CC BY
59
К ВОПРОСУ О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ НОРМ О ХИЩЕНИЯХ
Л.В. Красуцких, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-
го права, криминологии и уголовно-исполнительного права ЮУрГУ
Проблема совершенствования уголовного законодательства об ответственности за имущественные преступления не относится к разряду вновь возникших. Попытки кардинально изменить законодательные подходы были предприняты задолго до начала последних демократических преобразований в России. Более того, изменения в УК РФ в этой части продолжают появляться со стабильной периодичностью. Частота вносимых в уголовное законодательство изменений и дополнений достигла такой интенсивности, что впору говорить о том, что современное состояние закона вплотную приблизилось к состоянию тремора.
Безусловно, такое положение не может устраивать ни правоприменителя, ни население, ни самого законодателя. Нестабильность уголовного закона не позволяет правоприменителю не только осмыслить суть принятых изменений, но порой и просто уследить за ними. На этом фоне снижается значение фундаментальных научных разработок, не успевает стабилизироваться практика применения законодательства, возникает ощущение неуверенности, слабости государства, которое не в состоянии определить свое отношение даже к «вечным» преступлениям.
Особую озабоченность вызывают те крайности, которые сопровождают процесс совершенствования законодательства об ответственности за посягательство на чужое имущество.
Непоследовательность проявляется в многократном изменении подходов как к основополагающим вопросам борьбы с имущественными преступлениями в части установления критериев и размеров хищения, их видов и санкций, так и в отношении многочисленных изменений квалифицирующих отягчающих обстоятельств, находящихся в состоянии беспорядочного движения.
Современная законодательная техника в этой части представляет собой непрерывный эксперимент, момент окончания которого, пожалуй, никто не решится определить. При
этом круг вопросов, составляющих «опытное» правовое поле, остается стабильно определенным.
Основание и дифференциация уголовной ответственности в зависимости от размера похищенного, несомненно, являются определяющими в уголовно-правовой борьбе с данными преступлениями. Существенное значение имеет и установление отягчающих квалифицирующих обстоятельств имущественных преступлений, однако решением только этих вопросов круг проблем далеко не исчерпывается.
Правоприменительная практика по-прежнему продолжает испытывать значительные затруднения при отграничении составов хищений не только от смежных преступлений, но и между собой. Считаем, что это во многом обусловлено и недостатками в законодательном определении как общего понятия хищения, так и его конкретных форм (способов).
Демонстрируя свою заинтересованность в улучшении уголовного закона об имущественных преступлениях, законодатель просто обязан обратить внимание на существующие в нем противоречия, фикции и пробелы. Необходимо отказаться от бесконечных косметических изменений и дополнений законодательства и перейти к решению фундаментальных проблем уголовно-правовой охраны имущественных отношений. При этом важнейшими условиями такой работы должны стать учет сложившейся социально-экономической ситуации, последовательность, внутриотраслевая и межотраслевая согласованность законодательства, его структурно-логическая обоснованность, основанная на всех базовых правовых принципах.
В первую очередь следует определиться, каким образом законодательно охранять имущественные отношения?
Действующее российское уголовное законодательство предусматривает единый подход к охране всех видов собственности независимо от ее принадлежности. Внешне это
Красуцких Л.В.
К вопросу о совершенствовании уголовно-првавовых норм о хищениях
вполне соответствует конституционной декларации о равной защите государством всех форм собственности. В ч. 2 ст. 8 Конституции РФ закреплено, что в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.
Вместе с тем Конституция РФ, являясь Основным Законом, утверждающим основополагающие начала, исходные принципы развития права, не может и не должна устанавливать механизм защиты отдельных общественных отношений. Полагаем, что в данном контексте положение, закрепленное в ч. 2 ст. 8 Конституции РФ, следует понимать как юридическое закрепление принципа, состоящего в наступлении ответственности за посягательства на собственность независимо от ее формы. Иными словами, исключается отраслевая дифференциация ответственности в зависимости от того, кому принадлежало имущество, в отношении которого осуществлено противоправное воздействие. Тем самым не может быть возврата к законодательным конструкциям, когда, например, мелкое хищение государственного или общественного имущества влекло наступление административной ответственности, а аналогичное посягательство на так называемую личную собственность - уголовную.
Сама законодательная и юридическая практика подтвердила, что буквальное толкование Конституции РФ в отношении защиты собственности как реализации принципа «единства квалификации и санкций за преступления против собственности, чьей бы она ни была»1 - путь абсолютно тупиковый, не имеющий будущего. Следует признать, что все попытки законодателя, начиная с принятия Федерального закона от 1 июля 1994 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР», оказались неудачными в плане установления единой универсальной ответственности за посягательство на собственность независимо от ее формы. Фактически проблема различий в уголовной ответственности по этим основаниям сохраняется и после принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ. По-прежнему гл. 21 УК РФ в трех составах сохраняет отягчающее обстоятельство хищения - причинение значительного ущерба гражданину.
При этом ситуация усугубляется тем, что в основе данного обстоятельства, а также
крупного и особо крупного размера заложено стоимостное исчисление похищенного имущества. В условиях существенного социального расслоения различных собственников вполне возможна ситуация, когда ущерб для гражданина может быть не признан значительным по ч. 2 ст. 158, ст. 159 или 160 УК РФ, но в то же время будет формально являться крупным по ч. 3 тех же статей. С нашей точки зрения, даже такая гипотетическая, хотя и вполне допустимая, ситуация может быть только свидетельством низкого качества уголовного закона. Тем самым косвенно признается, что обладатель материальных средств перестает быть для закона гражданином.
Материальные блага отличаются не только по количеству, стоимости и объему, но и по назначению. Имущество может быть средством производства, потребления или накопления.
Не случайно в Конституции РФ сделан акцент на законодательную охрану частной собственности (ст. 35). Причем следует учесть, что эта декларация содержится в гл. 2 Конституции РФ «Права и свободы человека и гражданина». Вместе с тем в УК РФ также имеется аналогичная гл. 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина», в которой об охране собственности не упоминается. Уголовный закон, напротив, предписывает считать объектом охраняемых им отношений в случае похищения у частного лица имущества интересы экономики, поскольку именно к этому разделу УК РФ отнесены все хищения и другие преступления против собственности.
Действительно, определенная часть имущественных посягательств наносит вред экономическим отношениям, регулируемым государством. Однако ряд преступлений, направленных на завладение имуществом частных собственников, не способен вызвать существенные или вообще сколько-нибудь значимые изменения в экономической сфере. Правоприменительная практика насыщена примерами хищения предметов, обеспечивающих индивидуальные бытовые потребности конкретного лица, которые не обладают существенной экономической ценностью, но по формально определенным в законе признакам составляют объект уголовно-правовой охраны.
Достаточно обратиться к квартирным или карманным кражам. Эти деяния в соответствии с установленными в современном
Серия «Право», выпуск 12
53
Проблемы и вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики
законе юридическими основаниями могут стать преступлениями не в силу нарушения экономических отношений, поскольку стоимость похищенного значения не имеет, а только потому, что сопровождаются нарушением базовых конституционных прав гражданина на личную неприкосновенность или неприкосновенность жилища.
Тем самым закон признает нарушение конституционных свобод гражданина основанием уголовной ответственности. В свою очередь отсутствие указанных нарушений при завладении имуществом влечет наступление административной ответственности.
В доктрине отечественного уголовного права уже достаточно давно обращено внимание на сложившиеся несоответствия в приоритетах ценностей, подлежащих уголовноправовой охране. В преступлениях против собственности это несоответствие касается насильственных форм завладения чужим
имуществом. При совершении разбойного нападения или вымогательства существует реальная опасность для жизни или здоровья гражданина. Вместе с тем эти преступления относятся к посягательствам на собственность. Следовательно, нельзя оставлять без внимания интересы потерпевшего, который порой даже из-за незначительной суммы похищенного подвергается насилию, соединенному с унижением и причинением ему увечий различной степени тяжести.
Рассмотренные выше вопросы концептуальной позиции относительно содержания уголовно-правовой борьбы с имущественными преступлениями неизбежно приводят к необходимости постановки задачи дальнейшего совершенствования российского уголовного законодательства в этой области.
1 Конституция Российской Федерации: комментарий / под общ. ред. Б.М. Токорнина, Ю.М. Батурина, Р.Г. Орехова. - М., 1994. - С. 92.
