красная шапка', white cap 'белая шапка' и даже от аналогичных им сложных слов эндоцентрического типа (т.е. образований с большей степенью семантической интеграции или семантического слияния, но при равенстве крайнего правого члена конструкции обозначенному референту, типа greencloth).
В конечном счете можно говорить о том, что если конструкция типа "прилагательное + существительное" может быть истолкована либо буквально, либо метафорически, но с опорой на значение базисного существительного, то перед нами эндоцентрический оборот, принадлежность которого к сложным словам или же свободным, или фразеологическим словосочетаниям (II или III) решается только узуально. Напротив, при невозможности такого истолкования и принадлежности конструкций экзоцентрике можно говорить только о сложных словах. Ср.:
экзоцентри]
сложные сл неидиоматр
эндоцентрика
идиомы
II
III
IV
сложные слова свободные
фразеологические
единицы
словосочетания
В связи с невозможностью жесткого различения случаев II и III, возникает еще одна возможность сблизить I и II (т.е. класс сложных слов) в отличие от III (фразеологических единиц) по их референтам, т.е. по тем классам экстралингвистической действительности, обозначению которым они служат. Проще говоря: анализируя различия экзоцентрики и эндоцентрики, с одной стороны, и различия внутри самих эндоцентрических образований, с другой, посмотрим, на обозначения каких явлений действительности они направлены.
По типу референтов экзоцентрические единицы можно представить следующим образом:
I. Обозначение людей (smb that...) :
1) по их внешним характеристикам, включая прозвища. (Ср.: white-skin 'белый человек'; 'белокожий'; 'бледнолицый (в противоположность краснокожему)'; redhead 'рыжеволосый человек'; red-coat ист. 'красный мундир' (прозвище английских солдат); redshank ист. pl. пренебр, 'красноногие' (прозвище шотландских горцев);
2) по их одежде (Ср.: red-hat перен. 'кардинал'; white wings амер. 'человек в белой спецодежде', особ, 'подметальщик улиц');
3) по их моральным и прочим свойствам и качествам:
а) нейтральным, положительным (Ср.: white-hope 'человек, подающий большие надежды'; greenhorn 'новичок, неопытный человек');
б) отрицательным (пейоративным) (Ср.: blackguard 'подлец, мерзавец'; black-leg 'шулер, плут'; red-neck пренебр. 'деревенщина'; green-goose редк. 'простак').
II. Обозначение предметов объективной действительности (smth that...)
1. Продуктов питания (Ср.: hot dog амер. 1) 'горячая сосиска'; 2) 'булочка с горячей сосиской'; whitemeat уст. диал. 'молочные блюда'; 'молочные продукты'; white-pot диал. 'молочный пудинг');
2. Напитков (Ср.: white lady 'дама в белом' (коктейль из джина, ликера и яичного белка); red biddy жарг. 'красное вино со спиртом');
3. Растений (Ср.: fat-hen бот 'лебеда'; bluebottle бот. 'василек'; yellow-bottle бот. 'ноготки');
4. Символов, эмблем (Ср.: Blue Peter 1. мор. 'флаг отплытия'; 2. разг. 'уходить'; white-flag symbol of surrender);
Референты эндоцентрическнх единиц представлены следующими типами:
1. Обозначение животного мира (Ср.: red beast, 'красный зверь'; red fish 'красный окунь, морской окунь'; red sturgeon зоол. 'сахалинский осетр'),
2. Растений (Ср.: red maple 'клен красный'; red cabbage 'капуста красно-
кочанная'). .
3. Металлов, минералов (Ср.: white-metal метал, 'баббит'; white coal мин.
'тасманит'; green mineral 'малахит'; red copper 'куприт, красная медная руда';
red brass 'томпак'),
4. Емкостей (Ср.: red box 'красный кожаный ящик, в котором министры
хранят документы'; green bag уст. 'адвокатский портфель').
5. Напитков (Ср.: green tea 'зеленый чай'; black coffee 'черный кофе'),
6. Продуктов питания (Ср.: white bread 'белый хлеб'; brown bread 'черный хлеб'),
7. Название болезней (Ср.: black stem спец. 'черная ножка', аскохитоз, пятнистость или почернение стеблей'; red(-)gum мед. 'детская почесуха, детская крапивница').
Хотя, как видно из сравнения типов референтов, эндоцентрические и эк-зоцентрические единицы равно используются для обозначения растений, животного мира, эндоцентрические не используются, как правило, для обозначения людей. Более того, эндоцентрики вообще тяготеют к терминологической лексике и к обозначениям флоры и фауны, для которых признаки цвета и формы играют особую опознавательную роль. Это названия - описания бросающихся в глаза признаков у объектов растительного и животного мира.
Практически все эндоцентрические единицы являются терминами, в отличие от экзоцентрических, которые, как правило, принадлежат к разговорному стилю языка и даются в словарях с стилистическими пометами типа разг., амер.,
ирон., диал., пренебр., редк.
Интересно, что между рассмотренными крайними случаями, есть и некие промежуточные "средние". Специфика их заключается в том, что хотя у них N1 ¿N2, референт N2 моделируется по форме "like N"; Ср. wild-cat-like (wild) cat -> smb.' like a wild cat -» smth. По четкости своего конструирования они выделяются в особую группу "± ANIM LIKE" экзоцентрических образований с признаком [± ANIM], т.е. трактуются либо как "somebody like...", либо "something like...". Возможно также, что метафорическим может быть весь оборот в целом (like a wild cat), так и его базисная часть (blue-bell - like а bell). В нашем материале всего таких случаев 97, из них первых 76, вторых - 21.
Соответственно, в таком языке как английский надо признать существование ( пусть и потенциальное) трех таких единиц, как:
Свободное словосочетание (синтаксис) Лексикализованное словосочетание устойчивого типа (фразеология) Сложное слово (словообразование)
a red cap what colour is her cap? -Red. She has a red cap on. Ср. нем. große Katzen red cap 'красная шапочка' (герой сказки) a red-cap (экзоцентрическое) 'тот, кто носит красную шапку' Grofiekatzen
Из сказанного ясно, что для превращения устойчивого словосочетания в сказанное слово необходима не только фразеологизация всего комплекса, но и другие дополнительные условия всего комплекса, его формальной интеграции: прежде всего изменение его референтного статуса при N1 = Ы2. Рубеж между
прежде всего изменение его референтного статуса при Ni = N2. Рубеж между устойчивым оборотом и сложным словом проходит, таким образом, не по содержательной линии, а либо в силу конвенции, что отражается на написании единицы, либо в силу формирования на базе словосочетания (свободного или устойчивого) экзоцентрического образования. Последнее не может быть ничем иным как сложным словом. Итак, в нашем материале выделяются: эндоцентри-ческие, экзоцентрические и экзоцентрические метафорического типа. О последних мы уже сказали выше.
Совершенно очевидно после всего сказанного, что экзоцентрические образования - сложные слова и что статус "вынесенного референта" (базиса) обеспечивает им единообразную трактовку. Интересно поэтому отметить, что и написание экзоцентрических образований подтверждает общую линию их рассмотрения как композитов: так, если среди эндоцентрических образований применение орфографического критерия вносит ясность в трактовку только 20% случаев, среди экзоцентрических образований гораздо чаще встречаются слитное написание и написание через дефис.
Трудности идентификации единицы сводятся, таким образом, не про-сто к трактовке 209 случаев эндоцентрических образований, но и к трактовке тех и только тех из них, которые не характеризуются четким орфографическим признаком сложного слова (их 80%).
Для характеристики этих спорных случаев мы можем предложить еще один критерий, на существование которого, насколько нам известно, не указывал ни один исследователь. Такой критерий - особая семантическая компрессия сложного слова: наличие в его семантической структуре неких "пропущенных" членов из полной дефиниции объекта. Так, например, green-house 'теплица', 'оранжерея' - это не house coloured green (Ср.: green-fly - a fly coloured green for a special purpose), a sort of a house for growing greens, где greens-green leaf vegetables etc. Точно так же blind flying и blind turning при возможных различиях в их написании - это все же сложные слова, ибо они обозначают, соответственно, flying or navigation in cloud or fog, that is without the power to see around - as if being blind; ср. также turning (in a road) - one that cannot be easily seen by drivers. Этот признак помогает отличить сложное слово от фразеологического оборота, в котором прилагательное чаще всего выступает в переносном значении - ср., например, green duck 'утенок к возрасте от 9 до 12 месяцев', где green указывает на признак non-adult; ср. также сложное слово экзоцентрического типа с этим признаком - greenhorn 'новичок', 'неопытный человек' и т.д.
Итак, пожалуй, самое важное в проведенном исследовании заключается не только в том, что сам критерий принадлежности конструкции "прилагательное + существительное" к эндоцентрическим или же экзоцентрическим оказывается диагностическим при дифференциации сложного слова и словосочетания, но и в том, что эти конструкции строятся по разным законам и используются для номинации разных объектов действительности. Рассмотрим для этого функции интересующих нас конструкций.
Использование этих единиц в качестве номинативных, т.е. служащих наречению действительности, подчиняется вполне определенным закономерностям. Свободные несвязные словосочетания не столько называют выделенный объект, сколько описывают его как наделенный определенными признаками в конкретной ситуации. Напротив, устойчивые единицы номинации, какими являются сложные слова и фразеологические обороты, используются для называния в ситуации только такого объекта, который уже имеет в языке свое конвенциаль-ное имя. Они могут быть использованы прежде всего в ситуации отождествления объекта и часто приближены к именам собственным и терминам (This is а
приемов обозначения единиц животного и растительного мира, неких артефактов, они, как мы пытались показать, разграничивают сферы своего употребления, т.е. различаются по классам своих референтов или же по внутренним свойствам своей организации.
Именно ономасиологический подход позволяет поэтому выделить среди всех внешне неразличимых образований устойчивые (воспроизводимые в неизменном, принятым данным обществом, а поэтому конвенциальном виде) единицы номинации - те, которые служат для привычного называния одного и отдельно взятого объекта. Ср.: железная дорога; дом обуви; работник швейной промышленности и т.п. Именно закрепленность за отдельным предметом - цветком, другим растением, животным, артефактом и т.п. его названия заставляет лексикографов фиксировать эти названия в словаре. Но фиксация их либо в виде сложного слова, либо в виде раздельнонаписанного словосочетания - это дело узуса, определенной условности и четких критериев их "объективного" противопоставления дать невозможно. Меж тем тенденции причисления одних из этих единиц к сложным словам, безусловно, существуют. Среди них "экзоцент-ричность" (66,6%), с одной стороны, и семантическая компрессия, с другой (20%).
В то время как граница между свободным и фразеологическим сочетанием проходит по линии идиоматизации, маркирующей только вторую из сравниваемой конструкции, граница между фразеологическим оборотом и сложным словом семантически более неопределенна, и обычно сложное слово возникает там тогда, когда рассматриваемая единица номинации обнаруживает в своей семантической структуре значительное число пропущенных звеньев и поэтому характеризуется не столько идиоматическим значением, сколько свойством семантической компрессии.
Хотя описанный нами материал еще раз свидетельствует о том, что в языке нет жестких границ между структурными классами единиц номина-ции: сложным словом, фразеологическим оборотом (т.е. до известной степени связанным, идиоматическим словосочетанием атрибутивного типа, тяготеющим к семантическому слиянию и интеграции и не допускающим по этой причине вклинивания новых элементов в его состав) и свободным словосочетанием, их конкретное назначение в языке все же различно, как в общем различны и их общие формальные и ономасиологические признаки.
Литература
1. Большой англо-русский словарь / Под общ. ред. И.Р.Гальперина. М.: Русск. язык, 1979. Т. 1, 2. 1685 с.
2. Варламова В.Н. Особенности формирования семантики сложного существительного в современном английском языке: Автореф. дис... канд. филол. наук. Л., 1987. 16. с.
3. Каракртов М.Д. Словообразовательные и номинативные свойства экзоцентри-ческих композитов английского языка // Теоретические основы словосложения и вопросы создания сложных лексических единиц. Пятигорск, 1988.
4. Каращук П.М. Словообразование английского языка М.: Высшая школа, 1977.
303 с.
5. Кривоносое М.М. Композитные прилагательные современного английского языка (опыт коррелятивного описания номинативных и коммуникативных свойств композитных прилагательных): Автореф. дис. канд. филол. наук. Одесса, 1984. 16 с.
6. Кубрякова Е.С. Словосложение как процесс номинации и его отличительные формальные и содержательные характеристики // Теоретические основы словосложения и вопросы создания сложных лексических единиц. Пятигорск, 1988.
7. Шамлиди Е.Ю. Эндоцентрическая и экзоцентирческая номинация в сложных существительных английского языка // Теоретические основы словосложения и вопросы создания сложных лексических единиц. Пятигорск, 1988.
8. Шерба JI.B. Очередные проблемы языковедения // Языковая система и речевая деятельность. Л.: ЛО Наука, 1974.
9. Hempel Н. Bedeutungslehre und allgemeine Sprachwissensdraft. Tübingen, 1980.
10. Herbermann Cl.-p. Wort, Basis, Lexem und die Grenze Znisdren Lexikon und Grammatik. München, Fink, 1981. 384 S.
11. The Oxford English Dictionary. Oxford: Oxford Univ. Press, 1933/ 1 - 13 v/
12. The Concise Oxford Dictionary of Current English - 6 th ed. - Oxford: Clarendon Press, 1976. 1368 p.
13. The Advanced Learner's Dictionary of Current English / A.S.Hornby, E.V.Gatenby, H.Wakefield. - 2 nd ed. - London: Oxford Univ. Press, 1967. 1199 p.
115
