CC BY
853
ГАЛКИН В.В., vova.galkin20@mail.ru Отдел правового, документационного обеспечения и работы с обращениями граждан; Управление Федеральной службы судебных приставов по Тюменской области, 625013, г. Тюмень, ул. Пермякова, 5
МОРОЗОВ В.И., кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист Российской Федерации, vik-mor@mail.ru Кафедра правовой подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
GALKIN V.V., vova.galkin20@mail.ru Department of legal, documentary support and work with citizens' appeals; The Federal Bailiff Service Department in the Tyumen Region, Permyakova St. 5, Tyumen, 625013, Russian Federation
MOROZOV V.I.,
Candidate of Legal Sciences,
associate professor,
Honored Lawyer
of the Russian Federation,
vik-mor@mail.ru
Chair of legal training
of law enforcement officers;
Tyumen Advanced Training Institute
of the Ministry of the Interior
of the Russian Federation,
Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049,
Russian Federation
К ВОПРОСУ О КРИТЕРИЯХ НЕВМЕНЯЕМОСТИ
Аннотация. Обосновывается необходимость определения невменяемости путем выделения трех критериев: юридического, психологического, медицинского. На основе анализа законодательства и правоприменительной практики предлагается выделить в содержании юридического (уголовно-правового) критерия невменяемости три признака: 1) включает совершение физическим лицом, достигшим возраста уголовной ответственности, общественно опасного деяния, содержащего объективные признаки преступного посягательства; 2) охватывает своим содержанием совпадение во времени факта совершения общественно опасного деяния с патопсихологическим состоянием психики лица, исключающим возможность сознательного и (или) волевого поведения; 3) формулируется как установление органами уголовной юстиции юридического факта невменяемости лица и закрепление этого факта в процессуальных документах. Сформулировано авторское определение понятия невменяемости, которое предлагается закрепить в статье 21 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Ключевые слова: невменяемость; юридический критерий; общественно опасное деяние; физическое лицо; темпоральный признак; констатация факта невменяемости.
TO THE QUESTION OF THE CRITERIA OF INSANITY
Annotation. The authors substantiate the necessity to define the insanity by allocating three criteria: legal, psychological and medical. Basing on the analysis of legislation and law enforcement practice, it is proposed to allocate three characteristics within the content of legal (criminal law) criterion of insanity: 1) involves the committing of a socially dangerous act that contains objective evidence of criminal assault by an individual who has reached the age of criminal responsibility; 2) covers by its content the coincidence in time of the commission of a socially dangerous act with the pathological psychological state of mind of the person that excludes the possibility of conscious and (or) willful conduct; 3) is formulated as ascertaining the legal fact of insanity of the person by the criminal justice bodies and fixing this fact in the procedural documents. The authors' definition of insanity is formulated. This definition is proposed to be fixed in article 21 of the Criminal Code of the Russian Federation.
Keywords: insanity; legal criterion; socially dangerous act; natural person; temporal characteristics; ascertaining the fact of insanity.
Правовые конструкции невменяемости и ее критериев являются одними из главных и в то же время достаточно сложных вопросов в уголовно-правовой док-
трине и правоприменительной практике, осмысление которых позволит обеспечить реализацию основных прав и свобод человека и гражданина, исключить неправо-
мерное применение в отношении лиц, имеющих психические расстройства, мер уголовной ответственности или, напротив, не допустить неправомерное освобождение от нее. Об актуальности проблемы свидетельствует и опубликованная практика Верховного Суда РФ* по формированию основных правовых позиций по определению невменяемости лица, в том числе неоднократно обращавшая внимание на ошибки нижестоящих судов при разрешении данного вопроса. Особо значимым является также принятие постановления Пленума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2011 г. N 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера»** (далее - постановление Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6), в котором среди прочего определены вопросы, связанные с установлением невменяемости.
Понятие невменяемости и ее критерии определяются главным образом законодательной формулой, изложенной в ч. 1 ст. 21 УК РФ («Невменяемость»), согласно которой «не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».
При этом в законодательстве термин «критерий» отсутствует, а в справочной литературе указанный термин толкуется как «мерило оценки, суждения» [1, с. 307].
Преломляя содержание данного понятия через призму предмета исследования, полагаем необходимым определить критерии невменяемости как совокупность признаков, характеризующих состояние невменяемости, сгруппированных в силу их общей характеристики.
Несмотря на единое содержание законодательной формулировки, в настоя-
* Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. N 6. URL: http://www.vsrf. ru/vscourt_detale.php?id=3954; Там же. 1996. N 2. URL: http://www.vsrf.ru/vscourt_detale. php?id=3884; Там же. 2006. N 1. URL: http:// www.vsrf.ru/vscourt_detale.php?id=2983
** Рос. газ. 2011. 20 апр.
щее время отсутствует единство мнении относительно критериев невменяемости. В современной отечественной литературе имеется несколько подходов к их определению, все многообразие которых можно свести к двум позициям.
Первая группа авторов [2, с. 302] в содержании невменяемости выделяет медицинский (биологический, психиатрический) и психологический (патопсихологический, юридический) критерии. Первый критерий невменяемости отражает наличие у лица одного из видов патологического состояния психики, прямо указанных в ч. 1 ст. 21 УК РФ, а второй критерий невменяемости означает отсутствие возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими.
Вторая группа авторов [3, с. 153; 4, с. 29] наравне с медицинским и психологическим критериями невменяемости выделяет временной (темпоральный) критерий, означающий совпадение во время совершения общественно опасного деяния психологического и медицинского критериев.
В целом выделение указанных критериев как в рамках первой, так и второй группы не противоречит законодательной формулировке ч. 1 ст. 21 УК РФ, но в то же время их содержание оставляет нерешенным вопрос о констатации невменяемости лица.
Одни авторы (Топильская Е.В., 2009; Козаченко И.Я., 2014; Иногамова-Хе-гай Л.В., 2014) допускают установление невменяемости правоприменителем на основании и с использованием судебно-психиатрической экспертизы (экспертиз), при этом отдельные авторы (Брагин А.П., 2004; Хутов К.М., 2012; Волгарева И.В., 2013; Рарог А.И., 2015) добавляют, что само оно подлежит оценке наряду с другими доказательствами по делу; другие (Питец-кий В.В., 2012; Русинов Г.В.) отмечают, что признание лица невменяемым производит правоприменитель на основании судеб-но-психиатрической экспертизы, выводы которой хотя и не являются обязательными для суда, но в случае сомнения в ее качестве следует назначить другую экспертизу, более высокого уровня; третьи (Наумов А.В., 2008) указывают, что хотя юристы и основывают вывод о невменяемости на заключении судебно-психиатри-
ческой экспертизы, однако оно не является обязательным для них, и они могут не согласиться с заключением судебно-психиа-трической экспертизы, но такое несогласие должно быть мотивировано; четвертые (Ревин В.П., 2010; Спасенников Б.А., 2008) отмечают, что установление медицинского критерия входит в компетенцию специалиста-медика, а юридический устанавливается правоприменителем, в том числе на основании фактических обстоятельств дела, при том, что установление факта невменяемости входит в компетенцию правоприменителя и не связано лишь заключением судебно-психиатрической экспертизы; пятые (Колоколов Г.Р., 2007; Березанцев А.Ю., 2013; Печерникова Т.П., 1997) связывают установление невменяемости фактически судебно-медицинской экспертизой, которая определяет как медицинский, так и психологический критерии невменяемости, в ряде случаев сводя роль органов уголовной юстиции либо к праву оперировать термином «невменяемость» (Иванов Н.Г., 2014), либо к праву принятия окончательного решения о невменяемости (Пауков В.С., 2010; Лошенкова Е.В., 2013; Сафуанов Ф.С., 2014; Волков В.Н., 1998).
Согласно правовой позиции, изложенной в абз. 2 п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6, «при назначении судебно-психиатриче-ской экспертизы на разрешение экспертов следует ставить вопросы, позволяющие выяснить характер и степень психического расстройства во время совершения предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния, в ходе предварительного расследования или рассмотрения дела судом, установить, могло ли лицо в указанные периоды осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими».
Представляется, что данное разъяснение недостаточно четко конкретизирует механизм определения психологического критерия, так как, с одной стороны, допускает его установление экспертизой путем указания на необходимость выяснить не только характер, т.е. диагноз, но и степень психического расстройства, а с другой стороны, указывает на необходимость его установления в ходе предварительного расследования или рассмотрения дела су-
дом, тогда как относительно медицинского критерия подобные положения в вышеуказанном постановлении отсутствуют.
Как представляется, такая трактовка обусловливает неопределенность психологического критерия невменяемости, что особенно явно выражено в позициях, допускающих установление психологического критерия невменяемости правоприменителями.
Вместе с тем иной вывод следует из анализа ряда статей УПК РФ. Так, согласно п. 3 ст. 196 УПК РФ производство судебной экспертизы для установления психического состояния обвиняемого, когда возникают сомнения в его вменяемости, обязательно.
В силу ст. 207 УПК РФ основанием для назначения дополнительной экспертизы является недостаточная ясность или неполнота заключения эксперта, возникновение новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела, а для назначения повторной экспертизы - наличие сомнений в обоснованности заключения эксперта или противоречий в выводах эксперта.
Изложенное показывает недопустимость произвольного решения тех вопросов, которые относятся к компетенции экспертов и, следовательно, решения вопроса о психологическом критерии невменяемости самостоятельно правоприменителями.
Роль юристов в определении психологического критерия невменяемости сводится к установлению соответствия между фактическими данными, на которых основаны выводы экспертов, с установленными по делу обстоятельствами и отсутствия между ними противоречий.
Если у правоприменителя возникают сомнения в правильности определения экспертизой психологического критерия, то он должен назначить повторную экспертизу, а не принимать произвольное решение о наличии или отсутствии психологического критерия, игнорируя заключение эксперта. Данная позиция сформирована также судебной практикой*.
При таком подходе, когда медицинский и психологический критерии невменяемости устанавливаются экспертами, невменяемость становится в большей степени медицинским понятием, а
* Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2006. N 1.
его юридическая природа заключается преимущественно в уголовно-правовых последствиях, которые наступают при признании лица невменяемым, в частности, исключается уголовная ответственность. Это является основанием для рассмотрения вопроса о применении принудительных мер медицинского характера.
Вместе с тем не совсем верно отождествлять содержание экспертизы с невменяемостью, поскольку сами по себе медицинский и психологический критерии отражают лишь психическое состояние лица, не учитывая юридические факты, при наличии которых особое психическое состояние лица влечет возникновение уголовно-правовых правоотношений и становится невменяемостью.
В связи с этим представляется верным подход, основанный на выделении трех критериев невменяемости: медицинского, психологического и юридического (уголовно-правового).
Оставляя без изменения содержание первых двух критериев, которые в большей степени основываются на положениях судебной психиатрии, патопсихологии, приспособленных к нуждам уголовного права, представляет интерес более подробное рассмотрение юридического (уголовно-правового) критерия невменяемости.
Юридический (уголовно-правовой) критерий невменяемости как самостоятельный критерий начал формироваться в советский период развития уголовно-правовой мысли, однако его содержание все время меняется.
Так, А.А. Хомовский, выделяя медицинский и психологический критерии невменяемости, отметил, что «установление этих двух критериев является лишь частью тех условий, которые необходимы для признания лица невменяемым», указал, что «кроме этих критериев необходимо доказать само деяние, причем не всякое, а такое, которое предусмотрено уголовным законом, а также факт его совершения именно данным лицом» [5, с. 3]. При этом автор обратил внимание на то, что выпадение любого из указанных условий исключает признание лица невменяемым, в связи с чем «установление психического состояния (его двух критериев) нельзя отождествлять с установлением невменя-
емости, являющейся неизмеримо более широким юридическим понятием» [5, с. 3].
Б.А. Протченко, указывая, что психическое состояние лица само по себе, изолированно от правовых условий, не может служить критерием невменяемости, отмечал, что «невменяемость лица определяется: фактом совершения им общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом; наличием в содеянном состава деяния невменяемого; наличием у лица душевного заболевания, лишившего его способности отдавать отчет в своих действиях или руководить ими во время совершения деяния» [6, с. 81], при котором первые два обстоятельства являются юридическими и устанавливаются судом, а третье - судом с помощью судебно-пси-хиатрической экспертизы.
В трудах А.А. Хомовского и Б.А. Протченко обращено внимание на то, что невменяемость не ограничивается психическим состоянием лица, она включает в себя еще и правовые признаки, устанавливаемые исключительно правоприменителями, однако юридический критерий невменяемости как самостоятельный критерий ими выделен не был.
В последующем обозначенные идеи были развиты Ю.С. Богомягковым [7, с. 106-107], указавшим, что уголовно-правовая невменяемость имеет содержанием три группы признаков, или три критерия: юридический, медицинский и психологический, при этом юридический критерий содержит в себе такие признаки, как совершение психически больным лицом объективно противоправного общественно опасного деяния; совпадение во времени совершения общественно опасного деяния и патологического состояния психики лица.
Такой подход, по его мнению, позволит верно решить вопрос о компетенции судебно-психиатрической экспертизы и суда в установлении невменяемости. Ю.С. Богомягков замечал, что «эксперты не должны констатировать невменяемость, так как они не компетентны устанавливать факт совершения общественно опасного деяния данным лицом и другие юридические признаки невменяемости. Только суд, оценив все доказательства (в том числе и заключение экспертизы о психическом состоянии лица) и установив все юридически значимые обстоятельства по
делу, имеет законные основания сделать вывод о невменяемости, которая до вынесения определения судом только предполагается. Иначе создается положение, при котором эксперты предрешают вопрос о назначении лицу наказания либо об исключении уголовной ответственности» [7, с. 108].
Юридический критерий невменяемости выделяется также в современной уголовно-правовой доктрине, в частности, такими авторами, как В.В. Лень, Т.М. При-ходько, А.А. Васильев.
Так, В.В. Лень к юридическому, или уголовно-правовому, критерию невменяемости, наряду с психологическим и медико-биологическим, относит «факт совершения преступного деяния лицом» [8, с. 116-117]. Необходимость выделения юридического критерия обусловлена тем, что традиционные критерии невменяемости с помощью характеристик юридического и медицинского критериев не позволяют раскрыть сущность содержания невменяемости [8, с. 117], и что сами по себе явления биологического характера не могут непосредственно трансформироваться в уголовно-правовые отношения, поскольку они не имеют значения юридических факторов, признаки указанного критерия устанавливаются следствием и судом, их отсутствие влечет прекращение уголовного дела независимо от наличия или отсутствия психического заболевания [8, с. 114].
Т.М. Приходько, выделяя в содержании невменяемости медицинский и юридический критерии, предлагает к содержанию первого отнести наличие хронического или временного болезненного расстройства психической деятельности (психотического уровня), исключающего способность осознавать свои действия и руководить ими [9, с. 104, 112-113, 118, 119], а к содержанию юридического критерия - факт совершения предусмотренного уголовным законодательством общественно опасного деяния (действия или бездействия), а также наличие доказательств совершения его лицом, которому оно инкриминируется [9, с. 102].
Аргументируя необходимость включения юридического критерия, Т.М. Приходько обращает внимание на то, что от совершения лицом общественно опасного деяния зависит не только появление не-
вменяемости, но и понятие «общественная опасность психически больного», без чего невозможны применение принудительных мер медицинского характера и классификация их видов [9, с. 101-102]. Далее автор также указывает, что «без факта деяния не может возникнуть процедура следствия; без деяния и личности нельзя говорить об отношении между ними и, таким образом, не появляется оснований для вопроса о вменяемости - ограниченной вменяемости - невменяемости; без определения психического состояния лица (его сознания) во время совершения деяния невозможно его решение» [9, с. 120].
А.А. Васильев, выделяя в невменяемости формально-правовой (юридический) и два содержательных [10, с. 122, 124] (психологический и медицинский, ограничивающийся тяжелой хронической психической болезнью и временным расстройством психической деятельности [10, с. 122]) критерия, включает в содержание первого «факт совершения противоправного общественно опасного деяния, предусмотренного УК Украины, отделяющего уголовно-правовую невменяемость от невменяемости, предусмотренной административным законодательством, несомненное отсутствие вины в совершении такого деяния, невозможность лица быть ответственным за совершенное общественно опасное деяние». При этом отмечено, что «такая невозможность лица нести уголовную ответственность обосновывается отсутствием способности воспринимать содержание ответственности» [10, с. 122].
Обобщая указанные выше взгляды на уголовно-правовой (юридический) критерий невменяемости, следует согласиться с позицией о том, что характеристика невменяемости в рамках медицинского и психологического критериев лишает эту категорию правового содержания, ибо при таком подходе невменяемость ограничивается характеристикой психического состояния лица. Кроме того, стирается граница между состоянием невменяемости, определенная в ч. 1 ст. 21 УК РФ, и состоянием, когда психическое расстройство, лишающее субъекта возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, возникает после совершения преступления.
С практической точки зрения, придерживаясь указанной концепции, признание лица невменяемым отождествляется с выводами экспертного заключения и сводит роль органов уголовной юстиции к согласию с экспертным заключением и механической констатации невменяемости в акте применения права.
В то же время, несмотря на большое разнообразие мнений относительно содержания юридического критерия невменяемости, представляется целесообразным на основе анализа доктрины уголовного права о невменяемости, статей уголовного закона, а также положений постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6 ограничить юридический (уголовно-правовой) критерий тремя признаками.
Первый признак юридического критерия невменяемости заключается в совершении физическим лицом, достигшим возраста уголовной ответственности (а в случае, предусмотренном соответствующим составом, лицом, обладающим признаками специального субъекта), общественно опасного деяния (действия или бездействия), содержащего объективные признаки уголовно-правового запрета, предусмотренного статьями Особенной части УК РФ.
Данный признак характеризует деяние и лицо, его совершившее, по отношению к которым определяется психическое состояние субъекта, позволяющее судить о наличии или отсутствии правового состояния невменяемости.
Указание на совершение общественно опасного деяния содержится в ч. 1 ст. 21 УК РФ, которая связывает состояние невменяемости с его совершением, равно как и указание на лицо, которое совершило это деяние и в отношении которого устанавливается состояние невменяемости.
На общественно опасное деяние при установлении невменяемости содержится указание и в п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6, а также в п. 17, который предписывает при применении принудительных мер медицинского характера в установленном законом порядке проверять, доказано ли, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено именно этим лицом.
Поскольку принудительные меры медицинского характера назначаются в
том числе по отношению к невменяемым, следует признать, что производство по ним связано и с установлением невменяемости, а потому данные признаки, поименованные в постановлении, следует относить к ее составной части.
Данный признак при установлении невменяемости обладает следующими особенностями.
Во-первых, на наш взгляд, нет оснований для признания лица невменяемым, если вред был причинен рефлекторными и импульсивными действиями, совершенными при инстинктивных реакциях, возникающих помимо сознания человека в физиологическом значении, а также в случае, если человек находился в обстановке (состоянии) непреодолимой силы, непреодолимого физического принуждения, психического принуждения, отвечающего требованиям крайней необходимости (угроза), поскольку указанные случаи не являются составной частью деяния (один из признаков которого - волимость, понимаемая не только в субъективном, но и в объективном смысле, как объективная возможность лица выбрать вариант определенного поведения, и осознанность, понимаемая в объективном смысле как реальное, актуальное осознание лицом общественной опасности деяния), что обусловлено прежде всего еще и тем, что невменяемый не должен находиться в худшем положении, чем вменяемое лицо, совершившее преступление.
Во-вторых, полагаем, что невменяемость может иметь место в отношении только такого деяния, когда нет сомнений, что оно при наличии у лица признака вменяемости содержит все признаки состава преступления.
Если же есть сомнения и органы уголовной юстиции придут к убеждению, что деяние, совершенное лицом, у которого имеются признаки невменяемости, и при наличии признаков вменяемости не содержит признаков состава преступления (необходимая оборона, невиновное причинение вреда и т.п.), то невменяемость исключается, а вопрос о принудительном лечении должен решаться в порядке, установленном законодательством в сфере охраны здоровья.
В-третьих, представляется, что когда при оценке общественно опасного деяния
имеет место конкуренция между двумя признаками субъекта, такими как возраст и наличие основания полагать, что лицо не обладало необходимыми интеллектуально-волевыми усилиями вследствие психического расстройства, приоритет отдается возрастному признаку, поскольку указанный признак является первичным для криминализации в уголовном законодательстве форм запрещенного поведения, и его отсутствие исключает наличие состава общественно опасного деяния и уголовное дело подлежит прекращению по указанным основаниям без выяснения в уголовно-правовом порядке вопроса о вменяемости лица.
Вторым признаком юридического критерия невменяемости является временной (темпоральный) признак, охватывающий своим содержанием совпадение во времени факта совершения общественно опасного деяния с патопсихологическим состоянием психики лица, исключающим возможность сознательного и (или) волевого поведения.
Указанный признак прямо вытекает из ч. 1 ст. 21 УК РФ и заключается в словах «во время совершения общественно опасного деяния», а также из абз. 1 п. 2 и абз. 2 п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 7 апреля 2011 г. N 6, где сказано, что «на разрешение экспертов необходимо ставить вопросы, позволяющие выяснить характер и степень психического расстройства во время совершения предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния, в ходе предварительного расследования или рассмотрения дела судом установить, могло ли лицо в указанные периоды (выделено нами. - Г. В., М. В.) осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими».
Третьим признаком юридического критерия является установление юридического факта невменяемости лица и закрепление этого факта в процессуальных документах.
Рассматриваемый признак заключает в себе вывод о невменяемости лица на основании психологического (патопсихологического), медицинского критериев и первых двух признаков юридического критерия.
Обосновывая выделение данного признака, необходимо обратить внимание на
то, что только органы уголовной юстиции наделены правом на определение невменяемости и ее закрепление в официальных процессуальных документах, в отсутствие которых невменяемость исключается.
Прямо указанный признак не содержится в законодательстве, но в то же время он сформирован правоприменительной практикой, согласно которой эксперту ставятся вопросы не о вменяемости лица, а о его психическом состоянии, на основании заключения которого суд констатирует невменяемость.
Так, в кассационном определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 марта 2010 г. N 53-010-2 указано, что разрешение вопроса о вменяемости подсудимого находится в исключительной компетенции суда, который с учетом имеющихся в материалах дела данных и поведения подсудимого в судебном заседании принимает решение о вменяемости (либо невменяемости) подсудимого либо о назначении новой судеб-но-психиатрической экспертизы в случае, если суд приходит к выводу, что ранее проведенная экспертиза является недостаточно обоснованной и имеются основания сомневаться в психической полноценности подсудимого*.
В связи с этим показательным является также постановление мирового судьи судебного участка N 1 Перелюбского района Саратовской области от 1 июня 2015 г. по делу N 1-17/2015 в отношении В., обвиняемой в совершении запрещенного уголовным законом деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 157 УК РФ, в котором указано, что «с учетом личности В., а также заключения специалистов, оснований не доверять которым у суда не имеется, суд признает В. невменяемой в отношении инкриминируемого ей деяния»**.
Кроме того, в постановлении Канско-го городского суда Красноярского края от 24 июня 2015 г. по делу N 1-322/2015 по обвинению З. в совершении общественно опасного деяния, запрещенного уголовным законом, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, из которого на основании данных из
* Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
** См.: URL: https://rospravosudie.com/court-sudebnyj-uchastok-1-perelyubskogo-rajona-sara-tovskoj-oblasti-s/act-223358553/
заключения амбулаторной судебно-психи-атрической экспертизы N 62 от 21 апреля 2015 г. следует, что З. имеет хроническое психическое расстройство в форме параноидальной шизофрении со склонностью к злоупотреблению нескольких психоактивных веществ (каннабиноидов, летучих растворителей, синтетических каннабиноидов), в момент совершения инкриминируемого деяния лишавшее З. способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, судом сделан вывод: «таким образом, данное деяние, запрещенное уголовным законом, совершено З. в состоянии невменяемости, поэтому его следует признать невменяемым, а значит, подлежащим освобождению от уголовной ответственности, но с применением к нему принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа»*.
Таким образом, констатацию невменяемости органами уголовной юстиции и ее закрепление в процессуальных документах можно отнести к признаку уголовно-правового критерия невменяемости, невключение данного признака в уголовно-правовой критерий создает предпосылки для искаженного понимания невменяемости как психического состояния лица, установленного экспертами, лишая тем самым правоприменительный орган возможности исследовать вопрос не только о психическом состоянии лица (так как это вопрос, требующий специальных знаний), но и о наличии правовых признаков, являющихся неотъемлемыми компонентами невменяемости.
Содержание данного признака также образует проверка судебно-психиатриче-ской экспертизы, заключающаяся в установлении соответствия выводов экспертов собранным по делу доказательствам, соответствия разрешаемых вопросов компетенции экспертов, полноты заключения, ясности изложения, непротиворечивости доводов.
Таким образом, юридический (уголовно-правовой) критерий невменяемости можно определить как совокупность при-
* См.: 11К1_: https://rospravosudie.com/court-kanskij-gorodskoj-sud-krasnoyarskij-kraj-s/act-494982446/
знаков, характеризующих юридическое основание для признания лица невменяемым.
На основании изложенного можно сделать вывод о том, что невменяемость образуется из трех критериев: юридического (уголовно-правового), психологического (патопсихологического), медицинского (биологического).
Кроме того, несмотря на то, что в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством признать лицо невменяемым может не только суд, но и следователь или дознаватель (ст. 439 УПК РФ), более верным представляется оставить вопрос о признании лица невменяемым исключительно на разрешение суда.
Это позволит предупредить случаи необоснованного признания лица невменяемым, а также полно и всесторонне установить причастность лица к инкриминируемому деянию, необходимость применения к нему принудительных мер медицинского характера. При этом лица, страдающие психическими расстройствами, в ряде случаев не могут самостоятельно защищать свои права и законные интересы, в связи с этим требуется повышенный уровень их охраны, обусловленный, в частности, фактом признания их невменяемыми, который можно обеспечить в рамках судебного рассмотрения дела в условиях состязательности процесса.
В целях законодательного закрепления правовой природы невменяемости и наиболее четкого выражения юридического (уголовно-правового) критерия предлагаем закрепить в ст. 21 УК РФ следующее определение невменяемости:
«Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости.
Под состоянием невменяемости следует понимать установленную судом на основании экспертного заключения неспособность лица во время совершения общественно опасного деяния, предусмотренного статьями Особенной части настоящего Кодекса, осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».
Список литературы
1. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеолог. выражений. М.: ИТИ Технологии, 2003. 944 с.
2. Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. Г.Л. Касторского, А.И. Чучаева. СПб.: МИЭП; СПбИГО; Книжный дом, 2009. 754 с.
3. Уголовное право России. Общая часть: учебник для академического бакалавриата / под ред. О.С. Ка-пинус. М.: Юрайт, 2015. 539 с.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М.: Инфра-М, 2014. 572 с.
5. Хомовский А.А. Производство по применению принудительных мер медицинского характера в советском уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1967.
6. Протченко Б. Понятие невменяемости в советском уголовном праве // Правоведение. 1987. N 4. С. 82-86.
7. Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки // Советское государство и право. 1989. N 4. С. 103-108.
8. Лень В.В. Кримiнально-правовi проблеми визначення осудност злочинця: дис. ... канд. юрид. наук. Харш, 2003. 215 с.
9. Приходько Т.М. Проблема обмеженоТ осудност в кримЫальном управк дис. ... канд. юрид. наук. К., 2001. 216 с.
10. Васильев А.А. Проблеми осудност у кримЫальному правк дис. ... канд. юрид. наук. Харш, 2005. 221 с.
ШАТИЛОВИЧ С.Н., кандидат юридических наук,
доцент, Shatisergei@yandex.ru Кафедра правовой подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
SHATILOVICH S.N., Candidate of Legal Sciences, associate professor, Shatisergei@yandex.ru Chair of legal training of law enforcement officers; Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049, Russian Federation
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННЫЕ СТАТЬЕЙ 322.2 УК РФ: ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
Аннотация. Количество преступлений, совершаемых иностранными гражданами и лицами без гражданства на территории России, в последние годы выросло. В связи с этим особую актуальность приобретают вопросы уголовной ответственности за фиктивную регистрацию гражданина Российской Федерации по месту пребывания или месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации и фиктивную регистрацию иностранного гражданина или лица без гражданства по месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации. На основе действующего законодательства и сложившейся правоприменительной практики автором исследуются вопросы квалификации преступления, предусмотренного ст. 322.2 УК РФ: 1) установление признаков субъективной стороны состава преступления; 2) квалификация преступления по совокупности с другими преступлениями; 3) отграничение преступления от смежных админи-
