CC BY
73
красов, передав ему очередную, видимо, слишком забористую статью Салтыкова против «Времени», сказал автору, что потерял её. Несомненно, все трое понимали друг друга. Щедрин с сожалением воскликнул, что у него нет второго экземпляра. Этим всё и закончилось [см.: 8, с. 15-16].
Таким образом, оба журнала объективно выполняли общую задачу гражданского воспитания читателей.
Библиографический список
1. Белинский В.Г. Собр. соч.: в 9 т. - М.: Худ. лит., 1976-1982.
2. ГерценА.И. Собр. соч.: в 30 т. - М., 1954-1965.
3. ГригорьевАА. Литературная критика. - М., 1967.
4. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. -Л.: Наука, 1972-1990.
5. Достоевский Ф.М. в воспоминаниях современников: в 2 т. Т. 1. - М.; Л., 1980. - С. 375-533.
6. Достоевский Ф.М. Сочинения. Письма. Документы: словарь-справочник. - СПб., 2008.
7. Краснов Г.В. Сюжеты русской классической литературы. - Коломна, 2001.
8. Некрасов Н.А. в воспоминаниях современников. - М., 1971.
9. Приленский В.И. Грановский Тимофей Николаевич // Русская философия: энциклопедия. -М.: Алгоритм, 2007.
УДК 821.161
Болтовский Евгений Олегович
Институт международного права и экономики им. А.С. Гоибоедова
lestoat@mail.ru
К КАЛЕНДАРНОЙ МИФОЛОГИИ БОРИСА ПОПЛАВСКОГО
Статья посвящена рассмотрению образной парадигмы, связанной с календарной мифологией в творчестве Бориса Поплавского. Автор анализирует стихотворения с календарной семантикой и определяет их мифологическую основу, доказывает, что трансформация календарной мифологии в творчестве Бориса Поплавского связана с его религиозными поисками.
Ключевые слова: авторский миф, космогония, архетип, бинарные оппозиции, мифологема, календарная мифология.
остаточно прочитать и половину любого I I из немногочисленных поэтических сбор/ Д ников Бориса Поплавского, чтобы оценить, сколь большое значение автор придавал образам с календарной семантикой. Переходя из произведения в произведение, эти образы организуют метатекст, оказывающийся символическим отражением авторской онтологии. В качестве некоего ключа к символике Бориса Поплавского можно взять стихотворение «Волшебный Фонарь» из единственного прижизненно изданного сборника «Флаги». Приведем текст полностью:
Колечки дней пускает злой курильщик,
Свисает дым бессильно с потолка:
Он может быть кутила иль могильщик Или солдат заезжего полка.
Искусство безрассудное пленяет Мой ленный ум, и я давай курить,
Но вдруг он в воздухе густом линяет.
И ан на кресле трубка лишь горит.
Плывет, плывет табачная страна Под солнцем небольшого абажура.
Я счастлив без конца по временам,
По временам кряхтя себя пожурю.
Приятно строить дымовую твердь.
Бесславное завоеванье это.
Весна плывет, весна сползает в лето.
Жизнь пятится неосторожно в смерть [7, с.63].
Это стихотворение в некотором роде является программным, а вернее, иллюстрацией программы, подспудно изложенной в дневниках и эссе писателя. В нем емко выражена взаимосвязь художественного метода и мировоззрения автора, его творческой и жизненной позиций. Безрассудное искусство созидания островов из табачного дыма не ограничено соотнесением его с излюбленными По-плавским сюрреалистическими опытами «автоматического письма» или, тем более, досужими поэтическим фантазиями. Этими, выходящими на передний план, значениями поэт проводит параллель с другим, имплицитно выраженным, пониманием творчества. И в этом понимании он близок к экзистенциалистам, к идее «абсурдного творчества», описанной А. Камю. Последнее четверостишие приведенного стихотворения через миф выражает глубокую, нагую «правду», которая и объясняет смысл произведения. Эта «правда» пронизывает все зрелое творчество Бориса Поплавского. И одним из основных способов ее выражения является календарный миф.
Тут необходимо дать рабочие понятия. Определение «авторского мифа» основано на работах С. Телегина и Ю.В. Доманского. Как пишет С.М. Телегин, существует три типа связи литературы с мифом: «заимствование из мифологии сюжетов, мотивов и образов; создание писателем собственной системы мифов; реконструкция мифоло-
© Болтовский Е.О., 2012
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
93
гического сознания» [1, с. 38]. Последний тип имеет в своей основе обращение с элементарными единицами мифа - мифологемами, а на уровне психологии - с архетипами и семами. Именно этот тип связи обнаруживает авторскую мифологию. Произведение, реконструирующее мифологическое сознание, следовательно, имеет общую структуру с древними мифами и может быть подвергнуто мифопоэтическому анализу.
Под «календарным мифом» в современной науке, в частности, М. Элиаде и Е.М. Мелетинский, понимают символически осмысленную смену временных циклов - дня и ночи, зимы и лета и пр. Вот что по этому поводу пишет Е.М. Мелетинский: «В развитых земледельческих мифологиях <...> эти мифы оказываются на первом плане. Ярким примером мифа, символизирующего суточный цикл, является сюжет ночного путешествия египетского бога Ра в солнечной ладье по водам подземного хаоса и его сражение со змеем Апопом <...>. Этот путь и это сражение повторяются ежедневно» [4, с. 218]. Примером символического осмысления смены сезонов можно назвать миф о похищении Аидом Персефоны и ее поисков матерью-Деметрой. Так называемый мотив «исчезающих и возвращающихся богов» вообще свойствен очень многим мифологиям и считается наиболее древним.
Осмысление природы сквозь призму календарного мифа оказывается тематикой значимой части произведений Бориса Поплавского. Однако в отличие от архаичных верований, в которых для изображения смены циклов повсеместно используется аллегория, календарному мифу «монпарнасского королевича» свойственна пантеистическая трактовка. Это выражается в обильном использовании олицетворений. Вот некоторые примеры:
Зима плыла над городом туда Где мы ее, увы, еще не ждали,
Как небо, многие вмещая города Неудержимо далее и далее [7, с. 57].
Или:
И весна, бездонно розовея,
Улыбаясь, отступая в твердь,
Раскрывает темно-синий веер С надписью отчетливою: смерть [7, с. 58].
В большинстве произведений автор явно или скрыто обращается к календарной мифологии. Из 70-и стихотворений «Флагов» около трети либо описывают времена года, либо содержат упоминания о них. Этот интерес к природе выражен в поэтическом осмыслении течения времени через смену сезонов.
Приведенные выше фрагменты позволяют сделать вывод о детерминированности описываемых явлений. Эти произведения объединены общим набором мифологем, часто отличных по своему значению от принятых в западной культуре, что позволяет говорить об их авторской природе. Ср.:
Не мучайся, читай в пыли газеты Всё это ложь
Весна в закатах говорит о смерти И осень тоже [7, с. 384].
Как видно, сезонные мифологемы у Поплавс-кого находятся в одном семантическом ряду с образом смерти. На мифопоэтическом уровне это объясняется тем, что в мифологемах актуализируются родственные семы «изменчивости», «непостоянства». Сам писатель фиксирует в дневнике: «Основная истина о мире есть ощущение его как не чего-то каменного, а чего-то движущегося, становящегося и меняющегося наподобие не статуи или вещи, а разноцветной жидкости, переливающейся и уплывающей» [8, с.26]. Таким же образом эта мифологема маркирована в восточной философии, с которой Поплавский был знаком через работы А. Шопенгауэра. Литература становится для писателя способом постижения времени. Ср.: Шипит апрельской флоры наважденье,
И пена бьет из горлышка стволов.
Весь мир раскрыт в весеннем нетерпеньи,
Как алые уста нагих цветов.
И каждый камень шевелится глухо,
На мостовой, как головы толпы,
И каждый лист полураскрыт, как ухо,
Чтоб взять последний наш словесный пыл.
Темнеет день, весна кипит в закате,
И музыкой больной зевает сад.
Там женщина на розовом плакате,
Смеясь, рукой указывает ад.
Восходит ночь, зеленый ужас счастья Разлит во всем, и лунный яд кипит.
И мы уже, у музыки во власти У грязного фонтана просим пить [7, с.84].
На образно-мифологическом уровне смена времен года в творчестве писателя связана с борьбой двух начал. Как указал Э. Кассирер, элементарным мифогенным элементом является семантическая оппозиция, соответствующая чувственной ориентации человека в пространстве (например, верх/ них, лево/право далеко/близко). Базовой антиномией Поплавского, на которой основывается вся мифология его позднего творчества, является антиномия Солнца и Луны, которая выражается в контрастном сопоставлении двух конвенциональных начал: эллинизма и христианства. Смена времен года соотносится с изменением доминирующей силы, причем зима соотносится с христианством, а лето с эллинизмом. Эта тема хорошо освещена в дневниках и эссе Поплавского. Например: «Любящий себя сам не нуждается в Любви <...> С ним дружат боги промежуточных миров, которые презирают растерянных смертных и любят ясные, доблестные натуры, чтобы в них отразиться, таковы Парки, Сибиллы, Пифии, Горгоны, Эринии и все доблестные, солнечные существа от Аполлона Дель-
94
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
фийского до божественного Антонина (Марк Аврелий) <.. .> Все они солнце и разумно-поклонни-ки <.> Они непоколебимы соблазнами мира и, не вмешиваясь, побеждают его. Друзья Иисуса же, наоборот, всегда побиваемы, ставлены в неловкое положение, прерываемы, лишаемы голоса, запугиваемы, и сам Иисус был такой же часто» [5, с. 230].
В мифологеме зимы у Поплавского актуализируется сема чистоты, невинности. Во многом это связано с мифологией белого цвета. Снег ассоциируется с опускающимся небом, которое, в свою очередь, выражает христианские добродетели: жалость, надежду, смирение. Луна, снег и небо стоят у Поплавского в одном ряду. Ср.:
А луна поет о снежном рае.
Колыхался туч чернильных вал И последней фразою, играя,
Гром упал на черный арсенал [7, с. 179].
Или:
Поет зима, как соловей,
Как канарейка, свищет вьюга.
Луна восходит, а правей Медведица подходит с юга [7, с. 116].
При этом важнейшая для мифологического сознания оппозиция мирского/сакрального не тождественна у Поплавского антиномиям Христианства и Эллинизма. Обе эти мифологии характеризуются как сакральные. Важно заметить, что их оппозиция основана не на отношениях травестии, как это могло бы быть в рамках традиционной мифологической конструкции. Это равнозначные и взаимодополняемые мифологии. Такая позиция приближает Поплавского к постмодернистскому мировоззрению. С одной стороны, отсюда берет развитие созерцательное мировосприятие, так как равноценные основополагающие принципы не требуют участия человека, с другой - ставит писателя перед этической дилеммой буриданова осла.
Подводя итоги, хочется дать краткую характеристику авторской календарной мифологии Бориса Поплавского. Как показал Е.М. Мелетинский, базовым конфликтом в системе этиологических (в том числе и календарных) мифов выступает противостояние Космоса Хаосу, при этом Космос состоит в отношениях преемственности к Хаосу. Хаосу, как враждебному человеку принципу, дается негативная моральная оценка, Космосу же положительная. Борис Поплавский выходит за рамки этого конфликта: космогонические принципы не
подчинены отношениям преемственности и никак не маркируются. Их антагонизм протекает на одном, космическом, уровне.
На основании изученных художественных произведений и дневниковых записей Поплавского мы выделяем две специфические черты календарной авторской мифологии писателя. Во-первых, это инверсия значения мифологем весны и лета, которые в западной культуре связаны с положительно маркированными мифологемами расцвета («акме»). Во-вторых, это безоценочная реализация космогонических мифологем. Такой подход не характерен для европейской культуры - в основе его восточная философия, проводником которой выступили, в частности, идеи А. Шопенгауэра.
Проведя параллель между творчеством и биографией Бориса Поплавского, мы приходим к выводу о том, что неоднозначное восприятие мифологем может являться следствием мировоззренческих метаний писателя, хорошо известных благодаря его дневникам. Таким образом, авторская трансформация календарной мифологии в творчестве Бориса Поплавского связана с поиском истинной веры, а «стенография» религиозных поисков служит основным сюжетообразующим элементом в его произведениях.
Библиографический список
1. Доманский Ю. Смыслообразующая роль ар-хетипических значений в литературном тексте: пособие по спецкурсу - 2-е изд. - Тверь, 2001.
2. Камю А. Миф о Сизифе: эссе // Философский портал [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.philosophy.ru/library/camus/01/ 3.html.
3. Леви-Строс К. Структурная антропология / пер. с фр. Вяч.Вс. Иванова. - М.: Академический Проект, 2008.
4. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. 4-е изд., репр. - М.: Вост. лит., 2006.
5. Менегальдо Е. Поэтическая вселенная Бориса Поплавского. - СПб.: Алетейя, 2007.
6. Телегин С.М. Философия мифа. Введение в метод мифореставрации. - М., 1994.
7. Поплавский Б.Ю. Собр. соч.: в 3 т. Т. 1.
8. Поплавский Б.Ю. Собр. соч.: в 3 т. Т. 3.
9. ЭлиадеМ. Аспекты Мифа / пер. с фр. В.П. Большакова. 4-е изд. - М.: Академический Проект, 2010.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ .№ 3, 2012
95
