CC BY
32
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 23 2011
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES № 23 2011
УДК 947.084.019
к истории ЗАГОТОВОК МЕСТНЫХ видов ТОПЛИВА В ПОВОЛЖЬЕ периода НЭПА
© Е. В. ВОЕЙКОВ
Всероссийский заочный финансово-экономический институт (филиал в городе Пензе), кафедра истории экономики, политики и культуры e-mail: voevgen5@mail.ru
Воейков Е. В. - К истории заготовок местных видов топлива в Поволжье периода нэпа // известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2011. № 23. С. 345-347. - Статья посвящена малоизученной проблеме и написана по материалам региональных архивов Поволжья и периодической печати 1920-х гг. Дороговизна дальнепривозного топлива (угля и нефти) обусловила интерес промышленных предприятий региона к местным видам топлива, основным из которых являлись дрова. В статье рассмотрена структура лесозаготовительных органов и показаны основные проблемы, возникавшие при заготовках древесного топлива.
Ключевые слова: лесзаг, лесной трест, древесное топливо, конкуренция организаций.
Voyeikov E. V. - The history of the procurement of the local kinds of fuel in the Volga region during the period of New Economic Policy // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V. G. Belinskogo. 2011. № 23. P. 345-347. - The article is devoted to the insufficiently known problem and has been written with the help of the materials of regional archives of the Volga region and the periodical press of 1920s. High prices of the fuel brought from far away (coal and oil) caused the interest of industrial enterprises of the region to the local kinds of fuel, the main of which was firewood. In this article the structure of timber enterprises was studied and the main problems connected with procurement of wood fuel were shown.
Key words: timber enterprises, timber trust, wood fuel, competition of organizations.
Данная статья посвящена малоизученной в общероссийском масштабе и совершенно неизученной на региональном уровне проблеме освоения и использования местных видов топлива. Поволжье рассмотрено в границах Пензенской, Самарской, Симбирской (Ульяновской), Саратовской губерний и Татарской АССР.
Массовые заготовки местных видов топлива, дров и торфа, в период Гражданской войны были вызваны острым топливным кризисом. В период нэпа ситуация изменилась. Интерес к древесному и торфяному топливу значительной части промышленных предприятий Поволжья в данный период был обусловлен дороговизной дальнепривозных угля и нефти. Кроме того, за период топливного кризиса 1918-1921 гг. промышленность региона успела привыкнуть к работе на дровах; зависимость от своевременной доставки топлива по железной дороге создавала у хозяйственных руководителей чувство неуверенности в надёжности и регулярности поставок. далеко не всегда предприятие располагалось вблизи железнодорожной станции, доставлять же гужевым способом дрова было проще и удобнее, чем, например, нефтетопливо.
В рамках данной статьи рассмотрен один из видов местного топлива Поволжья - дрова. В период
нэпа произошёл переход всей промышленности на систему трестов. Приказами Главного управления по топливу при ВСНХ (ГУТ) и Центрального управления лесной промышленности (ЦУЛП) от 13 июля 1922 г. образовывался трест «Пензолес»; приказом ГУТа от 31 августа - трест «Симбирсклес» на базе лесозаготовительной части губуправтопа Симбирской губернии; приказом ГУТа и ЦУЛПа от 28 сентября 1922 г. -«Татлесострест» [16]. Приказом ВСНХ от 17 сентября 1928 г. на базе «Пензолеса» и «Ульяновсклеса» был образован Средневолжский лесной трест с сокращённым наименованием «Средлес» [6. Л. 12]. Подобное слияние трестов было связано с произошедшим в этом году объединением целой группы губерний в СреднеВолжскую область.
изначально лесные тресты Поволжья были ориентированы, в первую очередь, на переработку древесины лесозаводами, поэтому лесозаготовительные участки специализировались преимущественно на деловой древесине, заготовка дров носила вспомогательный характер. В наиболее малолесных частях рассматриваемого региона, Самарской и Саратовской губерниях, губернских лесных трестов в 1920-е гг. вообще не возникло. Поэтому в Поволжье основную роль по заготовке древесного топлива взяли на себя лесные
ИЗВЕСТИЯ ПГПУ им. В. Г. Белинского ♦ Гуманитарные науки ♦ № 23 2011 г.
подотделы местных земельных отделов (управлений) в губерниях и лесной отдел наркомата земледелия в Татарской автономной республике. для удобства осуществления производственной деятельности в 1924 г. повсеместно при лесных отделах были образованы специальные лесозаготовительные подотделы - лес-заги. По всему региону именно эти структуры стали основными заготовителями древесного топлива.
Железные дороги и отдельные промышленные предприятия в 1922-1928 гг. продолжали, как и в период Гражданской войны, вести заготовки древесного топлива.
Основными проблемами лесозаготовок (дровозаготовок) периода нэпа стали: 1) конкуренция многочисленных лесозаготовительных организаций; 2) недостаток финансовых средств у основных лесозаготовителей - лесзагов и лесных трестов; 3) задержки зарплаты рабочим.
В 1922-1928 гг. по-прежнему сохранялась возникшая ещё в период «военного коммунизма» проблема конкуренции различных организаций, определявшаяся явно избыточным количеством заготовителей дров и деловой древесины. Так, например, на территории Пензенской губернии в 1927-28 г. работали следующие лесозаготовители: 1) тресты общереспубликанского значения «Волго-ока-лес», «Волго-каспий-лес», «Москвотоп»; 2) входящие в систему нкПС Московско-казанская и Рязано-Уральская железные дороги, Волжское пароходство; 3) местные промышленные организации: тресты «Пензолес» и Спирто-трест, гублесзаг, два стеклозавода, три суконных и одна писчебумажная фабрики и ряд других организаций. Можно согласиться с автором статьи в общесоюзном журнале, написавшим по этому поводу: «Следует считать бесспорным, что если бы в этой губернии был один лесозаготовитель, то этим одним возможно было бы сэкономить огромные государственные средства и заготовить большее количество древесины» [8].
Аналогичная ситуация складывалась в Самарской губернии, где дрова в 1926-27 г. заготовляли тресты «Волго-Каспий-лес» и «Южураллес», Самаро-Златоустовская и Ташкентская железные дороги, гублесзаг, Всеколес, самарский и ульяновский селькредсоюзы, саратовский гублеспром, Мельничный трест, горкомхоз, хлебопродукт, винзаводы, суконные фабрики, больницы, школы, отдельные частные предприниматели и сельское население. По мнению гублесзага количество самозаготовителей можно было значительно сократить «без всякого ущерба для дела дровозаготовок», передав их лесза-гу, так как объёмы их работ составляли незначительную величину [21. Л. 68].
Чаще всего негативное последствие конкуренции проявлялось в сознательном или неосознанном переманивании рабочих. По результатам обследования в 1925-26 г. лесозаготовок Самарской губернии отмечался случай «пятикратного перехода артели рубщиков от одних заготовителей к другим с систематическим повышением заработка» [20. Л. 185 об.]. В феврале 1927 г. в этой же губернии частный предпринима-
тель И. С. Железнов переманил на свой участок артель лесорубов в количестве 40 человек из Морквашинско-го лесничества обещанием более высоких расценок. В результате на работах гублесзага на этом участке осталось только 10 человек. Решением Междуведомственной комиссии по лесоразработкам предприниматель Железнов был привлечён к судебной ответственности [21. Л. 19, 28, 29, 30]. Проблема конкуренции на лесозаготовках сохранялась на протяжении всего рассматриваемого периода [13. Л. 20 об.].
Особенностью Саратовской губернии можно считать незначительное влияние на ход работ данной проблемы, так как соседство нескольких организаций здесь имело место только в наиболее лесистом Кузнецком уезде. В остальных уездах, как отмечалось в отчёте губернского лесного отдела, «ввиду отсутствия других, кроме лесзага, крупных лесозаготовителей, конкуренции нет совершенно» [2. Л. 20].
Ещё одной проблемой стал недостаток оборотных средств, который не позволял вовремя начинать в зимний период работы на участках, что приводило к потере драгоценного времени (к концу марта работы на лесозаготовках из-за разлива рек и распутицы обычно прекращались). Жалобы на проблемы финансирования часто встречаются в материалах о деятельности «Симбирсклеса» («Ульяновсклеса») за 1923-24 [3. Л. 8, 46, 91] и 1924-25 гг. [4. Л. 15, 80]. Сходные проблемы наблюдались и у лесзагов. Самарский гу-блесзаг в январе 1927 г. сообщал в губисполком: «основным препятствием к развитию лесозаготовок является недостаток у гублесзага денежных средств» [21. Л. 2]. Проблема сохранялась на протяжении всего периода нэпа. В феврале 1927 г. на заседании комиссии по дроволесозаготовкам Самарской губернии констатировалось «отсутствие достаточной финансовой базы основных дровозаготовителей», что стало «одной из главнейших причин неудовлетворительного хода дровозаготовительной кампании» [21. Л. 20]. Запаздывание с началом работ приводило к их срыву или удорожанию. Более подробно на негативных последствиях недостатка финансовых средств остановился Самарский гублесзаг в своём отчёте за 1927-28 г.: «Благодаря такому положению гублесзаг обычно пропускает самое удобное время для лесоразработок - осень, так как госпотребители, не имея утверждённых своих планов и бюджетов, оттягивают заключение договоров до декабря и даже далее...» [19. Л. 40-40 об.].
Не всегда благополучно складывалась ситуация в сфере оплаты труда. На отдельных участках сохранялась практика выдачи части зарплаты промышленными и продовольственными товарами. На участках Илетского лесозаготовительного района «Татлесотре-ста» в феврале - марте 1924 г. лесорубам и возчикам выдавались хлеб и овёс, из-за несвоевременного поступления которых рабочие прекращали работы на несколько дней [12. Л. 31 об.]. Трест «Пензолес» в 192425 гг. из-за финансовых затруднений расплачивался с рабочими товарами, «выдавая каждый раз рабочему или крестьянину ордер-требование в определённый кооператив на отпуск товаров». В результате, «кре-
исторические НАУКИ ►►►►>
стьяне, нуждаясь в деньгах, забирали товары и перепродавали их спекулянтам» [1. Л. 112].
Перебои с продовольствием в стране начались с осени 1927 г. [14], что сразу же отразилось и на ходе заготовок дров в Поволжье. В протоколе технического совещания при Арбуженском лесозаготовительном участке треста «Ульяновсклес» от 25 марта 1927 г. в выступлении заведующего прозвучала фраза: «...отсутствие снабжения рабочих продуктами питания также вредно отражалось на работе и некоторые из-за этого бросали работы» [5. Л. 54 об.]. В отчёте Самарского гублесзага за 1927-28 гг. в качестве одного из факторов, повлиявших на ход работ, назывался «вопрос о снабжении лесорубов мукой, маслом и пшеном» [19. Л. 40-40 об.].
Со своевременной выплатой зарплаты в период нэпа ситуация также складывалась не всегда благополучно. наиболее подробные материалы сохранились по Татарской АССР. В республиканской газете в 1925 г. сообщалось о задержках зарплаты на лесоразработках и на сплаве «Татлесотрестом» и трестом «Волго-Ока-лес» [7]. Известность получила история с двухлетней задержкой зарплаты артели сплавщиков из Марийской автономной области [9], доставившей весной 1924 г. лесоматериалы для «Татлесотреста» с рек Илети и Юшута [10]. Данная проблема продолжала существовать на лесозаготовках Татарии вплоть до конца рассматриваемого периода [11. Л. 65].
Заготовки древесного топлива имели большое значение для экономического развития региона. В Самарской губернии на протяжении всего периода нэпа отпуск дровяной древесины всем заготовителям в несколько раз превосходил показатели по строевому лесу. Так, в частности, в 1923-24 операционном году строевой древесины было отпущено 199,4 тысячи кубометров, дровяной - 779,9 тысяч; в 1925-26 г. строевой - 761,7 тысяч, дровяной - 2111,9 тысяч кубометров [18. Л. 39]. Количественные показатели заготовок дров по Самарской губернии периода острого топливного кризиса Гражданской войны за 1918-19, 1919-20, 1920-21 хозяйственные годы (введённый для отчётности хозяйственный или операционный год продолжался сначала с июля по июнь, затем в 1920-е гг. - с октября по сентябрь) составили 100 тысяч, 160 тысяч и 150 тысяч кубических саженей дров [17. Л. 46], что соответствует 970 тысячам, 1552 тысячам и 1455 тысячам кубометров [15]. Таким образом, объёмы заготовок 1925-26 года по данной губернии уже превзошли показатели по любому году чрезвычайных топливных заготовок эпохи «военного коммунизма». Аналогичная картина наблюдалась и по другим административнотерриториальным образованиям региона.
Подводя итоги, можно констатировать, что период нэпа в сфере заготовок древесного топлива в Поволжье являлся непосредственным продолжением пред-
шествующего этапа. неразбериха на лесозаготовках в 1920-1921 гг., связанная с громадным числом различных заготовителей, частично сохранилась и получила новое продолжение в период 1922-1928 гг. Несмотря на повсеместный переход при нэпе к денежной зарплате, на лесозаготовках Поволжья частично сохранялась практика выдачи продовольствия и промтоваров на протяжении всего периода 1920-х гг. Задержки в выдаче зарплаты стали ещё одной постоянной проблемой лесозаготовок 1920-х гг. Масштабы работ по заготовке дров в отдельные годы нэпа в Поволжье находились на уровне предшествующей эпохи «военного коммунизма», что свидетельствует о привлекательности для потребителей региона данного вида местного топлива в сравнении с традиционными углём и нефтью.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф. Р. 3. Оп. 1. Д. 239.
2. Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф. Р. 313. Оп. 1. Д. 4634.
3. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф. Р. 91. Оп. 1. Д. 294.
4. ГАУО. Ф. Р. 91. Оп. 1. Д. 494.
5. ГАУО. Ф. Р. 91. Оп. 1. Д. 565.
6. ГАУО. Ф. Р. 1810. Оп. 3. Д. 3.
7. Зыкова А. Задерживается заработок // Красная Татария. 1925. 29 июля.
8. Кайревич Г. К вопросу о реконструкции лесного хозяйства // Лесное хозяйство. 1928. № 2. С. 20.
9. Как проделать 1350 вёрст и не получить денег из Тат-лесотреста // Красная Татария. 1926. 31 марта.
10. На сплаве. Без денег, без места - бурлак лесотреста // Красная Татария. 1924. 14 августа.
11. Национальный архив республики Татарстан (НАРТ). Ф. Р. 179. Оп. 1. Д. 356.
12. НАРТ. Ф. Р. 787. Оп. 1. Д. 334.
13. НАРТ. Ф. Р. 787. Оп. 1. Д. 937.
14. Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. М.: РОССПЭН, 1999. С. 47-52.
15. Селибер Б. И. Справочник по лесной промышленности и лесному хозяйству. - Пг.: Изд-е журнала «Лесопромышленность и топливо», 1923. С. 228.
16. Список лесных трестов и губернских объединений и контор с указанием районов их действия на 10-е октября 1922 г. // Лесопромышленное дело. 1922. № 5-6. С. 26-27.
17. Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф. Р. 235. Оп. 1. Д. 39.
18. ЦГАСО. Ф. Р. 644. Оп. 1. Д. 4694.
19. ЦГАСО. Ф. Р. 3547. Оп. 1. Д. 11.
20. ЦГАСО. Ф. Р. 3547. Оп. 1. Д. 41.
21. ЦГАСО. Ф. Р. 3550. Оп. 1. Д. 3.
