CC BY
46
УДК 800.84
М. А. Ивлева
Новосибирский государственный технический университет пр. К. Маркса, 20, Новосибирск, 630092, Россия
E-mail: marivleva@mail.ru
К КЛАССИФИКАЦИИ КОДОВ В АНГЛОСАКСОНСКОЙ КУЛЬТУРЕ *
В статье рассматриваются культурные коды в индоевропейской традиции на материале англосаксонской словесности. Дается классификация вторичных кодов, обнаруженных в древнеанглийских текстах.
Ключевые слова: код, вторичный код, англосаксонская культура.
Исследование культурных кодов сталкивается с серьезной проблемой - отсутствием общепризнанного единого основания для классификации кодов. Ученые предлагают различные классификации, например, Д. Чендлер, выделяет социальные, текстовые и интерпретационные коды и многочисленные субкоды в каждой категории \ Канадский се-миолог М. Данези различает социальные, мифические, повествовательные и познавательные коды [Бапе81, 2007. Р. 84-90]. У. Эко определил десять основных кодов: коды восприятия, коды передачи, коды узнавания, тональные коды, иконические коды, иконографические коды, коды вкуса, риторические коды, стилистические коды и коды бессознательного [1984. С. 85-89]. Большинство современных исследований являются синхронными, что позволяет им охватить все многообразие проявлений культурных кодов, поскольку, по образному выражению М. Данези, «культура - это ‘макро-код’, состоящий из многочисленных кодов, которые группа людей обычно использует для интерпретации реальности» 2.
Диахронические исследования кодов лишены такой возможности, так как опираются лишь на сохранившийся текстовый и графический материал, который не дает
всей полноты картины. Несмотря на относительную скудость древних текстов, в них сокрыта накопленная веками информация, которая может быть выявлена при анализе. Такой анализ семиотики индоевропейских культур был проведен С. Г. Проскуриным, прежде всего разграничившим первичный и вторичный коды. По мнению исследователя, «первичное и вторичное в понимании кода представляет интерес в чисто семиотическом плане, поскольку в самом широком смысле любое высказывание на языке, его орфографию на письме можно интерпретировать как первичный кодовый сигнал. Таким образом, первичные коды отражают то, что значит предложение (принцип “the sentence means”). Вторичные коды говорят о том, что имеет в виду говорящий (принцип “the speaker means”)» [Проскурин, 2005. С. 111].
Первичным кодом является любое высказывание на определенном языке. Вторичный код надстраивается над текстом в синтагматике и сообщает то, что имел в виду говорящий, причем высказывание (sentence) и позиция говорящего (message) далеко не всегда совпадают в изложении смысла. [Там же]. Несмотря на то, что первичные коды некоторых культур достаточно
* Работа выполнена при финансовой поддержке Федерального агентства по науке и инновациям в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» (госконтракт № 02.740.11.0370).
1 Chandler D. Semiotics for Beginners. URL: http://www.aber.ac.uk/media/Documents/S4B/semiotic.html
2 Там же.
ISSN 1818-7935
Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2010. Том 8, выпуск 2 © М. А. Ивлева, 2010
трудно поддаются дешифровке, большую сложность и интерес представляют вторичные коды, поскольку их понимание позволяет глубже проникнуть в авторский замысел. С. Г. Проскурин выделяет следующие виды вторичных кодов:
• элементарные или буквенные;
• алфавитные;
• именные;
• этнокультурные;
• этимологические [Проскурин, 2005. С. 222].
Исследования С. Г. Проскурина охватывают различные эпохи и народы индоевропейского ареала, выявляя общие для них закономерности и особенности функционирования кодов в различных культурах. Изучение англосаксонской культуры по достаточно обширному корпусу сохранившихся текстов проливает свет на все указанные коды, что подтверждает обоснованность выдвинутой классификации.
Элементарные кодовые пространства объединяют в себе такие коды, в которых один знак представляет одно значение - сюда относятся буквенные коды (в качестве основания кода выступает название буквы; он входит как элемент в более широкое единство - алфавитную систему), анаграммы, палиндромы и различные шифры, восходящие к двум видам - шифрам замены и перестановки [Там же. С. 112-120].
В древнеанглийской культуре анаграмма не получила такого большого распространения, как в древнеиндийской, греческой или латинской (см.: [Соссюр, 1977. С. 639-646]. Однако С. Г. Проскурин отмечает наличие анаграммы в одном из древнейших сохранившихся до наших дней произведений на англосаксонских диалектах. Речь идет о «Гимне Кэдмона». Существует гипотеза о том, что в данном произведении присутствует тайное имя Бога - Иегова или Яхве 3, выраженное при помощи англосаксонского местоимения gehwжs ^Шиае8) - «каждый», которое по своему звуковому облику сближается с именем Бога, т. е. в «Гимне Кэдмона», как и в древнеиндийских гимнах, имя Бога присутствует имплицитно [Проскурин, 2006. С. 65-67].
3 «...и открылся Аврааму, Исааку и Иакову богом Шадай, но под именем моим, Иегова, я не был известен им». - Исход, гл. 6, ст. 2.
Собственно палиндром в современном понимании этого термина, как текст, читающийся одинаково (или почти одинаково) слева направо и справа налево в англосаксонской культуре не отмечен. Однако чтение слова в обратном направлении как компонент загадки встречается в нескольких загадках Эксетерского кодекса.
В загадке № 23 Эксетерского кодекса инструкция к разгадыванию дается в самом начале. При этом чтобы получить разгадку, требуется лишь прочитать несуществующее слово наоборот, а сам текст загадки служит пространным описательным фоном, никоим образом не усложняя процесс разгадывания. Так, уже в первой строке читаем: «Agof is min noma eft onhwyrfed» - что можно перевести как «“Кул” мое имя, после того как его переставишь» (см.: [Ивлева, 2009.
C. 86-96]), т. е. из «Agof» при чтении справа налево и некоторых фонетических изменениях получается «Boga» - «лук» (оружие).
Все известные шифры восходят к двум разновидностям - шифрам замены и шифрам перестановки. Так называемый шифр «Сциталь» основан на перемещении символов внутри определенного текста, т. е. он является шифром перестановки. Известный с древности шифр «Цезаря» замещает буквы, например, следующими за ними по алфавиту.
У древних германцев получил некоторое распространение код, основанный на замене рун их обозначением в футарке - самобытной германской системе записи, называемой так по первым шести символам. Футарк, состоящий из 24 символов, делился на три семьи по 8 рун в каждой. Каждая руна получала определенное значение в зависимости от номера семьи и номера в семье. Другими словами, руна T, будучи третьей в первой семье, обозначалась как V3, а руна b как 3/2. Этот общий принцип имел множество проявлений - для обозначения рун использовались большие и маленькие руны i «Is» (такие руны называются isruna по имени руны) или l «Lagu» (laguruna). Например, T могла писаться как iiii, а b - как lllll, где маленькие руны указывали на номер семьи, а большие
- на номер в семье. Еще одна кодирующая система получила название hahalruna - руна обозначалась при помощи косых штрихов, расположенных по обеим сторонам верти-
кальной палочки, при этом штрихи слева обозначали семью, а справа - позицию в семье. Указанные руны выглядели примерно следующим образом: Вместо
палочек могли использоваться и рисунки, изображающие рыб, людей, свиней, корабли, щиты и мечи с различным количеством определенных добавлений по обе стороны рисунка, указывающих на конкретную руну. Хотя большая часть надписей, использующих данную кодирующую систему, обнаружена в Скандинавии, в Англии также имеется эпиграфическая надпись, сочетающая латинские буквы, обычные руны и ha-halruna - на Хакнесском камне [Page, 2003. Р. 82-86].
Алфавитные коды, как уже было отмечено, не могут не использовать простые буквенные коды, но в то же время они раскрывают дополнительные значения именно в совокупности использованных символов. Данный вид кодов использует не фонетическое значение буквы, как в случае с буквенным, а имя буквы, например «Бэ» или «Бета». В некоторых алфавитах, таких как латинский, буквы не имели имени, выражающего определенный смысл, в других -например готском, буквы назывались полнозначными словами. Такое положение обеспечило редкое использование алфавитных кодов в языках с латинским типом именования букв. В англосаксонской культуре существовал футорк, в котором руны именовались словами, что является причиной достаточно частого использования алфавитных кодов с привлечением рун. Каждая руна имела свое имя, которое в большинстве случаев совпадало с каким-либо общеупотребительным словом: например, руна d имела имя «ds3», т. е. «день», руна E - «eöel» («родина»), а руна m «mann» - «человек». Такие руны иногда применялись в древнеанглийских текстах, записанных латинским алфавитом, и обозначали слово целиком или его компонент, например в «Диалоге Соломона и Сатурна» имеется запись имени Соломон как «Salom», а в строке 520 «Бео-вульфа» содержится следующая запись «öonon he gesohte swssne E» - «оттуда он искал свою родину», где руна E читается как «родина» [Ibid. P. 77-78].
Алфавитные коды в загадках Эксетерского кодекса, несмотря на некоторые про-
блемы, декодируются исследователями с определенной долей уверенности (см.: [Ивлева, 2009]). Однако до сих пор непроясненным остается код, использованный в элегии «Послание мужа» («The Husband’s Message»). Трудности его интерпретации не в последнюю очередь связаны с лакунами в тексте, которые, в частности, не позволяют достоверно установить личность рассказчика - из текста непонятно, говорит ли человек как посланник мужа, или это речь какого-то объекта, на котором записан текст. «Говорящие вещи» 4 являлись достаточно обычным явлением в англосаксонской культуре, о чем свидетельствует значительное количество загадок, в которых речь идет от имени загаданного объекта 5. Поэтому предположение о том, что речь ведется именно от лица объекта-носителя текста, получило поддержку значительного количества исследователей [Elliott, 1959. Р. 73; Bragg, 1999; Page, 2003. P. 101; Niles, 2006. P. 213-250]. При этом в качестве носителя сообщения выдвигались такие разные объекты, как палочка с рунами (runakefli), христианский крест, посох и даже мачта корабля. Идея посланника человека также имеет своих сторонников (см.: [Williamson, 1977. P. 316]).
Gecyre ic stsomne 1s1r1 geador 1q1w1 7 1 ml a^e benemnan,
^st he ^a wsre ond ^a winetreowe be him lifgendum lsstan wolde,
^e git on srdagum oft gesprsconn.
Я слагаю вместе: «Солнце» и «Дорога» «Земля», «радость» и «муж» - клятву
подтверждают, Что он обещание и верность, пока жив, хранить будет, о чем вы в дни минувшие часто
6
говорили .
4 «Говорящие вещи» в древнегерманской культуре детально проанализированы в работе А. С. Центнер [2008. С. 54-65].
5 Ф. Таппер указывает 50 таких загадок [The Riddles..., 1910. Р. lxxxix].
6 Текст элегии см. на сайте Labyrinth Library: Old English Literature. URL: http://www8.georgetown.edu/ departments/medieval/labyrinth/library/oe/oe.html (Перевод наш.)
Ни одна из успешно примененных в других произведениях техник декодирования не дала сколько-нибудь правдоподобного результата в данном случае. Чтение рун как одного слова сталкивается с многочисленными проблемами, так как ни прямая, ни обратная их последовательность не дают зафиксированного в древнеанглийском языке слова. При смешанном порядке следования рун (если считать последнюю руну не «М» m - «man», а «D» - «dsg» d) может получиться слово «sweard» - «шкура, пергамент» или с небольшими фонетическими изменениями «sweord» - «меч», однако оба этих слова тяжело вписываются в контекст произведения и не имеют смысла в качестве секретного послания.
Одной из первых была гипотеза, поддержанная Р. Деролезом, о том, что текст, содержащий руны, отсылает к языческим практикам взывать при произнесении клятв к небесам и к земле [Derolez, 1954. P. 398]. Другими словами, группа рун sr означала небо («дорога солнца»), qw - землю («земные радости»), а m - человека как еще одного важного свидетеля клятвы.
Наиболее распространенной и зафиксированной во многих учебниках по англосаксонской литературе является предложенная Р. Эллиоттом версия о том, что руны следует читать как отдельные слова в соответствии с их значением в «Рунической поэме». При этом текст расширяется за счет добавления необходимых грамматических средств примерно следующим образом: «Следуй по солнечной дороге (sr) (т. е. на юг) по океану (q) и обретешь счастье (w), соединившись с мужем (m)» [Elliott, 1959. P. 73]. Достаточно долгое время такое толкование было общепринятым, однако в последнее время возникли сомнения в его правомерности.
К. Уильямсон, наиболее известные работы которого связаны с загадками Эксетерского кодекса, увидел в рунах элегии также загадку, которую необходимо разгадать жене. Иначе говоря, две группы рун и одна единичная руна имеют следующее прочтение: sr, как и у Р. Элиотта, означают «солнце - дорога», (возможный кеннинг неба), qw
- «море - радость», а финальная руна m -«муж». Выстраивая из указанного прочте-
ния рун загадку, американский исследователь получил следующее: «Что летит по небу, радуется морской дороге и несет мужа?» Отгадкой на эту загадку, по его мнению, оказывается «Корабль», т. е. жена должна прийти к выводу, что ей необходимо отправиться в морское путешествие, прочитав руны, которые лишь подкрепляют высказанную в тексте эксплицитно просьбу [Williamson, 1977. P. 316].
Л. Брагг, анализируя «Послание мужа», пришла к выводу о том, что использование рун в качестве средства общения в поэме, записанной в X-XI вв., но рассказывающей о событиях легендарного прошлого, является анахронизмом. Иными словами, создатели манускрипта пытались приспособить рунические эпиграфические надписи, которые встречались, в частности, на надгробных плитах, в качестве средства общения. Такие руны действительно использовались, только намного позднее создания Эксетерского кодекса и в Скандинавии, а не в Англии, где доминировал латинский алфавит. Таким образом, по мнению исследователя, руны скорее искусственно старили элегию, чем несли какой-то значительный смысл [Bragg, 1999].
Дж. Д. Найлз, считая носителем сообщения и рассказчиком мачту корабля, согласен со своими коллегами в том, что руны, отделенные от основного текста точками, должны скорее читаться как несколько слов, а не складываться в какое-то одно слово. Основная идея ученого, которую он отстаивает с использованием многочисленных примеров из англосаксонской поэзии, состоит в том, что имена рун, сохранившиеся в «Рунической поэме», были не настолько общеприняты и неизменны, как это считается, в то время как фонетические значения рун были известны повсеместно. Следствием высказанной гипотезы можно считать использование рун для обозначения практически любого подходящего по контексту слова, начинающегося с того звука, который обозначала руна.
Исходя из предположения о том, что руны дублируют основные мысли элегии, и применив свою гипотезу к рунам в «Послании мужа», Дж. Д. Найлз получил следующий текст: «Следуй по дороге паруса
(кеннинг для моря - sr, где первая руна оз-
начает “парус”, а не “солнце”) и тебя ждет радость, быть вам счастливыми (q используется для передачи слова “eadig” - “счастливый”, начинающегося с гласного звука, который обозначает руна) женой (w - “wif”) и мужем (m - “mann”)». Считая важным в последовательности рун знак для союза «и» (7), ученый увидел в синтагме w7m формулу-бином «жена и муж», что послужило толчком для возможного контекстуального
значения руны q для обозначения определения «счастливый».
Все многообразие возможных толкований рун в элегии «Послание мужа» имеет лишь одну общую черту - руны в данном случае используются как идеограммы, эк-земплярные знаки, а не как буквы. Алфавитный код данного произведения во всех предложенных толкованиях читается семантемами, т. е. руна имеет смысл, соответствующий некоторой части произведения в целом. Крайне важным представляется тот факт, что подобное прочтение так называемого «англосаксонского расширения рунического ряда» в виде синтагмы рун № 20-23 с изменением порядка следования рун по сравнению со старшим футарком отмечено в работе Ю. С. Степанова и С. Г. Проскурина «Константы мировой культуры» [1993. С. 131].
При изучении алфавитов было выявлено, что «матрица алфавита передается от народа к народу, заимствуется, но смысл составляющих ее знаков и всей их совокупности заново интерпретируется в данной культурной среде» [Проскурин, 2005. С. 161]. Ученый обратил внимание на тот факт, что англосаксонский футорк, состоящий из 28 или 33 рун, разрабатывался на основе более древнего Старшего футарка, следствием чего стало замещение циклического принципа «движимое имущество» - «недвижимое имущество», отмеченного в Старшем футарке, на какой-то иной.
Наиболее важным изменением С. Г. Проскурин считает изменение порядка следования 23-й и 24-й рун - D «dagaz» и O «odal». В англосаксонском футорке именно последовательность рун № 20, 21, 22, 23 -
m «Man», l «Lagu», N «Ing», E «E^el» -с указанным изменением порядка следования рун оказывается ключевой.
Тацит так описывал германский этного-нический миф: «B древних песнопениях, -
а германцам известен только один этот вид повествования о былом и только такие анналы, - они славят порожденного землей бога Туистона. Его сын Манн - прародитель и праотец их народа; Манну они приписывают трех сыновей, по именам которых обитающие близ Океана прозываются инге-вонами, посередине - гермионами, все прочие - истевонами» [Тацит, 1993. С. 354].
Таким образом, указанная руническая последовательность кодирует следующее сообщение: первочеловек Манн (руна m «Mann»), обитающие возле океана (l «lagu» - «вода, океан») потомки его сына Инга (N «Ing») и их родина (E «eöel» - «родина»), т. е. «основные элементы мифа полностью согласуются с принятой англосаксами последовательностью рун. За элементами ряда устанавливается отличный от общегерманского принцип расположения рун в синтагмах - принцип цикла замещается в англосаксонском ряду принципом этнокультурного кода, играющего ведущую роль в экспликации последовательности рун» [Проскурин, 2005. С. 162] (курсив наш. -М. И.). Предложенное С. Г. Проскуриным чтение семантемами ключевой позиции англосаксонского футорка находит параллели с сообщением в «Послании мужа», что подтверждает идеографический потенциал рун.
Именной, или лексический именной, код также использует буквенные коды, однако в данном случае кодируется какое-то имя, чаще всего имя бога. В средневековой Европе именной код стал использоваться не столько для кодирования имени бога, как, например, в древнеиндийских гимнах, сколько для кодирования имени автора произведения.
Альдхельм, подписавший свое имя при помощи телестиха в предисловии к загадкам, являлся одним из первых англосаксов, увековечивших свое имя подобным образом 7. В Европе обитатели монастырей использовали для кодирования имен сложные цифровые и символьные коды, включая isruna и klopiruna (код, использующий точки для обозначения рун).
7 Из первых и последних букв гекзаметра в стихотворном предисловии к сборнику загадок Альдхельма
(640-709 гг.) зашифровано «Aldhelmus cecinit millenis versibus odas» - «Альдхельм сложил оды в тысячу строк» [Browne, 1902. P. 308].
Oba ib irbálden es gidar, ni fcal ib firlazan iz ouh al, nub ih íó bí íúih gerno gináda fina férg O,
35 Thaz h(5h er íúo uuírdi mit fines felbes huldi,
ioh íú féftino in tbaz rnúat thaz fínaz mánagfalta gúaT; Firlíhe íú fines ríches, thes hohen hímilriches,
bi thaz ther guato hiar íó uuíaf, ioh émmizen zi g<5te riaF;
Rihte íúe pedi thara, frúa ioh mili gifúage tharazúa,
40 tház uuir unfih fréuuen thar (haz gotes éuuiniga i¿ R, In hímile unfih blíden, thaz uuízi uuir bimíden.
¡oh dúe una thaz gimúati thúruh thio fino guat I!
Dúe una thaz zi guate b! ídem o mus. te!
mit héilu er gibaran uuard, ther íó thia fálida thar fanD,
Отфрид Вайссенбургский использовал акростих в своем стихотворном переложении Евангелия на древневерхненемецком языке. Одним из тех, кому Отфрид посвятил свой труд, был Людовик Немецкий - его имя можно прочитать при помощи акростиха в самом начале произведения. В третьей части читается не только еще одно посвящение - епископу Соломону, но и имя автора - Отфрид 8 [Kelle, 1856. P. 13].
Однако наиболее известным именным кодом можно считать рунические подписи Кюневульфа в четырех его поэмах. Фрагменты поэм, содержащие рунические подписи, представляют собой некий набор кодов - буквенных и алфавитных, направленных главным образом на то, чтобы читатели поэм могли упомянуть имя их автора в молитвах, о чем Кюневульф просит в одном из своих произведений.
С. Г. Проскурин полагает, что этимологический код занимает особую позицию среди кодов, так как «благодаря ему вскрываются основные принципы номинации и исторические условия организации значений. В какой-то мере этимологизирование связано с дешифровкой, при которой частично на основе непосредственных данных, а частично на основе опосредованных показаний исследователь пытается в максимальной степени воссоздать тот или иной процесс или одновременно несколько про-
8 Ср. с использованием акростихов в современной поэзии, например в сонете В. Я. Брюсова, посвященном Николаю Бернеру.
цессов во всей их целостности» [Проскурин, 2005. C. 166].
Стремление объяснить, почему слово выражает то или иное значение, имеет многочисленные проявления в средневековой культуре. Увлечение средневековых ученых этимологией отражается в названии широко распространенной энциклопедии Исидора Севильского «Etymoligiarum sive originum» 9. Особенно много попыток объяснить значение слов, а точнее антропонимов, отмечено при переводах Библии 10. Зачастую этимологизация на древнеанглийском языке была даже более убедительной, чем на латыни -так, Сара была «sar» - печальной, фараон -«fah» - виновным, Ева - «yfele» - злой, губительной, а Нерон являлся причиной «nea-ru» - мучений [Frank, 1972. P. 216]. Р. Франк отмечает также многочисленные случаи не только этимологизации иноязычных антропонимов, но и связи между исконно германскими словами, используемыми при описании библейских событий. Так очевидной представляется связь между богом «god» и добром «god», между человеком «maga» и его народом, племенем «msgö», благородным человеком «söelinga» и его родиной «söel» [Ibid. Р. 221].
9 Недавно часть этой энциклопедии была переведена на русский язык (см.: [Исидор Севильский, 2006]).
10 Только библиография работ, посвященных игре слов в древних языках, составленная профессором университета штата Вашингтон С. Ноэгелем, занимает 46 страниц. См., например: www.archive.org, а также [Casanowicz, 1892; Bullinger, 1898; Russell, 1920] и др.
Классификация кодов, предложенная С. Г. Проскуриным на материале индоевропейских культур, оказалась приемлемой в англосаксонской традиции. При этом два вида вторичных кодов, а именно буквенный и алфавитный, служат в некотором роде строительным материалом для понимания других. Звук (буквенный код) и знак (алфавитный код с его идеографическими свойствами) трансформируются в различных версиях синтагм в именной, этнокультурный и этимологический коды.
Список литературы
Ивлева М. А. Вторичное кодирование в загадках Эксетерского кодекса // Вестн. Но-восиб. гос. ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2009. Т. 7, вып. 2. С. 86-96.
Исидор Севильский. Этимологии, или Начала: В 20 кн. / Пер. с лат., статья, примеч. и указатели Л. А. Харитонова. СПб.: Евразия, 2006. Кн. 1-3: Семь свободных искусств. 352 с.
Проскурин С. Г. Индоевропейские истоки именования бога в христианской традиции // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2006. Т. 4, вып. 1. С. 65-69.
Проскурин С. Г. Семиотика индоевропейской культуры. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2005. 234 с.
Соссюр Ф де. Отрывки из тетрадей Ф. де Соссюра, содержащих записи об анаграммах // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977. 696 с.
Степанов Ю. С., Проскурин С. Г. Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды двоеверия. М.: Наука, 1993. 158 с.
Тацит Корнелий. Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 1: Анналы; Малые произведения. 384 с.
Центнер А. С. Антропосемиотический анализ реликтов устной традиции в ранних
письменных памятниках: на материале древнегерманских языков и культур: Дис. ... канд. филол. наук. Новосибирск. 2008. 152 с.
Эко У. О членениях кинематографического кода // Строение фильма. М.: Радуга, 1984. С. 79-101.
Bragg L. Runes and Readers: In and Around «The Husband’s Message» // Studia Neophilo-logica. 1999. Vol. 71. P. 34-50.
Browne G. F. St. Aldhelm: His Life and Times. L., 1903. 366 p.
Bullinger E. W. Figures of Speech Used in the Bible. L., 1898. 1160 p.
Casanowicz I. M. Paronomasia in the Old Testament. Boston, 1892. 104 p.
Danesi M. The Quest for Meaning: A Guide to Semiotic Theory and Practice. University of Toronto Press, 2007. 192 p.
Derolez R. Runica Manuscripta. The English Tradition. Brugge «De Templ», 1954. 466 p.
Elliott R. W. V. Runes. An Introduction. Manchester University Press, 1959. 124 p.
Frank R. Some Uses of Paronomasia in Old English Scriptural Verse // Speculum. 1972. Vol. 47. No. 2. P. 207-226.
Kelle J. Otfrids von Weissenburg Evangelienbuch. Text und Einleutung. Regensburg, 1856. 604 p.
Niles J. D. Old English Enigmatic Poems and the Play of the Texts. Brepols Publishers, 2006. 330 p.
Page R. I. An Introduction to English Runes: 2nd ed. The Boydell Press, 2003. 249 p.
Russell E. Paronomasia and Kindred Phenomena in the New Testament. Chicago, 1920. 56 p.
The Riddles of the Exeter Book / Ed. by
F. Tupper, jr. Boston, MA: Ginn and Company, 1910. 292 p.
Williamson C. The Old English Riddles of the Exeter Book. Chapel Hill, 1977. 484 p.
Материал поступил в редколлегию 03.11.2010
M. A. Ivleva
TO THE CLASSIFICATION OF CODES IN ANGLO-SAXON CULTURE
The article deals with the codes of culture belonging to Indo-European tradition which were exemplified in AngloSaxon literature. The classification of secondary codes in Old English texts has been suggested.
Keywords: code, secondary code, Anglo-Saxon culture.
