CC BY
82
К ИСТОРИИ ШУМЕР. (M)UZUG: ОРФОГРАФИЯ, СЕМАНТИКА, ЭТИМОЛОГИЯ
Резюме: Рассматривается слово неизвестного происхождения, которое встречается в шумерских литературных текстах с XXII в. до н. э., обозначает ритуальную нечистоту человека и не имеет точного перевода. Целью статьи является гипотеза его первоначального значения и этимологии. Внимание также уделяется литературно-мифологическим контекстам, связанным с особенностями его написания и употребления.
Ключевые слова: шумерский язык, шумеризмы в аккадском, аккадизмы в шумерском, семитизмы в шумерском, семантика, этимология.
При рассмотрении шумеро-аккадских лингвистических связей следует иметь в виду возможность самых неожиданных комбинаций. Слово может быть шумеризмом в аккадском, акка-дизмом в шумерском или присутствовать в обоих языках, будучи взято из третьего источника (напр., шумер. dul и аккад. tillu ‘холм’). Возможны также генетические цепочки типа «семитское/аккадское слово - семитизм/аккадизм в шумерском - шумеризм в аккадском» (Civil 2007; Емельянов 2009; Емельянов 2010; Емельянов 2011). Одна из таких цепочек будет рассмотрена в нашей заметке.
Шумерское слово (m)uzug встречается в клинописных текстах очень редко, причем мы знаем его только из литературных текстов (8 случаев) и силлабариев (5). Начиная с А. Фаль-кенштейна, все переводчики понимают (m)uzug как ‘sexually unclean person’ (Lieberman 1977: 400), но при этом не поясняют, какая именно нечистота имеется в виду. Единственный раз во всей шумерологической литературе внимание этому слову уделил Г. Беренс в комментарии к изданию текста ‘Энлиль и Нинлиль’. Он привел все известные ему случаи употребления слова, но не провел их анализа и оставил перевод прежним (Behrens 1978: 150-159).
Слово (m)uzug зафиксировано на письме только с эпохи Гудеа (конец XXII в.); в большинстве случаев оно встречается в текстах, записанных в Старовавилонский период. Но у него
очень странная, нерегулярная орфография. Известны следующие варианты идеографического написания слова:
KAxU2 ‘рот x трава’,
U2.TU6 (KAxLI) ‘трава. рот x заговорная формула’,
U2.ZUH ‘трава. воровать’,
U2.SAG ‘трава. голова’,
U2.SIG (SI19.GI) ‘трава. быть слабым/ больным’
U2.KAxUD ‘трава. рот x буря’
U2.kurDilmun (NI.TUKU)ki ‘Трава. Дильмун’
(Labat 1952: 145, 276; CAD M 2: 239; Lieberman 1977: 400; Behrens 1978: 141, 154, Anm. 323; Borger 2004: 54, 56, 135).
Идеографические написания показывают в большинстве случаев один и тот же смысл: поедание /кража некоего (заговоренного) растения. Вероятно, в этих написаниях существует намек на сюжет поэмы «Энки и Нинхурсаг». Энки насильно вступает в связь со своей правнучкой, после чего та по совету жены Энки выбрасывает его семя на землю. Из земли вырастают восемь растений, которые жена запрещает Энки есть. Но он хочет познать их свойства, поэтому съедает растения, после чего заболевает восемью болезнями (184-218; Attinger 1984: 1-52). Эта история происходит на священном острове Дильмун (совр. Бахрейн) и считается в современной науке прототипом библейской истории грехопадения (Kramer 1963: 149).
Существуют и слоговые написания:
mu-su-ug (CT XI: 28b ii 12; Ea III 78)
[mu?]-zu-ug (CT XI: 45-48 I 44; Diri IV 44)
Принято транслитерировать данную лексему как uzug с различными подстрочными цифрами, отражающими варианты написания. Однако в электронном словаре шумерского языка она пишется как muzug, что отражает приведенные слоговые варианты (ePSD, muzug).
От шумер. (m)uzug происходит аккадское musukkum, известное также с женским окончанием musukkatum. Известны следующие варианты его написания: mu-su-uk-kum, mu-zu-ug-gum, mu-su-uk-ka-tum, mu-su-ka-tim (Lieberman 1977: 400), u2-suk-ku, u2-suk-ka-tu (Behrens 1978: 150). Вероятно, начальный губной мог отпадать как в аккадском, так и в шумерском вариантах (uzug, usukku). Этим объясняется большинство шумерских написаний слова со знаком U2 (u2-zuh/sag/sig), а не с ожидаемым
MU. Согласно контекстному словарю аккадского языка, в аккадских текстах (m)usukku это, как правило, женщина в нечистые периоды (либо в период месячных, либо сразу после родов, когда ее запрещено касаться) (CAD M 2: 240).
Рассмотрим известные нам контексты: ki-sikil = ar-da-tum ‘девушка’ ki-sikil-tur = ba-tul-tum ‘девочка’ u2-zuh = u2-suk-ku kar-kid = ha-rim-tu2 ‘проститутка’
(MSL XII: 105, 36-39)
Следовательно, usukku это зрелая женщина, не занятая проституцией.
udx (= UZ3)-de3 nam-um-ma ba-du11 nam-uzug (U2.KAxLI)-ga ib2-ak (SP 3: 153)
‘ Коза кричала как старуха,
Но получилось как у usukku’
Следовательно, usukku это не старая женщина.
ur nig2-uzugx (U2.KAxLI)-ku2-a ur nig2-u4-zal-le nu-tag4-a ‘Собака ест вещь uzug, собака просроченную вещь не бросает’
(SP 2: 110)
ninda-ni nig2-uzug (U2.KAxLI) he2-a lu2 nam-bi-in-su2-su2 (SP 1: 40)
‘ Хлеб его пусть будет вещью uzug, никто пусть его не ест!’
В последних двух пословицах нет людей. В одной фигурирует хлеб, который, согласно недоброму пожеланию, никто не будет есть вследствие того, что он приобретет некоторое качество, не позволяющее его есть. Таким качеством может быть только испорченность хлеба. В другой сказано, что собака станет есть пищу uzug, срок которой истек. Такая пища называется испорченной.
В тексте «Энлиль и Нинлиль» uzug употребляется 2 раза в соседних строчках (59-60). Здесь рассказано о том, как юноша Энлиль соблазнил девственницу Нинлиль, увидев ее у священной реки, где она совершала омовение. Собрание богов сочло его поступок преступлением и удалило обоих в Подземный мир:
dEn-lil2 ki-ur3-ra im-ma-ni-in-dib-be2 dEn-lil2 ki-ur3-ra dib-dib-be2-da-ni
dingir gal-gal 50-ne-ne dingir nam tar-ra 7-na-ne-ne dEn-lil2 ki-ur3-ra im-ma-ni-in-dab5-be2-ne dEn-lil2 u2-zug4-ge iri-ta ba-ra-e3 dNu-nam-nir u2-zug4-ge iri-ta ba-ra-e31 (54-60; Behrens 1978: 26-28)
‘Энлиль гуляет по Киуру.
Когда Энлиль гулял по Киуру,
50 великих богов,
7 богов, определяющих судьбы,
Энлиля в Киуре схватили,
Энлиль как uzug из города вышел,
Нунамнир как uzug из города вышел’.
Изгнание uzug известно нам не только из литературных текстов, но и из надписей правителя Лагаша Гудеа. На статуе B и на Цилиндре А дважды говорится об удалении определенных категорий граждан перед началом строительства храма бога Нингирсу в Лагаше: lu2-uzug3-ga, ni2-gal2, lu2-si-gi4-a, NITA.UD, munus-kin-du11-ga (St. B III 15-IV 3); uzug3-ga, ni2-gal2, lu2-GI.AN (Zyl. A XIII 14) . После завершения строительства uzug возвращаются в город, но не в центр, где находится храм, а на окраину . Из силлабариев и пояснительных текстов II тыс. известны т.н. ‘ворота нечистых’: KA2.GAL U2.ZUH = (abul) mu-su-ka-tim (MSL XIII: 228, 4); ka2-gal-u2-zuh-e-ne (MSL XIII : 66, 4). В г. Ниппуре на 19-й день месяца айару (= апрель-май) нечистые выводились из города через эти ворота перед встречей колесницы Нинурты, победившего горные страны к востоку от Шумера. Сам Нинурта тоже входил в город через них (Емельянов 1999: 60-63).
В гимне урского царя Шульги (2093-2046 гг.) также есть строчка с упоминанием uzug (A 9-10):
1 Есть также императивный вариант тЧа ез-Ъа-га ‘выйди из города!’ (там же).
Реконструкции этого ритуала будет посвящена отдельная статья. Предварительную гипотезу расшифровки социальных групп в тезисном виде пока см. (Емельянов 2013: 262-263).
3 т-па и2-8^9-ш zag-bi-a ши-ёа-а-пи2-аш3 ‘В городе его нечистый на окраину спать отправлялся’ ^у!. В XVIII 1; цит. по ЕТСБЬ).
Sul-gi sipad-zid-ki-en-gi-ra-me-en3 nig2-zid ki-bi-se3 hu-mu-gar-ga2-ar nig2-erim2 a-gi6 a e3-a-gin7 uzugx(KA.U2)-ge he2-mi-bu3 (Klein 1993: 128)
‘Я - Шульги, праведный пастырь Шумера, - праведность на место свое вернул,
Вражду, подобно половодью вышедшему, как скверну исторг».
Рассмотренные контексты показывают, что (m)uzug это определение к некоему существительному, что мы видим и в сочетании lu2-uzug-ga ‘человек-usukku’. (m)uzug может быть как человек любого пола, так и вещь (например, просроченная пища). (m)uzug это не молодое и не старое, но это то, что негодно к употреблению, осквернено. Применительно к поступку Энлиля это осквернение стало результатом недозволенного сексуального контакта с девственницей. На подобный же контакт, произошедший в незапамятные времена на Дильмуне, намекают и некоторые варианты написания слова. Стало быть, общий смысл слова - «испорченный, подвергнувшийся порче’.
Обилие орфографических вариантов (m)uzug позволяет усомниться в исконном шумерском происхождении слова. В аккадском языке есть два глагола, различающихся только третьим консонантом: masahu, masaku (в периферийном аккадском хеттских и сирийских текстов masaku) (CAD M 1: 322). Оба они имеют значение ‘быть уродливым, плохим, скверным, некачественным’. Глагол встречается со Старовавилонского периода. Он употребляется как в отношении поступков человека, так и в отношении некачественных ингредиентов серебра. От него образуются прилагательные masku, musku, musukkU ‘плохой, испорченный (о хлебе4 и рыбе), некачественный (о серебре), уродливый (о лице человека)’, существительное masiktum ‘плохая репутация’ (CAD M 1: 323-324). Глагол употребляется также в породе D mussuhu/mussuku ‘делать зло’ (AHw, 618), S sumsuku ‘давать плохую репутацию», N namsuku ‘стать плохим» (CAD M 1: 322). Антонимом masku/musku является damqu ‘хороший, добрый’.
Можно предположить, что шум. (m)uzug произошло именно от этой аккадской основы, точнее - от прилагательного
4 Например, в эпосе о Гильгамеше этим глаголом маркируется второй хлеб, который портится, покуда герой спит: sanitum mussukat ‘второй испортился’ (XI 216; CAD M 1: 322).
masku/musku (CAD M 1: 324; CAD M 2: 235; вполне обычные для аккадизмов в шумерском переходы z < s, g < k, перестановка окончания и третьего консонанта), с последующим образованием от (m)uzug аккад. musukku (AHw, 678). Тогда получается цепочка ma/usku > (m)uzug > musukku.
Однако с данной генетической цепочкой возникают две проблемы. Во-первых, корень masaku в цитированных выше значениях не встречается в аккадском языке ранее Старовавилонского периода, между тем как самые ранние шумерские контексты относятся ко времени Гудеа. Во-вторых, корень msk/h с такими значениями совершенно не известен как общесемитский. Ни словарь В. Леслау, ни электронная этимологическая база данных «Вавилонская башня» его не знают. Тем не менее, электронная база дает ссылку на протоафразийскую основу fVsVh- (?), семитскую основу *pasah ‘be bad, be spoilt’ и арабский корень fsh (Semitic etymology: http://starling.rinet.ru/cgi-bin/response.cgi? single=1&basename=/data/semham/semet&text_number=+959&root =config). Словарем классического арабского языка основа fsh не подтверждается. Зато в нем есть корень masahahu ‘he transformed him, or metamorphosed him, into a worse, or more foul, or more ugly, shape’, ‘man having no beauty’, ‘that has no taste, tasteless; that has no salt, no colour, no taste’ (Lane VII: 2715). В таком случае, весьма вероятно, что корень msk/msh появился в шумерском из южносемитского источника. В эпоху Гудеа шумеры ходили за диоритом в страну Маган (совр. Оман), где в XXII в. обитали южносемитские племена5, и могли принести производные данного глагола (например, Adj. masih) оттуда. Сам же аккадский глагол зафиксировали на письме только в аморейскую эпоху. Однако вполне возможно, что аккадский глагол с его производными существовал еще в староаккадскую эпоху, а на письмо попал на 500 лет позднее.
Таким образом, получается семантический переход ‘менять-(ся) в худшую сторону по форме или по вкусу’ (араб.) = ‘портиться, быть негодным к употреблению, оскверняться, иметь плохую репутацию’ (аккад.) > ‘портиться, быть оскверненным вследствие насилия над девственницей’ (шумер.).
5 kurMa2-ganki-ta / na4esi im-ta-e11 ‘Из страны Маган диорит он вывез’ (St. C III 14-15).
Список литературы
Емельянов 1999 - Емельянов В. В. Ниппурский календарь и ранняя история Зодиака. СПб., 1999.
Емельянов 2009 - Емельянов В. В. Аккадские заимствования в шумерском (до III династии Ура) // Индоевропейское языкознание и классическая филология - XIII. Материалы чтений, посвященных памяти профессора И. М. Тронского. 22-24 июня 2009 г. СПб., 2009. С. 171-183.
Емельянов 2010 - Емельянов В. В. Аккадские заимствования в шумерском (III династия Ура) // Индоевропейское языкознание и классическая филология - XIV. Материалы чтений, посвященных памяти профессора И. М. Тронского. 21-23 июня 2010 г. СПб., 2010. С. 296-312.
Емельянов 2011 - Емельянов В. В. Аккадские заимствования в шумерском (Старовавилонский период) // Индоевропейское языкознание и классическая филология - XV. Материалы чтений, посвященных памяти профессора И. М.Тронского. 20-22 июня 2011 г. СПб., 2011. С. 165-177.
Емельянов 2013 - Емельянов В. В. Группы изгоев в текстах Гудеа // XXVII Международная конференция по источниковедению и историографии стран Азии и Африки «Локальное наследие и глобальная перспектива. “Традиционализм” и “революционизм” на Востоке». 24-26 апреля 2013 г. Тезисы докладов. СПбГУ., 2013. С. 262-263.
AHw - von Soden W. Akkadisches Handworterbuch. Wiesbaden, 19581981.
Attinger 1984 - Attinger, P. Enki et Nin[h]ursa[g]a // Zeitschrift fur Assyriologie 74 (1984). P. 1-52.
Behrens 1978 - Behrens, H. Enlil und Ninlil. Ein sumerischer Mythos aus Nippur. Rome, 1978.
Borger 2004 - Borger, R. Mesopotamisches Zeichenlexikon. Munster, 2004.
Civil 2007 - Civil M. Early Semitic Loanwords in Sumerian // Fs. R. D. Biggs. Chicago, 2007. P. 11-34.
CAD - Chicago Assyrian Dictionary. Chicago, 1956-
CT - Cuneiform Texts from Babylonian Tablets in the British Museum. London, 1896-
ePSD - Pennsylvania Sumerian Dictionary (electronic view) http://psd.museum.upenn.edu/epsd/index.html.
ETCSL - The Electronic Text Corpus of Sumerian Literature http://etcsl.orinst.ox.ac.uk/
Klein 1993 - Klein, J. A self-laudatory Sulgi hymn fragment from Nippur // The Tablet and the Scroll: Near Eastern Studies in Honor of William W. Hallo. Bethesda, 1993. P. 124-130.
Kramer 1963 - Kramer, S.N. The Sumerians: Their History, Culture, and Character. Chicago, 1963.
Labat 1952 - Labat R. Manuel d’epigraphie accadienne. Paris, 1952.
Lane - Lane, E. W. The Arabic-English Lexicon. London, 1863-1871.
Lieberman 1977 - Lieberman, S. Sumerian Loanwords in Old Babylonian Akkadian. Missoula, 1977.
MSL - Materialen zum Sumerischen Lexikon. Roma, 1937-Semitic etymology - http://starling.rinet.ru/cgi-bin/response.cgi?single=1& basename=/data/semham SP - Gordon, E, Sumerian proverbs: glimpses of everyday life in ancient Mesopotamia. Philadelphia, 1959.
V. V. Emelianov. On the History of Sumerian (m)uzug: Orthography, Semantics and Etymology of the Word
We consider the word (m)uzug of unknown origin, which is found in Sumerian literary texts since the XXII century BC. It means the ritual impurity of man and does not have an exact translation. This paper provides a hypothesis of its original meaning and etymology. Attention is also given to the literary and mythological contexts associated with the peculiarities of its writing and usage.
Ideographic versions show in most cases the same meaning, i.e. ‘eating / theft of a (charmed) plant’. Probably in these spellings hint at the plot of the poem “Enki and Ninhursaga” exists. According to Sumerian literary texts (hymns and proverbs), the general sense of Sumerian word (m)uzug must be ‘(smth. or smbd.) spoiled, rotten, damaged’. As for the etymology of this word, we suggest the following transformation: Adj. masih (Ar.), ma/usku (Akk.) ‘bad, ugly, rotten’ < (Ar.) masaha ‘to transform smbd. or smth. into a worse, or more foul, or more ugly, shape’, (Akk. OB) masahu, masaku ‘to be bad, rotten, ugly, have a bad reputation’ > (Sum.) (m)uzug ‘to be rotten, to be defiled as a result of abuse of a virgin’ > > (Akk.) musukku ‘menstruating woman; woman isolated after birth; person under a taboo’.
