CC BY
67Философия в духовном осмыслении
И.Б. Гаврилов
К ВОПРОСУ О ХАРАКТЕРИСТИКЕ ФИЛОСОФСКОГО И НАУЧНОГО НАСЛЕДИЯ С.П. ШЕВЫРЕВА
Статья представляет собой краткий обзор жизненного пути и научного наследия выдающегося русского мыслителя, филолога, литературного критика, педагога, профессора Московского университета Степана Петровича Шевырева (1806-1864). Показан значительный вклад ученого в отечественную науку и культуру, выраженный, в частности, в его университетских курсах лекций, многие из которых были изданы отдельными монографиями. Подчеркивается, что в своем основном труде «История Русской словесности» Шевырев осуществил целостное историческое осмысление древнерусской литературы в контексте развития отечественной философской мысли, открыв широкой университетской и образованной аудитории не известный ей мир Древней Руси. Вместе с тем в статье указывается, что наследие ученого не стало до сих пор предметом широкого научного исследования и обсуждения. Отмечена актуальность историософских воззрений мыслителя на духовное единство Русского мира. По мысли Шевырева, изучение памятников родной словесности помогает извлечь положительный урок для настоящего, может способствовать решению одной из ключевых задач отечественного просвещения — «породнить Россию древнюю с Россией новой».
Ключевые слова: русская религиозная философия, Степан Шевырев, русская словесность, русское воспитание, «История Русской словесности», Древняя Русь, Московский университет, православие, самодержавие, народность.
Честь и слава милому нашему Шевыреву!
А. С. Пушкин
Науки жрец и правды воин!
Благословится подвиг твой...
Н. М. Языков
Имя Степана Петровича Шевырева (1806-1864) мало что говорит в современной России даже студенту-гуманитарию. Между тем во второй четверти XIX в. Шевырев был, бесспорно, первым русским литературным критиком, главным теоретиком великолепного «учено-литературного» журнала «Москвитянин» (1841-1856) и нес на себе основную тяжесть неравной борьбы с западническими изданиями («Современник» и «Отечественные записки»), рупорами его главного оппонента В. Г. Белинского. Именно Белинский в памфлете 1842 г. «Педант» положил начало кампании травли, клеветы и шельмования Степана Петровича. Как вспоминал М. П. Погодин, ученый в своих лекциях внушал уважение к древней нашей словесности и тем навлек на себя ненависть всемогущего тогда Белинского. По его словам, Шевырев не мог простить Белинскому «дерзких и невежественных выходок против Словен, против Древней Русской Истории, против Русских писателей прошедшего века, против начал Русской жизни»1. Эту кампанию продолжили в 1860-е гг., еще при жизни Шевырева, прямые идейные преемники Белинского — Н. А. Добролюбов и Н. Г. Чернышевский:
Игорь Борисович Гаврилов — кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры богословия Санкт-Петербургской духовной академии (igo7777@mail.ru).
1 Цит. по: Барсуков Н.П. Жизнь и труды М. П. Погодина: в 22 т. СПб., 1888-1910. Т. 6. С. 77.
«Ненависть Белинского к Погодину и Шевыреву перешла по наследству к следующему поколению»2. Добролюбов, например, заявлял, что проповедуемая Шевыревым «высокая истина» «совершенно чужда всем жизненным интересам современной России»3.
В 1820-1860-е гг. Степан Петрович внес значительную лепту в развитие отечественной культуры. Важное место занимает он в истории русской поэзии Золотого века. Его имя стоит в одном ряду с такими именами его знаменитых современников — поэтов тютчевской плеяды, как Ф. И. Тютчев, А. С. Хомяков, Д. В. Веневитинов, В. Г. Бенедиктов и др. Поэзию и литературную критику Шевырева высоко ценил А. С. Пушкин, который видел в нем «писателя с истинным талантом, критика, заслужившего доверенность просвещенных читателей»4.
Большое значение для отечественной науки и культуры имела научная и преподавательская деятельность С. П. Шевырева. С 1834-го по 1857 г. он преподавал в Московском университете. За это время ученый прочитал и опубликовал множество курсов по истории античной, западноевропейской и русской поэзии и словесности. Но главным его научным достижением стала четырехтомная «История Русской словесности» — безусловно, основная работа его жизни. Шевырева можно назвать первооткрывателем древнерусской литературы. Поэт Н. М. Языков в 1845 г. посвятил Степану Петровичу следующие строки:
Тебе хвала, и честь, и слава! В твоих беседах ожила Святая Русь — и величава И православна, как была, В них самобытная, родная Заговорила старина, Нас к новой жизни подымая От унижения и сна!
Однако, несмотря на очевидные заслуги перед русской культурой и наукой, наследие ученого до сих пор не стало предметом столь широкого исследования, как, например, труды А. С. Хомякова, И. В. Киреевского и др. Достаточно сказать, что творчеству Шевырева посвящены лишь четыре кандидатские диссертации5.
Причины такого долгого забвения и замалчивания работ яркого национального мыслителя и основоположника научного изучения древнерусской литературы очевидны. Согласно марксисткой и либеральной историографии, Шевырев принадлежал к лагерю реакции — он был одним из главных идеологов «Русской триады» («Православие. Самодержавие. Народность»), впервые сформулированной в 1832 г. министром народного просвещения графом Сергеем Семеновичем Уваровым. Помимо Шевырева и самого Уварова (сподвижника Карамзина, президента Петербургской академии наук, одного из самых образованных людей своей эпохи), к этому направлению можно отнести также выдающегося историка, журналиста, консервативного мыслителя Михаила Петровича Погодина, историка Николая Герасимовича Устрялова, прозаика, поэта и драматурга Нестора Васильевича Кукольника и др.
2 Петров Ф. А. М. П. Погодин и создание кафедры российской истории в Московском университете. М., 1995. С. 26.
3 Добролюбов Н. А. История русской словесности. Лекции Степана Шевырева, ординарного академика и профессора. Ч. 3: Столетия ХШ-е, ХГ^е и начало Х^го. М., 1858 // Шевырев С. П. Науки жрец и правды воин! / сост., вступ. ст., путеводитель, коммент. Е. Ю. Филькиной. М., 2009. С. 327.
4 Пушкин А. С. Собрание сочинений: в 10 т. М., 1959. Т. 6: Критика и публицистика. С. 130.
5 Молодык Д.Д. Жанр жития и его интерпретация в историко-литературных курсах С. П. Шевырева. Пенза, 2008; Федорова О. А. Эстетическое и поэтическое своеобразие философской лирики С.П. Шевырева. Омск, 2010; Алексеева Е. Д. С.П. Шевырев в общественной жизни дореформенной России. М., 2006; Бознак О. А. Литературная деятельность С. П. Шевырева 1840-1850-х годов. СПб., 2004.
Особенно большое значение для судеб русской культуры имело «дружеское сближение» Шевырева с М. П. Погодиным, которое исследователи относят к 1820-м гг. Погодин считал себя руководителем своего товарища: в «Дневнике» историк с гордостью подчеркивал, что именно он познакомил Шевырева с древностью, убедил «идти по ученой части» в университет, помогал с розыском старинных рукописей и проч. Как отмечает Н. П. Барсуков, занятия двух друзей «вскоре так „переплелись", что о них большею частию нельзя говорить раздельно»6. Действительно, союз ученых-единомышленников оказался необычайно стойким и плодотворным. Вместе они создали три литературно-критических и историко-философских журнала — «Московский вестник» (1827-1830), «Московский наблюдатель» (1835-1837) и «Москвитянин» (1841-1856). Эти издания представляют собой выдающиеся явления в русской литературе и философии, к сожалению недостаточно изученные с точки зрения развития русской философской мысли.
Существенное влияние оказало на Шевырева участие в так называемом кружке любомудров (1823-1825). Члены кружка стремились изменить характер просвещения в России — предлагали «совершенно остановить нынешний ход ее (России. — И.Г.) словесности», «обратить особое внимание России на древний мир», сделать Россию и русскую историю «преимущественным предметом наших разысканий»7. Первый навык работы с древними рукописями будущий создатель науки о древнерусской литературе приобрел в Московском архиве Государственной Коллегии иностранных дел. Именно здесь он вошел в группу «архивных юношей», увековеченных А. С. Пушкиным в романе «Евгений Онегин». Зрелое творчество Пушкина («Борис Годунов» и др.) серьезно повлияло на литературное развитие Шевырева, который позднее посвятил ему одно из значительных своих поэтических посланий:
Но чьи из всех родимых звуков мне Теснятся в грудь неотразимой силой? Все Русское звучит в их глубине, Надежды все и слава Руси милой, Что с детских лет втвердилося в слова, Что сердце жмет и будит вздох заочный: Твои — певец! избранник Божества, Любовию народа полномочный! Ты Русских дум на все лады орган! Помазанный Державиным предтечей Наш депутат на Европейском вече; — Ты — колокол во славу Россиян!
Важным этапом становления молодого ученого явилось путешествие в Италию в 1828-1832 гг. в качестве учителя 17-летнего сына «царицы муз и красоты» (по слову А. С. Пушкина) княгини Зинаиды Александровны Волконской (1789-1862). В эти годы будущий «москвитянин» каждый вечер читает жизнеописания Петра Великого и литературу о его эпохе. В фигуре императора он видит идеальное воплощение русского национального типа: «Будь человеком по Христу, будь Русским по Петру»8. Шевырев пишет Погодину из Рима: «Мне часто приходит мысль: всякому из нас по частям должно продолжать дело Петра и потом еще приготовлять Россию и к обратному плану, т. е. возвращать Русских к Русскому»9.
6 Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина... Т. 1. С. 214.
7 Цит. по: Песков А. М. У истоков русского философствования: шеллингианские таинства любомудров // Вопросы философии. М., 1994. № 5. С. 98.
8 РНБ. Ф. 850 [С. П. Шевырев]. Л. 16.
9 Цит. по: Цветкова Н.В. О русской идее С. П. Шевырева // Вестник Псковского государственного университета. Серия «Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки». Псков, 2008. № 5. С. 53.
Там же, в Италии, Шевырев постоянно обращается и к русской словесности — «Слову о полку Игореве», «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина и др. В комментариях к последней он отмечает корень отличий русской истории от западноевропейской, который состоит в том, что «Россия оставалась добровольно уступкою Славян одному роду» и «эта безусловная привязанность к Царю — залог образования России»10. Мыслитель делает во многом определяющий для всего его последующего идейного развития вывод: «В истории Русского народа не может быть ни минуты без Царя, ибо эта минута была бы хаос»11.
Накануне отъезда в Россию Степан Петрович пишет Погодину: «Все, все убеждает меня, что наша пора пришла, и двинь нас Царь, мы будем первыми. С этой уверенностью еду в Россию, радуюсь, что я Русский. Возвращаюсь более Русским, нежели чем поехал. Нам предлежит создать новое поколение чисто-Русских. До сих пор в нас было излишнее влияние Запада, коего крайность должна была пройти с веком Александровым. В действиях нашего Царя я вижу начало новой эпохи, начало, соответствующее нашим желаниям. Авось мы разгадаем — как быть Русским и что такое Русский»12. Все последующие труды ученого посвящены поиску ответа на этот вопрос.
В 1830-1840-е гг. главным покровителем Шевырева был министр народного просвещения граф С. С. Уваров. Противник «отвлеченных теорий» и попыток «сделать Россию английскую, Россию французскую, Россию немецкую», Уваров, как и Шевырев, понимал, что «в тот момент, когда Россия перестанет быть Русской, она перестанет существовать вообще»13. Сформулированная графом триада «Православие. Самодержавие. Народность» оказала значительное влияние на историософские воззрения ученого.
Конечную цель своей системы образования Уваров видел «в восстановлении в нас Святой Руси, но уже не в прежнем ограниченном виде, а в нынешнем, достойном великой Монархии и всеобщих успехов образованности»14. Уваровский идеал образования заключался в сочетании европейского просвещения с «Русскими началами», в том, чтобы юношество «лучше знало Русское и по-Русски»15. С. П. Шевырев не только искренне разделял это воззрение, но и стал одним из его главных проводников в системе российского образования.
В первые годы преподавательской работы Степан Петрович читал лекции по истории всемирной поэзии, уделяя особое внимание главным поэтам Европы — Гомеру, Данту и Шекспиру как представителям трех родов поэзии — эпоса, лиры и драмы. Эти университетские лекции публиковались в «Ученых записках и мператорского Московского университета» и в «Журнале министерства народного просвещения».
В 1836 г. Шевырев выпустил первый том «Истории поэзии»16. Книга была удостоена Демидовской премии Академии наук. Как отмечал в своей рецензии Я. М. Неверов, автор «из местных и исторических обстоятельств народа извлекает его характер, идею — и эту идею открывает в его произведениях»17. В январе 1837 г. ученый защищает докторскую диссертацию по теме «Теория поэзии в историческом ее развитии у древних и новых народов».
10 Цит. по: МартыновВ.А. У истоков «русской идеи»: жизнь и судьба С.П. Шевырева. М., 2013. С. 104.
11 Там же.
12 Там же. С.117.
13 Цит. по: Никитенко А.В. Записки и дневник: в 3 т. М., 2005. Т. 1. С. 362.
14 Уваров С. С. Обозрение действий правительства за истекшее пятилетие // ЖНМП. СПб., 1839. № 1. С. 3-4.
15 Цит. по: Шевченко М. «Каждый Русский должен служить Престолу». С. С. Уваров. Ч. 1 // Сайт «Западная Русь». URL: http://zapadrus.su/rusmir/istf/714-l-r-i.html (дата обращения: 25.05.2017).
16 Второй том был издан посмертно в 1892 г.
17 Неверов Я. М. Новые книги, изданные в России. История поэзии. Чтения адъюнкта Московского университета Степана Шевырева // ЖНМП. СПб., 1836. № 5. С. 378.
После нескольких лет преподавания в университете зарубежной словесности, во втором полугодии 1837/38 учебного года филолог начал читать курс лекций по истории словесности русской. Согласно С. П. Шевыреву, в истории отечественной словесности отразилась вся жизнь русского народа и государства. Она принадлежит к необходимым потребностям учено-литературного мира: «Дух неуважения к произведениям отечественным и дух сомнения во всем том, что славного завещала нам древность, должны же когда-нибудь прекратиться, а мы можем противодействовать им только глубоким и терпеливым изучением того, что составляет литературную собственность нашего народа»18.
По мысли Шевырева, знакомство с родной словесностью помогает извлечь положительный урок для настоящего — позволяет увидеть «богатство и важность событий нашей Истории»: «Необходимо изучение этих первых начатков нашего Слова, которые снаружи кажутся незначительны, а между тем таят в себе первородные черты Русского духа и служат к объяснению многих явлений в Европейском периоде нашей жизни»19. А поскольку всякая наука кроме отвлеченной пользы должна приносить и частную, изучение памятников словесности может поспособствовать решению важной, стоящей перед отечественным просвещением задачи — «породнить Россию древнюю с Россией новой», «в современной жизни нашей и в словесности, ее отражении, примирить навсегда нашу чистую коренную народность с Европейским образованием», «воскресить дух ее древней жизни и вызвать все заветные предания наших предков»20.
Вернувшись в 1840г. в Москву, С.П. Шевырев был утвержден ординарным профессором, а в феврале 1841 г. получил чин коллежского советника. Последующее десятилетие ученый посвящает научной и преподавательской деятельности. В 1852 г. он становится ординарным академиком Санкт-Петербургской Императорской академии наук по отделению русского языка и словесности. Стоит отметить и свидетельства международного научного признания: присвоение степени доктора философии Королевского пражского университета, а также почетное членство в Королевском афинском обществе изящных искусств, Королевском датском обществе северных антиквариев, филологическом обществе в Аграме (ныне Загреб, Хорватия)21. С 1846/47 учебного года Шевырев — декан первого отделения философского факультета.
Золотыми буквами вписал Степан Петрович свое имя в летопись русской журналистики и литературной критики. Вместе со своим ближайшим другом М. П. Погодиным он стал основателем и одним из самых активных авторов журнала «Москвитянин», возглавляя отдел литературной критики.
Созданный при покровительстве графа С. С. Уварова, «Москвитянин» на протяжении пятнадцати лет, с 1841-го по 1856 г., оставался крупнейшим консервативным изданием, исповедующим триаду «Православие. Самодержавие. Народность». Причем, согласно замечанию Н. П. Барсукова, именно С. П. Шевырев с «особенною силою и самоотвержением» отстаивал на его страницах «православно-Русское направление», выступал с критикой «дерзких и невежественных выходок» Белинского и «Отечественных записок» «против начал Русской жизни», защищая эти начала от «площадного хохота и шутовства»22.
Уже первый номер журнала открывает программная статья Шевырева «Взгляд Русского на современное образование Европы», посвященная проблеме противостояния России и Запада: «Запад и Россия стоят друг перед другом, лицом к лицу! Увлечет ли нас он в своем всемирном стремлении? Усвоит ли себе? Пойдем ли мы в придачу к его образованию? Составим ли какое-то лишнее дополнение к его истории?
18 Шевырев С.П. Общее обозрение развития Русской словесности // Шевырев С. П. Избранные труды. М., 2010. С. 151.
19 Шевырев С.П. История Русской словесности. 2-е изд. М., 1859-1860. Ч. 1-2. С. 243.
20 Шевырев С.П. Общее обозрение развития Русской словесности... С. 170.
21 ГавриловИ.Б. Степан Петрович Шевырев о «русском воззрении» // Христианское чтение. СПб., 2016. № 1. С. 254.
22 Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина... Т. 6. С. 77.
Или устоим мы в своей самобытности?»23 Таким образом, именно критик «Москвитянина» впервые обнародует важнейшие дискуссионные вопросы, уже несколько лет обсуждавшиеся в московских славянофильских кругах. Указанное противостояние в историософии Шевырева трактуется как «последнее слово Истории», результат всего предыдущего исторического развития: «Теперь, когда Запад, как Мефистофель в заключении Гетева „Фауста", готовясь открыть ту огненную бездну, куда он стремится, является к нам и гремит своим ужасным: Komm! Komm!24, — не пойдет за ним Россия: никакого обета она не дала ему, никаким договором не связала бытия своего с его бытием; она не делила с ним его недугов; она сохранила свое великое единство, и в роковую минуту, может быть, она же назначена от Провидения быть великим Его орудием к спасению человечества»25.
Центральной публикацией, открывавшей второй год издания «Москвитянина», стала статья Степана Петровича «Взгляд на современное направление Русской литературы. Сторона черная». Ученый не только продолжает разработку триады «Православие. Самодержавие. Народность», но и выразительно критикует «черную сторону» современной литературы — так называемых «журнальных кондотьери26». Герой статьи — «рыцарь без имени», в котором «литая броня наглости прикрывает <...> самое невинное невежество», руководствующийся «мнимыми убеждениями, изменяющимися по дуновению ветра в ответ на новые потребности, объявленные молодою публикою новых поколений». В этом образе узнается ведущий критик журнала «Отечественные записки» В. Г. Белинский. В заключении «москвитянин» с сожалением констатирует, что «вся читающая Россия находится теперь в руках литературы промышленной»27. Работа, бесспорно, стала важной вехой в полемике «православно-Русского направления» с западниками.
С. П. Шевырев был одним из немногих критиков, в целом положительно оценивших последнюю книгу Н. В. Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями». «Самую замечательную сторону» работы он видит в сознании писателем «тех начал Русской жизни, которые не только дают Русскому человеку право стремиться к воплощению в себе высшего идеала человека», но и могут «побудить его на совершение этого подвига» (рецензия была помещена в № 1-2 «Москвитянина» за 1848 г.)28.
В 1840-е гг. одним из эпицентров идейной борьбы западников и славянофилов становится Московский университет. При этом основным рупором прозападного курса проявил себя Т. Н. Грановский, а главным выразителем православно-русского направления — С. П. Шевырев. На своих лекциях Степан Петрович открывал образованному по-европейски российскому обществу богатейший мир русской литературы, которая «была искони сосудом Веры», «заключала в себе душеспасительные книги», послужившие основанием религиозно-нравственного могущества России, «без которого ни реформа Петра, ни все за нею последовавшие и ожидаемые не имели бы своего правильного и прочного развития»29.
Курс Шевырева стал выдающимся явлением в культурной жизни Москвы. Сторонники консервативного направления увидели в нем пробуждение России и победу «Русского духа». Так, очень высокая оценка дана лекциям ученого в письмах поэта
23 Шевырев С.П. Взгляд Русского на современное образование Европы // Шевырев С.П. Избранные труды... С.171.
24 Пойдем! Пойдем!
25 Шевырев С.П. Взгляд Русского на современное образование Европы // Шевырев С.П. Избранные труды... С. 172.
26 Кондотьеры — в Италии в ХГУ-ХУГ вв. руководители военных отрядов, находившихся на службе у городов-коммун и государей и состоявших в основном из иностранцев.
27 Шевырев С. П. Взгляд на современное направление Русской литературы. Сторона черная // Москвитянин. М., 1842. № 1. С. 1-32.
28 Шевырев С. П. «Выбранные места из переписки с друзьями» Н. Гоголя // Шевырев С. П. Избранные труды... С. 296.
29 Цит. по: Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина... Т. 7. С. 456.
Н.М. Языкова. 2 декабря 1844 г. он рассказывал брату А.М. Языкову: «Шевыревские чтения начались блистательно — гром рукоплесканий <...>. Шевырев открыл Америку — целую духовную литературу Древней Руси»30. В то же время поэт отдает себе отчет в том, что старания ученого «не найдут должного сочувствия в модной или новомодной публике и что партия чаадаевская будет придираться к Шевыре-ву»31. В другом письме, к М. А. Максимовичу, Языков отмечает: «Читает прекрасно, и лекции превосходны: они не нравятся западникам, будучи напитаны духом православия, а не их поганым»32.
30 апреля 1846 г. Н. М. Языков сообщает Н. В. Гоголю о выходе лекций Степана Петровича из печати: «Эти лекции — подвиг важный и бессмертный: теперь перестанут думать, что наша словесность началась с Кантемира. Также придет время, когда увидят, что и история наша началась не с Лефорта!»33 Гоголь, прочитавший отрывок одной из лекций, остался очень доволен и заметил, что «в первый раз преподносится наука в таком виде, в каком ей следует преподноситься в России и Русским»34.
А. С. Хомяков в письме к Ю. Ф. Самарину также определяет лекции Шевырева как «подвиг великий», «истинный успех» и «торжество», даже несмотря на «явное несогласие большинства». Сравнивая достижения Грановского и Шевырева, Хомяков подчеркивает, что признание первого было «личным успехом», «успехом оратора», тогда как «успех Шевырева — успех мысли, достояние общее, шаг вперед в науке». Тем не менее с горечью мыслитель констатирует, что «весь университет <...> держится другой стороны», а славянофильская «дружина ничтожна»35.
После завершения публичного курса филолог создает на его основе книгу «История Русской словесности, преимущественно древней» (две первые части вышли в 1846 г.). Цель труда — «рассматривать, как рождались и развивались постепенно душа и дух народа Русского», «видеть в слове Русском Русского человека». Исследуя памятники древней словесности, Шевырев обращается к человеку Древней Руси, его народному самосознанию: «Наше Русское народное тем отличается от других, что оно с самого начала бытия своего окрестилось, облеклось во Христа». За попыткой создания ученым истории древнерусской словесности стоит другая сверхзадача — формирование самобытной современной русской философии, что возможно лишь при опоре на древние памятники. По выражению Степана Петровича, словесность может «подать руку помощи Русской Философии и подготовить решение многих задач, предстоящих сей последней»36.
Труд С. П. Шевырева не был первой и единственной работой по этой тематике37. Но только в нем автор осуществил действительно целостное историческое осмысление предмета исследования в контексте развития русской философской мысли. И наконец, Шевырев открыл доселе неизвестный мир Древней Руси самой широкой публике, прежде всего интеллигенции и дворянству — сословиям, со времен Петра I погруженным в западные литературу, искусство и науку.
Интересно, что предметом главных упреков и критических замечаний на книгу стало именно то, в чем можно увидеть как раз ее достоинства — например, показанная автором связь истории литературы с историей Церкви и русской мысли. Сегодня, когда наша гуманитарная наука отходит от позитивистской методологии, это можно считать скорее преимуществом. Но в то время некоторые критики писали, что «патриотическое участие заглушало в исследователе древней русской словесности строгий
30 Языков Н.М. Свободомыслящая лира. М., 1988. С. 297.
31 Там же.
32 Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 303.
33 Языков Н.М. Свободомыслящая лира... С. 323.
34 Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 306.
35 Там же. С. 305.
36 ШевыревС.П. История Русской словесности, преимущественно древней: в 4 т. М., 18461860. Т. 1. С. 21.
37 См., напр.: Максимович М.А. История древней русской словесности. Киев, 1839.
голос научных требований и методы»; «изучение и преподавание истории древней русской словесности, руководимое патриотическим сочувствием к старине, получало у Шевырева полемический характер...»38
Неоспорим вклад Степана Петровича в формирование православной педагогики. С 1851-го по 1856 г. он возглавлял кафедру педагогики Московского университета. Во всех выступлениях ученого, ставших, по мнению современников, «апофеозом Рус-скости», слышна боль за современное состояние отечественной интеллигенции, оторванной от народных корней бытия: «Сколько Русских людей, праздно живущих <...> лишь потому, что воспитание не только не связало их, но разорвало их связь с Оте-чеством»39; «Создание Русских воспитателей: вот настоящая потребность нашего Отечества!». Но для этого необходимо «выработать Русский образ мыслей о воспитании, который приходился бы к нашей почве, истекал бы из сознания Русской жизни»40.
Особое внимание в своих лекциях по педагогике Шевырев уделяет вере и Церкви. Так, в статье «О цели воспитания» он поясняет: «Цель воспитания должна истекать из назначения человека, а так как назначение человека определяется для нас Христианством, то отсюда ясно, как самый первый вопрос в Педагогии связывает Науку с Христианским Вероучением»41. При этом огромное значение, по мысли ученого, принадлежит православному богослужению, которое должно насыщать детские души: «Все первоначальное религиозное воспитание у нас совершается в самом храме Богослужением, под руководством матери-Церкви. Как же нам последовать совету Протестантской Педагогии, которая так ограничивает для детей посещение храмов?»42 В противовес просветительскому универсальному взгляду на воспитание он постоянно говорит о «Русском воспитании», в котором участвует не один только воспитатель, но вся Россия: «Православная Церковь, Государь, семья, общество, Государство, История Русская, Отечественный язык. Преступно было бы со стороны воспитателя явиться для своего питомца преградою этих живых, великих сил Отечества»43.
Кульминацией общественной, научной и педагогической деятельности С. П. Шевырева стало его участие в торжествах, посвященных 100-летию Императорского Московского университета. Под редакцией Степана Петровича к юбилею был выпущен фундаментальный труд «История Императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею, 1755-1855», в котором все важнейшие события в жизни университета были представлены по периодам царствования российских монархов — от основательницы университета Императрицы Елизаветы Петровны до «благословенно царствующего Императора Николая Павловича». Последний период характеризуется в книге как эпоха, приготовившая «начала для своеобразного развития всех духовных сил народа и государства Русского». Согласно «мысли и воле неусыпно деятельного Монарха» в его тридцатилетнее правление были поставлены и решались такие важнейшие задачи, как «образование Русского народа на тех коренных началах, которые определяются его историею и составляют крепость его жизни»44.
12 января 1855 г. ученый выступил на торжественном собрании с речью, в которой выразил свое видение истории университета и российского просвещения в целом
38 Тихонравов Н. С. Речь и отчет, произнесенные в торжественном собрании Императорского Московского университета 12 января 1865 года // Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 382.
39 Шевырев С.П. Вступление в педагогию // Шевырев С.П. Избранные труды... С. 332.
40 Там же. С. 314-315.
41 Там же. С. 322.
42 Там же. С. 334.
43 Там же. С.334-335. Подробнее о педагогических воззрениях С.П. Шевырева см.: Гаври-ловИ.Б. К характеристике философии воспитания С.П.Шевырева // Христианское чтение. СПб., 2017. № 4. С. 200-219; Гаврилов И. Б. «Философия воспитания» С. П. Шевырева // Педагогический дискурс в литературе. Выпуск 9: Материалы девятой всероссийской научно-методической конференции. СПб., 2015. С. 101-102.
44 Шевырев С. П. История Императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею, 1755-1855. М., 1855. С. 468-470.
как неотъемлемой принадлежности деятельности русских монархов, выступающих в роли главных просветителей Отечества. Университеты России, в отличие от европейских, возникли «не из противоборства разума и веры», они «дар любви Монархов наших Русскому народу, плод их пламенного желания, их неусыпной заботы просветить Отечество Науками». Вспомнив благодарными словами российских правителей, Шевырев особо останавливается на деятельности царствующего императора, который еще в 1826 г. пожелал «видеть в воспитанниках Московского университета прямо Русских». И потому университет не только успешно насаждает науку в Отечестве, но и воспитывает «верных слуг Государю и Отечеству»45.
К сожалению, финал многолетней научной и преподавательской деятельности С. П. Шевырева в Московском университете оказался совсем не таким торжественным и почетным, как он заслуженно мог надеяться. 14 января 1857 г. на заседании Совета Московского художественного общества, в ходе обсуждения вопроса о строительстве железных дорог возник спор о возможных злоупотреблениях. Граф В. А. Бобринский, декабрист, аристократ, внук Екатерины Великой, стал ругать «русские порядки»: «А грабить — это по-русски». На возражения Шевырева Бобринский ответил: «Уж не защищайте. Все русское мерзко. Имя русского стало скверно». Степан Петрович не стерпел такого дерзкого поношения Отечества и вступился за «честь Русского имени». Завязалась потасовка, в результате которой пострадавшего Шевырева отнесли домой на руках. По приказанию императора Александра II граф должен был отправиться в ссылку в свое родовое имение, а ученый — во Владимир. «Он получил вскоре разрешение остаться в Москве вследствие болезни; но удар был нанесен прямо в сердце, и уже тогда должно было бояться за жизнь его»46, — вспоминал в 1869 г. Погодин. Он же отмечал, что «Шевырев поплатился за свою слишком горячую любовь к Отечеству... Некому было за него заступиться: не было в живых ни Уварова, ни Протасова, ни князя Д. В. Голицина»47.
На профессора в отставке обрушиваются болезни. Он признавался друзьям: «Насильственное удаление от кафедры много расстроило мои силы. Живое слово мне необходимо»48. Однако, будучи устраненным из университета, в последние годы жизни Шевырев продолжает научные изыскания, обратившись к главному делу своей жизни — к исследованию духовно-религиозного и литературно-поэтического мира Святой Руси. Во второй половине 1850-х гг. он заканчивает вышеупомянутую фундаментальную «Историю Русской словесности», выпустив в 1858 и 1860 гг. третью и четвертую части. К сожалению, труд не получил подобающей оценки современников: «По целым дням сидел он в библиотеках Синодальной и Волоколамской, работая над рукописями», а за вышедшие тома «не слышал ни одного доброго слова», — отмечал Погодин49.
Приведем лишь один характерный отзыв представителя нового поколения критиков-шестидесятников — известного революционного демократа Н. Добролюбова. В работе ученого и самом предмете его исследования он видит «вечный промах», «неизлечимо-мистический характер», превознесение Древней Руси «выше облака ходячего», полагая, что «успокоение» Шевырева «на „неизменной истине", отысканной им в Древней Руси, — ведет к самому унылому застою и смерти». По мнению критика, «„единая" и „высокая" истина г. Шевырева, вечно присущая Древней Руси, — совершенно чужда всем жизненным интересам новой России» и «может повести теперь только к жалким самоистязаниям», губя самобытные таланты (пример — Н. В. Гоголь) и производя «затхлые, гнилые, трупообразные явления», подобные книгам профессора50.
45 Шевырев С. П. Обозрение 100-летнего существования Императорского Московского университета // Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 122, 125.
46 Погодин М.П. Воспоминание о Степане Петровиче Шевыреве // Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 378.
47 Там же. С. 377.
48 Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина... Т. 13. С. 383.
49 Погодин М.П. Воспоминание о Степане Петровиче Шевыреве... 378.
50 Добролюбов Н.А. История русской словесности... С. 327.
Степан Петрович старался не обращать внимания на критические нападки революционных демократов и либеральных западников, наследников Белинского и Грановского, находя радость в труде. 14 апреля 1860 г. он писал князю П. А. Вяземскому: «Трудное мое дело, самое неблагодарное по текущему времени, но внутренний голос влечет меня на это дело, уж, конечно, не успех наружный или расчет. Думаю, если я не сделаю, кому сделать?»51
Остановимся на предисловии к третьему тому, завершенному в 1858 г., уже в новую историческую эпоху царствования императора Александра II, во время готовившихся великих реформ и освобождения крестьян от крепостной зависимости. В нем ученый предупреждает соотечественников, что дело, замышляемое в настоящую минуту в России, «не должно быть чуждо делу древнему, положенному в основу Русской жизни. Духовное единство Русского мира, заложенное там, должно <...> скрепить ее внешние силы. Без путей соединяющих духа бессильны бы были пути единения материального. Что прибыли, если железные дороги будут нас сближать только в географическом отношении, а духовно станем мы разъединяться на бесконечные расстояния и в разные стороны? Единство внутреннее, духовное, заготовила нам Древняя Русь: да облечет его во внешнее Русь новая!»52
Слова великого патриота о духовном единстве Русского мира, о необходимости духовной связи древней и новой России, написанные более 150 лет назад и адресованные современникам, которые по большей части их не услышали, обращены и к нам, людям XXI в.: «Неужели современный Русский человек, позабыв о своих предках, ради единства физического пренебрежет единством народным в духе? <...> Новый Русский человек не должен забывать древнего своего собрата: новый и древний Русский человек должны составлять одно, и без совмещения их не может быть полного Русского человека, а будет одна только половина <...> отринув в своем древнем собрате основание высокой половины духовной, новый человек останется при одной материальной и испортит только великое дело всецелой жизни народа Русского». С. П. Шевырев выражает надежду, что его книга, «возобновляющая в памяти Русских людей заветы их доблестных и святых предков <...> не будет в противоречии с новыми стремлениями Русских людей, а восполнит то, что в настоящее время для них надобно»53.
Выдающийся мыслитель и ученый-патриот скончался в Париже 8 мая 1864 г., на 58-м году жизни. Похоронен он был в любимой им древней русской столице на Ваганьковском кладбище. Ближайший друг и соратник Степана Петровича Михаил Погодин справедливо замечал: «На нас лежит долг искупить, хоть по смерти, часть той неправды, которой подвергся покойный Шевырев»54. Сегодня эти слова звучат не менее актуально, чем полтора века назад. И главным шагом по осуществлению нелегкого процесса возвращения наследия самобытного ученого и философа должно стать издание его трудов — поэтических и драматических произведений, переводов европейской и античной классики55, огромного пласта литературной критики, разбросанной по журналам 1820-1860-х гг. (в первую очередь статей, опубликованных в «Москвитянине»), напечатанных при жизни и неопубликованных курсов лекций в Московском университете (главным образом лекции по педагогике 1851 г.), а также дневников, которые мыслитель вел на протяжении десятилетий56, его обширного эпистолярного наследия и проч.
51 Филькина Е.Ю. «Великий трудолюбец» // Шевырев С.П. Науки жрец и правды воин!.. С. 39.
52 Шевырев С. П. История Русской словесности, преимущественно древней... Т. 3. С. 27.
53 Там же. С. 29.
54 Там же. С. 379.
55 Единственный увидевший свет поэтический сборник: Шевырев С. П. Стихотворения. М.; Л., 1939. Нет в списке
56 Опубликован лишь дневник первого итальянского путешествия 1828-1832 гг.: Шевырев С. П. Итальянские впечатления / вступ. ст., подгот. текста, сост. и примеч. М. И. Медового. СПб., 2006.
Источники и литература
1. АлексееваЕ.Д. С.П.Шевырев в общественной жизни дореформенной России. М., 2006.
2. Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина: в 22 т. СПб., 1888-1910.
3. Бознак О.А Литературная деятельность С. П. Шевырева 1840-1850-х годов. СПб., 2004.
4. Гаврилов И. Б. К характеристике философии воспитания С. П. Шевырева // Христианское чтение. СПб., 2017. №4. С. 200-219.
5. ГавриловИ.Б.Степан Петрович Шевырев о «русском воззрении» // Христианское чтение. СПб., 2016. № 1. С. 229-289.
6. Гаврилов И.Б. «Философия воспитания» С. П. Шевырева // Педагогический дискурс в литературе. Выпуск 9: Материалы девятой всероссийской научно-методической конференции. СПб., 2015. С. 101-102.
7. Добролюбов Н А. История русской словесности. Лекции Степана Шевырева, ординарного академика и профессора. Ч. 3: Столетия XIII-е, XIV-е и начало XV-го. М., 1858 // Шевырев С. П. Науки жрец и правды воин! / сост., вступ. ст., путеводитель, коммент. Е. Ю. Филькиной. М., 2009. С. 319-326.
8. Мартынов В.А. У истоков «русской идеи»: жизнь и судьба С.П. Шевырева. М., 2013.
9. МолодыкД.Д.Жанр жития и его интерпретация в историко-литературных курсах С. П. Шевырева. Пенза, 2008.
10. НеверовЯ.М. Новые книги, изданные в России. История поэзии. Чтения адъюнкта Московского университета Степана Шевырева // ЖНМП. СПб., 1836. № 5. С. 369-378.
11. Никитенко А.В. Записки и дневник: в 3 т. Т. 1. М., 2005.
12. Песков А. М. У истоков русского философствования: шеллингианские таинства любомудров // Вопросы философии. М., 1994. № 5. С. 89-111.
13. Петров Ф.А. М.П. Погодин и создание кафедры российской истории в Московском университете. М., 1995.
14. Погодин М. П. Воспоминание о Степане Петровиче Шевыреве // Шевырев С. П. Науки жрец и правды воин! / сост., вступ. ст., путеводитель, коммент. Е. Ю. Филькиной. М., 2009. С. 356-380.
15. Пушкин А. С. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 6: Критика и публицистика. М., 1959.
16. РНБ. Ф. 850 [С. П. Шевырев]. Л. 16.
17. Тихонравов Н.. С. Памяти Степана Петровича Шевырева, произнесено в торжественном собрании Императорского Московского университета 12 января 1865 года исправляющим должность адъюнкта Николаем Тихонравовым // Шевырев С. П. Науки жрец и правды воин! / сост., вступ. ст., путеводитель, коммент. Е. Ю. Филькиной. М., 2009. С. 382-390.
18. Уваров С. С. Обозрение действий правительства за истекшее пятилетие // ЖНМП. СПб., 1839. № 1. С. 3-4.
19. Федорова О.А. Эстетическое и поэтическое своеобразие философской лирики С. П. Шевырева. Омск, 2010.
20. Филькина Е. Ю. «Великий трудолюбец» // Шевырев С. П. Науки жрец и правды воин! / сост., вступ. ст., путеводитель, коммент. Е. Ю. Филькиной. М., 2009. С. 5-40.
21. Цветкова Н.В. О русской идее С.П. Шевырева // Вестник Псковского государственного университета. Серия «Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки». Псков, 2008. № 5. С. 46-59.
22. Шевченко М. «Каждый Русский должен служить Престолу». С. С. Уваров. Ч. 1 // Сайт «Западная Русь». URL: http://zapadrus.su/rusmir/istf/714-l-r-i.html (дата обращения: 25.05.2017).
23. Шевырев С. П. Взгляд на современное направление Русской литературы. Сторона черная // Москвитянин. М., 1842. № 1. С. 1-32.
24. Шевырев С.П. Взгляд Русского на современное образование Европы // Шевырев С.П. Избранные труды. М., 2010. С. 171-222.
25. Шевырев С. П. «Выбранные места из переписки с друзьями» Н. Гоголя // Шевырев С. П. Избранные труды. М., 2010. С. 288-309.
26. Шевырев С.П. История Императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею, 1755-1855. М., 1855.
27. Шевырев С. П. История Русской словесности, преимущественно древней: в 4 т. М., 1846-1860.
28. Шевырев С. П. Итальянские впечатления / вступ. ст., подгот. текста, сост. и примеч. М. И. Медового. СПб., 2006.
29. Шевырев С.П. Общее обозрение развития Русской словесности // Шевырев С.П. Избранные труды. М., 2010. С. 146-170.
30. Языков Н.М. Свободомыслящая лира. М., 1988.
Igor Gavrilov. Towards the Question of the Philosophical and Scientific Heritage of Stepan Shevyrev.
The article is a brief overview of the life and scientific heritage of the outstanding Russian thinker, philologist, literary critic, teacher, and professor of Moscow University Stepan Petrovich Shevyrev (1806-1864). The author shows the significant contribution of the scholar to Russian science and culture, expressed, in particular, in his university lecture courses, many of which were published in separate monographs. The author emphasizes that in his main work, The History of Russian Literature, Shevyrev carried out a holistic historical comprehension of Old Russian literature in the context of the development of Russian philosophical thought, opening up to the wide university and educated audience an unknown world of Ancient Russia. However, the article points out that the legacy of the scientist has not yet become the subject of extensive scientific research and discussion. The urgency of the historiosophical views of the thinker on the spiritual unity of the Russian world is noted. According to Shevyrev, studying monuments of native literature helps us draw a positive lesson for the present and can contribute to solving one of the key tasks of national education - "to make old Russia one with new Russia".
Keywords: Russian religious philosophy, Stepan Shevyrev, Russian literature, Russian education, History of Russian Literature, medieval Russia, Moscow University, Orthodoxy, autocracy, national character.
Igor Borisovich Gavrilov — Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor at St. Petersburg Theological Academy (igo7777@mail.ru).
